Генетический потенциал

Глава 15 Друг или враг?

— Куда? — сухо спросил охранник у двери.

— А сам не догадываешься? — скептически произнёс я. — Вам самим это дерьмо не надоело?

— Не положено, — вернулся казённый ответ.

— Бля, как вы заебали, — на вдохе пробормотал я. — Слушай, давай обойдёмся без беготни? Свяжись с Севастьяновым.

— Может, мне ещё с президентом связаться?

— Вот вообще не расстроюсь, если у тебя это действительно получится. Братан, хорош мозги трахать, полковник дал добро на то, чтобы мы разговорили пленного.

— Ща, — недовольно поморщился он и всё-таки взялся за рацию.

Через несколько секунд мы уже переступали порог камеры, где сидел абориген.

Контакт с инопланетными существами — как много всего в этой фразе. От неё веет надеждой на светлое будущее, в котором подразумевается обмен знаниями и технологиями. Мы словно делаем шаг к новым, неизведанным просторам и вот-вот приобщимся к высшим существам, населяющим далёкие галактики.

На деле всё обстояло куда прозаичнее. Передо мной с разбитым лицом сидело перепуганное до смерти существо, отдалённо напоминающее человека. Мы совершенно не понимаем, как нам общаться, но это не мешает нам желать друг другу смерти. Его взгляд говорит больше, чем любые слова. Мы точно так же смотрим на своих врагов: с презрением и ненавистью. Как знать, сложились бы наши отношения иначе при других обстоятельствах? Что-то подсказывает: нет…

Люди всегда относились с опаской к тем, кто от них отличается. История буквально пестрит такими прецедентами, как завоевание Африки и колонизация Америки. Ведь до того, как туда сунулись европейцы, там тоже жили люди. И они не были похожи на тех, кто пришёл к ним в гости. И что же случилось? Думаю, нет смысла рассказывать о том, что всем прекрасно известно. И это глобальные примеры. А сколько подобного рядом, при этом никаким боком не относящегося к расовым признакам! Нос чуть длиннее обычного, торчащие уши или, не дай бог, залысина — и всё, человек тут же становится предметом для насмешек даже среди самых близких друзей.

Может, мы не так уж и сильно отличаемся от аборигенов с Элпис? Даже сквозь страх, отражающийся в глазах этого существа, я чувствовал его ненависть к нам. Возможно, виной тому наше к нему отношение? Не исключено. Но судя по тому, что они напали на нас первыми, это чувство к чужакам привито им с самого рождения. Жаль, у нас нет возможности понаблюдать за их бытом. Не удивлюсь, если мы сможем отыскать в них больше общего с нами, чем кажется на первый взгляд.

— Ты понимаешь меня? — уже в сотый раз повторил вопрос я. — Эй, произнеси хоть слово, чтобы я смог настроить переводчик.

— Может, его в библиотеку поместить? — предложила Ада.

— Думаешь, это поможет?

— Ну, с китайцами мы как-то нашли общий язык. Попробовать стоит, тем более что мы всё равно ничего не теряем.

— Как вариант, — согласился я и попытался поднять пленного аборигена.

Но как только я к нему прикоснулся, тот взревел раненым зверем и вдруг… запел. Слов было не разобрать, да я и не уверен, что они были. Его речь больше походила на птичью трель, а в некоторых местах гортань существа выдавала натуральные аккорды. То есть сразу несколько тонов, слитых в единый звук. Человеку такое точно не под силу.

— Кажется, он говорит, — предположила Ада.

— Я догадался, — усмехнулся я. — Ты хоть что-нибудь понимаешь?

— Естественно, я же всю жизнь только и делала, что изучала птичий язык.

— Стоп! — Я замер, пытаясь ухватиться за какой-то отголосок знания, внезапно промелькнувшего в голове.

— Что?

— Тихо, помолчи секунду, — остановил её я и пощёлкал пальцами, — Птичий язык… Что-то очень знакомое, но я никак не могу вспомнить, где я это уже слышал?

— Может, в легенде о вавилонской башне? — подкинула информацию Ада.

— Точно, — кивнул я. — Кажется люди-исполины, которые её строили, говорили на птичьем языке. Хм-м, может, это не такая уж и сказка? Если сложить два и два, то всё очень даже сходится. В своих живых скафандрах они без вопросов сойдут за гигантов. А что там было, поконкретнее?

— Я не знаток, — пожала плечами Ада. — В общих чертах: они строили какую-то башню, в которой должны были жить все люди и общаться на едином языке. Но богу это не понравилось. Он её разрушил и смешал все языки, чтобы люди больше не могли договориться. Да там сплошные метафоры.

— Не факт, — усмехнулся я. — Учитывая то, что мы здесь увидели, у этих метафор появляется совсем другой смысл.

— Допустим. Нам-то что с того? Мы его всё равно не понимаем.

— Ладно, давай доставим его в библиотеку, — кивнул я и снова подхватил пленного за подмышки.

При всей своей худощавости мутант оказался довольно тяжёлым. Нам пришлось как следует попотеть, чтобы вытащить его за дверь, где мы снова столкнулись с охраной.

— Куда? — прозвучал вопрос, от которого меня бросило в дрожь.

— Слушай, если ты после моих объяснений добавишь своё «не положено», я тебе всю соску разобью. Лучше бы помог!

— Кричали бурлаки Репину, — ухмыльнулся боец.

— Чё? — не понял шутки я.

— Ничего, — отмахнулся охранник. — Сами дотащите.

На какое-то время пленник успокоился, но когда мы подтянули его к зданию библиотеки, он взревел так, что мы едва не оглохли. Похоже, он боялся древних технологий, как огня. Впрочем, нам на это было наплевать, тем более что мы прекрасно знали: его жизни там ничто не угрожает. Затолкав его внутрь, мы дождались, когда закроется дверь, и устало сползли по стене.

— Фух, — выдохнула Ада, хотя ей досталось тащить самое лёгкое: ноги. — Ну и тяжёлый, гад. Ещё и брыкался.

— Он там точно не сдохнет? — высказал я свои опасения. — А то Севастьянов с нас три шкуры спустит.

— Да откуда мне знать? — пожала плечами она. — По идее, не должен. Там всего лишь база знаний, а не пыточная.

— Чего же он тогда так орал?

— Вот когда дверь откроется и мы начнём друг друга понимать, сам его и спросишь. Тихо как-то в лагере…

— А с чего должно быть шумно?

— Ну, как бы на нас орда идёт. Обычно это всегда сопровождается суетой.

— Без понятия, — отмахнулся я. — У меня сейчас голова совсем о другом думает. А нам нужно будет в библиотеку идти?

— Зачем?

— Чтобы их язык выучить.

— Не знаю. Думаю, нет. По идее, он должен на нашем заговорить.

— Ладно, разберёмся по ходу.

— Куда это они? — уставилась на корабль Ада.

Я едва сдержался, чтобы как следует не выругаться. Из открытого трюма под стволами автоматов выводили пленных канадцев. Вот как могло так совпасть⁈ Что это: злой рок или та самая пресловутая правда, которая всегда норовит выскользнуть наружу, как ты её ни скрывай? Чёрт, надеюсь, Ада не захочет за ними проследить…

— Не знаю, — ответил я как можно спокойнее. — Может, на работы какие?

— Может. — К моей радости, девушка не стала заострять на этом внимания.

Я замолчал и украдкой смахнул пот со лба. Честно говоря, даже не представляю, что будет, когда она узнает о том, куда увели канадцев. И что гораздо хуже, по моей, мать её, подсказке. Надеюсь, именно эта деталь никогда не выплывает наружу, иначе нашим отношениям конец. А может, я всё преувеличиваю и ничего страшного не случится?

— Ты чего вдруг притих? — спросила Ада. — Точно не в курсе, куда их повели?

— По-твоему, военные передо мной за каждый шаг отчитываются? — ускользнул от ответа я.

— Не злись. — Она погладила меня по щеке. — Плюнь ты на них. Главное, чтобы у нас всё было хорошо.

— Ладно, — кивнул я. — Как думаешь, он там ещё жив? Что-то притих совсем.

— Дверь откроется автоматически, как только завершится загрузка данных.

— Ясно, — буркнул я.

На самом деле я прекрасно знал, как работает библиотека, и Ада это тоже понимала. Просто нужно было как-то сменить скользкую тему. Но поговорив ни о чём, я снова замолчал, да так и не смог ничего больше придумать. И только Ада снова собиралась что-то спросить, как раздался спасительный шелест двери. Мы тут же подскочили и сунулись в проём.

Мутант в отключке валялся на полу. Я предвидел нечто подобное. Помню, как сам отключился, когда в мою голову впервые залили кучу информации. В наши планы это не входило. Хрен его знает, сколько времени он проведёт без сознания, а мне всё-таки хочется задать ему несколько вопросов. Впрочем, плюс в этом тоже есть: хотя бы не будет брыкаться, пока мы тащим его по узким коридорам корабля.

— Ну чё на него смотреть, потащили! — сказал я, и Ада тяжело вздохнула.

На этот раз я избавил её от тяжёлой физической работы и перекинул тело пленного через плечо. В прошлый раз такой номер не прошёл бы, но сейчас-то он спокоен и не барахтается, как выброшенная на берег рыба. Попотеть, конечно, пришлось. Это всё равно, что разом взвалить на себя два мешка картошки. Нужно было костюм надеть.

К моему удивлению, когда мы с мутантом вернулись в камеру, охранник не стал задавать тупых вопросов. Я усадил его на стул и зафиксировал тело верёвкой, как это было изначально. Зачем-то проверил пульс. Убедившись, что всё в порядке, отошёл и уселся на пол. Ада опустилась рядом и положила голову мне на плечо. Потянулись долгие минуты ожидания.

Я снова молчал, но на этот раз не из-за того, что в голове роились нехорошие мысли. Я с любопытством рассматривал пленника. В нём явно присутствовали человеческие черты, и в то же время он казался совершенно на нас не похожим. Кожа покрыта пятнами, и это не грязь, скорее природная пигментация, как у животных. Часть имеет зеленоватый оттенок, другие коричневые — эдакий естественный камуфляж.

Лицо более вытянуто, как у приматов. Нижняя челюсть слегка выдвинута вперёд, а из-под губы выступают клыки, видимо, чтобы было легче рвать сырое мясо. Несмотря на худощавое телосложение, мышцы крепкие, с ярко выраженным рельефом, и больше похожи на жилы. Наверняка он способен установить мировой рекорд по подтягиванию, при этом даже не вспотев. Цепкие пальцы увенчаны крепкими заострёнными когтями. На ногах они удлинились и раздались в стороны для большей устойчивости. Кажется, руки тоже имеют бо́льшую длину, чем наши, человеческие.

И что очень странно, так это волосяной покров. Он не то чтобы стал гуще или напротив — исчез. Сами волосы претерпели изменения. Сейчас, когда мутант находился в отключке, я смог получше их рассмотреть. Они явно стали реже, но при этом сделались жёсткими, словно проволока или… Чёрт, да это же практически оптоволокно!

— Смотри. — Я привлёк к увиденному внимание Ады. — У него что, оптические волокна по всему телу?

— Да ладно? — не поверила она и тоже принялась рассматривать пленника. — Очень похоже, но это что-то другое. Может, какие-то сенсоры?

— Они растут прямо из него.

— Я вижу, — кивнула девушка и, прикоснувшись к волоскам, моментально отпрыгнула от испуга, так как мутант очнулся и снова взревел.

— Твою мать! — выругался я, едва не испачкав штаны от неожиданности. — Чё так орать-то⁈

— Бо-о-оль, — простонал пленный.

— Ого, кажется, сработало, — ухмыльнулась Ада.

— Ты меня понимаешь? — уже в который раз спросил я. — Кивни, если понимаешь мою речь.

Вместо этого, мутант уставился на меня странными глазами, в которых было два зрачка. И самое удивительно то, что они двигались независимо друг от друга. Я в том смысле, что зрачки удалялись и приближались относительно друг друга, будто пленник осматривался, хотя его голова не двигалась.

Я решил проверить одну теорию, никак не связанную с глазами. Она относилась к его сенсорам. Я поднёс раскрытую ладонь к его плечу, практически коснувшись волосков, и мутант испуганно дёрнулся. Выходит я прав и он действительно испытывает боль от прикосновения. Так что же это? Может, оголённые нервные окончания? И едва я подумал о том, как же они живут вот так, в дикой природе, как волоски вдруг втянулись в кожу.

— Не бойся нас, мы тебя не обидим, — попыталась успокоить его Ада. — Мы просто хотим поговорить.

— Зло, — коротко произнёс пленник.

— Где? — спросила Ада. — Или это мы — зло?

— Внутри, — добавил он, внимательно глядя нам обоим в глаза.

У меня от его взгляда едва крыша не ехала, настолько неестественно это выглядело.

— Внутри меня? — уточнила девушка. — Или оно в тебе?

— Уничтожить зло, — снова подкинул пищу для размышлений он.

— Хорошо, мы его уничтожим, ты только скажи: где оно? — продолжила допытываться Ада.

— Уничтожить зло! — уже более агрессивно повторил пленный. — Уничтожить зло!!! — Он начал переходить на повышенный тон.

— Может, врезать ему разок? — предложил я.

— Тень, ну ты-то чего? Не будь как они. — Ада кивнула на дверь, намекая на военных. — Эй, не кричи, а то они придут и снова тебя изобьют.

Мутант замолчал и перевёл оба глаза на норвежку. Девушка сразу поёжилась, и я её понимал.

— Эй, на меня смотри, — привлёк внимание пленника я. — О чём ты говоришь? Мы тебя не понимаем. Какое зло, где оно?

— Я вижу, — снова невпопад произнёс он. — Зло внутри. Я уничтожить.

— Кажется, он о нанитах, — предположила Ада и снова обратилась к мутанту: — Ты ошибаешься, они помогают нам. Это не зло, это всего лишь крохотные механизмы. Ты ведь знаешь, что такое механизм?

— Зло.

— Да он тупой как пробка, — ухмыльнулся я. — У него мировоззрение диких племён, живущих в изоляции.

— Вы глупый, — парировал мутант. — Внутри зло. Я помочь, я уничтожить.

Я задумался.

— Кажется, я начинаю что-то понимать. Он предлагает вывести из нас нанитов.

Мутант вдруг кивнул. Правда, я не мог точно сказать, была ли это реакция на мои слова.

— Ты хочешь уничтожить наших нанитов? — переспросила Ада и снова получила кивок в ответ. — Но зачем? Почему ты считаешь их злом?

— Зло. Контроль. Убить живое. Убить вас. Контроль.

— Пф-ф-ф, — с шумом выдохнул я. — Может, его ещё раз в библиотеку закинуть? Я ничего не понимаю.

— Нет! — тут же вскрикнул мутант. — Убить разум! Убить живое!

— Хочешь сказать, что эти наниты нас контролируют?

— Проникать разум, — ответил мутант. — Контроль все знания. Ваша память. Зло.

— Твою мать, — пробормотал я. — Кажется, он действительно считает, что наниты нас контролируют. Эй, друг, ты ошибаешься. Я сам принимаю решения.

Он уставился на меня.

— Ты глупый. Зло внутри. Я уничтожить зло. Ты умный.

— Пха-х, — не выдержала и усмехнулась Ада, и в тон ей оскалился пленный. — Ой, смотри, он тоже улыбается.

— Такой улыбкой только детей пугать, — заключил я. — Хватит нести чушь. Отвечай: почему вы на нас нападаете! За что хотите убить⁈

— Уничтожить зло, — как заезженная пластинка, повторил он. — Вы разбудить. Вы глупый. Мы бороться, уничтожить зло, уничтожить контроль.

— А вы не боитесь, что это мы вас уничтожим? У нас есть технологии, у нас оружие, — произнесла Ада.

— Ну ты ему ещё количество стволов и патронов озвучь, — усмехнулся я.

— Глупый, — покачал головой пленник. — Не хочет понять. Вы уйти, мы уничтожить зло. Уничтожить зло внутри. Вы жить.

— Ты что, нам сейчас сдаться предложил? — Я не поверил своим ушам.

— Глупый, — с эдаким назиданием произнёс мутант, разве что языком только не цыкнул.

— Я так поняла, что вы хотите уничтожить только то, что связано с компьютером древних? — уточнила Ада и, получив утвердительный кивок от аборигена, продолжила: — Но почему? Какая вам разница? Даже если он держит нас под контролем, хотя это совсем не так, он ведь вас не трогает. Почему бы вам просто не оставить нас в покое?

Мутант некоторое время внимательно смотрел на девушку, а затем приподнял голову и защебетал. Понятия не имею, что именно он хотел сказать, но я действительно понял настроение, которое сквозило по всей незатейливой мелодии. В ней чувствовалась тревога и одновременно грусть, а ещё — какая-то обречённость. Да, может, на хит сезона песня и не тянула, но за душу брала. Если уж быть совсем точным, то выглядело это жутко.

— Постой, — попросила Ада, — пожалуйста, перестань!

Девушка вдруг упала на колени и схватилась за голову, словно испытывала боль. Мне этого было достаточно, чтобы перейти к активным действиям. А так как мои инстинкты всю жизнь оттачивались в бою, то и поступил я наиболее удобным способом. Боковой размашистый удар в челюсть, моментально выключил певца, а вместе с ним и картинки, которые сплошным каскадом мелькали в мозгах. Я не придал им особого значения, сославшись на обычную работу фантазии.

— Ты как? — Я подскочил к Аде и обнял её за плечи.

— Нормально, — выдохнула она. — Спасибо.

— Что произошло? — начал допытываться я.

— Не уверена, но, кажется, он пытался показать нам, что нас ожидает, если мы продолжим работать на ту машину.

— Показать?

— А ты разве ничего не видел?

— Нет… — ответил я, но вдруг задумался. — Не уверен… А что видела ты?

— Лагеря по типу тех, что строила фашистская Германия. Люди вели себя, словно машины. А потом… Они убивали друг друга, что-то доставали из мёртвых, и всё это без каких-либо эмоций. Я не знаю… Всё выглядело как во сне, я даже боль ощущала. Это странно…

— Странно другое. — Я почесал макушку. — Совсем недавно мы его трели и близко не понимали. Но ведь в библиотеку мы не входили.

— Может, он смог под нас настроиться?

— Не нравится мне всё это, — свернул на другую тему я, но Ада этого ещё не поняла.

— Разве плохо, что мы начали его понимать?

— Я не об этом, — поморщился я. — Речь о машине, о компьютере древних. У меня всё ещё не складывается картинка. Зачем он заманил нас сюда? Какое отношение к этому имеет Семецкий? Каким боком здесь они? — Я указал кивком на мутанта. — И что, чёрт возьми, всё это значит?

— Как я поняла, они хотят уничтожить его, тот компьютер. Он сказал, что мы его пробудили, а значит, до нашего появления на Элпис он находился в спящем режиме. Если то, что ты говорил о Семецком, верно, то мы привезли с собой рабочий прототип нанитов, который и пробудил машину.

— Затем компьютер выпилил семьдесят процентов переселенцев, — продолжил я. — Ваших — так вообще почти всех. Странный ход, тебе не кажется?

— Там, в пещере, он сказал, что они представляли опасность восстановлению династии трёх. — Ада вновь вернулась к вопросу, который постоянно ломал мне мозг. — Может, он говорил как раз об этом? — Девушка тоже кивнула на мутанта. — Кажется, он называл их деградантами.

— А что, если дело в том, что наниты в них не приживались? — предположил я. — Как раз те самые изменения в ДНК. Иными словами — мутации.

— Ты думаешь о том же, о чём и я?

— Наверное, — пожал плечами я. — Похоже, местные люли восстали против власти машины и каким-то образом смогли её победить. Проигравшая сторона свалила на другую планету, но знаний и технологий оказалось недостаточно для возрождения былой цивилизации.

— Нет, постой, — вклинилась в рассуждения Ада. — Компьютер сказал, что на ковчег пробралась скверна, я это точно помню. Скорее всего, мутации победили нанитов, но под воздействием экосистемы Земли не смогли развиться так, как у местных.

— А спустя несколько тысячелетий Семецкий спустил с орбиты забытые технологии. Наниты завладели его разумом — и вуаля! Теперь мы здесь, и всё пошло по новому кругу.

— А теперь вопрос, — задумчиво пробормотала Ада. — На той ли мы стороне? Кстати, я уже давно обратила внимание, что они никогда не атаковали нас, в смысле людей. Эти монстры всегда нападали на базу, но нас не трогали.

— Скажи это тем, кого мы закопали за цитаделью, — хмыкнул я.

— Серьёзно? Да там всего десяток погибших. Подумай сам, что было бы, атакуй они не цитадель, а именно нас. А в первую волну? Да там даже раненых не было.

— Чушь, — отмёл эту теорию я. — Этим ты сводишь на нет все наши старания.

— Он сам сказал. — Девушка указала на мутанта. — Что они нас не тронут, мы можем уйти и жить спокойно.

— И почему мы должны ему верить? — Я развёл руками. — Если мы уйдём, то останемся без защиты.

— Сколько лет ты здесь прожил, ничего не зная о мутантах?

— Нас прикрывал щит.

— Уверен?

— Севастьянов говорил, что они приземлились в другом месте и с первых же дней воевали с этими тварями.

— И почему я не удивлена? Могу поспорить на что угодно: люди Севастьянова первыми открыли огонь.

— Это ваши люди уничтожили моё поселение, — ударил по больному я. — Не мутанты, не наниты, а вы.

— И к чему ты сейчас это вспомнил?

— К тому, что не нужно делать из наших военных злодеев.

— Поверь, если бы наши встретили аборигенов, то так же начали бы их убивать, не задумываясь. Выглядят они не очень-то дружелюбно. Так что я никого не оправдываю и говорю так только потому, что знаю, как думает армия.

— Прости, — повинился я. — Я не хотел тебя задеть.

— Хотел, — усмехнулась Ада. — Но я тебя понимаю. Не уверена, что смогла бы быть с тобой, если бы это твои люди расстреляли моих.

— Ладно, давай сменим тему. Что ты предлагаешь? Если мы сейчас расскажем об этом Севастьянову, нас точно запрут в карцере до конца дней. И скорее всего, смирительные рубашки накинут.

— Давай просто уйдём, — предложила она, отведя взгляд. — Пошлём их всех к чёрту и свалим куда-нибудь подальше. В нашем распоряжении вся планета, неужели здесь не найдётся тихого места, где мы сможем спокойно жить?

— Это не выход, — отказался я, даже не обдумав этот вариант. — Если мы ошибаемся, то и дня не протянем за периметром. Нужно как следует во всём разобраться.

— Просто тебе это нравится, — вздохнула Ада.

— Может, и так, — не стал спорить я. — Меня всю жизнь учили драться до конца, каким бы он ни был. Прости, но я не могу иначе. Я просто перестану себя уважать.

— Хорошо, — не стала спорить она. — Но что мы будем делать, если всё это окажется правдой? Что если мы выбрали не ту сторону?

— Знаешь? — усмехнулся я. — Мой тренер как-то сказал: когда двое дерутся, чаще всего оба считают, что они правы. Думаешь, эта война — исключение? Лично я понятия не имею, какие цели преследуют эти твари, с чем и ради чего они борются. А Севастьянов… Да, он мудак, но он наш, и его логика мне понятна. Я прилетел сюда с людьми и продолжу сражаться за людей. И знаешь что? Мне насрать, кто нам угрожает, мутанты или компьютер. Если придётся, я и ему все схемы сожгу.

— Пожалуй, именно такого ответа я и ждала, — улыбнулась Ада и прижалась ко мне всем телом, словно пыталась слиться, стать частью меня.

— Ладно, пойдём отсюда. Там, наверное, Жухлый уже весь извёлся. Ужин на носу.