Футуристическое насилие и вычурные костюмы

ЧЕТВЁРТАЯ

Зои не хотела быть параноиком, но в мужчине с набедренной повязкой из обугленных кукольных голов было что-то такое, что заставляло её нервничать.

Он был в противоположном конце вагона, стоял в проходе и бубнил что-то себе под нос. Вторым и последним предметом на нём были очки сварщика, из-за которых казалось, что у него были действительно жуткие глаза. Когда она зашёл на станции в Солт Лейк Сити, последней остановке перед Табула Ра$а, Зои сразу предположила, что он ещё один псих, явившийся за ней, но он молча занял стоячее место в другом конце вагона, и ей стало стыдно за то, что она так поспешно его осудила. Тем не менее, Зои исправно не смотрела в его сторону, следуя правилу пассажира пригородного транспорта — противостоять тёмным силам нестабильных людей можно лишь избегая зрительного контакта. Она таращилась в окно на растительность, размывающуюся на скорости 250 километров в час. Она задумалась, взлетит ли её голова, если высунуть её из окна. Её кот жалобно мяукнул из своей пластиковой переноски на её коленях.

Нервы Зои съедали её заживо. В десятый раз она достала свой телефон, зашла в свой аккаунт, по большому счету, только потому, что ей нравилось смотреть на число $49,500.00 на экране смартфона. Она закинула телефон обратно в сумку, и начала нервно соскребать чёрную краску с ногтя нижними зубами. Она впервые оказалась на высокоскоростном поезде и около пяти минут удивлялась скорости, но потом ей быстро наскучило, и она стала замечать, как этот конкретный вагон воняет мочой. Она купила билет уже у ворот, и единственным свободным местом оказалось место в конце вагона, прямо перед туалетом. Дизайнер поезда расположил сиденье примерно на пять сантиметров ближе к туалету, чем нужно, так что каждый, кто проходил мимо, задевал её кресло. На данный момент, это случилось девятнадцать раз и, что хуже всего, каждый человек, который это делал, останавливался и смотрел на неё так, будто говоря: "И кто поместил эту странную девку на пути?"

Кто-то спросил:

— Как зовут вашего кота?

Зои дёрнулась, потому что на секунду подумала, будто мужской голос принадлежал придурочному бездомному с кукольными головами у промежности. Но это было не так. Это был незнакомец на соседнем сиденье, приятного вида молодой человек в винтажном костюме, который всю поездку проверял имейл через свои очки. Она оглядела его и почувствовала, что парень за выходные тратит больше, чем она зарабатывает за год.

Зои вытянула из себя улыбку, которая, надеялась она, покажется дружелюбной, и сказала:

— Простите?

— Ваш кот. Как его зовут?

— Машина зловония.

— Серьёзно? Это грубо, — он ухмыльнулся, светя идеальными зубами.

— Вы его нюхали?

— Нет, но всё же.

Зои пальцем погладила Машину зловония через прутья решетки. Он был персидским котом, белым, за исключением лица и груди, которые имели чёрный окрас, переходящий в коричневый. Он выглядел так, будто кто-то плеснул в его лицо кофе и шерсть вокруг его рта была крайне недовольна этим событием. На нем был чёрный кожаный ошейник с серебряными шипами по кругу. Зои считала, что из-за него он выглядел как панк рокер.

— А он отвечает, когда вы зовёте его по имени? — спросил Джейкоб.

— Коты вообще ни на что не отвечают.

— Меня, кстати, Джейкоб зовут.

— Приятно познакомиться, — Зои поняла, что должна была назвать своё имя, но даже если б она и не была целью похищения, она всё равно не могла вот так просто довериться незнакомцу из поезда.

— Это твоя первая поездка в Табула Ра$а? — спросил Джейкоб.

— Да, и я уже на взводе. Я выросла в Колорадо, в крошечном местечке под названием Форт Дрейтон. Это далеко в глуши. Чтоб ты понял, на въезде в...— она чуть не сказала "трейлер парк", но вовремя себя остановила. — Эм, район, где мы жили, была большая бетонная статуя оленя. Вся эта штука была покрыта отверстиями от пуль. Их наделали за несколько лет охотники, которые случайно стреляли в него по пьяни.

Джейкоб засмеялся, демонстрируя идеальные зубы. Зои одолела зависть, которую она чувствовала ко всем людям, чьи родители действительно водили их к зубному в детстве. У неё не хватало одного нижнего зуба из-за инцидента со скейтбордом в одиннадцать лет, и ещё один ей вырвали после столкновения с пьяным отчимом. Она внезапно пожалела, что у неё больше нет хороших анекдотов про Форт Дрейтон, которыми она могла бы поделиться. Она могла бы рассказать ему о том случае, когда школьная баскетбольная команда добралась до финала и одного из игроков одолел приступ диареи прямо во время игры...

Еще один человек протолкнул себя через проход к туалету, и всё так же уставился на неё, и всё это, казалось, было специально. Зои готова была поклясться, что все проходящие люди поступали точно так же. У неё всё ещё чили на лице? В этот раз это была чёрная девчонка-подросток с теми же очками, что и у Джейкоба, и Зои знала, что на них была включена камера, транслирующая всё в ленту. Может, эта трансляция называлась "Ежедневные жуткие причёски междугороднего транспорта" (сегодняшний эпизод: "Кошатница с заднего сиденья с анимешной причёской").

— Ну, ты скоро откроешь для себя новый мир. Как много ты о нём знаешь? — заговорил Джейкоб.

— Я знаю, что еще двадцать лет назад его не существовало, это была просто пустыня в Юте. Затем кучка богачей начала ставить небоскрёбы и внезапно там появился город. Там ведь нет властей, да? Всё, что я знаю. А, ну и каждая фотка Табула Раса выглядит так, словно вселенная "Бегущего по лезвию" решила устроить фестиваль Марди Гра.

Джейкоб снова засмеялся.

— Да, думаю у тебя случится культурный шок. Ты не найдешь другого подобного места на Земле. Телефон там никогда не садится, кстати, из-за беспроводных энергетических батарей по всему городу. Они подпитывают машины, пока те едут.

— Круто, может, заработаю рак, пока буду там.

Зои взглянула на Мужика-С-Кукольными-Головами, и ей показалось, будто он на неё пялится: понять это было трудно из-за его жуткоглазых очков. Она проследила за тем, как он вложил сигарету без фильтра между потрескавшихся губ. Затем он простым движением поднял руку, коснулся пальцем конца сигареты и поджег её. Пальцем.

Джейкоб сказал:

— Там повсюду стройка. После наступления темноты наполовину построенные здания будто наполняются светлячками, когда ночные работники занимаются делами с металлами...

— Ты видел это? То, что сделал тот мужик?

Джейкоб поглядел на Кукольноголового.

— Ага, курить-то в этих поездах запрещено. Ты хочешь с ним поговорить или лучше мне?

— Нет, он... Забудь. — Зои решила, что мужчина припрятал спичку в руке или что-то вроде того.

Джейкоб уставился на мужика не без веселья и спросил:

— Эти крошечные головы приклеены к его промежности?

— Знаешь, что самое страшное в людях, вроде него? Всё, что он делает, кажется ему совершенно логичным.

— Ха! Хотя, так можно сказать про всех нас.

Никто больше не заметил трюка, который провернул Кукольноголовый с сигаретой. И всё же, пока Зои смотрела в его направлении, двое других пассажиров повернули свои головы так, чтобы видеть её. Она знала, что она здесь не параноит: они поворачивались к ней по одному или чуть-чуть приподнимались, чтобы поглядеть, а потом резко отворачивались, поняв, что Зои замечала их взгляд. Дверь туалета снова ударила кресло Зои. Чёрная девчонка пролезла вперёд и снова одарила Зои тем взглядом. Ей захотелось узнать, может, с её волосами что-то не так, но потом вспомнила, что на ней была вязаная шапка, которую она натянула до ушей ещё в автобусе до Денвера. Может, они смеялись над шапкой? Или смотрели на Джейкоба? Он был знаменит?

— В любом случае, — говорил Джейкоб. — Удивительно, как быстро они их сейчас строят. Уезжаешь в отпуск, возвращаешься через неделю, а в небе уже на одно пустое место меньше, и приходится таращиться на них ещё с минуту, чтобы понять, что вообще добавили. Удивительное зрелище. И они никогда не останавливаются.

— Они? Типа, роботы?

— Нет, мексиканцы. Все рабочие — иммигранты по рабочим визам. Отличные работники, к слову.

— Оу, это как-то по-расистски, разве нет?

— Разве? В смысле, кто-то из них, наверное, плохой работник. В любом случае, интересно следить за их работой. У них есть такие огромные фабрикаторы прямо на стройке, вроде 3D принтеров, которые просто штампуют целые секции стен, и остается только соединить их.

Зои пыталась понять, пытается ли Джейкоб за ней приударить, или ему просто наскучила поездка. Она представила, как к ним подходит страшный мужик с куклами, достает оружие или что-то вроде того, и Джейкоб бьет его как один из тех старомодных боксеров.

Джейкоб продолжил:

— В одну пятницу я возвращался домой с работы и сказал другу о том, как бы мне хотелось увидеть Фалафель Фьюжн в нашем районе. Затем, когда я шёл с работы вечером понедельника, он уже был там! Они построили его буквально за выходные, как будто слышали, как я это сказал. Путь от вакантного места до открытого бизнеса был пройден меньше, чем за семьдесят два часа. В этом весь Табула Раса: моргаешь и пейзаж вокруг тебя меняется. Это как Американские Дубаи, когда Дубаи ещё были Дубаями.

— Угу, странно, — промямлила Зои и поняла, что Джейкоб осознал, что его на самом деле не слушают. Он замолчал.

Отчаянно пытаясь придумать, чем можно заполнить пустоту в беседе, Зои сказала:

— Тебе нравятся твои очки? Мой бывший жить без них не мог, но у меня всегда голова болела, когда он пытался их на меня нацепить.

Иногда глаза Джейкоба поднимались вверх и вправо, и она знала, что он обновляет почту, которую видел только он, а если нет, она не имела ни малейшего представления, что он там вообще видел. Они создавали игры, где вы могли кидать небольшой резиновый мяч в лица людей, находящихся в комнате (мяч, разумеется, видели только вы), или перекрыть все фентезийным миром и оставить вас слепым к окружению, что, если вы сделаете это в автобусе, приведет вас к потере своей сумочки. Но в любом случае, когда вы говорите с человеком в этих очках, вы никогда не узнаете, видит ли он вас на самом деле.

Джейкоб сказал:

— К ним привыкаешь. Они оставляют некое остаточное изображение, когда их снимаешь. Ты вроде как ищешь вокруг себя уведомления.

— Мой парень скачал себе приложение, которое добавляло усы всем, с кем он разговаривал. Он всё смеялся и смеялся. Очки сломались, когда ему зарядили футбольным мячом по лицу и я даже обрадовалась, — она поняла, что начала слишком много говорить о своём бывшем парне и при этом совсем забыла добавлять "бывший". Она быстро добавила. — Он был тупицей. Мы расстались два месяца назад.

Это было в тему, правда же?

— Если ты свободна в эти выходные, я могу показать тебе город. Там тонна развлечений, — сказал Джейкоб.

Хех. Всё-таки, он тоже возможный серийный убийца. Всё же, сейчас была ночь четверга, и она задумалась, сможет ли она сбросить десять кило или добавить десять сантиметров в росте до субботы. Затем она осознала, что пока она об этом думала, ответа на предложение так и не последовало, что создало очередной неловкий момент в разговоре.

Джейкоб, пытаясь хоть как-то его перекрыть, сказал:

— Так всё же, что привело тебя в большой город, Зои?

— Мой отец — мой биологический отец— умер.

Секундочку... Когда это она назвала Джейкобу своё имя?

— Оу, мне очень жаль. Когда похороны?

— Я, эм, не уверена. Они сказали, что я нужна для других вещей, вроде всяких бумажных проволочек или что-то такое. Всё это странно.

— Что с ним случилось? Он не должен быть слишком старым, тебе ведь только...

— Двадцать... два. Это был несчастный случай. Я пока ничего не знаю. Говорят, что-то взорвалось.

— Оу, ты про тот взрыв на складе?

— Ага, наверное. Если там только не было больше взрывов. Ты слышал о нем?

— Все слышали, это было громкой новостью. Так ты дочь Артура Ливингстона? Сочувствую тебе.

— Он был знаменит?

— В городе, да. Возможно, мог баллотироваться в мэры, если бы в городе был мэр.

— Что ж, круто ему.

Джейкоб распознал её холодный тон и замолчал, создавая второе неловкое молчание за те пять минут отношений с Зои. Она представила, как приводит его домой в свой трейлер в Форте Дрейтон, этого паренька в костюме-тройке с его шёлковым галстуком, золотыми карманными часами, стучащими об его жилетку. Она представила, как он подъезжает на классической машине с бесшумными батареями, выходит с тростью через дверь, поднимающуюся вверх. Затем Зои пригласила бы его на диван, покрытый ожогами от сигарет и рваными ранами от когтей её кота. К тому моменту он должен был спасаться бегством или предложить спасти её из этого логова. И она не знала, какой из вариантов был бы хуже.

Зои заметила крошечную синюю точку в уголке его очков, и сказала:

— О, она включена? Мы всё это время были в прямом эфире?

Все проводные очки шли с камерами, которые работали как часы, транслируя всё, что вы делали. Если вы не хотели носить очки, но всё равно чувствовали необходимость транслировать свою жизнь всему миру, вам повезло — вы могли установить крошечные камеры на любой аксессуар, который только можно представить: карманные часы, ожерелье, серёжки, шляпы, медные заколки, которые девчонки вставляли в свои волосы, неважно. Камера охватывала панорамный вид всего, что находится перед вами, пока программа автоматически приближала и фокусировалась на лицах или любых других точках интереса. Достаточно было только включить её, и она записывала вашу жизнь. Детишки нынче не выходили из дома без запущенной трансляции (и с тех пор как Зои закончила школу, детишками она называла всех младше двадцати).

Так кто смотрел их трансляции? Никто. Или абсолютно все, если они делали трансляцию публичной, и любой мог зайти и следить за ними. Вся эта туча миллионов подключенных камер называлась сетью Блинк¹. Типа, "Видел, как Айден и Мэдисон поссорились на вечеринке Айзека?", "Нет, но смотрел Блинк". Иногда случалось, что слово использовали в прошедшем времени, говоря, что они "Блинканули" весь отпуск и вы должны увидеть это своими глазами. Если вы как-то мешали их трансляции, они говорили, что вы их "Заблинкали", а своих подписчиков в Блинке они называли "Блинкерами", и к тому моменту Зои обычно едва держалась, чтобы не прирезать их. Суть в том, что маленький синий свет на очках Джейкоба означал, что тысячи людей могли наблюдать их разговор всё это время. Она попыталась вспомнить, сказала ли она что-нибудь постыдное.

Джейкоб приложил руку к очкам и сказал:

— А, да. Прости, пожалуйста. Боже, я должен был сразу сказать, что она включена. Даже не подумал об этом. Но не парься, у меня нет подписчиков, и в последнее время меня смотрит только мама и пара ребят из Пакистана, которые хотят увидеть, как выглядит Америка. Сейчас меня смотрит только пожилая пара, которая подключилась, когда я зашёл в поезд. Они планируют путешествие и хотят узнать, насколько хорош поезд.

— Оу, ты сказал им, что он пахнет мочой?

— Нет, но, думаю, они тебя только что услышали.

Он стукнул по очкам и свет отключился. Свечение было установлено законом, чтобы извращенцы не могли незаметно протащить камеру в раздевалку и чтобы все знали, что они — часть трансляции. Но Зои поняла, что индикатор был недостаточно очевидным, учитывая, что она заметила его только сейчас. Её глаза вновь уставились в окно. На замену растениям и редким горам пришли грязные поля деревянных слоев, которые рано или поздно превратятся в строительные площадки. Чёрные полоски новых дорог располагались между ними волнистыми линиями, кое-где внезапно обрываясь. Наверное, там через пару лет возникнут новые площадки. Зои заметила, что чем ближе они были к городу, тем более законченными становились дома и менее размытым — окружение. Поезд сбавлял скорость. Они оглянулась, чтобы увидеть Кукольноголового мужика. Она приблизился на несколько рядов ближе и закончил курить, вдавливая потушенную сигарету в напольное покрытие вагона.

Надеясь возобновить разговор с Джейкобом, Зои сказала:

— Так, каково это — жить в Табула Раса?

Он подумал пару мгновений и ответил:

— Перегружено.

— Что это значит?

— Увидишь. Значок количества жителей стоит с предупреждением об эпилепсии. О, и ты можешь сразиться с медведем, если захочешь.

— Можешь что и с кем?

— Можешь заплатить парню двадцать баксов и он разрешит тебе подраться с медведем. В парке есть ограждённая зона и тебе даётся пять минут на драку с гризли.

— Это вообще законно?

Он пожал плечами.

— Всё законно, если некому поддерживать закон. Три месяца назад половину всех копов отправили в тюрьму в ходе скандала со взятками. Большинство оставшихся просто ушли. Зарплата была нестабильной. Та еще неразбериха. Они работают с такой нагрузкой, что ничего толком не успевают.

— Стоп, серьёзно? И кому звонить, если псих ворвался в твой...

— Глянь.

Он кивнул в сторону окна. Зои посмотрела и подумала: перегружено.

На горизонте виднелся цилиндрический небоскрёб с гигантским змеем, извивающимся вокруг него. Змея корчилась, крутилась, поворачивала грозные красные глаза к поезду. Она открыла рот и зашипела. Под ней появилась надпись "НА ВСЕХ ЭКРАНАХ 23 ДЕКАБРЯ". Здание, осознала Зои, было полностью забито кристально чистыми видеоэкранами от крыши до основания, каждое окно светилось последовательной анимацией — рекламой к фильму.

Огромная анимированная змея соскользнула с одного здания и забралась на соседнее, закручивая своё зеленое тело вокруг пятиэтажной надписи "ДЖЕЙДЕН СМИТ В ФИЛЬМЕ...." Змей скользил по воздуху и Зои поняла, что каждая конструкция в Табула Ра$а была синхронизирована так, чтобы продолжать одно и то же видео на каждом метре поверхности города. Змей снова гладко заскользил между зданиями, демонстрируя рекламу подъезжающему поезду. Он спустился к куполообразной крыше железнодорожной станции, к которой они приближались, и закрутил своё тело вокруг надписи: "ДЖЕЙДЕН СМИТ СРАЖАЕТСЯ С ГИГАНТСКИМ ЗМЕЕМ".

— Мне нравится, какие конкретные названия сейчас у фильмов, ты точно знаешь, что получишь в итоге, — заметил Джейкоб.

Анимированная змея пробила крышу станции, забираясь на ночное небо. Зои ахнула, застыла на мгновение, прежде чем поняла, что это просто голограмма, установленная так, чтобы создать иллюзию вырвавшейся из рекламы змеи. Парочка других людей в поезде так же вздохнули и засмеялись, делая фотографии. Зои заметила глупую ухмылку на лице Джейкоба. Он видел, как она подпрыгнула. Она ткнула его локтем и сказала заткнуться, хотя понимала, что тоже улыбается, от чего ей приходилось напоминать себе держать рот закрытым и не показывать свои несоответствующие стандартам зубы. Поезд проскользнул между двумя высотками и внезапно Табула Ра$а вырвало кислотными красками прямо в окно.

Сквозь них прорывались кристальные каньоны высоток различной стадии постройки. Они проехали отель, который выбрасывал рекламу Sony в небо, затем здание, которое было просто затемнённым роем балок и кранов, установленных как заострённая стрижка. Зои посмотрела вниз и увидела под путями целую реку машин. Плывя в медленном потоке такси и машин из автопарка, можно было увидеть вычурные автомобили людей, которые а) были достаточно богаты, чтобы ездить и парковаться в городе и б) недостаточно долго богатыми, чтобы сформировать какой-либо вкус.

Также там был ярко-красный мотоцикл в форме дракона с азиатом за рулём в зелёном костюме и с высоким париком в стиле помпадур. На соседней полосе стоял неповоротливый пикап Монстр, изрыгая языки голубого пламени из абсолютно ненужных хромированных труб. За ним стоял Феррари 2020 года выпуска, стилизованный LED-экранами, которые мерцали различными цветами по всей машине, создавая психоделичные фигуры. Позади него был кабриолет Кадиллак 1960 года, щеголявший белой кожаной отделкой и громадным чёрным мужиком в белой ковбойской шляпе.

Сразу за дорогой по одной из сторон улицы находились глубокие траншеи, где группы рабочих в оранжевых жилетах прокладывали что-то вроде подземного кабеля. Они проходили прямо сквозь строительную площадку, где в то же время кто-то другой пытался выкорчевать фундамент для очередного здания, а блоки и мешки цемента располагались в форме островка в грязи, пока поток грузовиков кружил рядом с катающимися назад и вперёд погрузчиками.

И поверх всего этого — люди. Тротуары не были закончены, и горожане выползали на перегруженные трафиком улицы, протискиваясь между бамперами. Там были пьяные девушки в крошечных платьях и ненастоящими волосами, липнущие друг к другу, группы плотных мужиков, закончивших работать на площадках, японские школьники в солнечных очках, индийские семьи с парными кучками детей. Каждый пятый носил эти отвлекающие мерцающие футболки из материала, который светил логотипами брендов, нецензурными выражениями, мультяшными персонажами с зацикленной анимацией. Мигающие тела, кружащие вокруг ярких задних фар, требующие внимания в облаке света и шума. Зои пришлось напомнить себе, что так город выглядел в одиннадцать вечера, в четверг.

Зои спросила у Джейкоба:

— Тебе здесь нравится?

Он засмеялся.

— Сложный вопрос. Всё, что я знаю, так это то, что теперь я попросту не смогу жить где-либо ещё.

Поезд осторожно вошёл на станцию, тормоза ударили по колёсам. Они проехали парковку, светящую знаками стандартных фирм по аренде машин. По обе стороны от входа стояли мужчины в военных жилетах и в галстуках, что, думала Зои, было неплохо для стиля парковки, но потом она заметила, что при них были автоматы.

— Скажи мне, что это копы, — заговорила Зои.

Джейкоб прильнул к её окну, придавив её своим телом и сказал:

— Частная охрана. Эти парни, вроде, из Ко-Oп, судя по жилетам. Куча крупных компаний собрала свои деньги и профинансировала собственную охрану, когда стало ясно, что городская полиция бесполезна. Хорошо хоть, в полиции говорят оставить сообщение на голосовую почту, когда им звонишь.

— Оу, вау. Значит, нужно звонить этим парням, если ты в беде?

— Конкретно этих ребят, Ко-Оп, ты вряд ли можешь себе позволить, они больше для корпоративных клиентов. Но да, частная охрана — это те, кому стоит звонить. Есть целая онлайн доска, где ты можешь запостить работёнку и они будут за неё бороться. Доходит до абсурда, половина ребят — фрилансеры, получившие лицензию частной охраны, пройдя пятидневный курс молодого бойца, или заплатив за это сорок баксов. Тут немного Дикий Запад в этом плане. Поэтому я и говорил, что тебе не стоит разгуливать здесь одной.

Джейкоб всё еще прижимался к ней, и она могла учуять его гель для бритья. Зои почувствовала его дыхание на своей шее, прежде чем он вернулся на своё место. Он залез во внутренний карман, достал первоклассную серебряную фляжку и сделал глоток.

Он протянул её Зои и сказал:

— Там холодно. Это тебя согреет.

Насколько она знала, ей еще не приходилось пить из неизвестных ёмкостей с незнакомцем. Ей не нравились микробы, и уж точно не вдохновляла возможность попробовать наркотики для изнасилования на свидании, но как часто вы встречаете богатого и красивого незнакомца в поезде? Она сделала глоток и почувствовала, как лава опускается по её горлу. Виски. Она покашляла и они оба засмеялись, и ей показалось, будто они в каком-то дурацком фильме. Они уже были на станции, под наполовину законченным куполом, который, думала Зои, по завершению будет либо очаровательным, либо самым отвратительным сооружением в Америке. Пока было рано об этом судить. Законченные части состояли из стеклянных арок и закрученного арт-декора, альтернативно футуристичного и старомодного. Остальное же было просто голым металлическим скелетом и кучей проводов, свисающих так, словно здание только что пережило поножовщину.

Сразу за платформой, позади сотен ожидающих путников, был ряд фаст фуд заведений, которые Зои никогда раньше не видела. Ей было немного стыдно от того, насколько они её заинтересовали, но в Форте Дрейтон было только пять мест, где можно было поесть, и одним из них была заправка. Только на железнодорожной станции Табула Ра$а была в два раза больше. Ещё со своего места она заметила ресторан Чудо-Чанга, согласно рекламе которого там можно было съесть что угодно, лишь бы оно поместилось в толстую тортилью и поджаривалось до корочки.

Рядом с ним был Вафли Бургер, и по названию понятно, что там делали, затем - Go-Juice бар, в котором обслуживали измученных пассажиров, желающих заплатить девять долларов за смешанную выпивку, состоящую из четырёхсот миллиграмм кофеина и двенадцатипроцентного алкоголя. Рядом с ним - стойка с печеньем Прямо-Из-Печи, у которой было прозрачное стекло, сквозь которое можно было наблюдать, как перед вами зажариваются шоколадные печеньки.

Они вытаскивали их и складывали вам в руку, всё ещё тёплые и тающие в фольге. Зои решила, что после того, как она сойдет с поезда, она просто встанет там и будет нюхать это место ещё полчаса. В самом конце была зона с напитками, под названием "Сосулька", продающая сахарные фруктовые смузи, которые, судя по вывеске, содержали "заряд бодрости", который звучал максимально незаконно: кодеин, литий, гашишное масло, декстрометорфан, модафинил. Она подумала, как такое место вообще работает в открытую, с копами или без, и больше всего её интересовало, сколько такие напитки стоят и сколько она сможет выпить. Очередь перед этим заведением была самой длинной.

Машина зловония мяукнул и просунул лапу сквозь решётку, начиная беспокоиться. Он никогда не был в замкнутом пространстве так долго, и уже начинал задумываться, откуда так воняет. Поезд, наконец, остановился, и Зои услышала, как пассажиры направляются к выходу и вытаскивают свои чемоданы из ящиков наверху...

И сразу с десяток пассажиров посмотрели в этот момент на неё.

И да, смотрели они на неё, а не на Джейкоба. Она почувствовала сильное желание встать и спросить их, на что они пялятся, но решила, что она излишне драматизирует. Ей нужно было найти отель и она хотела попросить Джейкоба подвезти её. Но как только она открыла рот, новый голос произнес:

— Знаешь, в чём разница между мной и тобой?

Это был Кукольноголовый, проталкивающийся сквозь пассажиров и смотрящий прямо на неё.

— Ты, — сказал он Зои. — С голубыми прядями. Знаешь, в чём разница между мной и тобой?

Он остановился, нависая в проходе над ними. Остальные пассажиры быстро двигались позади него, радуясь тому, что оказались по другую сторону внимания безумного мужчины.

— Ой, не начинайте, — сказал Джейкоб.

Он собирался встать и забрать Зои с собой, но Кукольноголовый положил руку ему на плечо и вдавил его обратно в кресло. Он не был громадным, но его тело выглядело как куча стальных кабелей, обмотанных кожей.

Джейкоб сказал:

— Дружище, мы не хотим проблем, просто иди куда шел и мы не позвоним...

— Завали. Я с ней разговариваю. — Он держал руки на спинках кресел, его руки и торс создавали мост между двумя рядами. Он сжал сидения и на его бицепсах проявились вены. Зои увидела свое бледное отражение в его черных очках. — И я задал ей вопрос. Ты знаешь, в чём разница между мной и тобой?

Разозлившись, Зои заговорила:

— Не знаю. В чём?

Кукольноголовый улыбнулся.

— Разница, — прошептал он. — В том, что я бы никогда не позволил незнакомцу задать мне такой вопрос.

Джейкоб сказал:

— А теперь ты послушай...

Кукольноголовый, не глядя, поднял руку к лицу Джейкоба. Он щелкнул пальцами и оттуда с шипением выскочила вспышка света, как будто мужчина запустил крошечную молнию с кончика пальца. Машина зловония зашипел и вжался в свою переноску.

Джейкоб отшатнулся и произнес:

— Что за...

Мужчина шикнул на него.

— Я разговариваю с ней. Тут очень, очень длинная очередь из желающих полакомиться этим толстеньким поросёнком. Пожалуйста, дождись своей очереди.

Да, её первый инстинкт был верным. Этот психопат был здесь, чтобы закончить работу за предыдущим и оба, вероятно, посланы кем-то, у кого таких уродов было нескончаемое количество. И она ещё думала, что она была очень продвинутой, отказываясь судить его. До Зои сразу дошло, что она только что обменяла жестокую смерть на пятьдесят тысяч долларов. Сумму, которой не хватит даже на неплохую машину для мамы, даже если люди Ливингстона выплатят деньги, чего они почти точно делать не собирались.

Зои заглянула за плечи мужчины, чтобы разглядеть какого-нибудь охранника, кондуктора, крепкого пассажира или любого, кто хотя бы обратил бы внимание на то, что происходит в конце вагона. Но никто в форме так и не явился, и никто из уходящих пассажиров не хотел иметь ничего общего с психованным голым бомжом. терроризирующим молодую парочку. Этот человек, поняла Зои, имел абсолютную власть в этом крошечном уголке мира.

Она умрёт в этом поезде.

— Знаешь, что это? — он указал на кукольные головы. Зои не ответила.

— Не отвечать на прямые вопросы — грубо, — сказал он.

— Они выглядят как головы кукол, которые вы расплавили зажигалкой или факелом. Потому что подумали, что это сделает вас страшнее.

Мужчина ухмыльнулся.

— Это души. Каждая представляет собой душу, которую я забрал. Я Собиратель Душ. Они будут служить мне целую вечность.

Прежде чем Зои хотя бы начала формировать ответ, скучающий, но властный голос произнес:

— Вам нужно покинуть вагон, товарищи....

Наконец-то. Все трое уставились туда, где лысеющий мужчина в серой униформе облокачивался на раздвижную дверь. Его глаза встретились с нечеловеческими чёрными очками Кукольноголового, и все цвета с его лица куда-то пропали.

— Н-нам не нужны проблемы. Что бы вы ни поделили с этими ребятами, просто выйдите из поезда и решайте проблемы где-нибудь еще, ладно? Не нужно громить поезд.

Зои уставилась на него.

— Вы издеваетесь?! Звоните копам!

Кукольноголовый отвернулся от мужчины в форме к своим заложникам.

Он улыбнулся и сказал:

— Полностью согласен с голубоволосой свинкой. Звони в полицию. Звони Ко-Оп. Звони чёрным жилетам. Звони им всем и скажи, что Собиратель Душ поймал дочку Артура Ливингстона. И если кто-то войдет в поезд или она не даст мне того, чего я хочу, я добавлю её в свою коллекцию.