Fatal error: вне игры

Глава 40. Редкая продуманность

Время жизни 06.38

Внимание! Посредник номер Тридцать Четыре выбывает из схватки. Выбор замены в текущей команде Посредников невозможен, на игровом поле задействована вся текущая команда Посредников.

Внимание! Частичное уничтожение. Третья волна ботов почти полностью уничтожена. Выбор сценария повышения уровня сложности невозможен, уровень сложности достиг максимального значения. Поздравляем, вы побеждаете противников на максимальном уровне сложности!

Внимание! Ошибочная запись. Недопустимый объект не может принимать поздравления за одержанные победы.

Кира поднялась неуверенно, чуть ли не пошатываясь. Ничего удивительного в проблемах с координацией нет, после случившегося, хорошо, что, вообще, не потеряла способность держаться на ногах и не путает небо с землёй.

За годы войны она на всякое насмотрелась. Наслушалась тоже немало нехорошего. И активируя маячок корректировщика, полагала, что понимает, к чему это приведёт. Мысленно отсчитывала про себя секунды, не прервавшись, даже когда увидела, как машина Посредников выруливает на дорогу, ведущую к гаражам. Чётко определила для себя крайний момент, после которого придётся всё бросать и начинать поспешное отступление. Знала, насколько надо успеть удалиться, чтобы самой не пострадать: учла возможные разлёты осколков и кассетных элементов, а также то, что заряды с истёкшими сроками хранения дают завышенные эллипсы рассевания.

Но она даже в самых панических мыслях не могла допустить, что ожидаемое окажется настолько грандиозным. Будто само небо рухнуло, врезав твердью земной по подошвам кроссовок, заставив присесть там, где Киру это застигло, закрыть глаза, прижать ладони к ушам и разинуть рот. Это что–то с чем–то, это неописуемо, это хуже, чем катастрофическое землетрясение под залпы салюта, рвущегося над головой. Грохотало так, что пробирало до костей и дальше, за череп, где доставалось самому мозгу. По другому не объяснить, почему все пять минут этого ада она провела в одной позе, не шевелясь, лишь непрерывно вздрагивая.

Эх, надо было уходить на полторы минуты раньше. Или даже на две. Пусть к большой винтовке тогда ещё оставались патроны, но что ей с них, какая польза? Ведь всё равно ни в кого не попала, даже раненого Посредника не добила, до последнего надеялась, что оставшиеся попытаются его вытащить. Известная жестокая уловка снайперов, когда врагу специально стреляют в живот или пах, или простреливают конечности одну за другой. И коварно ждут, когда товарищи не выдержат, когда выскочат на крики, попытаются затащить в укрытие. И вот уже на прикладе не одна зарубка появляется, а две или три, а может и больше. Такова цена необдуманного милосердия.

Оглянувшись, Кира непроизвольно охнула. За спиной в небеса вздымался исполинский столб дыма. Чем выше, тем шире он становился, деформируясь и уродливо разбухая, если не шляпкой атомного взрыва, то чем–то, очень на неё похожим. Допустим, грибом–дождевиком на непомерно длинной ножке. Похожее она однажды видела, когда ракета угодила в склад промышленной взрывчатки. Тогда чуть ли не во всём городе распахнулись окна, а то и вылетели, вместе с рамами.

Но нет, непохоже. В тот раз дым поднимался чистый, белый, и выглядит всё совсем не так. Правда, наблюдала она тогда издали, может поэтому и воспринимает иначе.

А может и не иначе. Вот поди пойми разницу. Там бахнуло хорошо, но один раз, а здесь представление затянулось на целых пять минут. Неизвестно даже, сколько именно и чего прилетело, отдельные разрывы не различались, всё слилось в единый ужасающий рёв, сминающий не только уши, но и мозг.

Неуверенно сделав первый шаг, она всё быстрее и быстрее припустила вперёд, перекинув винтовку так, чтобы, в случае чего, быстро перехватить её в боевое положение. Кира даже не пыталась укрыть оружие. Зачем? После того, что сейчас произошло, можно хоть на танке по улицам прокатиться, никто не усмотрит в этом ничего экстраординарного. Весь район должен надолго впасть в прострацию.

А если не впадёт, винтовка, которую она держит наготове, не будет лишней.

Двадцать Второй поднял левую, залитую кровью руку, скривившись, уставился на искалеченную ладонь. Затем уверенно, без малейших колебаний ухватился за свисающий на жалкой полоске мяса безымянный палец, рывком оторвал, бросил вниз, в перемешанную с тростниковой трухой, бурлящую и курящуюся дымком грязь, ещё несколько минут назад являвшейся тихой болотной гладью, покой которой возмущали лишь многочисленные лягушки и дикие утки со своими выводками.

Сорок Пятый, стоя рядом, проследил взглядом за булькнувшим пальцем, после чего скосил глаза правее. Там, над поверхностью взболтанного артиллерией болота, тянулась стальная труба водовода. При обстреле её пробило в тысячах мест и разнесло на куски в десятках: отдельные секции отсутствовали, полностью погрузившись в топкую грязь; прочие свалились в неё одним концом, чудом удерживаясь другим; третьи частично проглядывали из жижи; а одну причудливо кувыркнуло, после чего она ровно встряла в дно и теперь стояла вертикально, будто труба затонувшего парохода.

Чуть повернувшись, Сорок Пятый указал на своё ухо. Понятливый Двадцать Второй мгновенно осознал смысл жеста, тоже потянулся к горошине наушника. Аппаратура хитроумная, в магазине такую не купишь, она способна давать приемлемый звук даже если стоишь под двигателем взлетающего лайнера. В какой–то мере помогает и сильно оглушённым, что сейчас очень кстати.

Потому что Посредников оглушило так, будто они провели Пасху, сидя в церковных колоколах. Бывалых игроков, с прокачанной выносливостью и привычкой легко справляться с самыми сложными жизненными неурядицами, заметно пошатывало от избытка нагрузки, которую пришлось выдержать органам слуха, да и всему организму в целом. Железобетон почти полностью защитил от осколков, но вот от звуковых волн не уберёг. Поработай здесь калибры посерьёзнее, могло убить обоих одними лишь взрывными волнами.

А так, лишь только трёпку задало. Ту ещё трёпку, да, с этим невозможно поспорить, однако, уже через полчаса, или даже меньше, Посредники почти полностью от такой оправятся.

Опять уставившись на истерзанное болото, Сорок Пятый повёл взглядом дальше, на деревья, лишившиеся листвы и значительной части ветвей, на горящие руины домов, ближе всех располагавшихся к ручью и задумчиво спросил:

— Двоечник, ты ведь много по ней нарыл. Кто, она, вообще, такая?

— Её зовут Кира Зорина. Ей совсем немного не повезло, самую малость не дотянула до восемнадцати лет. Училась на третьем курсе университета, факультет математики и информационных технологий. Полная семья, четыре брата, достаток, грубо говоря, средний.

Сорок Пятый покачал головой:

— Ты хочешь сказать, что нас, сейчас, чуть сделала какая–то студентка?

— Есть некоторые намёки, что уровень у неё повыше среднего. Да и много ты видел восемнадцатилетних на третьем курсе? Это необычно выглядит. Но ты же понимаешь, тут тебе не Интернет, здесь мало что можно вытащить. А скоро город, вообще, полностью ляжет. В том смысле, что в плане информации. Вроде как, она спортсменка, вроде как, успешная, но ничего выдающегося по ней не нашёл. Есть данные, что много лечилась, возможно, спортивные травмы, но это гадание на кофейной гуще. Ещё у неё легко пробиваются десятки грамот и призов за победы в разных олимпиадах учебных, но лет пять назад их будто отрезало, с тех пор ни одного упоминания не нашёл в том, что доступно. Или там этого нет, или она резко отупела… или стала настолько продуманной, что её эти мелочи перестали интересовать. Она явно не из простых.

— В смысле?

— Ты же сам всё видел.

— И что я, по–твоему, видел?

— Она с самого начала шла именно сюда, чтобы здесь нас и оставить. Всё продумано чётко. Сначала, попыталась подстрелить. Это у неё не получилось, зато заставила устроить чуть ли не конную атаку. Мы, как она и задумывала, добежали до болота и потеряли Танка. Она девочка миниатюрная, много патронов утащить не смогла, и когда расстреляла все три магазина, ей пришлось уходить. Только ушла она после того, как поднесла спичку к скрутке из бинтов, которую перед этим вымочила соляркой и навязала в узлы несколько патронов. Зажгла и свалила отсюда. С патронами и бинтами, считаю, зря время потеряла. Если бы боты не начали палить из всех стволов, мы бы с тобой поняли, что это не винтовка стреляет, там звук совсем не такой, могли что–то заподозрить. Но прикатили боты, и стало не понять, что там так шарахает наверху, уши нам запудрило хорошо.

При этих словах оба непроизвольно, с болезненным видом, потрогали свои уши, а Двадцать Второй продолжил:

— Пока хлопали её патроны, она спустилась вниз с другой стороны, дошла по насыпи до места, где выходит водовод и перебралась по нему через болото. Я видел, как она бегает, да и вроде как, спортом занималась серьёзно. Думаю, быстро перешла. А вот почему здесь потом такое началось… Нет, Кольт, уволь, но я ничего не понял. Слишком много артиллерии отработало, не понимаю, как они всё это успели навести на ботов при таком бардаке. И ты ведь знал, что так будет. Откуда?

— Ты не всё там рассмотрел… — неопределённо пояснил Сорок Пятый.

— В смысле? Что я не заметил?

— Там, наверху, перед обстрелом, я увидел некое устройство. Не знаю, откуда она его взяла. Я даже не знал, что такие, вообще, бывают. По системному описанию, это что–то вроде радиомаяка, если его включить, через десять минут вся артиллерия, которая находится на кластере или в зоне досягаемости, начинает по нему работать.

— Да откуда у неё такая штука?!

— Откуда и всё остальное…

— Из тайника? Кольт, да я не одну сотню тайников вскрыл, ничего похожего ни в одном не помню.

— Может ты не заметил, но этот город странный, вот и тайники в нём тоже со странностями. Это был сильный ход. Я даже не понял, как такое крыть, оставалось только прятаться. На маяке не было таймера, только отметка об активации. Снаряды могли прилететь через секунду, а могли и через пять минут, точнее узнать невозможно. А теперь она ушла и выиграла время…

— Далеко уйти не могла. В городе ненормальных всё больше и больше с каждой минутой, а ведь психи на месте сидеть не любят, они даже под таким обстрелом никогда не против побегать. Жаль только, что от них самих по себе красных отметок хватает, но выделить нужные, пока что, реально.

— Ещё час или два, и психов станет столько, что покраснеет вся карта. И пока не обратятся все заражённые, карта для нас почти бесполезна. Надо успеть убить её, хотя бы, один раз, до этого момента. Упростим себе задачу.

— Кольт, мы успеем, времени ещё полно. Теперь я стану отслеживал переговоры артиллеристов, если что–то не так скажут, или резко все замолчат, не пропущу. Второй раз фокус с обстрелом у неё не пройдёт.

— Давай назад, к Кристине, пора воскресить нашу девочку.

Оба синхронно развернулись и направились в обход здания. Уже подходя ко второму углу, так же одновременно взяли оружие наизготовку, выглянули резко, готовясь к бою.

Да, всё верно, даже оглушённые уши не обманули опытных игроков, за углом и правда оказался человек. Ну, если, конечно, искусственное создание с ограниченным функционалом можно причислить к роду людскому.

Элитный бот, пошатываясь, направлялся ко входу в здание. Как и подобает бойцу такого уровня, рост заметно за метр восемьдесят, плечи коромыслом, грудь колесом, а лицо представляет собой картину под названием «слишком много решительности и значительный дефицит интеллекта». Обмундирование порвано во многих местах, пробив автоматный магазин, в бронежилете застрял огромный снарядный осколок, но, похоже, обошлось без серьёзных ранений.

Двадцать Второй усмехнулся и очень громким голосом, почти крича, попытался достучаться до ушей оглушённого:

— Тебя почему на куски не порвало, чудик?!

Бот, обернувшись, сверкнул почти безумными глазами и совершенно невпопад по солдафонски отрапортовал:

— Сержант Грот! Моё подразделение уничтожено огнём противника! У меня лёгкая контузия! Нахожусь в процессе выполнения приказа посредника Двадцать Два! Слава великому делу!

— Слава–слава, баран безухий, — усмехнулся Двадцать Второй, изобразив подобие нацистского приветствия. — Да этот болван полностью оглох. Может, прихватим его с собой?

— Зачем он нам? — спросил Сорок Пятый, пряча пистолет.

— Да так, на память. Может, пригодится. Это ведь последний, ботов больше не пришлют. Посредников тоже. Одна смерть — одна загрузка, такие правила. Получается, эта стервочка на пару с этим чокнутым городом всех ушатали.

— Ну и что? Убьём её и загрузим всех по новой. Что–то не так?

— Да нет, всё по правилам. Но, для начала, её надо убить.

— Ей недолго осталось. Всех вернём… кроме Шестьдесят Второго. С ним особый разговор.

— Это точно. Так что с ботом?

— Если он тебе нужен, бери. Мне всё равно. Только не знаю, как ты до него докричишься.

— Зачем кричать? Это ведь бот, для бот–групп есть консольные команды. Грешно такого красавца бросать, нас ведь здесь всего лишь трое осталось. Эта девка какая–то ведьма, реальная ведьма: она уже целый район разнесла, горы трупов везде, а ей хоть бы хны. Чёрт, да мы, когда Трояна сливали, думали, что он нас здорово потрепал, помнишь? Но то, что творит эта Ошибка, Трояну и не снилось.

Сорок Пятый кивнул:

— Да. Живучая девочка. Слишком живучая. Пора с ней завязывать… заигрались.

— Парни, так мы что, играть будем, или одерживать военные победы? — удивился бот, сумев расслышать лишь только последние слова.