Фармацевт. Том 2. Эликсир бессмертия

Глава 6

— Так, и что это за… нюансы? — ухмыльнулся Шацкий.

— Во-первых, — принялся я загибать пальцы, — Вы вошли без разрешения. Во-вторых, сразу перешли на «ты». В-третьих, ведь это вы заказали статьи, в надежде оболгать меня и мой бизнес.

— Послушай, Ярослав, ты перегибаешь, — резко произнёс Шацкий. — Я тут ни при чём. Да и какого чёрта я не могу обратиться к тебе на ты?

— Потому что в светском обществе так не принято. Тем более у меня графский титул. Вы барон, насколько я слышал, ну а я старше вас по статусу, — объяснил я. — И можете не оправдываться, я знаю, что вы заказчик статей в «Усть-обнинской правде».

— Да бред! — раздражённо воскликнул Шацкий. — Всё бред! Какой из тебя граф? Покажи подтверждение. Любой документ! Тебе выдали участок земли с домом, но это ещё не значит, что я должен стелиться перед тобой.

— Я чуть позже покажу вам документ, если вы этого желаете, — улыбнулся я.

— Ну давай, говори дальше, — махнул Шацкий. — Что там за четвёртый нюанс у тебя.

— А в-четвёртых, вы просто зажравшийся наглый урод. И с такими я никаких сделок не заключаю, — добавил я, и увидел, как барон краснеет на глазах, а его глаза наливаются кровью.

Шацкий пытался подобрать слова, громко запыхтев, а я добил его, продолжая:

— Я зарабатываю каждый день больше того, что вы мне предлагаете за месяц. Так что свои деньги засуньте куда подальше и пропихните своим безразмерным эгоизмом.

— Ах ты, щ-щенок! — выпалил Шацкий, вскакивая с кресла. — Я ехал к тебе больше часа! Потратил на тебя столько времени!..

— Я сейчас тоже трачу на вас своё время, — заметил я. — И мне это очень не нравится.

— Посмотришь! Вот увидишь, как скоро всё изменится! — затряс он указательным пальцем, останавливаясь в прихожей. — Сам ко мне приползёшь!

— Скатертью дорожка, — проводил я его с улыбкой, останавливая Брона, который хотел ускорить этого гостя.

Тот и так выскочил как пуля, отправляясь к своему автомобилю.

Я проводил его из окна, увидел, как серая машина Шацкого рванула с места и покинула поместье.

Да, я не озвучил этому гаду ещё один нюанс. Он заказал нападение гильдии воров на «Мотылёк». Но это всего лишь мои предположения. Доказательств пока нет. Юрий, которого допрашивают силовики, пока молчит, как мне сообщил недавно Михаил. И я пока оставлю эти подозрения при себе. Настанет время — и всё узнаем.

— Что теперь будет? — вздохнул вернувшийся с территории Игнат. Он закрывал ворота после отъезда Шацкого. — Он действительно может навредить вам?

— Может, Игнат, ещё как может, — ответил я слуге. — Но мы тоже с зубами. Укусим так, что мало не покажется.

Настало время ужина. Я вернулся за стол, замечая на нём блюдо из мидий в сливочном соусе. Это и выглядело потрясающе, и на вкус было просто изумительно.

Мне кажется, что испытательный срок Елизаветы может закончиться раньше, чем я предполагал. Она просто искусница в плане поварского дела. И я подметил, насколько же мне повезло.

Отправившись в спальню, я порадовался ещё раз новеньким, пахнущим свежей древесиной ступенькам, прошёлся по коридору, выключил свет и зашёл в свою комнату.

Перед сном я ещё раз изучил цветок драконьего когтя. Он удивительно переливался магией, и я решил потренироваться на нём в плане концентрации. В итоге увидел уникальный магический узор и завороженно уставился на него. Один узор перетекал в другой ещё более заковыристый, а тот переходил в сплетение ещё нескольких, который раздавались вширь. Это мне напомнило детский калейдоскоп из моего прошлого мира, когда родители подарили на день рожденья чудо-трубку, в которую я залип на полдня. Крутил трубку по часовой и против часовой стрелки, любовался узорами, пока глаза не заболели.

Так бы и сейчас, наверное, наблюдал за магическими узорами драконьего когтя, если б Брон не заскрипел в стороне:

— Хозяин слишком долго смотрит на цветок.

Да, он прав. Тренировка — дело хорошее, но если долго изучать магические структуры можно и травмироваться. На время, конечно, но всё равно — мало приятного. Это в кругах магов называется магической слепотой, когда возникает своего рода откат. Ты не можешь чувствовать свою магию, и тем более видеть магию других людей и предметов. По сути, ты становишься беззащитным.

У кого-то эта слепота может длиться час, у кого-то даже два часа. Но я не мог этого допустить. Мне лучше всегда находиться в тонусе. Банды, конечно, побеждены, воры сидят по тюрьмам. Но, как я уже понял, конкуренты и лекари могут оказаться и похлеще этих уголовников.

На этой мысли я закрыл глаза и провалился в сон.

Кедровая роща, недалеко от Родниково, в это же время

Ловкач, как его прозвали среди браконьеров за изворотливость и хитрый нрав, решил, что всей его команде следует срочно менять дислокацию. Они обосновались в заброшенном доме какого-то отшельника, который уже давно рыб кормит в ближайшей речушке.

Его вместе с командой активно ищут егерские службы, да к тому же и несколько аристократов, как ему уже сообщили лазутчики, которые периодически приносили информацию из ближайших деревень и городов.

С первыми всё понятно. Это вечное противостояние егерей и браконьеров ему не в новинку. Но вот что от браконьеров хотят те, кто купается в своём золотишке — его удивляло и напрягало одновременно. Возможно, они узнали о сердце леса, которое прямо сейчас лежало перед ним.

Ловкач ещё пристально всмотрелся в большой шар на столе. Размером с арбуз, закованный в жёсткую кору, через трещинки которой пробивается сияние. Они уже который день пытаются вскрыть защиту, но не получается. Сердце леса не поддаётся.

Когда Лука попытался воткнуть в трещину магические клещи и таким образом расщепить зашиту, Ловкач остановил его.

— Не надо… всё, хватит, мужики, — прохрипел он.

— Надо добраться до реликвии, Ловкач, — отозвался второй его помощник, Димон, мастер по ловушкам и засадам.

— Если повредим эту хрень, значит не получим бабки, — угрожающе захрипел Ловкач. — Что непонятно?

Они уже нашли покупателя. Он из Британии. Тейлор Смит, известный коллекционер. Скоро от него прибудет человек, который щедро заплатит за эту реликвию.

— Но Ловкач, ты ж сам понимаешь, это не товарный вид. Совсем не товарный, — заметил Лука, не спеша отходя от стола и возвращаясь к своему креслу.

— Не строй из себя бизнесмена. Тебе не идёт, — оскалился Ловкач. — Этому Смиту похрен какой вид у сердца. Товарный, не товарный. Я описал ему всё и он согласился на сделку.

Никто не спорил. Потому что скоро они будут делить полтора миллиона рублей. От такого количества денег у Ловкача кружилась голова. Он собирался разделить их, и справедливо. Пятьсот — ему, по двести пятьдесят его помощникам. И остальные пятьсот тысяч между десятью остальными браконьерами.

— Плохо, что мы энта не убили, — подметил Лука.

— Да ты уже задолбал со своими причитаниями, — прорычал Димон. — Как бабка старая бухтишь!

— Лука, послушай меня ещё раз, — уставился на него Ловкач. — Да, энта мы упустили. Но он уже подох давно. Ты ведь понимаешь, что он лишён силы. Спрятался в том лесу под какой-нибудь корягой. Он лишился силы и тихо испустил дух. Всё, его нет. Забудь о нём.

— Ловкач, при всём уважении к твоему авторитету, я не согласен, — процедил Лука. — У меня чутьё, понимаешь? Чутьё. Это существо ещё живое.

— А может не чутьё? — оскалился Димон. — Ты просто ссышься встретиться со стражем леса.

— Ещё слово — и я воткну тебе кинжал в твою пасть, — зарычал браконьер. — Лука никого не боится!

— Всё, прекратили! — громко ударил по подлокотникам кресла Ловкач. — Иначе я обоих накажу!

Его помощники испуганно уставились на своего лидера, тут же замолкли. Он мог их успокоить одним движением руки. Ещё бы. Ловкач был силовым магом, да притом владеющим высшими заклинаниями. Только это держало всех в узде и страхе.

— В общем, так. Осталось дождаться заказчика. А это что означает? — оглядел он помощников.

— Надо ждать и сидеть тихо, — тихо пробормотал Димон.

— Именно. Сидеть тихо, — подчеркнул Ловкач. — И не высовываться. А уж тем более не охотиться на зверьё. Всем понятно?

— Ты как всегда отлично объясняешь, — кивнул Лука, посматривая искоса на сердце леса.

— Главное, если что заметите странное — немедленно сообщайте мне, — предупредил Ловкач. — И выставите ещё двоих в дозор. Одного дозорного мало.

— Так и сделаем, — кивнул Лука. — Прямо сейчас сделать?

— А ты хочешь дождаться егерей? — прохрипел Ловкач, прожигая его взглядом.

Когда помощники были в дверях, он крикнул им напоследок:

— И пусть поменьше жгут костры. Нам нельзя привлекать внимания.

Его соратники кивнули, скрипнув входной дверью.

Ловкая остался наедине с реликвией. Он положил руки на жёсткую тёмную кору сердца леса, запустил немного энергетических лучей, пытаясь вновь прощупать структуру этой штуковины. Но не пробился через плотный невидимый барьер. Зато почувствовал биение. Удивительно, но это и правда было похоже на удары сердца.

Ловкач вздохнул, затем поднял с пола бутылку дешёвого коньяка и откинулся на спинку старенького скрипящего кресла, делая большой глоток.

Сознание его затуманилось, и он немного расслабился. Как же он ненавидел ждать. Но в этой ситуации по-другому и не получается.

Только ждать и надеяться, что представитель Смита доберётся до них в ближайшие дни.

Я вновь проснулся в холодном поту. Мне снова снился этот чёртов сон.

Но теперь я добрался до золотого сияния. За секунду до того, как скала подо мной разрушилась, отправляя меня в бездну, я увидел цветок. Именно он блестел в той расщелине.

Золотая Парма. В прошлом мире его я не нашёл его, иначе бы уже стал бессмертным. Но здесь этот цветок я тоже нигде не обнаружил. Изучил несколько энциклопедий и сборников трав, которые нашёл в местной библиотеке. Перерыл там сотни архивных талмудов.

Но раз Золотой Пармы не существует и в этом мире, тогда к чему снятся эти сны? Пока вообще ничего непонятно. Но рано или поздно я разгадаю эту загадку.

После пробежки, зарядки и бодрящего душа, после которого я окончательно проснулся, настало время завтрака.

Лиза на этот раз меня порадовала вкуснейшим омлетом с гренками и добавлением специй. Я не успокоился, пока не съел всё, что было выложено на большом блюде.

Поблагодарив Елизавету, я направился в лавку.

Пока Митрофан Игнатьевич продавал целебные зелья в «Светлячке», я расположился в новой лаборатории, инструктируя помощников. Они очень быстро схватывали и при моём неусыпном наблюдении даже создали два базовых кардиологических зелья — зелье Рогана, от давления, и зелье Вариуса от стенокардии.

Вернувшись в лавку, я увидел пустое помещение. Ни одного посетителя. Все полки, где были выставлены сегодняшние заказные зелья, пусты. А это значит, что на сегодня мы план выполнили досрочно.

Митрофана Игнатьевича я застал в обеденной комнате. Он сидел за столом и его взгляд упёрся в стену.

Я даже на всякий случай помахал руками, чтобы убедиться в том, что старик в глубокой задумчивости. А на столе перед ним лежал сегодняшний номер «Усть-обнинской правды».

— Митрофан Игнатьевич, что с вами? — сел я напротив него и повернул газету к себе. Ничего странного не обнаружил. Вся полоса была посвящена метео-прогнозу магов, которые обещали жаркие дни, несвойственные Сибири.

Митрофан Игнатьевич повернулся ко мне, нервно пригладил небритую щёку.

— Всё пропало, Ярослав! — пробормотал он. — От экспертов сети «Лепесток» пришёл полный разбор наших лекарств.

Старик перевернул газету, и я увидел статью под заголовком «Насколько опасны зелья „Мотылька“?»

Беглым взглядом я пробежался по цифрам, подмечая, что этот расчёт липовый и рассчитан на тех, кто не посвящён в фармакологию.

— Расчёт фиктивный, — заметил я. — Но очень достоверный на первый взгляд.

— Вот и я о том же, — посмотрел на меня Митрофан Игнатьевич. — Но многие поверят в эту чушь. Зачем эти нападки, Ярослав? Я не понимаю.

— Боятся, что мы их задавим, — ухмыльнулся я. — Точнее его.

— Кого «его»? — удивился старик.

Я вкратце поведал ему о вчерашнем визите Шацкого, и старик охнул.

— Что же делать? Это же война, самая настоящая, — пробормотал он.

— Мы их уделаем, Митрофан Игнатьевич, — улыбнулся я.

— Ты знаешь, как ответить магнату фармацевтики? — старик округлил глаза, всматриваясь в меня. — Что ты задумал? Ты же знаешь, насилием тут ничего не решишь.

— Я не собираюсь прибегать к насилию, — объяснил я и решил рассказать ему о своём плане. Который родился в моей голове только что. — Мы сделаем пробники. Много пробников. И раздадим их бесплатно. Не только здесь и в ближайших деревнях. Но и в уездном центре.

— Ты серьёзно⁈ — воскликнул Митрофан Игнатьевич. — Бесплатно? И… ты представляешь, сколько нужно зелья?

— Да, представляю, — кивнул я. — Мы отправим в Усть-обнинск своих людей, с грузом пробников. Они будут заезжать по пути в деревни и раздавать наши лекарства. И раздавать визитки нашей лавки. У нас ведь их несколько сотен. Вам ведь недавно заказ пришёл.

— Но это для новых посетителей, которые заходят в лавку, — возразил Митрофан Игнатьевич. — Чтобы они приходили ещё.

— Сейчас главное распространить пробники и дать понять жителям уезда, откуда эти лекарства, — объяснил я. — К тому же в районном центре есть независимая экспертиза. Это будет конечный пункт маршрута. Там всё проверят и обратятся к нашему уважаемому редактору, Буркову. Он с удовольствием разместит опровержение.

— План хороший, — оценил Митрофан Игнатьевич.

— Только так мы можем отбиться, и ударить по «Лепестку», — улыбнулся я.

— Нам нужно очень много мелкой тары, а это затраты. Ты ведь учитываешь это? — произнёс старик.

— Я всё закуплю на свои деньги, — приободрил я его. — Поверьте, всё окупится, и уже скоро.

Далее закипела работа. Мы скупили пузырьки, ёмкостью по десять миллилитров. Причём во всех лавках Янтарного ключа и прилегающих деревень. А затем загрузили оборудование. Допоздна мы работали доставляя ящик за ящиком на наш склад. А затем договорились с транспортом, заказывая грузовой автомобиль на семь утра.

Я вернулся домой, понимая, что пропустил обед. Елизавета это прекрасно понимала, поэтому встретила меня несколькими блюдами. Я накинулся на гороховый суп с копчёными свиными рёбрышками, затем переключился на жареную в духовом шкафу курочку, вгрызаясь в румяную хрустящую ножку.

В общем, наелся я до отвала. Ну а потом решил отправиться во двор, встречаясь с Игнатом.

— К вам гостья, Ярослав Николаевич, — улыбнулся он. — Очень красивая и явно из хорошего рода.

Я посмотрел за его спину, замечая выходящую из тёмного автомобиля Елену. Она была в светлом платье, которое обтягивало её идеальную стройную фигуру. В руке — сумочка, поблёскивающая драгоценной рубиновой застёжкой.

Елена помахал мне рукой, и поднялась по ступеням. Ну а я встретил её.

— Неожиданный визит, — поцеловал я её ручку, приглашая в гостиную.

Елизавета отреагировала мгновенно, выставляя на стол вазы с фруктами и сладостями, и пока ещё пустые чашки на блюдцах.

— Решила посмотреть, как у тебя обновляется поместье, — улыбнулась Елена краешком губ. — Да и просто соскучилась.

«К воротам подъехала чёрная коробка», — услышал я в голове скрип энта. — «Брон может остановить её».

После визита Шацкого Брон решил более пристально следить за въездными воротами. Так он сообщил об автомобиле, в котором приехала Елена. И сейчас тоже решил предупредить меня о нежданном госте.

«Не нужно останавливать. Просто будь начеку», — сообщил я питомцу.

— Ты кого-то ждёшь? — удивилась Елена, слыша звук подъехавшего автомобиля.

— Сам не понимаю, кто приехал, — хмыкнул я. — Пойдём встретим гостя.

Я уже понял, кто меня решил навестить. Память предшественника подсказала, что это Нестеров-старший. Понятно, что когда новости о моей реабилитации дошли до столицы, род Нестеровых должен был как-то отреагировать. Но этот визит был для меня неожиданным.

— Сын, как ты возмужал! — глава семейства бодро заскочил на ступеньки и сжал меня в отцовских объятьях. Затем он огляделся. — И такое поместье отхватил, ну надо же!

— Рад тебя видеть, отец. Познакомься с Еленой, — представил я ему девушку.

— Очень приятно, — приветливо улыбнулась дочь Засольцева.

— Мне тоже, — кивнул отец, затем чуть тише обратился ко мне: — Мы можем поговорить наедине, сын?

— У меня нет секретов от Елены, — произнёс я.

— Ну хорошо, — вздохнул отец.

Мы устроились в гостиной. Елизавета уже разлила чай, добавляя на стол ещё одну чашку.

— Итак, о чем будем разговаривать? — спросил я Нестерова-старшего.

Отец тяжело вздохнул, затем метнул взгляд в сторону Елены, и вновь посмотрел на меня.

— Сын, возвращайся в Москву, мы тебя очень ждём, — напряжённо произнёс он. — К тому же у нас есть для тебя очень радостная новость. Я договорился насчёт прерванной свадьбы.