Фармацевт. Том 2. Эликсир бессмертия

Глава 10

Неглинский решил подкупить меня редкими растениями. Крайне редкими. Таких растений я не видел со времён прошлого мира. Их очень сложно было достать. Уверен, что и здесь то же самое.

Каждое из этих растений может послужить для создания уникального зелья. Ровно пять соцветий. Мерцающий красным пион Горга и переливающийся лунный базилик — моментально оздоравливающие пищеварительную систему. Кристаллический папоротник — для очищения дыхательной системы и укрепления иммунитета. Тёмная каменная орхидея — для мощного восстановления нервной системы. Ну и пепельный цветок — для укрепления сердечно-сосудистой.

С ними я могу прославиться на всю Империю. Поднять в кратчайшие сроки фармацевтику на небывалые высоты. У меня аж дух захватило от осознания будущих возможностей.

— Ну, что думаешь, Ярослав? Будем сотрудничать? Готов подписать договор? — слегка улыбнулся Неглинский, скривив лицо. Он открыл бокс и ровно в этот момент в нос ударил коктейль таких знакомых ароматов.

Я всмотрелся в поблёскивающие глаза старика, затем перевёл взгляд на Ивана Ивановича, который пристально, не мигая смотрел на меня.

И тут я понял две вещи. Во-первых, эти господа однозначно хотят меня обмануть. Они, разумеется, пытались скрыть это. Но я достаточно хорошо разбирался в людях, чтобы прочесть это в их глазах.

Во-вторых, очевидно, что эти ингредиенты они могли добыть только недалеко от сердца леса. Но другие фармацевты и сборщики трав в такую глушь не заходят.

Остаются егеря, а также браконьеры. Первые вряд ли будут этим заниматься. Остаются вторые. А это значит, что с Неглинским точно нельзя сотрудничать, раз он связался с браконьерами.

Брон подтвердил мои умозаключения. Он почуял браконьеров. Это были те самые упыри, которые нам и нужны.

Хотелось бы выбить из этого старикашки информацию о том, где сейчас находятся укравшие сердце леса. Но на него наехать сложно. Слишком мощная защита. Я чувствовал её, понимая, что старик неплохо подготовился.

Так спрошу — он ничего не скажет. Надо просто учесть связь с теми самыми гадами, а ещё лучше проследить за ним.

Брон прочёл мои мысли. Он выпустил из-под своей коры тонкий призрачный лепесток. Тот пролетел мимо меня, прячась под рукав пиджака Неглинского.

«Теперь этот дрыщ у меня под контролем», — радостно проскрипел энт.

Я поблагодарил питомца, затем оглядел двух очень напряжённых гостей, которые ждали моего согласия и уже заметно нервничали.

— Нет. Я, пожалуй, откажусь от вашего предложения, — хмыкнул я, закрывая бокс. — Сам разберусь с инфекцией.

Неглинский покраснел, затем шумно задышал, явно сдерживая резкие слова.

— Ты подумай, Ярослав. Подумай хорошо, — надсадно произнёс он. — В городе скоро заболеют все без исключения, а потом вирус докатится до уездного центра. Затем губерния. А потом и вся Империя. Ты же не дурак, я вижу. И тоже, как и мы, несёшь ответственность за здоровье людей.

— Не надо давить на мою совесть и долг перед Империей, — жёстко осадил я старика. — Я без вас знаю, что мне делать. И не допущу распространения вируса, уж поверьте.

— Ярослав, ты имей совесть, — процедил Иван Иванович, пока Неглинский переваривал мои слова. — Ты понимаешь, с кем разговариваешь? Да к тому же… тебе дают уникальное сырьё. С его помощью ты точно можешь помочь жителям города. И прославиться. Это точно.

— Не думал, что ты окажешься таким упёртым, — тяжело вздохнул Неглинский, блеснув хищным взглядом. — Ну как пожелаешь. Запомни этот разговор, и не жалей потом.

— Вот уж что я не буду делать, так жалеть, — широко улыбнулся я.

Неглинский что-то буркнул себе под нос, а затем исчез в салоне автомобиля. За ним последовал и Иван Иванович. Машина сдала задом, развернулась и устремилась прочь от поместья.

— Отличный получился разговор, — проскрипел позади Брон, показываясь из кустарника. — Ловко Брон поставил метку на человека.

— Ты можешь за ним следить? Показывать мне картинку того, что происходит? — поинтересовался я.

— Только следить и может быть слышать, не более того, — признался энт.

— Но и это отлично. Брон молодец, — похвалил я энта.

Главное, что после этого разговора появилась отличная новость. Раз такие растения смог достать Неглинский, значит, они существуют!

Когда заберём сердце леса и вернёмся к Великому дубу, я смогу найти эти уникальные растения. Сам, без чьей либо помощи.

Я вернулся в гостиную, где Елизавета уже накрыла стол. Свиные рулетики с чесночком и соусом пробуждали во мне зверский аппетит. Я положил себе всё, что было на блюде, затем добавил гарнир, картофельное пюре, которое пахло не менее вкусно. А потом хорошенько навернул всё это с овощным салатом.

После этого я вышел в сад. Сел на скамью, проверил свой источник, провёл дыхательную гимнастику. Заодно проверил Брона, поражаясь его трансформации. Его источник ещё неделю назад не очень объёмный, увеличился раза в три. Да и процесс выращивания растений значительно ускорился.

Теперь не нужно было искать вместе с ним поляны с редкими растениями. Он сам выращивал нужные себе растения и поглощал их, восстанавливаясь и провоцируя скорейший магический рост.

Всё это время и когда я готовился ко сну, энт молчал. Лишь перед тем как я закрыл глаза, услышал в голове его сухой отчёт, собранный за всё время слежки за стариком. Неглинский успел отматерить Ивана Ивановича, поворчать, что-то даже разбить. Но затем затих, и всё. Больше ничего нового энт не услышал.

Но ничего — я точно узнаю, что он затеял.

Перед тем как закрыть глаза я вновь проанализировал недавнюю встречу. Лекари не просто хотели мне отдать редкие растения. Был подвох, который я не увидел.

В любом случае, я скоро узнаю, в чём заключался секрет этого бокса. Через то самое следящее устройство, спрятанное под рукавом Неглинского.

Утро выдалось дождливым. Выходя из дома, я прихватил с собой зонт, затем дошёл до лавки, по пути размышляя, как мы будем бороться с разрастающейся инфекцией.

Повернув на торговую улицу, я всё чаще встречал чихающих и кашляющих горожан. Но опасений заразиться аденовирусом не было. Мне эта инфекция не страшна, ведь ещё в прошлой жизни я выработал стойкий иммунитет на различные бактерии и вирусы. И сейчас тоже обладал им. Узнал я это впервые, спустя неделю после перерождения в тело Нестерова. Тогда я столкнулся со вспышкой гриппа в поместье Багрянцева и быстро её погасил, при этом не заразившись. А затем проверил свой магический источник, обнаруживая эту защиту.

На пороге лавки меня встретил слегка растерянный Митрофан Игнатьевич. Это было видно по его взгляду. Заметив меня, он затащил меня внутрь, затем закрыл за мной дверь.

— Что будем делать, Ярослав? — спросил он. — Некоторые травы на исходе, да и на рынке их уже нет. Кто-то скупил их оптом. Представляешь? Всё смели с прилавков.

— И я даже догадываюсь, кто это сделал, — усмехнулся я, проходя к прилавку.

— Иван Иванович? Ты думаешь, что у него хватило денег, чтобы всё выкупить? — удивился старик.

— Не только он, — ответил я, и вкратце рассказал ему о вчерашнем визите в моё поместье.

Митрофан Игнатьевич сразу заохал, когда услышал, что сам Неглинский решил нам подпортить бизнес.

— Это же значительно усложняет наше развитие, — пробормотал старик.

— Вы преувеличиваете, Митрофан Игнатьевич, — произнёс я, открывая сумку, из которой выскочил Брон. Энт сразу же увеличился в три раза, затем направился вразвалочку в сторону раздевалки.

— Никак не могу привыкнуть к таким превращениям, — посмотрел в его сторону старик, затем перевёл на меня взгляд. В котором заплясали радостные огоньки. — Точно, у нас же есть Брон!

— Именно это я и хотел сказать, — улыбнулся я. — Сколько надо трав, столько наш помощник и вырастит. К тому же есть у меня идея, как усилить борьбу с вирусом. Но для начала поможем тем людям, которые ждут открытия лавки.

Мы приняли всех жителей. Двадцать семь человек и минус два ящика с таблетками от аденовируса. Притом многие брали про запас, либо для своих родственников или знакомых. В общем, я понимал, почему опасался Митрофан Игнатьевич и понял, что оказался не прав насчёт наших запасов. Почти треть из них была потрачена буквально за полчаса. И ведь это всего небольшая группа заболевших вирусом.

Параллельно Брон, как фабрика по производству растений, выдавал нам всё новое и новое сырьё. А новая лаборатория работала, не останавливаясь ни на секунду.

— Ты говорил о том, что у тебя появилась идея, — напомнил Митрофан Игнатьевич, когда мы отпустили последнего пациента.

— У нас самое оживлённое место где? На площади и на торговой улице, недалеко от нашей лавки, — начал я. — Предлагаю установить там пункты раздачи наших лекарств. Отправим помощников, и они начнут раздавать таблетки местному населению.

— Отлично, — одобрительно причмокнул старик. — Мел я заказал, но он может задержаться в дороге. Везут из районного центра.

— Не проблема, я сделаю запас лекарства в виде зелья, чтобы не останавливать борьбу с этой заразой, — успокоил я его.

— Кстати, о безопасности персонала. У нас есть марлевые повязки, — напомнил мне Митрофан Игнатьевич. — Нужно лишь сделать в них антисептические прослойки, чтобы помощники не заразились.

— Я уже всё предусмотрел, — расплылся я в улыбке.

— Ты серьёзно? Ярослав, ты меня удивляешь. И когда ты успел⁈ — округлил глаза старик.

— Вчера перед уходом, — ответил я. — Решил пропитать их специальным нейтрализующим зельем. Кстати, ещё двух помощников отправим на осмотр домов и опрос о самочувствии жителей города.

— Верное решение, — кивнул Митрофан Игнатьевич. — Так мы и больных вылечим и выдадим тем, кто контактировал с ними, наши лекарства.

— Именно так, — произнёс я, понимая, почему мы сработались с этим стариком. Мы ведь с ним на одной волне. Притом, несмотря на возраст, Митрофан Игнатьевич имеет гибкий ум и достаточно трезво смотрит на многие вещи.

Через несколько минут мы наняли рабочих, которые установили палатки на площади и в тридцати метрах от нашей лавки. Юрий и Илья разместились в них, открыли ящики с таблетками. И борьба с эпидемией закипела с новой силой.

Трактир «Золотая Нива», в это же время

Неглинский сидел в одной из кабинок обеденной зоны трактира. Нервно стучал ложкой по столешнице и обдумывал всё, что произошло накануне.

Разумеется, его расстроило, что Нестеров не купился на его хитрость. Он не забрал растения. В итоге очень редкие ингредиенты, накачанные отравой, пришлось ликвидировать. Не хватало, чтобы полиция постучалась к нему, требуя улики. Ведь этот щенок понял, что дело нечисто.

Да, увы, тут приходилось согласиться с Иваном Ивановичем. Нестеров оказался крепким орешком.

И то, что он отказался ничуть не смущало главу лекарских клиник. Он был готов и к такому развитию событий.

Молодой парень в сопровождении Ивана Ивановича зашёл в кабинку, затем уставился на него, будто призрака увидел.

— Вы же… вы Роман Аркадьевич Неглинский! — выпалил он. — Я недавно про вас статью в Вестнике читал!

— Присаживайся, Юрий, — хмыкнул в усы Неглинский. Кажется, что подкупить сотрудника «Мотылька» окажется проще, чем он думал.

Юрий присел, а Неглинский отмахнулся от замершего на пороге Ивана Ивановича, как от назойливой мухи. Толстяк слегка покраснел, затем вышел, закрывая за собой дверь.

— Юрий, я знаю, что ты закончил Академию, и специализация не очень популярная, — начал Неглинский, пристально глядя в бегающие глаза парня. — Если ты хочешь стать фармацевтом, открыть свою лабораторию — я могу это устроить. Дать денег на развитие. Твоя мечта сбудется.

— Я как бы… уже работаю фармацевтом, — слегка побледнел парень.

— Помощником аптекаря? Не смеши меня, — хохотнул Неглинский. — Ты же знаешь, что так будет и через год, и через пять лет. И что ты будешь рассказывать своим детям, внукам, если они спросят о твоей работе? Что ты сутками стоял за лабораторным столом? Наблюдал, как измельчаются растения и как зелья наполняют приёмные колбы?

— Мы уже почти перешли на таблетки, — тихо ответил Юрий, но по нему было видно, насколько сильно он задумался.

Таблетки. Неглинский уже знал про это. И вновь напрягся, как и в прошлый раз, когда ему сообщил об этом его информатор, предоставляя купленный экземпляр. Очень хреново будет, если не задавить «Мотылёк». Таблетки — это компактность, удобство в транспортировке. А это значит, что они быстро рассеются по Империи. И допустить это, значит поставить крест на лекарских клиниках, расписаться в своей беспомощности.

Как бы многие не смеялись над травками и зельями, называя их товарами шарлатанов и обманщиков, Неглинскому было не до смеха. Он прекрасно понимал насколько вырос потенциал фармакологии, которую возрождает Нестеров.

— Таблетки… пилюли… Какая разница? — иронично улыбнулся Неглинский, не отводя взгляда от растерянного парня. — Юра, ты ведь можешь и сам управлять лабораторией. Да что там лабораторией… Фабрикой! Тем более я готов спонсировать в течение года твой бизнес. Очень щедро… Взамен, я хочу, чтобы ты кое-что подлил в лекарства Нестерова.

— Но я не могу подставить Ярослава Николаевича, — пробормотал Юрий, стараясь не смотреть ему в глаза. — Тем более он всё узнает.

— Не узнает, Юра… Не узнает, — улыбнулся Неглинский и вытащил из кармана пузырёк с бесцветной жидкостью, поставил его на стол. — Это слепень. Он растворяется в организме человека сразу после употребления. Следов не найти.

— Но зачем вам это? Вы же тоже хотите помочь городу, — растерянно пробормотал Юрий.

— Не пытайся что-то понять, — произнёс Неглинский. — Некоторые вещи не нужно знать. Я ведь не спрашиваю у императора, почему он резко повысил налоги?

— Это же тот слепень, что я думаю? — Юрий взял в руки пузырёк, покрутил его в руках.

— Да, именно, — подтвердил Неглинский. — В пузырёк с обычной водой добавь одну каплю, тщательно размешай, и вот тебе новое эффективное зелье против аденовируса. И не бойся, через сутки зрение к пострадавшим вернётся. Ты никому не причинишь вреда.

— Я ведь торгую таблетками, — заметил Юрий. — А это вроде зелья.

— Кто тебе мешает торговать из-под полы? — хитро усмехнулся Неглинский.

— Мне нужно подумать, — выдохнул Юрий.

— Даю тебе минуту на раздумье, — Неглинский резко изменил тон голоса на холодный. — Потом я обращусь к другому помощнику. Он точно согласится. Ну а ты, Юра, будешь локти кусать, наблюдая, как он развивается. Ведь у тебя был шанс. И даже неплохой аванс в начале, десятая часть от обещанного.

Неглинский выложил на стол тысячу рублей.

— Хорошо, — Юрий схватил пузырёк со слепнем, сгрёб деньги в карман. — Я всё сделаю. Но надо подписать бумагу.

— Вот, моя расписка, с печатью, — подвинул к нему лист бумаги Неглинский. — Поставь свою подпись, что согласен. И вперёд.

Когда Юрий нарисовал закорючку и вышел исполнять чужую волю, Неглинский откинулся на спинку кресла, даже позволил себе закурить трубку. Настроение у него немного поднялось, впервые за последнее время.

Наконец-то всё получается так, как и задумано.

Пока помощники выполняли свою работу, а лаборатория производила таблетки от аденовируса, я в срочном порядке решил запустить производство вспомогательных зелий.

Ещё до того как началась эта пляска с аденовирусом я начал выращивать грибы. Точнее — пенициллы. Цель проста и понятна — создать антибиотик. И теперь пришла пора снимать сливки, точнее — образовавшуюся внутри специальной ёмкости плёнку.

Обосновавшись в соседнем помещении, которое уже успели оборудовать в лабораторию, я открыл большой цилиндрический бак. Внутренняя поверхность была покрыта густой плёнкой субстанции в виде плесени. И запах, который ударил в нос, меня искренне порадовал. Да, это именно то, что мне и нужно.

Ближайший час я потратил, чтобы приготовить отвары для двух видов инфекции: от вирусов и от бактерий.

От бактерий как раз и поможет пенициллин. Ну а от вирусов, вроде того, что гулял по городу, сочетание мелиссы, можжевельника и аира болотного. Правда, последнего ингредиента в наличии не было. Брон в этом плане меня выручил — вырастил подобие аира, который по свойствам был очень похож на оригинал.

Он не настолько сильный, но тоже на первое время пойдёт. Но мне нужен именно аир болотный, который по иронии судьбы растёт как раз на болоте, за Усть-обнинском. Разумеется, таблетки, которые раздавали на улицах Янтарного Ключа, излечат от аденовируса. Но чтобы избежать повторения или похожей эпидемии, нужно как раз приготовить натуральный антибиотик. Всё-таки скоро нужно направляться на болото. Решая остальные проблемы, возвращая сердце леса, разбираясь с браконьерами, я как раз соберу всё, что мне нужно.

Только успел Брон выдать мне аналог аира, как заскрипел, затем вскочил с места и забегал по небольшому помещению.

— Аккуратней, дружище, заденешь оборудование, — предупредил я его. — Что на тебя нашло? Размяться решил?

— Брон отвлёкся. А теперь — увидел. Мы пропустили, не поймали с поличным… — заскрипел он, путаясь в словах.

— Ты про то, что Неглинский подкупил Юрия? — спросил я.

Да, я слышал разговор того старикашки с нашим помощником. И это меня очень сильно разозлило. Но я решил повременить и поймать эту продажную шкуру за руку.

Для этого я уже подготовил противоядие, которое мало того, что нейтрализует слепня, но ко всему прочему и насытит организм витаминами, укрепит иммунитет.

— Да, на торговой улице, в палатке… — продолжал бросаться фразами энт. — Уже три человека ослепли. А Брон не может выпустить корни, каменная кладка мешает им вырваться.

— Прыгай в сумку, — накинул я за плечо поклажу, затем закинул в неё нейтрализующие зелья, и дождался, когда энт уменьшится и прыгнет в сумку.

Выскочив из здания я уже через минуту был на месте происшествия.

Шум толпы, крик ослепших жителей. К месту уже спешат двое городовых, хмуро посматривая в сторону палатки.

Я увидел троицу ослепших. Старик опирался о прилавок, причитая. Молодая девушка кричала и звала на помощь, лёжа на каменной мостовой. На лбу кровоточила ссадина, видно полученная после падения. И человек в солидном пиджаке, видно, что аристократ, опирался на трость и материл наше заведение, Юрия и всю фармацевтику в том числе.

Юрий заметил меня до того как я приблизился к палатке. Он тут же выскочил из-за сбитого из досок прилавка и потерялся в узеньком переулке.

«Я им займусь», — услышал я скрип энта.

«Подержи его, пока я здесь всё не улажу», — предупредил я его.

«Да без проблем. Может хотя бы покалечить его?»

«Можешь слегка отхлестать корнями, поделом ему будет. И задержи до моего прихода», — ответил я.

— Да мать вашу, чтоб вас черти за это в котлах поджарили! — зарычал аристократ, покачнувшись на трости. — Грёбаные травники!

— Спокойно, держитесь, — поддержал я его за локоть, не давая упасть.

— Ты ещё что за хрен⁈ — зарычал аристократ, пытаясь вырваться. Но уцепился я за его рукав крепко.

— Владелец фармацевтической лавки, — объяснил я. — Вас отравили мошенники, которые решили оболгать наши лекарства. Вот, возьмите.

Я сунул ему в руку пузырёк с нейтрализатором.

— Не буду я пить твою дрянь! — зарычал аристократ, пытаясь швырнуть зелье в стену ближайшего магазина. Но я успел перехватить его руку.

— После этой дряни, как вы изволили выразиться, к вам вернётся зрение, — заметил я.

— Смотри, если что случится — по судам тебя затаскаю, — предупредил аристократ и выпил нейтрализатор. Затем проморгался и ошарашенно уставился на меня. — И действительно! Я вижу! О, боги, зрение ко мне вернулось. Спасибо вам, — он пожал мою руку и затряс её.

— А это — наши таблетки, от вируса. Держите. Сейчас две и на ночь ещё две, — протянул я ему упаковку таблеток. — И можете забыть о вашей болезни.

— Я могу взять и для семьи? — с надеждой взглянул на меня аристократ.

— Конечно, мы открыты для всех. Не больше трёх пачек в одни руки. Это бесплатная акция, — произнёс я, и переключился на девушку, которая уже поднялась на четвереньки.

Помог ей встать, дал выпить нейтрализатор, выдал таблетки и обработал ссадину специальной заживляющей мазью. Затем помог старичку, которого уже успокаивал Митрофан Игнатьевич.

— Что это было, Ярослав? — он испуганно взглянул на меня. — И где Юрий?

— Он предал нас, — сообщил я старику и направился в сторону переулка, в котором исчез предатель.

Одного из городовых я взял с собой, объясняя по пути, что произошло на самом деле. Ну а потом, когда мы вышли к лесу, я заметил Юрия.

Брон вовремя спрятал корни под землю. Городовой ничего не заметил. Юрий лежал на земле и подвывал, схватившись за свой зад. Видно неплохо его энт отхлестал.

— Что это с ним? — удивился городовой.

— Видно обо что-то споткнулся, пока убегал, — ухмыльнулся я и обратился к уже бывшему помощнику: — Как же так, Юра? Как ты мог нас предать?

— Ярослав Николаевич, простите меня! — зарыдал парень. — Я не хотел…

— Забирайте его, — презрительно посмотрел я в глаза предателя. — Он вам всё расскажет. Верно, Юра?

— Конечно, — затряс головой Юрий, испуганно тараща глаза в мою сторону. — Всё как было расскажу. Вот! Мне это уже не нужно!

Он выкинул из кармана крупные денежные купюры. Вот и аванс за услуги, о котором услышал Брон.

— Конечно, дружок, в тюрьме тебе они не понадобятся, — усмехнулся городовой, застегивая на его руках магические оковы, затем рывком поднял его на ноги.

Городовой увёл Юрия, и я проводил его с улыбкой. Ещё бы ты не рассказал, как было. Ведь понимает, что я его из-под земли достану.

Вернувшись к лавке, я обнаружил толпу горожан, затем протиснулся в лавку, встречаясь взглядом с Митрофаном Игнатьевичем.

— Надо сворачивать палатки, — тихо обратился ко мне старик. Неглинский может подкупить ещё кого-нибудь, — буквально выдавил из себя старик.

— Наоборот, поставим ещё две, — улыбнулся я.

Что ж, отчаянные времена требуют отчаянных мер. И неглинский не оставил мне выбора.

— Только надо собрать всех помощников в лаборатории, — добавил я. Я хотел бы поговорить с ними.

Я на ухо рассказал старику, что мы сделаем. И он улыбнулся, затем затряс указательным пальцем.

— А это просто отличное решение, да, — радостно произнёс он.

Затем мы объявили перерыв, буквально на полчаса. Собрав всех помощников, которых к этому моменту у нас было восемь парней и девушек, я обратился к ним с просьбой очень ответственно относиться к своим задачам. Ну а Брон каждому подарил по следящему лепестку. Теперь они были под тщательным контролем, и немного отлегло на душе.

А ещё через час работали четыре палатки с гуманитарной раздачей таблеток, в том числе совершался обход поместий и дворов с выявлением больных аденовирусом.

Завершился рабочий день лишь когда солнце нырнуло за кромку таёжного леса, и загорелись первые фонари.

Мы с Митрофаном Игнатьевичем выдохнули. Хорошо сегодня поработали. Сколько мы вылечили сегодня страдающих от жуткой инфекции? Около тысячи человек точно. А это уже почти половина населения Янтарного ключа.

Ну а потом, дождавшись, когда Брони поместится в моей сумке, я зашагал по мостовой в сторону своего поместья.

Повернул на пыльную дорогу, затем направился по обочине вперёд. Ещё триста метров и я увижу знакомые ворота.

— Брон не сильно хлестал того человека, — тихо заскрипел энт из сумки. — Пусть хозяин не думает, будто Брон какой-то садист. Он не виноват, что у человека кожа на седалищной части такая нежная.

— Всё отлично, Брони, — засмеялся я. — Эффект достигнут. Самое то, чтобы впечатлить предателя.

— Брон не любит таких. Он сдерживался. Изо всех сил, — произнёс энт.

— Никто таких не любит, дружище, — положил я руку на голову высовывающегося из сумки пня. — И ты правильно сделал, что сдержался. Тюрьма его накажет. Может даже мозги вправит.

— Или озлобит, — добавил энт.

— Или так, — согласился я. — В любом случае, там ему и место.

Позади я услышал шум колёс, и Брон тут же спрятался в сумке.

Я огляделся, когда автомобиль почти поравнялся со мной. Неужели Засольцев? Я узнал его автомобиль. Чёрный, с серебристым гербом двуглавого орла на дверях.

Машина остановилась возле меня. Из неё выскочила заплаканная Елена. И тут же кинулась мне на шею.

— Что случилось? Что-то с твоим отцом? — предположил я, приобнимая её.

— Да, я искала тебя, — всхлипнула Елена. — Поехали, срочно. Папеньке очень плохо, и лекари не знают, как ему помочь.

И почему я не удивлён, услышав в очередной раз о бесполезности лекарей?

— Поехали, конечно, — кивнул я, и залез вслед за Засольцевой в комфортабельный салон автомобиля.

Заехав в поместье, мы сразу подъехали к фамильному дому. Затем быстро прошли внутрь. Граф Засольцев лежал в спальне на кровати и хрипло дышал.

Очень мне не понравились эти хрипы, но надо проверить, что творится в его организме.

Я расплёл красный веер, паутинки потянулись к графу, который смотрел буквально сквозь меня. Глаза его почти закатились. Я прослушал его лёгкие, затем изучил их изнутри и… холодный пот сразу же прошиб меня.

Ну, вот я и дождался. На этот раз ситуация критическая. Его не спасти ни одним зельем или таблетками, которые я успел произвести.

Да и приготовить что-то я не успею. Уже поздно. Жить Засольцеву оставалось не более двух минут.