Эволюция

Глава 5 Евстафий

Евстафий

Домик Виталию достался по наследству от его родного отца, которого он практически не знал. Отец ушёл из семьи, когда ему был всего год, он так больше и не женился, прожив долгую жизнь в одиночестве в этом доме. Виталия вырастили мама с бабушкой. Семья была набожной, даже чересчур. Он подозревал, что отец именно по этой причине покинул семью.

Несмотря на это, рос Виталий смышлёным мальчишкой, все его любили за воспитанность, здоровую любознательность, потерянную в девяностых годах у остального населения скромность — это было время рэкета, бандитизма. Ему удалось получить хорошее образование, несмотря на тяжёлые времена. Устроиться на низкооплачиваемую в то время, но престижную работу, где он быстро стал подниматься по карьерной лестнице, в конце концов-то уйдя на пенсию молодым ещё, по сути, мужчиной.

Дом не удалось как следует оформить, так как он считался самостроем, соответственно, он не числился в реестре объектов жилищного фонда. Этого дома просто не существовало. Находился дом отца вдалеке он населённых пунктов, не имел никаких современных коммуникаций. Проще говоря, в доме не было электричества, водопровода, газа, даже канализации, а туалет находился на улице. Отапливалось сие строение дровами, которые Виталий заготавливал в ближайших лесополосах. Находился старенький домик в живописном районе несмотря на то, что вокруг были преимущественно саратовские степи. Небольших лесов, больше похожих на пяточки деревьев посреди степи, вполне хватало. Ещё имелись лесополосы, в которых прекрасно росли грибы, давая каждый год богатый урожай.

Но главной достопримечательностью этого места было озеро, расположившееся в метрах двадцати от дома. В нём было полно рыбы: из-за отдалённости от населённых пунктов сюда редко кто заезжал, так что единственным рыбаком был Виталий, а ему много ли надо.

Переехать сюда жить Виталия заставили жизненные обстоятельства, а именно его наклонность. В Саратове проживала, его престарелая матушка, но он теперь редко бывал в городе, чаще отоваривался продуктами и всем необходимым в ближайшем сельском магазине. Хотя до города было всего полчаса езды на его старенькой ниве.

Виталия постигла та же участь, что и его отца, как говорят, яблоко от яблони не далеко падает. В двадцать, ещё будучи курсантом одного военного образовательного учреждения, он умудрился жениться. Прожили они совместно с женой десять лет, их отношения нельзя было назвать идеальными. Ещё тогда он почувствовал, что не совсем такой, как все остальные вокруг. Наконец-то у них родился прекрасный сын Антон. Это событие внесло немного красок в их унылую семейную жизнь. Но, сколько бы ниточке не виться, его ненормальные для окружающих желания, ежедневные размышления об его влечении, которые с каждым годом всё больше захватывали его мысли, привели к тому, что их семейная жизнь не заладилась, и они развелись.

Оставшись в одиночестве на съёмной квартире, Виталий, подрабатывающий в то время таксистом, погрузился в свои фантазии полностью и целиком. Теперь ему ничто не мешало, когда на это было время, он сидел вечерами с бутылкой водки возле ноутбука, обшаривал интернет в поисках информации о его грёзах, фантазиях. Просматривал фильмы на подобную тематику, искал видеоролики в ютубе с подобным контентом, хотя такового было совсем немного.

Однажды он осознал, что просто думать об этом уже не может. Ему хотелось больше, гораздо больше, чем это позволяет уголовный кодекс. Переступить через грань, которая держала его в социуме, среди людей, было не так легко, как кажется. Виталий понимал, что, если он это сделает, он изменится навсегда, пути назад больше не будет, он не сможет просто так остановиться. С одной стороны, такого изменения в своей жизни он до жути боялся (кому хочется сесть в тюрьму надолго), а может быть и на всю оставшуюся жизнь. С другой стороны, он понимал, что если решится на это, то испытает ни с чем не сравнимое удовольствие, такое яркое и не забываемое, что остальное вокруг просто меркнет перед ним. Бонусом к великолепному наслаждению наступит облегчение. Виталий знал, что после этого у него словно тяжкий груз упадёт с плеч, долгое ожидание, постоянные мысли-фантазии накладывали свой отпечаток на душе. Наверное, эта навязчивая идея так и мучила бы нерешительного мужчину всю его жизнь, если бы не помог случай.

Работая таксистом больше для того, чтобы не сидеть круглые сутки дома, обрастая жирком, пенсии вполне хватало на скромную жизнь, а Виталий никогда не жил богато, привык по долгу службы вести спартанский образ жизни. Так вот однажды, направляясь ночью домой после жирного заказа, Виталий увидел поднятую руку на краю дороги. Он хотел проехать мимо, так как все заказы получал через диспетчера, не подбирая попутчиков на дороге, так было удобнее и безопаснее. Но в этот раз у него, что-то щёлкнуло в мозгу. На обочине стоял одинокий парень, высокий, крепкий и по поведению изрядно пьяный, не самый лучший пассажир в ночное время. Однако Виталий включил поворотник и прижался к обочине, ожидая, когда ночной клиент сядет в автомобиль. Пока он ждал, когда тот доковыляет до машины, он для себя решил, что если парень упадёт на заднее сиденье, то он довезёт везунчика по указанному адресу, если на переднее, то горемыка его и это судьба.

Сидящий на переднем сиденье мужчина примерно лет тридцати, может чуть больше, долго объяснял, куда ему надо, при этом постоянно повторял: «С бабками не проблема, щас заскочим в одно место, там бабки будут. Оттуда сразу в центр», ну и так далее, вполне стандартные фразы загулявшего мужчины. Виталий знал, что парень не доедет до центра, где его ждет какая-то Вика. Остановив автомобиль в безлюдном месте, без освещения, в ночное время машин практически не было, сославшись «Не желаешь поссать, а то я терплю хер знает откуда», - вышел из машины.

Девятимиллиметровый пистолет ГШ-18 являлся наградным оружием Виталия, доставшийся ему из прошлой жизни, честно говоря, он его не заслужил, но было такое время, что, имея возможности в виде связей, многое что можно было сделать. Естественно, на него имелись все документы и права на его ношения. Поэтому вопрос как убить крепкого с виду парня, для профессионального военного не стоял. Конечно, по оставшейся пуле в теле жертвы и вылетевшей гильзы из пистолета, его легко можно было бы найти. Но дело в том, что он не собирался оставлять тело мужчины на обочине, а гильза не покинет пределы пакета, в который был завернут пистолет.

Справив нужду, жертва повернулась к убийце спиной, чтобы проследовать к автомобилю, и тут же получила пулю из пистолета в область затылка, смерть была мгновенной. Одиночный выстрел в ночной тишине на безлюдной дороге прозвучал как взрыв небольшой петарды и вряд ли мог привлечь чьё-либо внимание.

Мгновенно сориентировавшись, убедившись, что парень мёртв, Виталий достал из багажника рулон заранее приготовленной толстой полиэтиленовой плёнки, что дачники используют для теплиц. Раскрыв мешок в данном рулоне, он погрузил мёртвого парня в полиэтилен, отрезал лишнее и плотно завязал оба конца мешка рулона. Упакованное тело погрузил в багажник автомобиля, накрыл старым одеялом и закидал разным хламом и инструментом. Всю дорогу Виталия трясло от охватившего адреналина, это было первое убийство человека в его жизни. Служба в штабе не способствует тому, чтобы тебя отправили на войну, в штабе другие задачи, как ни крути глубокий тыл.

Добравшись до места, а именно до домика, доставшегося ему от отца, где ни одна живая душа не могла ему помешать наслаждаться его фантазиями, Виталий приступил к их осуществлению. Он не знал, с чего начались эти мечты, может с детства, когда он, будучи примерным мальчиком, не умеющим драться, укусил до крови своего одноклассника, который часто избивал его, оставив на его щеке шрам на всю жизнь. Может это началось гораздо позже, когда он случайно попал в морг и стал невольным свидетелем работы патологоанатомов. Вид выпотрошенных людей не вызвал у него шока, потрясения как у обычного человека, наоборот, это зрелище заворожило его, он не мог оторвать своего взгляда от вскрытых трупов.

Расставив на кухонном столе посуду, тазики, кастрюли, Виталий достал бутылку водки, что давно тут пылилась, налил полный стакан и выпил все без остатка одним залпом. Крепкий алкоголь на время убрал дрожь в теле от предвкушения предстоящего впереди. Выпив ещё, чтобы отпраздновать начало нового времени, ведь он переступил через тот порог, которого так боялся. Далее началось самое приятное - долгая, неторопливая, тщательная разделка трупа мужчины. Выбрав наиболее с его точки зрения аппетитный кусок мяса с поясничной области, Виталий бросил эти два кусочка на разогретую сковородку, продолжив разделку туши, которая мало чем теперь напоминала недавнего пассажира, человека. Без кожи, рук, ног, головы - это был просто кусок мяса.

Долго не решаясь, выпив ещё стакан водки для решительности, Виталий откусил кусок сочного жареного мяса и понял: он действительно людоед, каннибал, как хотите так и назовите, но более вкусного мяса он ещё не ел. У него даже голова закружилась от ни с чем не сравнимого удовольствия.

Этого парня он ел аж целых три месяца, а потом мясо закончилось и начались ломки, самые настоящие наркоманские ломки. Он пробовал есть свинину, другое мясо, но всё было не то, сытость наступала, но эмоционального удовлетворения от еды нет. Это словно есть только одну зелень, желудок полный, а мозг сигнализирует, что ты голоден, так как не хватает необходимых питательных веществ.

И опять Виталию помогло чудо. Страдая от невыносимых мук, находясь в домике на берегу озера, он увидел в окно одинокого рыбака. Прогулявшись до мужчины, сидящего на раскладном стульчике с удочкой, Виталий присел рядом и завёл разговор. Выяснились, что рыбак в одиночестве направлялся на спортивном велосипеде на озеро, что находилось немного правее его собственного. Плохо сориентировавшись на просёлочных дорогах, он свернул не туда и попал на это небольшое озерцо, с домиком на берегу. Раз выяснилось, что он ошибся, то решил попробовать удачу на этой воде, может тут клюёт лучше. Выслушав спортсмена на велосипеде, Виталий взвесил, все за и против. После чего прогулялся вокруг озера, чтобы не прозевать случайного свидетеля, который мог рыбачить, где-нибудь в кустах. Не обнаружив таковых, дошёл до дома, где снарядился пистолетом, который замаскировал в чёрном полиэтиленовом пакете. Направился к рыбаку с предложением вместе выпить. Естественно в пакете лежал пистолет и не важно, что ответил бы одинокий рыбак - его участь была предрешена.

Вот так Виталий встал на дорожку серийного убийцы, но он себя таковым не считал. Его тягу к человеческому мясу он считал вынужденной, придумывая себе всевозможные оправдания. Самой правдоподобной он считал то, что его организму не хватает определённого вещества, которое он может получить, лишь поедая человеческое мясо, отсюда такие болезненные ощущения в мышцах, если у него нет доступа к данному деликатесу.

***

Весной того года, когда всё это произошло, он как обычно находился в своём убежище, где мог спокойно наслаждаться человечиной. Мяса было полно. Ему повезло - подобрал на трассе двух человек до Саратова. Передвигались двое несчастных на попутках, с какой-то там деревни, так как денег у них не было, как понял Виталий, торопились на работу. Естественно, на работе их так и не дождались. Симулировал желание сходить по- большому, он свернул в придорожные посадки, завернув за них так, чтобы с дороги его автомобиль не было видно, после чего пристрелил обоих прямо в салоне машины.

Так как Виталий проживал далековато от населённых пунктов, то даже не знал, что в мире произошёл апокалипсис, продолжал жить своей жизнью. Отсутствие связи он не сразу заметил, редко пользовался своим смартфоном, были дела и поинтереснее, а когда заметил, то не удивился, такое часто было в его районе, сотовая связь не всегда была стабильна.

Естественно, есть одно лишь мясо не входило в планы Виталия. Необходимо было масло, на чём готовить, какие не какие соусы, майонез, кетчуп, по вечерам хотелось насладиться помимо человечины ещё и алкоголем, который стремительно заканчивался. По прошествии двух недель, как человеческая цивилизация перестала существовать, Виталий решил съездить в ближайший сельский магазин, чтобы отовариться необходимыми продуктами.

Нива легко преодолевала стоячие лужи на полевой дороге, под ними ещё находилась замёрзшая земля. Бурно тающий снег наполнял почву влагой и скоро будет затруднительно проехать по раскисшей дороге. Поэтому Виталий планировал, потратить много денег, чтобы затовариться по максимуму, как минимум на месяц, за это время дороги просохнут.

Преодолев очередное поле, занесённое снегом, на котором виднелись чёрные проталины вспаханной ещё весной земли, он увидел впереди стоящий трактор. Сельскохозяйственная техника находилась прямо на полевой дороге, объехать её было невозможно, если только по вспаханному полю. Остановившись позади трактора, Виталий нажал на звуковой сигнал, сигнал не сработал, чертыхнувшись, он вылез из автомобиля.

Двигатель старенького трактора не работал, дверь водителя открыта, в кабине никого. Оглядевшись вокруг, кругом было чистое поле, никаких кустов или деревьев, он не увидел ни одной живой души.

«Странно» подумал Виталий и, обойдя трактор по кругу, понял, что отогнать его с дороги некому. Сам Виталий никогда не водил данную технику, поэтому совершенно не представлял, как это сделать. Выдвинув версию, что трактор сломался и тракторист ушёл в посёлок за помощью, а это примерно километра три-четыре, соответственно ждать не имело смысла. Украсть это старьё с поля вряд ли кто сможет, поэтому мужик может не торопится, наверняка вернётся обратно не скоро. Следовательно, придётся самостоятельно справиться с возникшим на пути препятствием. Кроме как объехать трактор, у Виталия вариантов не было. Надеясь, что Нива справиться с поставленной задачей, он приступил к манёвру, выехал на вспаханное поле.

По всей видимости, земля была ещё мёрзлой, так как автомобиль спокойно преодолевал комья перевёрнутой земли, как раздался сильный удар по машине, качнувший её на пружинах амортизаторов. Мгновенно остановившись, не понимая, что произошло, как он мог на такой маленькой скорости врезаться корпусом во что-то твёрдое. Виталий оглянулся, и тут же отшатнулся, так как в боковое окно с его стороны, какой-то неизвестный мужчина с размаху бил кулаком. Стекло выдержало первый удар, но покрылось многочисленными трещинами, похожими на расколотый лёд в луже, стало понятно, что от следующего удара оно рассыплется в труху.

- Эй! Ты чё, мужик, творишь?! Припух что ли?! - крикнул Виталий и прибавил газу, убрав ногу с сцепления. "Нива" дёрнулась и поехала вперёд, набирая скорость.

Проехав вперёд метров десять-пятнадцать, Виталий остановился и открыл дверь. Он хотел выйти и проучить этого наглеца, что напал на его автомобиль и разбил боковое стекло. Наверное, это сделал тракторист, непонятно каких блинов объевшийся, но скорее всего перепивший изрядно и поймавший так называемую белочку (белую горячку). Другой причины Виталий не видел, так как не приближался к стоящему на полевой дороге трактору. Обошёл его на расстоянии и обвинить его в попытке кражи не получится.

Тракторист со съехавшей крышей напал на открывающуюся дверь, стукнув по ней так, что она с сильнейшим скрипом сначала открылась на максимум, а затем вернулась обратно. Звук был такой, что сомнений не оставалось - этот идиот погнул петли, и теперь помимо неработающего звукового сигнала придётся делать ещё и дверь. Преисполнившись вполне справедливым гневом, Виталий выскочил из автомобиля, сначала толкнул худощавого мужчинку в бок, от чего тот, не удержав равновесия, отскочил от двери, а затем, не теряя времени, что есть силы пнул этого съехавшего наглеца в область живота.

- Ты чё, сука, делаешь?! Тварь, какого хрена двери ломаешь?!

Мужчина удержался на ногах, лишь сделал пару шагов в сторону, после чего повернулся и посмотрел на Виталия. Взглянув в лицо полоумного тракториста, Виталию стало понятно, что этот человек потерян для общества если не навсегда, то очень надолго. Взывать к разуму человека с таким лицом, было бесполезно. Проще договорится с разъярённым медведем, чем с совершенно неадекватным, с кукольным лицом, напоминающую восковую маску, трактористом.

Виталий не боялся этого мужчину: по сравнению с ним, тот напоминал подростка ростом метр с кепкой, весом не более пятидесяти килограмм, против Виталиных метр семьдесят два и весом сто килограмм точно, а может быть и больше, в последнее время он хорошо питался. Конечно, не великан, есть люди и побольше, например, первый парень, что был убит им, на голову выше него, да и весил на килограммов тридцать больше. Но этот тракторист своей комплекцией напоминал хоббита.

- Ну чё ты уставился, дебил?!

Виталий хотел сказать что-то насчёт двери, как мужчинка бросился в его сторону. Бросок был очень быстрым, впрочем, неудивительно с такой комплекцией тела, люди обычно шустрые, Виталий даже не успел выставить руки для защиты, как получил два удара: один в грудь, выше солнечного сплетения, другой - в левое плечо. Удары были столь сильные, что его тело буквально оторвалось от земли, перелетело через открытую, наверняка сломанную дверь машины. Далее было падение на лобовое стекло, капот "Нивы", кувырок через голову и приземление на землю мягким местом возле переднего колеса со стороны пассажира. Весь этот полёт был столь неожиданным для Виталия, что он так и не понял, что на самом деле произошло. Просто сидел на земле, моргал глазами, смотря на переднее крыло автомобиля и пытаясь сообразить, как так получилось. В районе груди появилась боль сначала далёкая, затем всё нарастающая, быстро переходящая в тупую, ноющую.

Мужчинка, не задерживаясь, пока до Виталия дойдёт произошедшее, молча бросился в обход автомобиля с передней стороны. Преодолев это расстояние в считанную секунду, не откладывая в долгий ящик, схватил сидящего на земле растерянного Виталия за волосы и плечо, завалил его на землю лицом вниз и впился зубами в толстый воротник с капюшоном болоньевой зимней куртки.

Уткнувшись лицом в холодный снег, ощутив острые грани подтаявшего льда на своей щеке, сознание Виталия мгновенно вернулось. Он попытался приподняться, как тут же получил сильный удар кулаком в бок, который мгновенно опрокинул его на землю, заставив при этом хватать воздух от боли, которая появилась мгновенно в нижней части рёбер со спины.

По всей видимости, хоббит-тракторист, в конце концов, оторвал капюшон куртки, разорвал воротник, так как Виталий почувствовал острую боль со стороны спины, в районе трапециевидной мышцы. Боль была настолько дикой, что поддавшись инстинкту, Виталий буквально подлетел вверх вместе с повисшим на его спине трактористом. То, что его кусают, он сразу понял, причём не просто кусают, а пытаются ещё жевать.

Сделав попытку сбросить взбесившегося тракториста со своей спины, Виталий ещё раз получил удар рукой в бок, который опрокинул его обратно на землю. Далее, дико крича на всю округу от ужасной боли, Виталий закрутился по земле, пытаясь избавиться от напавшего на него человека, вцепившегося мёртвой хваткой.

Он совсем забыл про пистолет, находящийся у него в кобуре под мышкой, в так называемой «оперативке», такую обычно носят для скрытого ношения огнестрельного оружия в основном сотрудники оперативного отдела полиции, отсюда и приклеившееся название. Виталий носил оперативку с такой целью, чтобы сотрудники дорожной службы при проверке документов на машину не могли увидеть его пистолет, естественно у них бы не возникло множество лишних вопросов. Ещё этот пистолет не должна видеть будущая жертва, а из-под мышки его достать куда проще, чем из кармана куртки, например.

Лишь очередной раз, приложившись твёрдым пистолетом по рёбрам, во время кувыркания по подтаявшему снегу, частично превратившемуся в лёд, Виталий осознал, что так мешает сбоку. Выхватив пистолет, практически на ощупь снял с предохранителя, патрон уже был в патроннике, направил дуло пистолета правой рукой через левую подмышку за спину и нажал на спусковой крючок, совершенно не думая, что может попасть в себя или выстрелить в пустоту неба у себя за спиной. Боль была настолько дикой, что думать совершенно не получалось.

Неизвестно, попал он в сумасшедшего тракториста с первого раза или нет, но даже когда зубы отцепились от его шеи, и Виталий сбросил с себя неподвижное тело, он продолжил стрелять в мёртвого мужчину на земле, пока пистолет не встал на затворную задержку, сигнализирующую, что в магазине кончились патроны. Нахлынувшая злость заставила пару раз пнуть остывающий труп на снегу. После чего Виталий сел в машину и приступил рассматривать полученные повреждения.

Куртка со спины была сильно порвана, вся одежда под ней пропиталась кровью. Трапециевидную мышцу было плохо видно, нужно было снимать всю одежду, что на холоде не хотелось делать, но при прикосновении боль была жуткой. Этот алкаш с белой горячкой прокусил мышцу в нескольких местах, ещё и пожевать успел, так что рана должна быть ужасной. Кое-как остановив кровь, изведя всю автомобильную аптечку, чувствуя, что правая рука начинает неметь и скоро вообще перестанет нормально функционировать, Виталий вышел из машины и внимательно оглядел окрестности в поисках признаков, что всю эту сцену мог наблюдать кто-то посторонний. Таковых не обнаружилось, куда ни глянь - поля, покрытые снегом.

Аккуратно собрал гильзы, что получилось найти среди подтаявшего снега, одну, к сожалению, так и не удалось разыскать. Тщательно завернув труп в плёнку, которую Виталий всегда возил с собой, зафиксировал этот кокон липкой лентой (скотчем). Кое-как, постанывая от боли - правую руку невозможно было напрячь без болезненных ощущений - загрузил упакованный труп в багажник «Нивы». Далее прошёлся вокруг, чтобы убедиться, что ничего не выпало из карманов.

Следов пребывания его машины было полно, как и следов зимней обуви, что он оставил, плюс кровь на снегу, среди которой наверняка найдутся капли и его крови - «Штирлиц никогда не был так близок к провалу». Это нападение свихнувшегося тракториста и вынужденное убийство этого сумасшедшего, ставило под угрозу, дальнейшее существование Виталия: слишком много явных следов на месте убийства он оставил. Но делать было нечего. Кое-как засыпав кровь ближайшим снегом с помощью лопаты, что он возил с собой, убедившись, что её со стороны не видно, ну если, конечно, ногой в неё не вляпаться, для этого придётся пройтись по полю немного левее трактора. Поэтому была надежда, что туда никто не попрётся. Виталий сел в свой автомобиль и отправился обратно домой. В магазине в таком виде появляться было нельзя, тем более этого сумасшедшего алкаша, наверное, будут искать, а Виталий точно запомнится в таком внешнем виде местным жителям и продавцу. Необходимо было подумать о своём алиби, и замести следы по возможности тщательнее.

Прибыв домой, Виталий, шипя от боли, занёс труп в дом. Хорошо, что мужчина был лёгкий, и это не составило труда. Далее занялся сначала собой: скинул всю одежду, в том числе и обувь, в полиэтиленовый мешок, который завязал и убрал в сторону, чтобы в дальнейшем уничтожить - на этой одежде была кровь убитого им человека. С помощью двух зеркал посмотрел на свою рану на шее, переходящую на плечо со стороны спины. Укуса было два, оба рваные. Зубы прокусили кожу и проникли в мышцы. Обработав раны перекисью водорода, буквально промыв отверстия от зубов (кто знает, какая зараза была у этого алкаша на зубах), Виталий наложил чистые тампоны, которые приклеил с помощью простого скотча.

Выдвинув на середину кухни стол, который обычно стоял у окна, застелил пол и стол плёнкой. Закрыл дверь на засов, окно плотной шторкой, включил мощный фонарь, повесив его над столом, приступил к разделке трупа. Мясо у Виталия было полно, поэтому у этого дистрофика он решил отрезать только самое вкусное, остальное уничтожить обычным способом, который он использует всегда.

Вспоминая, как этот тщедушный мужичок толкнул его, да так, что Виталий перелетел через машину, рёбра до сих пор болели, он сделал первый надрез. Виталий слышал, что люди, тронувшиеся умом намного сильнее нормальных людей, но не думал, что настолько, больше считая это мифом, но вот сегодня убедился лично, и чуть не лишился жизни из-за этого дрыща. Ведь вцепись этот ненормальный в район шеи, где находятся вены и артерии, то лежать ему сейчас в поле остывающим.

- А ведь он меня, сука, ел, – поморщившись от боли в плече, озвучил свою мысль Виталий и тут же, спохватившись, подумал: «Я тоже ем людей. Но я-то не живьём их ем, а этот дебил вцепился в меня словно я сочный стейк. Да и как меня можно сравнивать с этим животным. Мой рацион — это жизненная необходимость, а у этого хоббита крыша поехала, это точно. Это можно было понять, только взглянув на лицо тракториста. Ужас, жуть просто, вот кто действительно маньяк и животное, это же сколько пить надо было, чтобы превратиться в подобное».

Достав последнюю бутылку водки, Виталий выпил стакан.

«Неее, я вот так не пью, я не алкаш, как этот, бутылка в день для моего организма - это норма. Тем более пью только хорошую водку, а не какой-то там суррогат, закусываю хорошо,» - продолжал думать Виталий, чувствуя, как от алкоголя, попавшего в кровь, закружилась голова.

Зашкворчала сковорода на печке, подсолнечное масло нагрелось, и Виталий положил в неё два куска мяса, отрезанные от сумасшедшего тракториста, удовлетворённо вдыхая запах зашипевшего на сковороде свежака.

Справившись с трупом намного быстрее, чем обычно, так как мужчина был мелковат, да и он не собирался тщательно и полностью того разделывать, отрезал лишь самые мясистые и вкусные части тела. Упаковал все куски мяса в вакуумные пакеты, из которых выкачал воздух с помощью специального насоса. Эти пакеты убрал в природный холодильник, что у него был в погребе. Там лежал лед, вырезанный из замершего озера рядом, который создавал в подполье минусовую температуру вплоть до июля месяца.

Мясо было готовым. Выложив кусок на большую тарелку, он его сначала порезал на мелкие кусочки, затем налил ещё стакан водки, опрокинув тот сразу залпом. Так пить он научился в армии, часто обмывали звёзды на погонах, а это предполагало выпить стакан водки сразу целиком. Поддев вилкой кусочек мяса, Виталий, закрыв глаза, положил его в рот, и принялся жевать.

Резко открыв глаза, и прищурившись, продолжая разжёвывать мясо, Виталий очень удивился, мясо было совершенно безвкусным. Он чувствовал вкус подсолнечного масла, соль, перец, структуру мяса, но вот вкус мяса отсутствовал полностью. Положив в рот ещё один поджаренный кусок, он убедился, что тракторист совершенно безвкусен, от слова абсолютно. Это озадачило Виталия, он уставился на тарелку с нарезанным мясом. Выглядело оно как обычное жареное мясо, но, приблизившись лицом к тарелке, он понял, что оно совершенно не пахнет, как должно пахнуть приготовленное на сковороде мясо.

Приблизившись к трупу, от которого мало, что осталось, Виталий понюхал кости, на которых остались остатки мяса. Опять он не почувствовал того ни с чем несравнимого и, естественно, незабываемого запаха человечины.

«Да, однако же. Неужели алкоголизм настолько сильно влияет на вкус мяса?» - подумал Виталий, но решил всё же проверить себя, может быть он после того, как его покусали, потерял обоняние.

Опять спустился в погреб, достал кусок мяса из старых запасов, одного из гастарбайтеров. Не размораживая, отрезал от него небольшой кусок и бросил на разогретую сковороду. Тонкий кусочек быстро растаял и принялся поджариваться. Запах от него сразу наполнил всю кухню, теперь Виталий не сомневался, что, попробовав этот кусочек, когда он будет готов, испытает вкус нежного, с молочным вкусом мяса. Так и получилось, выходит, что мясо тракториста-алкоголика действительно не имеет вкуса по странному стечению обстоятельств. Этот раскрывшийся факт очень удивил Виталия. Получается, алкоголиков или страдающих белой горячкой нельзя есть, странно.

Выпив бутылку водки, так и не притронувшись больше к безвкусному мясу, Виталий прибрался на кухне после разделки тракториста, после чего почувствовав себя ужасно уставшим, прилёг поспать. Проснулся он посреди ночи от дикого жара, понял, что серьёзно заболел, простыл или в рану попала зараза, и началось воспаление. Оглядев рану с помощью двух зеркал, не увидел ничего опасного. Рана немного покраснела, чуть-чуть припухла, но не выглядела так, что внутри началось нагноение. Всё равно, ещё раз обработав место укусов, наложив чистые тампоны, Виталий прилёг. Лекарств в доме не было, он никогда сильно не болел и не имел привычки закупаться в аптеке на всякий случай, предпочитая покупать лекарственный препарат непосредственно перед применением. Посреди ночи ехать за лекарствами было глупо, да и алкоголь ещё не выветрился, поэтому он попытался уснуть, ворочаясь на кровати и обливаясь потом.

На следующий день ему стало ещё хуже, он понял, что точно никуда не сможет поехать, тем более за окном поднялся ветер и пошёл дождь со снегом. С одной стороны, это было хорошо, вода скроет следы возле трактора и растворит кровь, оставшуюся на земле. В случае поиска тракториста, можно было надеяться, что на него не выйдут и не придётся врать. С другой - ему было совсем плохо, трясло так, что, казалось, он вот-вот отъедет в мир иной. Нужен был врач, причём срочно, но телефон не работал. Стало как никогда страшно, страшно за то, что ему некому помочь в этом богом забытом месте. Он вспомнил бабушку и маму, как они учили его молиться, он до сих пор помнил различные молитвы, которые вынужден был читать вслух перед сном в детстве. Несмотря на то, что всю свою взрослую жизнь он воспринимал веру в бога скептически, в этот раз страх поборол любые логические доводы. Виталий, лёжа на старом, ещё завезённом сюда его отцом диване, завернувшись во всё, что можно было найти, стал молиться горячо, искренне. «Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя твое, да придет Царствие Твое, да будет воля Твоя как на земле, так на небе. Хлеб наш насущный дай нам, как и вина испиться. Ведь вино есть кровь твоя, а плоть хлеб для каждого верующего. Ибо сказал ты «Кто ест плоть мою и пьёт кровь мою будет иметь царствие небесное» И оставь нам долги наши, как мы оставляем должникам нашим. Не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство сила и слава во веки. Аминь.»

Каждый раз, повторяя молитву, Виталий словно прозревал. Он действительно почувствовал себя гораздо лучше. Что-то божественное направляло его в нужном направлении. Поэтому он повторял молитву всё громче и громче. Мысль, словно гром с ясного неба, поразила его, он понял, как сделать так, чтобы не умереть сейчас, что делать потом, чтобы стать ближе к богу.

Словно дикий зверь, он грыз мороженное сырое мясо, чувствуя, как оттаявшая кровь стекает по его подбородку. Это было ни с чем несравнимое удовольствие, чувствовать, как оно тает во рту словно мороженное, только вкус у этого мороженного был вкусом человеческой печени.

- Хлеб наш насущный дай нам, дай и вина испиться. Ведь вино есть кровь твоя, а плоть, хлеб для каждого верующего. Ибо сказал ты «Кто ест плоть мою и пьёт кровь мою будет иметь царствие небесное», – постоянно повторял зверь в человеческом обличии, у которого лицо, начиная от носа и заканчивая подбородком, было перепачкано медленно текучей кровью, стекающей по шее и ниже на грудь.

***

На третий день Виталий словно воскрес. Его рана на плече и шее почти не болела, покрылась коркой и очень быстро заживала. Температура пришла в норму, а вместо усталости, упадка сил после болезни, он чувствовал себя гораздо лучше, даже сильнее как будто. Появилась лёгкость в теле, словно он стал лет на десять моложе.

Полностью ликвидировав следы тракториста в доме, он избавился от его останков. В специально отведённом месте закопал на достаточную глубину, чтобы их не могли раскопать собаки или волки. Место было столь отдалённым и неприметным, что туда вряд ли сунется человек - кому охота лазить по колючим кустам, да ещё в узком месте оврага, который в ближайшее время должен был осыпаться, навсегда погребая под собой пепел останков.

Погода восстановилась, на улице опять светило солнце, было тепло. Выпавший за последние два дня снег потёк ручейками и откладывать в долгий ящик поход в магазин становилось опасным. Скоро дорога раскиснет, и вообще не проедешь. Виталий надел осеннюю куртку, так как зимняя была безвозвратно потеряна в схватке с трактористом. Хорошо, что погода позволяла переодеться в демисезонную куртку, тем более в автомобиле было тепло - печка работала хорошо. Собравшись, немного повозившись с дверью "Нивы", которая после удара плохо закрывалась, Виталий закрыл дом и отправился за покупками.

Трактор стоял на месте, за последние почти четыре дня вокруг него не появилось ни одного нового следа, это явно намекало на то, что сумасшедшего тракториста никто не ищет, либо не знают, в какую он сторону поехал. Эта новость немного обрадовала, но и посеяло зерно какого-то дискомфорта, как будто пазл данной загадки был собран не полностью. Что делал этот идиот тут, какого хера он остановился здесь, почему у него поехала кукушка, и он напал на меня, и много других не столь важных вопросов роились в его голове.

Остановившись на пригорке, с которого открывался отличный вид на посёлок внизу и Саратов, виднеющийся вдалеке, Виталий вышел размять ноги. На улице стояла отличная погода, видимость была хорошей, и асфальтированную дорогу, проходящую рядом с посёлком, было видно хорошо. В обычный день по ней часто двигались автомобили, и она имела чёрный цвет. Сегодня она была покрыта снегом, и можно было рассмотреть пару машин, которые стояли, уткнувшись друг в друга на обочине не далеко от самой трассы. «Авария, наверное,» - подумал Виталий и сел обратно в заведённую "Ниву", чтобы продолжить движение.

Подъехав по полевой дороге к трассе, перед которой он обычно останавливался, наблюдая в обе стороны, чтобы пропустить мчащиеся на большой скорости автомобили, он остановился совсем по другой причине. На асфальте дороги лежал белый нетронутый снег, покрывший её ровным слоем. Обычно эту трассу чистили, но тут даже не прикасались к снегу. Более того, не важно, почищена дорога или нет, движение по ней всегда было таким плотным, что девственно ровный снег, лежащий на ней, выглядел неестественно.

Глупо уставившись на трассу, Виталий въехал на неё, нарушая снежный покров своими колёсами, развернулся в сторону посёлка, до которого по этой дороге нужно было двигаться ещё полтора километра. Единственное, что приходило на ум, это то, что дорогу перекрыли с обоих концов по какой-то причине и не пускают на неё автомобили.

Проехав каких-то метров триста, остановился возле двух автомобилей, съехавших с дороги на покрытую снегом обочину. Обе машины выглядели целыми, но были покрыты небольшим слоем снега и льда. Сразу было видно, что автомобили бросили здесь, причём уже давно, так как за ними не тянулся след колёс по снегу. Виталий разглядывал машины, думая, что с ними могло приключиться, почему их бросили хозяева (у одной были открыты обе двери), как вдруг он услышал глухой стук, исходящий от одной из машин.

Прислушавшись, ему всё же пришлось выйти из автомобиля, с опаской оглядываясь вокруг, почему-то данная ситуация казалась неестественной и поэтому опасной. Стук повторился, затем перерос в постоянный. Кто-то, настойчиво пытался привлечь его внимание. Звук исходил от машины с закрытыми дверьми. Снег был неглубоким, хрупким, подтаявшим, в нём максимум утопала ступня ботинка, поэтому это не мешало передвижению по нему. Виталий осторожно направился к автомобилю, из которого раздавался глухой стук. Его сердце забилось чаще, тихая, безмятежная картина вокруг, практически осязаемая тишина, на всегда оживлённой трассе, сильно будоражили фантазию. Приблизившись к отечественному автопрому под названием «Приора» цвета, металлик, он осторожно попытался заглянуть в салон. К сожалению, лобовое стекло было в снегу, а боковые имели тонировку, через которую трудно было что-либо разглядеть. Стук при этом внутри автомобиля увеличил свою частоту.

- Эй! Есть кто там?! – спросил Виталий, почувствовав, как это глупо звучит, протянул руку, чтобы сбросить снег с лобового стекла, не хотелось открывать дверь, пока хозяева автомобиля не дадут на это добро.

Со стороны лесопосадок вдоль дороги, находящихся в метрах двадцати, раздался хруст ветки. Виталий поднял голову и посмотрел поверх крыши «Приоры» на деревья. Из-за дерева выбежала девочка лет десяти, одетая в тёплый спортивный костюм желтого цвета, но без головного убора, хотя на улице всё же было прохладно. Сразу за ней мужчина лет пятидесяти, в пальто нараспашку, тоже без шапки. Было такое ощущение, что они из соседней машины, стоящей чуть позади «Приоры», но с распахнутыми двумя дверьми. Наверное, ходили в туалет, зачем ещё можно ходить в лесопосадки.

- Здравствуйте! – поздоровался Виталий и хотел задать вопрос, по поводу трассы, автомобилей, но не успел, так как поведение двух человек вышедших из леса, было, мягко говоря, ненормальным, от этого обескураживающим.

Девочка, встав на четвереньки, погрузив ладони в холодный снег, побежала в сторону Виталия. Мужчина так же, не издавая ни звука, но на своих двоих, последовал за девочкой. Бежали они очень быстро, выглядело это неправильно как-то, заставляя недоумённо с любопытством наблюдать за мужчиной и девочкой. Виталий знал, что они преодолеют это расстояние в считанные секунды, и он вряд ли успеет добежать до своего автомобиля, а бежать при виде этой картины почему-то очень захотелось.

Он лишь успел отступить на шаг от «Приоры», из которой продолжали раздаваться глухие звуки, как девочка довольно-таки проворно для своего возраста, не тратя время на то, чтобы оббежать препятствие, запрыгнула на крышу легкового автомобиля. Лишь взглянув на лицо девочки, Виталий понял, что она, мягко говоря, странная, да ещё её поведение, только усугубляло его уверенность в этом. Мужчина, бежавший вслед своей дочери (или неизвестно кем она ему приходилась), решил не следовать примеру девочки, приступил к манёвру по обходу автомобиля со стороны капота. Его лицо было таким же, как у девочки, сидящей на корточках на крыше автомобиля, желтоватым по цвету, без какой-либо мимики, словно застывшая восковая маска. Виталий вспомнил тракториста, чьё мясо оказалось совершенно безвкусным - у этих обоих было такое же лицо.

Наверное, инстинкты самосохранения возобладали над сознанием, так как он даже не заметил, как оказался в двух-трёх метрах от машины, на крыше которой сидела девочка, не дожидаясь, когда дядя преодолеет препятствие в виде автомобиля. Прошло, наверное, не больше секунды, как Виталий, выставив левую руку с раскрытой ладонью вперёд, как бы пытаясь таким образом защититься. Положил при этом правую ладонь на рукоятку пистолета под мышкой.

- Э-э-э, успокойтесь!

Его никто не слушал, мужчина только ускорился. Тогда, выхватив пистолет, он направил его в голову приближающегося неадекватного человека. Расстояние было слишком маленьким, чтобы успеть что-то сказать, а лицо и действия того, кто молча бежал на него, не предвещали ничего хорошего. Поэтому больше от страха, повинуясь лишь инстинктам, Виталий нажал на спусковой крючок, зная, что патрон в патроннике, а предохранитель он снял, ещё вынимая пистолет из кобуры, автоматически, как его учили на стрельбище, чтобы экономить время, во время выполнения упражнения по стрельбам. Раздался выстрел, практически в упор, промазать было затруднительно. Голова мужчины откинулась назад, и он, замерев на месте, словно мешок рухнул к ногам Виталия.

Он находился в шоковом состоянии, ведь данное убийство было им не запланировано. Можно сказать, оно вышло случайно, тот барьер, что не позволял ему убить человека был сломан давно, только поэтому он так легко выстрелил мужчине в голову, так как делал это не раз. Во всей этой эмоциональной встряске он не обратил внимания на то, что девочка прыгнула в его сторону прямо с крыши автомобиля. Легко преодолев расстояние в два три метра, её хрупкое и почти невесомое тело ударилось о грудь Виталия. Она не сбила его с ног, лишь под воздействием её инерции он сделал шаг назад, а напавшая, не теряя времени даром, вцепилась зубами в его левую щеку.

Зубки у этой маленькой бестии, были маленькими и невероятно острыми, она сразу прокусила плоть, вцепившись руками, мёртвой хваткой, Виталию за шею.

- Ах ты! Бля-я-я! – он попытался сбросить с себя эту злобную школьницу, но она словно клещ, вцепилась так, что оторвать её от себя у взрослого мужчины не хватало сил.

Тем временем, она продолжала его буквально есть, пытаясь оторвать кусок мяса от его щеки. Боль была настолько сильной, что разум покинул Виталия, остались лишь инстинкты. Он бил, что есть силы, руками, рукояткой пистолета по этому хрупкому телу, крутился как юла, пытаясь сбросить с себя девочку, всё было бесполезно, она лишь ещё больше вгрызалась в его плоть.

Не в силах больше терпеть, такую запредельную боль, он приставил дуло пистолета к животу девочки и выстрелил, чувствуя, как её тело дёрнулось от силы, пробиваемой её насквозь пули. Торс десятилетней девочки был слишком тонким, чтобы остановить собой кусок свинца, покрытого латунной оболочкой, поэтому пуля, вырвав со спины значительный кусок мяса, ушла в сторону лесопосадок. Однако это не остановило маленькую вампиршу, она как ни в чём не бывало продолжала грызть его. Тогда он направил дуло пистолета выше, там, где находились лёгкие, сердце и выстрелил повторно. Вторая пуля лишила жизни маленькую девочку, вцепившуюся в него, она обмякла и камнем упала в снег.

Все ещё находясь в шоке, Виталий огляделся вокруг, ожидая следующего нападения, но на дороге как обычно стояла весенняя тишина, других людей с восковыми лицами видно не было. Взяв чистый снег под ногами, он приложил его к ране и, шипя от боли, посмотрел на то, что он натворил. На белоснежном снегу, который покрылся брызгами крови, лежали два трупа: мужчины и девочки.

- Да, чтоб, вас! Что это за хрень сейчас была! – выкрикнул он в придорожную пустоту.

Ответом ему был глухой звук стука, раздающийся изнутри «Приоры». Понимая, что единственный свидетель произошедшего сейчас находится в закрытой машине, Виталий, приложив ещё чистого снега к ране на щеке, - кровь так и не желала останавливаться, стекая по шее, вниз, пачкая футболку и свитер, - всё ещё держа пистолет в руке наготове, направился к автомобилю.

Не желая больше рисковать - вдруг внутри такой же свихнувшийся человек, - он смахнул с лобового стекла снег, заглянул внутрь и тут же отпрянул. С внутренней стороны стекло было испачкано чем-то тёмным, как будто кто-то плеснул чёрную краску на стекло и размазал её руками. Между этими разводами имелись чистые прогалы. Заглянув в салон автомобиля, он сразу увидел труп женщины, сидящей за рулём. Её шея, лицо представляли собой кровавое месиво, словно кто-то всё это выгрыз тщательно, до кости.

Сквозь лобовое стекло на него смотрело чудовище, что наверняка внутри автомобиля всё это сотворило. Это был ребёнок лет пяти или шести, и было непонятно, мальчик это или девочка, так как лицо, волосы, руки у этого маленького монстра настолько были перепачканы засохшей кровью, что он выглядел как чертёнок. Увидев Виталия, ребёнок бросился на лобовое стекло, раздался глухой стук, но стекло легко выдержала этот натиск. Сразу же перехотелось открывать двери автомобиля. Виталий отошел от него и посмотрел на трупы мужчины и ребенка, лежащие на снегу, думая, что делать дальше, продолжая прикладывать холодный снег к прокусанной щеке.

Может это какая-то эпидемия, поэтому дорога перекрыта и сюда не пускают людей и машины, а про него, естественно, никто не знает. Если это так, то встаёт вопрос, как он будет отвечать перед законом за двойное убийство, тем более одна жертва — это несовершеннолетняя девочка. Жизненный опыт подсказывал, что его вряд ли погладят по головке, тюремный срок ему скорей всего обеспечен, а в тюрьму ох как не хотелось. За долю секунды приняв решение, Виталий приступил к осуществлению своего плана. Он понимал, что своих следов на месте преступления оставил очень много. Тут его кровь, следы обуви и автомобиля, гильзы от патронов он нашёл все, пули, к сожалению, улетели в неизвестном направлении. Если следственная группа задействует значительные силы, то сможет их найти, а по ним легко вычислит его. Но существовал большой шанс, что пули, пробив череп мужчины и худенькое тело девочки, потеряли устойчивую траекторию полёта, проще говоря, срикошетили и улетели достаточно далеко, чтобы их поиск не увенчался успехом.

Далее он подогнал "Ниву" и загрузил два трупа к себе в багажник, не забыв постелить плёнку, чтобы не запачкать автомобиль кровью, вытекающей из огнестрельных ран. Взял несколько простых магазинных пакетов с ручками, с помощью лопаты собрал весь снег, на котором была кровь и частички мяса с мозгами, получилось аж пять больших пакетов. Понятное дело, что всю кровь хрен соберёшь, не получится по объективным причинам, но ему необходимо было, чтобы она не бросалась в глаза случайному прохожему или автомобилисту, а там снег растает и остатки крови будут растворены и впитаются вместе с водой в почву, по крайней мере ему так хотелось думать.

Удалив как можно тщательнее следы преступления, Виталий отправился прочь от этого места. Уехав как можно подальше от дороги, найдя неприметное место, овраг с соседствующим леском, выгрузил трупы с пакетами, обложил всё это сухостоем, что натаскал с лесополосы рядом и поджёг. Огонь не уничтожит трупы, но все частички материи, волосы, его кровь, в общем, все микрочастички, что он не смог бы при любом раскладе уничтожить, огонь пожрёт, разрушит до полной невозможности идентифицировать это с ним. Конечно, оставались раны от огнестрельного оружия, и трасологическая экспертиза легко сможет выявить индивидуальные следы, но для неё необходима сама пуля, чтобы привязать убийство к нему, которую, он надеялся, не найдут.

Наблюдая, как костёр разгорелся, уничтожая следы преступления, Виталий достал автомобильную аптечку, которая совсем обмельчала после обработки шеи, покусанной трактористом. Очистив от грязи укус на щеке перекисью водорода, понимая, что теперь шрама на лице ему не избежать, наложил повязку на рану. Всё же решил доехать до магазина и аптеки - его запасы были практически на нуле, необходимо было их пополнить.

Проехав мимо двух брошенных машин, где два часа назад у него произошёл инцидент. Убедившись, что по дороге за это время так никто не проезжал, что было очень странно, Виталий направился к посёлку. Не доезжая до знака на дороге, на котором было написано название посёлка, он столкнулся с ещё тремя автомобилями. Один из них был перевёрнут, лежал возле посадок, присыпанный снегом, две машины пострадали от лобового столкновения. Скорость, по всей видимости, у них была слишком маленькой, так как получили оба автомобиля незначительные повреждения: спереди, разбиты бампера, капоты погнуты, стёкла не пострадали, остались целыми.

Сбавив скорость, Виталий принялся разглядывать разбитые машины, стараясь находиться от них подальше, чтобы не проколоть колесо об осколки, что отлетели от этих автомобилей во время аварии и сейчас скрыты снегом. Людей внутри машин не было, и следов на недавно выпавшем снегу не имелось, что ясно давало понять - авария произошла давно, и люди после неё ушли с этого места или их как пострадавших вывезли в больничку.

Зрение выхватило в зеркале заднего вида с пассажирской стороны движение позади автомобиля. Стекло на водительской двери было повреждено, потеряло свою прозрачность, через него нельзя было посмотреть в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что ему не померещилось. Заднее стекло на двери багажника было грязным, поэтому бесполезно было смотреть в зеркало, висящее над головой. Виталий прибавил газу и вильнул "Нивой", продолжая смотреть в зеркало со стороны пассажира. Его догадка оказалась верна: за движущимся автомобилем молча бежали несколько человек. Их лица трудно было разглядеть, но, судя по такому поведению, эти люди точно ненормальные, как тот тракторист и девочка с мужиком. Нормальные не бежали бы сломя голову за движущейся машиной, скорей бы окликнули или махали руками, чтобы привлечь внимание.

Как бы быстро не бежали за ним, "Нива" всё же быстрее человека, поэтому Виталий стал отрываться от преследующей его группы. Впереди, почти на въезде в посёлок, он увидел, как в его сторону по дороге, навстречу автомобилю бежит разношерстная толпа. Среди этих людей были дети, женщины, мужчины. Одеты они были кто во что горазд, даже дед в семейных трусах имелся. Их было настолько много, выглядело сие мероприятие столь необычным, что Виталий понял, что бегущие за ним и люди впереди, сошли сума и теперь, услышав его автомобиль, увидев его, бегут, чтобы вытащить из "Нивы" и убить. Эта мысль просто взорвала мозг: «Они все сошли с ума!».

На разворот не было ни времени, ни возможности, пока бы он крутился на двухполосной дороге, чтобы повернуть обратно (дальнейшее движение в сторону посёлка было самоубийством), съехавшие с катушек успели бы напасть на автомобиль, а такой толпой они точно разобьют стёкла и вытащат его из "Нивы". Поэтому Виталий, надеясь на чудо, съехал с дороги и прямо по полю, прыгая по ухабам, не сбавляя скорости, помчался прочь. Нива с её проходимостью, легко пережила такой манёвр, тем более Виталий включил сразу два моста. Толпа с посёлка объединилась с группой, что преследовала его, и продолжила бежать вслед за ним, но уже по полю. Какое-то время им удавалось держать дистанцию и даже немного её сокращать. Но когда он выехал на полевую дорогу, пересекающую поля, и прибавил газу, толпа безумных безнадёжно отстала.

Добравшись до холма, откуда он наблюдал за посёлком и дорогой, разминая ноги, Виталий остановился и, убедившись, что он в безопасности вышел из автомобиля. Полученная информация о происходящем вокруг помогла посмотреть на картину, что его окружала, по-другому. Только теперь он обратил внимание, что из трубы Саратовской ТЭЦ не идёт дым, а это было очень подозрительно. Сколько он себя помнил, в отопительный сезон трубы ТЭЦ всегда дымили густым серым иногда беловатым дымом, иначе квартиры в городе останутся без горячей воды и отопления. «Может я умер? Лежу сейчас на диване в доме остываю, а это мой собственный Ад. То я ел людей, а теперь они хотят съесть меня,» - подумал Виталий.

Он не знал, как проверить жив человек или это сон. Слышал, что нужно ущипнуть себя - так и сделал. Теперь помимо прокушенной щеки ещё стала болеть ладонь. Быстро собравшись с мыслями, взяв себя в руки, решил съездить в обход населённых пунктов до города, может, там всё нормально и это происходит только в одном взятом посёлке. Тем более не мешало бы заглянуть на заправку, так как бензина было меньше чем полбака, а запас всегда нужен.

Следуя по полевым дорогам, только теперь в обратную сторону, чтобы выехать на центральную трассу, Виталий внимательно осматривал окрестности. Примечая тот факт, что следы человеческой деятельности вокруг, которых всегда достаточно возле города, полностью отсутствуют. Картина, где дороги и автомобили на них занесены снегом, не видно дыма печных труб, тепловых станций, небо чистое, синее без единого облачка, на котором нет белых полос от реактивных выхлопов самолетов, удручает. Подъехав к федеральной трассе и остановившись неподалёку от неё, Виталий заглушил "Ниву" и вышел из неё, чтобы осмотреться. На улице стояла почти идеальная тишина, кроме звуков природы не было слышно ничего.

Он надеялся, что на федеральной трассе почистят снег, или его укатают колёса проезжающих многочисленных машин. Всё-таки за такими дорогами государство следит куда лучше, чем за местными, областными. Его ждало разочарование: расположенная впереди дорога федерального значения была полностью белая, с торчащими на обочинах, занесённых частично снегом, корпусами автомобилей. Поражала тишина, в которой отсутствовали какие-либо звуки человеческой деятельности.

Если такое происходит повсеместно, то как быть? Близких необходимо спасать, правда, как это сделать, он не знал. Надо, попасть в город, там престарелая мама, совсем беззащитная, перед всеми этими сумасшедшими. Ведь он, здоровый мужик, кое-как справился с маленькой девочкой и то с помощью огнестрельного оружия. В городе находится бывшая жена, но ему на неё наплевать, пускай её спасает сожитель с кем она живёт. Вот единственного сына нужно вытащить. Пацан пошёл по стопам отца, поступил в Саратовский военный институт национальной гвардии России. А это учебное заведение военное, следовательно, дисциплина и наличие огнестрельного оружия даёт курсантам больше шансов выжить в этой непростой ситуации.

Федеральная дорога была покрыта ровным, никем не потревоженным снегом, это, можно сказать, привело в сильный ступор Виталия. Стало понятно, что произошло что-то ужасное. Настолько ужасное, что люди уже несколько дней не ездят по дорогам федерального значения. Будучи бывшим военным, он не знал такого оружия, чтобы при применении которого, с людьми на территории другого государства происходило что-то подобное. Правда, он многого не знает, ведь он - простая штабная крыса, далёкий от новинок современного вооружения. Тем более давно на пенсии, попросили, так сказать, освободить место по-хорошему, а ведь ещё мог служить: до сих пор здоровья хватает. И если против России было применено вирусное, бактериологическое или подобное оружие, что сделало всех жителей данной территории безумными, агрессивными тварями, то почему он не заболел или не сошёл с ума? Этот вопрос повис в воздухе, так как на него у Виталия не было ответа. Было лишь чёткое убеждение, что если это правда, и жители России уничтожены вот таким коварным способом, то возникает множество очень важных вопросов: Когда на захваченную территорию войдут войска захватчиков? Что они будут делать с поражённым неизвестной болезнью населением? Это сумасшествие пройдёт само по себе или поражённые люди в конце концов-то умрут? Почему он не заразился как все остальные? Ведь он ещё не видел здоровых людей, значит ли это, что он остался единственный не сошедший с ума? Может у него есть иммунитет или он находился в своём доме далеко от мест, где эта зараза распространялась? А вдруг он сейчас дышит отравленным воздухом и в ближайшее время его лицо пожелтеет, а разум покинет голову? На данные вопросы, у Виталия ответы отсутствовали.

Как быть в данной ситуации, он не знал, поэтому просто выехал на федеральную трассу, оставляя за собой единственный след от автомобиля на девственном снегу. Направился по окружной дороге, чтобы въехать в город со стороны ленинского района, где проживала его мама.

По дороге встречались запорошенные снегом разные машины, грузовые, легковые. Некоторые из них остановились прямо на дороге, другие улетели на обочину, перевернулись, лежали на боку, крыше. Было такое ощущение, что у двигающихся по дороге машин неожиданно уснули все водители, а автомобили продолжили своё движение, совершенно потеряв какое-либо управление, врезались друг в друга, улетали на большой скорости в кювет.

Несколько раз его машину преследовали люди с восковыми лицами, но он легко от них оторвался. Когда проезжал мимо гостиницы и кафе через дорогу напротив, где находилось несколько больших грузовых фур, стоянка с легковыми автомобилями, эти сумасшедшие набросились на него с разных сторон. Их было так много, что одному даже удалось запрыгнуть на капот "Нивы", но неудачник не удержал своё равновесие, когда Виталий крутанул руль в сторону, и таким образом сбросил наглеца. Но вот когда он добрался до следующего населённого пункта, как раз именно там находилась большая дорожная развязка, чтобы повернуть в сторону города, он осознал весь масштаб случившегося.

На мосту произошла большая авария, естественно, приключившаяся уже давно. Большие гружёные фуры, идущие колонной навстречу друг другу, по всей видимости, имея приличную скорость, вдруг потеряли управление. На мосту, что представлял собой узкий участок дороги, в тот миг началась карусель смерти. Разбивая ограждения, металлическую и бетонную преграду, огромные автопоезда улетали вниз с моста, в пропасть. Другие, выезжая на встречную полосу, сталкивались с колонной таких же тяжеловесных автомашин, что шла им навстречу, переворачивались, продолжая движение по инерции, врезались в следующие автомобили. В конце концов, посередине моста, сложилась такая гора искорёженных автомашин, что проехать по нему не представлялось возможным. Вдобавок к этому возникла ещё одна не менее серьёзная проблема - это большое количество сошедших с ума людей, что находились непосредственно на мосту. Некоторые из них являлись непосредственно участниками данной аварии, их легко было узнать по характерным травмам и изодранной одежде. Другие же прибежали со стороны ближайшего посёлка, почуяв свежее мясо. И вот вся эта толпа, только завидев "Ниву", движущуюся в их направлении, тут же сплошным потоком, словно лавина, направилась в его сторону. Пришлось резко ретироваться, менять свой курс, сворачивать с дороги в поле и уносить ноги, подпрыгивая на старом сидении от неровностей необъезженной степи.

Ближе к вечеру, Виталий сделал не одну попытку подъехать к городу по знакомым путям. Но попасть в город было невозможно, не то, чтобы в него вообще попасть, хотя бы на ближайшие окраины. Приходилось постоянно подаваться в бега, хорошо, что старая Нива не подводила. Так как все подъезды к городу были забиты сотнями, тысячами совершенно неадекватных людей. Виталий, в конце концов-то сдался, поняв, что он не сможет попасть к матери, чтобы её спасти, вывезти из этого кошмара. Осознав всю бесперспективность дальнейших таких попыток, Виталий направился обратно в свою берлогу.

Прибыв домой, закрывшись в своей избушке, он впал в депрессию. Психика была подавлена всем тем, что ему было суждено увидеть. Полечить нервы было нечем, алкоголь он так и не смог купить. Да, что там алкоголь, он вообще из-за создавшейся вокруг обстановки ничего не смог купить, даже так необходимые ему лекарства. Щека, укушенная девочкой, отдавала пульсирующей болью, жаром, а при попытке пошевелить челюстью, стреляло в ушах и затылке такой резкой болью, что темнело в глазах. Обработать рану, поменять повязку было нечем, уж не говоря о том, чтобы принять сильное обезболивающее, что намного бы облегчило его жизнь в данное время. Для этого бы и пол-литровая беленькой сгодилась бы, но где её сейчас взять. Продукты дома были кое-какие, главное, что мяса ещё хватало, этим добром он хорошо затарился, грех жаловаться. Но в данное время он бы многое отдал, чтобы просто напиться, уснуть, и забыться, чтобы выбросить сегодняшний день из своей головы.

На улице почти стемнело, и сидя в доме, без света, Виталий не находил себе места. Желание выпить накатывало всё сильнее. Даже опасность в виде темноты и прячущихся среди неё монстров, что раньше были людьми, не пугала его. В конце концов, он не выдержал, решительно встал с дивана, вышел на морозный воздух. Постоял немного возле автомобиля, думая, где он сможет достать выпивку. Было понятно, что необходимо избегать больших, а лучше любых населённых пунктов, где всегда полно народу, а значит потенциально желтолицых. Выпивка имеется не только в магазинах, но и в барах, некоторых кафе, а пиво так вообще он видел на автозаправочной станции.

Буквально в пяти или шести километрах от его дома, если по прямой через поля, находится дорожный гостиничный комплекс, расположенный на федеральной трассе. Там размещены пару отелей для отдыха и ночёвки водителей, столовая, кафе, бар, а главное АЗС. Всё это находится вдоль дороги в чистом поле, на значительном расстоянии от населенных пунктов. Вот туда и решил наведаться Виталий.

Несмотря на то, что все эти постройки располагались вдали от города и посёлка, там всё-таки работали люди, и наверное, были посетители, которые, скорее всего, до сих пор находятся там. Были большие подозрения, что данные люди, как и все в округе сошли с ума, а значит, стоит ему там появиться, они нападут на него. Сколько на этой территории может быть потенциальных желтолицых, Виталий затруднялся предположить, но то, что у него осталось всего двадцать один патрон к пистолету - это был факт, очень грустный и настораживающий факт, судя по тому, что творится сейчас вокруг. Он надеялся, что боезапаса, что у него имеется, хватит, чтобы добраться до бара или кафе, а также попытаться заправиться. Но вот что делать дальше, если ничего не изменится, ему придётся обдумать позже.

Вспоминая, как он недавно прятал и сжигал труппы мужчины с девочкой, он улыбнулся, ведь сейчас нет необходимости прятаться, судя по окружающей обстановке, злые полицейские не придут за ним. Возникло небольшое облегчение, скрытая где-то в глубине души надежда, что всё, что он сделал до сегодняшнего дня, убийства мужчин, его желания, которые не поймёт ни один человек, останется безнаказанным. Поэтому все, кто помешает ему добраться до алкоголя или бензина, будут им убиты и оставлены на месте. Теперь незачем прятаться, скрывать свои намерения, опасаться возмездия, даже если в скором времени всё наладится, в чём он очень сильно сомневался - такой массовый психоз сложно развеять в одночасье. Но даже если представить такой поворот событий чисто гипотетически, Виталия сложно будет упрекнуть в убийстве толпы наглухо свихнувшихся, что пытались его по-настоящему убить, тут попахивает вынужденной самообороной. Ствол, пистолет у него легальный, так что война всё спишет: и прошлые и нынешние трупы, тем более что он не видел работающих полицейских, кроме двух гаишников, что сегодня бежали за его машиной по дороге с каменными лицами, явно, чтобы не оштрафовать за превышение скорости.

Фары он не включал - наступившая ночь, хорошо освещалась звёздами и луной на небе, достаточно, чтобы прекрасно видеть дорогу и окрестности вокруг. Почему-то Виталий был уверен, что свет автомобильных фар, который виден на значительном расстоянии, привлечёт внимание тех, чьё внимание он бы не хотел привлекать во время движения по полям.

План был простой, подобраться поближе к гостиничному комплексу со стороны полей, приманить с помощью звукового сигнала и света фар находящихся там сумасшедших людей. Удерживая их на безопасном расстоянии, перестрелять тех, кто покинет территорию АЗС и отелей, выбежав в чистое поле, преследуя его. Затем, когда больше никто не прибежит, после неоднократного выманивания потенциальных жертв, въехать на территорию отелей, где находится бар, кафе и, как он помнил, небольшой продуктовый магазинчик. Тех желтолицых, что он встретит внутри, а таковых, он надеялся, будет немного, если вообще будут, он приголубит с помощью пистолета уже на месте.

План пошёл в разнос, когда в поле на его призыв выбежало более полусотни человек. Оставшихся патронов на такую толпу не хватит, даже если вести снайперскую стрельбу, что сделать было затруднительно, находясь за рулём. Поэтому, отъехав от преследующих подальше, Виталий задумался, что делать, как быть в этой непростой ситуации, ведь желание выпить никуда не делось. Тогда он решил заманить их подальше в поля, километров на десять в глубь степи, после чего на полном ходу вернуться назад, чтобы всё-таки совершить свой налёт на расположенный там бар.

Такая тактика сработала: отдалившись от преследующих его "Ниву" человеческих силуэтов, метров на сто, он с помощью звукового сигнала автомобиля привлекал их внимание, освещая бегущих в его сторону людей включёнными фарами. Затем, двигаясь задним ходом, сдавал ещё метров на сто назад, хорошо, что эта дорога была прямой и уходила по полям за горизонт, после чего снова давил на клаксон. Когда расстояние показалось достаточным, Виталий отъехал от преследующих метров на двести, развернулся, и, продолжая давить на клаксон сигнала, помчался прочь от желтолицых дальше в степь. Отдалившись от них на километр, выключил фары и, повернув прямо в чистое поле, соблюдая тишину, отъехал в сторону от полевой дороги по подмороженной пашне подальше, насколько это было возможно. После чего, стараясь как можно быть менее заметным, развернулся в сторону гостиничного комплекса с автозаправкой, куда направился, не зажигая освещения.

На территории АЗС, куда он въехал прямо с поля, живых или мёртвых он не обнаружил, благо видимость была терпимой из-за вышедшей луны, да и глаза привыкли к плохой освещённости. Территория гостиничного комплекса была погружена в темноту. Электричество было отключено повсеместно, не только здесь, но и в городе, так как со стороны Саратова не исходило характерное свечение в небе, если смотреть на город ночью с расстояния.

Как заправиться без электричества и тем более оператора АЗС, Виталий не представлял и даже не предполагал, как это сделать. Осознание сего факта ввергло в небольшое уныние, так как он истратил почти весь бензин в баке "Нивы". Стрелка давно уже показывала ноль, и нужно было что-то делать. Поставив свою машину у свободной колонки, озираясь вокруг, не глуша двигатель, он осмотрелся. Возле соседней колонки номер три стоял черный, большой автомобиль, судя по очертаниям какой-то джип. Аккуратно выйдя из "Нивы", стараясь, чтобы дверь не скрипнула, оставив двигатель в рабочем состоянии, Виталий, держа пистолет в руке, на полусогнутых ногах, готовый в любую секунду рвануть назад, подошел к чёрному как смоль автомобилю.

Это была Toyota Харриер, какого года Виталий не знал. В открытом бензобаке торчал вставленный заправочный пистолет. Вытащив его, поставив на место, он прошел к водительской двери, немного замешкался, вспомнив маленького зверёныша внутри «Приоры», убившего и обглодавшего внутри женщину, может даже свою маму. Направил пистолет на дверь, потихоньку потянул её на себя.

Внутри загорелся свет, в ночной тишине раздался звук открытой двери.

- Динь, Динь, Динь! – этот звук словно колокол пронзил всю округу.

Резко закрыв дверь, Виталий прижался спиной к автомобилю, приготовившись отражать нападение. Прошла минута, но никто так и не прибежал на звук автомобиля. С облегчением выдохнув, направился к противоположной двери машины, так как успел за этот короткий миг, что был освещён салон Toyota увидеть, что руль в данном автомобиле размещён с правой стороны. Такое расположение рулевого управления было не привычным для Виталия. Но как только он погрузился в автомобиль, быстро закрыв за собой дверь, это стало совсем незначительным, комфорт в Toyota Харриер затмевал все неудобства расположения водительского места.

Ключи, к сожалению, в автомобиле отсутствовали, это расстроило Виталия. Он осмотрел все места, где их могли спрятать бывшие владельцы иномарки, но, увы. Под рычагом коробки-автомата лежало что-то тёмное, запаянное в целлофан, взяв этот предмет в руки, он сразу понял, какой он идиот. Ну, правильно, в его жизни никогда не было хорошего автомобиля, жил не особо богато. Поэтому смарт-ключ он сразу не узнал, подумав о том, что это пульт от чего-то, в темноте этот продолговатый пластик именно так и выглядел. Нажав на кнопку запуск двигателя, приятно был удивлён, как система бесшумно включила подсветку на спидометр, датчики, коробку передач; вспыхнул дисплей, где отобразилась камера заднего хода. Стрелка бензобака автомобиля показывала, что он полный, это вызвало улыбку на устах. Зачем теперь "Нива", если есть навороченный внедорожник.

Плавно тронувшись, не включая фар, они наверняка у джипа Toyota мощные, может даже ксеноновые, Виталий подъехал к зданию, на котором было написано «Отель», ниже его название, а над входом красовалась яркая надпись «Бар». Он знал, что бар находиться на первом этаже этого здания, а продуктовый магазин в следующем здании, расположенном метрах в ста от этого, тоже на первом этаже. Бывал в этом месте не раз, в основном проездом, предпочитая ездить за продуктами в посёлок, там выбор был побогаче, да и цены не кусались как здесь.

Внутри свет отсутствовал, стекла при этом выглядели практически черными, что творится за ними, разглядеть было невозможно. На улице из-за света луны было гораздо светлей, чем в помещении. Осторожно потянув на себя дверь, Виталий направил свой электрический фонарик внутрь и включил его. Мощный луч света осветил холл отеля. Кругом царил беспорядок: на полу валялись журналы, рекламные буклеты, перевёрнутые стулья. Пройдя внутрь, он направился к дверям бара, вход в который находился прямо в холле. Луч света выхватил из темноты, лежащее возле стойки администратора разорванное и обглоданное тело человека. Кости с остатками мяса уже почернели, было совершенно не разобрать, кто это был при жизни мужчина или женщина. Виталий сжал пистолет в руке сильнее, готовый его применить, продолжил движение.

Дверь в бар оказалась закрыта на ключ, как попасть внутрь по-другому, он не знал, тем более, где могут находиться ключи от двери, не представлял. Осмотрев дверь, а это была обычная стандартная пластиковая дверь, обклеенная рекламой с изображением бутылки виски и большого стакана со льдом, наполненного янтарной жидкостью. При виде качественной картинки, захотелось выпить ещё сильнее, даже невыносимей. Сдаваться из-за закрытой двери Виталий не собирался, тем более она выглядела хлипкой. Осветив холл в поисках подходящего предмета, не обнаружив таковых, он вспомнил, что снаружи, сбоку этого здания, находится пожарный щит, в котором висят лопаты, лом, пожарный топор ивёдра, сделанные под конус.

Выключив фонарь, Виталий постоял у входной двери, чтобы глаза привыкли к естественному ночному освещению, после чего осторожно, постоянно озираясь, вышел на улицу. Чёрный джип на входе равномерно, еле слышно урчал, это был единственный звук в ночной тишине вокруг. Улыбнувшись, тому, что ему до сих пор везёт, он направился к пожарному щиту. Боковое зрение уловило знакомый силуэт, Виталий резко повернулся в сторону дороги, но трасса, покрытая белоснежным снегом, оказалось пуста. Списав всё это на галлюцинации из-за нервного напряжения, которое не проходило в последнее время и постоянно преследует его, он продолжил движение.

Внутренний замок на железной двери пожарного щита был закрыт, в принципе правильно - иначе растащат нужный в хозяйстве инвентарь. Ключ от замка находился во встроенной прямо в двери, сверху, круглой нише, перегороженной стеклом. Это стекло в случае пожара необходимо было разбить, достать ключ и открыть дверь, дабы добраться до лома, лопат, топора, вёдер, покрашенных в красный цвет. Сейчас же разбить стекло означало изрядно пошуметь на территории гостиничного комплекса, поэтому Виталий задумался, как достать ключ наиболее бесшумным способом.

Пришлось дойти до своей работающей возле колонки АЗС "Нивы". Подогнать её к пожарному щиту, достать из багажника широкую липкую ленту (скотч), что он использовал для упаковки в целлофан трупов, молоток и грязную промасленную тряпку, бывшую когда-то свитером. Скотч, стараясь как можно осторожнее, чтобы его треск при разматывании не оглушил всю округу, наклеил на небольшое круглое стекло, за которым находился ключ. Это всё было сделано для того, чтобы разбитое стекло не осыпалось осколками, ведь именно осколки разбитого стекла производят основной шум. Далее, скомкав грязный свитер, приложил его к круглому стеклу, а уже по мягкой ткани нанёс удар молотком.

Железный наконечник молотка легко погрузился в пустоту, раздался еле слышимый хруст. Убрав тряпку, Виталий с удовлетворением, убедился, что стекло рассыпалось в дребезги, но при этом его осколки остались прилипшие на липкой ленте. Не торопясь, дабы не пораниться, он убрал скотч с остатками стекла, которые бросил в снег, под ноги, наконец то добрался до заветного ключика.

Тяжёлый пожарный топор приятно лёг в ладонях, и Виталий, осматриваясь по сторонам, направился к дверям бара. Опять почудился тёмный силуэт среди деревьев в лесополосе на другой стороне дороги, но приглядевшись, Виталий не смог разглядеть ничего. Чертыхнувшись вслух, с мыслями, что его нервы совсем стали ни к чёрту и ему срочно необходимо выпить, желательно что-нибудь покрепче, зашёл обратно в отель.

Лезвие топора отлично прошло в щель между дверью и косяком. Пластик двери практически не сопротивлялся, раздался негромкий скрежет и дверь открылась. Осветив лучом фонаря помещение небольшого бара на предмет присутствия желтолицых, и не обнаружив таковых, Виталий зашёл внутрь, прикрыв за собой дверь. Он зашёл за барную стойку, и, не теряя времени даром, так как в горле совсем пересохло и нервы были так напряжены, что на них можно было играть, словно на струнах гитары, схватил первую попавшуюся на стеклянной витрине бутылку и одним резким движением свернул ей пробку. Остановился он тогда, когда бутылка опустела наполовину, даже не поняв, что он пьёт, заметив лишь, что напиток крепкий. Взглянув на этикетку, понял, что выпил полбутылки армянского коньяка. Желудок приятно обожгло мягким теплом, а в голове сразу всё прояснилось, мир вокруг стал понятным, даже праздничным, несмотря на события вокруг.

Осмотревшись за стойкой бармена, Виталий нашёл два пластмассовых ящика, в которых, скорее всего, приносили закуски. Теперь они находились на пластиковых полках за стеклянной холодильной витриной. Естественно бутерброды, котлеты, разные салаты, давно пропали, высохли, покрылись плесенью. Но данные ёмкости, стоящие под ногами, превосходно подходили, чтобы загрузить в них бутылки с алкоголем, к чему тут же приступил Виталий, сгребая с витрины все подряд, игнорируя лишь пиво. Он заполнил два ящика под завязку, при этом на зеркальных полках оставалось ещё полно различных горячительных напитков. Виталий оглядел всё это богатство с жадностью. Появилась мысль - перенести ящики в машину, чтобы там их выгрузить, затем вернуться за новой партией. Но эту мысль он благоразумно отбросил, подумав, что бутылки с алкоголем никуда отсюда не убегут, а тех, кто мог бы гипотетически их отсюда забрать, интересуют совсем другие жидкости, например, его кровь.

Поставив один ящик на другой, Виталий поднял их с пола, удовлетворительно улыбнувшись тяжестью ноши. Осторожно выглянув на улицу, убедившись, что его там никто не поджидает, быстро проследовал к чёрному джипу. Кривясь от звука колокольчика, что предупреждал об открытой двери, быстро поставил тару с алкоголем на заднее сиденье, после чего буквально прыгнул за руль автомобиля. Необходимо было подъехать к следующему зданию, там находился небольшой продуктовый магазин, который Виталий решил в обязательном порядке выставить, забрав с него всё ему необходимое.

Остановившись возле входа в здание, где на первом этаже располагался продуктовый магазинчик, Виталий в нерешительности огляделся вокруг, находясь в безопасности салона автомобиля. Ему продолжал чудиться человек в длинном одеянии среди деревьев лесополосы.

Дверь в отель была открыта нараспашку. Хотя на ней имелся доводчик, закрыть её он не мог, так как на пороге лежал труп мужчины, верней всё то, что от него осталось. Определить, что это был мужчина, помогла обувь, такую женщины точно не носят. На площадке перед входом внутрь помещения был полный хаос. Кругом в этом бардаке, можно было разглядеть торчащие из-под неглубокого снега обрывки ткани, торговое оборудование, ножки перевёрнутых стульев, поломанные пластиковые столики, занесённые снегом, несколько застывших навсегда трупов. Виталий вспомнил, что раньше недалеко от входа находилась шашлычная, расположенная в шатре из непромокаемой ткани, внутри которой находились пластиковые столики со стульями, теперь они были разбросаны вокруг, а шатёр разорван в клочья.

Понаблюдав за обстановкой, осмотрев ближайшие окрестности, Виталий всё же решился и вышел из автомобиля, по-прежнему сжимая в ладони пистолет. Перешагнул через труп на крыльце, осветил фонариком помещение внутри. Магазин был прямо на входе. К своему огорчению, Виталий заметил, что внутри него кто-то похозяйничал. Но войдя во внутрь понял, что среди торговых полок, частично их опрокинув и разбросав по полу товар, произошла массовая драка, как оказалось смертельная, среди продуктов он насчитал пять обглоданных трупов. Не теряя времени даром приступил к тому, зачем пришёл сюда.

На заднее сиденье, поверх ящиков со спиртным полетели упаковки с минеральной водой, коробки с соками, пакеты с консервами, банками различных солений, упаковками сладостей, специи и многое другое. Виталий трудился как проклятый, не забывая делать пару глотков армянского коньяка после каждой ходки из магазина. За полчаса он забил почти весь салон Toyota Harrier под завязку, оставив свободным лишь водительское место. Под конец, так как аптека в данном месте отсутствовала, Виталий решил довольствоваться тем, что имелось, а именно забрал все одноразовые салфетки, ватные диски для лица, которые собирался использовать вместо тампонов для перевязки. В следующий пакет полетели спиртосодержащие одеколоны, духи, бытовая химия, но не для того, чтобы пить, выпивки хватало, необходимо было чем-то обрабатывать раны, обеззараживать их.

Уже выходя на улицу, он услышал шум возле здания, где находился бар. Кто-то громыхал жестянкой, послышался звук разбивающегося стекла. Виталий понял, что его старенькая "Нива", стоящая с работающим двигателем возле пожарного щита, привлекла чьё-то внимание. В обеих руках у него находились забитые под завязку пакеты. Бросать которые он не собирался, а выпитая бутылка конька прибавляла наглости и смелости, поэтому, выбежав из помещения, он лишь мельком взглянул в ту сторону, откуда раздавался шум погрома брошенной им машины, направился к новоприобретённому транспортному средству.

Быстрого взгляда хватило, чтобы понять, что дела плохи, в его сторону в ночной тишине, освещаемую полной луной и звёздами, уже бежали не один десяток человеческих силуэтов. Расстояние было достаточным, чтобы он успел сделать пару шагов к автомобилю, открыть дверь, не глядя швырнуть пакеты внутрь, после чего самому прыгнуть в салон. Но вот быстро тронуться на незнакомой машине, в которой он только ещё разбирался, он не успел, толпа настигла автомобиль. С разных сторон послышались удары по корпусу автомобиля, заднее стекло покрылось трещинами, Виталий включил скорость и нажал на педаль газа. Машина, взревев, рванула с места, он в последний момент успел вывернуть руль, чтобы не столкнуться с забором, что огораживал территорию вокруг. Джип, уверенно вильнув корпусом, выскочил на дорогу, гидроусилитель руля давал большое преимущество в этом вопросе. Виталию не надо было крутить баранку, как на его "Ниве", прилагая при этом значительные усилия, что отражалось на скорости разворота автомобиля.

Силуэты людей не отставали, облепив Toyota со всех сторон, даже кто-то умудрился запрыгнуть на крышу, гремя там жестянкой. Послышался треск боковых стёкол от многочисленных ударов. Надавив педаль газа до отказа Виталий почувствовал, как машина буквально полетела вперёд по дороге, в считанные секунды набрав хорошую скорость, оставив напавших на джип силуэты людей позади.

Посмотрев в зеркало заднего вида, которые к удивлению, оказались целыми, он заметил, что толпа сумасшедших продолжает его преследовать. Впереди всех бежал знакомый силуэт человека в известном одеянии, Виталий сразу узнал эту одежду, это был подрясник. Такую одежду носят православные священники в повседневной жизни, выглядит она как длинное, доходящее до пят одеяние с узкими рукавами и с наглухо застёгнутым воротом. Поняв, что он только что в очередной раз избежал смерти, наступающей ему на пятки, Виталий посмотрел вперёд на девственно чистый снег, стремительно уходивший под сильную и быструю машину, закричал на весь салон автомобиля, ликуя и радуясь.

Разгрузив автомобиль, что он поставил на место старенькой "Нивы", Виталий обратил внимание на убранство салона Toyota. Только сейчас при свете внутреннего освещения, которое он теперь не боялся включать, так как находился далеко от людей, он обратил внимание, что весь салон, верней его передняя часть утыкана иконками, что говорило о том, что прежний хозяин автомобиля был очень набожным. У Виталия мелькнула мысль: «А не тот ли сумасшедший священник, бежавший по дороге вслед за машиной, и является её прежним хозяином?» Далее эта мысль быстро улетучилась из подверженного алкогольного опьянения мозга, так как Виталий погрузился в пьянство с поеданием старых запасов человечины.

Сколько это состояние длилось, Виталий не мог сказать, но длинная, уже не колючая щетина на лице говорила, что пьянствовал он не одну неделю. Ведро, в которое он гадил, чтобы не выходить на улицу, было полным и изрядно воняло, несмотря на закрытую крышку. Да и сам Виталий, не мывшийся долгое время, наверняка смердел не хуже, просто не чувствовал этого.

Внутри небольшого домика был полный бардак. Пьянствуя, Виталий не заморачивался, и пустые упаковки с банками бросал прямо возле печки. Весь стол был забит грязной посудой, подсохшей едой. Под столом и по углам кухни стояли, лежали на боку многочисленные пустые бутылки. Дрова, что он заранее натаскал в специальную дровницу, сделанную из железных уголков, кончились, и в доме было прохладно, только поэтому он спал полностью одевшись, так как сходить за дровами было лень, да и силы после долгой пьянки покинули его. Прекратил он пьянствовать лишь тогда, когда закончилось спиртное, два пустых пластиковых ящика говорили об этом ясно и понятно.

Далее он отлёживался пару дней, пытаясь топить печь мусором, что накопился возле печки. Но тепла от бумаги, целлофановых пакетов, сплющенных полуторалитровых бутылок, было совсем мало. Когда появились силы, Виталий решил выйти на божий свет и открыл засов входной двери.

На улице было по-весеннему тепло, даже слишком. Снег давно растаял, земля покрылась зеленоватым налётом, мелкой, только прорывающейся из сырой земли зелёной порослью. Лед на озере ещё присутствовал, но стал серым по цвету, то тут, то там на нём можно было разглядеть проталины.

Надышавшись свежим воздухом, Виталий, оставив дверь открытой, чтобы проветрить дом от вонючего застоявшегося воздуха внутри, приступил к уборке жилища. Сгрёб весь хлам со стола в пакеты, пустые бутылки полетели туда же, накопилась внушительная куча. Пакеты с мусором он начал не спеша выносить к специальной яме, в которую сбрасывались отходы жизнедеятельности.

Вернувшись за очередной партией пакетов с мусором, Виталий присел на стул, чтобы передохнуть, появилась одышка, он быстро уставал. Через открытую входную дверь за спиной подул прохладный ветерок, принёсший запахи сырой земли, прелых листьев, еле заметного горьковатого аромата набухающих почек на деревьях.

Говорят, что человек чувствует, когда ему в затылок пристально смотрят. Вот и Виталий почувствовал, что позади него кто-то находится и наблюдает за ним. Медленно, даже лениво повернувшись, он понял, что смерть пришла за ним несмотря на то, что он так долго от неё убегал. На пороге стоял человек, мужчина, высокого роста, крепкого телосложения, в длинном чёрном одеянии, спадающим от плеч до пят, такой всегда изображают смерть. Единственное, что не хватало в этом образе — это чёрного капюшона на черепе, вместо этого у мужчины на голове были длинные чёрные волосы, волнами падающие на широкие плечи. Лицо имело непривычный чёрный цвет, но, приглядевшись, Виталию стало понятно, что оно испачкано чем-то тёмным и со временем высохшим. Образ дополняла длинная борода, из-под которой виднелся золотой православный крест. Вместо косы в руках, у смерти была чёрная книга, которую мужчина прижимал к груди.

Смерть прошла внутрь дома, подошла к печке, посмотрела на сковородку, что стояла на ней. Внутри неё лежало недоеденное мясо одного гастарбайтера. Взяв свободной рукой кусок жареного мяса, она отправила его в раскрывшуюся щель в бороде, после чего принялась тщательно жевать, от чего длинная борода равномерно заколыхалась.

Виталий сидел тихо, таращась на всё это зрелище, боясь пошевелиться, как будто его движение может напомнить смерти, зачем она пришла сюда. Потихоньку сковывающий страх стал отпускать, а сознание возвращаться. Он понял, что перед ним, возле печки, доедая его ужин, стоит не мифическая смерть, а простой человек. Ну, может не простой, его одежда говорила, что это наверняка православный батюшка. Было одно непонятно, как он сюда попал, рядом не имелось ни одной церкви, да и вообще его дом находился далеко от дороги и населённых пунктов, где обычно располагаются церкви, в степи не найдёшь прихожан.

В окне мелькнула тень, заставившая Виталия повернуть голову и посмотреть в него. Сердце, начавшее потихоньку успокаиваться, ведь батюшка, явно являясь одним из сошедших с ума людей, судя по выражению лица, пока не проявлял агрессии, опять забилось как ненормальное, по лбу побежал пот. За окном находилась группа людей, насколько большая, трудно было сказать, окно не давало в полной мере осмотреться вокруг, но тех человек десять, что он увидел за окном, ему хватило бы с излишком. Некоторые из них нетерпеливо перебегали с места на место, пристально наблюдая за домом.

Это был конец, теперь, даже если он успеет добежать до висящей на гвозде возле дивана кобуре с пистолетом и пристрелит наглого священника, то люди снаружи просто закидают его шапками. Так как простого беглого взгляда через грязные окна хватило понять, что на улице желтолицых никак не меньше трёх-четырёх десятков, и это лишь малая часть, что он смог заметить. Что делать в данной ситуации, он не представлял, поэтому просто сидел молча и наблюдал, как батюшка, доев остатки мяса в сковородке, продолжил осматривать кухонную утварь на печке, явно в поисках ещё чего-нибудь съестного.

Вечно так длиться не могло. Ожидание хуже смерти, сковывающий всё тело страх, в конце концов, притупился, стал не таким осязаемым, как вначале, и Виталий решился:

- Мясо есть в погребе. «Хотите достану?» —спокойно спросил он батюшку, который опрокинул крышку с одной из кастрюль, и та звонко зазвенела на железном листе печи.

Мужчина посмотрел на него. Его взгляд был равнодушным, без вопроса или любопытства, можно сказать, застывшим, словно на картинке. Виталий нерешительно встал, постоянно наблюдая за мужчиной в рясе. Тот в свою очередь продолжал смотреть на него, не делая никаких движений.

Поняв это как за согласие, Виталий медленно подошел к деревянному люку погреба и, взявшись за металлическое кольцо, поднял крышку. Вниз, в темноту уходила деревянная лестница. Взяв со стола фонарик, Виталий, включил его и медленно спустился вниз. Мелькнула мысль, закрыть за собой крышку погреба, чтобы таким образом спрятаться от сумасшедших, но как её удержать, если люк попытаются открыть, с внутренней стороны не имелось запирающих устройств, в них просто не было необходимости.

Осветив полки, с банками, Виталий дошёл до ниши, где лежал лёд, а на нём вырезки мяса в вакуумных упаковках, он схватил несколько первых попавшихся сверху, стараясь выбрать не замёрзшие, а просто охлаждённые куски и, не спеша, поднялся наверх. Батюшка продолжал стоять на месте возле печки. Не решаясь подойти близко к человеку в рясе, Виталий положил несколько кусков мяса на край печки и отошёл в сторону.

Мужчина, взяв один из пакетов, понюхал его и мгновенно вцепился зубами в целлофан, разорвав его. По дому сразу распространился запах свежего мяса. Поедая мясо прямо вместе с упаковкой, батюшка не обращал внимания, что кровь из пакета пропитала его широкую и пышную бороду, капая с неё на пол. Виталий, опасаясь пошевелиться, стоял в стороне, наблюдая за всем этим.

Неожиданно в проёме открытой двери в дом появился другой мужчина. Он был такой же крупный, как и православный батюшка, но одет в простую светскую одежду, которая теперь была изрядно испачкана. Вслед за ним последовала женщина непонятного возраста. Увидев Виталия, они немедля направились в его сторону.

«Ну вот и всё» мелькнула мысль в голове, как неожиданно батюшка в рясе, оторвавшись от своей трапезы, не выпуская толстую книгу из руки, прямо этой книгой, наотмашь, ударил мужчину в голову. От чего тот отлетел назад к двери, снеся своим телом бегущую за ним женщину. Священник развернулся в сторону упавшей на деревянный пол парочке, при этом повернулся к Виталию спиной.

Сбитый на пол мужчина не сдался, подскочив на ноги, он бросился на батюшку, занеся над головой руки для удара, но тут же оказался опять на полу, снова получив крепкой книгой в область лица. Виталий, сообразив, что сумасшедшим пока не до него, собрав все свои немногочисленные силы, бросился к дивану, благо до него было пару шагов, и схватил кобуру с пистолетом. Он знал, что в оружии полная обойма, остальные патроны имелись россыпью в кармане куртки. Достать пистолет из кожаного изделия, передёрнуть затвор, оказалось почти секундным делом.

Направив оружие на дерущихся у порога сумасшедших, Виталий замялся. К тому времени в драку вступила женщина, вдвоём с мужчиной они потеснили батюшку, стараясь нападать на него с разных сторон одновременно. По сути, надо было расстрелять всех троих, а затем закрыть дверь на засов, но что-то его останавливало сделать это. Где-то внутри он чувствовал, что, убив этих троих, особенно батюшку, это не спасёт его, более того усугубит и без того шаткое положение. Только тогда, когда женщина бросилась в ноги мужчине в рясе, схватив их в объятья, а её напарник ударом ноги опрокинул батюшку на пол, после чего они вдвоём принялись избивать лежащего на полу, решение пришло мгновенно.

Практически в упор Виталий произвёл два выстрела в головы женщине и мужчине. Увидев, как они мгновенно завалились на пол, отошёл назад к кухонному столу, держа пистолет двумя руками, готовым применить его и дальше в случае необходимости.

Батюшка неторопливо поднялся на ноги, осмотрел убитых на полу, из-под которых изрядно набежала кровь. Постоял какое-то время над трупами, после чего, совершенно не напрягаясь, как будто они весили не больше крупной кошки, выкинул трупы на улицу. Используя только одну свободную руку, так как черная книга продолжала находиться в его левой руке. Её он использовал в драке как ударный инструмент, причём выходило это у него очень эффективно. За окном забегали силуэты людей, послышался треск рвущейся одежды, ломающихся костей, чавкающие звуки десятков челюстей.

Виталий нерешительно держал священника под прицелом пистолета. Батюшка опять подошёл к печке и продолжил свою трапезу, поедая охлаждённое мясо прямо с целлофаном. Виталий, прижимаясь к стене, затем к дивану, осторожно дошел до входной двери, которую незамедлительно закрыл, задвинув засов для надёжности. В закрытую дверь ударили, но не сильно, без энтузиазма. Вернувшись обратно к столу, продолжая держать человека в рясе под прицелом, Виталий задумался, что делать дальше.

Батюшка, угощавшийся мясом, был не простым съехавшим с катушек. То, что он заступился за Виталия, а выглядело это именно так, говорило, что между ними налажен хоть какой-то контакт, который необходимо было развивать. Человек, стоящий напротив него, наверняка является лидером той толпы сумасшедших, что сейчас мельтешит за окном, не решаясь проникнуть в дом через окна. То, что они были на это способны, Виталий не сомневался, видел, как они нападают на автомобиль, а там стёкла куда покрепче. Но человек в рясе каким-то образом останавливает всю эту толпу, а значит, имеет непререкаемый авторитет среди них.

- Я, Виталий! – представился он, прижав раскрытую ладонь к своей груди, затем, резко опомнившись, опустил ствол пистолета в пол.

Мужчина, продолжая жевать, посмотрел на хозяина дома - наверняка среагировал на его голос. Его взгляд поражал Виталия, он словно смотрел сквозь него, совершенно не фокусируясь на его лице. Затем неожиданно прекратив шевелить бородой, пережёвывая пищу, резко выпрямил руку в его сторону, в которой находилась чёрная книга. Толстая, увесистая книга, пролетев пару метров, в считанные доли секунд, ударилась в ладонь, прижатую к груди Виталия, выбив из его лёгких воздух, заставив сделать пару шагов назад, после чего упала на пол. Удар был настолько сильным и неожиданным, что палец на спусковом крючке непроизвольно сократился, произведя выстрел из пистолета в пол. Это очень сильно напугало Виталия, казалось, звук выстрела в закрытом помещении спровоцирует священника к нападению на него. Но всё обошлось, батюшка, как ни в чём не бывало продолжил грызть целлофан, в котором осталась лишь красноватая жидкость.

Если бы батюшка накинулся на него вслед брошенной им книги, то Виталий, наверное, не раздумывая, пристрелил бы его. Но мужчина в рясе остался на месте, схватив теперь уже двумя руками очередной кусок мяса, лежащий на краю печки. Переведя дух от неожиданной выходки священника, Виталий нагнулся, стараясь не делать резких движений и не отводя глаз от сурового священника, поднял с дощатого пола чёрную книгу. Её странницы были испачканы кровавыми разводами, это он сразу ощутил, только прикоснувшись к ней. Резко опустив глаза и только лишь мельком взглянув на книгу, Виталий тут же узнал данный труд многих веков, в его руках лежала библия, а именно «Старый Завет».

Он хорошо знал эту книгу. В детстве ему частенько приходилось читать набожной маме, выдержки из неё, а став постарше, ему пришлось ознакомиться с данным трудом полностью. Всё это ради мамы, а если быть точнее по её прихоти, для неё каждодневное чтение библии Виталием являлось частью воспитательного процесса своего единственного сына. Только намного позже он понял, что его мама, неуверенная в себе женщина, таким образом пыталась самоутвердиться, пытаясь сделать из своего мальчика, истинного христианина, с кротким характером, послушного, имеющего будущее, но только лишь в загробной жизни. И она ведь действительно считала, что таким образом спасает сына.

«Ну, что мама, спасла?» - мысленно обратился Виталий к своей маме, которая, наверное, находилась в своей квартире, посреди сошедшего с ума города, верить в то, что она могла стать одной из желтолицых тварей ему не хотелось.

После того, что он делал, а именно убивал людей, ел их тела, его вряд ли ждёт рай, если таковой вообще существует. Личность Виталия представляла собой двойственную натуру. Первая действительно, как и хотела его мама была набожной, тонкой натурой, которая верила священному писанию беспрекословно, частенько обращаясь к богу, несмотря на совершённые им грехи. Вторая половина, являясь атеистом, была подвержена всем грехам человечества, что полностью противоречили первой личности. Самым страшным вожделением второй личности было человеческое мясо, добывая которое приходилось совершать смертный грех. Но Виталий не считал себя маньяком, так как убивал свои жертвы не потому, что желал их мучений, наслаждения страхом беззащитной жертвы или из-за его полового влечения. Эти убийства были лишь следствием желания добыть, как ему казалось, жизненно необходимый продукт в виде человеческого мяса. Ведь он действительно испытывал физический дискомфорт, слабость, ломоту в мышцах, непреодолимую жажду, если лишался возможности хотя бы раз в день съесть пускай и небольшой, но кусочек человечины. Эта жажда была настолько сильной, что терпеть эти мучения было выше его сил. Он не испытывал удовольствия от самого процесса убийства, лишь разделка острым ножом трупа, приносила наслаждение. Только поэтому он старался убить быстро, чтобы жертва не успела начать умолять его о пощаде, так как сомневался, что сможет с этим справиться, и первая милосердная, глубоко верующая личность в этот момент не возьмёт над ним верх.

Закрыв толстую книгу и открыв её толстую, переплетённую хорошо выделанной кожей обложку, Виталий заметил на форзаце надпись, сделанную простой шариковой ручкой. Самого написанного было сложно разобрать, так как кто-то сильно перепачкал её кровью, которая уже впиталась в бумагу и высохла. Снизу данной надписи, была подпись и расшифровка, заключённая в скобки. Расшифровка гласила «Архимандрит Евстафий».

Насколько Виталий помнил, архимандрит - шишка знатная в православной церкви. Он всего лишь раз видел столь высокий чин, будучи паломником вместе со своей мамой, коих у них с мамой в его детстве и юношестве было немало. В девяностых годах это было популярным событием. Одеяние стоящего перед ним священника не соответствовало такому чину, а значит, эта книга была подарена ему этим самым Евстафием, который, наверное, пользовался авторитетом у человека, стоящего возле печки и поедающего сырое мясо вместе с пакетом, в котором последнее лежало. Не спроста же этот мужчина в рясе, даже сойдя с ума не выпускал книгу из рук, дорожил ею долгое время, судя по потёртостям на кожаной обложке.

Виталий помнил, что архимандрит, передвигаясь вдоль преклонённых людей, был одет в чёрную монашескую одежду. Но она сильно отличалась от повседневной одежды православных монахов, так как была украшена золотыми полосками, золотыми звёздами, вышитыми на скромном на вид одеянии. А ещё у того архимандрита был в руках позолоченный посох, который выглядел массивным и тяжёлым.

В голове мелькнула шальная мысль, поэтому Виталий огляделся вокруг. В углу печки с его стороны, висели на гвоздиках, стояли прислонённые к стенке, железные совки для уборки пепла из топки и поддувала, несколько видов кочерёг, а также лопата для уборки снега, лом с приваренным топорищем, чтобы легче было отбивать лёд на крыльце. Вот именно этот лом он осторожно, стараясь не делать резких движений, взял в руки. Удерживая его, словно посох, в руке, прижав ладонь с библией к груди, заново представился.

- Евстафий! – громко и чётко произнёс Виталий.

Батюшка, до этого, не прекращая ни на минуту поглощать мясо, совершенно равнодушно наблюдая за передвижением Виталия за ломом и обратно, вдруг замер, перестав жевать, уставился на него с открытым ртом. Эмоции на его восковом лице не появились, но само действие, что он перестал есть, говорило о том, что Виталий заинтересовал мужчину в рясе.

- Меня зовут Евстафий. Как тебя? – попытка познакомиться выглядела со стороны глупо, даже смешно, тем более теперь Виталий пытался выдать себя за другого человека.

Священник никак не реагировал, просто стоял и смотрел на Виталия. А ему самому показалось, что он делает какую-то глупость. Надо было просто пристрелить этого желтолицего, а он вместо этого ещё и кормит эту тупую тварь. Несмотря на эти мысли, практически борясь с собой, он повторил то, что сказал до этого, пытаясь познакомиться с сумасшедшим батюшкой, бросившего в него свою библию.

Затянувшийся неловкий момент, батюшка не хотел представляться, заставил Виталия ещё раз повторить уже сказанное, практически крикнув имя архимандрита, но при этом ещё и ударить себя в грудь подаренной чёрной книгой. Наверное, его услышали снаружи, так как окно на кухне разбилось, затрещала старая деревянная рама окна, после чего сломалась посередине, в дом пытались проникнуть те, кто был на улице.

Выпустив лом из рук, который завалился в сторону мужчины в рясе, Виталий выхватил пистолет из кармана куртки, куда его пришлось убрать, чтобы удерживать в обеих руках библию и лом с приваренным топорищем. В разбитое окно с выломанной старой деревянной рамой, на котором виднелись остатки стекла, молча, не произнося ни звука, пыталась проникнуть в дом какая-то женщина, чьи чёрные, длинные волосы спадали вниз и закрывали её лицо. Она словно призрак из фильма «Звонок», стремилась пролезть сквозь узкое и неудобное для неё отверстие, при этом сильно порезала обе свои ладони об торчащие осколки стекла.

Виталий понимал, что, попав внутрь дома, сумасшедшая сразу наброситься на него, а, следовательно, не имело смысла дожидаться, когда она сможет протиснуть свои ноги. Поэтому, не теряя время даром, он одним выстрелом в упор, целясь в середину раскинутых волос, пристрелил ее. Безвольный труп повис в окне, лишь сумев наполовину протиснуться сквозь сломанную раму, но при этом создал собой естественную пробку, мешая остальным желтолицым с улицы последовать за ней.

Конечно, это не могло надолго остановить тех, кто с нетерпением толпился у окна, с желанием побыстрее проникнуть внутрь. Женщину уже начали вытягивать за ноги наружу, чтобы освободить проход, как входная дверь в дом открылась. В груди, в области сердце сразу же кольнуло, Виталий представил, как в открытую дверь, в ближайшие несколько секунд хлынет толпа желтолицых, а он, стреляя по этой толпе из пистолета, будет отступать в глубь кухни. После его пистолет встанет на затворную задержку, кончатся патроны, а перезарядиться он не успеет, как его накроет толпа сумасшедших, и разорвут в считанные минуты. Он это настолько хорошо представил, что даже пропало желание сопротивляться. Взглянув в направлении открытой двери, он лишь заметил, как в её проёме мелькнула чёрная ряса священника.

Теперь стало понятно, кто откинул засов и открыл входную дверь. А он глупец думал, что смог наладить контакт с этим мужчиной, теперь он поплатится за свою глупость.

Прошло несколько секунд, но в открытой двери никто не появился. Убитая женщина так и не была извлечена из рамы окна, продолжая загораживать собой проход через него. Снаружи, откуда слышался топот множества ног, наступила тишина, тени больше не мелькали в оставшемся целом окне. Медленно, стараясь осторожнее наступать на дощатый пол, так как некоторые доски от старости скрипели, Виталий, удерживая пистолет в обеих ладонях, готовый стрелять в любую секунду, подошёл к открытой входной двери и выглянул на улицу, нагнув голову набок, чтобы не светиться своим корпусом в проёме двери.

В метрах десяти от крыльца стоял мужчина в рясе, в его руке, приваренным топорищем вниз, находился лом, который он держал словно посох. Его взгляд был направлен в землю, к себе под ноги. Толпа сумасшедших, что окружала его дом, стояла, не шелохнувшись, так же смотря себе под ноги. Неожиданно вся это толпа синхронно, практически одновременно начала движение в сторону священника, образуя вокруг него почти идеальный круг из людей, где человек в рясе занимал положение центра круга.

Наверное, его заметили, несмотря на все его старания, ближайшие желтолицые проходящие мимо открытой двери, чтобы присоединиться к образованному из человеческих тел кругу. Так как двое мужчин принялись подергиваться, словно их ударил электрический ток, и они повернули свои головы в его сторону. Только заметив его выпирающую из-за косяка голову, их зрачки сфокусировались на нём. Они остановились и, резко повернувшись к входной двери, бросились к ней. Закрыть дверь Виталий не успевал: слишком коротким было расстояние, и единственное, что оставалось - это поднять свой пистолет и направить его в сторону приближающихся сумасшедших.

Два выстрела прозвучали синхронно, оглушив окрестность двумя громкими хлопками. Бегущие в его сторону мужчины споткнулись на полпути, один упал возле крыльца, а второй по инерции успел добежать до порога, где растянулся, продолжая перебирать ногами, словно даже после смерти его тело пыталось бежать дальше. Виталий замер в ожидании, так как теперь закрыть входную дверь из-за лежащего на пороге мужчины не представлялось возможным. Да и приблизится к шевелящему ногами умирающему желтолицему не давал банальный страх.

Несколько человек, услышав выстрелы, вышли из состояния похожего на гипноз и резко повернулись в сторону входной двери. Увидев Виталия, стоящего в проёме двери, с ужасом наблюдающего за обстановкой вокруг, побежали в его сторону.

Сколько ещё раз Виталий успел выстрелить, он не понял, потерял счёт патронам и лишь когда пистолет встал на затворную задержку понял, что магазин в пистолете пустой. Громкие выстрелы привлекли других сумасшедших, которые очень резво направились в сторону Виталия. Осознав свою беззащитность перед надвигающейся толпой, он попятился назад в глубь помещения, его мозг искал возможность спастись, перебирая множество вариантов, большинство из которых были глупы и бесполезны.

Самым разумным, было попытаться спрятаться в погребе и удерживать крышку изнутри, правда, за что её удерживать, если с другой стороны люка гладкие доски, Виталий не представлял. Времени, чтобы более подробно и вдумчиво продумать план спасения у Виталия не было и он, быстро пятясь назад, направился к погребу. Подскочив к деревянной крышке погреба под домом, он её резко поднял, и уже было собирался буквально прыгнуть в темноту, игнорируя лестницу, как понял, что порог открытой двери до сих пор ещё никто не пересёк. Хотя времени у сумасшедших было более чем достаточно с их-то быстротой, да и расстояние совсем небольшое.

Замерев на месте и настороженно прислушавшись к звукам снаружи, Виталий услышал непонятные, плохо им идентифицирующие звуки, похожие на глухие, чвакающие удары. Прошло несколько секунд, на пороге мужчина окончательно умер, перестав сучить ногами, а через открытую дверь так никто не появился, перепрыгивая мёртвое тело. Немного осмелев, оставив крышку погреба открытой прислонив её к стене, Виталий бросился к дивану, к куртке, висящей на гвоздике, в карманах которой были патроны россыпью к пистолету.

Взяв горсть патронов, сколько поместилось в ладонь, он быстро снарядил магазин желтоватыми цилиндриками и дослал патрон в патронник. Только после этого осмелился выглянуть наружу. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что там недавно произошло. Вокруг лежало не меньше десятка мёртвых или корчащихся в предсмертных судорогах сумасшедших. Наверняка некоторые лежащие на сырой земле трупы была его работа, ведь он стрелял почти в упор. Но вот к превращённым в изломанные куклы тела, которых было большинство, с торчащими наружу рёбрами, внутренними органами, почти отрубленными головами и ногами он точно не имел отношения. Некоторые окровавленные тела уже принялись поедать сосредоточившиеся вокруг них желтолицые. Спиной к нему, ближе к крыльцу стоял батюшка, удерживая лом с топорищем в двух руках, наблюдая за всеми остальными, что, подёргиваясь, кружили вокруг, не осмеливаясь подойти к священнику с грозным оружием в руках.

Естественно, Виталия увидели, как только он появился на пороге, и в его сторону тут же побежали трое желтолицых. Но, как только они приблизились к мужчине в рясе, тот легко, как будто в его руках находится прутик, а не тяжеленный лом, проломил одному голову, нанеся удар сверху вниз. Второму нападающему он сначала проткнул бок, буквально нанизав его на металлический лом, а потом откинул тело в сторону, разорвал рану так, что кишки, оставшись на ломе, потянулись вслед улетающему в сторону мужчине, вываливаясь из его живота. Третий нападающий, увернувшись от запоздалого выпада священника, отбежал в сторону, избежав, таким образом, каких-либо увечий.

Теперь стало понятно, что батюшка защищает Виталия и не даёт группе сумасшедших напасть на него. Появившийся молчаливый союзник придал Виталию смелости и надежду, что его, по крайней мере, в ближайшее время, не разорвут для употребления в пищу.

Больше сумасшедшие, даже видя его, не пытались прорваться через его защитника в рясе. Они успокоились и принялись, есть своих более неудачных соратников. Послышался уже знакомый звук рвущейся одежды, плоти, ломающихся костей.

***

Прошло пять дней, в течение которых Виталий выяснил путём проб и ошибок, что, как он и предполагал изначально, мужчина в рясе, которого Виталий подкармливал каждый день своими запасами мяса, является, предводителем, старшим, авторитетом большой группы сумасшедших, обосновавшихся вокруг его дома. Сколько человек насчитывает данная группа, Виталий затруднялся сказать, так как выходить из дома он мог лишь под прикрытием и в сопровождении священника. При нём желтолицые, вели себя более-менее спокойно, не пытались наброситься на него, провожая их безразличным взглядом. Но судя по беглому подсчёту тех, кого Виталий смог увидеть на улице вокруг дома и озера, эта группа была никак не меньше пятидесяти человек. Более того, ему казалось, что она увеличивается с каждым днём, так как каждое утро он вроде как замечал новые лица среди бродящих вокруг бесцельно людей.

Что будет, как только мясо закончиться Виталий мог лишь предполагать. Предпосылки о его дальнейшей судьбе были, когда он попытался ограничить аппетит священника, ведь стало понятно, что запасы мяса не безграничны. Батюшка мгновенно стал, вести себя более агрессивно, и лишь библия в руках Виталия останавливала его от нападения на него, чем Виталий беззастенчиво пользовался. Жаль, что чёрная книга действовала только на священнослужителя, остальным членам этой группы на книгу было всё равно, лишь угрожающее оружие в виде лома в руках батюшки, который он не выпускал из рук, останавливало их от того, чтобы разорвать Виталия.

Раз мясо заканчивается, а доверие со стороны прикормленного батюшки к нему напрямую зависит от его количества, Виталий решил добраться до машины и попытаться улизнуть куда подальше от дома, в котором он находился невольным заложником. Куда именно он направится, Виталий не знал, ему было неизвестно место более тайное и безопасное чем дом его отца, по крайней мере так было пока сюда не пришёл священник со своей ненормальной бандой. Но то, что ему необходимо в ближайшее время покинуть эту местность, говорил за себя ледник внутри подвала, где мяса оставалось с учётом аппетита батюшки на два-три дня.

Выбрав подходящий момент, Виталий, как обычно, взяв в руки пакет с мусором, подошёл к закрытой двери. Дождался, когда его защитник последует за ним, поднявшись со своего места, коим он определил для себя пол возле печки, там всегда было тепло. Как только лом ударился о деревянные доски пола, Виталий откинул засов и вышел наружу, держа в одной руке пакет с пустыми консервными банками, а в другой пистолет со снятым предохранителем, библию он убрал за пазуху, так, чтобы её можно было мгновенно достать в случае необходимости.

Путь до ямы, куда он сбрасывал мусор проходил мимо автомобиля Toyota Harrier, поэтому он предполагал, что не вызовет подозрение, если остановиться возле него. Так и получилось, батюшка и желтолицые вокруг даже не повели носом, когда он остановился возле машины, достал из кармана смар-ключ и нажал на кнопку, чтобы разблокировать двери автомобиля. Раздался звуковой сигнал, щелчок механизмов внутри дверей, мигнули габариты. Сумасшедшие оживились, но остались на месте, не пытаясь наброситься на джип. Проверив, открыта ли водительская дверь, чтобы не попасть в затруднительную ситуацию, когда необходимо будет прыгать в автомобиль и на скорости пытаться покинуть данное место, Виталий, убедившись, что путь на водительское место свободен, продолжил движение к яме с мусором. При этом нажал на кнопку, чтобы завести двигатель автомобиля.

Кнопка легко провалилась, но вот знакомого звука работающего двигателя позади не послышалось. Виталий обернулся, столкнувшись взглядом с батюшкой, который шёл по его пятам, его лицо, как всегда, ничего не выражало, в зрачках пустота и безразличие. Непонятно было, глядя на это лицо, догадывается он о планах Виталия или нет. Переведя взгляд на автомобиль, Виталий не обнаружил признаков, того, что двигатель автомобиля работает. Тогда он ещё раз нажал на кнопку запуска двигателя, направив смарт-ключ в сторону машины, предполагая, что батарейки внутри ключа подсели.

Габариты мигнули несколько раз, раздался звуковой сигнал и двигатель заурчал, выпуская клубы дыма из выхлопной трубы позади. Улыбнувшись маленькому успеху, Виталий продолжил путь к яме с мусором, куда выкинул пакет с отходами своей жизнедеятельности, вперемешку с хозяйственным мусором. Затем повернулся, чтобы как можно непринуждённее пройти до автомобиля, в который он собирался резко запрыгнуть и, воспользовавшись коробкой автомат, по возможности быстрее покинуть данное место, уехать прямо по полям куда подальше отсюда.

По всей видимости, звук работающего двигателя, несмотря на его еле слышимое шелестение, привлёк внимание ближайших к нему сумасшедших. Так как пока он шёл до ямы с мусором, вокруг автомобиля организовалась плотная толпа людей, сквозь которую пройти было большим риском. Но не это представляло собой главную опасность. Звуком работающего двигателя заинтересовался телохранитель, оберегающий его от толпы желтолицых. Теперь Виталий находился на расстоянии двадцати метров от машины и своего защитника, а те сумасшедшие, что не присоединились к группе интересующихся работающим японским автопромом, сейчас пристально смотрели в его сторону. Некоторые из них начинали подёргиваться, что всегда предшествовало нападению. Они ещё словно пытались бороться со своими желаниями, но было видно, что сдерживающий их фактор, всё меньше имеет над ними власть, так как дрожь увеличивалась с каждой секундой. Такое поведение Виталий видел не впервые, и оно никогда не предвещало ничего хорошего.

Мгновенно сориентировавшись, поняв, что попал в беду, Виталий, поправив библию в кожаном переплёте, что лежала у него за пазухой, быстрым шагом направился в сторону организовавшейся толпы вокруг чёрной, с работающим двигателем машины. Там находился единственный желтолицый, кто мог защитить его от этой массы дёргающихся людей, готовых броситься в его сторону в любую секунду. Ладони сжали рукоять пистолета так сильно, что у него затрещали кости пальцев. Он понимал, что даже если успеет оказаться поближе к своему защитнику, то не факт, что убережётся от нападения, а значит, придётся стрелять. Звук пистолета наверняка привлечёт тех, кто находится рядом с автомобилем, а он будет в непосредственной близости к ним, так как двигается в их направлении.

Женщина слева сорвалась с места и побежала на Виталия. Всё, время пошло, везенье кончилось, не получилось слинять по-тихому. Теперь его либо порвут в ближайшие несколько секунд, либо он чертовски везучий и сможет прорваться за руль автомобиля, чтобы уехать отсюда. Первый хлопок выстрела заставил бегущую в его сторону женщину споткнуться на ровной поверхности и полететь лицом вниз на землю. Второй выстрел, разворотил череп стоящего к нему спиной желтолицего, который стал поворачиваться, в его сторону услышав пистолетный хлопок позади. Третий выключил ещё одну женщину, стоящую на его пути и препятствующую Виталию подойти к двери автомобиля.

Буквально прыгнув на водительское сидение, он захлопнул дверь, включил блокировку дверей, одновременно нажав на тормоз, потянул рычаг переключения с положения парковки на движение вперёд. Виталий уже собирался надавить педаль газа, совершенно не думая о коробке вариатор, как это скажется на ней, лишь бы мгновенно набрать приличную скорость. Как понял, что вокруг машины стоит сбитая толпа сумасшедших, практически вплотную, неприступной стеной облепив корпус автомобиля. Наверное, мощности Toyota Harrier хватило бы переехать впереди стоящих людей, но они не пытались напасть на сидящего внутри джипа человека. Это озадачило Виталия, и он замер, потом закрутил головой вокруг, пытаясь понять, что происходит. Потерянные несколько секунд окончательно заблокировали Toyota, теперь людей возле машины, особенно передней и задней её части стало намного больше, а такую толпу можно было переехать разве что на тракторе.

Поняв, что побег не удался, а выйти из автомобиля Виталий боялся, да и открыть двери, было невозможно, желтолицые подпираемые толпой, стояли буквально вплотную к корпусу машины. Поэтому он продолжал сидеть в джипе с работающим двигателем, крутя головой во все стороны, ожидая, когда начнут бить окна и вытаскивать его наружу. Ничего подобного не происходило, всё оставалось по-прежнему. Лишь после напряжённых двадцати-тридцати минут, сквозь толпу протиснулся батюшка, подойдя со стороны капота. Немного постояв с опущенной головой, он приподнял находящийся в его руках лом над головой.

Виталий ожидал удара по жестянке капота тяжёлым металлическим предметом, что, учитывая силу сумасшедших может навсегда вывести из строя автомобиль. Но вместо этого священник, развернувшись спиной к Виталию, принялся, не применяя силы, практически нежно расталкивать сумасшедших от передней части автомобиля.

Прошло не больше минуты, как толпа расступилась, освобождая дорогу машине, но при этом по бокам и позади неё оставалась всё такой же плотной. Так, что выйти из автомобиля или дать заднюю Виталий не мог. Сообразив, что ему дают дорогу, но только вперёд, вслед священнику, который шёл впереди, опираясь на лом как на посох, словно Моисей, пророк Израиля. Виталий не сразу, но всё же решился, и медленно надавил педаль газа, последовав за своим защитником. Вся банда, окружившая автомобиль, двинулась следом, продолжая плотно прилегать к машине.

Наверное, он мог бы прибавить газу и сбить с ног мужчину в рясе, даже переехать его, после чего на приличной скорости оторваться от всей этой свиты, что сопровождала его. Но что-то подсказывало ему, что он не успеет далеко уехать, как его автомобиль опять заблокируют, не позволят двигаться дальше. А если потерять своего защитника, предводителя данной толпы, то эта же толпа его легко достанет из салона, и не поможет ему тогда ничего.

Приходилось двигаться на мощном автомобиле очень тихо, со скоростью впереди идущего священника. Благо батюшка шёл не через поля, которые раскисли вследствие растаявшего снега, а предпочитал передвигаться по так называемым полевым дорогам, стараясь выбирать наиболее сухие и проходимые места.