Эволюция

Глава 3 Дорога

Дорога

Морозы ударили неожиданно, вот сегодня плюс пять, солнечно, приятный лёгкий ветерок, а просыпаешься утром, все белым бело от выпавшего за ночь снега, температура минус десять. Долгожданный переходный период, когда температура постепенно понижается примерно на градус в день, так и не наступил, зима пришла сразу, и как это бывает в России, надолго.

Каннибалы исчезли мгновенно, теперь их нельзя было видеть праздно слоняющимися по улице. Можно было кричать сколько угодно - на голос человека теперь никто не появлялся. Улицы сразу опустели, а ровный покров белоснежного слоя снега ни одна душа больше не тревожила своими ногами, оставляя на нём следы. Город в мгновение ока превратился в пустынный и безжизненный. Даже стаи каннибалов куда-то пропали, совершенно не проявляя своего присутствия. Теперь действительно зрелище вокруг напоминало о том, что произошло что-то ужасное, неправильное под названием апокалипсис. В лесу на снегу можно было увидеть больше следов жизни, чем в пустующем от людей городе.

Снега выпало сразу много, а мороз говорил о том, что первый снег вряд ли растает, как это обычно бывает. Хорошо, что, предполагая о наступлении ближайших холодов, задействовав все силы, обитатели дома, утеплили все помещения, где предполагалось жить им самим и обитателям вольным и невольным. Окна, где была необходимость (на многих имелись хорошие стеклопакеты), обиты многослойной плёнкой, щели забиты тряпьём, заклеены скотчем. На входах помимо дверей висели тёплые одеяла, делая таким образом воздушную завесу, предотвращая проникновение холода снаружи, с улицы, с подъезда.

Отныне топить многочисленные печки приходилось постоянно. Поддерживая плюсовую температуру в бассейнах с рыбой, чтобы вода не замёрзла. Грибная плантация, размещённая в трёх квартирах, хоть и была отлично утеплена, все равно дров требовала немало. Из всех обитателей девятиэтажки голуби оказались наиболее приспособленными к холоду, и всё равно раз в день приходилось подкидывать пару дровишек на одну колонию, а их было целых двадцать семь. В одной квартире, их Женя называл колонией, содержалось более пятидесяти пернатых особей. Складывалось ощущение, что Женя переловил почти всех голубей в городе Саратов. Но это было не так - в ловушки на крыше постоянно попадались новые птицы и не только голуби.

Расход небольшого количества дров компенсировался тем, что птица потребляла очень много пищи: крупы, макароны - улетали с устрашающей скоростью. Появлялись опасения, что их вряд ли хватит всей этой толпе на зиму. Но сразу забить всю птицу Женя не мог, ему нужно было потомство, хотя с наступлением холодов хранить замороженные тушки голубя гораздо проще. Именно так он поступил с основным количеством рыбы, оставив на развод четыре пруда, с карпами, карасями и сомами. Все они находились в одной квартире, и её проще было отапливать, чем десяток квартир с бассейнами. Главное, продержаться с этим поколением голубей до следующего лета, а последующей зимой он сможет выпускать, всю эту ораву для того, чтобы они частично кормились сами. Только поэтому Женя вынужден был тратить немаленький ресурс, чтобы сохранить колонию птиц.

В тюрьме, где содержалась Настя со своей подругой, как-то они нашли общий язык между собой, несмотря на бетонную стену между ними, при этом вели себя тихо и спокойно, Женя старался поддерживать температуру не ниже плюс восемнадцати, это тоже стоило огромного количества топлива. По сути, ему приходилось полдня тратить на то, чтобы рубить, пилить, таскать бывшие диваны, шкафы, столы, двери, косяки из многочисленных квартир. Туда же в печь летела пластмасса, пластик, тряпки, что вряд ли пригодятся, в основном старьё и синтетика.

Дров необходимо было приготовить очень много, с хорошим запасом, так как шла подготовка к тому, чтобы отправиться выручать Николая из СИЗО №1. Юля, оставшись одна с детьми, да ещё будучи беременной, не в состоянии справиться с заготовкой дров, тем более с переноской их к многочисленным печкам. На неё и так падала огромная ответственность: кормить всех обитателей в девятиэтажке, топить печи, следить за детьми и собакой. Рыка решено было оставить, не брать с собой всё для его же безопасности. Поэтому Жене предстояло всё показать Юле, где продукты питания, как, а главное, где готовить каши. В какой дозировке кормить рыбу и птицу, чтобы не перекормить и не дать голодать. Как поливать, подкармливать, следить за грибами.

Ну, а главное, как и чем кормить обитателей в тюрьме. Были разработаны правила поведения в этом ранее закрытом от посторонних глаз заведении, что можно, а что категорически запрещено там делать. Для этого, пришлось всё показать Юле. Она отнеслась к этому не особо хорошо, но правила приняла и заверила, что всё сделает, как сказал Женя. Тем более операция по спасению Николая обещалась быть недолгой. Андрей с Женей планировали справиться с ней за один световой день. В крайнем случае, при появлении сложностей, могли задержаться максимум до следующего дня, переночевав в подходящем для этого месте, а именно в кунге КАМАЗа. Его корпус легко выдержит нападения каннибалов, а отстреляться с оружием, которое у них имелось, не составит труда. Тем более, была абсолютная уверенность и не беспочвенная, что все сумасшедшие будут сидеть по своим норам и ничто не помешает выполнению их миссии. А предпосылки, чтобы так думать имелись хорошие, во время освобождения КАМАЗа от бетонной плиты, упавшую на него, они не видели ни одного каннибала.

Освободив машину, пришлось долго разбираться с её механизмами, так как завести её с первого раза не получилось несмотря на то, что дизельного топлива в баке было более чем половина. Этого вполне хватало доехать до СИЗО и обратно, причём проделать этот путь раз десять, так как по расчётам это расстояние было не больше десяти километров в обе стороны. Но КАМАЗ никак не хотел заводиться, а Андрей, как и Женя не были специалистами в данной технике.

Подозрения упали на аккумулятор, за несколько месяцев он наверняка мог разрядиться, тем более их оказалось целых два. Отсоединили, вытащили, кое-как подняли, тяжёлыми оказались, поставили на зарядку, пришлось завести генератор - опять расходы по бензину, которого катастрофически осталось мало. Решили после спасения Николая вплотную заняться бензином, тем более техника есть, только её ещё завести надо. А на КАМАЗе, да в отсутствии каннибалов из-за морозов, втроём, мужской компанией, легко сможем опустошить резервуары ближайшей АЗС.

После зарядки аккумуляторных батарей, техника всё равно не пожелала завестись. Уже хотели переключиться на поиск другой техники, в ближайших окрестностях, как Андрей, пробуя различные комбинации, нажимая разные тумблеры внутри кабины, пока Женя снаружи бдил, занимаясь его охраной с автоматом в руках, не нажал красную кнопку, находящуюся в неприметном месте, после чего повернул ключ зажигания, автомобиль, чихнув пару раз, приятно заурчал.

Погоняв застоявшийся двигатель на разных оборотах, решили заглушить машину, но не тут-то было. Повернув ключ зажигания, выключив панель управления, обнаружили, что дизельный двигатель как ни в чём не бывало продолжил работать. Как его заглушить, оба не представляли. Андрей опять принялся нажимать всё подряд, но это не помогло, только позже они узнали опытным путём, что двигатель КАМАЗа глушиться с помощью небольшой педальки, больше похожей на металлическую кнопку, находящуюся под ногами, там, где педаль тормоза и газа. В этот раз Андрей заглушил двигатель, попытавшись отъехать назад, съехать с крыльца дома и включил передачу неправильно - вместо задней, врубил сразу пятую скорость.

Как только КАМАЗ был полностью освоен, прокатились по ближайшим дворам и центральной дороге. После чего на общем собрании, где присутствовал Рык как полноправный участник домовладения и его голос тоже учитывался, был назначен день выезда за Николаем.

Машину подогнали под окна дома, в котором все проживали, и с третьего этажа с помощью лебёдки загрузили внутрь всё необходимое. Женя нарядился в свой невзрачный, но очень эффективный защитный костюм. Взял с собой заправленный огнемёт, хотя при наличии оружия он вряд ли пригодится, но как говориться, запас не тянет, да и не на себе его таскать, техника этот вес даже не почувствует.

Андрей оделся попроще, но помня, как его не раз животные чуть не отправили на тот свет, все же не пренебрёг некоторыми средствами индивидуальной защиты. В этот раз на нём красовался чёрный бронежилет, от пуль, конечно, не та защита, а вот от ударов, в том числе и колюще-режущим оружием вполне сгодится, зато по весу не сильно напрягал, сидел удобно и движения не сковывал. На голову надел простой мотоциклетный шлем, без защиты подбородка и ветрового стекла. В нём обзор был гораздо лучше. Руки и ноги, защитил специальными накладками, сделанными из пластика по Жениным чертежам. В его защитном костюме были вшиты точно такие же, изогнутые под тело пластиковые накладки. Они были очень лёгкими, но прокусить такую защиту даже крокодилу затруднительно.

В общем, готовились серьёзно и основательно. Продумывали маршрут, глядя на карту города, действия в случае нештатных ситуаций: прокол колеса, поломка двигателя или внезапный снежный ураган, сейчас погода - всегда сюрприз, нет больше гидрометцентра. Естественно, отрабатывалось возможное нападение как каннибалов, так и людей - после зеков больше никто не питал иллюзий.

В КАМАЗе, несмотря на его безусловные плюсы как проходимость, высоту, вместимость имелся и огромный минус, кунг не соединялся с кабиной водителя, попасть в него можно было только выйдя наружу. Только поэтому пришлось основной боезапас разместить в кабине, изрядно при этом потеснившись. Ведь в случае нападения большой стаи они будут отрезаны от возможности пополнить боеприпасы.

Еды с водой взяли немного: был расчёт на быстрый налёт на СИЗО №1, и такой же быстрый отход. Грузить боеприпасы и оружие, что осталось в оружейке, никто не собирался - этого добра теперь хватало на годы вперёд, с нынешним его использованием. Подъехать, вызволить Николая, если он жив, погрузиться и на полном ходу обратно. Такой план не должен занять много времени, так зачем себя обременять пищевыми запасами. В случае, если Николай погиб или его на месте не окажется, задача оставалась такая же, покинуть пределы центра города как можно быстрее, отправившись в своё безопасное логово.

В установленный для выезда день погода испортилась. С неба посыпал снег, на улице поднялся ветер. Немного посовещавшись, решили, что непогода даже на руку, не так хорошо будет слышно двигатель машины на фоне ревущего ветра. Чтобы двигаться по заснеженной дороге видимости было вполне достаточно, но зато машину примерно через метров пятьдесят, трудно будет заметить. Это значительно уменьшало риск быть замеченными нежелательными элементами в виде стай каннибалов или групп вооружённых людей, если таковые имеются. Для КАМАЗа полуметровый снег не проблема, конечно, не разгонишься, как следует, но зато снежная вьюга быстро заметёт следы автомобиля, которые могут привести опасность к дому, где все проживают.

Ещё раз проинструктировав Юлю, попрощавшись с Рыком и детьми, Женя зацепил карабин на спусковом механизме, Андрей уже сидел в кабине машины и прогревал двигатель. На сердце было тяжко, он впервые покидал дом так надолго, да ещё на такое большое расстояние. Запрыгнув на пассажирское сиденье, Женя положил на колени винторез (винтовка снайперская специальная) с прикрепленным на неё ПСО (прицел снайперский оптический), поставил оружие на предохранитель и махнул Андрею головой, что все в порядке, трогай.

Оба посмотрели вперёд, туда, где снежная буря закрывала дорогу, занесённые снегом брошенные автомобили. Дворники ритмично работали, постоянно поскрипывая, а их лица были напряжены и сосредоточены. Андрею не хотелось возвращаться туда, куда девять месяцев назад закинула его судьба. Воспоминания о тюрьме сильно его угнетали, настолько сильно, что всё тело непроизвольно дрожало. Женя во время подготовки свыкся с мыслью, что ему предстоит покинуть дом, и он очень надеялся, что это ненадолго. Не хотелось на продолжительное время оставлять Настю. Женя, конечно, доверял Юле и знал, что она выполнит всё инструкции, но почему-то внутри жгло грудь от нехорошего предчувствия.

КАМАЗ взревел и медленно поплыл по белоснежному морю, раздвигая снег в разные стороны, словно жидкую воду. У обоих имелся опыт вождения только легковыми автомобилями. Тренировочные выезды на прошлой неделе не успели дать хорошего опыта, для вождения большим автомобилем, слишком короткими они были по времени и расстоянию. Поэтому Андрей не торопился, старался двигаться так, чтобы не потерять контроль над высоким и габаритным КАМАЗом.

На дороге то тут, то там виднелись высокие холмики засыпанных снегом машин. Метель собирала возле них снежные барханы, с ними тяжело было бороться. Приходилось разгоняться, чтобы разбить преграду из снега. Иногда машину немного заносило, вынуждая сбавлять скорость, что неминуемо влияло на проходимость.

Выехали они, как только стало рассветать, чтобы весь короткий световой день был в их распоряжении. Поэтому фары Андрей не включал, их свет тоже мог заметить тот, чьё внимание им бы не хотелось привлекать. С рассветом ветер только усилился, а снег нескончаемым потоком, летел почти параллельно земле. На улице было жутко холодно, в кабине КАМАЗа печка работала исправно, создавая контраст погоде снаружи, внутри было сухо и тепло.

Женя вертел головой, всматриваясь в белую метель, пытаясь упреждающе заметить опасность, что может грозить снаружи. Иногда ему казалось, что он видит бегущие человеческие силуэты, но на поверку это оказывались деревья, стоящие вдоль дороги. По мостам, через железнодорожные пути, они решили не следовать, ещё на стадии подготовки, выбрав более длинный, но, по их мнению, безопасный путь в центр города.

Когда впереди сквозь белую пелену летящего по ветру снега возникло упавшее дерево, выдававшее себя высокими ветками, торчащими из снега, пришлось остановиться. На засаду это было не похоже, дерево упало давно, его ствол давно занесло снегом. Перескочить или переехать дерево было невозможно, многочисленные толстые ветки говорили о том, что под снегом находится внушительный по объёму ствол дерева. А какую бы КАМАЗ не имел мощность и возможную проходимость, такую преграду ему вряд ли преодолеть. Самое поганое, что объехать упавшее дерево не представлялось возможным, справа проходили трубы теплотрассы, в которые въехал потерявший управление автобус, после чего упал на бок, перегородив дорогу. Слева - бетонный забор, выглядевший крепким, а они были не на танке, чтобы крушить бетонные стены.

О таком они тоже заранее подумали, вполне могло случиться так, что по пути им мог встретиться автомобильный затор, который невозможно объехать. Ведь люди почти все разом съехали с катушек, превратившись в злобных тварей, но тупых настолько, что самостоятельно остановить автомобиль они были не в состоянии, следовательно, машины врезались на ходу друг в друга и различные преграды: дома, деревья, заборы. Поэтому алгоритм действий кое-какой имелся, да и дерево — это не брошенная машина.

Сначала осмотрели внимательно окрестности, район вроде не жилой, промышленная зона. По этой дороге находились торговые центры по продаже автомобилей, различные офисы, торговые павильоны. Именно поэтому был выбран этот маршрут, тут наверняка было мало народу, так как затмение человеческой расы произошло примерно в десять утра.

Не обнаружив визуально никакой опасности, приступили к действию. Первое, что необходимо было попробовать сделать, это оттащить дерево в сторону, естественно не вручную. Всё было заранее подготовлено. Если бы у них не получилось это сделать, в кунге лежала бензопила, которой можно распилить дерево на части.

Женя вытащил из сумки широкий буксировочный трос-ремень с карабинами на обеих сторонах, перевёл флажок предохранителя винтореза в боевое положение. Андрей так же был вооружён винторезом, его тихая стрельба как раз для такой операции, когда нежелательно привлекать к себе внимание огнестрельными выстрелами. Одновременно открыли двери, ещё раз внимательно осмотрели окрестности, не торопясь начали выходить из кабины автомобиля: тут спешка ни к чему. Двигатель Андрей не глушил, вообще было принято решение, что во время всей спасательной миссии двигатель не глушить, разве только в экстренных случаях, которых не должно быть много, ну, например, если придётся ночевать в кунге автомобиля.

Женя выпрыгнул из кабины КАМАЗа первым, тут же провалился в снег по колено. Опять огляделся, готовый в любую секунду открыть стрельбу и запрыгнуть обратно в автомобиль. Убедившись, что ему ничто не угрожает, направился к дереву. Вьюга свистела, а снег налипал на стекло защитного шлема. Идти было трудно, сам защитный костюм довольно-таки объёмный, а тут ещё снег вяжет ноги, да в лицо бьёт сильный порывистый ветер. Зато в нём было тепло, его конструкция была такова, что он не пропускал жар пламени огнемёта, а, значит, холод тоже не мог проникнуть через многослойную ткань и пластиковые щитки с поролоновым смягчителем.

У Андрея была задача охранять Женю, но делать это так, чтобы не отходить от кабины автомашины далеко. В случае нападения, именно Андрей должен нейтрализовать проблему, а если это невозможно, то предупредить Женю об опасности, откуда она исходит, после чего как можно быстрее оказаться в кабине автомобиля, чтобы корпусом машины прикрыть напарника. Ведь Женя, занятый закреплением буксировочного троса, не может контролировать обстановку вокруг.

Накинув на толстую ветку синтетический ремень, закрепив петлю карабином, Женя направился к машине, чтобы то же самое проделать с буксировочным ремнём на переднем фаркопе КАМАЗа. Высоко поднимая ноги, пробивая себе путь через снег, Женя сквозь заснеженное стекло (из-за разницы температуры снаружи и внутри шлема снежинки прилипали к стеклу) увидел знакомый силуэт позади кунга КАМАЗа. Андрей не мог видеть то, что происходило со стороны пассажирской двери кабины, так как находился в передней части машины со стороны водителя, так ему проще было видеть Женю. Естественно, для него визуальной мёртвой зоной была задняя часть КАМАЗа и пассажирская сторона. Прямо возле заднего колеса виднелся силуэт Рыка с торчащими вверх ушами и смотрящего прямо на Женю.

Женя остановился, протёр стекло от начавшего таять снега, мешающего обзору, и понял, что собака, а это была именно собака, но совершенно другой породы, чем оставшийся дома Рык. Она была больше похожа на немецкую овчарку: высокая, с длинной чёрной шерстью, свисающей по бокам. Смотрела на Женю, низко наклонив голову, пасть закрыта, хвост параллельно земле, совершенно не колышется. Собака, замерев на месте, наблюдала за человеком.

- Женёк! Собака! – послышался глуховатый голос Андрея. Вьюга своим свистом перекрывала часть звуковых волн, исходящих от Андрея.

Напарник не мог видеть овчарку возле заднего колеса, на которую смотрел Женя, а значит, речь шла о другом звере. Поэтому он повернулся в сторону дерева, то есть за спину. В снежном тумане снега проглядывался силуэт крупной собаки непонятной породы. Она стояла боком в полный рост, её голова была повёрнута в сторону машины и друзей.

Две собаки не могли представлять угрозу двум вооружённым людям. Но кто сказал, что их всего лишь две? Обычно собаки собираются в гораздо крупные стаи. Тем более нужно учитывать, в каком сейчас мире мы находимся, и если эти собаки выжили, то они явно непросты и скорей всего многочисленны. Чтобы прокормить такую стаю, мяса в последние полгода было достаточно лишь для того, чтобы самому не стать завтраком или обедом.

- Вон ещё две! За автобусом! – крикнул Андрей, скорей всего тоже понял, что их берут в кольцо, так как тут же вскинул свой винторез, пытаясь прицелиться в прицел.

Женя, не теряя времени, подпрыгивая, чтобы легче было преодолеть снег под ногами, направился быстрым шагом к машине. Фаркоп забился снегом, который от постоянного давления спрессовался, так как КАМАЗ, двигаясь вперёд, всё время пополнял новой порцией снега железное кольцо. Рукой в перчатках, не получалось выбить снег, ставший почти льдом, поэтому Женя вытащил нож из ножен, висевших на боку, и дело пошло быстрее.

Сзади послышались щелчки выстрелов винтореза, это отвлекло Женю от его работы, оставалось лишь накинуть трос на кольцо и закрепить карабин. Повернувшись, чтобы посмотреть, куда это стреляет Андрей, Женя понял, что они попали. У него практически не было времени, чтобы вскинуть своё оружие, так как в его сторону неслось, поднимая снежную пыль по меньшей мере около двух десятков крупных собак. Звук выстрела винтореза, по всей видимости, их не пугал, так как звучал почти игрушечно. Боковым зрением, насколько позволял шлем, он видел, как Андрей отступает к кабине КАМАЗа, продолжая при этом стрелять в сторону снежной лавины, в которой можно было разглядеть хвосты, уши, оскаленные морды.

Прошло не больше секунды, лицезрения всего этого великолепия, как неведомая сила толкнула его в грудь, заставив удариться спиной об радиаторную решётку кабины КАМАЗа. После этого, что-то, схватив его за ноги, резко дёрнуло на себя, стащив с кабины в снег, куда он упал на спину. Тут же мгновенно, не давая опомниться, сильные тиски сдавили шейные пластиковые щитки. Если бы защита шеи не остановила сильную челюсть с огромными клыками, Женя бы даже не понял, от чего он умер, крупная собака просто бы вырвала ему полшеи с трахеей, щитовидной железой. Но костюм и в этот раз сыграл свою роль на все сто - Женя был в нём словно в скафандре.

Другие собаки вцепились во все конечности, растянув Женю, словно на дыбе. Гигантский пёс, сдавивший его шею, полагал, что душит свою жертву, однако всё же пытался оторвать плоть, постоянно трясся своей головой, отчего в глазах Жени летали искры. Несколько псов вцепились в район живота, пытаясь порвать брюшную полость и выпустить внутренности наружу. Женя испытывал лишь один дискомфорт: он не мог шевелиться, его плотно удерживали, прижали к земле, но вот проникнуть сквозь костюм ни одной собаке пока не удалось. Конечно, это не могло продолжаться вечно, в конце концов, каким бы не был крепким костюм, зубы многочисленной стаи всё равно найдут лазейку и потихоньку разберут защиту костюма на составляющие, доберутся до плоти. Где Андрей был - неизвестно, так как свозь рычание, повизгивание и движение десятка крупных собак, Женя ничего не слышал вокруг. Винтовка во время атаки стаи упала в снег, да и невозможно было ею воспользоваться в такой суматохе. Пистолет висел на боку в кобуре, до него тоже не дотянуться, руки плотно удерживают, растаскивая их в разные стороны. Но в ладони так и остался лежать нож, которым он чистил фаркоп от снега.

Это было великолепное холодное оружие, такое, на которое лишь раз взглянув, даже не ведающий в этом вопросе человек сразу скажет с восторгом в голосе: «Вещь!». Небольшой, с лезвием не больше пятнадцати сантиметров, сделанным из великолепной стали, с отличной заточкой. Непритязательным на вид с ручкой из чёрного дерева, без всяких там наворотов в виде, дола, называемый в простонародье «Кровостоком», что в корне неправильно, орнаментов или рисунков, каких-либо украшений. Простой, надёжный нож, его Женя нашёл в одной из квартир, и судя по состоянию ножен, хозяин не пылил его на полках. Лишь раз использовав его в качестве разделочного инструмента, Женя понял, что лучше ножа не найти. Этот кусок железа резал кости рыбы и птицы, словно раскалённое железо масло, совершенно не требуя усилий, при этом оставаясь таким же острым после использования. Им можно было бриться в прямом смысле этого слова.

Руку, в ладони которой лежал нож, удерживала одна из собак, вцепившись зубами в предплечье, при этом кисть была совершенно свободна. Псина тянула руку на себя, постоянно трясла мордой, пытаясь порвать препятствие, впрочем, так делали все собаки, пытаясь побыстрей с ним покончить и добраться до вожделенного мяса. Пока пес, что держал его за горло, делал как все, в его голове не могла появиться какая-либо мысль, так как мозги от постоянной встряски не соображали. Но как только Женя замер, пёс стал вести себя спокойно, лишь утробно рыча, удерживать Женю, прижимая к земле. Мозг выдал блестящую идею, что делать дальше. Вывернув кисть с ножом, Женя принялся лихорадочно вертеть её, пытаясь достать лезвием морду животного, удерживающего руку, либо порезать одну из многочисленных лап, что мельтешили вокруг. Собаки не стояли на месте, их было слишком много, и каждая пыталась добраться до него и укусить.

Он не знал, попал лезвием куда или нет, но рука, в которой был нож, неожиданно стала свободной. Не теряя времени (за руку могла вцепиться другая собака), тут же нанёс удар по чёрной псине, что удерживала его за горло. Женя не целился, бил куда попадёт, особо не задумываясь. Нож легко, совершенно не чувствуя сопротивление входил в тело животного. Лишь удар ладони о плоть собаки говорил ему, что лезвие полностью погружено в пса и он, вытащив его, продолжал бить снова. Лишь на пятом или шестом ударе собака взвизгнула и, отпустив шею, шарахнулась в сторону, напоровшись на своих соплеменников, которые плотным кольцом обступили лежачего в снегу Женю.

Это не остановило его, справа находилась следующая жертва, и он продолжил наносить удары ножом налево, и направо, вгоняя узкое и чрезвычайно острое лезвие в бока, шеи, ноги. Вокруг поднялся визг раненых зверей, и в его руку с ножом мгновенно вцепились зубы, не давая возможность продолжить делать фарш из нападающих. Но зато он успел освободить правую руку, которую тут же прижал к телу, закопал её под снег, чтобы её больше не могли схватить и оттянуть в сторону.

Пытаясь на ощупь (в перчатках чувствительности никакой, но зато они спасли его кисти от острых зубов) обнаружить кобуру с пистолетом, Женя понял, что она съехала и теперь находится под ним, в районе поясницы. Приподняться не дали, на его грудь тут же встал тяжёлый самец, у которого из лапы сочилась кровь.

«Значит, успел подранить» - подумал Женя, как в его защитный фартук на шлеме, защищающий шею от укусов сзади и по бокам впился этот подранок и так сильно замотал головой, что у Жени потемнело в глазах.

За надёжность ремешков, удерживающих шлем на его голове, он не переживал, был опыт, когда каннибалы срывали защиту с его дурной головы, и этот опыт был учтён. Женя помнил, как прикрепив ремешки покрепче, чтобы не порвались, был этими же ремешками чуть ли не задушен, когда каннибал пытался стащить его с него, ведь крепление было на подбородке. Тогда крепление шлема чуть не сработало как удавка, теперь имея такой горький опыт, он прикрепил шлем стальными тросиками к самому костюму. Это не мешало крутить головой, запрокидывать её, но защита головы надёжно держалась на месте.

Не прекращая попытки приподнять таз, чтобы просунуть руку под себя, к кобуре с пистолетом Макарова, у которого уже был патрон в патроннике вопреки всем инструкциям по безопасности, Женя пытался елозить из стороны в сторону. Напавшие псы оказались упитанными и довольно тяжёлыми, при этом, видя его движения, набрасывались на него с большей яростью и энтузиазмом. Поняв свою ошибку, он замер, перестав сопротивляться. Стая продолжала рвать его, но он мог себе это позволить, лежать спокойно, понимая, что до плоти им ещё долго добираться.

Вскоре, сначала одна, потом вторая собака отпустили его, продолжая стоять над ним, высунув языки, тяжело дыша. Как только хватка почти повсеместно ослабла, Женя приподнял таз и тут же просунул за спину руку. Это сработало как спусковой механизм, на него мгновенно набросились сразу всей стаей. Но рука уже лежала на кобуре, а пальцы искали металлическую кнопку с ремешком, чтобы открыть кобуру. Как только его рука легла на рукоять пистолета, он опять замер, притворяясь мёртвым.

В этот раз его трясли дольше, а собака, что стояла передними лапами на его груди вцепилась в горло, утробно рыча, брызжа слюной. Медленно, почти незаметно, Женя вытянул руку из-под себя. Понимая, что если поднимет руку с пистолетом, то стая мгновенно вцепиться в неё, и не даст нормально стрелять. Держа оружие под перепаханным от собачьих лап снегом, направил дуло пистолета в заднюю часть пса, что держал его за горло и нажал на спусковой крючок. Ничего не произошло. Сначала охватила паника, что оружие неисправно, но успокоившись, вспомнил о флажке предохранителя. Женя, конечно, не сумасшедший носить заряженный пистолет без страховки, такое оружие в любой момент может выстрелить, чаще всего тогда, когда этого не ждёшь. Сдвинув флажок, стараясь делать это медленно, под снегом, опять направил дуло пистолета на филейную часть собаки, которая, почувствовав его лёгкие движения, ещё сильнее зарычала.

Патрон пистолета Макарова не имеет тех возможностей, что у автомата Калашникова: он не создан для войны, так как применяется в основном в войсках внутреннего назначения - МВД, Росгвардии, ФСИН. Его пуля предназначена остановить противника, а не прошить его насквозь, вырвав при этом части тела и внутренние органы. ПМ оружие ближнего боя, и в ближнем столкновении он очень страшен.

Собаку словно невидимая сила отбросила на КАМАЗ, стекло защитного шлема забрызгало кровью, она даже не успела взвизгнуть. По-прежнему находясь в лежачем положении, лишь приподняв голову, для лучшего обзора, Женя, не приподнимая руку, прямо от бедра, открыл беглый огонь по собакам. Выстрел пистолета Макарова, в отличие от винтореза очень громкий, уже на пятом выстреле стая кинулась врассыпную, и Женя смог приподнять корпус, приняв сидячее положение. Вокруг него снег покрылся кровью, в метре от него лежали пять мёртвых собак, некоторые были убиты ещё ножом, который продолжал лежать в ладони левой руки. Убегая, стая визжала, рыкала, вслед за ней тянулись множество кровавых струек на белоснежном снегу.

Как только обойма в ПМ опустела, сверху послышались позвякивания выстрелов винтореза, Женя поднялся на ноги и посмотрел на крышу кабины КАМАЗа. Андрей был жив и цел. Он успел залезть на кунг, где стая не могла его достать, и вел прицельный огонь, плотно всматриваясь в ПСО.

Не желая больше испытывать судьбу, Женя подобрал засыпанную снегом винтовку, после чего закрепил буксировочный трос на фаркопе и, постоянно оглядываясь, нырнул в кабину машины на пассажирское сиденье. Нужна была передышка, хотелось посидеть в безопасном месте, осмотреть себя, выявить повреждения в костюме. Андрей не стал себя заставлять ждать, перепрыгнул с крыши кунга на крышу кабины, потом, не спускаясь на землю, стараясь держаться от неё как можно выше, залез в кабину.

Дерево получилось оттащить лишь с пятнадцатой или семнадцатой попытки, где-то под снегом зацепилась за что-то ветка и не давала возможность перетащить упавшее дерево. Вылезать наружу, чтобы решить эту проблему взмахом топора желания как-то не было. Тем более стая собак никуда не делась - так и кружила где-то неподалёку. Отдельные группы можно было заметить среди снежной мглы, но близко они не приближались.

Вытащив дерево на открытое пространство, убрав его с проезжей части дороги, Андрей подогнал машину бампером вплотную к дереву и сделал приглашающий жест.

- Теперь не надо далеко ходить, отцепи трос и назад, а я тебя прикрою.

- Почему я?! – наигранно удивлённо спросил Женя.

- У меня нет такого костюма. Меня бы они точно порвали, – возмутился Андрей, и продолжил. - Я сверху наблюдал, как они тебя того. Страшное зрелище я тебе скажу, а главное стрелять невозможно, мог в тебя попасть.

- Звуковую бы бросил, – подсказал Женя.

Андрей сделал виноватое лицо. - Извини, перепугался так, что не сообразил. Да ты красавчиком оказался, выкрутился быстро, хорошо ножом так поработал. Вечно можно на это смотреть.

Женя улыбнулся, но Андрей этого не увидел, так как находился в шлеме, забрызганном кровью, после чего тяжело вздохнув сказал:

- Ладно, я пошёл, – после чего передвинул кобуру пистолета на живот, перезарядил пистолет, убрал нож в ножны, и выпрыгнул из кабины КАМАЗа опять в снежную бурю.

Отстегнув карабины, сматывая буксировочный трос, постоянно оглядываясь (вокруг слышалось рычанье, поскуливание), иногда можно было разглядеть метавшиеся тени среди снежной пелены, Женя поймал себя на мысли, которая никак не давала ему покоя, пока он не оказался в кабине машины.

- Андрюха, а ты заметил, что эти собаки не лаяли? Ведь собаки всегда гавкают, а эти как волки, – высказал свои мысли Женя.

Андрей посмотрел внимательно на снежную бурю за окном:

- А и правда, не лаяли. Это точно немцы были, я их хорошо разглядел. Все как на подбор. Такое ощущение, что с одного питомника, сразу видно, что породистые.

- Но не лаяли это точно, странно, – ответил Андрей, имея в виду под немцами немецких овчарок.

- Тогда почему они чёрного цвета? – спросил Женя, прекрасно помня, что овчарки этой породы имеют коричневый окрас и лишь их спина с пастью чёрного цвета.

- Я точно не знаю, слышал лишь только, что немецкая овчарка имеет два окраса, обычный коричнево-чёрный и чисто чёрный. Причём чёрные овчарки крупней своих сородичей, встречаются редко и стоят гораздо дороже. Наверное, где-то здесь поблизости питомник был по разведению немецких овчарок именно с таким окрасом. А как всему пришёл конец, они сбежали, объединились в стаю, – ответил Андрей, плавно трогаясь с места, продолжая намеченный путь.

- Большой, наверное, питомник был, их никак не меньше двадцати было, – сказал Женя, продолжая всматриваться в мечущиеся в снежной мгле тени собак.

- Гораздо больше. Те, что на тебя напали, скорей всего были передовым отрядом. Я с крыши видел ещё несколько групп собак, обходивших нас с тыла. – прибавив газу, как только машина миновала участок, где раньше лежало дерево, ответил Андрей, затем продолжил: - Такой стаи наверняка животные не страшны, они сами кого хочешь сожрут, да и бегают собаки гораздо быстрее любого сумасшедшего. Заманивают туповатых подальше от остальной группы, а потом разрывают на части. Скорее всего именно так и охотятся. Не лают, потому что сообразительные, овчарки вообще очень умные, так что не удивлюсь, если именно по этой причине не выдают себя своим лаем. Непонятно только почему они на нас напали, по нам вроде видно, что мы не эти.

Женя задумался: в словах Андрея имелся смысл. Стайные животные всегда очень сообразительны и имеют довольно обширную тактику охоты, это даже по каннибалам видно, те тоже, находясь в группе, умом намного превосходят одиночек. Получается, что в нынешнем мире, где человек потерял венец вершины пищевой цепочки, эту вершину займет кто-то другой. И на останках человечества вполне сможет преуспеть. Эволюция крайне консервативна и сохраняет самое важное и проверенное, а именно разум появляется только у хищника, обязательно социального, живущего группами, стаями. Кто теперь займет эту нишу? То, что человечество уже вымерло, Женя не сомневался, это вопрос лишь времени. Он вынужден наблюдать последнюю агонию Homo sapiens (Человека Разумного). Даже если удалось выжить некоторым таким везунчикам как он, Андрей, Юля, дети, а таких по всему миру наверняка наберётся немало, то они настолько разобщены, находятся в жесточайшей изоляции, что неминуемо погибнут, лишь по одной причине: не хватит генетического разнообразия, начнутся близкородственные скрещивания, что приведёт к вымиранию. Он бы не поставил на такое человечество и гроша, максимум лет сто, и оно исчезнет как вид, тем более болезни, голод, убийства себе подобного никто не отменял.

- Напали потому, что посчитали лёгкой добычей. Они наверняка уже одичали, и человек теперь им не хозяин, после того как они этого человека на завтрак, обед и ужин хавают. Зато теперь мы точно знаем, что кроме Рыка все остальные собаки, что умудрились выжить в этом мире, больше не друзья человека, – ответил Женя.

Андрей, прибавив газу, объезжая очередную легковушку с шапкой снега на крыше, добавил:

- Точно, ты прав Женёк. Теперь они наша пища, жаль, что тех пятерых псов не забрали, крупные экземпляры, каждый, наверное, килограммов пятьдесят весит. Столько мяса.

Женя, отстегнув боковые тросики на шлеме, снял его и с любопытством посмотрел на Андрея.

- Ну, а чё? Собака тоже мясо, их, например, корейцы едят, да и китайцы тоже не брезгуют, - сам не пробовал, но говорят, мясо вкусное, – продолжая рулить, смотря на дорогу, поделился Андрей.

- Я зато пробовал, у меня друг кореец, – Женя замолчал на какое-то время задумавшись, и продолжил:

- Был. В общем угощал. Скажу, что действительно мясо у собаки интересное, необычное, но вкусное, правда, безумно острое, хотя у них вся кухня такая, – затем помолчав, обдумывая что-то, добавил, - Можно на обратном пути зацепить, не пропадать же добру.

Андрей понимающе кивнул головой, не отвлекаясь от дороги.

За поворотом их ждал затор. Несколько машин, в том числе и одна бетономешалка врезались в грузовой MAN. Естественно, их частично занесло снегом; ветер намёл с наветренной стороны хороший такой сугроб, который их КАМАЗ вряд ли преодолеет. Лопаты они с собой взяли, но там было столько снега, что дотемна не управишься. Да и тяжёлые машины в заторе присутствовали, а их просто так не оттащишь, даже на КАМАЗе.

С подветренной стороны, если заехать на бордюр и проехать по обочине, где снега было не так уж много, мешали выстроившиеся в ряд тополя, свечками уходящие в серое небо. Сразу за ними находились всё те же трубы теплотрассы, что проходили вдоль почти всей этой дороги, так что объехать деревья тоже не получалось. Они остановились, задумались, что делать дальше, сразу забыв о собаках.

- Не вижу другого выхода, как повернуть назад и попробовать через мост проехать. Я же ещё осенью как-то доехал до тебя, вернее до соседнего дома. Правда, на тот момент был совсем плох и не видел, каким путём передвигались, я внутри кунга находился. Помню лишь, что часто по обочинам ехали, так как трясло не по-детски. Так что скорее всего ехали через город по центральной улице, по парку точно половину пути преодолели, в тот раз КАМАЗ шёл на приличной скорости, не то, что мы сейчас плетёмся кое-как, – высказался Андрей.

Женя не торопился с ответом, одел шлем обратно, застегнул карабины на крепёжных тросиках, поправил пластиковые фартуки, обшитые брезентом, защищающим шею. Тяжко вздохнув, открыл дверь, удерживая винторез поудобнее, выглянул наружу. Посмотрел назад, вперёд и перекрикивая ветер, спросил Андрея:

- А если деревья спилить? Прямо под корень, пониже, чтобы днищем не задеть.

Андрей приподнялся, внимательно присмотрелся к тополям. Деревья на обочине стояли плотно, примерно через полтора метра каждое. За затором из машин со стороны тополей сразу начиналась территория АЗС (автозаправочная станция), она была чистая от машин, и по ней легко можно было проехать, чтобы, объехав затор, выехать обратно на дорогу. Но до самой АЗС путь преграждали восемь взрослых тополей, примерно тридцать- сорок сантиметров в диаметре каждый. Спилить их бензопилой, что лежала в кунге не составит труда. Но кто знает, бензопила, какая бы она продвинутая не была, - далеко не бесшумный инструмент. Её рёв двигателя, даже несмотря на снежную пургу и завывающий ветер, услышат все, кто ближе полукилометра вокруг. Тем более они удалились от стаи собак, что напала на них, примерно на такое расстояние.

- Мне кажется: опасная затея, – настороженно подтвердил свои размышления Андрей.

Женя влез обратно и закрыл дверь.

- На мосту по-любому машин полно и там разъехаться негде, мы же не на велосипеде двигаемся. По какому мосту из трёх вы переехали неизвестно, ну тебе неизвестно. Получается, будем тыкаться наугад, проверяя все три моста, терять время. Не забывай, что осенью снега не было, дорогу прекрасно видно, это не сейчас, когда колёса наполовину в снегу, поэтому и гнали на приличной скорости. Даже если найдём мост, по которому можно спокойно переехать, то наш путь ляжет через густонаселённые районы. Ты гарантируешь, что нас не начнут преследовать, тем более мы плетёмся с черепашьей скоростью. А ещё на мосту легко засаду устроить, перегородить въезд и выезд и всё - мы приплыли, – озабоченно сообщил Женя.

- Можно подумать, на нас здесь засаду нельзя организовать, – раздражённо ответил Андрей, но он понимал, что Женя прав. Искать тот самый мост получится долго, если сразу не повезёт, так как расстояние между ними приличное. Объехать машины на мостах гораздо труднее из-за ограниченной ширины строения, а в случае столкновения с автомобильной пробкой наподобие той, что впереди, объехать её не получится, а развернутся на мосту невозможно.

- Ты забыл про стаю собак? Они наверняка где-то тут недалеко, как собираешься отмахиваться? Бензопилой?

Женя пожал плечами:

- Выхода другого нет.

- Ну и как ты планируешь это провернуть? – все ещё находясь на взводе, спросил Андрей, ясно давая понять, что сам он не полезет на улицу, считая эту затею авантюрой, по крайней мере не на землю, предпочтёт находиться на кунге и страховать Женю повыше от чёрных псов.

Женя не собирался просить Андрея рисковать, прекрасно понимая, что тот практически беззащитен перед зубами собак и каннибалов. Бронежилет, пластиковые щитки вряд ли его спасут, ведь шею, кисти, пах защищает лишь слой ткани.

- Не знаю, получится или нет, но ты вплотную к дереву подгони машину. Сам на крышу кунга полезай, смотри в оба по сторонам, чтобы не прозевать возможную опасность. Если всё нормально, я покидаю кабину, спиливаю дерево, сваливаю его, освобождаю путь. Потом сам прыгаю за руль и подъезжаю к следующему дереву и так далее. А ты всё это время находишься сверху, на крыше кунга, следишь за обстановкой вокруг. Как только возникнет какая-либо угроза, я бросаю пилу и к тебе на кунг или за руль, в зависимости от ситуации. Винторез не буду с собой брать, он мне мешает работать, всё время спадает с плеча, но ты его возьми с собой на кунг, в случае шухера, я его у тебя возьму, в два ствола будет легче отбиться.

Андрей покачал головой, как бы взвешивая услышанную информацию, обдумывая её, утвердительно махнул в знак согласия.

- Ну, хорошо, давай попробуем. Ты только не геройствуй там. Я, если что подозрительное, сразу дам знать, лучше перебдеть, чем недобдеть.

- Как скажешь, – утвердительно ответил Женя.

Бензопила была почти новенькой, ту, которую Женя использовал в доме для пилки дров, так и осталась лежать в четвёртом подъезде. С этой провели профилактические действия, испытания, затем заправив её и взяв две полуторалитровые пластиковые бутылки бензина прозапас, плюс литр машинного дешёвого масла, закинули всё это добро в кунг КАМАЗа.

Андрей стоял на будке в полный рост, нервно оглядывался, постоянно прикладываясь к оптическому прицелу ПСО, пытаясь заметить беду издалека. Женя, находясь в кунге, проверил пистолет и нож, закинул в карман ещё пару запасных магазинов к пистолету Макарова, с забитыми заранее маслятами (патронами), схватил бензопилу и пошёл на выход.

Ветер не собирался успокаиваться, даже, наоборот, усилился, а вот небо немного посветлело; снег прекратился, и вокруг кружили снежинки, поднятые с земли. Вытянув подсос, Женя подкачал бензин встроенной силиконовой грушей, напоминающую прозрачный напёрсток. Дёрнул пару раз рукоятку стартера, закрыл подсос, проверил включен ли выключатель и ещё раз резко потянул на себя ручку стартера. Бензопила заревела на всю окрестность - мир давно уже отвык от таких звуков, поэтому любой громкий звук казался чуждым и непривычным. С деревьев в испуге вспорхнули птицы, тревожно застрекотав.

Во время заготовки дров Женя набрался кое-каких навыков работы бензопилой, иногда путём проб и, к сожалению, ошибок, но вот здоровенные деревья ему ещё не приходилось рубить или пилить, их по объективным причинам не было в квартирах. Мебель, дверные косяки, ламинат - всё это давалось бензопиле с лёгкостью, особенно если эти материалы заранее подготовить и закрепить.

Предполагая, что с такой проблемой они вполне могут столкнуться во время своего намеченного путешествия, Женя пролистал не одну книжку из своей большой библиотеки. Склад найденных книг или, по-простому, библиотека, занимал всё пространство трёхкомнатной квартиры, в которую он перетащил подходящие шкафы, имеющие множество полок. На них рассортировал найденные в квартирах книги по содержанию. Все полки заняли издания, необходимые для жизни: кулинария, обработка древесины и железа, химия, медицина, сельское хозяйство, животноводство, птицеводство, пчеловодство и многое другое. Художественные книги складывал просто на пол в стопки, не разбирая их по сюжетам - на это не было времени. В наступившей новой эре бумажные книги стали единственным источником информации, теперь они заменяли Жене ютуб.

Книга «Юный лесоруб», изданная ещё в 1959 году, имела хорошие наглядные иллюстрации, как можно, а главное нужно пилить вертикально стоящие деревья.

В этом ничего сложного не было. Главное, следовать инструкции, и ты не только спилишь, но и свалишь в нужном для тебя направлении любое дерево. Имея в руках бензопилу, этот процесс не займёт много времени, максимум пару минут. Деревья Женя решил укладывать на дорогу, а если быть точнее, то на машины, что, неожиданно потеряв управление, устроили непроходимый для автотранспорта участок на дороге. Он понимал, что шума от этого будет очень много, но банально другого направления просто не было. Упав на трубы теплотрассы, дерево может повести себя непредсказуемо: завалиться обратно, опять перегородив проезд. А это прибавит много лишней работы: дерево придётся пилить на части, носить тяжести, что в защитном костюме по глубокому снегу ужасно неудобно.

Первое дерево упало на капот иномарки, задев своей верхушкой бетоновозку, что стояла как раз за ней. Ствол упавшего дерева значительно выступал на обочину и мешал будущему проезду КАМАЗа, пришлось его укоротить. После чего Женя приступил сразу ко второму дереву, войдя в азарт, он позабыл, что планировал подгонять автомашину поближе к каждому дереву.

Когда он делал очередной надпил на стволе третьего дерева, бензопила, набирая максимальные обороты, ревела как ненормальная. Только поэтому Женя не услышал крики Андрея, а его выстрелы из винтореза тем более. Закончив с распилом, Женя выпрямился, спина затекла, так как, чтобы спилить дерево как можно ниже приходилось ногой разгребать снег. При этом бензопилу некуда было положить - кругом сугробы, а затем нагибаться в три погибели, чтобы достать ствол дерева пониже. Разминая ноющую поясницу с работающей бензопилой в руках, он обратил внимание, что Андрей принял боевую стойку и приложился к прицелу, направив оружие в сторону автозаправочной станции, которая находилась у Жени за спиной. А затем винторез в его руках дёрнулся, слегка поддавшись назад, и Женя ясно увидел вылетающую гильзу из снайперской винтовки. Звука выстрела он не слышал, но в этом не было ничего удивительного - шум бензопилы перекрывал все звуки вокруг. Стало понятно, что Андрей стреляет в кого-то, кто находится у Жени позади.

Резко повернувшись, практически крутанувшись на месте, Женя увидел, как в его сторону, на возможно максимальной скорости, поднимая ногами снежную пыль, бегут несколько каннибалов. Их теперь легко можно было узнать, ни с чем не перепутаешь это зрелище. За прошедшие девять месяцев у мужчин отросли бороды и усы, которые ухоженными трудно было назвать: спутанные волосы с остатками предыдущих трапез, в основном уже высохших, но иногда встречалась и свежая кровь. У обоих полов из-за отсутствия хорошего парикмахера, шампуня и тёплой воды на голове красовалась копна засаленных, превратившихся в комок грязи волос.

По внешнему виду сразу стало понятно, что эти представители каннибалов относятся к так называемым тупым. Те, которых Женя называл разумными, хотя это было ошибочное определение (там разумом и не пахло), внешне выглядели на порядок лучше. Скорее всего, они были хитрыми, ушлыми, причём, находясь в стае, могли действовать сообща, грамотно корректировать действия своей группы, а не ломиться напролом как эти пятеро каннибалов. Но всё равно при этом так называемые разумные каннибалы были похожи на бомжей рухнувшего мира. Было видно, что они следят за своей внешностью, даже меняют одежду, но это было настолько неумело, что, можно сказать, по сравнению с человеком разумным они были ещё теми грязнулями. Недавно напавшие немецкие овчарки тоже действовали продумано и толково: окружили свою жертву, взяв в кольцо, направили передовую группу, отсекая пути бегства, но их же не называют разумными.

Но в нынешней ситуации все эти рассуждения не имели никакого смысла, потому что неважно, моются каннибалы или нет, прут напролом или грамотно окружают свою жертву. Главным оружием стремительно приближающейся пятёрки была их грубая и всесокрушающая сила, которая очень эффективна против тех, кто находится в зоне их досягаемости или на открытом участке местности. А Женя как раз сейчас находился на отрытой местности, очень далеко от безопасной высоты кунга КАМАЗа, куда он должен был попасть в случае подобной ситуации. Добежать до машины он не успеет, каннибалам с их скоростью передвижения преодолеть пятнадцать-двадцать метров - сущие секунды, несмотря на глубокий снег. Почему-то мелькнула мысль: «Жалко пилу, хорошая, почти новая».

Один из каннибалов споткнулся и завалился в снег, практически нырнув в него, скрывшись под белым покрывалом с головой. Женя понял, что Андрей достал его своим винторезом. Осталось ещё пять, он успел их посчитать, на это понадобилось доли секунды. Время замедлилось, каннибалы уже в пяти метрах, Женя видел их лица до мельчайших подробностей. Его всегда поражало их выражение лица, вернее, его отсутствие. Что их сделало такими? Почему так произошло? В голову лезли разные мысли, совершенно не относящиеся к данной ситуации, но это не пугало, казалось нормальным. Ещё один каннибал, женского пола, замерев, вытянувшись, как струна, по инерции полетел в снег - четыре каннибала. Он выставил вперёд бешено вращающуюся цепь бензопилы и нажал рычаг акселератора (газа), бензопила заревела, остался метр.

Бензопила не световой меч Джедая из фантастической эпопеи «Звёздные войны», ею не помашешь словно пёрышком, разрубая врагов пополам, не прилагая усилий. Первый каннибал, нарвавшись своей грудью на шину с натянутой на неё цепью, успел достать Женю, ударил его в защитный шлем кулаком, да так удачно, что Женя, отлетев метра на два назад, упал в снег. Шина с цепью, конечно, вошла наполовину своим жалом в тело нападающего, естественно, после такой раны каннибал нежилец, но и Женя оказался на земле с почему-то заглохшей пилой в руках, слегка контуженный от резкого удара. Трое оставшихся напали сразу с двух сторон. Две женщины с одной, худощавый мужчина с другой.

«Осталось трое», мелькнуло в голове у Жени, и он выставил не работающую бензопилу вперёд, пытаясь закрыться ею от тяжёлых ударов руками, посыпавшихся со всех сторон. С немецкими овчарками было проще, те кусали, тянули, трясли, каннибалы же, словно гориллы или шимпанзе, принялись наносить удары кулаками сверху вниз. Затем вырвали пилу из рук, отшвырнули её в сторону и продолжили дальше избивать лежачего Женю. Удары сквозь защитный костюм, чувствовались гораздо болезненнее, чем укусы собак, особенно по голове; несмотря на шлем, голова подпрыгивала словно мячик, погружаясь всё глубже в снег.

Пока защита держалась и серьёзных повреждений организму не причинили, лёгкая встряска головного мозга не считается, такую можно получить, если потрясти головой в течение нескольких секунд, неприятно, но не смертельно. Гораздо хуже было то, что он не мог с этим ничего поделать. Его руки были постоянно заняты то освобождением от захвата, то прикрытием головы, по которой наносились ужасающие удары и имелись нешуточные подозрения, что каннибалы такими темпами вполне могут сломать шлем, а затем его вообще расплющить, вместе с головой внутри.

Повинуясь голосу разума, фактически опасаясь за свою жизнь, Женя потянулся одной рукой к пистолету, который в этот раз висел в положенном для него месте, на боку. Второй рукой, он пытался прикрывать стекло на шлеме. Оно хоть и было прочным, бронебойным его точно не назовёшь из-за своего небольшого размера, но оно пока держалось. Нащупав кобуру, Женя попытался расстегнуть её, но мужчина-каннибал, наверное, сообразив, что своими руками не приносит жертве значительного вреда, вдруг решил действовать по-другому.

Схватив Женю, за руку, которой он прикрывал голову и ремень, на котором висел нож с пистолетом, каннибал подбросил тело вверх. Причем сделал он это легко, как будто в Женькиной тушке совсем не было веса. Испытав стремительный взлёт с вполне настоящей перегрузкой, затем ощущение невесомости, Женя, неминуемо подчиняясь закону всемирного тяготения, рухнул вниз. Во время полёта его немного развернуло и падение состоялось на бок, хорошо, что на земле лежал полуметровый пушистый снег, это значительно смягчило удар. Защитный костюм не особо спасал от падения с высоты, пускай и небольшой, так что внутренние органы тряхануло знатно.

Не успел он перевести дух, как тело опять испытало все те же самые ощущения: перегрузку, невесомость, падение, удар. Теперь Женя упал на спину, но зато на свежий, не утоптанный ногами снег. Приготовившись к очередному полёту, Женя неожиданно для себя вспыхнул жарким пламенем. Несмотря на то, что он был одет в костюм, который предотвращает проникновение жара или холода внутрь, на нём отсутствовал специальный респиратор, который он одевал, когда использовал огнемёт. Этот респиратор не давал проникнуть потокам раскалённого воздуха в лёгкие, а также защищал от едкого дыма.

Сверху перед глазами всё заполыхало, капли бензина, не до конца сгорев в воздухе, падали на брезент многострадального защитного костюма, продолжая гореть, при этом впитываясь в ткань. Женя задержал дыхание, хорошо, что жар всегда направлен своим потоком вверх, только поэтому он не успел хапнуть смертельно раскалённого воздуха. Не теряя времени, пытаясь потушить себя, закувыркался в снегу, стараясь покинуть область внезапно возникшего пожара. Когда пламя удалось погасить, и он откатился от горящего вокруг снега на достаточное расстояние, Женя подскочил на ноги, выхватил пистолет и посмотрел на то место, где недавно чуть не сгорел.

Картина маслом, как сказал один из героев фильма «Ликвидация». Вокруг горел снег, покрывшись чёрными проталинами, пламя было высоким, выше человеческого роста несмотря на то, что ветер продолжал свистеть в ушах. Чёрный жирный дым поднимался в небо, закручиваясь в спираль, которую тут же уносил ветер в сторону города. Внутри жаркого пламени метались несколько человеческих тел. Их силуэты были похожи на тени, такие же чёрные на фоне жёлтого огня. В метрах трёх от пламени, ближе к КАМАЗу стоял Андрей, закрывая своё лицо ладонью руки, пытаясь отгородиться таким образом от жара огня. На его плечах висел рюкзак с баллонами, а во второй руке он держал сопло огнемёта, откуда вырывалось синее пламя газа под давлением.

Поняв, что Женя не может справиться сам, Андрей, опасался стрелять, так как животные постоянно двигались и были в непосредственной близости от напарника. Сначала он хотел спуститься вниз, чтобы приблизиться вплотную к схватке и расстрелять напавшую троицу в упор. При такой тактике существовал наименьший риск задеть выстрелом Женю. Именно этот план Андрей приступил осуществлять.

Открыл люк кунга на крыше, запрыгнул внутрь, чтобы выйти через дверь, так было быстрей и безопаснее - ноги не сломаешь на скользкой наружной металлической лестнице, покрытой коркой льда. Внутри кунга на глаза попался Женькин огнемёт, с помощью которого он одним, можно сказать, движением уничтожил банду «Академика». Андрей несколько раз его использовал, практиковался, чтобы в крайнем случае иметь возможность подменить Женю, поэтому знал принцип действия этого агрегата.

План мгновенно поменялся, расстрелять в упор животных тоже, конечно, отличная идея, но существовал риск, что один из троицы может успеть напасть на него, а этого ох как не хотелось. После схватки с голой девушкой в административном корпусе следственного изолятора, когда он чуть не отдал богу душу, Андрей стал панически бояться открытой стычки с животными. А вот огнемётом вопрос можно решить одним махом, тем более он точно знал, что Женькин костюм огнеупорный, он специально был таким сделан.

Сработал план на ура. Облив животных горящим бензином, вылетающим под давлением из сопла огнемёта, он тут же их дезориентировал. Жаркое пламя подпалило глаза, и животные заметались на снегу, не понимая куда бежать, ну а дальше огонь их убил. "Жестоко конечно, но лучше они, чем мы с Женькой" - так думал Андрей.

Немного отдохнув в кабине КАМАЗа, переведя дух так, подождали, когда бензин прогорит, оставив на своей почерневшей поверхности три обгоревших трупа. Решили продолжить расчистку дороги, только в этот раз машину постоянно подгонять поближе, чтобы Женя успел, если что запрыгнуть в кабину КАМАЗа.

Тело после вынужденных полётов болело, но деваться было некуда, пришлось Жене продолжить спиливать деревья, освобождая путь. Бензопила оказалась целой, пострадала несильно, работала исправно. Наверное, лимит на чрезвычайные происшествия был исчерпан, так как далее до конца расчистки пути больше нападений не было.

Объехав затор, они продолжили свое путешествие, по-прежнему двигаясь чрезмерно медленно, постоянно с опаской рассматривая пейзажи за окном. Уже через полчаса КАМАЗ достиг Сенного рынка, от которого до СИЗО №1 оставалось меньше километра.

Район Сенного рынка по большей части - частный сектор, больше напоминающий деревню. Далее в сторону следственного изолятора выросли многоэтажки, вот в их сторону им и надо было двигаться. Судя по многочисленным протоптанным тропам, пересекающих девственный снег перекрёстка, дорог, этот район был обитаем. Кем были эти существа, что проложили множество тропинок, пока было неизвестно, так как ни одного живого организма видно не было.

Андрей сбавил и без того черепашью скорость, с опаской озираясь вокруг, приступил к развороту в нужное им направление. Женя ещё плотнее прижал к себе винторез. Приготовился к худшему, настроившись на то, что в ближайшее время предстоит бегство на машине с вполне возможным отстрелом преследующих.

- Ты чё приуныл? Давай быстрей этот участок проскочим! – множество тропинок на снегу вынуждали разыграться фантазию, мерещились большие толпы каннибалов, и Женя стал поторапливать Андрея.

КАМАЗ преодолел перекрёсток и, прибавив скорость, направился в сторону СИЗО №1. Когда подъезжали ко второму перекрёстку, стало понятно, что проезд справа перекрыт трамваем, навечно остановившимся прямо на дороге. В него врезалось множество машин, создавая совершенно непреодолимую крепость. Слева, а именно по встречной полосе, дорога была свободна. Между двумя этими дорогами проходил парк-аллея, с пешеходной дорожкой посередине, лавочками по краям. Сейчас всё это было засыпано снегом, и асфальта дорожек, и лавочек не было видно. Можно было поехать по встречной полосе, но Андрей решил направиться через парк: там точно не будет машин, что могут перегородить проезд, а дорога между деревьями аллеи достаточно широкая, чтобы по ней мог проехать КАМАЗ.

Удар чего-то твёрдого о жестянку кабины заставил друзей напрячься и начать озираться по сторонам. Андрей сразу заметил в зеркало заднего вида бегущую группу людей за их автомобилем. Их было немного, человек десять - не больше. Затем справа из-за деревьев появилась ещё одна стая животных. Они настолько были близко, что их можно было хорошо рассмотреть в стекло. Стая бежала параллельно КАМАЗу, была одета в различное тряпьё (по всей видимости, животные одевали на себя всё подряд), совершенно не разбираясь, в какой последовательности — это делать. На куртку, если размер позволял, вполне мог быть одет свитер, а на него рубашка и так во всём в разной последовательности. На одной ноге - летний кроссовок, на другой - зимний ботинок, джинсы, а поверх них широкая юбка. Мода, по всей видимости, канула в лету, теперь одежда служила именно для того, чем она изначально и являлась - средством борьбы от холода, при этом об её эстетическом предназначении животные, кажется, не задумывались.

Слева в окно ударилась палка с характерным для неё звуком. Ообратив внимание налево, Андрей увидел, что там ещё одна стая из человекообразных животных, экземпляров так на двадцать. Может все преследующие являлись одной стаей, тогда это была самая большая группа объединившихся, как их называл Женя разумных каннибалов, видимая Андреем, но об этом не хотелось думать. Чисто автоматически он прибавил газу, пытаясь уйти от преследования. КАМАЗ взревел, но скорость из-за глубокого снега не сильно возросла, правда этот же глубокий снег мешал двуногой стае эффективно преследовать двигающийся автомобиль.

В корпус немного увеличившего скорость КАМАЗа полетели палки и камни. Стало понятно, что на такой низкой скорости им вряд ли оторваться от преследующей стаи. До СИЗО оставалось совсем немного и в любом случае им придётся вступить в схватку. Так как если не отогнать данную стаю или её не уничтожить, появятся серьёзные проблемы по эвакуации Николая. Ведь никто не гарантировал, что в следственном изоляторе не будет животных, а тут ещё прицепившаяся стая, которая ведёт себя очень активно, несмотря на леденящий ветер на улице.

Опустив стекло, Женя прицелился в группу, бегущую с его стороны. Больше десятка каннибалов немного отстали от машины, но по ним было видно, что преследование они не намерены закончить. Машину немного потряхивало, поэтому нормально прицелиться не получалось. Первый и второй выстрел ушли в снег, не задев никого из бегущих. Третья пуля попала одному из бегущих мужчин в область плеча, хотя Женя целился в грудь, это была самая большая мишень, в голову бегущему он даже не надеялся попасть.

- Женёк! Осторожней! – настороженный голос Андрея отвлёк от стрельбы по бегущим целям.

Взглянув вперёд Жене, впрочем, как и Андрею стало понятно, почему их так настойчиво преследуют. Два огромных тополя, поваленных на дорожку парковой зоны, перегородили дорогу. За поваленными деревьями стояла основная часть этой гигантской стаи, никак не меньше сотни разношерстно одетых каннибалов. Свернуть куда-либо не было возможности, по бокам стояли деревья, которые не объедешь на такой машине как КАМАЗ. Странным, а главное очень настораживающим было то, что эти деревья были свалены недавно, снег не успел занести их стволы.

- Я назад! – крикнул Андрей, и автомобиль резко остановился, загудела коробка передач, КАМАЗ дёрнулся, пополз задом.

По металлу кунга раздались удары.

- На кунг полезли! – глядя в зеркало заднего вида крикнул Андрей.

Чтобы достать тех каннибалов, что смогут взобраться на крышу кунга, было два способа. Первый открыть дверь и высунувшись из неё стрелять в тех, кто пытается с его стороны вскарабкаться по лестнице на кунг или уже находиться там. Но в этом варианте был один огромный минус, его могут просто схватить каннибалы, что бежали рядом с КАМАЗом, сорвать с места и вышвырнуть наружу. Причём такой сценарий был наиболее вероятным. Женя не питал иллюзий в силе и ловкости этих тварей. Второй - можно было воспользоваться небольшим окном в задней части кабины автомобиля. Всего их было два, с водительской и пассажирской стороны. Естественно, окно со своей стороны придётся разбить, так как оно не открывалось, потому что было вмонтировано в корпус намертво. После этого, конечно, его не поставишь на место, а заделать его нечем, поэтому в шею будет постоянно дуть с улицы, внутри кабины будет холодно, а печка вряд ли справится с таким воздушным потоком. Но это был единственный более-менее безопасный вариант, тем более крыша кунга из заднего окна как на ладони, так что запрыгнуть каннибалам на крышу кабины, Женя не позволит.

Недолго думая, направил на прозрачную преграду ствол винтореза, нажал пару раз на спусковой крючок. В окне появились две дырки с расходящимися от них трещинами. Взяв топорик, Женя обухом выбил остатки стекла. Зачем надо было стрелять? Да всё очень просто, окно небольшого размера имеет очень хорошую прочность, тем более автомобильное, а в узком пространстве кабины особо не развернёшься для хорошего замаха.

Получив отличное место для стрельбы, Женя встал коленями на сиденье, спиной - к лобовому стеклу, приблизился к отверстию, когда-то бывшим окном, чтобы увеличить угол обзора, посмотрел на крышу кунга.

- Разворачиваюсь! – крикнул Андрей, и заднюю часть кунга машины понесло влево.

Андрей домчал задним ходом до автомобильной дороги, что пересекала аллею, и попытался выйти на проезжую часть, в сторону, где располагался торговый центр «Триумф Молл». Он увидел, что этот короткий участок дороги заблокирован машинами, занесёнными снегом. С другой стороны дорогу преграждали несколько рейсовых автобусов, навечно остановившихся много месяцев назад, встав друг к другу вплотную. Их поджали с разных сторон легковые автомобили. Оставался лишь один путь - уйти тем же путём, каким они сюда попали, добраться обратно до Сенного рынка, затем оттуда искать другую дорогу к СИЗО №1.

На кунг взобрались две особи, они пытались удержаться на двигающейся машине, не вставая в полный рост, оставаясь на четвереньках. Женя видел мелькающие грязные космы, но стрелять пока не решался, слишком не очевидными были цели, да и самого мотало по салону кабины из стороны в сторону.

Андрей пытался сдать ещё назад, чтобы выехать на парковую аллею и проследовать по своим следам назад на Сенной рынок, как в лобовое стекло полетели тяжёлые предметы. По жестянке кабины загрохотали удары. Женя отвлёкся от наблюдения за теми, кто смог взобраться на машину, посмотрел на Андрея, а затем вперёд, через лобовое стекло, на котором появилось несколько новых трещин. Андрей уже переключался на первую скорость, чтобы начать движение вперёд, как раздался треск ломающейся древесины и на их следы от машины, преграждая путь на Сенной рынок, завалилось сначала одно дерево, а вслед за ним с другой стороны аллеи - второе.

«Как такое возможно? Неужели эти животные настолько сообразительны, что могут рубить или пилить деревья, заваливая их в нужном для этого направлении? Тут не каждый человек это сумеет!» - выругался про себя Андрей, и крикнул Жене:

- Держись!

Стало понятно, что они попали в ловушку, их просто загнали как стадо антилоп в эту аллею, немного погоняли, чтобы они проследовали вглубь до препятствия, которое невозможно преодолеть, а теперь захлопнули западню. Можно было сказать, что их путь окончен - в общем, приехали они. Теперь им не выбраться отсюда живыми, ненужно быть семи пядей во лбу, чтобы сказать, что это конец. Сама мысль ещё не до конца дошла до сознания, не вызвала апатию к происходящему, ещё хотелось верить в чудо и бороться до конца. Андрей, осознавая, что путь лишь один, в сторону вставших на века рейсовых автобусов, чтобы попробовать пробить бетонное ограждение высотой примерно с метр, вырваться к «Губернскому рынку» и проследовать дальше по рельсовым трамвайным путям до Саратовского военного института национальной гвардии Российской Федерации. Военный институт находится напротив через аллею от СИЗО №1, там же есть объездная дорога, которая поможет объехать устроенную животными западню.

Грубая сила толкнула Женю вперёд, на спинку сиденья, резко выведя его из оцепенения, заставив отвернуться от лобового стекла и посмотреть на крышу кунга, через разбитое заднее стекло. Пока Женя любовался видами их с Андреем наступающего конца, каннибалка одетая точно разноцветная ёлка, по всей видимости, она напялила на себя все яркие шмотки, что смогла найти, от этого выглядела невероятно пестрой, схватила торчащий из окна ствол винтореза и дёрнула на себя. Больше от страха, увидев столь яркое буйство красок, Женя нажал на спусковой крючок. Прозвучал лязг выстрела, а вылетевшая гильза ударилась по каске Андрея, что сыграло как спусковой механизм. Андрей надавил на газ, отпустив сцепление, КАМАЗ, взревев, полетел вперёд. Вылетевшая пуля угодила каннибалке куда-то в район живота, исчезнув в множественных складках одежды. От резко тронувшейся машины она покатилась назад, продолжая крепко удерживать винторез за толстый ствол. Женя не смог его удержать, силы были явно неравны, плюс инерция движения автомобиля, винторез исчез вместе с упавшей с кунга каннибалкой.

Горесть потери почти новенького винтореза обожгло душу, как ещё более сильный удар кинул Женю на лобовое стекло. Сверху послышались удары тел о жестянку КАМАЗа, все кто успел взобраться на крышу кунга, моментально улетели вперёд на трамвайные рельсы, занесённые снегом, ударяясь напоследок в полёте конечностями о кабину машины.

С первого раза одолеть разрушенную, как оказалось не бетонную, а кирпичную отштукатуренную преграду не удалось, но получилось развалить её на более мелкие составляющие, которые стало вполне возможно преодолеть на высоких колёсах КАМАЗа. Поэтому, Андрей принялся сдавать назад, чтобы набрать скорость, для второй попытки. Животные, наверное, сообразили, что задумал водитель, потому что немедля, сразу со всех сторон бросились к машине.

- Бляяяааа! Женёёёёк! – как только Андрей остановился, чтобы переключиться на первую скорость и начать разгон, боковое стекло, со стороны водителя сначала побелело, а затем посыпалось внутрь.

Машина закачалась, множество рук и ног заколотили по её обшивке. Женя, ещё не до конца придя в себя от резкого удара о лобовое стекло, увидел, как Андрея схватили за лямку бронежилета и потянули наружу, через разбитое боковое стекло. Недолго думая, Женя выхватил пистолет из кобуры, придвинулся поближе к Андрею.

Каннибал, мужчина средних лет, удерживая Андрея за бронежилет, тянул его на себя, второй рукой, он уже замахнулся, чтобы ударить его камнем, находящимся у того в ладони. Наведя дуло пистолета прямо в лоб этому отморозку, Женя выстрелил, обмякшее тело отпустило Андрея и завалилось назад. Но его место мгновенно заняла девушка с палкой в руках, Женя опять выстрелил.

Сзади разбилось окно с пассажирской стороны. Женя лишь мельком посмотрел назад, заметил, как широкие мужские ладони схватились за посыпавшееся, словно лёд, стекло, выгребая его наружу. Андрей, получив свободу, наклонив голову, чтобы дорогу было видно, так как Женя нависал над ним, помчался вперёд. Со стороны водителя каннибалы не теряли надежды схватить находящегося за рулём Андрея, и Жене приходилось постоянно сокращать их популяцию. Вскоре закончились патроны, пришлось перезаряжаться. В это время, пассажирская дверь распахнулась, и внутрь кабины ввалился плотненький такой дядечка. Он сразу же нацелился на Женю, так как его глаза были устремлены на него.

Удар КАМАЗа о препятствие отбросил всех вперёд, опять на железную дорогу полетели все те животные, что успели залезть на машину, зацепиться за неё. Крупный дядька тоже полетел, но только в лобовое стекло, предоставив возможность закончить Жене перезарядку. Спина Жени была прижата к панели управления, и он ощутил лишь небольшую перегрузку, что не помешало ему передернуть затвор, досылая патрон в патронник. Только каннибал поднял свою голову, после неожиданного для него полёта в кабине КАМАЗа, как ствол пистолета ПМ, был направлен в его лоб. Выстрел и мозги с кровью запачкали все пассажирское сидение, сам дядька, потеряв упругость, просто выскользнул из машины наружу в открытую дверь, словно тюлень по льду в лунку воды.

В этот раз КАМАЗ преодолел препятствие в виде кусков кирпича, не очень крепкой железной оградки и вырвался на трамвайные пути. Заднюю часть машину тут же понесло вправо, Андрей продолжал давить на газ, пытаясь выровнять автомобиль. Чувствовалось, что передние колёса попали на скользкие рельсы под снегом, и Андрей с трудом преодолевал этот путь. Нужна была скорость, чтобы уйти от преследователей. Наконец, задние колёса зацепились за что-то под снегом - автозак дернулся, вильнув кунгом, опять скидывая с себя пытающихся залезть на него каннибалов, помчался вперёд, набирая скорость.

Преодолев по путям засаду, оставшуюся на алее, домчавшись до поворота к торговому центру «Триумф Молл» и СИЗО №1, стало понятно, что повернуть в том направлении не получится, дорогу кто-то тщательно завалил деревьями, разным хламом, положив их между машинами под снегом, пришлось продолжить путь по железной дороге до следующего поворота. Не сговариваясь, они решили объехать квартал по кругу и заехать с другой стороны, надеясь, что там дорога свободна. Тем более животные огромной стаей, более сотни особей, преследовали их практически по пятам, и нужно было как-то избавиться от этой толпы, которую сложно перестрелять, оставаясь в небезопасной кабине КАМАЗа.

Справа через дорогу находилась стена бетонного ограждения с колючей проволокой по верху. Это была территория Саратовского военного института национальной гвардии РФ. За ограждением находились здания. На первом из них висел натянутый баннер из белой ткани, больше похожей на непромокаемый прорезиненный брезент. На этом баннере черной краской, вручную, скорей всего кисточкой, большими буквами было написано «Обитель Господа Нашего «НАЗАРЕТ»». Баннер наверняка был изготовлен после произошедшей катастрофы, убого, так как выглядел бы совсем по-другому в старом мире, где работали станки для печати. Плюс он не был запылён, выглядел свежо, как будто его повесили не позже месяца назад.

За ограждением виднелись деревянные постройки из досок, напоминающие караульные вышки и возвышения с площадкой сверху. На одной из таких площадок стоял мужчина в длинном плаще с надетым на голову капюшоном, он демонстративно махал друзьям рукой, как бы приглашая их. Сквозь ветер слышался человеческий голос:

-Сюда! Давай ко мне!

Тут же через ограждения с колючей проволокой на верёвках спустилась широкая лестница с перилами, больше похожая на трап самолёта, по такой лестнице можно было бежать и не карабкаться наверх. Андрей повернул КАМАЗ в сторону этой лестницы. Женя непонимающе взглянул на него. Всё это выглядело как-то подозрительно, ведь они не знают, кто поселился на территории военного института. Андрей махнул головой вперёд.

- Там завал!

Взглянув туда, куда указал Андрей, Женя понял, что они действительно не проедут вперёд - дорога была перекрыта различным хламом. Ловушка каннибалов захлопнулась и теперь им деваться некуда, как только искать своё спасение на территории военного института, тем более их демонстративно приглашают.

Как только КАМАЗ остановился напротив спущенной лестницы, Женя, схватив сумку с боеприпасами и двумя запасными АК-74, лежащими внутри, изрядно испачкавшись в крови и мозгах каннибала, выскочил из кабины автомобиля. Не теряя времени, зная, что Андрей следует за ним налегке и прикрывает его спину, побежал вверх по лестнице.

- Сюда! – указал мужчина на решётчатый проход, похожий на туннель, ведущий в здание.

Женя нырнул в него - Андрей вслед за ним. Мужчина в плаще потянул верёвку, и лестница взмыла вверх. Её подъёмная конструкция была проста как мир, представляла собой разновидность подъёмного механизма, называемым «Журавлём» или рычаг с противовесом. Устройство представляло собой толстое длинное бревно (журавль) на рассохе (бабе) с лестницей-трапом на одной стороне и бетонными блоками на другой.

- Проходите внутрь! – сказал мужчина, как оказалось, с большой и довольно-таки объёмной бородой и тут же проследовал за ними в туннель из решёток, закрыв за собой такую же дверь из металлических прутьев.

Опасности пока не ощущалось, было лишь удивление и любопытство встретить ещё одного нормального человека в этом богом забытом мире. Поэтому Женя пошёл туда, куда указал мужчина, за ним Андрей. Замыкающим следовал хозяин, поселившийся в столь странном месте и, судя по постройкам вокруг, неплохо так поселился.

Они прошли улицу по коридору, сделанному из решётки, и зашли в дом, вернее это был не дом, а учебный корпус института, его холл. Наверное, раньше он был светлым и располагающим, теперь же холл представлял собой куб решётки из толстых прутьев, действующих угнетающе. Двери, чтобы выйти из этого куба, были закрыты, и Женя с Андреем остановились, дожидаясь хозяина этих мест.

Мужчина в плаще не зашёл за друзьями следом; позади громыхнула металлом тяжёлая дверь, закрывшись с характерным звуком, словно это была дверь в сейф банка. Друзья недоумённо и недоверчиво уставились на закрытую дверь, тревога ещё не успела парализовать их тела, почему-то доходило очень медленно, что их просто закрыли в монолитном, судя по виду толстых с большой палец толщиной прутьев, решётчатом кубе.