Если сможешь - забудь

Глава 13

Такого на «Аргоне» еще не знали, чтоб один член экипажа мог поднять леггер на другого. Да не просто на товарища— на собственную девушку, которую любил. Конечно, он мог подождать эти пятьдесят минут и спокойно снять айдер с трупа, но тогда у него самого было бы воздуха в обрез, а то и меньше. Да и смотреть, как она задыхается, не смог бы, наверное. Гадар хорошо знал эти скафандры, поэтому выбрал самое уязвимое место. Леггеры он знал еще лучше. И, если все было рассчитано правильно, то у него в запасе около двадцати минут.

Поглубже вздохнув и задержав дыхание для смелости, он перевернул девушку на спину. Тело было мягким и безвольным, как у тряпичной куклы. Лицо, мокрое от пота и слез, спокойно, и дыхания не слышно. Вот, тут-то и подкатил настоящий ужас.

— А что если я ее все- таки убил? Не рассчитал мощность и убил?!!.. Нет же!.. Я ставил парализатор на минимум!

И еще раз, не доверяя самому себе, проверил правильность положения переключателя.

Все правильно.

Положил заметно дрожащую руку ей на грудь в надежде услышать удары сердца. Да разве через одежду и скафандр что услышишь! Вот, тут-то и у него на лице выступили капельки холодного пота:

— Все, конец! Я убил ее!

Гадар медленно передвинул ладонь ниже, на живот и вновь замер в ожидании, сам на время перестав дышать. Через несколько секунд его ладонь слабо колыхнулась, потом еще. Гадар облегченно выдохнул:

— Дышит!!! Жива!!!

Теперь нужно было торопиться. Можно было бы, конечно, попытаться уговорить ее, но разве бы она приняла такую жертву. Найдя на поясе Аринды кнопку режима перекачки, парень полностью перегнал весь запас ее воздуха в один баллон. Подсоединил свой заправочный патрубок к ее пустому баллону и опять включил перекачку, глядя по счетчику, как его собственная жизнь по минутам перетекает к Аринде.

— Вот уже осталось 40…30…25…20…15…10…5…0! Все!

Гадар перекрыл клапан и нажал на кнопку резерва. Почти чистый кислород обжег горло. Мысли стали четкими, как никогда.

Вот и все. Теперь минут через пять Аринда должна очнуться. Некоторое время ей потребуется, чтоб прийти в более-менее нормальное состояние. Но все равно она теперь сможет добраться до Базы.

Гадар, улыбаясь, смотрел девушке в лицо и жалел, что не может дотронуться и хотя бы раз поцеловать. Не преодолев искушения, он все же протянул руку, накрыв защитной перчаткой гладкую поверхность лицевого щитка.

— Ты прости меня, пожалуйста, что причинил тебе боль, но у меня не было другого выхода. По крайней мере, я его не знал. Прости. Ты же знаешь, что я люблю тебя.

Аринда застонала, не открывая глаз, и неуклюже перевалилась на бок. И Гадар заторопился. Он перевел леггер на бластерный режим работы, сдвинул регулятор мощности до максимума. На секунду задумавшись, установил разовый импульс. Некоторое время он сидел, покачивая оружие на коленях, и глядел на счетчик воздуха, бесстрастно отмеряющий последние минуты его жизни. Прощальный подарок для Аринды он уже сделал. Теперь нужно позаботиться о себе. У джанеров нет постоянного дома, нет и могил. После смерти тела сжигают, и прах рассеивают в космосе.

Гадар решительно поднялся, отошел чуть в сторону. Потом набрал полную грудь воздуха и, задержав дыхание, быстрым движением поднял лицевой щиток. Так же быстро сунул ствол леггера вдоль подбородка себе в скафандр и нажал спусковой крючок, перед этим крепко зажмурившись.

Аринду заметили уже почти на подлете к линии защитного поля, еле успев отключить его. Все дружно ужаснулись тому, что она не только не дала опознавательного сигнала, но даже не сбавила скорости. А, ведь, заведомо знала, что защитное поле временной Базы не имеет автоматического распознавания и одинаково отшибет хоть чужого, хоть своего. Да и полет у ее был более чем странный, состоящий из нырков и подъемов, резких рывков из стороны в сторону. Так не летают даже школьники. Она то и дело выравнивала равновесие вытянутыми вперед руками с намотанными на правое запястье ремнями двух леггеров. Даже в открывающийся створ шлюзовой камеры она не вошла, а влетела, неуклюже свалившись на лоб и колени, так и не подобрав вытянутых перед собой рук. И пока проходила прокачка шлюзовой камеры от наружного воздуха, десантники сквозь прозрачную переборку смотрели как она, все еще лежа, несколькими резкими движениями кисти размотала ремни, оставив на полу леггеры, потом подтянула руки, и, села, подогнув ноги, опираясь на левую ладонь. Коротко замигала лампочка, извещающая о том, что продувка шлюзовой камеры окончена, и Аринда стала поднимать лицевой щиток. Ей удалось это сделать только с четвертого раза. И все, кто получил, наконец, возможность попасть в шлюзовую камеру, увидели ее лицо: бледное, мокрое от пота и слез. На подбородок из прокушенной губы стекала тонкая струйка крови. Она молча обвела присутствующих мутным, плохо ориентирующимся взглядом, и хрипло потребовала:

— Карту!

Тардель, опережая всех, бросился к ней, чтобы помочь, но она остановила этот порыв:

— Сначала карту.

Она создавала впечатление абсолютно пьяного человека, которому не только удержать равновесие, а даже сосредоточить хотя бы на чем-то взгляд широко открытых, плохо соображающих блестящих глаз, стоило больших трудов. Даген принес и положил перед ней на пол компьютерную планшетку. Потребовалось трижды окликнуть девушку, прежде чем она резко потрясла головой, как бы стряхивая наваждение и начала очень медленно, одним пальцем набирать код доступа к информации, зачастую не попадая по клавишам. В конце концов, она сбилась и закрыла рукой глаза, сжимая виски большим и указательными пальцами. Через несколько секунд она с силой провела по лицу сверху вниз, опять потрясла головой и начала вновь набирать код. И опять сбилась. Даген аккуратно отстранил ее руку и быстро набрал код сам. Аринда благодарно кивнула и выдохнула:

— Шестой сектор.

Некоторое время она следила за проплывающим по экрану пейзажем воздушной съемки, пока не остановила кадр.

— Это здесь. У них маскировочный экран. Они нас подбили. Ланер пропал.

— А Гадар? Слышишь? Где Гадар?

Она молча разжала стиснутый до этого момента кулак левой руки, и все увидели на ее ладони наполовину оплавленный кусочек светлого металла, бывший до этого джанерским значком. Она тоже посмотрела себе на ладонь и снова стиснула кулак.

— А что…, — начал было, кто-то из третьей смены, но Даген резким возмущенным жестом заставил не в меру любопытного десантника замолчать. Он, как более опытный, видел, что дела обстоят значительно хуже, чем кажется. Аринда срочно нуждалась в отдыхе и медицинской помощи. Она уже давно полностью выложилась, истратив все практически до предела, и продолжая сбрасывать последние резервы. И сейчас, когда намеченная цель была достигнута, могла в любой момент потерять сознание, и вывести ее из состояния сброса будет очень сложно. Вот, сейчас и был нужен партнер, чтоб поддержать необходимой жизненной энергией. Да где ж его возьмешь! Пытаясь оборвать нервное напряжение и боль, Даген присел рядом и, протянув к лицу девушки раскрытую ладонь, и приказал:

— Спать!

Но вместо того, чтоб подчиниться, Аринда, неожиданно — резким движением вниз и в сторону, отклонила голову и выдохнула:

— Нет!

И сразу же стало видно, чего ей стоило это усилие. Она часто задышала открытым ртом, короткими, похожими на кашель, толчками выдыхая воздух.

Тардель, до этого мгновения молча стоявший рядом, не выдержал, бросился к сестре и, встав на колени, одной рукой обнял ее, поддерживая. Кончиками пальцев приподнял ей подбородок, заставив посмотреть на себя, и ужаснулся: такой туманный, ничего не видящий был у нее взгляд. Тардель знал, что просто так ее не удастся заставить уснуть, с ее резистентностью и откровенной нелюбовью к чужому воздействию, и попытался испробовать единственно возможный способ. Он позвал сестру:

— Аль, Аринда… — Она не среагировала. — Ну, что ты? Это же я, слышишь? Пожалуйста, я прошу, расслабься. Тебе нужно отдохнуть. Да не сопротивляйся, это же я!

Тардель уговаривал ее, почти умолял и дождался- таки ответной реакции. Еще одно усилие и взгляд девушки стал осмысленным.

— Вот, хорошо. Теперь настройся на сон. Сама, сама, я только чуть-чуть помогу.

И, перехватив ее начинавший сосредоточиваться взгляд, успел послать синхронный приказ, самый мощный, на какой только был способен. И Аринда, не успев оказать сопротивления, разом обмякла у него на руках, закрывая глаза, и по ставшему ровным и спокойным дыханию стало ясно, что это все-таки не обморок, сопровождающий сброс, а так необходимый сейчас сон.

— На «Аргон», быстро! — скомандовал Даген и первым устремился к боту, чтоб принять у Тарделя его ношу.

Когда они появились в медблоке, Денира только руками всплеснула:

— Да что за наказание! Опять Аринда! Похоже, мне весь полет только ей и придется заниматься. — И сразу же спохватилась, — что с ней? Она без сознания?

— Нет, спит. Видела бы ты, в каком состоянии она появилась! Вот и пришлось…

Тардель растерянно топтался рядом. Он чуть подался чуть в сторону, пропуская подошедшего Зенднора, но продолжал стоять, не спуская глаз с сестры, неподвижно лежащей на кушетке, хрупкой и беспомощной. Бывают же люди, буквально притягивающие к себе все несчастья. Аринда — одна из них: не было еще ни одного более-менее серьезного задания, в котором бы она не влипла в какую-нибудь историю, обязательно проходя через руки Дениры, и ничуть не становясь осторожнее и предусмотрительнее.

Денира, не переставая расспрашивать Дагена, приказала:

— Тардель, если ты все еще здесь, то помоги ее раздеть. — И сразу же обратилась к Дагену:

— Так что с ней было?

— Я не понял. Начинающийся сброс, шоковое состояние, сильная заторможенность, нарушение координации движений. Все это вместе. Смотреть было тяжко. Она сказала, что их бот сбили.

— Ого! — воскликнул Тардель начавший, было, снимать с Аринды гермошлем, — похоже, что в нее стреляли.

И чуть отвел голову сестры назад, так, чтобы все увидели ярко-зеленое пятно автогерметизации, намертвоприварившее гермошлем к скафандру. Пришлось резать неподатливую ткань аннигиляционным резачком из аварийного комплекта.

А когда, наконец, сняли скафандр, то на обнаженной шее девушки, как раз над левой ключицей стал ясно виден темно-вишневый, четко очерченный след касания луча леггера.

Интересно, — впервые подал голос Зенднор, — похоже, кое-что начинает проясняться. По крайней мере, половина ее состояния. Похоже на действие парализатора.

Денира между тем, быстро и уверенно, подключала свою многочисленную аппаратуру, опутав Аринду датчиками и манипуляторами. Закончив, она попросила:

— Разбудите мне ее, я подключу аппаратуру.

Аринда отозвалась не сразу. Сначала она задышала часто и прерывисто, а уже потом открыла глаза. Взгляд, сначала мутный и блуждающий, остановился на Зендноре, и капитан, увидел, как девушка внутренне напряглась, задержав дыхание на вдохе, и посмотрела уже более осмысленно. Только зрачки так и остались огромными, закрывающими почти всю радужку.

— Зенднор, — прошептала она, старательно выговаривая слова, — мы нашли их. Это ущелье в шестом секторе… Инфрасканер нужен… У них экран стоит…

— Хорошо, я понял, — Зенднор наклонился к ней, — где остальные?

— Ланера мы не видели… после аварии… У Гадара айдер… отказал… я пыталась…его дотащить… на своем, — и заторопилась, оправдываясь, задыхаясь от боли и боясь, что ей не поверят: я не бросала его, Зенднор… не бросала… Я пыталась,… а он … в меня… — голос у нее перехватило, и слезы навернулись на глаза, готовые политься обильным потоком. Денира, с тревогой следящая за девушкой, тронула Зенднора за плечо:

— Все, хватит. Ей нельзя больше говорить.

И отошла к пульту управления, начиная свою работу. Зенднор увидел как, почти сразу, гримаса боли исчезла с лица Аринды, оно расслабилось. Запекшиеся искусанные губы закрыли напряженный оскал зубов, разомкнулись судорожно стиснутые челюсти и, наконец, медленно опустились веки. Девушка уснула спокойно и безмятежно под мерное гудение аппаратуры. Зенднор какое-то время глядел в лицо Аринды, потом тяжело выпрямился.

— Денира?

— Все будет хорошо. Главное, что полного сброса нет. Ей нужно только время, чтоб восстановить силы. Все будет хорошо. — Она поднялась от приборов и начала выпроваживать неподвижно стоящих мужчин. — Идите, идите. Ей еще долго спать, так что отправляйтесь. — И вытеснила всех в коридор, плотно прикрыв за ними дверь.

Спустя некоторое время в медблоке появился Лейдель и застал Дениру сидящей у пульта управления за столом. Она уронила голову на руки и не двигалась. Но шаги Лейделя все же услышала и повернула к нему печальное, измученное лицо.

— А, это ты? Ты заболел? — Лейдель подошел, привалился плечом к стене.

— Вот, видишь, какой у нас экипаж. Даже тебя приучили к тому, что в твои апартаменты заходят только по великой нужде. — Он явно пытался пошутить, но почти сразу же стал очень озабоченным:

— Что с тобой, Денира, я тебя не узнаю? Может, расскажешь старому другу?

И она пожаловалась, разом выплескивая все, что скопилось у нее внутри и нестерпимой тяжестью лежало на душе:

— Просто я очень устала, Лейдель. Я устала быть сильной, устала бороться с чужой физическойболью, лечить израненные души. Я устала считать потери. И никому не приходит в голову, что я не робот все-таки, не киборг, я — женщина. И мне иногда хочется побыть слабой! Зенднор меня понимает, но он сейчас так занят! А мне нужно, просто необходимо чье-то сильное плечо.

— Мое подойдет? — почти серьезно осведомился Лейдель. — Думаю, что я смогу тебя понять. Поплачь. Если ты еще не забыла, как это делается. Сегодня тяжелый день.

— Лейдель, ну когда все это кончится?

— Я был бы рад тебе сказать, что сегодня. Что больше мы никого не потеряем. Но ты же не хуже моего знаешь, что это не так. Думаешь, Вселенная, вдруг, изменится и позволит нам бескорыстно заглядывать в ее тайны? Нет! Мы всегда платили ей за это, и будем продолжать платить. Жизнями, здоровьем, сорванной психикой, искалеченными судьбами, одиночеством, кто чем. Мы гордимся тем, что можем прокладывать свои пути среди звезд, но стараемся не вспоминать, что пути эти обильно политы кровью. — Он замолчал, и некоторое время стоял, глядя в пол. Потом поднял голову и криво усмехнулся: — А нас еще рано списывать, Денира.

Ты можешь представить себе, что ты уже на пенсии? Я — не могу. Мы еще нужны «Аргону». Нам еще придется доводить до ума молодежь, чтоб они не гибли, вот так, в первом же полете. Может, что-то в наших силах?

А в плохие минуты мы всегда можем поделиться друг с другом. Я не хотел перед тобой философствовать, просто жизнь нельзя прожить, как под гипнотроном: без боли, без забот, без радостей…

И Денира посмотрела на него, уже слабо улыбаясь:

— Ты как всегда прав, Лейдель. Я замечала, у нас на «Аргоне» люди часто улыбаются, даже в серьезных ситуациях. Может, поэтому у нас такой дружный экипаж?