Если сможешь - забудь

Глава 11

Непосредственно за высокой аркой оказался довольно ярко освещенный зал яйцевидной формы. Оглядевшись, Аринда поняла, что это и есть желанная цель. С противоположной стены смотрело искусно вырубленное из камня лицо мужчины с легко узнаваемыми чертами жителей побережья. Перед ним было возвышение из розового камня в виде двух огромных рук ладонями вверх. И на них, на розовой же перине из священных цветов лежала, раскинувшись, обнаженная девушка. Создавалось впечатление, что каменный великан держит жертву на своих ладонях жертву, возможную мать своей будущей жрицы, прикованную к ложу тонкими золотыми цепочками. Слева и справа у стен возвышались две вырубленные из скалы женские фигуры чуть выше человеческого роста. Каменные руки, одна выше, другая чуть ниже, образовывали кольцо.

В этих каменных объятьях, лицом к стене стояли полностью обнаженные парни с «Бэренны» за руки прикованные к выпуклому металлическому поясу статуи, выдающемуся над камнем чеканным желобком. Изваяния были такого роста, что перед глазами пленников оказывались их полураскрытые, сочащиеся влагой каменные губы. Крупная капля возникала из глубины рта и копилась, тяжелея, на нижней губе, близкая и манящая. Затем она скатывалась на выступающий пористый подбородок и исчезала, слабо поблескивая, в двух тоненьких желобках, идущих вдоль шеи. На уровне ключицы желобки дробились в несколько более мелких, охватывающих круглую, словно живую грудь. Последний раз капли собирались на дерзко торчащих сосках и оттуда, срываясь, падали на желобок пояса, уходя по нему в скалу. Пленников не поили, но, если постараться, можно было губами или языком собирать эту влагу и утолять постоянную жажду. Если посмотреть со стороны, начинало казаться, что мужчины ласкают каменные изваяния, то поднимаясь на цыпочки, чтоб дотянуться губами до каменных губ, то наклоняя голову к шее, то прикладываясь к груди. И так от зари до зари.

На зорях ярко загорались светильники, начинала звучать странная ритмичная музыка, в зал вбегали девушки- жрицы: живые, очень красивые, щедрые на ласки. В это время мужчин поили — каких-то три глотка пахучей, горьковатой на вкус жидкости из красивой резной чаши. И все чувства исчезали — кроме одного — Желания. Пленников разворачивали лицом к залу, не снимая, впрочем, цепей и красавицы-жрицы были готовы исполнить это Желание. А потом опять лицом к стене, в объятье каменных Богинь. Если мужчинавыдерживал, такое продолжалось месяц. За девушкой ухаживали тщательней. День она спала на своем пушистом ложе, на зорях ее будили, поднося к лицу тряпицу, остро пахнущую зверем, поили сладким тягучим киселем, а затем таким же напитком, что и мужчин, также пробуждаяЖелание. И жрецы восходили к ней на ложе. Потом девушки-жрицы массажировали ее, натирали маслами, обновляя смятый цветочный ковер. Она должна была выжить, и не просто выжить, а зачать будущего жреца. Месяц был дан ей на это. И смерть, если окажется бесплодной.

Аринда, замерев, стояла посреди зала. Широко открытые невидящие глаза смотрели в одну точку. Вероятно, комбинация лекарств, отвара, дурманящего запаха цветов и курящихся по углам благовоний, да еще на травмированную голову, дали наркотический эффект с временными галлюцинациями, воссоздавшими присутствие на священных обрядах.

Ланер уже несколько раз окликнул ее, подойдя вплотную— безрезультатно. Тогда он, схватив за плечи, несколько раз с силой тряхнул. От тряски вернулась боль, и девушка, как ни в чем не бывало, спросила:

— Да? Что?

В первое мгновенье Ланер, судорожно вздохнув, только возмущенно потряс головой, а затем выдохнув:

— Ну, знаешь ли! — И приказал: — За мной. Быстро! Мы прикрываем.

И Аринда, держа одну ладонь на затылке, поспешила за ним следом.

— Нам еще нужно суметь прорваться, — крикнул он уже на бегу, — и вдруг, почти под аркой, остановился. — У меня идея! Где тот служитель? Я им сейчас устрою потеху.

Под аркой, где оставался лежать оглушенный парализатором жрец, его уже не было, зато в самой арке в камне обозначилась щель неплотно прикрытой двери. Ланер толкнул ее плечом, каменная плита подалась довольно легко, поворачиваясь и открывая узкую каменную лестницу, ведущую вправо и вниз. Ланер, Аринда, а за ними и проводник, сейчас больше напоминающий смертельно испуганного зверька, побежали, часто переступая ногами, вниз и уже за первым поворотом нагнали двух мужчин, волокущих бесчувственное тело жреца. И чуть впереди третьего, с факелом в правой руке. Джанеры разом направили ни них слепящие лучи фонариков, не давая возможности двигаться, и Ланер заговорил торжественно и жутко, вскользь освещая свое лицо:

— Я — Великая Тень Предка! Отпустите оставленное мною тело и воздайте хвалу вечному Таинству Зарождения!

Похоже, его импровизация подействовала, потому, что все трое сразу же рухнули лицами вниз на камень ступеней, а заодно с ними и проводник, боднув Аринду под колени, отчего она чуть не упала. Ланер приблизился, и по очереди, довольно бесцеремонно, за волосы, отрывал головы молящихся от пола, заглядывая каждому в глаза, коротко приказывал:

— Спи! — и отпускал заснувшего. Затем вытряхнул Жреца из его мантии и надел ало-зеленое одеяние на себя поверх формы.

Аринда откуда-то снизу позвала:

— Ланер, иди сюда, посмотри.

Ниже была комната, вырубленная в скале — судя по обилию тканей, драгоценных камней в чашах, золотых украшений, самородков и предметов храмовой утвари, отливающих благородным желтым блеском — сокровищница. Тут же, рядом со входом, лежала форма «Бэренновцев» и их оружие. Ланер скомандовал Аринде:

— Забирай и пошли, — а сам, скорее машинально, открыл солидных размеров узорную шкатулку и копнул ее содержимое. Из-под расшитой яркими камешками ткани блеснул серебряным тиснением на темно-синем фоне корешок книги. Бортовой журнал звездолета! Ланер сунул книгу в огромный карман, так кстати, пришитый с внутренней стороны мантии, и они быстро покинули сокровищницу, небрежно перешагнув через все богатства и лежащие на лестнице тела.

Проводника Ланер, впрочем, поднял и внушил:

— Я — Великая Тень Предка! Твои мысли чисты и прозрачны для меня! Ты выполнишь любой мой приказ! — и, сунув ему в руки всю охапку одежды, легонько подтолкнул в спину: Шагай!

Все коридоры храма были пустынны. Аринда еще удивлялась:

— Куда все пропали?

А удивляться было рано. Население горного поселка собралось на площади: мужчины от стариков до подростков, вооруженные, чем попало: начиная с мечей и боевых топориков, кончая арбалетами. Несколько файглов нервничали на поводках. Не менее решительно были настроены женщины за их спинами. Вся эта толпа, количеством не меньше трехсот человек, шумела, кричала, потрясая оружием и факелами, полностью перекрыв дорогу.

Пробиться вперед, не устроив массовой бойни, было невозможно.

Гадар, Даген и Байгель стояли, чуть отойдя от выхода из пещеры, и держали защитное поле, а за их спинами лежали бэренновцы, скорчившись, сидел Тагир и, неизвестно как попавший сюда, тот самый парнишка, служивший приманкой. На камнях перед ними уже валялись с десяток копий и множество арбалетных стрел. Ланер отдернул Аринду назад, в темноту входа и начал быстро-быстро говорить ей что-то на ухо. поделился планом, а затем, сунув ей в руки всю одежду бэренновцев, вытолкнул наружу. Даген заметив ее, снял защиту, пропустил. И, едва успев уклониться от метко брошенного копья, и снова вскинул руки, восстанавливая поле. Аринда, сбросив с рук одежду, начала вызывать бот, поднося браслет почти к самым губам:

— Двенадцатый, двенадцатый, двенадцатый… не выдержала, почти закричала — Тардель, куда ты провалился?

— Слышу, слышу, — отозвался Тардель. — Можешь не вопить.

— Ланер велел передать, чтоб ты поднимал бот выше зоны видимости, ориентировался на нас и ждал сигнала. Дам знак, включай всю иллюминацию, все прожектора, сирену, в том числе и инфразвуковую и вниз на полной скорости. Не садись, зависай и накрывай нас защитным полем.

— Да что у вас там происходит?

— Ланер устраивает представление, чтоб стрельбу не открывать. Здесь народу много, не ошибись. Мы — правее бассейна, у стены. Все, жди. Я тебе фонариком посигналю.

А тем временем Ланер торжественно выступил в своей ало-изумрудной мантии навстречу возбужденной толпе. Впереди него, воздев чуть дрожащие руки к светлеющему уже небу, шагал проводник и пел звонким, почти срывающимся голосом гимн Месяца Зарождения.

Ланер старался не терять ниточки ментальной связи с проводником, которого сам же настроил на исполнение обряда Обращения, и напряженно ловил его мысли, чтоб не сбиться и не отстать. Парень остановился, не доходя метров десяти до первого ряда соплеменников и, встав на колени, протянул руки к Ланеру. Хорошо, что у парня оказалось четкое образное мышление, картинки он передавал довольно ясные.

Ланер простер правую руку, накрывая сверху сложенные лодочкой ладони, словно готовые принять небесный дар. Парень больше не пел, но гимн не умолкал, становясь все громче и слаженнее. Пели мужчины, все еще сжимая в руках оружие, но, по крайней мере, уже не целясь в готовых к нелегкому бою чужаков.

Аринда напряженно смотрела на Ланера, хотя больше всего ей сейчас хотелось лечь и закрыть голову руками. Боли не было, но осталась дурнота и серая с искорками дымка перед глазами, заставляющая то и дело с усилием жмуриться, чтоб вернуть четкое изображение окружающему. Она опустилась на колени, решив что, так будет легче, но ошиблась. Каменные плиты площади рванулись в лицо. Она успела выбросить вперед руки, оказавшись на четвереньках, но потом села поудобнее, опираясь на отведенную назад левую руку. Правую, с зажатым фонариком, держа на коленях. Вот так, пожалуй, можно и выждать сколько нужно. Кажется, ее несколько раз окликнул Тагир, но повернуть к нему голову и не задохнуться от приступа дурноты, скорее всего не получится, и Аринда продолжала смотреть только на Ланера.

Хор смолк, и Ланер почувствовал, как проводник беззвучно передает ему первую, и по сути ключевую, фразу Обращения:

Дети Священного Витуса, я, Говорящий с Тенями приветствую вас… Толпа взвыла ответное:

— Он-нда!

Теперь можно было импровизировать, но прежде, чем начать свою речь, Ланер быстро оглянулся. От своих его отделяла блестящая черным глянцем гладь бассейна. Ну что ж. Аттракцион, так аттракцион. Хотя, если тот жрец с Даярды, то он мог показывать такие фокусы. И мысленно приказав проводнику торжественно двигаться к джанерам, начал:

— Неслыханная беда настигла нас! Тени Предков гневаются на своих детей! Они не сберегли наш покой и позволили чужакам нарушить Святость месяца Зарождения. Мы сами указали им путь в наше селение, и они пришли, попирая наши обряды. У них свои законы и тайная черная сила бережет их от нашего оружия, но они должны умереть и смерть их будет страшной. Смерть чужакам!

— Смерть! Смерть! — вновь забушевала толпа.

— Со Священной воды я призываю на их головы Тень Грозного Ужаса. Пусть Небо само покарает чужаков.

И, воздев руки, обратился к толпе.

— Опустите оружие и зовите месть на головы чужаков.

А сам ступил на воду бассейна и под нарастающие крики, посылающие проклятия чужакам, стал пятиться поближе к джанерам. Пятнадцать шагов потребовалось, чтоб пересечь бассейн. Оказавшись почти рядом со своими, Ланер вновь воздел руки и зычно крикнул, стараясь придать голосу торжественную мощь:

— Арин — нда-а!

Имя прозвучало, как заклинание.

Девушка, услышав сигнал, разом вскинула вверх лицо и правуюруку с зажженным фонариком. Тонкий яркий луч ударил в небо.

И, как утверждала родившаяся потом легенда, Грозный Ужас с жутким, рвущим уши ревом, сверкающий молниями и святящийся нестерпимо ярким сиянием, упал на головы чужакам и, поглотив их, вновь вознесся в ночное небо.

В переполненном, больше похожем на медблок, грузовом отсеке бота Аринда выбрала самый дальний угол. Она забралась на сиденье с ногами, немного повозилась, устраиваясь поудобнее, и улеглась, устроив тяжелую голову на сгибе левой руки, положенной на широкий подлокотник. Тагир, что-то ворча себе под нос, устроился в соседнем кресле, расположенным под углом, так что они с девушкой оказались почти лицом к лицу, и она уловила на своем лице изучающий взгляд.

— Что, досталось?

Ей почудилось, что в голосе прозвучала насмешка. Аринда взаимно одарила соседа не очень ласковым взглядом, злорадно отметив, что Тагир смотрит на нее практически одним правым глазом. Левый почти полностью заплыл шикарным синяком, заползающим на скулу. Картину дополняла ссадина во всю левую щеку от виска до подбородка. И Тагир даже не пытался убрать эти «украшения» со своего лица, а лишь сидел, глядя в одну точку мутным обессиленным взглядом, и часто дышал приоткрытым ртом. Левую руку десантник бережно прижимал к груди, и по рукаву, от плеча через согнутый локоть к запястью тянулась широкая оранжевая лента, та, что наклеивают при переломах. Втянутая из упаковки, она меньше чем за минуту твердеет до состояния жесткой упругости, обеспечивая надежную фиксацию поврежденной конечности. Такая же лента спирально обвивала левую, осторожно вытянутую вдоль кресла ногу.

Аринда только проворчала:

— А сам-то! — и закрыла глаза, стараясь подавить приступ тошноты. Безуспешно. Лишь началась сильная качка, что уводила кресло из-под головы, заставляя крепче прижимать к груди леггер и свободной рукой вцепляться в сиденье. — Не может быть, чтоб Тардель так безобразно вел бот, — обреченно думала она, — хоть бы скорее посадка…

Ее несколько раз окликнули, прежде чем девушка осознала, что ее зовут и, приоткрыла глаза. Перед ней на корточках сидел Ланер, и лицо у него было выглядело очень озабоченным.

— Аринда, как ты?

— Тошнит. И голова кружится. — Ответ прозвучал как жалоба, хотя жаловаться она не собиралась. И поэтому тут же поправилась, — я ничего, продержусь.

Ланер вздохнул и протянул желтый пластиковый пакетик.

— На вот, соку попей. Кисленький. Полегчает.

Такие двухсотграммовые пакетики с соком были только в одном месте, — в аварийном запасе бота. И если Ланер, нарушая инструкцию, вскрыл НЗ, значит, на самом деле хотел сделать что-то приятное. Аринда в первый раз видела начальника смены таким заботливым, больше привыкшая к его обычной строгой требовательности.

Она сделала три медленных глотка и произнесла виновато:

— Все. Я больше не могу, — и впервые за все время полета, приподнялась на локте, протягивая пакет с соком Тагиру, — Будешь? — и улеглась, свернувшись в кресле и вновь закрывая глаза.

Он отхлебнул немного и вернул пакет, тяжело откидывая голову назад.

— Эх, вы, вдвоем один пакет не осилили! — Ланер сочувствовал пострадавшим. — Тагир, а ты что?

— Прости, Ланер, похоже, меня развозит…я не долечу…

— Ишь, чего выдумал! Держись, держись, слышишь? Вон уже Даген к тебе идет. — И призывно махнул рукой, — Даген, быстрее!

Аринда лежала и слушала, не открывая глаз, как подоспевший Даген настороженно зовет Тагира, не давая тому потерять сознание. Сейчас его задачей было вытащить напарника из пропасти сброса в самом прямом смысле, протянув свои руки.

Девушка почувствовала на своем запястье осторожные пальцы, прижимающие пульс и отозвалась:

— Я продержусь, Ланер. Не беспокойся. Я скажу, если что…

— Ты лучше глаза не закрывай. Не пугай. Чтоб видно было. — И, помолчав, вздохнул. — Вот видишь, как все неладно получилось. — Ланер, похоже, извинялся. — Я хотел как лучше, когда не велел тебе отходить от меня ни на шаг. Думал — уберегу.

— А я и не отходила. — Но спросила совсем о другом, — Ланер, почему он здесь и против нас, если он с Даярды?

— Еще не знаю. Надеюсь, бортовой журнал хоть что-то прояснит. — И снова о наболевшем, не скрывая досады в голосе. — Ну, зачем ты сунулась под выстрел? Ведь он бы тебя не достал, стой ты на месте.

— Естественно, — Голос девушки звучал устало и почти равнодушно, — зато он достал бы тебя. И причем, как раз в тот момент, когда ты не мог даже защититься.

— А ты и это успела просчитать?

— Ланер! — почти взмолилась Аринда, — Не надо думать обо мне хуже, чем я есть на самом деле. Ведь ты бы не стал стоять и смотреть, если бы убивали меня?

Ланер чуть сильнее сжал пальцы на запястье у девушки.

— Я — твой должник. Если бы не ты — я бы сейчас здесь не сидел.

— А разве мы не из одного экипажа? Сам же учил быть единой командой, а теперь говоришь про какие-то долги. — Аринда осторожно высвободила свободную руку, — Я не думала, что ты можешь так сказать.

— Не обижайся, девочка. — Ланер провел тыльной стороной ладони ей по щеке, — ты права. Мы все вместе. И всегда будем вместе. И в этом наша сила.

В редкие мгновенья, когда кресло переставало выворачиваться из-под нее, Аринда прислушивалась к окружающему. Вот стало слышно, как Тагир начал отвечать Дагену уже вполне нормальным голосом. Значит ему уже значительно лучше. А Даген все ворчал себе под нос, вероятно приводя в порядок лицо напарника.

— И где тебе так помогло?

— Там же, на площади. На меня бросился один с ножом. Я прозевал его, сам виноват. Он прыгнул мне на спину, чтоб сбросить с обрыва. Вот, мы с ним вместе и кувыркались. Там сначала крутой откос, два уступа, он оказался подо мной и наконец-то разжал руки. Я выбрался на айдере, а он полетел вниз. Потом ребята меня прикрыли.

— Больше ничего не сломал? — голос Дагена звучал очень озабочено

— Похоже, ребра помял, дышать больно, — и уже другим тоном, — ты лучше посмотри, во что леггер превратился. Пожалуй, легче его выбросить, чем починить.

Тут даже Аринда, любопытничая, открыла глаза. То, что висело теперь на леггерном ремне у Тагира, оружие напоминало весьма отдаленно. Что-то перекрученное и исковерканное.

— Ничего, — успокоил десантника Ланер, — Прилетим на «Аргон» — найдем для тебя новый. Главное, что сам остался жив. А болячки— дело поправимое. Потерпите немного, скоро долетим, — и пошел в пилотскую кабину, осторожно обходя лежащих на полу бэренновцев, спящего в кресле проводника и, парнишку из берегового племени, служившего приманкой, испуганно вжавшего голову в худенькие плечи и совсем непохожего сейчас на воина.

Устало глядящий в пол Байгель, поджал ноги, давая Ланеру пройти. Главное, что все живы. И задание выполнено.

Ланер появился в каюте Аринды почти сразу, как только Денира отпустила девушку из медблока. Аринда смотрела в иллюминатор и расчесывала волосы, но выражение ее лица, когда она обернулась на звук открываемой двери, было таким недовольным, что Ланер спросил еще с порога:

— Я тебе помешал?

— Нет, — ответила девушка вполне дружелюбно.

— Тогда объясни, почему у тебя разъяренный вид.

— Так нечестно! — пожаловалась Аринда Ланеру, который уже сел в кресло, нога на ногу и приготовился слушать, — Который день мы летим?

— Четвертый.

— А на Лэсте еще сколько пробыли?

— Еще двое суток.

— Вот видишь! И ты считаешь, что это нормально, держать меня под гипнотроном почти неделю, без моего согласия, между прочим?! Мы договаривались на несколько часов.

— Сколько Денира посчитала нужным держать тебя в медблоке, столько и продержала. Это ее право. С сотрясением мозга не шутят. И, по-моему, это был единственный способ удержать тебя в постели сколько положено. Или ты хочешь, чтоб первая же медкомиссия на Даярде списала тебя с корабля за профнепригодность, только потому, что ты не долечилась сейчас?

— Нет, не хочу. Ничего, — угрожающе пообещала Аринда, закалывая волосы, — все равно я научусь просыпаться, когда сама захочу. Я знаю — некоторые умеют сами, из-под гипнотрона. Вот подожди, я все равно научусь, и пусть тогда Денира попробует меня усыпить.

— Пробуй, если можешь. Данные у тебя есть. Даже сейчас тебя сложно усыпить без твоего согласия. А я, вот, до сих пор не умею сопротивляться ментальному воздействию. Еще чужому кое-как, а Денира меня уложит, если захочет. Не дано, так не дано.

— А где сейчас «Бэренна»?

— Ушла своим курсом. Она в нас больше не нуждается. Наши техники им все починили, остатки экипажа уже в полном здравии, так что они направились на Даярду пополнять команду.

— Не поняла! — Аринда присела на корточки напротив Ланера, — Если «Бэренна» ушла на Даярду и нам не по пути, то куда тогда летим мы? Мы, кажется, тоже домой собирались.

— Мы летим искать очередноеприключение на собственные головы, благо, нам на них в этом рейсе чрезвычайно везет. И пояснил. — Вышел на связь Межгалактический Совет. И сам себе усмехнулся: если не КНОЛ, то еще есть кому нам приказы отдавать. Где-то в этом районе мотается пиратское судно. Что-то за ними слишком много всего числится, вплоть до нападения на Патруль Контроля. Был приказ всем кораблям подходящего класса выйти в данную зону, обнаружить и задержать.

— Задерживай, а они нырнут в гиперпространство, и поминай, как звали!

— Нет, в сообщении было сказано, что они могут идти только в обычном режиме, то ли двигатель у них не в порядке, то ли вообще не приспособлены для передвижения в гиперпространстве. Так что исследовательским кораблем «Аргон» был, спасателем был, осталось только попробовать себя в роли охотника.

Ланер рассказывал, а глаза у девушки постепенно загорались азартом.

— О! Кому чего, а тебе бы только приключений! Мало тебе Лэсты?

— Мало! — весело ответила Аринда, задорно тряхнув головой

— Ой, молодежь! — вздохнул Ланер, достал из нагрудного кармана, небольшой тряпичный сверточек и, встав, подошел к кровати, чтобы аккуратно развернуть его на одеяле. — Помнишь старого вождя, что хотел тебя в жены своему сыну?

— Помню, — кивнула Аринда, заинтригованная сверточком.

— Так вот, когда я отвозил парней назад в селение, он еще раз спрашивал о тебе, уж больно ты ему приглянулась. Это его подарок тебе. — И откинул, наконец, тряпочку.

— Что это?

— Насколько я понимаю — женские украшения.

Аринда осторожно протянула руку, расправляя кучку. Украшения были сделаны из мелких, чуть больше ногтя большого пальца, круглых перламутровых раковин розовато-желтых снаружи. Изнутри каждой, безупречно чистой, почти сияющей перламутром раковинки был прикреплен крупный ярко-зеленый камешек, прозрачный, икрящийся правильными гранями. В кучке было ожерелье с подвесочками, серьги и два браслета. Аринда долго перебирала украшения.

— Красивые, — тяжело вздохнула она, наконец.

— Я думал: ты обрадуешься. — Удивился Ланер.

— А куда их наденешь? К нашей форме…(она подняла левую руку, коснувшись кончиками пальцев подбородка) подходит только один браслет — джанерский.

— Да, и еще об этих украшениях. Вождь говорил, что они чуть ли не колдовские. Предупреждал меня, потому, что женщина, когда их надевает, может заставить полюбить себя кого угодно. Тем более ты. Вождь говорил, что никогда еще не видел женщину с глазами цвета этих камней, и утверждал, что эти украшения просто обязаны принадлежать тебе. Вот так. И когда мы вернемся, ты наденешь шикарное платье, красивые туфельки и эти камни для Гадара.

И вновь удивился, потому что Аринда вдруг стала очень серьезной и сказала, строго щуря глаза:

— Это мы еще посмотрим.

— Как знаешь! — Развел руками Ланер, — Я пошел. — И предупредил, — Через три часа тебе выходить на смену.

— Подожди, ты уже посмотрел, наверное, тот бортовой журнал. Откуда он взялся на Лэсте?

— Представь себе, я тогда чуть не угробил своего собственного родственника по материнской линии. Оказывается, в нашем роду джанеры были еще больше ста лет назад. Когда-тоздесь, на Лэсте, совершил аварийную посадку наш корабль, из той, первой волны исследовательских судов. Трое из экипажа остались живы, но двигатель ремонту не подлежал. Связи с Даярдой отсюда не было. И они остались жить среди этого племени. И этот жрец — потомок одного из тех джанеров.

— А как назывался их корабль?

— «Призрак».

— Тот самый «Призрак», из старого Атласа?

— Выходит, что тот самый.

— Важный журнальчик ты нашел! Дашь потом и мне посмотреть?

— Конечно, дам. Но не забывай, что тебе на смену. Отдохнула достаточно