Эридон. Игры судьбы

Глава 8

Астрид Веленская

Разум завопил, срываясь на отчаянный крик внутри в тот момент, когда моя туника оказалась на полу, а губы предательски выдали тихий стон – слишком явный отклик на движения его ладоней. Всё слишком. Слишком горячо, слишком близко, слишком… опасно. В груди заколотило от чувства, которое я не имела права сейчас испытывать.

Я резко оттолкнула Рианса. Его тело отозвалось упругим сопротивлением, но он отступил. Я вскочила на ноги, почти не чувствуя пола под ступнями, и схватила тунику, прикрывая ею грудь. На одевание сил не было – меня трясло.

– Уходи, – прошипела, с трудом выдавливая слова.

Он сидел на полу, тяжело дыша. Смотрел на меня снизу вверх, и в его взгляде было то, чего я не хотела видеть.

– Астрид, ты серьёзно? – хрипло спросил.

– Про-ва-ли-вай, – по слогам процедила я.

Отошла на пару шагов назад, но… не рассчитала, что кровать так близко, и чуть не завалилась на неё. Только рефлексы спасли от позорного падения.

– Ты сама не знаешь, чего хочешь, – в голосе появилась доля раздражения.

Рианс начал подниматься.

– А ты знаешь? – огрызнулась, натягивая тунику и отворачиваясь. – Или думаешь, что если кто-то на миг откликнулся, это что-то значит?

– Я видел, как ты смотришь на меня. Это не «на миг».

– Ошибаешься. Всё это ошибка, – я резко развернулась к нему. – Ты не должен был… Я не должна была… – я стиснула зубы, отказываясь завершать эту фразу. – Просто уйди, Рианс.

Он продолжал молча смотреть… И не уходил. Синие глаза полыхали живым, обжигающим чувством. А потом он удручённо вздохнул.

– Знаешь, я привык к тому, что люди пугаются сильных чувств, не могут их понять. Ты не первая. Но ты – первая, с кем мне не всё равно.

– Прекрати! – крик сорвался с губ, прежде чем я осознала. – Не смей…

Я быстро подошла к двери, распахнула её… и чуть не получила по голове.

– Астрид, у тебя все хор…– Андрас замолчал, увидев, что я стою босиком, в одной рубашке, с растрёпанными волосами, а напротив – Рианс, полуодетый, с потемневшим взглядом.

– А он что здесь забыл? – занесенная для стука рука тут же сжалась в кулак, готовый к удару.

Не дожидаясь приглашения, демон прошел в комнату, чуть отодвинув меня в сторону и встав так, что я оказалась за его спиной.

– Делаю за тебя твою работу, – пожал плечами Рианс, одной рукой удерживая брюки, а второй поправляя рубашку.

Ухмылка, появившаяся на его лице, говорила о том, что его ничуть не смущает сложившаяся ситуация.

– Позволь узнать, – рыкнул Андрас, и в комнате потемнело. – Что за работа такая, где штаны снимать нужно?

Синеглазый вальяжно уселся на кровать, подмигнул мне и ответил:

– Это… так сказать, экстренная благодарность за спасение.

– Чтооо?! – синхронный вопль был такой силы, что с потолка посыпалась пыль.

– Я убью тебя!

И полыхнуло пламя.

Андрас Калести

Пламя метнулось к Риансу, но тот даже не пошевелился. Самоуверенное поведение, за которое он тут же поплатился, когда огонь пробил его щит. Одно дело – направленный удар человека и совсем другое – эмоциональный огонь от взбешенного демона.

Но, должен признать, Рианс среагировал мгновенно. Его рука взметнулась – и поток ветра рванул навстречу огненному вихрю. Воздух засвистел, магии столкнулись в грохочущем ударе. Стихии боролись, и пламя было оттеснено в потолок, где деревянные перекрытия тут же загорелись.

– Астрид, отзови огонь! – крикнул я, активируя щит. – Ты спалишь всё вокруг!

– Как только спалю его, – огрызнулась она.

Глаза – горящие угли, голос – пламя. Силуэт Астрид словно дрожал от сдерживаемой ярости, и я видел, как её магия пульсирует, искажая воздух вокруг.

Гадать о причинах её состояния не нужно: я увидел достаточно, чтобы сделать выводы. Полностью на её стороне: думать надо, что говоришь девушке. Но теперь моя задача отгородить её от Рианса.

– Астрид, остановись. Или это сделаю я.

Шагнул ближе, незаметно призывая тьму и готовясь в любой момент вмешаться.

Она повернулась ко мне, и взгляд её резанул, как лезвие. В нём было всё: гнев, боль, уязвимость, за которую она себя ненавидела. Но пламя, хоть и не сразу, начало гаснуть. Оно дёргалось, извивалось в воздухе, будто не желало покоряться. Но слабело, постепенно становясь дымом, гарью, тяжёлым вздохом на потолке.

Я выдохнул. И только теперь заметил, что Рианса уже нет в комнате. Убедившись, что Астрид в порядке и её гнев утих, я развернулся и вышел. Он не мог уйти далеко.

– Рианс! – позвал, увидев его в конце коридора.

Он остановился, но не повернулся.

– Не смей к ней приближаться, ты меня понял?

Его плечи нервно дёрнулись.

– Ты знаешь, я не предупреждаю дважды.

– Увидим, Андрас, – было мне тихим ответом, после чего он ушёл.

Хаос, только этого нам не хватало!

***

Я вернулся в комнату, не спеша закрыл за собой дверь и окинул Астрид взглядом. Она стояла у окна не двигаясь, в напряжении, словно что-то сдерживала.

Смятая рубашка едва прикрывала плечи, на виске полоска запёкшейся крови, на щеке красное пятно от удара. В воздухе стоял запах гари, сандала и чересчур сильных эмоций. Таких, что даже тьма в уголке комнаты казалась плотнее обычного.

– Ты в порядке? – спросил я.

Она повернула ко мне лицо, каждая черта которого выражала усталость. Но взгляд уже был холодным:

– Буду. Когда приведу себя в порядок. Можешь пока заняться улицей? От следов нужно избавиться.

Я молча кивнул. Иногда лучший способ помочь – не мешать.

Она двинулась к двери ванной комнаты. Краем глаза заметил, что левая рука немного на отлёте от тела – неестественный угол, словно что-то мешает. Промолчал. Если ей нужно, скажет сама. Когда за ней закрылась дверь, я ушёл на улицу.

Снаружи было тихо. Ветер качал вывески и голые ветки деревьев, ночной морозный воздух обжёг лёгкие. Улица пустынна, дома спят.

Но уже в следующую секунду… сладковатый запах крови, следы сражения на брусчатке, вмятины от ударов на ограждениях, бурые потёки и тела. Я поднял руку, и тьма мгновенно отозвалась. Густая, вязкая, как чернила, она скользнула по улице, обвивая каждый предмет, втягивая их в себя без звука, как в болото. Кровь, магические следы, даже запах – она поглощала всё. Ни шороха, ни всплеска, только лёгкое понижение температуры и тишина. Я стер всё, что можно стереть. Смерть не должна оставлять следов, когда это касается нас, особенно наследницы.

Закончил чистку, на секунду задержал взгляд на верхнем этаже таверны. Там, за стенами, девушка, которую он умудрился задеть глубже, чем она могла себе позволить.

Но об этом потом.

Когда я вернулся в комнату Астарты, она лежала поперёк кровати. На меня не отреагировала никак. Её волосы раскинулись по подушке, в воздухе над ладонью медленно крутились огненные снежинки, каждая из которых вспыхивала, мерцала и таяла.

– Успокаиваешься? – спросил я, стараясь не нарушить её сосредоточенности.

– Размышляю, – с усталостью в голосе, что приходит после эмоционального взрыва, ответила наследница.

Я осторожно, чтобы не потревожить, сел на край кровати. Долго молчал, прежде чем продолжить.

– О чём?

– «Ваше величество, я не успел», – произнесла она вдруг, и от этих слов внутри у меня стало пусто.

Фраза, клеймом вбитая в мою память. Слова, которые я когда-то произнёс, стоя в кабинете перед повелителем с опущенной головой, не в силах смотреть ему в глаза. А теперь они прозвучали от неё – спокойно, отчуждённо, будто цитата.

Она вспомнила.

Я знал, что этот день однажды наступит. И пытался отсрочить его в надежде, что чудо случится, и воспоминание не всплывёт. Но в тоже время думал, даже надеялся, что она узнает меня ещё при первой встрече, что в её взгляде промелькнёт хоть капля узнавания. Но этого не случилось. И я, вопреки логике, испытал облегчение вперемешку с разочарованием, которое жгло изнутри. Почему она должна помнить гонца, который принес самую страшную новость не только для неё, а для всего нашего народа?

Лучший среди мрачных – так меня называли когда-то.

Пока я не провалил задание. Пока не стал тем, кого больше не ждали, кого вычеркнули. Я не просто подвёл, я разрушил веру в неуязвимость нашей касты. Стал позором. И в тот день я хотел… нет, мечтал, чтобы повелитель казнил меня на месте. Но он этого не сделал.

Вместо этого он заставил меня принести клятву, что я не наложу руки на собственную жизнь. Потом сослал меня в Скалы – на самую окраину владений демонов. Место, куда отправляют преступников и предателей, приговаривая к жизни среди пепла и камня. Каторжные работы, пустота, забвение.

Повелитель знал: не смерть, а жизнь с этим грузом – настоящее наказание. Он отнял у меня право на искупление и подарил вечность с ненавистью к себе. И с каждым днём эта ненависть лишь росла, заполняя меня изнутри.

А потом появилась…

Я помню тот день абсолютно отчётливо: в мрачной бездне, где даже магия звучала глухо, её появление было подобно солнечному всплеску среди вечной темноты. Никто из нас не понимал, зачем приехала повелительница демонов, что ей делать среди изгнанников, преступников и каторжников. Но я почувствовал что у меня появился шанс.

Не шанс на освобождение, нет! Единственное помилование, которое я тогда мог для себя представить, – это смерть. И я решился. Я подошёл к ней, поклонился – низко, до самого камня – и, не поднимая головы, попросил: «Позвольте мне умереть». Я думал, что прошу об одолжении, о пощаде.

Она выслушала. И отказала. Более того, освободила меня от заточения в Скалах.

Я был готов выть от отчаяния, разбивая пальцы о камень, когда услышал её глубокий голос, наполненный незримой силой: «Я прощаю тебя, Андрас».

Повелительница демонов, супруга повелителя, мать сына, которого я не сумел уберечь. Она не только не прокляла, не уничтожила, не стерла с лица мира – она протянула мне руку. Тогда я понял, что больше не имею права изводить себя чувством вины. Ведь когда тебе прощают гибель самого дорогого в мире, все твои страдания ничего не стоят.

С тех пор мы стали видеться чаще. Она приезжала не как повелительница, а как мать. Снова и снова она спрашивала о сыне: о его словах, обучении, о мелочах, свидетелем которых был только я. Сначала я не понимал, зачем ей это. А потом понял: она искала уцелевшие осколки своей любви. Всё, что потеряла, когда не была рядом с ним. И когда в её глазах на миг исчезала тоска, я знал, что поступаю правильно. Это было хоть как-то похоже на искупление.

А потом я проговорился…

Не знаю, почему. Возможно, потому что её боль стала ближе. Возможно, потому что я больше не мог хранить это внутри. Я рассказал ей то, чего не сказал даже повелителю. То, во что он бы не поверил, даже если бы я отдал за это последнюю каплю крови. Его доверие я потерял в ту ночь, когда вернулся один и сообщил, что наследника больше нет.

Но она поверила.

Какая же сила должна быть в женщине, чтобы не только простить демона, отвергнутого всем народом, но и поверить ему?! Поверить в то, что за ярко выстроенной ложью скрывается правда, не имеющая доказательств.

Тогда она рассказала мне об Астарте. О том, что наставник принцессы внезапно исчез и найти его не может никто. О том, что повелитель отправил наследницу в человеческие земли, скрыв её под чужим именем и лицом. И главное о том, почему он это сделал.

Потом она попросила. Не приказала, не повелела – попросила.

– Я прошу тебя, потому что точно знаю: никто не будет защищать её так, как ты.

Это был второй шанс. Доверие, скреплённое не долгом, а верой. И я поклялся – на крови, на памяти, на собственных костях.

Я не подведу. Ни её. Ни Астарту.

– Скажешь что-нибудь? – голос Астарты был обманчиво равнодушным.

Я сидел на краю кровати, не глядя на неё. А она полулёжа продолжала рисовать в воздухе огненные снежинки. Они медленно кружились, сливаясь в узорчатое кольцо, которое метнулось ко мне и зависло ободком над моей головой.

– А что ты хочешь услышать?

– Правду, – огонь над моей головой вспыхнул чуть ярче, резонируя её приказу.

– Я был его телохранителем, – признался я, избегая имени, которое причиняло ей боль. – Я сообщил повелителю о его смерти. И я нашёл тебя тогда в коридоре.

– Это я уже поняла.

Пальцы Астарты напряглись, чуть сжимая подушку. Её демонстративное спокойствие сейчас было просто хрупкой маской.

– Почему ты не сказал мне сразу?

– Астарта, – я все же смог посмотреть ей в глаза, – твоя мать прислала меня втайне от повелителя. Я был нужен тебе как поддержка, как защита. Но я остаюсь демоном, которого ненавидит собственный народ. Солдатом, который не смог выполнить приказ. Изгоем…

– Это не причина, – тихо перебила она. – Я сказала, что хочу услышать правду, Андрас.

Я закрыл глаза, сделал глубокий вдох, будто собирался шагнуть в бездну. И с выдохом выпустил в её огненный венец частицу тьмы. Теперь в каждой огненной снежинке сияла тёмно-фиолетовая сердцевина, пульсируя в такт её дыханию.

– Я боялся, – глядя в стену, выдавил из себя слова, – твоей ненависти.

Признание далось тяжелее, чем я ожидал.

Ведь я видел, как они росли. Я знал, насколько крепка была их связь. Я понимал, что его смерть стала для неё не просто утратой, а незаживающей раной. И если бы она решила обрушить на меня всю ярость демонов, я бы не стал возражать. Я был готов принять даже смерть от её руки. Это было бы честно.

– Её нет, – тихо произнесла Астарта.

Два слова.

Но они, как и тогда с Лашарель, словно вдохнули в меня жизнь. Я повернулся, не веря в то, что услышал, и наши взгляды встретились.

– Я не виню тебя, Андрас, – сказала она с печальной полуулыбкой. – Даже боги совершают ошибки. А ты не бог.

Я чуть подался вперёд, но не успел сказать ни слова – она уже продолжила.

– Мы оба доверились не тем, кому следовало. Мы оба потеряли. Он погиб, а я… осталась с этим.

Она чуть отодвинула ворот туники, давая мне увидеть шрам на левой стороне груди – изогнутая линия слегка блеснула в тусклом свете.

– Это напоминание, о том, к чему приводит доверие. То напоминание, которое видно. Но есть шрамы, которые не видит никто.

Её ладонь легла на грудь там, где сердце.

– Здесь боль, Андрас. Постоянная. Тупая. Та, что не даёт забыть. Каждое утро она здесь. Каждый вечер тоже. Она всегда со мной. Потому что предательство не уходит, оно живёт внутри.

– Астарта… – начал я, но она коснулась моей руки, словно прося не перебивать.

– Слова не изменят того, что случилось, – тихо произнесла она, смотря на собственные руки. – Не сотрут этот шрам, что до сих пор кровоточит. Не уберут боль. Не вернут брата. Но они могут снова разбудить то, что я пытаюсь забыть. Поднять всё на поверхность, разворошить воспоминания – и тогда мне снова будет нечем дышать.

Я молчал, поражённый не столько её словами, сколько прикосновением. Наверное, это первое её осознанное прикосновение ко мне. Внутри загорелся тихий тёплый огонёк надежды на то, что в её мире, полном горечи и ярости, всё же найдётся место для того, кого она всё-таки подпустит к себе.

– А шрам на груди… – я опустил взгляд. – От кого?

– Неудачная помолвка, – с лёгкой усмешкой ответила она. – За пару месяцев до свадьбы я проснулась с кинжалом в груди. Подарок от жениха.

– Это был Вельмар?

– Был? Ты сразу понял, в каком времени о нём нужно говорить… Думаю, мне не стоит удивляться тому, что ты осведомлен о его имени.

– Не нужно быть предсказателем, – я направил в её сторону хоровод снежинок. На этот раз они не просто застыли ободком, а закружились, пуская маленькие искорки тьмы из сердцевин. – Если ты здесь, значит, его давно уже нигде нет.

– Закон демонов, – кивнула она, наблюдая танец огня и тени, меняя направление их движения.

– Врагов убивать сразу, – закончил я за неё.

– Скажи, зачем тебя прислала мама? – словно невзначай задала она новый вопрос. – Только правду, Андрас. Больше ничего.

Больше и не хотелось скрывать. Всё равно тени прошлого уже легли между нами. А эта едва уловимая нить доверия слишком хрупкая, чтобы рисковать ею.

– На тебя охотятся, Астарта. В Долине мрачные смогли предотвратить больше десяти покушений. Их целью была именно ты. Не повелитель, не Лашарель, не Лами́лия – ты. Им нужна твоя смерть. Зачем, пока неизвестно. Но я подозреваю, что это только верхушка. Убийство наследницы – идеальный толчок, чтобы расшатать весь Совет доменов. Именно поэтому повелитель принял решение спрятать тебя подальше, скрыть даже от своих, – я на мгновение замолчал. – Он хочет тебя уберечь.

– Но почему он мне не сказал? – ни тени претензии, злости или негодования в голосе, только лёгкое удивление.

– Полагаю, что, зная твою воинственную натуру, он предположил, что ты бы отказалась играть в прятки, а пошла бы напролом.

– Ты прав. Тогда я бы так и поступила.

Снежинки, до этого парившие в воздухе, выстроились в чёткую линию и, повинуясь едва заметному движению её пальцев, сорвались и вылетели в ночь через распахнутое окно.

– Ты слишком спокойно это воспринимаешь, – заметил я, наблюдая за тем, как она поднимается с кровати. – На тебя охотятся, Астарта. Это не предположение, это факт.

– Сегодня ночью, – начала она, словно продолжая мою мысль, – я познакомилась с группой наёмников. Во главе был эльф-полукровка.

Я почувствовал странное напряжение, будто под поверхностью её голоса скреблась сдержанная тревога или злость.

– Не смогла пройти мимо той компании в углу? – я нахмурился. – Астарта, полукровки среди эльфов не такая уж редкость. И наёмники тоже не новость. Как это связано?

– Два момента. Первое: их наняли, чтобы меня схватить. Не убить – именно схватить. Второе: полукровка был не просто эльф. Он был наполовину светлый и наполовину …тёмный.

На мгновение я окаменел.

– Ты уверена?

– Абсолютно. Я не собиралась его убивать. Я хотела узнать, кто за этим стоит. Особенно когда он сказал, что знает, кто я.

– Знает, что ты демон? – уточнил я, чувствуя, как внутри поднимается тьма. Пальцы сжались.

– Знал, что я наследница, – припечатала Астарта.

Внутри полыхнули сразу ярость, тревога, досада, злость… За то, что на неё посмели напасть. За то, что меня рядом не было. За то, что этот ублюдок уже мёртв, и мне некого разорвать за это.

– Но я не чувствовал, что ты под угрозой, – вдруг осознал я, не понимая, как это могло произойти.

– Заклинания, – объяснила Астарта. – Я заговорила твой эль, когда мы сидели внизу, и добавила сонные чары на комнату. Я не знала, что они пришли за наследницей. Думала, это просто очередные наёмники с грязными мыслями.

– Ты бы не стала травить меня и устраивать спектакль с опьянением, если бы знала, – сказал я, вглядываясь в её лицо.

Понять, как всё было продумано заранее, теперь оказалось несложно. А тогда я был слеп, как щенок.

– Я чувствовала, что интерес к моей персоне есть, – она пожала плечами. – Но полагала, что он… плотского характера. А не делового.

– Астарта, давай договоримся, что ты больше не будешь так безрассудно поступать. Ты даже не можешь пользоваться всей своей силой.

– А вот этот вопрос не ко мне, – глаза её блеснули гневом. – Если моей жизни грозит опасность, какого Хаоса повелитель запечатал то, чем я могла бы её защитить?!

– Астарта! – сказал жёстче, чем собирался.

– Астрид, – с раздражением поправила она. – Здесь я Астрид. Что, скажешь, это тоже «необходимость»?

– Маячки, – ответил я.

– Что? – она нахмурилась. – Что за маячки?

– У них маячки на огненную сущность демонов, – начал я, облокотившись на колени и сцепив пальцы перед собой. – Я не знаю всех деталей, ведь официально меня в академии нет. Но твоя мать рассказала достаточно. Стоит тебе перейти определенную границу силы, как они получают сигнал о твоём местоположении. Маячок улавливает именно огненную стихию. И ты знаешь, что после войны вас осталось только двое. Последней проверкой этой теории стал взрыв башни твоего псевдосвёкра, – я задержал взгляд на её лице. – Не смотри на меня так, я не выдумываю. Повелитель знал, что это тебя спровоцирует и ты не сдержишься. И ждал.

– Ты хочешь сказать… – она нахмурилась, словно мысленно отматывала события назад.

– Через четверть часа после выброса их уже взяли, – продолжил я. – Уже взяли, Астрид. Значит, прибыли они почти моментально.

– Но… – её широко распахнувшиеся глаза смотрели с искренним изумлением.

– И я сам ещё раз убедился в этом в тот день, когда твой огонь вышел из-под контроля. Как только тебя доставили в лазарет, я убил двоих. После – ещё трое.

– Но больше никто не появлялся? – с надеждой спросила она.

– Я так думал. Но теперь не уверен. Астрид, твой морок накладывал сам повелитель. Заклинаниям всегда нужна подпитка, тебе ли это не знать. И чтобы сделать морок нерушимым, он привязал заклинание к твоей запечатанной ипостаси. Ты не можешь её использовать, именно поэтому морок так стабилен. Он имеет практически нескончаемый источник энергии.

Я встал с кровати и начал ходить по комнате.

– Узнать тебя в лицо невозможно. Они не видят облик, не чувствуют сущности. Только след, который оставляет сильный выброс магии. Именно так они нашли тебя в академии. А значит…

– Они следили, – тихо закончила она. – До самого города. Ждали, когда останусь одна.

– Именно, – кивнул я. – Бездна, я кого-то упустил… И, скорее всего, он остался в академии.

– Или… был, – добавила Астрид и тоже поднялась с кровати.

– Был? – нахмурился я, не понимая.

– Кто-то уже был в академии, Андрас. Всё же это не проходной двор: пришёл-ушёл. Насколько мне известно, с момента моего выброса в академии не появлялось новых личностей.

Я остановился, выстраивая мысли. Пазл начал складываться слишком быстро.

– Был… – выдохнул я, чувствуя, как по коже пробежал холод. – Мрак.