Эридон. Игры судьбы

Глава 1

Астрид Веленская

Я стояла во дворе Межрасовой академии магии – МАМ, как её называли адепты, – и слушала, как под сводами гулко отражаются шаги. Взволнованные абитуриенты метались туда-сюда, словно пчёлы в растревоженном улье, шептались, спорили, забывали заклинания и теряли документы. А я просто стояла и размышляла.

МАМ была основана более трёхсот лет назад сильнейшими представителями всех рас Э́ридона. Эльфы, разумеется, хотели построить её у себя, но Советом Равновесия было решено, что академия должна находиться на нейтральной территории. Выбор пал на А́крон – столицу человеческих земель.

Вступительные экзамены я сдала, и теперь оставалось только ждать решения комиссии. Боялась ли я «пролететь»? Нет. С теми знаниями, которые в меня закладывали годами, для меня было открыто любое учебное заведение Эридона.

Меня больше беспокоили другие проблемы: долго ли продлится моё наказание? Неужели отец настолько зол, что отправил меня сюда до конца обучения? Как надолго он запечатал мои силы? Почему я должна скрывать свою истинную сущность? Эти вопросы безостановочно кружились в моей голове, и вот ответов на них не было аб-со-лют-но.

Итак, начнем с самого начала.

Я – демоница, дочь и наследница повелителя Долины1, последний (после моего папеньки) демон огня, и моё имя – Аста́рта Ш’эре́н. Недавно мне исполнилось сто тридцать два года – это немного при продолжительности жизни демонов в полторы тысячи лет. Примерно двадцать семь человеческих лет.

Благодаря отвратительному характеру, я взорвала очередной дворец предполагаемого женишка и чуть не отправила к праотцам его драгоценного папочку. Но у моего папеньки Аббадо́на «чуть» не считается. Мои проделки его достали. И он за все мои грехи (коих немало, но я этого не признаю, а если и признаю, то вины своей не чувствую) выслал меня из Долины в эту академию. При этом запечатал бо́льшую часть моих сил и добавил мо́рок неузнаваемости. Теперь даже близкий друг не признает во мне будущую повелительницу демонов, тысяча бездн…

Да и нет у меня друзей, ведь будущей повелительнице они не нужны ради её же безопасности.

Дружба в правящей семье демонов вообще штука редкая… теперь. Демоны амбициозны, хитры и жаждут власти (не все, но многие). И для чего кто-то из них попытается набиться тебе в друзья, сразу не узнаешь. В эту демоническую лотерею я предпочитаю не играть.

Единственная моя близкая душа – сестренка Ла́мия, луч света в хаосе моей жизни. За неё я готова голову, жизнь и душу… забрать у других. Потому что мою забрать – это постараться нужно.

Почти всю жизнь меня учили убивать. Натаскивали по техникам ведения боя, заставляли выживать там, где казалось это невозможным. И пусть по меркам демонов я ещё слишком молода, но опыта и знаний во мне хватит на троих взрослых демонов (или мне просто нравится так думать). Ведь у меня был лучший наставник Долины, который в ушедшем году покинул территории демонов, не объяснив причины.

Возможно, мне стоит быть ему благодарной: ведь именно он обучил меня искусству быть наследницей и будущей повелительницей, а главное – оставаться живой. Только я этой самой благодарности не испытываю. Только злость на его уход и молчание.

Могу ли я его назвать другом? Нет.

– Дружба и любовь – это слабость, Астра. Наследница не имеет права на эту слабость. Никому нельзя доверять. Никогда, – с этими словами он одним ударом меча снес голову демону, которого я полюбила.

Демону, который пытался убить меня…

Это был последний раз, когда я кого-то подпустила близко к себе. Очень быстро доходит смысл слова «слабость», когда просыпаешься с клинком в груди, который по чистой случайности не попал в сердце. Теперь в том месте, где когда-то грело тепло, поселился только холод. Он леденящей лавиной затушил все надежды, мечты и желания юной принцессы демонов, верившей в любовь и дружбу.

Тряхнув головой, чтобы отогнать картины прошлого, я обвела взглядом гомонящую толпу абитуриентов, мечтающих стать адептами.

Уставшие от длительного ожидания, они начали с любопытством разглядывать друг друга. Я не переживала о том, что меня могут узнать. Знаю, что видят меня все прежней, но в их памяти мгновенно стирается образ дочери повелителя. А по легенде, которую придумал мой папенька, я – человек, дочь влиятельного торговца в здешних землях, который отправил свою наследницу на обучение в лучшую академию Эридона.

И зовут меня А́стрид Веле́нская.

Говорить о том, как я взорвалась, когда узнала, что меня хотят выдать в академии за человека, да ещё и за дочь торговца, не буду. Все в моем окружении это прекрасно поняли, когда после грохота рассматривали руины одной из башен дворца.

Взрывать и разрушать – это один из моих талантов. Пока непревзойденный.

Распахнувшаяся дверь выдернула меня из размышлений.

К нам вышла дама лет тридцати пяти, в строгом черном костюме, с собранными в высокий хвост черными волосами и острыми чертами лица. Казалось, что скулами она буквально вспарывает воздух вокруг себя. Длинный аристократичный нос в сочетании со сжатыми узкими губами придавал её лицу выражение застывшего высокомерия. А прищур маленьких глаз болотного цвета вызывал желание оказаться от неё как можно дальше. Добавить к этому непропорционально длинные руки – и вот вам кимо́ра2 во плоти. Я хорошо помнила её ещё со вступительных экзаменов: леди Демара – руководитель факультета некромантии и заместитель ректора.

Она прошла к стенду, вывесила списки поступивших и обернулась к нам:

– Те, чьи имена присутствуют в списке адептов, должны прикоснуться к символу своего факультета. И вы получите информацию о местонахождении ваших комнат, – возвестила и исчезла за дверью.

Толпа кандидатов в адепты взволнованно загудела и ринулась к спискам. Постояв некоторое время в сторонке и понаблюдав, как одни со счастливой улыбкой радостными прыжками удаляются в направлении общежития, другие же, поникнув, плетутся на выход, я подошла к стенду и быстро нашла своё новое имя.

Факультет боевой магии? Неудивительно.

Как только мой указательный палец коснулся гравировки в виде молнии, перечёркнутой мечом, этот рисунок тут же появился на моем запястье.

А об этом предупреждать не нужно, да? Мне своих татуировок хватает! И ладно бы ещё что-то красивое, так нет, безвкусица какая-то!

Тряхнув рукой, я от злости чуть не сожгла материализовавшийся в моей руке листок со списком учебной литературы. И не удержалась от горестной ухмылки, взглянув на него: список пыток и номер камеры моего заточения на неопределенное время. Проще говоря, я отправилась вселяться в общежитие для адептов.

Ладно, и не такое пережила.

Помнится, как-то наставник перенёс нас в самую чащу Беспроглядного леса и исчез на месяц. Я осталась одна среди хищников, жаждущих мной пообедать, – хорошая школа выживания. В академии все же и условия лучше, и хищники не такие опасные. Наставник тогда вернулся за мной со словами: «Так и в жизни: бросят в самый неожиданный момент на растерзание зверью и даже не вспомнят о тебе».

Скорчив недовольную гримасу, я постаралась как можно быстрее выйти из потока адептов. Не люблю скопление народа.

Мерцающий на списке указатель привел меня к двери с указанным номером комнаты. Я толкнула дверь.

Что ж, для отбывания наказания неплохо. Даже лучше, чем те подземелья, куда меня отправлял наставник, если я не выполняла его задание или выполняла не так хорошо, как он хотел.

В небольшом помещении грубый темно-серый камень стен контрастировал с белой дверью, расположенной слева от входа и ведущей в ванную. Огромный шкаф из красного дерева занимал всё пространство справа от входа. Некое подобие простора создавали высокие потолки (тоже из темного камня) и огромное окно с широким каменным подоконником. Дополняли убранство простое зеркало в полный рост, два деревянных стола с небольшими светильниками, потертый ковер, бездарная картина над низкой кроватью…

Стоп, а какого дракона кровати две?!

Я никогда не жила с соседями (крысы в подземельях не в счёт) и не планировала изменять своим привычкам. Почему я должна делить с кем-то своё пространство? Здесь вообще не знают о личных границах?

Ладно, дышим, Астра, дышим…

Делаю глубокий вдох и стараюсь успокоить себя мыслями о том, что совсем скоро папенька поймет, какой он эльф лысый и вернет меня в Долину. А пока нужно приспособиться к новым условиям и постараться сделать их максимально комфортными. В крайнем случае просто сожгу соседку и скажу, что так и было.

Подавив желание сразу сжечь одну из кроватей, я выбрала для себя ту, что стояла у правой стены. Завалилась на неё прямо в обуви. Мгновение спустя на кровати материализовалась моя сумка с вещами (не вечно же мне её в подпространстве таскать).

Пожалуй, нужно составить план действий на ближайшее будущее. Новому меня в академии вряд ли научат, взорвать здесь всё у меня сейчас сил нет (надеюсь, твои уши полыхают, повелитель). Сбежать тоже не вариант, ибо тогда есть риск быть сосланной в Скалы3. Так что пока нужно играть по правилам папочки, иначе дорога домой мне закрыта.

В груди неприятно защемило: как там Ламия? Она ещё совсем юна и в силу возраста наивна. Пятьдесят лет – это почти ребёнок в мире демонов. Хоть мы и родные сестры, но абсолютно разные. Ламия доверчива до скрежета зубов, витает в облаках. Все время бегает по дворцу с Ветром, своим ке́лпи4, которого ей подарил отец.

Помимо мягкого характера, среди детей Аббадона её выделяла и внешность: бледная кожа, снежно-белые волосы с голубыми переливами закрывают тоненькую шею, в бездонных голубых глазах вечно горит любопытство. Сама миниатюрная, ниже меня почти на голову. Она мне всегда напоминала первую снежинку в начале снегопада, которая только начала свой полёт и с неподдельным интересом и жаждой приключений смотрит на мир. Вот только она не понимает, что даже яркое солнце для неё смертельно опасно.

Вместо тренировок (в которых она не видит необходимости), она занимается садом вокруг дворца, а дюжина охранников, приставленных к ней, стараются ни на что в этом саду не наступить, чтобы не получить по головушке от повелителя за грустные глаза младшей дочери.

Мда-а, интересная получается разница в воспитании, когда ты не являешься наследницей…

…– Привет! – и в резко распахнувшуюся дверь полетел огненный шар.

Что поделать, рефлексы...

– Эй, ты чего, ополоумела?! Кто так гостей встречает? – девушка успела увернуться и теперь рассматривала выжженную дыру в двери комнаты. – Ещё и портишь имущество академии.

– Не понимаю, о чём ты, – восстановив целостность двери лёгким магическим жестом, я переключила своё внимание на … хм, эльфийку. Светлую. – Теперь ты знаешь, что не стоит начинать знакомство с криков.

Девушка посмотрела на дверь, где не осталось и следа от огненного поцелуя с моим шаром, что-то прикинула у себя в голове и с лучезарной улыбкой повернулась ко мне:

– Видимо, ты моя соседка и одногруппница. Я Элеймисти́на, можно просто Э́ли, – она направилась ко мне, по-видимому, собираясь обниматься.

– Элеймистина, твоя кровать там, – мой палец указал в направлении второй кровати. – На мою часть комнаты не заходить, парней сюда не водить, меня не бесить. Что может случиться в противном случае, ты уже увидела.

– А ты само очарование, – не без сарказма ответила эльфийка и села на свою кровать. Снова посмотрела на меня. – Может, хоть имя своё скажешь? Нам ведь жить и учиться вместе. Ты же на факультет боевиков поступила?

– Астрид. Да, – я решила рассмотреть эльфийку получше и переключила своё зрение на демоническое (слава Хаосу, папенька не запечатал), но не увидела ничего интересного: средний уровень способностей, преобладает созидание, как и у всех эльфов.

В мире магии мы привыкли делить силу на два типа: созидание и разрушение. Естественно, есть распределение по разновидностям способностей: некромантия, целительство, боевая магия, артефакторика, зельеварение – у кого что преобладает.

Основы магии изучают все. Но созидателям вроде эльфов проще и быстрее лес вырастить, а мне легче его уничтожить. На разные действия у нас затраты резерва минимальные – эффект максимальный. А вот если нас поменяют местами и меня заставят лес выращивать, то резерва, как и времени, потратить придётся гораздо больше. Да и не факт, что получится, ведь есть ещё такое понятие, как преобладающая стихия.

Так что сжигать – это прям моё.

Во внешности эльфийки тоже ничего необычного: типичная идеальная лесная дева. Волосы цвета пшеницы заплетены в легкую косу, которая достает до округлых бедер. Черты лица до скуки правильные: как будто кукла фарфоровая сидит, а не живое существо. И без того тонкая талия затянута в тугой корсет, чтобы выгодно подчеркнуть грудь. И лёгкое платье, которое создаёт эффект голого тела, чтобы можно было увидеть все изгибы её фигуры – прям фантазия любого юноши в период полового созревания. Необычный для светлой эльфийки только цвет глаз – фиолетовый. Обычно такими могут похвастаться тёмные эльфы.

Поразмыслить об этом я не успела, потому что она снова заговорила.

– Да, Астрид, ты немногословна. Ничего, я это компенсирую, – весело заявила эльфийка, склонив голову набок, словно изучая редкий экспонат.

Её фиалковые глаза сверкнули, и она подмигнула, как будто мы с ней уже лучшие подруги. На моё счастье, на этом она решила закончить наше знакомство… по крайней мере, пока.

Но уже через пару секунд произошло то, чего я опасалась с самого начала: магия природы проснулась. С потолка плавно спустились лианы, шевелясь, как живые. Они с мягким шелестом обвили колонну у изголовья её кровати, затем принялись растекаться по стенам, словно зелёная паутина. Там, где был гладкий, прохладный каменный пол, теперь распустилась сочная изумрудная трава. Я даже услышала, как она влажно скрипнула под каблуком эльфийки.

А потом на её столе вырос мох. Настоящий, с мелкими капельками росы и запахом сырости, как в старом лесу после дождя. Я поморщилась.

Бррр… Грибов только не хватало.

Оглядела свою половину комнаты, которую магия, слава богам, не тронула. Холодные стены, аккуратная кровать, сумка с вещами – всё под контролем. В отличие от этой ботанической феерии.

Эльфийка между тем принялась напевать что-то на своём лёгком звенящем языке. Лианы затрепетали, отзываясь на её голос, и я вполне серьёзно подумала: не поговорить ли с магистром о переселении. В одиночной камере вряд ли так пахнет болотом.

Нет, я, конечно, люблю красоту и изящество, но в данном случае не вижу смысла тратить время на такую ерунду.

Задерживаться здесь в мои планы не входит, значит, и обустраиваться смысла не имеет.

Да и после долгих лет обучения с наставником в условиях казармы я привыкла к голым стенам и минимализму в мебели.

Я повернулась к шкафу. То, что он необычный, я поняла, как только зашла в комнату: магический фон ощущался с порога. Внушительный, с дверцами, покрытыми узорами, которые могли показаться просто резьбой… но нет. Это были переплетения формул и потоков. Я узнала их: паутина, вплетённая в ткань магии, невидимая обычным зрением, но ясная для того, кто хоть раз пытался читать потоки. Его сделали не просто мастера-бытовики, а фанатики детализации и контроля. Создание такой «бездонки» не про «хлопнуть в ладоши и произнести заклинание». Это магическая симфония, выстроенная до секунды и наносимая в чёткой последовательности, где малейшая ошибка делает шкаф… взрывоопасным.

Я, признаться, не умею составлять такие сложные структуры. Мне больше по душе пламя и энергия боя, а не тонкие переплетения формул, требующие часов и дней сосредоточенного писка пером и ментальной выносливости.

Но вот пользоваться этим чудом – запросто. По мысленному приказу вещи из сумки-«бездонки» словно ожили: аккуратно, без звука, они начали одна за другой перекочёвывать в шкаф. Свёртки, мантия, пара томов – всё раскладывалось на полках само, будто невидимая хозяйка приводила мой гардероб в порядок.

Большинство магов-новичков снисходительно морщит нос, когда слышит о факультете бытовой магии. Мол, туда идут те, у кого ни запал, ни сила не тянут на что-то серьёзное. Наивные.

Во-первых, создать «бездонку» может только маг с высшим допуском и устойчивой психикой, потому что ошибиться в расчётах там легче лёгкого. Во-вторых, кроме самих формул, требуется участие артефакторов, чтобы выдержать нагрузку входящих магических потоков и не сложиться, как карточный домик.

И да, такая вещь стоит целое состояние. Поэтому они и существуют пока только в двух видах – сумка и шкаф. Но больше меня удивило другое: этот шкаф стоял в обычной комнате общежития. Не в покоях магистра, не в лаборатории, а здесь, рядом с кроватью, с потрёпанным ковром у изножья и треснувшей подоконной доской. Как будто академия говорила: «Мы можем себе позволить вложиться в вас».

Я провела пальцами по резному краю двери, ощущая слабое покалывание активации.

– Ну что ж, академия, – пробормотала я себе под нос, – ты умеешь удивлять. Даже без иллюзий и пафоса.

И, надо признать, за этот шкаф ты получила маленький плюс в моём списке. Пока что единственный.

Дальше у меня по плану – переодеться и сходить за книгами: может, если я попытаюсь изображать прилежную ученицу, меня раньше отсюда заберут?

Пока эльфийка с воодушевлением перебирала свои плетёные сумки, откуда периодически выглядывали цветы и какие-то странные веточки, я вытащила из шкафа тёмные кожаные брюки, белую рубашку с длинными рукавами и удобный, прочный жилет в тон. Бросила короткий взгляд на тунику и штаны, в которых была: мятая, слегка запылённая ткань уже просила замены.

Переодевалась без спешки: сняла тунику, стянула брюки и закинула их на край кровати (потом нужно будет воспользоваться очищающим зельем). Ткань рубашки прохладой коснулась плеч, заставляя кожу покрыться мурашками. Брюки сели как вторая кожа, мягкие, комфортные. Жилет – последний штрих.

Подошла к зеркалу. Рыжие густые волосы ниспадали до талии – не просто медные, нет. Это был огонь, замёрзший в янтаре, где каждый локон – отблеск закатного солнца. Я поправила пару прядей, спадающих на лицо, и встретилась с самой собой взглядом.

Большие тёмно-зелёные глаза глядели пристально. В них, в самой глубине, скрывалась боль – старая, закалённая, утрамбованная глубоко под слоями холода и контроля. Чтобы никто не догадался. Чтобы видели только взгляд, способный прожечь насквозь.

Когда-то эти глаза сияли, мечтали, жили. А теперь они наблюдали. Оценивали. Ждали.

Я усмехнулась уголками губ. В этом отражении было всё: воспоминания, гнев и сила, которая уже не нуждалась в доказательствах.

Лицо с лёгким загаром, пухлые губы нежно-розового цвета. Красивая? Да. Я это знала. И не стеснялась использовать, когда нужно. Флирт – удобное оружие. Не обязывает. Не ранит.

Своим телом я гордилась. Не за форму. Не за изгибы. За выносливость и силу.

Чтобы волосы не мешали, я быстро собрала их в высокий хвост, стянула тугим ремешком, пригладила выбившиеся пряди. Наклонилась, застегнула ремешок на сапоге, выпрямилась и уже открывала дверь, когда за спиной вновь раздался голос эльфийки:

– Ой, а ты случайно не за учебниками?

Я обернулась через плечо. Элеймистина стояла у шкафа, аккуратно укладывая какие-то свёртки и книги на свободную полку. Двигалась плавно и слишком размеренно, будто находилась в лесной резиденции.

– За ними, – коротко кивнула я, внутренне уже готовясь к неизбежному. Ох, сейчас увяжется.

– Давай вместе сходим, – с воодушевлением предложила она, повернувшись ко мне. – Заодно узнаем друг друга лучше. Нам же пять лет вместе жить.

Очень надеюсь, что это не так.

Вслух я лишь спокойно сказала:

– Ладно.

Дверь открылась с лёгким скрипом, я шагнула в коридор, прикидывая, насколько быстро смогу от неё оторваться, если будет много болтать. Перед тем как выйти, эльфийка закрыла шкаф и довольно улыбнулась, как будто поставила первую галочку в списке «подружиться с соседкой».

Что ж, возможно, в бытовых мелочах помощница мне и пригодится.

Хотя бы в качестве щита от особо болтливых одногруппников.

***

Мы шли по просторным и длинным коридорам академии в сторону библиотеки вот уже добрых десять минут. Эли говорила без умолку, рассказывая о своём детстве, восхищаясь академией, задавая вопросы и тут же переключаясь на другие темы. Она замолчала лишь раз, когда мимо проходил преподаватель. После этой короткой паузы ей почему-то пришло в голову поделиться со мной историей своего поступления в академию.

Задумавшись о своём, я перестала её слышать, но Элеймистине, оказывается, требовались не только «свободные уши», но и ответная реакция.

– И после того, как меня чуть не выдали замуж, я решила отправиться в академию, – она повернулась ко мне. – Ведь мага не могут принудить к замужеству. Он сам вправе решать, когда, с кем и за кого, – на этих словах эльфийка не только добавила громкости в голосе, но и стала жестикулировать, словно готовясь к сражению за свои убеждения.

Я на всякий случай снова отклонилась влево, чтобы мне не прилетело в голову. И мельком отметила свои реакции на новую соседку: раздражение, вызванное преувеличенной эмоциональностью и легковерностью собеседницы, доминировало, и в этом ничего хорошего. Но если сменить угол восприятия, то такими натурами манипулировать проще. Достаточно пары правильных слов, чуть приукрасить реальность – и они сами начнут действовать в нужном тебе направлении, считая это своей инициативой. Хотя ей бы стоило срочно научиться следить за своими руками – я уже в седьмой раз увернулась от её попытки похлопать меня по плечу или взять за локоть. Словно её совсем не учили манерам.

– Астрид? – Элеймистина остановилась и посмотрела на меня с явным ожиданием. Глаза чуть прищурены, голос настороженный, как у ребёнка, решившего проверить, не рассердилась ли наставница.

– Да? – отозвалась я с лёгким запозданием.

Поймала себя на том, что снова ушла в свои мысли. Что-то часто в последнее время.

– У тебя очень странное имя для человека, – сказала эльфийка, чуть смутившись, но тут же поспешно добавила: – Ты не подумай, оно тебе очень идёт.

Я внутренне вздохнула. Но Элеймистина уже не могла остановиться.

– Просто у людей имена обычно… ну, попроще. А это звучит… ну, не знаю… Как… О! Демоническое! – она радостно подняла палец вверх, словно сделала великое открытие, и гордо улыбнулась.

Я повела плечом, сбрасывая с себя раздражение, и спокойно ответила:

– Мой отец когда-то был спасён демоном. В благодарность за спасение он назвал меня в честь его матери, – сочинять на ходу я умела всегда.

А вопрос, откровенно говоря, логичный. Не продумала я этот момент.

– Надо же… демон – и спас? – изумилась она, округлив глаза. В голосе прозвучало неподдельное удивление от несоответствия ожиданий.

– А что в этом удивительного? – я чуть нахмурилась.

– Как что? Они же… ну, все знают – безжалостные, мстительные, жестокие, – для пущей убедительности Элеймистина ещё сильнее вытаращила глаза и даже приглушила голос, будто произносила запретные слова.

Меня её высказывания задели. Не сильно, но царапнули – как комментарий о твоей родне в присутствии чужих.

Демон не станет обращать внимание на мнение какой-то эльфийки.

Но суть, пусть и примитивная, была не лишена правды. Мы действительно мстим. Мы действительно не прощаем. Особенно тем, кого считали друзьями. После предательства в нас не остаётся места для доверия.

– Значит, не все демоны такие, – ответила я, стараясь, чтобы голос звучал легко.

Наконец мы дошли до нужной двери. Высокая, в два с половиной моих роста, полукруглой формы, с золотым орнаментом в виде древа мудрости, дверь полностью выполняла свою функцию, а именно: внушала студентам торжественность, таинственность и грандиозность храма магических наук. Складывалась ощущение, что мы не за книгами пришли, а на церемонию посвящения.

Или сожжения…

Улыбнулась своим мыслям и уже потянулась к массивной ручке, когда меня внезапно и совершенно бесцеремонно отодвинули в сторону.

Мозг не успел сообразить, а тело сработало рефлекторно: перехватила запястье, резко развернулась – и только в последний момент удержала себя от следующего шага, но… передо мной оказался не враг, а оборотень. Он чуть вскинул брови, жёлтые глаза блеснули интересом.

– Спокойно, золотце, – произнёс с усмешкой в голосе. – Я всего лишь дверь открыть хотел. Или мы уже на свидании?

– Не трогай без разрешения, – холодно ответила я, глядя ему прямо в глаза. – В следующий раз не остановлюсь.

Он широко улыбнулся, распахнул дверь и сделал приглашающий жест, будто открыл вход в бальный зал, а не в библиотеку за учебниками.

– Только посмотри, какой хорошенький, – восхищенно зашептала мне на ухо подскочившая Эли. – Ещё и галантный.

Я едва сдержала скептический вздох. Высокий, широкоплечий, беловолосый – типичный представитель своей расы. У них слабаков не любят так же, как и у демонов. Я вообще никогда не встречала худощавого оборотня. Они ж едят, как звери настоящие, и тренируются как в последний бой. В результате сплошь широкие плечи, выносливость и звериная мощь, закамуфлированная в человеческие черты.

Но этот был не хищником, а бесстыжим котом, что шагает по дому, как по королевству, делая вид, что просто мимо проходил. Безусловно, сила ощущалась, но наглость больше: она читалась в движениях, взгляде, усмешке.

Зараза. Вот бы вмазать по этой самодовольной физиономии. А ещё стукнуть об пол и посильнее.

Но нельзя: если выгонят – папенька будет в гневе.

– Пойдем быстрее, – я схватила Эли за рукав и проскочила в открытую дверь, чтобы не испытывать своё терпение на прочность. Именно с этим у меня больше всего проблем.

Оказавшись внутри, быстро огляделась. Признаться, ожидала чего-то грандиозного, величественного, но всё оказалось обычным и даже скучным.

Классическая двухъярусная библиотека: стены и мебель в светлых тонах, ряды высоких стеллажей с множеством книг. Одни адепты сидели за столами, погрузившись в чтение, другие в поисках нужной книги ходили между стеллажей. Но большая часть выстроилась в очередь к высокой длинной стойке библиотекарей, где выдавали учебники. Мы с эльфийкой присоединились к жаждущим получить знания. Очередь двигалась небыстро, но все же через четверть часа мы были уже у стола выдачи. Оглянувшись, я поняла, что мы оказались в числе первых, ибо очередь за нами терялась где-то за дверью библиотеки.

Хвала Хаосу, что вовремя надоумил, иначе я бы не осилила такого стояния.

– Астрид, смотри, – прошептала вдруг Элеймистина, чуть наклоняясь ко мне. – Тот оборотень и парень рядом с ним. Они с нас глаз не сводят.

Эльфийка едва заметно кивнула в сторону, и я, повернувшись, тут же поймала взгляд.

Сапфировые глаза – спокойные, но пронизывающие до костей. Они принадлежали парню, стоявшему рядом с тем самым оборотнем. Он смотрел на меня не с интересом, а с изучающим вниманием.

Я не сразу осознала, что именно не так… на секунду легкие сжались, как от удара, вдох стал резким, неровным.

Опасность!

Это было не просто ощущением, это была уверенность, вшитая глубоко в инстинкты. Я молниеносно собралась, внутренне перестроившись в боевой режим, и ответила ему таким же взглядом: холодным, внимательным. Ты смотришь – я смотрю.

Поиграем, синеглазый.

Он не выглядел как оборотень. Всё в его внешности намекало на другой тип магии. Рост, телосложение, поза. Он казался расслабленным, но в этой расслабленности ощущалась контролируемая сила.

В чертах лица читалось превосходство. Чёткие скулы, упрямый подбородок и чуть приподнятые в иронии уголки губ. Иссиня-чёрные волосы чуть растрёпаны как будто намеренно. Простая, удобная одежда: тёмная рубашка с расстёгнутым воротом в тон брюк и тёмно-серый жилет. Смуглые руки скрещены на груди. Глаза… в них плескалась стужа, как в горном озере.

– Девушки, список! – прорезал воздух строгий голос, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. – Хватит витать в облаках!

Я резко повернулась: передо мной стояла библиотекарша с выражением вечного раздражения на лице. Эли среагировала первой.

– Астрид, давай твой список, – она выхватила из моих рук листок и вместе со своим отдала суровой библиотекарше. – Простите, засмотрелись на книги.

– Книги читать надо, а не смотреть на них, – строго заметила хранительница магических фолиантов, но явно смягчилась перед по-детски простодушной улыбкой эльфийки. – Вот ваши комплекты учебной литературы. К каждой книге нужно приложить запястье с печатью факультета, и тогда книга будет закреплена за вами и доступна в любое время. Потеря или порча – административное взыскание. Повтор – до свидания. Всё ясно?

Я молча кивнула, принимая свой комплект. Увесистый, холодный, как груз предстоящих месяцев. Занявшись процедурой прикладывания запястья к учебникам, я ненадолго почувствовала себя не тенью разрушенной семьи, а просто ученицей. Как в старые времена, когда мистер Би́цклан строго говорил: «Пока не выучишь – из круга не выйдешь».

Ладно, папенька. Я и с этим справлюсь.

Снова разозлилась? Значит, со мной всё в порядке. Покосилась на Эли – та в полном восторге прикладывала ладошку к книжкам.

Да уж, чем бы дитя ни тешилось…

Книг было много, и хорошо, что их не надо таскать с собой. В академии магии печать факультета на запястье – это полноценный доступ к базовому арсеналу знаний. Благодаря печати любой учебник из списка появляется там, где он тебе понадобится. Кроме экзамена, конечно, на это время система блокируется.

Выполнив все предусмотренные библиотечным протоколом процедуры, мы отошли от стойки и направились к выходу через другую дверь. Не удержавшись, я оглянулась: ни оборотня, ни его приятеля уже не было.

***

– Интересно, с какого факультета те оборотни? – мечтательно проговорила Элеймистина, как только мы вернулись в комнату— Я бы не отказалась от таких согруппников.

А я бы ещё как отказалась.

Особенно от синеглазого. От него исходила угроза: не открытая, но такая, которую сложно игнорировать. И дело не в магии, её-то он не демонстрировал вовсе. Скорее в тишине, которая шла с ним. И в проницательном взгляде. Я до сих пор не могла понять, что именно во мне отреагировало. Инстинкт, память или что-то более глубинное?

Одно ясно: пока не узнаю, кто он, лучше держаться подальше.

И почему Элеймистина уверена, что он оборотень? Неужели не почувствовала? Эльфы, конечно, не демоны, но вроде и они умеют чувствовать силу. Не видеть, как мы, но ощущать могут. А я ведь даже зрение не переключала, там и без этого всё понятно.

– Они так быстро исчезли, что я даже не успела заметить, – не унималась соседка, тренируясь материализовывать учебники на столе с помочью печати.

– В этом ты права, – я последовала её примеру, после чего улеглась на кровать, заложив руки за голову и уставившись в потолок.

– Ну, не будем о них, – махнув рукой, эльфийка полезла в шкаф, зашуршала чем-то внутри. – Лучше пойдем погулять, а? Сегодня последний свободный день, завтра начнутся занятия.

Она вытащила какое-то платье, покрутила в руках, недовольно поджала губу и снова нырнула внутрь шкафа.

– А погода такая хорошая! – донеслось из глубин женского хранилища.

Я ничего не имела против. Занятий в академии действительно не было, а сидеть остаток дня в комнате я не хотела. Одобрив идею Эли, я поднялась с кровати.

***

Погода действительно была отличной. Нагретая летними днями брусчатка излучала тепло. Солнечные лучи уже не жгли сверху, а будто ласково гладили, скользя по коже. Даже суровые каменные стены академии казались бархатными в тех местах, где на них попадала тень от листвы академических вязов.

Не сговариваясь, мы свернули на центральную аллею. Впереди высились ворота – и за ними последние часы свободы перед учебным распорядком, который обрушится с завтрашнего дня. Расписание, проверки, построения. Мне не привыкать.

Проходя под сводом ворот, я мысленно установила таймер: три часа. После этого перевела фокус внимания на дорогу, ведущую в город. Прямая, как стрела, она упиралась другим концом в арку, за которой виднелись шатры рынка и вывески лавок. По обе стороны дороги – густая живая изгородь из подстриженного кустарника с острыми, как иглы, листьями. Он не просто отделял территорию, а гасил волны излучения, поглощая любое несанкционированное применение силы. Магический буфер, оформленный как часть ландшафта.

За пределами академических владений начинался город А́крон, столица империи Дэ́рривон, где могли проживать представители всех государств и народов Э́ридона. Академия магии, как ни странно, была не на отшибе, а являлась частью этого многогранного и шумного вечного города. Вдалеке поднимались купола храмов, строгие стены императорского дворца, башни гильдий, склады, крытые мосты. Акрон раскинулся вдоль реки так, будто сам ландшафт был выстроен под его величие. Река резала город надвое, а мосты соединяли эту рассечённость. Город дышал, и каждый его вдох сопровождался звоном голосов, вспышками чар, запахами пряностей и пыли.

Но мне всё равно. Я просто шла вперёд, позволив себе никуда не спешить.

Улицы за городской аркой оказались довольно тесными. Невысокие дома прижались друг к другу, будто боялись упасть, если не держаться стенка к стенке. Шум улиц сливался в фоновое жужжание, и я подумала: как им тут живётся? Или у всех в домах заклинания на тишину? Мне бы сейчас одно такое не помешало – ведь Элеймистина опять говорила не закрывая рта: рассказывала о себе и своей жизни в Милдэвэ́е5.

Голова моя уже гудела от количества бесполезной информации, и я просто отключилась от того, что она говорила. Ещё в детстве так научилась: делаешь вид, что слушаешь. Иногда киваешь, иногда «угукаешь» в паузах, но думаешь о другом.

Например, о еде.

Я начала искать взглядом трактир с минимумом народа, желательно с меню без слов «фенхель» и «грибная похлёбка по рецепту бабушки». Главное: с тишиной. Пусть эльфийка хоть во время еды помолчит…

Но пока мы слонялись по центральной площади в поисках приличного заведения, небо успело затянуться сумерками. Уличные фонари вспыхнули мягким золотом, воздух стал прохладнее, а город – шумнее. Моя первоначальная идея «что-нибудь перекусить» давно переросла в твёрдое «немедленно накормите меня».

А вот у эльфийки, похоже, аппетит не развился вовсе, как и инстинкт самосохранения. Она то и дело задерживалась у лавок, восхищённо рассматривала безделушки, предлагала примерить какие-то серёжки с каплями зелёного стекла.

– Хотя бы эти, Астрид! Они же под твои глаза! – сияла она.

– Нет.

Это слово я повторяла с завидной регулярностью и с одинаковым выражением лица. Дело вовсе не в деньгах. Отец, конечно, сердился, но кошель оставить пустым не решился – уж слишком хорошо знал, на что я способна, если останусь без ресурсов. Поэтому я могла позволить себе всё что угодно.

Но сейчас мне хотелось только одного – еды. Без украшений, без разговоров и без остановок у каждой витрины.

Мой взгляд зацепился за вывеску: «Хвост саламандры». Выглядело просто, но со вкусом. Старинное каменное здание, явно пережившее пару столетий. Резной деревянный порог украшали защитные руны. Разумный подход. Заведения, где уважают магическую практичность, априори внушают больше доверия.

За входной дверью открылся довольно просторный зал. Круглые столы с небольшими светильниками были расставлены по всему периметру первого этажа за исключением сцены, которая сейчас пустовала. Камин с горящими поленьями и тёплым светом создавал уютную атмосферу. В правом углу помещения, за стойкой трактирщика, скрывалась лестница, ведущая в комнаты, а слева от неё видна была небольшая деревянная дверь, по-видимому, в зону кухни. Радовала чистота, которую не часто встретишь в подобных заведениях среднего класса.

Было немноголюдно, что меня тоже порадовало. Присев за стол у окна (всегда полезно видеть, кто входит и выходит), я жестом подозвала подавальщицу. Заказала себе мясо с картошкой и овощами и расслабленно облокотилась о спинку стула. Элеймистина обошлась овощами на пару и кружкой молока. Заказ принесли довольно быстро, и мы сразу приступили к трапезе. Несколько минут тишины и хорошая еда – истинное наслаждение.

Но тут я спиной ощутила, что на меня кто-то смотрит. Решив, что это чьё-то праздное любопытство, применила заклинание легкой дымки, закрывающей меня от глазеющих зевак. Но неприятное ощущение не пропало, значит, взгляд был вполне целенаправленным. Я уже была готова повернуться, но пинок ногой под столом остановил меня от поворота.

Я рассерженно взглянула на Эли.

– Астрид, не оборачивайся, – прошептала она, натянуто улыбаясь. – Там те парни из библиотеки. Брюнет смотрит на тебя так, будто собирается … не знаю… съесть.

Она фыркнула и тут же уткнулась в кружку с молоком, скрывая смешок.

Мне же было не до веселья. Я пробежалась взглядом по залу, не оборачиваясь полностью, и снова почувствовала неприятно-настойчивое напряжение, которое жгло кожу. Улыбнулась для вида и прошептала:

– Так, может, мне стоит ему их выколоть? – приподняла стакан с водой и поставила руку на локоть, отвлекая внимание смотрящих от другой руки, опустившейся под стол.

– Ты что! Нет, конечно! – Эли наконец уловила моё настроение.

– Тогда что ты предлагаешь? – мне стало интересно, что думает соседка.

В Долине на меня так пристально не смотрели, особенно мужчины. За такие взгляды можно остаться без зрения. Буквально. Но мы же сейчас не в Долине, законы здесь другие.

Да и я сейчас не наследница.

Нужно подстраиваться.

– Игнорировать, – уверенно сказала Эли и взмахнула ресницами. – Леди не показывают, что им интересно… – тут она осеклась. – Ой…

Мне очень не понравилось это «ой».

– Кажется, они идут сюда, – еле вымолвила соседка, опуская глаза.

Мои же, видя это, закатились сами собой.

Ну, конечно: эльфийский флирт давно стал притчей во языцех.

Левая рука все же скользнула к голенищу сапога, где я всегда носила кинжал. Иногда сталь говорит убедительнее любых слов.

В этот момент оба парня оказались возле нашего стола в поле моего зрения. Первым был оборотень: белые волосы, лукавая улыбка, поза расслабленного кота, у которого из-под лап ни одна мышь не уйдёт.

– Добрый вечер, красавицы, – произнёс он, чуть склонившись в преувеличенно вежливом поклоне. – Надеюсь, не слишком нагло с нашей стороны, но мы с товарищем тут спорим: кто лучше смотрится в полумраке трактира: ты, цветочек, или твоя строгая подруга с глазами палача?

Элеймистина буквально расцвела. Глаза заблестели, щеки заалели, и она, чуть наклонив голову, выдала:

– О, как это… неожиданно приятно! – она провела пальчиком по прядке волос, будто неуверенно, но совершенно театрально. – Присаживайтесь, если не боитесь оказаться рядом с такой «опасной» леди, – её взгляд метнулся к брюнету, как стрелка компаса к северу.

– А ваша подруга не будет против? – голос у синеглазого оказался глубоким, как раскат надвигающейся грозы.

Наши глаза встретились, и я вновь почувствовала ту самую дрожь внутреннего предчувствия. Он был опасен. Не грубо, не агрессивно. Просто… по факту.

– Будет, – сказала я, не отводя взгляда.

Рука на рукояти кинжала, магия сжалась под кожей, готовая защищать хозяйку. Однако Эли была настроена на противоположную цель.

– Что вы! – рассмеялась она, хлопнув ладошками по столу. – У неё просто такой дурной день. Хмурая принцесса, знаете ли! Но на самом деле стоит только узнать поближе, – она подалась чуть вперёд, локтем опираясь о стол, и открыто разглядывала брюнета, не скрывая интереса. – А вы, судя по взгляду, уже начали.

Я настолько опешила от её поведения, что не сразу нашла что сказать. А вся троица тут же воспользовалась ситуацией.

– Понимаю, – блондин очаровательно улыбнулся. – Не каждый день судьба сводит с такими… адептками, – он бросил на эльфийку многозначительный взгляд и театрально поклонился. – Ни́клас Ха́рсон, к вашим услугам. Третий курс боевиков. Весельчак, профессиональный сводник без лицензии.

Он указал большим пальцем за спину:

– А это мой угрюмый друг Ри́анс Ли́бери. Не сердитесь, если он молчит. Он просто всматривается в душу. У него это хобби.

Элеймистина захихикала и подвинула стул, жестом пригласив парней присесть. Рианс кивнул головой. Такой кивок означает, что он выше Никласа по статусу, иначе бы тоже поклонился.

Мой гнев сменило любопытство, и я решила посмотреть, что будет дальше. Но кинжал держала наготове.

Новые знакомые сели к нам за стол. Синеглазый брюнет оказался напротив меня, что тут же стало проблемой. Он в упор смотрел на меня, будто прикидывая, что скрывается за фасадом.

Не нравится мне этот недооборотень… ох, не нравится.

Только и отвлечься от него не получалось. Магия тянулась к нему, как к источнику. Притягивали не лицо, не голос, не осанка. Притягивала сила. Плотная, глубокая, сдержанная, как лава под ледяной коркой. На короткий миг мне захотелось попробовать её на вкус.

Вот в этом и кроется проклятие моего народа. Мы, демоны, умеем отнимать силу у других.

Просто – взять. Вдохнуть магию из чужих потоков и присвоить её, сделав своей. Мы за это не раз платили жизнями, доверием, уважением. Именно поэтому нас стали бояться. Именно за это нас начали ненавидеть. Это небезопасный дар. Даже для нас.

Особенно для нас.

Выпивание чужой силы – как валериана для кота: не яд, но ловушка. Ты можешь остановиться, но не хочешь. Вначале ты просто берёшь чуть-чуть, чувствуя, как твоя магия вспыхивает ярче. А потом… всё. Разум затуманивается, инстинкты берут верх, и чем больше берешь, тем безжалостнее ты становишься, нападая даже на своих. Таких демонов либо убивают, либо они сами выбирают конец. Такова наша плата.

Магия всегда требует баланса: берёшь – отдай. Мы расплачиваемся рассудком и кровью.

Правда, во время войны… Именно этот дар не раз становился решающим. Когда победить мог только тот, кто способен заглянуть в пропасть и шагнуть в неё первым.

Я моргнула и отвернулась – огонь внутри затих, но не исчез. Смотреть на синеглазого было всё равно, что вдыхать запах дождя перед бурей: пока свежо, но ты точно знаешь, что небеса обрушатся.

– Я Элеймисти́на Марафэ́ль, а это – А́стрид Веле́нская, – протянула Элеймистина с той самой интонацией, что прямиком ведёт в спальню.

Её взгляд метался между парнями, но на Риансе задерживался так, будто она уже мысленно раздевала его до нитки. Меня передёрнуло.

– Какое интересное имя – Астрид, – сказал синеглазый, и я повернулась на голос почти против воли.

… И снова тело застыло, лёгкие забыли, как дышать, мир сузился до двух точек. Его и моего взгляда.

Да какого демона тут происходит?! Это не страх. Не влечение. Это… нечто иное.

– Правда? – отозвалась я намеренно ленивым голосом, как у кошки, решившей ждать, пока добыча подойдёт ближе.

– Не часто встречаюсь с теми, чьи имена так не совпадают с их масками, – добавил он, а в его глазах блеснули смешинки.

Хаос бы его побрал, он будто знал, что внутри меня сейчас происходит.

– Вот и я так подумала, – радостно подхватила Эли. – Но у неё особая история.

И начала в красках рассказывать ту ахинею, которую я наговорила ей с утра. Только теперь в её версии мой отец не просто был спасён демоном, а чуть ли не обретал просветление в его объятиях. Слёзы, клятвы, честь – полный набор драматической ерунды. Я слышала слова фоном, но смысл улавливала чётко: она пыталась понравиться, выставляя меня в качестве украшения к своему повествованию. И не забывая стрелять глазами в сторону Никласа, прикусывать губу, когда тот смотрел на неё. Я не слушала. Держала взгляд на Риансе, а внутри медленно росло раздражение.

– Откуда вы к нам прибыли? – спросил брюнет, продолжая игру взглядов.

– Из Ротворда, – прервав зрительный контакт заученно ответила я, ибо эту часть легенды успела продумать.

– А я из Милдэвэ́я, – тут же вставила Эли и добавила, глядя на Рианса с таким видом, будто собиралась нарисовать его портрет на внутренней стороне бедра: – Там всё такое светлое, красивое. Вам точно нужно побывать.

О, Хаос…

– Удивительно, – произнёс Никлас, глядя на неё с весёлой издёвкой.

– Удивительно, но факт, – подхватила я с ядом. – Светлая эльфийка из Милдэвэя… и такая тьма в поведении.

Элеймистина чуть приподняла подбородок:

– Прости, что я умею быть открытой и общительной. Это, знаешь ли, не грех – нравиться людям.

– Ага, особенно если нравиться всеми частями тела сразу, – усмехнулась я, втыкая взгляд в соседку.

Злость во мне уже кипела. На себя – за то, что пошла. На неё – за то, что усадила этих двоих без моего согласия. На Рианса – за то, что продолжал меня разглядывать. Может, они решили, что мы с ней одного поля ягодки? У Эли на лице написано: «Согласна заранее и на всё». Получается, скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты? Прекрасно. Вот я вляпалась! И ещё в гляделки с этим… недооборотнем играла.

– Во имя Хаоса! – вырвалось у меня вслух.

– Астрид, девушке не пристало так выражаться, особенно в присутствии лордов, – прошипела эльфийка, повторно пнув меня под столом.

Зря.

Я медленно повернулась к ней и с ледяной вежливостью произнесла:

– Эли, милая. Девушке не пристало вешаться на мужчин при первой встрече, облизывая их глазами, как пирог в витрине. Особенно в присутствии «лордов», в чьих титулах я сомневаюсь, но чьё чувство неловкости уже ощущается даже мной.

Наступила тишина. Звонкая.

У Никласа дрогнули губы в попытке сдержать улыбку. Рианс продолжал на меня смотреть, и теперь в его взгляде был открытый интерес. Лицо же эльфийки стало почти бордового цвета, глаза налились гневом, а грудь, которую еле-еле прикрывала блузка, стала быстро подниматься и опускаться из-за учащённого дыхания.

– Ты… Ты спятила?! – её голос сорвался. – Ты просто завидуешь, потому что на тебя никто не смотрит так, как на меня!

– Я завидую только тем, кто умеет держать себя в руках. Остальным – сочувствую, – бросила я с ленцой, будто обсуждала меню, а не её моральный крах.

– Да как ты смеешь?! – Элеймистина смотрела на меня с ненавистью.

О, ещё как смею! Меня унизили, приняв за такую же, как ты. Меня, наследницу трона демонов. И я должна молчать? Нет уж. Жаль, что я не могу сейчас это сказать и свернуть твою тоненькую шейку за оскорбление старшей по статусу.

– Просто честность. Такая, знаешь ли, внутренняя потребность, – я пожала плечами и встала из-за стола. – Приятного вечера, господа. Завтра учеба, нервы и прочие радости, – на последних словах я бросила две серебряные монеты на стол и направилась в сторону выхода.

– Что это такое?! – завизжала Элеймистина, послышался звук падающего стула.

Пришлось обернуться не только мне, но и всем посетителям таверны. Я еле сдержалась, чтобы не захохотать в голос. Эльфийка стояла около стола, позади неё валялся стул, на котором она сидела несколькими мгновениями ранее. Губы её шевелились, но звука не было: получилась такая рыбка, которую выбросило на берег. Такая красная рыбка, которая плавником…ой, пальцем, указывала в направлении монет.

Похоже, плату за ужин она расценила как оплату неких своих услуг, что подтверждало моё предположение.

– Это за мой ужин. Но если ты решила, что это плата за твои старания…– я выдержала паузу, – то это, милая, уже твоя проблема. Хорошего вечера, – я толкнула дверь и, как ни старалась, та всё равно громко хлопнула.

Не успела я пройти и десяти метров, как за спиной послышались шаги.

– Астрид, позволь проводить, – раздался голос Рианса.

Я резко развернулась, в глазах метались молнии.

– Слушай, Рианс, – выплюнула его имя, как проклятие, – не знаю, что ты себе там напридумывал, но я не одна из этих лесных нимф, которым достаточно пары слов и красивых глаз, чтобы с разбегу прыгнуть к тебе в постель. Хочешь развлечься – иди к Элеймистине. Уверена, она будет только рада. А можешь подраться с желтоглазым за очередь. Но от меня – ОТ-ВА-ЛИ, – по буквам. Может, так быстрее дойдёт.

Он чуть повернул голову, и губы тронула насмешливая улыбка:

– То есть… у меня красивые глаза?

Я опешила.

Он это всерьёз? Из всей тирады он выцепил только это?!

Глубокий вдох. Выдох.

– Прелестные, – проговорила максимально ядовито. – Я бы с удовольствием их выколола, чтобы они больше никогда не смотрели на меня. ОТВАЛИ! – последнее слово усилила магически, чтобы дошло.

– Астрид, у меня и в мыслях не было… – начал он и, по глупости своей, положил ладонь мне на плечо.

Плохая идея.

Удар сердца и рука Рианса оказалась вывернутой за спину, а лезвие кинжала холодило выступающую вену на его шее. Но тот даже не дёрнулся. На лице ни страха, ни даже удивления. Только лёгкая ухмылка, будто ему это… нравилось.

– Интересный способ сказать «доброй ночи», – усмехнулся он, когда я отпустила его и вернула кинжал на место.

– Трудное детство. Не трогай меня, – бросила я холодно. – Добавлю к списку «выколоть глаза» пункт «отрезать руки». На всякий случай.

– О, да вы леди с характером, – в синеве вновь заплясали смешинки. Казалось, произошедшее его только забавляло.

– Пошел к троллям! – рявкнула я, призвав переход в академию, чтобы не прибить этого недооборотня.

…Уже засыпая, подвела итоги вечера. Шикарное начало, что сказать: наследницу Долины приняли за продажную девку, моя соседка – озабоченная эльфийка, которая теперь меня ненавидит (для её же блага пусть это будет так), какой-то наглый синеглазый откровенно потешается, а я даже никому не могу свернуть шею! Ну, папочка, ну, удружил.

***

– Рианс, что это было? – Никлас стоял у входа в таверну, прислонившись к косяку, с руками в карманах и поднятой бровью. Рядом переминалась с ноги на ногу эльфийка.

– Если бы я знал, – вздохнул Рианс, проводя рукой по лицу, будто пытаясь стереть остатки недавней сцены. – Похоже, у кого-то серьёзные проблемы с самоконтролем и нулевая терпимость к прикосновениям. Она пообещала выколоть мне глаза, отрезать руки и между делом приложила кинжал к горлу. Почти романтично.

На последних словах Никлас выпрямился, и обе его брови резко поползли вверх.

– Романтично? – удивился он. – Если это романтика, то я пересматриваю своё понимание ухаживаний.

– Между прочим, она сказала, что у меня красивые глаза, – Рианс улыбнулся другу, поигрывая кольцом на пальце. В глазах блеснула искра довольства.

– Кнут и пряник, – хмыкнул Никлас, покачивая головой.

– Сумасшествие и здравый смысл, – тихо откликнулся Рианс, глядя в сторону, где закрылся переход Астрид. – Только не знаю, что из этого сильнее.