Эргоном: Восхождение берсерка

Глава 33

— Вы должны знать, — сказал я, как только Свечкин уселся напротив меня, — что барон Пешков не хочет уходить с моей земли. Доброжелатели сообщили мне, что он готов приложить все силы, чтобы остаться здесь. Учитывая, что на его пути стоит всего один человек — я — допускаю, что барон не побрезгует и убийством. В связи с этим необходимо проверить, не задумал ли он сделать закладки. Знаете, что это такое?

— Боюсь, не совсем понимаю вас, господин барон, — нахмурился Свечкин.

— Вот четыре места, где он может оставить бомбы, — я протянул начальнику разведки карту, где отметил входы в метро. — Там есть доступ к старым тоннелям. Проверьте, не вскрыты ли они. Сможете?

Сообщать Свечкину, что я ищу Сокровищницу, пока рано. По идее, вообще не нужно. Это должен знать только я.

— Думаю, да, Ваша Милость, — мой собеседник взял карту. — Сделаем это под видом ревизии. Для маскировки проверим ещё несколько объектов.

— Хорошо. Вижу, вы принесли что-то. Есть информация по делам, которые я вам поручал?

— Да, господин барон. Мы нашли девушку, чей фотопортрет вы мне дали. Зовут Ксения Баринцева, двадцать семь лет. Проживает с сестрой. Вот адрес. Это удел барона Пешкова. Она состоит у него на должности охранника, но на самом деле занимается различными поручениями. Обычно — вместе с сестрой и человеком по имени Роман Хазин. Тоже охранник, по документам. Закончила военный техникум по специальности диверсионная деятельность. От себя добавлю, что это означает широкий спектр умений. Особа довольно опасна.

Итак, я был прав: моего управляющего допрашивали люди Пешкова.

— Благодарю, Юрий Михайлович. Пока по отношению к ней ничего предпринимать не нужно. У вас ещё что-то?

— Насчёт князя Каминского. Молодой человек окружён охраной практически круглосуточно. Однако у него есть любовница, некая Оксана Гущина, двадцати трёх лет. Работает в салоне красоты. Простолюдинка. Взять её в наложницы Каминский не может, так как собирается жениться на дочери князя Мошкова, главы Коричневого клана. У них давняя договорённость. Мошков категорически против того, чтобы у будущего зятя была наложница. Да и любовница. Всё дело в том, что княжна страстно влюблена в Каминского. Узнай она, что тот крутит шашни с кем-то на стороне, свадьба может не состояться. Для Каминского же это брак династический. В общем, ему приходится скрывать существование любовницы. Не знаю, известно ли о ней Мошкову, но княжна пребывает в счастливом неведении. Гущина проживает в уделе Каминских, в многоквартирном доме, одна. Вот адрес. Встречаются с князем они только у неё. Для этого он переодевается и меняет машину. В квартиру входит один. Охрана занимает соседнюю квартиру, где дежурят другие секьюрити, приставленные к Гущиной. Каминский навещает девушку по вторникам и пятницам ровно в восемь вечера. Уезжает около одиннадцати.

— Он ей платит?

— Мы не знаем.

— А кому принадлежат остальные квартиры по соседству? Включая те, что над и под квартирой Гущиной.

— Мы выясним, господин барон.

— Хорошо, займитесь этим. Думаю, много времени это не займёт. Но я хочу знать всё о тех, кто живёт там. В подробностях.

— Понадобится несколько дней.

— Когда у Каминского свадьба?

— Через два месяца.

— Значит, времени полно. Управитесь за неделю?

— Думаю, гораздо быстрее, господин барон.

Отпустив Свечкина, я отправился в тренажёрный зал. Затем поработал с Дарами и навестил снайперов, которыми после смерти Виолетты занимался один из офицеров. Перед ужином меня часик погоняла Есения. Хоть я и использовал ускорение магического симбионта, нанести удар Падшей мне ни разу не удалось.

В восемь приехал автомобиль с гербом императорского рода. Его нетрудно отличить от остальных, так как на нём имеется характерная корона — там, где у баронских гербов рыцарский шлем.

Задняя дверца открылась, и из тачки вылез высокий худой мужик лет сорока в серо-белой форме. Пригладил светлые, почти бесцветные волосы, окинул взглядом замок и решительно направился к двери. В кабинете появился спустя пять минут — сразу после того, как мне доложили, что прибыл человек из императорской канцелярии.

— Граф Август Огарёв, — представился гость, не подходя для рукопожатия. — Я по официальному делу, господин барон. Разрешите присесть?

— Прошу. Что вас привело? Проблемы с субсидиями?

— На этот счёт мне ничего не известно, господин барон. Я из другого ведомства. Прошу ознакомиться, — он подался вперёд и положил передо мной бумагу с сургучовой печатью. — Это нота от ведомства Правопорядка и спокойствия.

Придвинув документ, я сломал печать, развернул листок и принялся читать.

Ведомство, которое упомянул граф, выражало озабоченность произошедшим инцидентом — смертью господина Менделя. Также гибелью троих его охранников. Мне предписывалось волей Его Величества дать объяснения в устной или письменной форме представителю ведомства.

— Объяснения давать вам? — спросить я, подняв на графа взгляд.

— Если угодно. Можете сделать это позже. Но не позднее трёх дней с момента ознакомления с нотой.

— Незачем тянуть. Я записался к господину Менделю на приём, чтобы проконсультироваться насчёт приобретения недвижимости. В справочнике он был указан как специалист в этой сфере. Однако господин Мендель по какой-то причине велел своему помощнику или охраннику, которого называл Гансом, напасть на меня. Кажется, он упомянул, что за мою голову обещана награда, и он не прочь её получить. Ума не приложу, с чего он это взял. Нам пришлось защищаться. Моя охранница погибла, прикрывая меня. На обратном пути я был вынужден убить секьюрити господина Менделя, так как они препятствовали мне и пытались застрелить. Вот и всё.

— Значит, свидетелей того, что на вас напали, нет? — помолчав, спросил граф.

Я развёл руками.

— Нет, увы. Но зачем бы мне было убивать господина Менделя? Я даже знаком с ним до того дня не был.

— Выглядит так, словно вы приехали к нему именно за этим.

— Однако нужен ведь мотив, Ваше Сиятельство. А у меня его нет. И потом, если бы я захотел разделаться с господином Менделем, то не вошёл бы к нему всего с одним человеком. Да и вообще, провернул бы всё тайно, и мы сейчас не вели бы этот разговор.

Граф поднялся.

— Хорошо. Я передам ваши объяснения ведомству. Если у нас появятся ещё вопросы, мы будем вынуждены вас побеспокоить.

— Как будет угодно Его Величеству.

Проводив посетителя, я заварил кофе. Кто бы мог подумать, что смерть какого-то нечистого на руку адвокатишки вызовет переполох в Белом городе. Хотя, может, это стандартная процедура? Для галочки. В конце концов, я — барон Скуратов, и моё слово чего-нибудь да стоит. Вряд ли меня арестуют. Кстати, а могут меня вообще арестовать? Как тут обстоят дела с наказаниями дворянства? Надо бы провентилировать этот вопрос.