Эльфийская кукла

Глава четырнадцатая. Башня Теней

В таверне «У пьяного студента» было многолюдно, но мое появление никого особенно не заинтересовало. Барнабо сразу понял, что случилось что-то нехорошее. Впрочем, суть дела я ему рассказывать не стал, лишь спросил, здесь ли еще Мастер.

– Ушел сразу после тебя, – ответил Барнабо. – Зачем он тебе? Шеф не любит, когда…

– А мне по хрену, что он любит, а что нет, – сказал я. – Что ты знаешь о Марике?

– Она здесь, в Лоэле.

– Где именно?

– Представления не имею, – Барнабо выдержал мой ненавидящий взгляд. – Нечего на меня бельмами зыркать, рокарец. Хочешь выпить, пей и плати, а нет, иди спать. Мне некогда тут с тобой о пустом трепаться.

– О пустом? – Я с трудом сдержался. – Погоди, Барнабо, однажды я скажу все, что о вас обо всех думаю. Мало не покажется…

– Молодой человек! – Доппельмобер возник внезапно, будто вырос из пола. В руке он держал здоровенную кружку пива, был пьян и весел и выглядел молодцом. – Давно вас не видел, дерьмо и молния! Как поживаете?

– Плохо, – я отошел от стойки, чувствуя на спине злобный взгляд трактирщика. – Мы можем поговорить?

– Сколько угодно, хэй-дидл-дидл! – тут эльф внимательно посмотрел на меня. – У вас неприятности.

– Давайте я угощу вас пивом. Или, может, коньяка хотите?

– Лучше пиво. От хорошего эля я никогда не откажусь, хэй-дидл-дидл.

Я вернулся к стойке, заказал полдюжины стаута, и мы с Доппельмобером уединились за свободным столиком в углу зала. Поскольку в таверне было шумно, я мог не опасаться, что наш разговор подслушают. Я рассказал профессору все, мне было наплевать на все тайны и на то, враг мне Доппельмобер или друг. Мне надо было выплеснуть все, что давило мне сердце. Эльф выслушал меня очень внимательно, ничего не говорил и лишь изредка вставлял вполголоса что-то вроде «Nei blouder Albarabanar!», «Ein faeker Shyette!» и тому подобные фразочки.

– Соболезную вам, юноша, – сказал он, когда я выговорился. – Такая утрата… Увы, времена нынче тяжкие. Все говорят о войне, которая вот-вот начнется. Но вы молодец, хэй-дидл-дидл. Вы просто молодец. Такая ответственность! Салданах не мог найти лучшего варианта, я убежден.

– Послушайте, профессор, о каких пророчествах речь?

– Вы знаете эту историю о наследии Заламана и Нуир-Эгатэ? Все дело в девочке по имени Меаль, в той самой, судьбу которой доверил вам Салданах, – Доппельмобер сделал добрый глоток пива, громко рыгнул. – Она наследная принцесса Алдера, единственная законная правительница будущего единого королевства эльфов. Тот, кому она принадлежит, станет королем Аэндр-Тоэль.

– Это я знаю. Но почему все так хотят заполучить эту куклу?

– Власть, дорогой мой. Власть и великая магическая сила. Они как магнит, хэй-дидл-дидл. Если Аэндр-Тоэль станет реальностью, почти семь миллионов эльфов, разбросанных сегодня по северным королевствам и имперским маркам, станут одним народом, как это было во времена короля Толлиана. Северные пустоши Гримнеса оживут, восстанут из праха древние города, поросшие лесом и сорняками. Расцветут эльфийские искусства, зодчество, науки, тайные знания, а главное – в мир вернется великая магия Звезд и Деревьев, Интэ-Алваэр, которая когда-то преобразила этот мир. Это не может нравиться Империи, которая лишится своего влияния на эльфов. Это расстроит все планы Шамхура Риската – ведь когда-то именно он превратил Меаль в куклу и лишил эльфов будущего. Это беспокоит всех этих маленьких марионеточных властителей, вроде саграморца Альбано. Хэй-дидл-дидл! Эльфы слишком хорошо разбираются в тайных знаниях, чтобы их секреты не волновали властолюбцев. Тот, кто получит Меаль, станет королем великого народа. И тут уж он будет решать, что делать дальше – отвоевать свою независимость или же сделать новое эльфийское королевство частью Империи или Альбарабийского государства. А то и включить Империю или Альбарабию в состав своей новой державы. Понимаете, о чем я?

– Император Артур или Шамхур Великий, живой бог Истинного пути?

– Вот именно, хэй-дидл-дидл! Один черт, по правде сказать – в любом случае эльфы окончательно лишатся шанса возродиться, как единый народ. Пророчества не сбудутся, и все жертвы окажутся напрасными. Салданах все верно вам сказал, юноша – если начнется война между Империей и северными королевствами, эльфы станут первыми жертвами этой войны. Мы просто погибнем. Нам останется либо уходить еще дальше на север и влачить жалкое существование на заледенелых пустошах за Эредунном, либо окончательно отказаться от своего прошлого и стать подданными всех этих Эльдаредов, Рискатов, Джаутов, Альбано, Артуров. Служить им, отдать им свои древние секреты, воевать во имя их интересов и всегда быть существами второго сорта, на которых потомки тех, кто когда-то уничтожил города Шестицарствия, будут смотреть с презрением и ненавистью.

– А я? Какова моя роль?

– Вы единственный, кого все кланы безоговорочно могут признать королем, если пророчества сбудутся. Вы Нанхайду, тот, о ком говорится в пророчествах.

– Но я же не эльф!

– Заламан тоже не был эльфом. Но они с Нуир-Эгатэ любили друг друга. Тогда мы упустили свой шанс возродить свое могущество. Сейчас такая возможность появилась. Третьего шанса у нас не будет. Империя поглотит все, и мы окажемся под властью чернокнижников из Магисториума. Либо станем частью Великой Альбарабии и опять же под властью чернокнижника Риската.

– Невеселая перспектива.

– Вот почему Салданах попытался спрятать куклу. Судьба Меаль сегодня в ваших руках. Пока об этом никто не знает, и хвала Универсуму, что не знает.

– Тем не менее те, кто убил Шамуа, искали именно ее.

– Значит, угроза больше, чем мне казалось… Нужно подготовить вас к серьезному сражению. Знаете что, – эльф вылил в себя остатки пива из кружки, довольно охнул и посмотрел на меня веселым осоловевшим взглядом, – я попробую вам помочь. Вам и милой Марике. Но сначала сделайте вид, что вы на меня разгневаны.

– Это еще зачем?

– Каналья Барнабо смотрит на нас. Наорите на меня. Я обижусь, выйду, и буду ждать вас у себя дома. Адрес помните?

– Конечно.

– Вот и славненько, хэй-дидл-дидл. Ну, давайте!

– Успокаивать меня? – заорал я и так шваркнул кружкой об стол, что весь зал обернулся на меня. – Пшел вон, длинноухий! Ненавижу вас, нелюдь хренову!

– Сам сдохни, тупой дикарь! Дерьмо и молния на твою безмозглую голову! – ответствовал Доппельмобер, вскочил на ноги и чуть ли не вприпрыжку сквозанул из таверны.

Я сделал вид, что пьян гораздо сильнее, чем был на самом деле. Барнабо улыбался, протирая бокалы полотенцем. Это хорошо, шпион Мастера ничего не заподозрил. Посидев еще пару минут для безопасности, я швырнул на стол несколько дукатов и, качаясь и матерясь на чем свет стоит, вышел из таверны. Вдохнул полной грудью ночной холодный воздух и стоял несколько минут, размышляя над тем, что творю. Наверное, я сглупил, доверившись Доппельмоберу. Но другого выхода у меня не было. Старый маг казался мне единственным, кто заслуживал доверия.

Доппельмобер ждал меня. Для начала он заставил меня выпить большую кружку горячего травяного чая, а потом старательно запер все двери и окна на замки.

– Ночь вы проведете у меня, – сказал он. – Те, кто убили вашу подругу, могут вернуться.

– Профессор, а не лучше ли мне оставить куклу вам?

– Невозможно. Салданах передал Меаль именно вам, и кукла все время должна быть с вами. Поверьте, так нужно.

– Вот-вот, и Шагирра мне то же самое сказала.

– Видите, я вас не обманываю, хэй-дидл-дидл. Снимайте вашу броню и куртку.

– Это еще зачем?

– Я наделю вас Даром Карающих Рук, – Доппельмобер отпер свою шкатулку и извлек что-то похожее на ученическую готовальню. В ящичке лежали две длинные иглы, похожие на акупунктурные.

– Это игла красного золота Кайрью и игла белого золота Нидан, – пояснил Доппельмобер. – Волшебные иглы моего далекого предка, мага Тоннаира. Он был великим знатоком магии Боя. Я сделаю вам татуировки, которые наделят вас некоторыми боевыми способностями, хэй-дидл-дидл. Оружие не всегда может оказаться под рукой.

– Надеюсь, вы знаете, что делаете, – сказал я, раздеваясь.

– Не волнуйтесь, в юности я часто зарабатывал, делая тату… Будет немного больно, но не настолько, что нельзя терпеть. – Доппельмобер разлил в крошечные чашки какую-то темную вязкую краску, взял в руки одну из игл. – Начнем, хэй-дидл-дидл!

– Профессор, – я посмотрел на эльфа, – простите, что я наорал на вас в таверне.

– Вы были великолепны. Обожаю актеров. Итак, давайте руку…

Профессор работал часа два, сосредоточенно и увлеченно, и при этом забавно пыхтел и высовывал язык – прям тебе ребенок, раскрашивающий картинку. Было больно, но я терпел. В конце концов, мои правое и левое предплечья украсились узорами, напоминающими кельтский стилизованный растительный орнамент. Приличная тату, с такой и где-нибудь на пляже показаться не стыдно.

– Готово! – вздохнул профессор. – Теперь вы адепт магии Интэ-Дранайн, магии Элементального Боя.

– Что это значит?

– Вытяните правую руку и раскройте ладонь. Ага, вот так. А теперь представьте, что вы берете… скажем, вон те щипцы, что лежат у камина.

Я представил. Щипцы поднялись в воздух и повисли в метре от пола. Епсель-мопсель, да это же телекинез чистейшей воды!

– И что дальше? – спросил я, зачарованно глядя на висящие в воздухе щипцы.

– Теперь направьте руку на любую цель и представьте, что вы кидаете в нее предмет, который подняли… Осторожнее! Вон в тот сундук.

Я сделал, как велел Доппельмобер. Щипцы пронеслись по комнате и ударили в сундук с такой силой, что стена загудела.

– Отлично, – похвалил эльф. – Вы можете метать в цель любой предмет: камни, бревна, ящики, ножи, стулья и даже трупы. Вес предмета зависит от вашей маны. Вы с вашим магическим потенциалом вполне сможете послать в противника что-нибудь весом фунтов эдак в тридцать. Вполне достаточно для того, чтобы сбить с ног или переломать кости.

– Круто! – восхитился я. – А вторая татуировка?

– Протяните левую руку к камину. Да, вот так. А теперь просто представьте, что вы зажигаете в нем дрова.

Аккуратно сложенные дрова в камине вспыхнули, будто облитые бензином. Я с уважением посмотрел на Доппельмобера.

– Ну, знаете… – только и мог я сказать.

– Теперь понимаете, зачем Рискату власть над эльфами? Будущий король Аэндр-Тоэль получит полный доступ ко всем магическим тайнам алдеров. И Мастер об этом знает. А ведь то, чем я наделил вас – это так, дилетантщина, уровень подмастерья. Представляете, какую силу они получат? Так что почаще пользуйтесь магией Интэ-Дранайн. Она вам серьезно поможет в бою, хэй-дидл-дидл. Руки используйте попеременно – правая-левая, левая-правая. Так вы быстрее восстановите ману.

– Профессор, в который раз вы помогаете мне, как настоящий друг. Просто не знаю, как вас благодарить.

– Делайте свое дело – вот будет лучшая благодарность. И берегите Марику, – Доппельмобер помолчал. – Знаете, юноша, когда-то я был даже влюблен в эту девочку. Поздняя любовь. Но между нами ничего не было, Марика воспринимала меня просто как друга. Ради нее я готов горы свернуть, дерьмо и молния!

– И я тоже. Теперь, когда Шамуа погибла, у меня осталась только Марика.

– И кукла, юноша. Кукла, которую вы должны хранить, как собственные… сокровища. Ладно, вам надо отдохнуть, да и я что-то устал. Годы, проклятые годы! Идемте, я покажу вам спальню, а сам посплю здесь в кабинете. Обожаю спать среди своих приборов…

Ночь я проспал спокойно, что удивительно, если учесть мое состояние. Утром Доппельмобер накормил меня легким завтраком и выпроводил через черный ход, еще раз наказав быть осторожнее.

Оказавшись в городе, я первым делом отправился в магазин «Ностромо», где взял свой бонус. Подумав, я остановился на магических перчатках, а свои старые перчатки продал за десять дукатов. Покончив с призом, я отправился в маленькую кузницу, находившуюся недалеко от магазина – я заприметил ее по дороге.

– Можете подправить мою катану, уважаемый? – спросил я маленького юркого кузнеца с бочкообразной грудью культуриста и всклокоченной опаленной бородой. – По деньгам сговоримся.

– Давай глянем, твоя милость, – кузнец взял катану, провел закопченным пальцем по лезвию, покачал головой. – Драконам головы рубили, не иначе. Клинок-то щербатый весь.

– Вот и я о том. Странно, что аргенталь так исщербился.

– Аргенталь? – Кузнец виновато улыбнулся. – Покорный слуга твоей милости, но не аргенталь это.

– То есть как не аргенталь? – Я опешил. – Это катана мастера Ямакаси, самая что ни на есть аргентальная!

– Катана под мастера Ямакаси, – поправил меня мастер. – Видишь, клеймо на клинке? Вроде его клеймо, Ямакаси то есть. Цветок астры и две руны, сплетенные как змеи. Но только правый край клейма пропечатался в стали малость глубже, чем левый. Ямакаси бы такого перекоса не допустил.

– В стали?

– Это гилденхоллский сплав, твоя милость. Серебра в нем чуток, в основном сталь, причем не гномская, легированная, а обычная оружейная, из которой в Лоэле для армии снаряд куют. Почти аргенталь, но не аргенталь. Помягче будет и тупится быстрее. Доспешного врага им рубать не дело. – Тут кузнец понял, о чем я думаю. – А ты, прости за прямоту, как за настоящий за него платил?

– Вроде того, – я вытащил из-за пояса вакидзаши и протянул кузнецу. – Это тоже подделка?

– Она самая, твоя милость. Он, сплав гилденхоллский. Работа хорошая, но не Ямакаси точно. Кто-то из восточных городов делал. Может, Саиро, а может Набуто. Хорошие мастера, но до Ямакаси им еще расти и расти…

– Ладно, поправь клинок, – я постарался выглядеть невозмутимым. – Сколько с меня?

– Два дуката.

– Договорились.

Итак, Шандор меня надул. Или же сукин сын Дарарай оказался хитрее, и хранил в банке реплики. Но если моя катана и вакидзаши – подделки, то когда Дарарай успел их состряпать? На такую работу нужно время, да и мастер должен быть ого-го. Мне пришла в голову неплохая мысль.

– А скажи, любезный, – обратился я к кузнецу, – кто в городе мог бы сделать такие мечи под Ямакаси?

– Я таких тут не знаю, – ответил кузнец, подумав. – Тут с таким оружием вообще никто не работает. Мечи путные делают, секиры, кинжалы. А катаны или сабли в Лоэле никто не кует, истинно говорю.

– Понятно, – я принял оружие, отдал кузнецу деньги и пошел по улице, размышляя над очередной постигшей меня неприятностью. Итак, меч Такео исчез бесследно. Теперь понятно, почему Сламбо так исщербил мне своей железкой все лезвие. Я получил от Шандора умело сделанные подделки. Либо Дарарай, либо Шандор. Надо встретиться с Бэмби и серьезно поговорить. Хотя, какой в этом смысл? На второе ограбление ради меня Шандор верняком не пойдет. О, попал я, попал! Скверная получается вечеринка.

– Вы в этом уверены? – сказал мне Консультант, когда я вызвал его, зайдя в узкий и темный переулок. – Ошибки быть не может?

– Я почему-то доверяю кузнецу.

– Катана из гилденхоллского сплава это, конечно, не аргентальная, но тоже неплохое оружие.

– Я бы хотел получить свое оружие. Настоящий меч Такео.

– Боюсь, это невозможно.

– Вечный предмет снаряжения, – сказал я.

– Вы нашли катану на трупе Такео. Это ваш трофей, но не вечный предмет. Вечными предметами по правилам являются карта локаций, предметы, купленные у Консультанта и получаемые вами в качестве призов по итогам прохождения уровней (кроме зелий и денег).

– Значит, помощи не будет?

– Увы!

– Тогда счастливо оставаться.

– Всего доброго. Зовите, если что.

Консультант исчез. Я постоял еще несколько мгновений в переулке, потом плюнул себе под ноги и пошел дальше. Руки чесались кому-нибудь набить физиономию.

Стоп, а что ты злишься, Осташов! Нет худа без добра. Теперь ты свободен от обещания прикончить Бошана. Конечно, Шандор будет зол, но тебе-то какое дело? Ты подрядился пустить кровь Красному Вепрю в благодарность за свои клинки, а тебе подсунули фуфло. Объяснение предстоит неприятное, но… Сначала надо встретиться с Бэмби.

Хозяин таверны «Веселые горожане» посмотрел на меня, как на шизанутого, когда я спросил о Бэмби.

– О чем это ты? – пробухтел он. – Не знаю, о ком говорить изволишь.

– О Бэмби. Она же Карен.

– Не знаю я никакой Бэмби-Шмемби. Иди отсель по-хорошему, Бессмертными прошу.

– Хорошо, зададим вопрос по-другому, – я сыпанул на стойку дукаты. – Так вспоминаешь?

– Неа, – ответил верзила, глядя на меня нагло и с насмешкой.

– И так не вспоминаешь? – Я прибавил еще горсть золота.

– Слушай, господин хороший, ты мне тут хоть весь пол деньгами усыпь, ничего я тебе не скажу. – Верзила перестал лыбиться. – Ступай себе отсель, мне народ привечать надо.

– Ну, хорошо. Если все же вспомнишь Бэмби, передай ей, что контракт под вопросом. Мечи оказались того, ненастоящие. А подробнее я с ней с глазу на глаз объяснюсь, это уже тебя не касается.

– Ага, ага! Ступай, барин, неча тебе тут делать, здесь народ бедный, голый, босый…

– Да, и вороватый, – добавил я и вышел из таверны.

И все-таки странно, что Бэмби прячется от меня. Что-то странное во всем этом есть. У меня все больше и больше крепло убеждение в том, что события развиваются совершенно непредсказуемо.

– Эх, говорила мне мама, не связывайся с жуликами! – пробормотал я и пошел искать приличное место, где можно было бы пообедать.

На башне у Королевских ворот восемь раз ударил колокол. Только что закончился развод гвардии у дворца. Я не опоздал. Встав у ворот, я привалился спиной к столбу и поднес к лимцу букет красных роз, который купил у припозднившейся девушки-цветочницы. Может, Артур все-таки докажет мне, что не пустобол, а человек слова, и я увижусь с Марикой…

– Ты здесь? – Мастер появился из-за живой ограды, отделяющей ворота от улицы. – И с цветами. Ждешь невесту?

– Где Марика?

– Не волнуйся, сейчас ты ее увидишь. Но сначала о делах. Башня Теней находится…

– Я знаю, где она находится. Дальше.

– Вы должны быть там ровно в полночь. Остальное будешь делать так, как скажет тебе человек Риската. Амулет у тебя?

– Здесь, – я похлопал себя по груди. – С заданием все?

– Все. Желаю успеха.

– Погоди-ка. А теперь ответь мне, дорогой землячок, на один вопросец – кто убил Шамуа?

– Полагаешь, мне это интересно?

– Это интересно мне. И я думаю, ты знаешь, чья это работа.

– Понятия не имею. Убили и убили, мне-то что за дело?

– Артур, – я с трудом сдержал ярость, – знаешь, о чем я иногда мечтаю? О том, что когда я отправлю тебя обратно в 2008 год, – а я тебя туда отправлю, будь спокоен, – я приеду в твой подмосковный городишко, найду тебя, постою у твоей постельки и загляну тебе в глаза.

– Ты жесток, Леша, – с неожиданной грустью сказал Мастер. – Я думал, ты лучше. Я действительно не знаю, кто убил твою… подружку. Может быть, это дело рук Эрдаля, которого ты кинул. Может быть, агенты Риската поработали. Твоя голова сегодня желанный трофей для многих. Честно, мне жаль девчонку. Ты главное сегодня сделай все, как надо. Очень прошу. Заметь – я прошу. Не приказываю.

– Это не суть важно. Я сделаю то, о чем ты просишь. Не ради тебя, ради дела.

– Вот это мужской разговор, – Мастер хлопнул меня по плечу. – Будь осторожен, агенты Риската могут повести себя непредсказуемо.

– Не волнуйся, я знаю, что делать. Где Марика?

– Трахнуться не получится, Осташов, – со смешком сказал Мастер. – Времени мало. Отложи радости встречи на потом.

Он сделал прощальный жест рукой и исчез в темноте. Я открыл было рот, чтобы еще раз спросить о Марике, но тут за моей спиной застучали каблучки, и ласковые руки обхватили меня за шею.

– Осташов!!!!

– Марика!

Это была она. Моя Марика, мой Ангел Тьмы, самый прекрасный вампироморф из всех, каких только можно себе вообразить. Все те же пышные темно-рыжие кудри, курносый носик, пухлые алые губы, искрящиеся глазищи, чудесная фигурка, упакованная в черную лайку, все тот же хрипловатый страстный голосок. Мы будто вчера с ней расстались. Истинный Бог, я даже не представлял себе, что буду так счастлив снова ее увидеть. У меня на глаза слезы навернулись, честное слово. В течение неполных суток потерять одного близкого человека безвозвратно и обрести вновь другого, которого, казалось, навсегда потерял – это слишком даже для странствующего рыцаря!

– Марика! – Я смотрел в ее лукаво блестевшие в вечернем полумраке кошачьи глазищи и чувствовал, что мое сердце просто переполняет счастье. – Милая моя! Я так без тебя скучал, ты не представляешь.

– Как всегда врешь, зайка, – моя вампиресса выхватила у меня букет роз, втянула ноздрями запах и томно вздохнула. – Не сомневаюсь, что ты ни минуты не был в одиночестве. Спасенные дамы, девушки на единорогах, скучающие баронессы… Сколько раз ты забирался в чужую постель?

– Ни разу, – сказал я (нет, реально, все происходило в моей постели, так что я мог дать такой ответ с полным основанием). – Я пытался тебя освободить, знаешь?

– И чуть не лишился жизни. Мастер сказал мне. Я была в ужасе. Знаешь, зайка, я поняла, что без меня ты рано или поздно свернешь себе шею. Поэтому каждый день пилила чертовых магов, требовала отправить меня к тебе в помощь. В конце концов, я победила… Ты рад мне?

– Не просто рад, – я обнял ее и крепко-крепко поцеловал. – Я счастлив.

– Мой зайка! – промурлыкала Марика, лизнув меня в кончик носа. – Ты стал такой мужественный. Такой сексуальный, мммм! Знаешь, я ведь боялась, что ты меня забыл. Я получала твои записки, но думала, что это всего лишь штучки Мастера. Думала, он просто хочет, чтобы я страдала. Ты ведь мне писал, милый?

– Конечно. А помнишь, что ты мне написала в одной из записок?

– Конечно. Сердца, полные огня, соединяются. – Марика вздохнула и широко улыбнулась, показав мне свои остренькие белоснежные клыки. – Мое сердце просто пылает. Может, пригласишь меня куда-нибудь, где нет посторонних глаз, и есть удобная кровать на двоих?

– С радостью, – тут я подумал, что вести Марику в номер, где недавно была убита Шамуа, просто не смогу, а чтобы найти другой бункер нужно время. – Но мы не успеем с тобой в Башню Теней. Она довольно далеко от города.

– Всего три мили. У нас в запасе куча времени, – Марика совсем по-кошачьи потерлась щекой о мой ламелляр. – Часа два точно есть.

– Милая, я готов плюнуть на задание Мастера и все дни и ночи напролет быть твоим. Но нужно избавиться от всех проблем, прежде чем мы сможем полностью отдаться нашей любви.

– Ты прав. Что планируешь делать?

– У меня есть лошадь. Мы можем поехать верхом.

– Только не на коне. Ты же знаешь, животные меня боятся. Сделаем так: скачи к Башне, а я там тебя нагоню.

– Ты умеешь передвигаться очень быстро?

– И не только это. Осташов!

– Что, милая?

– Только в Кубикулум Магисториум я поняла, как же сильно тебя люблю.

– А я это понял уже давно. Еще до того, как Мастер тебя похитил.

– Правда?

– Истинная, – я поднял два пальца вверх. – Клянусь своими мечами!

– Я просто замучаю тебя своей любовью, – Марика сверкнула глазами и сладострастно облизнулась. – Я так стосковалась по сексу в этих чертовых подземельях, что сходила с ума.

– Честно говоря, я не верил, что Мастер тебя отпустит.

– И я не верила. Видимо, дело очень серьезное, раз он пошел на попятный… Ну что, зайка, если ты не хочешь быстрой и горячей любви, давай начнем работать. Встретимся у Башни Теней. Я люблю тебя.

– И я тебя, – мы обменялись еще одним поцелуем. – До встречи!

– Спасибо за цветы.

Я отошел, глядя на нее и посылая воздушные поцелуи, и тут мимоходом глянул на мой перстень Детекции Магии. Да, он полыхал рубиновым пламенем. Марика, может быть, и в самом деле меня любит, но ее магия до сих пор мне глубоко враждебна. Может быть, в этом нет ничего плохого. А может быть…

Возможно, мне уготовили очередную западню, из которой снова придется искать выход.

Башня Теней, как я уже упоминал однажды, находилась примерно в трех милях к югу от города, прямо посередине небольшой буковой рощицы, чуть в стороне от дороги. Я выехал из Лоэле с одиннадцатым ударом колокола на Часовой башне и рассчитывал, что дорога займет у меня не более четверти часа. Вскоре я увидел саму башню, точнее ее руины. Сердце у меня забилось – еще никогда я так близко не подбирался к таинственному Рискату.

Арию я оставил в загоне – видимо, овечьем, – недалеко от дороги. Расседлав и стреножив лошадь, я пешком отправился к башне. Идти ночью по пустынной лесистой местности не самое большое удовольствие. В роще ухали совы, в воздухе метались летучие мыши, и я подумал, что одна из них вполне может оказаться Марикой. Однако свою вампирессу я увидел, когда подошел к самой башне. Девушка сидела на глыбе бетона и меланхолично покачивала ножкой, обутой в модный сапог на шпильке.

– Они уже там, – шепнула она мне, когда мы обменялись поцелуем. – Я видела в развалинах огонь. Их там несколько.

– Все, что мне следует сделать, так это отдать им медальон Венсана Уйе, – шепнул я. – Делаем дело и валим отсюда домой. Нас ждет общая ванна, марочное вино и ужин при свечах, большая-пребольшая кровать и много-много любви.

– Надеюсь. Похоже, полночь уже близко. Идем?

Мы направились к башне. Я держал Марику за руку, поскольку никакой тропинке к башне и в помине не было. Здесь все так густо заросло кустарником и колючими сорняками, что только с косой продерешься. Поскольку Марика попросила меня не активировать «Светляк», я доверился ей, так что шли мы медленно. Наконец, впереди показался вход в руины – огромная арка с полуразрушенными скульптурами по бокам и кучей битого камня по бокам. Мы вошли внутрь, и тут Марика сделала мне знак остановиться.

– Будет лучше, если начну говорить я, – прошептала она. – Надо оценить обстановку. Если это просто агенты, тогда проще. А если сильный маг, могут быть неожиданности.

– Ну, мага-то мы быстро расколем, – я стянул с руки перчатку и посмотрел на перстень. Камень буквально рдел красным пламенем. – Но, твоя правда. Действуй, сестра!

– Сестра?

– Есть такой… такая книга. Пошли?

Мы полезли через кучи щебня и колотого кирпича внутрь. Башня Теней оказалась огромным сооружением, внутренний двор был не меньше двухсот метров в диаметре. С места, куда мы с Марикой вышли, был хорошо виден горевший в центре двора костер. Я почему-то вспомнил свои приключения на старом кладбище в Лоэле, и по хребту у меня пробежал неприятный холодок.

– Трое, – шепнула Марика, мистически сверкнув глазами. – В случае чего, мы должны с ними справиться.

У костра и в самом деле сидели три человека. Мгновение спустя один из них быстро встал и замер неподвижно.

– Заметили, – сказала Марика. – Стой здесь, иду на разведку.

– Ну, уж нет! – запротестовал я. – Только тебя нашел, и снова рисковать. Идем вместе, сахарная моя.

Рискатовские подручные уже были на ногах – все трое. Я видел только темные силуэты на фоне пылающего костра. Мы с Марикой вошли во двор и остановились в десятке метров от ожидавших нас агентов.

– Кто здесь? – спросил негромкий женский голос.

– Это мы, – ответила Марика. – Мы принесли амулет.

– Очень хорошо, – произнес голос, который показался мне до боли знакомым. – Идите сюда, только без глупостей. Мы тоже оружие не ради забавы носим.

– Эрдаль? – спросил я, еще сомневаясь, правильно ли я определил, кто с нами говорит. – Неужто ты?

– А, рокарец! – В голосе эльфа послышалось удовлетворение. – Хорошо, что ты здесь. Учитель будет доволен. Он давно хочет с тобой встретиться.

– Хочешь сказать, сам Рискат здесь?

– Об этом позже. Давай сюда амулет Венсана Уйе.

– Да на здоровье, – я снял с шеи медальон и направился к костру. Попутно разглядел спутников Эрдаля. Мне показалось, что это девушки. Обе одеты на манер то ли японских ниндзя, то ли арабских фидаинов – красные широкие шаровары, широкие куртки с облегающими рукавами, лица замотаны шарфами, на головах капюшоны, на ногах сандалии. Похоже, это ассасины, нужно быть очень осторожным, тем более, что у каждого из красных ниндзя за спиной висели по два коротких чуть искривленных меча-скимитара. Эрдаль стоял, скрестив руки на груди, и очень скверно улыбался. Я подошел ближе, протянул ему амулет.

– Ну вот, мы с тобой снова встретились, Бургиньон, – сказал эльф, забирая у меня медальон. – Не ожидал?

– Да мне как-то плевать на тебя, Эрдаль. Ты получил медальон, а говорить нам с тобой не о чем.

– Со мной – возможно. Тебе удалось поначалу заморочить мне голову, но потом ты повел себя, как трехлетнее дитя. Разве твой Мастер не говорил тебе, болвану, что никому нельзя доверять?

– О чем это ты, дурашка?

– Вот о чем, – один из ассасинов шагнул ко мне, стянул шарф с лица, и я узнал Карен-Бэмби. – Узнаешь, умник?

– Ты? – Я был поражен до крайности. – Ты что тут делаешь?

– То, что и должна делать – служу своему господину, Шамхуру Рискату. Я – фешаи, воин Учителя. Знаешь, сколько раз я сдерживалась и не позволяла себе перерезать тебе глотку? Благодари мастера Риската, только благодаря нему ты до сих пор жив.

– С чего это такая нелюбовь, а, Бэмби? Я, помнится, помог тебе. Благодаря мне ты вступила в Боевое Братство. Чем я провинился перед тобой?

– Моя сестра, – глаза Карен сузились. – Моя сестра Мими из-за тебя оказалась в каторжной тюрьме.

– Рена? О, черт, блондинка из Балка! Та, что была с Шукрой. И ты… – только тут я понял, какой же я идиот. – Карен Рена. Да уж, тесен мир!

– Когда стало ясно, что Арне Бургиньон – настоящий Арне Бургиньон, – сгинул бесследно, – начал беззаботным тоном Эрдаль, – Учитель решил использовать кого-нибудь из наших агентов в Уэссе или Авернуа. Выбор пал на Карен. У нее было другое задание – проникнуть в Боевое Братство и разобраться с Бошаном. Учитель не прощает тех, кто путался у него под ногами, а Бошан сильно расстроил наши планы в Орморке. На время Карен приехала в Уэссе – ради Салданаха стоило пойти на риск, да и в Братстве ей дали задание разобраться с упырем в Нолси. Мы уже тогда знали, что кукла у Салданаха. А тут ты объявился. Саламэль сразу тебя узнал, он видел тебя в Корунне и понял, что ты не Бургиньон. Дальнейшее было делом техники, мальчик – Карен смогла втереться к тебе в доверие, ты раздобыл у Салданаха куклу, и вот мы все вместе, и нас ждет очень интересный вечер.

– А медальон?

– Думаешь, учитель Рискат такой же дурак, как и ты? – Эрдаль противно засмеялся. – Этот медальон ничего не стоит. А вот подброшенная твоему тупому имперскому магу идея прислать на встречу именно тебя блестяще себя оправдала. Ведь кукла у тебя. Я чувствую ее эманацию. Сначала учитель подумал, что ты положил ее в банк Михельдорферов – мы проследили, как ты туда входил. Но в банке ее не оказалось, ты был не так глуп. А потом мы не нашли ее в твоем номере в гостинице, значит, ты все время держишь ее при себе. Девочка твоя меня узнала, обрадовалась…

– Так, значит, Шамуа вы убили? – Я выхватил катану из ножен. – Ах ты, падла ушастая!

– Леша! – крикнула Марика, но было уже поздно.

Я бросился на Эрдаля, и эльф не успел ни увернуться, ни спрятаться за ассасинок. Катана, хоть и паленая, легко развалила его череп пополам. Однако я даже не успел обрадоваться такому точному удару – меня вдруг с неудержимой силой потянуло вверх, в мгновенно сгустившуюся над нами черноту. Коротко и пронзительно закричала Марика, и все заглушил тяжелый оглушающий рев. Ноги мои оторвались от земли, непостижимая силища подхватила меня и бросила в бешено крутящуюся воронку, после чего я лишился сознания.