Эхо далекой битвы

ГЛАВА XIV

Через два дня буря стихла.

— Если верить утреннему прогнозу, — сказал за завтраком адмирал Середж, — то в ближайшие три-четыре дня сохранится ясная погода. А потом снова пойдут дожди. Почему бы нам с тобой, Трис, не отправиться в поход?

Юноша склонил голову набок.

— В поход?

Середж усмехнулся.

— Несколько дней проведем вне дома, вроде того, как вы жили на Ганволде. — Он повернулся к Дарси. — А как ты? Хочешь пойти с нами?

— Нет, спасибо! — Она покачала головой. — Я на всю жизнь сыта этими удовольствиями!

День прошел в сборах. Выглянувшее из-за туч солнце нагревало промокшую землю. Адмирал принес из кладовой рюкзак и спальные мешки, а из шкафа достал две пары поношенных сапог. Он помог Тристану подогнать лямки рюкзака, показал, как сворачивать спальный мешок, одежду и пончо. С собой взяли немного: сухой паек, походную аптечку и кое-какие инструменты.

— Мы не брали с собой столько вещей, когда ходили охотиться на Ганволде, — заметил Тристан, приподнимая рюкзак. — Нам хватало куска сушеного мяса и охотничьего ножа!

— Да, нож можно нести за поясом, как и кусок мяса, — сказал Середж. — А где вы спали?

— Днем в траве, — ответил юноша. — На Ганволде охотятся ночью, когда прохладно.

Адмирал, подумав, покачал головой.

— Здесь так не получится: днем потребуется какой-то навес от солнца, а для ночной охоты нужна теплая одежда. Так что придется тащить много вещей.

— На Ганволде мы не пользуемся никаким навесом.

— Ты хотел сказать «не пользовались», — поправила его Дарси.

— Да, мама.

— Дело в том, что здешнее солнце больше и горячее, — объяснил Середж. — Если спать под открытым небом, можно очень сильно обгореть. А ночью температура опускается до нулевой отметки даже в самое жаркое время года. Думаю, на этот раз спальные мешки будут нелишними. И еще… не забыть бы рубашку с длинными рукавами и что-нибудь на голову.

— Но это же глупо! — Тристан повернулся к матери, явно рассчитывая на ее поддержку.

Однако, вопреки его ожиданиям, она не встала на его сторону и лишь ограничилась коротким напутствием:

— Ну что ж, Трис, ты отлично проведешь время.

На следующее утро они пораньше позавтракали и вышли из дома. Первые золотистые лучи еще невидимого солнца окрасили далекий горизонт. Тристан прищурился и поднял руку, чтобы натянуть бурнус, как показывал ему отец.

— Пока не надо делать этого, — посоветовал Лухан. — Большую часть дня солнце будет у нас за спиной или над головой. — Он осмотрелся и скомандовал: — В путь!

На западе, через несколько километров пустыни, начинались холмы, образующие невысокое плато, а еще дальше высилась, утопая в синей предутренней полутьме, стена плоскогорья. В этом направлении и двинулись путники.

Они шли по бездорожью. Середж почти не оставлял следов, двигаясь легко и уверенно, как ганианский охотник, обходя кусты и валуны и стараясь не ступать на сырую почву. Идущий сзади Тристан поневоле проникся уважением к отцу. В то же время тот факт, что адмирал действительно кое в чем разбирается, лишь обострил его бдительность и решимость поймать Середжа на какой-нибудь ошибке, которую никогда бы не допустил ганианский охотник.

— Будь осторожен вот с этим. — Адмирал указал на пучок травы, отличавшейся широкими листьями. Росла она как будто прямо из земли без привычных корней и стеблей, а листья оканчивались острыми зубцами. — Она остра, как нож. У Силхана до сих пор шрам на руке: порезался еще в детстве.

А вот это солнечные ястребы. — Середж указал на пару птиц, лениво парящих над их головами. — Если долго наблюдать за ними, можно заметить в небе золотую вспышку. Это случается, когда солнечный луч под определенным углом падает на их перья.

Что-то коричневое промелькнуло у ближайшей скалы, и Тристан, боковым зрением уловивший это движение, резко повернулся. Адмирал остановился.

— Что это было? — спросил Тристан.

— Бобрик. — Середж внимательно осмотрел место, где скрылось животное. — Здесь, в пустыне, их полным-полно. Я даже отсюда вижу четыре-пять норок. — Он лукаво посмотрел на сына. — Между прочим, эти зверьки довольно вкусные. Сегодня поймаем парочку на ужин.

Солнце поднималось, выжигая все краски неба и оставляя только ослепительно-белую пустыню над головой. Утренняя прохлада давно сменилась жарой. Потемневшие от росы брюки Тристана высохли, а сам он весь покрылся потом. Солоноватые капли стекали по спине и груди, лямки рюкзака натирали плечи, и юноша едва удерживался, чтобы не почесаться.

— Как глупо! — пробормотал он себе под нос.

К тому времени, когда Середж остановился у

трех низкорослых деревьев и предложил перекусить, Тристан был уже вполне готов к этому. Стащив с плеч рюкзак, он бесцеремонно бросил его на землю, плюхнулся рядом и утер лицо бурнусом. Волосы прилипли ко лбу, и юноша отбросил их назад.

Середж прислонил свой мешок к дереву, достал сухой паек и опустился на плоский камень, повернувшись лицом к Тристану.

— Как дела? — поинтересовался он. — Устал?

Тристан был слишком занят пакетом с едой, чтобы поднять голову.

— Отлично, — прохрипел он.

— Лямки не натерли тебе плечи?

Тристану не хотелось признаваться в этом, а

потому он ограничился коротким «нет».

— Как ноги? Волдыри есть?

— Все в порядке.

— А что с водой? — не отставал Середж.

Тристан взглянул на фляжку.

— Осталось примерно половина.

Лухан кивнул.

— Можешь допить, если хочешь. В том месте, куда мы идем, есть сезонный источник.

Ланч закончили без дальнейших разговоров, после чего немного передохнули в тени, которую давали карликовые деревья. Точнее, отдыхал Тристан. Адмирал же все время посматривал по сторонам, будто нес вахту. Через полчаса он поднялся, потянулся, разминая руки и ноги, не переставая при этом оглядывать окрестности. Вскоре путешественники надели рюкзаки. Тристан вздохнул.

— Помочь? — предложил Середж.

— Все в порядке. — Юноша покачал головой и отвернулся, чтобы адмирал не видел, как он морщится, затягивая лямки.

К тому времени, когда они подошли к месту, где предполагалось разбить лагерь, солнце уже начало клониться к закату. Адмирал выбрал место на середине холма, скрытое деревьями и частично защищенное нависающей скалой. У подножья неторопливо струился мутный ручеек.

— В любом деле самое важное — это позаботиться об обеде, — сказал Середж, раскрывая рюкзак. — Сначала расставим силки, а уж потом займемся устройством лагеря. — Он вытащил моток проволоки и плоскогубцы. — Бобрики обычно выбирают для прогулок тропинки, так что самые лучшие места…

— Я ЗНАЮ, как ставить силки, — ответил Тристан, не особо стараясь скрыть раздражение.

Адмирал посмотрел на него с невозмутимым видом.

— Хорошо, — только и сказал он, протягивая моток проволоки.

Тристан покачал головой.

— Даже ломо мог бы порвать ее, а они не такие большие, как бобрики.

— Они крепче, чем кажется, — попытался убедить его Лухан. — Пожалуй, это единственная вещь, которую не может перегрызть бобрик.

Юноша скептически посмотрел на проволоку.

— Недалеко отсюда, — добавил Середж, — есть место, где пересекаются две тропинки. — Он кивнул в сторону. — Можно было бы поставить силки там.

Тристан и сам знал, что установить ловушку на пересечении дорог — значит удвоить шансы на добычу. Но предложение исходило от адмирала. Взяв моток проволоки, юноша пошел в противоположную сторону.

Через несколько минут ему встретилась подходящая тропка, проходившая под зарослями кустарника. Отличное место!

Работать с проволокой оказалось намного легче, чем с кожаными ремнями, которыми пользовались охотники на Ганволде. Петлю не нужно было подпирать, и в то же время она оставалась достаточно натянутой. Сомнения вызвало лишь то, выдержит ли проволока рывки бьющегося бобрика. Поднявшись с колен, Тристан подумал о том, что еще он сможет отыскать на ужин, если силок порвется.

До слуха его донеслась журчащая мелодия бегущего под холмом ручья. Вода была такой мутной, что в ней вряд ли водилась какая-нибудь рыба, но Тристан все же решил, что стоит посмотреть, и стал спускаться вниз.

Примятая трава и песок на ней говорили о том, что совсем недавно, день или два назад, уровень воды был значительно выше. Между парой довольно крупных камней застрял сломанный сук, частично перегородивший поток. Образовавшаяся неглубокая заводь и привлекла внимание Тристана.

Ждать пришлось недолго: поверхность воды взрезал спинной плавник. Гладь пруда дрогнула. Мимо одного из камней проплыло что-то серебристое. Тристан со свистом втянул в себя воздух.

— Рыба! — прошептал он по-ганиански. — И большая!

Он стащил сапоги и носки, закатал штанины, сложил на берегу пояс, бурнус и флягу с водой и осторожно попробовал воду ногой. Не такая уж и холодная, как можно было ожидать. Нащупав дно, юноша бесшумно опустил вторую ногу.

Оказавшись по колено в воде, Тристан засучил рукава рубашки и пробрался к камню. Здесь он присел, опустив руки и стараясь не замочить брюки. Теперь оставалось только ждать.

— Тристан? — донеслось с берега. Юноша поднял голову.

Адмирал Середж.

Вытащив из воды руку, Тристан сделал ганианский знак: «Тихо».

Лухан то ли не увидел, то ли не понял.

— Что ты там делаешь? — спросил он.

— Ловлю рыбу, — негромко ответил Тристан. — Тише!

— Там нет никакой…

Тристан бросил на него сердитый взгляд.

— Ш-ш-ш!

— Ну ладно. — Середж отступил назад и сложил руки на груди.

Прошло пять-шесть минут, прежде чем рыбешка показалась снова. Она скользнула совсем рядом, задев его ногу. Тристан едва удержался, чтобы не вскочить и не спугнуть ее. Он ждал, сосредоточив все свое внимание.

Прошло еще две минуты, и рыба сделала следующий круг. Мимо камня. Между колен рыбака. Пальцы Тристана, колышащиеся наподобие речного растения, сомкнулись… и что-то толще, чем его запястья, обвилось вокруг обеих рук, стянув их словно веревкой.

Юноша невольно выпрямился, но существо уже обвило его ногу. Потеряв равновесие, Тристан упал на спину.

Со скованными руками подняться оказалось сложно. Вынырнув, Тристан попытался встать на ноги. Ударился головой о камень. Пальцы зарылись в ил. Он снова упал, хлебнув воды. Следующая попытка оказалась более успешной, и юноша поднялся на колени, хватая ртом воздух. Его противник отчаянно колотил хвостом по воде, взбивая пену.

Еще несколько секунд Тристан откашливался и отплевывался, стараясь вдохнуть хоть немного воздуха и сражаясь с обвивающим руки чудовищем. Наконец он взглянул на своего противника.

Голова и шея, извивающиеся в воздухе, напоминали что-то среднее между змеей и рыбой. Открытый рот с мелкими зубами, судорожно вздымающиеся жабры… Еще немного, и хватка его ослабла.

Тристан сбросил чудовище в воду, где оно и скрылось, а сам поднялся на ноги. Почти тут же рыба-змея снова ожила, ее хвост ударил юношу по ноге. Он подпрыгнул, отшатнулся, а «добыча», подхваченная течением, унеслась прочь.

Только теперь, немного отдышавшись и придя в себя после схватки, Тристан вспомнил, что за ним наблюдают.

И обернулся.

Адмирал Середж стоял на берегу, сложив руки на груди и сохраняя на лице бесстрастное выражение.

Юношу охватила злость.

— Эта… этот… он чуть не утопил меня! — прохрипел он и закашлялся. — Почему… ты… не помог мне?

— Ты и сам прекрасно справился, — спокойно ответил Середж. — Ситуация была у тебя под контролем, так что моя помощь не требовалась.

«Уж не смеется ли он? — подумал Тристан. — Тон ровный, ни намека на сарказм, но все же…»

— Ладно. — Середж протянул руку. — Выходи из воды и снимай рубашку. Солнце уже почти село, скоро похолодает.

Еще около минуты юноша стоял в воде, не сводя глаз с отца. Затем, словно не замечая протянутой руки, выбрался на берег.

Голень в синяках, на локте ссадина. Было больно, но не слишком. Рубашка облипала тело, и Тристан уже начал дрожать. Стащить ее оказалось не так уж просто. Юноша вытерся бурнусом, потом натянул брюки и сапоги.

Они пошли по склону. Почувствовав на плече руку адмирала, Тристан сбросил ее и сердито посмотрел на отца.

— Ты действительно вел себя достойно, — сказал Середж, — но вполне мог бы избежать столь неприятного положения, если бы позволил мне предупредить тебя.

Он говорил спокойно, твердо, без осуждения, но обида Тристана не проходила, тем более, что юноша знал — адмирал прав. Рука отца жгла плечо, и он еще раз попытался сбросить ее.

— Это не Ганволд, Трис. — Середж не убрал руку. Пальцы его сильнее сжали плечо сына. — Есть, конечно, и кое-что общее, но никогда не думай, что новое похоже на что-то известное и уже знакомое. Тебе повезло, что вместо рыбы попалась всего лишь речная саламандра. Немало людей погибло из-за таких вот ошибок и неверных суждений. Что бы ты ни делал — вступал в новый мир или знакомился с новыми людьми — самая верная политика это быть готовым к неожиданному.

Тристан шел не поднимая головы.

Адмирал легонько похлопал его по спине.

— Иди проверь свой силок, а я тем временем разложу костер.

Диск солнца уже скатывался за горизонт, когда Тристан поднялся на вершину холма. Темнело. На землю легла тень, ветер становился прохладнее, и юноше пришлось опустить рукава. Он глубоко вздохнул.

Ветер стал влажным. Тристан посмотрел на небо: ни облачка. Но ошибки быть не могло.

В силок попался бобрик, еще теплый, медленно покачивающийся в проволочной петле. Хорошо развитые передние и, особенно, задние лапы говорили о том, что животное прекрасно бегает и прыгает, но узкая грудь давала понять, что этот «спортсмен» силен лишь в спринте. Маленькие плоские уши прижаты к черепу, короткий и толстый хвост, массивные резцы. Тристану вспомнились слова адмирала о том, что бобрик способен перегрызть все, кроме проволоки. Юноша вынул животное из силка, достал из-за пояса нож и перерезал ему горло. По руке заструилась теплая кровь.

Он замер, не в силах отвести взгляд. Почувствовал, как застучало сердце.

— Нет!

Тристан тряс рукой, тер ее сырым песком, затем сел, едва сдерживая дрожь, и постарался отогнать кошмарные воспоминания. Делая глубокие ровные вдохи, он нормализовал пульс и справился с ознобом.

Потом ловко снял с бобрика шкуру, скатал ее и сунул за пояс, а внутренности закопал, вырыв палкой небольшую ямку.

Уже стемнело. Адмирал развел небольшой костер в углублении скалы и воткнул по обе стороны рогатки. Он уже ошкуривал палку, которой было суждено стать вертелом, когда из тени выступил Тристан с бобриком на плече.

Середж поднял голову.

— Отличная добыча! Если ты так же голоден, как и я, то мы без труда справимся с обоими. — Он указал на еще одного грызуна, уже выпотрошенного и лежащего на куске брезента.

Но пиршества пришлось ждать довольно долго. Костер догорал, а Тристан решил пока разгрузить рюкзак.

Рядом со спальным мешком лежало непромокаемое военное пончо. Трис развернул его. В центре — капюшон, по обе стороны металлические защелки, в углах петли. Все, что нужно, это с полдюжины колышков и веревка. Юноша поднялся и направился к деревьям, окружавшим лагерь.

Низкорослые, чахлые, кривые, с редкой листвой, но, возможно, на земле найдутся их сломанные ветки, которые подойдут ему. Тристан опустился на колени. В отсутствие луны ему приходилось больше полагаться на руки, чем на глаза. Земля была влажная и легко поддавалась.

Возвратившись к костру, Тристан снова достал нож и принялся затачивать палки.

Середж какое-то время молча наблюдал за ним.

— Что ты делаешь, Трис?

— Колышки, — ответил он, не поднимая глаз.

— Для чего?

— Поставить навес.

— Мне казалось, что ты предпочитаешь спать под открытым небом.

Тристан отложил один колышек и взялся за другой.

— Будет дождь.

Середж посмотрел на небо.

— Я не вижу ни тучки. С чего ты это взял?

— Чую.

Адмирал вскинул бровь, но все же повернулся лицом к ветру и несколько раз втянул воздух.

— Ты прав, — согласился он. — А я и не заметил.

Тристан отложил колышек и удивленно посмотрел на отца.

— Что-то не так? — спросил Середж.

Тристан замялся.

— Ты хочешь сказать… ты действительно мне поверил? Даже после того..? — Он указал на мокрую рубашку, разложенную йа камне.

Адмирал вздохнул.

— Да, я верю тебе, Трис. Может это и не Ганволд, но ведь погодные признаки довольно универсальны. — Он помолчал. — Чем я могу тебе помочь?

Еще больше удивившись, Тристан протянул ему несколько колышков.

— Заточи их с одного конца. Они будут держать вот это. — Он указал на пончо. — Я сделаю навес.

— Неплохая мысль, — согласился Середж.

На холме было полно камней, чтобы прижать верхний край пончо. Набрав камней поменьше, они обложили и нижний край, уже закрепленный с помощью колышков.

Места оказалось не так уж много, но его вполне хватило для того, чтобы положить оба спальных мешка.

— Отличная работа! — похвалил адмирал.

От жареных бобриков осталась лишь кучка костей, когда над краем плато появились первые тучи. Ветер усилился.

— Теперь чувствуешь? — спросил, принюхиваясь, Тристан. — Идет дождь.

Середж достал походную лопатку.

— Давай закидаем костер и ляжем, пока не началась буря.

Спальный мешок оказался легче шкуры пейму, да и меха в нем не было, но тепла хватало. Только забравшись внутрь, Тристан ощутил, как он устал за день. Руки, плечи и ноги ныли, но желудок, получивший свое, успокоился. В последний раз юноша чувствовал себя так после охоты на Ганволде. Он вздохнул, закрыл глаза и мгновенно погрузился в сон.

Проснулся он от того, что чья-то рука трясла его за плечо, а голос настойчиво повторял его имя.

— Уходи, — пробормотал Тристан, не открывая глаз и пытаясь оттолкнуть руку.

Адмирал Середж усмехнулся.

— Перестань, Трис! Просыпайся! Пора в путь.

Юноша протер глаза.

Перед ним на корточках сидел отец.

— Ты проспал всю бурю! — с улыбкой удивления сказал он. — Даже не пошевелился. А уж как гремело!

Взглянув на небо, адмирал стал серьезнее.

— Дождь только что прекратился, но не думаю, что это надолго. Надо собираться и идти, пока снова не началась буря.

Судя по положению солнца, день давно уже наступил.

Тристан со стоном вылез из мешка и сразу же окунулся в прохладный туман, от которого застучали зубы. Пришлось доставать из рюкзака одежду. Брюки, в которых он был вчера, выглядели неплохо, но вот рубашка, разложенная на булыжнике, провела ночь под дождем. Тристан еще раз выкрутил ее и повесил для просушки на рюкзак.

Еще через пять минут они сняли навес. Тристан взял пончо. Поднимаясь на холм вслед за адмиралом, он оглядел окрестности. Уже упали первые капли, и по серым нависшим тучам было ясно, что вот-вот начнется дождь.

Скромный завтрак они проглотили в одно мгновение. Еда помогла согреться и набраться сил, но утолить голод им не удалось.

Ближе к вечеру путники вышли к небольшой рощице, где и остановились перекусить. Мелкий противный дождь не прекращался ни на минуту. Быстро темнело.

— Поедим и немного отдохнем, — сказал Середж. — Нам нужно пройти еще несколько километров.

Тяжело опустившись на землю, Тристан едва удержался, чтобы не застонать.

— Пончо хорошо защищает от дождя? — спросил Середж, когда они уже принялись за еду.

Отвечать с набитым ртом было трудно, поэтому Тристан только кивнул.

— В нем тепло?

Тепло. Так тепло, что по спине катился пот. Юноша снова кивнул.

— А ноги?

— Немного промокли и устали.

— Мои тоже ноют, но все-таки мы прошли большое расстояние, учитывая эту грязь. Полагаю, до начала бури мы все же успеем.

Они не успели. Сгустилась тьма, ветер бил в лицо, и вскоре с неба хлынули настоящие потоки воды. Иногда Середж останавливался, включал фонарик и осматривал землю.

— Откуда ты знаешь… куда мы идем? — прокричал Тристан. Он тяжело дышал и дрожал от холода.

Адмирал указал рукой туда, где на краю долины мерцало едва заметное пятнышко света.

— Это прожектор на верхушке ветряного колеса. — У него тоже от холода стучали зубы. — Уже недалеко!

Они обходили одну из пристроек, когда над боковой дверью загорелась лампа, осветив одинокую фигуру женщины. Закутавшись в плащ и прижимая к груди какой-то сверток, она направлялась к ангару, где стоял скиммер.

— Дарси! — закричал адмирал и замахал включенным фонариком.

Она остановилась, подняла голову и пошла к ним.

— Ну и ну! Как вы оба? Я уже собиралась вас искать. — Она погладила Тристана по щеке, потом повернулась к Лухану. — У вас же гипотермия! Быстро в дом!

В прихожей было тепло, из кухни доносился аромат свежего супа. Тристан сбросил мокрое пончо, снял с плеч рюкзак и вытер ладонью лицо.

— Горячий душ! Немедленно! Оба! — командовала мать. — Тристан, иди сюда. — Она открыла дверь ванной. — Одежду оставь на полу. Я сейчас принесу сухую. Лух, стань под душ, тебе надо согреться. Потом оба на кухню!

Горячий поток воды окутал Тристана. Дрожь постепенно улеглась, усталость последних двух дней понемногу оставляла его. Он расслабился, чувствуя приятное состояние покоя, не посещавшее его ни разу после Ганволда. Но прошло еще несколько минут, прежде чем юноша поймал себя на том, что улыбается.

Дарси уже собиралась загрузить в стиральную машину оставшуюся мокрую одежду, когда на кухне появился Лухан. Гладко причесанные еще влажные волосы, тяжелый теплый халат…

— Тебе лучше? — спросила она.

— Намного!

— Хорошо. — Дарси лукаво улыбнулась. — Да и пахнешь ты лучше! Суп на столе. Я все приготовила. Не стесняйся.

Лухан опустился на стул, молча прочел молитву и взял ложку.

Положив белье в машину и задав нужную программу, Дарси вернулась на кухню и села напротив мужа. Положив руки на стол, она выглянула в окно и поежилась.

— Как все прошло? Как…?

— …Тристан? — Он помешал ложкой суп, вздохнул, обдумывая ответ. — Не уверен… Думаю, кое-что удалось.

Продолжить ему не пришлось — дверь ванной открылась и снова закрылась.

— Я расскажу тебе обо всем потом, — сказал Лухан, встретившись с ней взглядом.

Шлепая по полу босыми ногами, в кухню вошел Тристан. Дарси кивком указала ему на соседний стул.

— Ну, Трис, как твой поход?

Не глядя на родителей, он с безразличным видом пожал плечами и пододвинул к себе тарелку. Налив супа, взял ложку и принялся за еду.

Лухан заканчивал вторую порцию, когда до его руки дотронулась Дарси.

— Сегодня после полудня тебе звонили из расположения сферзахов. Просили перезвонить.

Рука с ложкой замерла в воздухе.

— Почему ты мне сразу не сказала? Это срочно?

— Нет, не срочно, — ответила Дарси. — Когда я сказала лейтенанту, что жду вас лишь вечером, он попросил позвонить, когда тебе будет удобно.

Я решила, что дело терпит. Тебе было нужно привести себя в порядок, согреться, переодеться в сухое, поесть, тем более что вечером ты уже будешь в городе.

Выражение его лица смягчилось.

— Ты права, — сказал Лухан и вышел из комнаты.

Войдя в кабинет, адмирал поплотнее закрыл дверь и включил коммуникатор на столе.

— Это Сторожевая служба, сэр, — ответила женщина-лейтенант. — Сегодня поступило сообщение из Саэде. Силы подкрепления из Бакалского Пояса вошли в исселианскую систему.