Его невыносимая невеста

26.2

Я продолжала подниматься, когда в спину прилетело злое шипение:

— Ты — незаконнорожденная дочь князя Гвинэра. Поэтому огненная саламандра и признала тебя. Надо быть идиотом, чтобы поверить в ту легенду, которую нам всем рассказали.

Я замерла, почувствовала, как кончики пальцев обожгло огнем, и будто огненная змейка пробежала от них вверх по руке и замерла на плече.

— Из-за тебя и твоей матери-шлюхи все наши несчастья. Я обращусь в суд и докажу, что ты не имеешь прав на наследство Уэстов. Докажу, что ты дочь обыкновенной потаскухи.

Дядя застыл. Он уже полностью ступил на площадку второго этажа и медленно обернулся к нам. Встретил мой застывший и потемневший от гнева взгляд. Перевел его на супругу и тихо процедил:

— Джулия, мы договорились с тобой.

— Я не оскорбляю твою племянницу, дорогой, — невозмутимо отозвалась тетя. — Я просто констатирую факты. И размышляю.

— Будет лучше, если ты, наконец, научишься размышлять трезво и по делу.

Возникло ощущение, будто змейка перебежала на другое плечо, теперь согревая его своим теплом. И вдруг побежала от плеча вниз. К сердцу. Замерла там, будто прислушиваясь к моему яростному сердцебиению.

Показалось, будто сердце обхватили нежные и заботливые ладони. А уже через мгновение невидимая змейка вновь забралась на плечо и побежала вниз уже по другой руке.

Интуитивно подняла руку ладонью вверх, наблюдая, как магические искорки от кончиков пальцев сплетаются над ладошкой в маленькую огненную саламандру. Темно-бордовые глаза внимательно на меня уставились. Моргнули.

В это же мгновение мое зрение само перестроилось на магическое, и я увидела, как в районе груди расцветает огненный цветок, медленно раскрывая свои лепестки. Когда последний лепесток раскрылся, его сердцевина вспыхнула огнем.

Саламандра снова моргнула и дернула огненным хвостиком, и от лепестков в разные стороны стали расходиться огненные волны, заполняя каждую клетку моего тела, каждую пору и жилу… теплым и ласковым пламенем.

Я медленно развернулась к тете. Мелькнула мысль, что эта женщина несчастна лишь из-за своей непроходимой глупости.

— Я родилась в законном браке, миледи. — Мой голос прозвучал холодно, спокойно, даже равнодушно. — Мое имя — леди Кимберли Уэст, баронесса Эресби. Нравится вам это обстоятельство или нет. Согласны вы с этим или нет. Этот факт официально подтверждается всеми необходимыми документами Бирнаи. Поэтому. Наконец. Хочу. Сказать. Следующее.

Я сделала паузу, зрачки тети расширились — она с недоверием пялилась на мою огненную малышку, которая развернулась на ладони и теперь не моргая смотрела на леди Мейсон.

— Вы ответите за каждое оскорбление в мою сторону. Терпеть их у меня нет больше ни сил, ни причин. А ваши глупость, зависть и злость давно перешли мыслимые и немыслимые границы. И если вы не понимаете, что после ста и одного предупреждения нужно держать язык за зубами, так крепко, как это вообще возможно, то вам остается пенять только на себя.

Саламандра вдруг спрыгнула на ступеньки, пробежалась вокруг замершей статуей опешившей леди Мейсон. — Кимберли, дорогая… — пробормотал за спиной дядя.

— Позови обратно свою мерзость, — пролепетала тетя Джулия.

После этих слов женская фигура оказалась в огненном коконе. А через секунду… исчезла.

Саламандра вдруг тоже будто растворилась в воздухе. За моей спиной судорожно вздохнул дядя. Я обернулась, потрясенная представлением с тетей.

Как оказалось, дух огня появился рядом с лордом Мейсоном, который отшатнулся от маленькой саламандры.

Заметила, как та дыхнула на дядю, и он оказался точно в таком же магическом огненном коконе, как до этого тетя.

Едва я открыла рот, чтобы возмутиться поведением огненного духа и потребовать от него не трогать лорда, как тот уже будто растворился в воздухе.