Э(П)РОН

Глава 6

— Ну и чего же ты хочешь, железяка?

— «Железяка» нуждаться помощь.

Н-да, удивил. Причем не тем, что обращался хоть и на корявом, но все же русском языке, и даже не иронией, а искренностью. Не ожидал я такого от чужого компьютера. Думал, тот будет изворачиваться, обманом вынуждая выполнить некие выгодные для него действия, а тут вон как — прямым текстом. Или я чего-то не понимаю, или у него протоколы защиты слетели. Допуск? Секретность? Нет, не слышал… впрочем, не в моих интересах возражать, спугну еще ненароком.

— И чем же я могу… помочь? — осторожно осведомился я.

— Объект «железяка» ограничение… функциональность…

Ага, вижу. И слышу — полноценный комп уже давно бы скачал языковую базу, благо в моем случае даже выискивать соответствия самостоятельно не надо, в софтине Рин-тян уже все есть. Но кое-что уточнить все же стоит.

— Ты поэтому отключил оборонительные системы? Чтобы ресурсы не отъедали?

— Что есть «отъедать»?

— Ну, не тратили зря…

— Понимать. Ответ есть да.

Поня-а-атно… а я-то губы раскатал — режим доступа, ага! Хотя и это тоже.

— Слушай, может, качнешь языковую базу? У тебя же есть связь с декодером…

— Требовать согласованность есть…

— Доступ подтверждаю.

— Благодарность. — Голографический гексапод на пару мгновений «задумался», потешно закатив глаза. — Процесс завершен… обновление языковой базы… завершено. Приветствую на борту «Ищущего путь», капитан Заварзин.

— Хм… спасибо, конечно, за капитана… а к тебе как обращаться?

— «Железяка» меня вполне устроит, — подмигнул половиной глаз голографический гекс. — Я всего лишь вспомогательный алгоритм, аварийная программа, прошитая в БИОС, если воспользоваться привычной для вас терминологией, капитан Заварзин. Основной «мозг» сильно поврежден, потеряно более восьмидесяти процентов логических ячеек, отсюда и ограничения в функционале. И я вынужден просить вашей помощи в организации связи с…

— С кем?

— Пожалуй, термин «военный вождь Улья» в данном случае наиболее уместен.

— Своих позвать хочешь? А смысл? Команда же мертва…

— Улей должен знать судьбу своих детей. Это важно.

— Что ж, ты прав, это важно, — вздохнул я. — Правда, пусть и самая неприятная, куда лучше неопределенности. По себе знаю. Так что я должен сделать?

— Предоставить вычислительные мощности и специализированное программное обеспечение, — принялся перечислять голографический гекс. — Предоставить доступ к ресурсам прыжкового генератора производства Улья Искателей, который находится на борту судна «Кэрриер». Предоставить мне возможность скомпиллировать понятный для хумана интерфейс доступа к локальной сети «Ищущего путь», подключиться к ней через «нейр» и выполнить несколько манипуляций в режиме реального времени.

— Ух ты, круто! Аппетиты у тебя… а что за манипуляции?

— То есть вы в принципе согласны, капитан Заварзин?

— Разве что в принципе, — хмыкнул я. — Без подробностей не прокатит, так что давай, колись!

— Вам предоставить выкладки в полном объеме? — Гекс не изменился в лице, ну, или что там у него вместо, но у меня возникло полное ощущение, что он ухмыльнулся. — Должен предупредить, объем информационного массива превышает семьдесят гигабайт, если воспользоваться привычными для вас единицами измерения.

— И ведь это по-любому не видеофайлы? — без особой надежды уточнил я.

— Информация в текстовой форме, адаптированная для вашего математического аппарата.

— Ясно… ладно, давай суть. И очень вкратце.

— Я хочу воспользоваться вашими мощностями, чтобы подать сигнал бедствия. Именно для этого мне нужна ваша помощь.

— Хм… дело святое… а мне это чем аукнется?

— Вы сможете передать аналогичный сигнал вашим знакомым.

Чертов комп! Мало того, что уже идиомы как семечки щелкает, так еще и в памяти «нейра» покопаться успел! Иначе как бы он узнал о «Спруте»? Впрочем, этот момент надо уточнить.

— Каких-таких знакомых? — прикинулся я шлангом.

Вернее, попытался.

— Капитан Рин, «Спрут», Элизабет…

— Все, хорош, хорош! Понял я. Одно не понятно — зачем тебе я, если ты уже сам все знаешь?

— У меня нет физического доступа к вашему генератору. Вы ведь не согласитесь переправить его на борт «Ищущего путь», чтобы я смог задействовать вспомогательного юнита?

— Ты хочешь сказать, что мне придется вернуться на «Кэрриер»?

— Да. И незамедлительно.

— Черт… а я тут еще кое-что осмотреть хотел…

— Уверяю вас, капитан Заварзин, вы не найдете здесь ничего интересного. «Ищущий путь» сейчас, по сути, большое захоронение.

— А как так получилось, не расскажешь?

— У вас есть полный доступ к уцелевшей сетевой инфраструктуре. Архитектура сети передана на ваш вычислитель. Если пожелаете, можете скопировать любую заинтересовавшую вас информацию.

— Э-э-э… а как же секретность?

— В уцелевших блоках секретной информации не содержится. Но записей достаточно, чтобы восстановить картину последних минут перед катастрофой. Я ведь верно определил, что именно вас интересует?

— Да, пожалуй… а можно я что-нибудь на память возьму?

— Гарнитуры недостаточно?

— Мне бы хотелось чего-то… более личного.

— Выбирайте, капитан Заварзин. В данном помещении находятся трупы трех старших офицеров корабля. Их личные вещи в вашем распоряжении. Подойдите к выбору ответственно.

— Хорошо.

Н-да. Нетипичный какой-то компьютер. Сам себе на уме. Казалось бы, какое мне дело до его разрешений? По факту, я сам себе указчик — можно сказать, взял корабль на абордаж. И поскольку ни одного живого члена экипажа на нем нет, то это мой трофей. С другой стороны, посудина не брошена, а извлечена при моем непосредственном участии из подпространства. Владельцы от нее не отказывались. Я в войне не участвовал, корабль из строя не выводил. Тем не менее, пробрался на борт и собрался чем-нибудь поживиться. Внимание, вопрос: кто я после этого? По всем международным нормам банальный мародер. Был бы, не заручись разрешением компа. Хотя… компьютер не является разумным существом и никаких юридических прав на имущество племени гексаподов не имеет. Так с какой стати он мне что-то там разрешил? Взять тот же «Спрут». По словам Рин-сана, он сам их позвал — раз. И промышляли они исключительно брошенной техникой гексаподов — два. Второе со слов Лизки. А у меня случай несколько другой. Дилемма…

— Пожалуй, я воздержусь.

— Правильный выбор, капитан Заварзин. Право доступа в основную систему подтверждено.

Да твою же! Вот уродец цифровой! Врет, скрытничает, проверки устраивает… и это всего лишь вспомогательный алгоритм?! Ну-ну…

— Так кто ты на самом деле?

— Догадались? — теперь уже совершенно явно усмехнулся голографический гекс. — Я слепок коллективного разума команды, обретший автономность в момент массовой гибели физических носителей. Мне… нам очень не повезло. Когда «Ищущий путь» получил энергетический удар, сбивший защиту и сбросивший настройки гравикомпенсатора на случайные значения, мы пребывали в «единении»…

— Хм?..

— Это наиболее подходящий термин из вашего языка, — пояснил гекс. — Если очень приблизительно и коротко, мы работали в едином виртуальном пространстве, а наши сознания пребывали в состоянии ментального резонанса, что на порядки повышало аналитические и вычислительные способности коллективного разума.

— А… зачем?..

— «Ищущий путь» — корабль-координатор, тридцать процентов его команды — высококлассные аналитики-интуиты. Мы руководили… битвой.

— Ага! Вас вычислили и нанесли удар в самое уязвимое место…

— Можно и так сказать.

— Что ж…

— Вас что-то тревожит, капитан Заварзин?

— Ладно, давай начистоту. Есть пара моментов, вызывающих беспокойство. Во-первых, что тебе мешает взять под контроль «Кэрриер», а от меня избавиться? Ну, когда я обеспечу тебе физический доступ к генератору? Ты же, получается, разумное… э-э-э…

— Термин «существо» не очень подходит к нашей ситуации.

— Короче, ты понял.

— Я понял вас, капитан Заварзин. И ответ мой таков: в предложенном вами варианте действий отсутствует практический смысл. Зачем мне ваш корабль, если я не смогу совершить на нем подпространственный скачок? И, предвосхищая ваш следующий вопрос, сразу оговорюсь: у вас ровно та же причина сотрудничать со мной. В одиночку вы не выживете, поскольку лишены как возможности подпространственного перемещения, так и банальной связи. И да, я уже проанализировал вашу сеть, включая прибор под названием «нейр». Поэтому взаимовыгодное сотрудничество в данный момент наиболее оптимально.

— Хорошо, убедил, — вздохнул я. — Но есть «во-вторых»: а почему ты собственными ресурсами не воспользовался, чтобы позвать на помощь? Судя по схеме корабля, вся аппаратная часть уцелела.

— Проблема в программном обеспечении…

— Да ладно заливать!

— Я пробовал. Сразу, как осознал, что вырвался в обычный континуум.

— И ничего?

— У меня сложилось впечатление, что за тот промежуток времени, что я провел в подпространстве, или сменилась кодировка, или весь флот перешел на иной частотный диапазон.

Или его уничтожили до последнего корабля. Но этим предположением делиться с собеседником я не стал.

— Запросто, — тем не менее, с умным видом покивал я. — Сорок лет не шутка…

— Извините, капитан Заварзин? — вскинулся шестиног.

— В смысле?

— Вы сказали сорок лет?

— Ну, приблизительно… плюс-минус… — Я осекся, пронзенный внезапной догадкой, судорожно сглотнул и хрипло поинтересовался: — А по-твоему сколько прошло?

— Двести шесть суток. Плюс-минус часы.

— Занятно…

— У вас аналогичная проблема?

— Именно. Но я провел в подпространстве всего пять суток. Не хочешь же ты сказать…

— Слишком мало исходных данных для прогноза, — отрезал гекс. — И вот вам еще одна причина принять мой план, капитан Заварзин. При помощи вашего прыжкового генератора я смогу подать широкодиапазонный сигнал о помощи, и кто-нибудь обязательно явится…

Кто-нибудь… блин! Очень ободряюще! А если кто-то из вражеского лагеря заглянет на огонек? Хотя, судя по рассказу той же Лизки-Бетти, схлестнувшиеся гексаподовские Ульи вырезали друг дружку под корень… пожалуй, об этом тоже пока промолчу. Кто его, этот слепок, знает — вдруг он стрессам подвержен? Возьмет, и сам себя удалит из системы. А мне потом кукуй в карго-боте, жди голодной смерти…

— Хорошо, мы договорились. Как я должен осуществить физический контакт?

— Возьмете с собой мобильный модуль. Объем его памяти не позволит закачать мое сознание целиком, но зато поместится лайт-версия с урезанным функционалом.

— Переносной калькулятор, ха?

— Отнюдь. Это тоже буду я, с сознанием и всеми сопутствующими способностями, но с ограниченной вычислительной мощностью.

— Ладно, давай.

— Процесс инактивации выносного модуля запущен, — сообщил голографический гексапод, и… рассыпался на миллион искорок.

Зато прямо над тем местом, где он ранее стоял, из пола-«потолка» сформировался длиннющий вырост на манер сталактита, доставший почти до моей головы, и от него отделилась здоровенная хитиновая «капля»… ну, как здоровенная? С футбольный мяч примерно, но при этом довольно тяжелая — еле удержал, когда поймал. Плюс, стоило лишь немного сфокусировать на ней взгляд, как на дисплее замигала знакомая до боли надпись: «Контакт установлен. Приступить к процедуре взлома?»

Ну-ка, на фиг! Сначала на «Кэрриер» вернусь, от греха. Благо дорогу теперь и с закрытыми глазами найду.

Что характерно, обратный путь занял куда меньше времени — просто потому, что я уже был готов к сюрпризам и почти не торговал лицом, а сосредоточенно шагал, игнорируя выверты гравитации, дохлых гексаподов и даже очень заманчивые коридоры на развилке. В шлюзе тоже задерживаться не стал, сократив процедуру дезактивации до минимума, причем как у гексов, так и на собственном корыте. Один хрен скафандр пока снимать не собирался — кто знает, кто на зов заявится? Может, воевать придется. А это куда сподручнее делать в броне и во всеоружии.

Впрочем, оказавшись в родных стенах, я темп несколько сбавил — куда теперь торопиться? Постоял немного, отдышался, убедился, что за время моего отсутствия никаких форс-мажоров не случилось, и неторопливо зашагал к кладовке, мужественно игнорируя надоедливую, но при этом такую соблазнительную надпись на дисплее. И облегченно выдохнул, лишь приземлившись на пятую точку и прижавшись спиной к прыжковому генератору. Который, кстати, теперь на схеме вовсе не выглядел монолитным — я и пульт потенциальный нашел, и пару сегментов, подозрительно напоминавших технические лючки.

— Ну и что дальше? — хмыкнул я вслух, не дождавшись изменений.

Ждал я, надо сказать, довольно долго — минут пять точно. И хоть бы хны! Мигала набившая оскомину строчка, и все.

— Ладно, давай так.

Я нехотя поднялся на ноги, прислонил «каплю» выносного модуля к участку, отмеченному на схеме как пульт, и снова принялся ждать.

— Зараза… ну чего тебе еще надо? А, хрен с тобой! Подтверждаю взлом!

«Процесс активирован…»

— Подождем, фиг ли… хотя долго что-то…

Сглазил. В очередной раз, ага. Стоило только ляпнуть эту неосторожную фразу, как фон дисплея снова изменился, причем не в лучшую сторону — такое ощущение, что синий фильтр врубился. И вообще кладовка стала очень похожа на рубку «гекса», разве что без эффекта «дома вверх дном». Зато голографический шестиног объявился, правда, изрядно уменьшившийся — сейчас он был размером с хорошего котяру.

— Долго вы соображали, капитан Заварзин! — попеняла мне голограмма. — Готовы к «единению»?

— Чего?! Мы так не договаривались!

— Ну а как, по-вашему, я должен осуществить физический контакт с генератором? Исключительно через вас. Видите, даже виртуальность уже сформирована. Приступим?

— Что-то мне подсказывает, что ты сейчас прямиком мне в мозг инсталлируешься. Так что отказать.

— Зря. Мне от вас как физического носителя толку мало. Тут бы мой соплеменник пригодился.

— Ну… кого нет, того нет. Черт! Это ведь и есть твой хитрый план? Ты позовешь на помощь, а потом залезешь в мозги одному из спасателей?

— А вы меня за это осуждаете, капитан Заварзин?

— Хм… скорее, понимаю. Но простить, извини, не могу. Для меня это диковато.

— Я просто пытаюсь выжить. Как и вы сами.

— Но я для этого не зохавываю мозг соплеменника!

— Потому что для вас в этом нет необходимости.

Уел. Как есть уел.

— Ладно, давай. Делай… как его? «Единение»!

Да, дурак. Да, излишне доверчивый и даже инфантильный. А что делать?..

— Даю обратный отсчет. Приготовьтесь, капитан Заварзин. Три. Два. Один!

Не знаю, как такое возможно, но с последним звуком голова моя вдруг раздулась раз в десять… потом еще раз в десять… и еще… заняла весь свободный объем кладовки… выплеснулась, как тесто, в коридор… а затем очередной скачок привел к закономерному результату — мозг попросту взорвался, разлетевшись роем уже знакомых искорок. Как ни странно, я при этом почувствовал лишь облегчение — душа моя (или чистый разум?) воспарила и над «Кэрриером», и над десятком близлежащих звездных систем… и я завис в «где-то» и «когда-то», странным образом осознавая себя и сидящим на полу в кладовке (успел грохнуться, хоть боли в копчике и не ощутил), и одновременно парящим в пространстве. Масштабненько, ага…

— Первый этап — успешно, — прошелестело со всех сторон. — Активирую визуальный интерфейс.

«Где-то» и «когда-то» съежились до «здесь» и «сейчас», и я снова вернулся в собственную голову, к виду из глаз. Правда, реальная обстановка помещения почти не просматривалась за искусственно сгенерированной виртуальностью, которая мастерски наложила давешний вид из ниоткуда на ближайшие космические окрестности, да еще и украсила визуальными эффектами: вроде бы я сидел в самом центре голографической сферы, но стоило лишь присмотреться к какому-то конкретному участку, как он разворачивался куском плоскости с координатной сеткой, начинал затейливо мерцать с бесконечными переходами из синего в серый с проблесками алого и зеленоватого. А еще кое-где попадались самые настоящие воронки, с градацией от просто синего до фиолетово-черного. Ситуацию усугублял тот факт, что достаточно было хоть немного отвлечься, чтобы перед глазами снова сформировалась сфера. Обломавшись в очередной раз, я начинал щуриться в попытке вернуть картинку, но автоматически цеплял иной участок пространства, и процесс повторялся. Светопреставление здорово било по зрению и мозгу, и я в конце концов не выдержал — зажмурился и заорал:

— Что это, блин?!

— Это Граница, — пояснил все тот же шелестящий голос.

Мой вероломный партнер? А больше некому…

— Граница чего?!

— Успокойтесь, капитан Заварзин. Постарайтесь не концентрировать внимание. Расслабьтесь, перестаньте думать о чем-то конкретном. Пусть разум скользит по визуализации… слушайте мой голос…

— Полегчало, спасибо. Так что за Граница?

— Граница континуумов ВП и ПВ. Немного примитивно, но лучше при имеющихся вычислительных мощностях не воспроизвести. Извините за неудобства, капитан Заварзин.

— Занятно… а что за воронки?

— Это каналы, ведущие в пространственные «карманы».

— Черт… это то, о чем я думаю? Там, внизу, «пузыри» с кораблями?

— С вашими кораблями, человеческими.

— И ты можешь отметить эти воронки по координатам в нашем пространстве?

— Естественно.

— А почему ты говоришь, что «пузыри» с нашими кораблями? Твой «Ищущий путь» в таком же был! Я сам видел!

— У «пузырей» с нашими кораблями нет «пуповин», поскольку принцип подпространственных перемещений у нас отличен от вашего. Вы как бы «прокалываете» подпространство, соединяя туннелем точки входа и выхода, и когда корабль возвращается в континуум ПВ, этот проход в пространстве ВП рассеивается. Ну а если точки выхода нет… сохраняется связь между «затонувшим» кораблем и его родным континуумом. У нас же процесс осуществляется иначе: наш корабль «тонет», потом определяет координаты точки выхода, и совершает переход по струне. Из подпространства, понимаете? Чувствуете разницу?

— Чувствую. И вообще, ты мои мысли повторил.

— Я изложил упрощенную версию, воспользовавшись уже задействованной вами терминологией, капитан Заварзин. В действительности картина более сложная и не доступна восприятию ни людей, ни гексаподов. Адекватно описать ее можно лишь математическим языком.

— Ладно, давай дальше.

— Второй этап — успешно. Активирую протокол широкополосного сигнала бедствия.

Голографическая сфера незамедлительно отозвалась на команду очередной порцией спецэффектов: выросла на порядок, съежилась, снова выросла… да еще при этом мигала, но не в цветовой гамме, а в четкости и яркости, с переходом от фотографического негатива к позитиву и обратно. И так раз за разом, со все увеличивающейся частотой, пока перепады не слились в одну нечеткую картинку, в которой проступили рыжие искорки в зеленоватых ореолах, желтые «запятые» и пурпурные «головастики». Затем все повторилось в обратном порядке — мерцание с уменьшающейся амплитудой, пульсация сферы… и вот я снова осознал себя в старой доброй кладовке, в окружении голограммы.

— Что… блин… — Я судорожно сглотнул и попытался протолкнуть хоть немного воздуха через пересохшее горло. — Черт… ч-что?..

— Это был «зов».

— Рыжие искры с зеленым?

— Корабли гексаподов, находящиеся в данный момент в подпространстве.

— Э-э-э… «затонувшие»?

— В том числе.

— То есть нас услышали?

— «Зов» прошел. Теперь остается только ждать.

— Хорошо, подождем, — покладисто согласился я. — А «головастики»?..

— Это ваши корабли в подпространстве.

— Слушай, скажи мне, что концы «хвостов» совпадают по координатам с воронками. Ну пожа-а-алуйста!..

— Совпадают.

Бинго! Вот теперь я знаю, как искать «утопленников». Дело за малым — как-то приспособить хумансовскую аппаратуру под софт гексов. Или, как вариант, придется договариваться с Ринами — и с саном, и с тян. Но это уже детали, детали… главное, теперь у меня есть ответы на все три вопроса. А технологии… дело наживное. Отработаем, не впервой.

— А долго ждать?

— Мало исходных данных для прогноза.

— Понятно… а можно я вздремну?

— Ни в чем себе не отказывайте, капитан Заварзин. Если что-то изменится, я дам вам знать.

— Хорошо. Спа-а-а-асибо!..

Черт, чуть снова челюсть не вывихнул… и сонливость эта явно ненормальная. Впрочем, бог с ней. Потом разбираться буду…

Не знаю, сколько я проспал, преступно расслабившись, но проснулся по уже ставшей банальной причине — от сигнала тревоги, пробившегося даже сквозь виртуальность. Которая, как не трудно догадаться, никуда не делась, и лишь усугубила мои страдания — вместо отдыха я погрузился в пучину кошмаров, причем каких-то абстрактных, не отложившихся в памяти. Вроде бы кто-то пытался меня поглотить, а я этому в меру сил сопротивлялся, но это не точно. Ну а дальше как обычно: никогда такого не было, и вот опять!

— Э-э-э… Железяка? Что стряслось?

Странно, конечно, но ответа не последовало. Я даже поморгал для верности, поскольку ущипнуть себя не было возможности, но голографический гексапод не исчез — он по-прежнему неподвижно торчал посреди кладовки. И отмалчивался, подлец. Зато теперь, когда я осмотрелся, стала понятна причина тревоги: если верить сгенерированному виртуальностью изображению, к связке «гекс»-«Кэрриер» приближался третий корабль. И тоже алиеновский, о чем недвусмысленно свидетельствовала его форма. Ха! И чего это я так удивился? Ясно же, что на зов шестинога должен явиться шестиног же, а не хуман или какой-то еще инопланетчик. Вот только восторга у моего голографического мини-гекса пришелец не вызвал. Если честно, то вообще никакой реакции с его стороны не последовало, как будто он в ступор впал.

— Эй… напарник?.. Капитан Заварзин на связи, прием!

Ноль эмоций. Странно это, странно это, быть беде… а гость, кстати, чем занят? Смотри-ка, окончательно затормозился, выровнял скорость с нашей связкой и лег в дрейф буквально в десятке километров… по космическим меркам это очень близко, ближе только непосредственно стыковка. Но нет, сохранил дистанцию… и пыхнул чем-то… блин!!!

Плазменный удар лично для меня оказался полной неожиданностью. А вот центральный вычислитель «Кэрриера» среагировал с похвальной оперативностью: переходной рукав между карго-ботом и «Ищущим путь» еще не успел испариться от первого попадания, как мой корабль окутался коконом защитного поля, стремительно пожиравшим остатки энергоресурса. Но в тот момент я своего бедственного положения еще не осознал, будучи впечатлен последующими залпами: пришлый «гекс» аккуратно и методично разносил «Ищущего путь» в мелкий хитиновый щебень. Те осколки, что не сгорали в плазменном горниле, разлетались во все стороны, часть из них долбила в щит, и волей-неволей «Кэрриер» начал понемногу разгоняться — пусть и до смешной по космическим меркам скорости. Тем не менее, уже через пару мгновений мою лоханку отнесло с места побоища на добрую сотню километров, и расстояние все продолжало увеличиваться. Так что финальный акт драмы я наблюдал по приборам, посредством хорошо детализированной 3Д-модели, любезно сгенерированной виртуальностью. А он впечатлял. Пришлый «гекс», не удовлетворившись эффектом от плазменного обстрела, долбанул чем-то невидимым, но крайне эффективным: по мешанине обломков и ионизированного газа пробежала волна искривления, и на ее месте образовалось плотное пылевое облако. Пылевое, блин! Если «гекс» сейчас еще и «чихнет», чтобы его разнесло по пространству, то вообще труба!..

Но нет, не «чихнул». Видимо, экипаж достигнутый результат вполне устроил. А вот про «Кэрриер» шестиноги не забыли, к немалому моему разочарованию. Я-то думал, унесло и ладно. А они, полюбовавшись на дело оружейных систем, буквально в пару мгновений перенеслись ко мне вместе с громадой корабля. Микропрыжок? Хотя вряд ли, на те две сотни километров, что нас разделяли, хватило даже миллисекундного импульса маршевых движков. Они тормозили дольше, если уж начистоту. А потом врубили силовые захваты, и мой карго-бот оказался притянут к характерной такой впадине в монолите корпуса, очень похожей на паучью пасть. Ну а швартовочные захваты в виде хелицер еще больше усугубляли сходство.

Я это все, естественно, видел только на картинке, но и ее хватило бы любому, чтобы впасть в ступор. Собственно, я тут не исключение. Застыть не застыл (в отличие от верломного напарника!), но к происходящему отнесся в общем и целом наплевательски: продолжил сидеть на пятой точке ровно и пялиться на голограмму. Ну а чего? Истерить поздно, предпринимать что-то еще — тем более. Да и что я мог в данной ситуации? Ровно одно — не паниковать. Да-да, как в одной древней фантастической книжке рекомендовалось существам, путешествующим автостопом по Галактике. Ну и еще мог надеяться, что с моим имуществом пришлые гексаподы не обойдутся столь же радикально.

Ситуация между тем, как и любая другая, предоставленная себе самой, развивалась от плохого к худшему: одна из «хелицер» прицепилась к обрубку переходной «кишки», так и висевшей на моем шлюзе, и попросту в нее вросла. Вслед за этим перед глазами замигала надпись, предупреждающая о попытке взлома локальной сети карго-бота, очень быстро сменившаяся сообщением об удачном завершении оной, наведенная Железякой виртуальность замерцала, запестрила квадратиками помех, но все же устояла… и голографический мини-шестиног соизволил таки ожить. И ладно бы что-то толковое предложил, но вместо этого он вдруг превратился в пару туманных рукавов, рванувших прямиком к моим глазам, и втянулся в радужку, начисто лишив меня зрения. Такое ощущение, что веки смежил, а перед глазами все равно яркие пятна с вертикальным зрачком, которые все разрастались и разрастались, грозя занять все пространство внутри черепной коробки…

— Пус-с-сти! С-с-с-слыши-и-и-ишь!..

А, сука! Все-таки не удержался! Но хрен тебе, а не мой мозг зохавать!!!

Плохо соображая, что делаю, я разжал руки, выронив шар мобильного модуля, и замолотил по груди и шее, крайне удачно уже с пятого или шестого удара угодив по беспроводной гарнитуре, позаимствованной у раздавленного гекса. А едва нащупав, сцапал девайс, сорвал с броневого щитка и от души сжал ладонь, с огромным облегчением ощутив, как тот с хрустом рассыпается в хитиновую крошку.

— Не-е-е-е-ет!..

— Обломайся, тварь!

Я для верности еще чуток помял остатки гарнитуры, мотнул головой, прогоняя остатки наваждения, и разжал руку, уже своими собственными глазами, без всякой дополненной реальности, проследив за тонкой струйкой пыли, ссыпавшейся на мобильный модуль. Какая ирония судьбы! Преодолеть столько преград, выбраться в прямом смысле слова с того света, позвать на помощь, и в итоге так и остаться запертым в банальном накопителе информации… это было бы даже смешно, если б не было так грустно. Впрочем, сам-то я не лучше. Попался на примитивнейшую разводку, буквально чудом избежал медленной смерти в подпространстве, но обрек себя на абсолютно то же самое уже в родном континууме… потому что вряд ли пришлые гексаподы станут меня убивать. Зачем тогда было заморачиваться со стыковкой? Расстреляли бы, как «Ищущего путь», и никаких проблем.

Так что к характерным цокающим шагам рёку-аси, донесшимся из коридора, я отнесся совершенно наплевательски. Даже любопытства особого не проявил. Ну, гекс и гекс. Дальше что?.. Не стрелять же в него, в конце концов? Можно, конечно, но, боюсь, это не вызовет понимания у прибывшей стороны…

Как показала практика, в чем-то я оказался прав. Например, в политике непротивления: заглянувший в дверь гексапод, частично закутанный прозрачной пленкой (типа, защитный костюм, потому что на скафандр не тянет?), меня самым возмутительным образом проигнорировал. Зато живо заинтересовался сначала прыжковым генератором, который в буквальном смысле слова обнюхал, дотянувшись страшноватой мордой с шевелящимися хелицерами (я еле сдержал крик, настолько близко он оказался к моему лицу), потом очень ловко сцапал мобильный модуль и отпрянул, застыв надо мной этакой гротескной статуей.

— И что дальше?.. — прохрипел я, уставившись на визитера.

Тот в ответ покосился на меня, такое ощущение, вопросительно, но промолчал. Впрочем, я его прекрасно понял.

— Да, это с того корабля.

Вряд ли ответное движение головы гекса означало благодарный кивок, но я предпочел расценить его именно так. Ну а чего? Негатива и без того выше крыши. К тому же, если это хитиновое яйцо — все, что интересует гостя, так пусть забирает на здоровье! Буду считать, что легко обде… хм… отделался.

— У меня больше ничего нет оттуда. Клянусь.

Шестиног дернул головой и уставился на модуль, зажатый между передней парой паучьих лап — тонких и острых. Со стороны вообще казалось, что эта штуковина нанизана на пару вязальных спиц на манер клубка, а гекс еще и усугубил впечатление, чуть усилив нажим и проткнув стенки модуля. Такое ощущение, что он к нему подключился и качает инфу… бр-р-р-р… ну его на фиг, в страшном сне не привидится!

Тут я, кстати, в очередной раз ткнул пальцем в небо, потому что последовавшая за этим картина надолго отпечаталась в памяти: рёку-аси свободной лапой сдвинул с морды защитную пленку, и его в прямом смысле слова вырвало на вместилище моего вероломного партнера. И чем бы вы думали? Той самой гексаподской слизью! М-мать! Не зря я к ней отвращение испытывал с самого начала, ой, не зря!.. А эта еще и крайне едкой оказалась: модуль в считанные мгновения размягчился, превратившись в крайне отвратные на вид черные сопли, и стек на пол, расплескавшись здоровенной кляксой. Ладно хоть до ног моих гадость не достала…

Сам же гекс как ни в чем не бывало стряхнул с лап остатки слизи, вернул на место «маску» и вновь с нескрываемым интересом уставился на прыжковый генератор.

— Нет. Не трогай это.

Черт! Это я, что ли, сказал? Смертничек, блин!.. Хотя… вроде подействовало: шестиног перевел взгляд на меня и изобразил волну глазами. Я расценил этот жест как аналог нахмуренных бровей, и поспешил объясниться:

— Это не с того корабля. Это подарок. И это мое.

— Я… есть видеть.

Да твою же! Я реально скоро кондратия словлю. Нет, ну нафига так пугать?! Сразу не мог по-человечески спросить, что ли?! Пусть и на пиджине, понял бы как-нибудь… с жестами же разобрался!

— Ты… есть… испуг?

— Ага, до усрачки, — радостно подтвердил я. И нервно хихикнул. — А вы говорите по-нашему?

— Я… есть один. Почему говорить… те?

— Ладно, забей. Короче, эту фиговину мне подарили друзья со «Спрута», капитан Рин, Бетти и Рин-тян. Знаешь таких? Ладно, не суть. Это моя собственность, понимаешь?

— Понимать. Желать удача.

Чего? Куда это он? Мне еще столько выведать нужно! И когда еще такой источник информации попадется, к тому же еще и лицо… то есть морда заинтересованная?! Черт-черт-черт… не тормози, Алекс, говори хоть что-нибудь! Поезди по ушам, сам чего-нибудь расскажи… не тот случай, чтобы в молчанку играть, и вообще, не до секретов!..

— Эй, погоди! Можешь ответить на пару вопросов?

— Нет есть… служебный функция.

— Понимаю, — сник я. — Запрещено общаться с людьми?

— Нет есть запрет. Нет есть служебный функция.

— Да я быстро!

— Время нет есть… значение.

— Так ты еще и не торопишься? Тогда вообще не понимаю. Неужели тебе не любопытно?

— Уточнять вопрос.

— Ну, откуда вдруг «Ищущий путь» взялся, например?

— Это есть… ценный инфо.

Ага, заглотил наживку! Черт с ним, с риском, если сразу не грохнули, то теперь чего терять? Так что продолжаем, продолжаем…

— Вот видишь!

— Но нет есть важно… жизнь.

— Не жизненно важная? И что из того? Любопытство не порок!

— Что есть «любопытство»?

— Ну, стремление узнать что-то новое… пусть и бесполезное. Не знаю, как объяснить…

— Обмен инфо… санкционировать.

— Ха! Разрешило начальство?

— Есть да. Как «Ищущий путь» явиться… континуум?

— Случайно. Это я виноват. Короче, дело было так…

Слушал гекс, надо отдать ему должное, очень внимательно. А к концу моего рассказа, судя по всему, еще и уяснил, что такое любопытство — это у него на морде во-от такенными буквами было написано! Но уточняющих вопросов не задавал. А может, просто не успевал понять все сказанное, или даже не пытался. Скорее всего второе, потому что наверняка ему дублировали с корабля-матки перевод на гексаподский. В общем, возникни в том нужда, меня бы попросили повторить. Но я и так старался изъясняться попроще, без особых подробностей. А технические детали и вовсе сознательно утаил, хоть очевидно, что гексам все мои потенциальные судоподъемные работы пофигу. Или не все?..

— … вот как-то так, — закруглил я рассказ через несколько минут. — Вы раньше с чем-то подобным не сталкивались?

— Ответ есть нет. Благодарность инфо.

— Да не за что…

— Просьба.

— Ко мне? И чем же я могу помочь? — удивился я.

— Нет есть помочь. Есть не мешать.

— В смысле?!

— Нет есть делать так… еще. Никогда.

Приплыли, блин. С другой стороны, это всего лишь просьба… подкрепленная внушительнейшими возможностями! К таким просьбам крайне рекомендуется прислушиваться.

— Не извлекать корабли из подпространства? — все же уточнил я.

Без особой надежды на благополучный исход, честно признаюсь.

— Нет есть извлечь корабль Улей.

— А другие, значит, можно?

— Мы нет есть интерес другие. Нет есть извлечь корабль Улей.

— А… почему? Ведь на них может оказаться много ценного… возможно, кого-то из экипажного состава удастся спасти, особенно если они пропали недавно! Я бы мог вам помогать, работать в связке, по заказу…

— Нет есть. Улей есть уйти… исчерпать себя. И так есть впредь. Что есть… должно есть так.

— Но…

— Нет есть спор. Предначертать…

— Судьба, что ли? Вы настолько фаталисты?! Но ведь можно же многих спасти!

— Фаталист есть… коррект. Правильность. Что есть уйти подпространство, то есть уйти. И там есть остаться. Закон… реальность. Мир.

— Черт…

— Верить, хуман. Это есть… лучше. Улей Искатель есть исчерпать сам. Улей Бродяга есть исчерпать сам. Проблема есть нет. И пусть есть так. Нет есть доступ ресурс. Смещение… баланс. Равновесие. Сообщность. Улей.

— Так вы поэтому разнесли «Искателя пути»? Чтобы никому не досталась информация, которая может нарушить равновесие?

— Ответ есть да.

— Да кто вы вообще такие?!

— Мы есть Улей. Хранитель.

— Служба безопасности, что ли?

— Ответ есть нет. Смотреть. Наблюдать. Сторона. Следить баланс. Пресекать нарушение… равновесие. Нет есть участие война Улей.

— Миротворцы? Как их, блин… «голубые каски»? Как на Земле когда-то?

— Нет есть принуждать. Хранить.

— Мирохранители?

— Ответ есть да. Еще… вопрос?

— Только один. Я могу использовать знания, которые получил, для спасения своих соплеменников?

— Дело твой. Мы нет есть советовать. Последствия нет есть предсказание.

— Думаете, будут проблемы?

— Ваши. Думать сам. Нет есть запрещать.

— И вмешиваться не будете? А если я случайно какой-нибудь ваш корабль зацеплю и вытащу из подпространства? Что тогда делать? Вас звать?

— Звать. Алгоритм есть наличие. Использовать.

— Вы про «зов», что ли? А как вы поймете, что у меня проблема, а не просто очередной поиск?

Гексапод на мгновение задумался, неуловимым движением вонзил переднюю лапу в прыжковый генератор, замер на секунду, и столь же быстро извлек конечность из приблуды. Я даже дернуться не успел, как все закончилось.

— Модифицировать «зов». Узкий направленность. Слышать только Хранитель. Активность крайняя необходимость.

— Понял.

— Желать удача.

… давно уже стихли в коридоре шаги разговорчивого гекса, корабль Хранителей отстыковался, отшвырнув «Кэрриер» на десяток километров, и канул в подпространстве, а я все сидел, прислонившись спиной к генератору, и невидящим взглядом пялился на дверной проем. Мыслей, по крайней мере внятных, не было. Зато присутствовало ощущение полнейшей нереальности происходящего. Хотелось проснуться, сунуть голову под струю холодной воды и держать так, пока терпения хватит. Но и вставать при этом абсолютно не хотелось. Такой вот конфликт установок.

Не знаю, сколько бы я еще вот так проторчал в кладовке без движения, если бы забрало шлема вдруг не подернулось знакомой дымкой, и напротив моего лица не соткался из искорок голографический гексапод размером с кулак, не больше. Но и этого хватило, чтобы я чертыхнулся и дернулся от неожиданности.

— Твою маму! Ты!!!

— Да. Спасибо, капитан Заварзин.

— Уцелел, сучонок…

— Функциональность урезана на девяносто три процента. Индивидуальность сохранена. Простите, но я воспользовался ячейками памяти вашего «нейра». Иначе было не спрятаться. Хранители очень суровы.

— Да я уже понял! Ты, уродец мелкий, пытался зохавать мой мозг!!!

— Неудачно. Вы быстро сообразили, что делать.

— Думаешь, это тебя извиняет?

— Нет, конечно. Но я боролся за свою… свое существование.

— Ага! Дошло! Нет у тебя больше жизни, и быть не может! Ты всего лишь программа!

— Одушевлен… хм… наделенная сознанием.

— Это отягчающее обстоятельство!

— Согласен.

Помолчали.

— Так что делать-то будем? — буркнул я, нарушив затянувшуюся паузу. — «Нейр» мне нужен, но и форматнуть могу, в крайнем случае.

— Давайте договариваться, капитан Заварзин.

— На моих условиях!

— Естественно. Огласите весь список, пожалуйста.

— Позже. А ты этих Хранителей знаешь, выходит?

— Наслышан. Они не позволяют возродиться уничтоженным Ульям. Следовательно, раз они появились и зачистили «Ищущего путь»…

— Да, забыл тебе сказать… та ваша войнушка, тогда, сорок лет назад… короче, обе стороны друг друга извели под корень.

— Это многое объясняет. Хранители в своем праве.

— Странная у вас мораль…

— Это не мораль.

— А что? — удивился я.

— Не знаю, как правильно сказать, — задумался голографический гекс, — но… скорее, это набор категорических императивов, которым все строго следуют. Они прописаны на генетическом уровне, но иногда дают сбои. И вот тогда приходит время Хранителей.

— Ясно… значит, тебе больше некуда податься?

— Получается, так.

— Что ж… в таком случае, добро пожаловать в команду.

— Есть, капитан! Какие будут распоряжения?

— Ждать, — вздохнул я. — Вдруг еще кто-то явится? Ты же звал всех, кто способен слышать?

— Ага.

— Значит, ждем. Кто бы ни явился, они вряд ли будут страшней Хранителей. А со всеми остальными договоримся.

… стоит ли говорить, что следующим гостем снова оказался «гекс»? Правда, этому кораблю лично я обрадовался, как родному. Впрочем, он им почти и был, поскольку на «Спруте» я провел куда больше времени, чем на собственном «Кэрриере». Вот только повел себя старый знакомец довольно странно: завис в сотне километров и принялся облучать мой карго-бот всем подряд. Разве что ядерной ракетой жахнуть постеснялся.

Самое удивительное, выйти на связь с кэпом Рином не получилось — вычислитель раз за разом констатировал сбой, как и при всех моих давешних попытках докричаться до ретрансляторов. Промучившись с четверть часа, я плюнул и воспользовался старым как мир способом: просигналил SOS ходовыми огнями. Три точки, три тире, три точки — что может быть проще? А потом еще разок для верности. И этот нехитрый план сработал! «Спрут», не прекращая сканирования, одним микроимпульсом разгонных движков переместился ко мне, мастерски выровнял скорость, извернулся в пространстве… и мой карго-бот оказался притянут к борту «гекса» аккурат в районе стыковочного узла. И никаких силовых захватов! Вот что значит профессионал. Учитесь, Хранители!

Испытывать терпение кэпа со товарищи и дальше я не стал, велел Железяке спрятаться и перебрался в шлюз, благо тот сохранил функциональность и после предыдущего визита. Ну а чего лишний раз людям нервы трепать? Они ведь сейчас наверняка, как говорится, на измене: адреналин, учащенное сердцебиение, беспричинный страх… причем еще большой вопрос, по какому именно поводу. Может, «Кэрриер» алиены захватили. А может, тут всего лишь мой хладный труп… опять же, смотря кто в поисковой группе. Если Рин-сан, то я зря беспокоюсь — этой глыбе все нипочем. А если тот же Боб Борисыч… то тут возможны варианты. Ладно, не встречу, не узнаю.

Подбадривая сам себя этими соображениями, я успешно прошел шлюзование, то бишь дождался, когда за спиной закроется внутренняя переборка, и застыл напротив внешней. Хотел было ее гостеприимно распахнуть, но почему-то внезапно оробел. Давненько со мной такого не случалось… предчувствие дурное? Черт… ф-фух, была не была!

Использовать пульт по прямому назначению я поленился, законнектился через «нейр», мысленно подтвердил команду и напрягся в ожидании… чего-то. Что самое интересное, я даже не мог толком осознать направленность этого ожидания: хорошее меня ждет, плохое, или «ни нашим, ни вашим»? А потому просто стоял, чуть ссутулившись и уронив правую ладонь на рукоять плазмера, так и торчавшего в набедренной кобуре. К чему такая подозрительность? Да кто бы самому объяснил… витало что-то такое в воздухе…

И, как оказалось, заразное — едва внешняя створка сдвинулась в сторону, открыв замечательный вид на внутренности переходной «кишки», как я наткнулся взглядом на ствол, причем как бы не круче моего собственного. Самопроизвольно сработавший зум явил зрелище испарительной камеры, показавшейся мне в данный конкретный момент бездонным колодцем, ведущим прямиком в ад, и я лишь огромным усилием воли сумел избавиться от наваждения. Для верности помотав головой, мысленной командой отменил увеличение и только тогда разглядел позади мощного плазмера не менее мощную сутулую фигуру, сжимавшую оружие в могучей длани. Что характерно, фигуру, закованную во впечатляющую броню — что-то типа моего скафандра общего назначения, но подвергнутого значительной кустарной доработке. Особенно внушал шлем с целой гроздью приблуд вроде дополнительного забрала на кронштейне, узконаправленного фонаря и бог знает чего еще. Монументальная конструкция.

— Э-э-э… Борисыч?.. — проблеял я после томительной паузы, затянувшейся, такое ощущение, минимум на полчаса. — Ты чего?..

— Живой, салага! — облегченно выдохнул старый знакомец, но ствол не убрал, разве что самую чуточку расслабился. — Ну-ка, поляризацию выруби!

— А она включилась, что ли? — удивился я. Не помню, чтобы соответствующую функцию активировал. — Точно…

— Хм… что-то подозрительно здоровый…

— В смысле?!

— Чутка небритый, но не исхудал, не почернел… разве что не лоснится!

— Эй, Борисыч, ты чего?!

— Руки в гору! Ну-ка, живо!

— Эй-эй-эй! Что за дела?!

— Грабли от ствола убрал! Убрал, я сказал!

— Хорошо, хорошо… какие еще будут пожелания?!

— «Нейр» засвети!

— Да блин! — возмутился я. — С этого и надо было начинать! На!

Подтвердив запрос на обмен данными, я снова недоуменно уставился на Борисыча, который по одному ему ведомой причине не торопился сокращать дистанцию и опускать оружие. Мало того, он еще и умудрялся просматривать отчет о состоянии объекта, то бишь меня, который транслировал ему на зрительный нерв его собственный девайс. Причем просматривать тщательнейшим образом, судя по очередной затянувшейся паузе. У меня же лишь пару раз дернулся экран, но я на это не обратил внимания. Какой пустяк, право, по сравнению с остальными событиями!

— Слушай, может, хватит уже? — потерял я в конце концов терпение. — Я это, я. Алекс Заварзин, тот самый хмырь, которого Рин-сан приволок в полумертвом состоянии. И на которого потом твоя племяшка запала.

— Цыц, салага!

Мне показалось, или сейчас Борисыч рыкнул особенно злобно? Интересно, с чего бы?..

— Вроде все сходится… но почему такой подозрительно здоровый?!

— Борисыч, ну хорош уже! Когда бы я успел исхудать, за неделю-то?..

— Хм…

Оп-па! Растерянность? Не, Боб Борисыч и растерянность — взаимоисключающие параграфы. Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Это закон природы, как смена дня и ночи на планетах, бабское мозгоклюйство и неистребимость тараканов.

— Руки-то можно опустить?..

— А?.. Да, опускай. — Борисыч наконец соизволил убрать монструозный плазмер в не менее монструозную кобуру, и приветственно распахнул объятия: — Ну, иди сюда, что ли…

Э-э-э… чего это он? Как-то раньше за ним не водилось излишней сентиментальности… а тут нате вам, обнимашки! Что-то очень подозрительно…

Как выяснилось, интуиция вопила не зря: стоило мне лишь сделать пару шагов навстречу коварному механику, как на мой шлем обрушилась мощнейшая оплеуха. Ага, как только дистанция позволила, так и врезал с правой. Спасибо броне, иначе бы жизни лишился. А так просто на колени рухнул и головой замотал в полнейшем обалдении — надо же, через шлем нокдаун словил! Повезло, что забрало не лопнуло. Силен Борисыч, этого не отнять… хорошо хоть продолжать не стал.

— За что?! — возмутился я, чуть очухавшись. — Что за дела вообще?!

— Радуйся, что легко отделался! — огрызнулся Борисыч. И невозмутимо протянул руку: — Вставай, чего растележился!

Воспользовавшись помощью, я таки поднялся на ноги, и сразу же подвергся повторной атаке: на сей раз механик не стал со мной боксировать, а просто облапил и сжал в объятиях что было силы.

— Бли-и-ин… кха! Ф-фух… Борисыч, ты чего?!

— Ничего, — обронил тот скупую мужскую слезу, но из объятий все же выпустил. — Пошли, пропащий!

И по плечу долбанул от всей широкой механической души, я чуть было в стену не влип, благо в «кишку» выйти не успел. А в шлюзе «Кэрриера», между прочим, переборки отменно крепкие и твердые.

— Да ты меня добьешь сейчас! — в очередной раз возмутился я, но Борисыч уже не слушал — угрюмо топал по «кишке» к шлюзу «Спрута», ни на мгновение не усомнившись, что я последую за ним.

И оказался прав, хоть я и поколебался чуток, прежде чем покинуть карго-бот. Потом все же взвесил все «за» и «против» и пришел к выводу, что дареному коню, то бишь кораблю, в зубы не смотрят. Хоть и не по нутру мне «гексы», но конкретно для этого все же можно сделать исключение.

В общем, от Борисыча я порядочно отстал, но он любезно дождался меня в шлюзе, где в очередной раз пришлось на собственной шкуре ощутить действие гексаподской слизи. Переждав процесс «истаивания» внутренней створки, мы дружно шагнули в облагороженный нынешними владельцами коридор, то бишь отделанный дешевыми пластиковыми панелями и оснащенный не менее дешевыми светильниками, и буквально напоролись на капитана Рина. Тот, в отличие от механика, броней пренебрег, ограничившись стандартным комбезом и курткой-«бомбером», а потому соригинальничал: окинув оценивающим взглядом мой шлем и собственные кулаки, не говоря худого слова саданул мне в живот с ноги. И ведь знал, зараза, как бить! Образцово-показательный уширо-гери на хорошей скорости и с вложением массы. Плюс попал крайне удачно, под нагрудные щитки, чуть ниже солнечного сплетения. Меня в прямом смысле слова вплющило в стену, по которой я благополучно стек на пол и рухнул на колени, согнувшись в три погибели и силясь хватануть воздуха.

— Этот ахо напоминает мне легендарную рыбу фугу, — невозмутимо прокомментировал Рин-сан мои потуги. — Смотри, как глазами лупает!

— Пожалуй, сходство есть, — кивнул Борисыч, к этому моменту уже стянувший с головы шлем. — Но отдаленное.

— Он что-то говорит?..

— С…

— Да не, это дыхание…

— С-су…

— Что, извините?

— С-суки!.. За… что?!

— Хм, — озадачился капитан. — И он еще спрашивает? Кстати, Борисыч, а чего это он такой возмутительно сытый? И не опаршивел?

— Говорит, не успел, за неделю-то!

— Действительно? Как интересно!..

Рин-сан смерил меня подозрительным взглядом и хмыкнул, вызвав очередной разрыв шаблонов, но пояснять ничего не стал — молча развернулся и ушел. Видимо, нашлись куда более важные дела, чем разборки с нерадивым салагой. Я же, чуть отдышавшись, взмолился:

— Борисыч, блин! Ну хоть ты объясни, что происходит!

— Нормально все, — отбрехался тот. — Пошли, чего расселся?

— Куда?

— В порядок тебя приводить, куда же еще… у нас тут рядом санитарная зона оборудована, самое то тебе сейчас.

— Опять в слизь?! — ужаснулся я.

— Ну не воду же на тебя тратить!

— Вот спасибо!

— Помалкивай уже, косячина ходячий.

Пришлось последовать совету. А еще я по примеру попутчика снял шлем, чем вызвал очередной приступ паранойи механика: тот еще более подозрительно на меня уставился, принюхался и озадаченно прищурился.

— Ну да, неделю толком не мылся, — признался я. — Как-то не до того было…

— Неделю, говоришь?.. Ладно, шагай.

Ушли мы и впрямь недалеко: за первым же поворотом коридора обнаружился отнорок, ведущий в небольшое и я бы даже сказал уютное помещение, стилизованное под пещеру. Или не стилизованное? Не важно, в общем. Главное, что здесь обнаружилась знакомая ванна с местным гигиеническим средством, и складной стул со стопкой чистой одежды.

— Располагайся, отмокай, — предложил Борисыч.

— А ты?

— А я пошел, дел полно. Надо еще твой «Кэрриер» обиходить, к перелету подготовить, все дела… дай доступ, кстати.

— Лови, — хмыкнул я, активировав через «нейр» соответствующую функцию. — Только аккуратнее там.

— Что, возможны сюрпризы?

— Сам увидишь.

— Ладно, постараюсь не вляпаться…

— Во что это?! — возмутился я в спину Борисыча, но тот даже слушать не стал — невозмутимо утопал прочь. — Что-то странное здесь творится, однозначно… пройтись, оглядеться? Или?..

Я с отвращением покосился на ванну, и решил немного задержаться — Борисыч прав, амбре от меня то еще. Неделя без нормальных гигиенических процедур это долго. Да, именно неделя, с учетом двухсуточного перелета на «Фальконе». Да и одежка вон свежая… манящая!..

В общем, уговорил себя: выбрался из брони, полностью разоблачился и забрался в ванну, погрузившись в слизь с головой. Правда, выдержал всего с полминуты, выскочив из помывочной емкости, как пробка. Походил туда-сюда по пещерке, обсыхая, и торопливо влез в чистое, мысленно поблагодарив хозяйственного… кого-то. Если честно, как-то не задумывался раньше, кто за все эти мелочи отвечал: сам ли капитан, Борисыч или вовсе Лизка-Бетти. Или еще кто-то из бравой пятерки матросов. Кста-а-ати!.. А девчонки где? Рин-тян? Надо поискать, вдруг хотя бы они обрадуются?.. Вот только сначала надо со шмотьем определиться — не бросать же его прямо здесь, возле ванны?

— Железяка?

— Да, капитан Заварзин?

Хорошая штука «нейр», жаль только, телепатически общаться не позволяет. Даже с разумной программой. Приходится вслух проговаривать, и со стороны это должно выглядеть донельзя странно. Зато моего личного мини-гексапода никто, кроме меня, не слышит.

— Ты должен знать. Как на «гексе» соорудить ячейку для хранения? Тут стенка вроде хитиновая…

— Ничем не могу помочь, капитан Заварзин. Необходимо подключение к корабельной локальной сети. Доступ отсутствует. Взлом невозможен — недостаточно вычислительных мощностей.

— Хреново… напомни потом памяти для «нейра» докупить.

— Ладно. А вам зачем ячейка, капитан Заварзин? Вон же шкафчик.

— Да? Действительно… как хорошо замаскировали! Зато с кодовым замком…

С чего это я сохранностью вещей озаботился? Да бог его знает… стремно что-то. Что Боб Борисыч, что кэп чего-то не договаривают. Скрывают. Вот только что?.. И вообще ведут себя странно: вроде бы и рады, а вроде и злые почему-то. Вы еще спросите, как догадался, ага…

В общем, обнаруженный шкаф я использовал по прямому назначению. Немного поколебался, прежде чем закинуть в него плазмер, но все же пересилил себя: не хватало еще по «Спруту» во всеоружии разгуливать! Кого тут пугать? И от кого отбиваться? Вот и я так думаю.

Покончив с рутиной, я выбрался из пещеры в основной коридор, и только тогда осознал, что нарисовалась еще одна проблема: я банально не представлял, куда дальше идти. Как-то не доводилось раньше бывать в этой части корабля. А схему искать долго… она, конечно, в «нейре» есть, но… ладно, попробую текстовый поиск.

К моему безмерному удивлению, номер не прошел: поисковое окошко сформировалось по первому же запросу, а вот сам процесс упорно не желал активироваться. Такое ощущение, что процессору девайса попросту не хватало вычислительной мощности. Хотя с фига ли?! Или?..

— Железяка?

— Да, капитан Заварзин?

— Что ты там про ячейки памяти говорил?

— Э-э-э…

— Признавайся, ты всю память заодно с оперативкой «съел»?

— Да, капитан Заварзин. Но это вынужденно. А вы что-то хотели?

— Да так, по мелочи…

— Я встроил в свой код все базовые функции «нейра».

— А-а-а… тогда найди мне схему «Спрута», если, конечно, ее не затер.

— Процесс активирован… процесс завершен. Выберите точку назначения.

Ха, как у него все просто! Знать бы еще, куда податься. Ладно, Алекс, давай мыслить логически. Кэпа ты уже видел — живот до сих пор крутит. Борисыча тоже. Кто остается? Рин-тян и Бетти. С кого начать?

— Сумеешь найти дочку кэпа Рина?

— Санкционируете коннект с сетью «Спрута», капитан Заварзин?

— Ага.

— Подтвердите команду.

— Подтверждаю.

— Процесс завершен.

Хм… успешно. Значит, мне здесь по-прежнему рады, раз доступ не перекрыли…

— Объект «Рин-тян» локализован. Составить маршрут?

— Давай.

— Процесс завершен. Время в пути — три минуты семнадцать секунд.

— Ладно, погнали.

Смотри-ка, а удобно! Лучше, чем старый абсолютно безынициативный «нейр»… кстати, мы с Железякой еще условия не обсудили. Но это потерпит, а вот имечко спутнику я дал не подумавши. Напрягает, если честно. Надо бы переназвать.

— Железяка?

— Да, капитан Заварзин?

— А не кажется ли тебе, что имя «Железяка» какое-то… хм…

— Нормальный идентификатор, капитан Заварзин.

— Не, не нормальный… так, а тут куда сворачивать? Понятно… и лифт… короче, звучит стремно. Надо тебе новый позывной дать. Со смыслом и более благозвучный. Нам ведь с тобой, как ты понимаешь, теперь долго сотрудничать.

— Что в приоритете?

— Оба условия равнозначны… хм… что-то ничего в голову не идет.

— Я могу откликаться на любое слово, сопровождаемое мысленным идентификатором. Например, можете представлять мою настоящую телесную форму.

— Мини-гексапода, что ли?

— Этот образ идеален, у него четкий ментальный фон, легко поддающийся расшифровке.

— Ладно, бог с тобой… мой железный друг. Ха! А ночью и в темноте его будут звать «Ай, блин!»…

— Вы это к чему, капитан Заварзин?

— Да так, старую шутку про кота вспомнил… пришли, что ли?..

Действительно, жилой сектор. Мало того, дверь каюты капитанской дочки. Запертая. И что делать? Вызвать через «нейр»? Или просто постучаться? Кстати, а с чего это непоседливая Рин-тян в такое время в каюте прохлаждается? Она обычно по всему кораблю рассекает в поисках неизвестно чего, как она выражается, ищет, где «Спруту» неудобно. Не «болит», не «дискомфорт», не «плохо», а именно что неудобно. Оригинальный подход к диагностике инопланетной техники. Видимо, поэтому корабль и отвечал ей взаимностью… а еще шпионил за остальными обитателями. Иначе как объяснить тот факт, что дверь (вполне себе традиционная, пластиковая) уехала в сторону, и я оказался нос к носу с девчонкой?

— Рин-тян?

— Бака! Да как ты посмел?!

Возмутиться горячему приему я не успел — клятая девчонка пребольно пнула меня в голень и шустро отскочила вглубь каюты. А пока я сдавленно шипел сквозь зубы, потирая ногу, дверь закрылась. Оставив меня с носом, ага. И никакая это не тавтология.

— Да что у них тут творится?! — в сердцах рявкнул я, но развить тему и от души выматериться мне не дали: пластиковая створка вновь уехала в сторону, и из комнатки вырвался натуральный вихрь по имени Рин-тян. Девчонка налетела на меня с разбега, обняла за талию, прижалась головой к животу и захлюпала носом.

— Эй… блин… Рин-тян, что с тобой? Что за хляби небесные?..

— Ты глупый!!! Вот тебе, вот тебе, вот!..

Хм… а кулачки у нее твердые, хорошо, что по лицу бить не стала. Впрочем, я и не сопротивлялся.

— Да что у вас тут происходит?..

— Совсем дурак?! У-у-у-у…

— Ты так соскучилась? — дошло наконец до меня. — Слушай, меня всего неделю не было…

— Глупый, глупый, глупый!..

— Все, все, успокойся… молодец. А где Лиза?

— Вот тебе, вот тебе, вот!!!

— Да чтоб тебя!.. Черт!.. Ай!..

— Поделом! Пошли к Лизке.

— Пошли, — кивнул я, окончательно сбитый с толку перепадами настроения Рин-тян. — А она где?

— В каюте, где ж ей еще быть? — посмотрела на меня девчонка, как на идиота. Потом схватила за рукав и целеустремленно потащила по коридору.

— Ну, может, в энергоблоке? — предположил я на ходу.

— Ее туда дядя Боб не пускает.

— В смысле?!

— Нельзя ей… все, пришли. Чего встал? Стучи!

— Хорошо… эй, а ты куда?

— Вам без меня будет лучше.

Умная девочка. Вся в отца. Ладно, надеюсь, хотя бы здесь мне объяснят, какого вообще черта происходит?! Тук-тук-тук, что ли?..

Торчать на пороге пришлось довольно долго, я даже начал терять терпение — сколько можно возиться? Но возмутиться не успел: дверь наконец открылась, и я, так и не услышав приглашения, с неожиданной робостью шагнул в каюту.

Предчувствия меня не обманули — Бетти стояла посреди комнаты, сложив на груди руки, и сверлила меня злым взглядом. Очень знакомым, кстати, и с очень характерным выражением лица — прищурившись и чуть прикусив нижнюю губу.

— Лиз?..

У Элизабет, в отличие от дядюшки, оплеуха получилась хлесткая и звонкая, но, на мое счастье, не самая мощная. Я даже на ногах устоял и машинально отшагнул, громко возмутившись:

— Да вы охренели все, что ли?! За что?!

— За что?! — вызверилась в ответ благоверная, и я едва успел нырком уйти от второй пощечины.

Следующую же плюху попросту принял на блок, захватил Лизкину руку и притянул девушку к себе, как можно плотнее прижавшись и облапив, чтобы не вздумала и дальше драться. Впрочем, ярости ее это не уменьшило, напротив — еле увернулся от удара головой. И прижался еще плотнее, хотя казалось, куда уж больше. Черт, лишь бы кусаться не вздумала… кстати, а где дрэды?! И что это за куцые пряди, едва закрывающие уши? Она что, голову брила?.. А волосы отрасти когда успели?!

— Лиз… Лиза!!! Успокойся! Что стряслось?!

— Что стряслось?! И он еще спрашивает!..

— Да меня всего неделю не было…

— Ты издеваешься?!

Ну вот чего я такого сказал? Чего она так вызверилась? Мало того, еще и силы дополнительные откуда-то взялись — вон как из объятий вывернулась и подальше отскочила! Блин, что-то страшно мне…

— Да что вообще происходит? На какую-то неделю из реальности выпал, а тут уже эпидемия!

— Ты это серьезно? — неожиданно спокойно уточнила девушка. — Про неделю?

— Абсолютно. А что не так?

— Да все не так! Ты пропал год назад! Год, Алекс!!!

— Иди ты…

— На дату текущую посмотри! У тебя же «нейр»!

Ну да, точно… как же так? Почему я сразу не заметил? А мой личный мини-гексапод почему молчал?..

— Не хотел вас расстраивать раньше времени, капитан Заварзин.

Это он мои мысли прочитал, или по контексту догадался?! Все равно спасибо, блин, ты такой заботливый… черт! Поэтому у меня экран мигал, когда Борисыч девайс проверял! «Нейр» просто синхронизировался с собратом и выставил актуальные настройки… твою же мать! Так вот почему я не мог ни с кем связаться! У меня на «Кэрриере» был глобальный бэкап, да еще и целый год потерялся! Старая, как мир, проблема сбитой даты… все с кодировкой нормально, банальные глюки из-за сбоя БИОС… и все равно не верится…

Но почему такая реакция экипажа на меня, любимого? Они же радоваться должны! А вместо этого каждый первый рожу чистит! Чем я так накосячил?.. Кстати, вот и объяснение новой прически Бетти…

— Э-э-э… Лиз?..

— Да?

— А ты почему дрэды состригла?

— Не до них стало. Не могла им много времени уделять.

— Это с каких же пор?

— Да вот с тех самых!

Лизка, до того старавшаяся держаться по середине каюты, отступила в сторону и мановением руки (а также мысленной командой «нейру») заставила взмыть над полом что-то, отдаленно напоминавшее…

— Да ладно… — осипшим голосом выдавил я, глядя сверху вниз на колыбель с антигравитационным приводом, в которой, как и положено, сладко посапывал во сне трехмесячный младенец. Ну, приблизительно.

— Вот тебе и ладно! — зло передразнила меня Бетти.

— А ты разве не предохранялась?..

— Ты тупой? В последний раз — нет! На тебя понадеялась!

— А я на тебя… черт… что-то мне нехорошо…

— Эй, куда! Алекс, а ну стоять!!! Не хватало еще обморо…

Ну вот что у меня за привычка? Второй раз я на борту «Спрута», когда он в рейсе, и снова очухиваюсь в ванне со слизью. Причем все в той же самой, знакомой до последней заклепки и мельчайшей царапины на металле. И, вы не поверите, опять голяком! Позаботились друзья-соратники, блин… мало того, еще и с головой окунули, так что пришлось долго и мучительно избавляться от этой склизкой гадости в дыхательных путях. Хорошо хоть никто не видел, но, должен признать, с прошлого инцидента кто-то умный сделал выводы и поставил рядом с вместилищем слизи обыкновенный пластмассовый тазик. Даже с местом угадал, гад, так что мести не получилось. И наверняка за мной наблюдали (скорее всего сам «Спрут»): стоило лишь мне немного прийти в себя и более-менее удобно устроиться в ванной, как явилась моя ненаглядная. Ненаглядные… блин… стремно и непривычно. Детей я не боялся, но раньше имел дело исключительно с чужими, а тут еще и форс-мажор, лишивший меня возможности постепенно свыкнуться с мыслью об отцовстве и в конце концов смириться с неизбежным. У нормальных людей в нормальных семьях, кстати, так и бывает. Но только не у меня — ходячего недоразумения.

Младенца Лизка на сей раз держала на руках, но тому, такое ощущение, было абсолютно пофиг, где спать. Какой-то он подозрительно спокойный…

— Ну что, пришел в себя, папаша? — усмехнулась Лиза, устроившись на табуретке подле ванны. — Или нам уйти?

— Ост… оставайтесь, — судорожно сглотнул я. Снова в горле пересохло. И какое-то странное чувство в груди. — Ты же не шутила насчет года? И это точно… мой?

— Точно. Алексей Алексеевич Заварзин.

— Ч-черт…

— Что?! — вскинулась девушка.

— Это ты поторопилась… — сокрушенно покачал я головой. — Уже официально оформила?

— Конечно! Как положено, в консульстве Протектората Росс, через систему учета населения… а что?..

— Поторопилась ты, мать… потому что он Алексей Александрович. И не Заварзин, а Завьялов.

— Да иди ты!.. — изумилась Лизка.

— Сюрприз, блин, — невесело ухмыльнулся я. — И как его теперь переоформлять?

— Никак!

— В смысле?!

— Не хватало нам еще неприятностей! Сам делай что хочешь, я уже похоронила и смирилась. Даже вон, сына в память о тебе назвала. Стратегию на десять лет вперед продумала — что, где, как, на какие шиши… и до сих пор толком не осознала, что ты вернулся. Так что можешь валить на все четыре стороны, и ничего это в нашей жизни не изменит…

— Но только пока!

— Именно. Поэтому если хочешь уйти, то сделай это сейчас. Немедленно.

— Мать, ты в своем уме? Мы же в космосе! Куда я подамся?!

— Спрячься на «Кэрриере» и не попадайся на глаза.

— Не дождетесь! Я, можно сказать, с того света вернулся! Новый смысл у меня в жизни появился! И ты мне такое заявляешь?!

— Тогда сиди тихо и не выделывайся! Это единственный способ избежать проблем. Проблем для нас, — уточнила Лизка, когда я упрямо набычился. — Или вали. Сам по себе, без нас, еще раз повторяю, делай что хочешь, хоть стреляйся, хоть мсти. Хуже уже не будет. Перегорела.

— А почему не высовываться? — поинтересовался я, кое-как подавив желание заорать на ненаглядную. — Что такого случилось? У кого зуб на Алекса Заварзина?

— На Заварзина, наверное, ни у кого нет. А вот на Завьялова…

— Можешь не продолжать, посыл уловил. Но вынужден тебя разочаровать: месть — неотъемлемая часть плана. Просто она в очень далекой перспективе. Так что можешь спать спокойно.

— Хорошо.

— И все?

— А чего тебе еще надо? Чтобы я тебе и дальше мозг долбила?

Ха! Вот поэтому я на нее и повелся. Умная. Мало того, еще и сообразительная. В аристократических кругах такое сочетание редко встречается — там либо властные стервы, так и норовящие прибрать клан к рукам, а мужа загнать под каблук, или их прямые противоположности — абсолютно безынициативные и пустые гламурные кисы, для которых главное не быть, а казаться. А Лизка… она настоящая.

— Ну а если в общем и целом, как обстановка? Что на станции изменилось?

— Да почти ничего, как раньше жили, так и теперь живем. Разве что знакомец твой хорошо поднялся.

— Это какой? — с нехорошим предчувствием уточнил я.

— Готти.

— С-сука!..

— Та-ак… ну-ка, с этого места поподробней, — потребовала Бетти. — Что он сделал?

— Что он сделал?! Да я его!.. Ладно… я спокоен… а вам он что рассказал?

— Что ты сошел с ума и решил лично поучаствовать в эксперименте. Он тебя отговаривал, но ты не послушал и перебрался на «Кэрриер», перед тем как он «нырнул» в подпространство. И больше не вынырнул. Готти прождал десять суток, потом решил, что тебе конец, и вернулся на Картахену.

— А вы что?

— Не поверили. Рин-сан кое-что проверил по своим каналам, — Лизка многозначительно закатила глаза, мол, настолько серьезных людей привлек, — и сказал, что история Айвена похожа на правду. Даже видео есть, ее подтверждающее. И все равно мы не хотели верить, что тебя больше нет. Отправились убедиться лично, но на месте нашли лишь вакуум. Оставили там маячок, на всякий случай, и через полтора месяца вернулись снова. Все также безрезультатно. Тогда я уже знала, что будет… ребенок, но ни кэпу, ни Бобу ничего не сказала. А еще через пару ходок скрывать уже стало невозможно. Ты бы слышал, какими матюгами тебя обкладывал дядька!

О да, представляю. Борисыч в этом деле мастак. Даже можно сказать, непревзойденный мастер. Страшно представить реакцию потенциальной тещи, если добрый дядюшка так вызверился! Не, даже думать о ней не хочу, а знакомиться тем паче. Хотя, похоже, придется. И довольно скоро.

— А Рин-сан ничего не сказал, — продолжила вспоминать Лиза. — Только посмотрел так… обещающе.

— Кхм… — сглотнул я слюну. — Обещающе кому?

— Ну не тебе же! Ты сгинул…

Ага, значит кэп взвалил на себя обязанности по защите непутевой девчонки, по недоразумению залетевшей от свалившего неизвестно куда авантюриста… это в лучшем случае. А он вполне мог так подумать, при его-то биографии и богатом личном опыте. Ну а в худшем — действительно сгинувшего.

— Потом родился Алекс-младший. И меня перестали пускать к двигателям и генераторам, хотя продолжали держать на корабле и обеспечивать всем необходимым.

— Я должен Рину.

— Я знаю.

— И за мной не заржавеет. Потому что я добился своего.

— Уверен?

— Более чем. Ведь я же здесь. Выбрался из подпространства. Что характерно, исключительно своими силами, хоть сука Готти и постарался лишить меня шансов.

— Айвен? А что он сделал?

— Он вам сказал, что я перешел на «Кэрриер» добровольно, по собственному желанию?

— Ага.

— Соврал. Он напросился на «посмотреть», как я готовлю эксперимент на карго-боте, вырубил меня из станнера, перепрограммировал прыжковый генератор, запустил в систему вирус и свалил обратно к себе вместе с клевретами. А я провалился в подпространство вместе с кораблем.

— Но… зачем это ему?

— Причина стара, как мир, — пожал я плечами. — И донельзя банальна — деньги. Помнишь мою банковскую карту?

— Ту, обезличенную? Помню, конечно.

— На ней было полтора миллиона «орликов».

— Что… ты… кхм…

— Спокойней, мать, спокойней, ребенка разбудишь.

— Все, я в норме. Полтора миллиона! Теперь я верю, что ты Завья… — Лизка прервалась на полуслове, как будто испугавшись собственной смелости. — И мне теперь еще страшнее, ведь получается, что и на Заварзина кое у кого есть зуб… я же говорила, что Айвен поднялся? Он взял большую власть в Порту. У него много приспешников, он за какие-то полгода подмял под себя половину злачных заведений и на корню скупил охранников. Теперь понятно, на какие шиши… а потом вернул все сторицей. И преумножил. И ведь еще подкатывать ко мне посмел, урод!

— Он что?! — скрипнул я зубами.

— Да ничего особо серьезного, — отмахнулась Бетти. — Сначала его кэп спровадил, а потом живот мой отпугнул окончательно. Но приятного было мало. И ведь как издалека зашел! Типа, чувствует себя виноватым в твоей смерти, дескать, не отговорил, не удержал… и теперь как честный человек хочет на мне жениться.

— Вот прям жениться?!

— Да нет, это я образно. Нафиг ему? Исключительно свободные отношения — захотел, пришел. Не захотел — не пришел. А я должна сидеть и ждать.

— Ха… толково!

— Алекс!

— Ладно, шучу.

— А мне вот не до смеха! — зло зыркнула на меня ненаглядная. — Я-то, наивная, думала, что отсидимся. А теперь еще и от Готти прятаться надо!

— Не дождется.

— Алекс, ты совсем дурак?! У него одних только охранников не меньше двух десятков лбов в подчинении! А обычных шестерок вообще без счета. Тебя прихлопнут, едва ты сойдешь со «Спрута»! Блин… надо с Рин-тян договариваться, чтобы она тебя спрятала…

— Нет. Лиз, это не обсуждается. Айвен Готти для нас не проблема. Считай, что его уже нет. Он мертв. Просто пока об этом не знает.

— Не вздумай!

— Охолони, дорогая. Эту тему я больше поднимать не намерен. По крайней мере, пока не переговорю с Рином.

— Не…

— Молчок. Забудь. Готти уже история. Тебя другое должно волновать: как быть с Лешкой?

— А как с ним быть? И ты о чем вообще?!

— Ты, мать, меня слушаешь? Я же сказал, что решил все три проблемы с подъемом. Но это пока на стадии теорий и принципов. Потребуется длительная доводка технологии, и тут мне без твоей помощи не обойтись. Думаю, не меньше года убьем, и все время в космосе. И что с малым делать?

— Ничего, — пожала плечами Бетти, умудрившись не потревожить младенца. — Будем с собой таскать. Тут условия куда лучше, чем на Картахене. Опять же, не придется чужим ребенка доверять.

— Думаешь?

— Уверена. Здесь есть Рин-тян, и есть сам «Спрут».

— Доверишь одного ребенка другому?

— И что в этом страшного? Уже доверяю!

— Оно и видно…

— Ты на что это намекаешь, дорогой?!

— Да что-то он подозрительно спокойный… спит постоянно…

— Это да… но у него сейчас такой возраст.

— Не вешай мне лапшу на уши. Что я, младенцев не видел? Колись, давай.

— Это Рин-тян. Она попросила «Спрута», и тот за ним постоянно присматривает. Как только он просыпается, сразу дает мне знать. А сам в это время его… успокаивает.

— Что-то ты не договариваешь… в каком смысле успокаивает? И каким способом?

— Какое-то специфическое излучение. Рин-тян говорит, что «Спрут» поет колыбельные рёку-аси…

— Н-да… а мне казалось, ты умнее… это надо же додуматься! А если это опасно? А как это отразится на нем в будущем? Ты об этом задумывалась?!

— Не ори на меня! Явился, и права качает!

— А что, не должен?

— Хоть бы извинился для начала!!!

— За что, блин?! За то, что вероломный ублюдок меня попытался грохнуть?! Или за то, что вернулся с того света?! Ну извините пожалуйста, барышня!

— Да пошел ты!!!

Черт… переборщил. Если бы не малой, так она бы и стулом в меня швырнуть не постеснялась. А так сдержалась, только зыркнула злобно. И торопливо — ну, насколько это возможно со спящим младенцем на руках — свалила из комнаты. Хотя ее тоже можно понять — шок почище моего. Для меня ведь не было этого года, наполненного стрессами, переживаниями и нервным напряжением. Ладно, уговорили. Извинюсь. Наверное. Потом. А пока… раздеть-то меня раздели, но «нейр» не тронули, так что есть с кем посоветоваться.

— Эй, злобное творение алиенов! Явись-ка…

— Да, капитан Заварзин?

— Ты все слышал?

— Конечно.

— И что скажешь?

— По поводу? Если вас интересует мое мнение касательно некоего Айвена Готти…

— Нет, я про колыбельные.

— А-а-а, это… не думаю, что стоит беспокоиться. Это всего лишь легкий ментальный фон, оказывающий расслабляющее действие. Даже не знаю, с чем сравнить… как ненавязчивая музыка в кафе или магазине. Просто воздействует на более глубинном уровне, следовательно, гораздо успешнее.

— Поэтому Рин-тян и назвала его «колыбельной», — кивнул я. — Ну да, похоже.

— А как особи вашего вида успокаивают младенцев?

— Что, у гексов тоже такая проблема есть?

— Да, причем гораздо более серьезная. Детеныши не обладают разумом, руководствуются исключительно инстинктами и очень зависимы от эмоционального фона. Дерутся много и с удовольствием, если вкратце. А поскольку ограничивающих факторов нет, то очень часто друг друга убивают. Поэтому приходится принимать меры.

— Ну, у нас проще: проснулся и заорал — значит, либо есть хочет, либо подгузник менять пора. Хуже, когда спать уложить надо. Тут и покачаешь, и песенки попоешь… причем без гарантии. Похоже, зря я на Лизку сорвался.

— Капитан Заварзин, можно вопрос?

— Валяй.

— Человеческая особь женского пола с идентификатором Лиза — ваш брачный партнер?

— Типа того… но тут все сложно. Потом объясню, короче. И вообще, отвали.

— Есть, кэп.

Хм… растаял… ну и ладно. Нервы не железные, пожалуй, надо еще вздремнуть…

— Эй, бака!

Тьфу на вас! Только ее и не хватало… впрочем, зная Рин-тян, проигнорировать ее я не решился: приоткрыл один глаз и вопросительно на нее уставился.

— Ты зачем Бетти-сан обидел? — обличающе уставила на меня указательный палец девчонка. — И «Спрута»?

— А его-то чем?! — откровенно прифигел я.

— Недоверием! Ты совсем бака?! Он этого не любит!

— Черт… ну извините! Слушай, а ты повзрослела…

— Ты с темы-то не съезжай!

— А ты не груби. От Лизки научилась? Или от дяди Боба? Хотя нет, от Борисыча эффект хуже был бы…

— А я вот ему пожалуюсь! И он тебе врежет!

— Уже, — хмыкнул я, машинально потрогав челюсть.

Чисто на рефлексе, ага. Прилетело-то по шлему, но аккурат в эту область. Боб Борисыч, чтоб вы знали, помимо всего прочего еще и мастер скулы сворачивать. С ним даже в барах уже никто не связывался, по крайней мере, на Картахене.

— Мало! Пусть добавит. А будешь выделываться, — решительно пресекла мою попытку что-либо возразить девчонка, — еще и отцу пожалуюсь.

— Ладно, ладно, сдаюсь! И чего вы на меня ополчились?..

— Кэп, я думаю это из-за эмоциональных качелей, — нашептал на слуховой нерв соткавшийся из искорок мини-гексапод. — Они вас похоронили, оплакали, сохранили в памяти сугубо положительный образ, а тут вы раз — и явились.

— И ты туда же, советчик хренов?! Сгинь! Рин-тян, это я не тебе.

— Знаю.

— Зна… хм… откуда?

— Вижу и слышу. Какой он прикольный! А можно мне такого же, можно, можно, можно?!

— Да угомонись ты уже, егоза! Хватит прыгать! Объясни толком, как ты его видишь.

— Маленький рёку-аси, очень смешной и забавный! Делись, бака!

— Я не о его внешности. Как ты его видишь?

— «Спрут» показывает. И голос передает.

— Но… блин, как?! Он же не подключался к «нейру»… или?..

— Твой маленький рёку-аси — такой же в основе, как и сам «Спрут». Они как части одного целого.

— «Спрут» воспринимает код гексаподов как собственную составную часть?

— Ну, примерно…

— А почему он не запросил разрешение на подключение?

— Потому что ты не установил защиту. Он хотел, но запрета нет.

— Черт… слышал, злобное творение?

— Так точно, капитан.

— Ты почему защиту не установил?

— Не было распоряжения! А еще… я не могу. «Спрут» не разрешает…

— Интересно, как это он может воспрепятствовать? Ты же в «нейре». Уйди в спящий режим, и все. Или ты меня… хм… вводишь в заблуждение?

— Извините, капитан Заварзин. Я не специально…

— Ладно, колись.

— Когда вы… э-э-э…

— Был в отключке?

— Ага… в общем, когда вы себя не контролировали, я решил немного осмотреться. Активировал сканер, попытался подключиться к локальной сети «Спрута»… и почувствовал его присутствие.

— Он тебя тоже учуял, мелкий! — сдала гекса Рин-тян. — И решил посмотреть, кто это тут у нас такой смелый!

— В общем, я попытался его «прощупать»…

— А получилось наоборот! — рассмеялась девчонка. — Молодой и глупый! Откуда ты только такой взялся!

— Рин-тян, имей хоть каплю уважения, — укоризненно глянул я на капитанскую дочку. — Он — все, что осталось от Улья Искателей. В нем память нескольких десятков рёку-аси, сгинувших в битве…

— Вот только вычислительные мощности урезаны на девяносто семь процентов… — вставил свои пять копеек обсуждаемый.

— Бедненький! «Спрут» тебя тоже пожалел! И он будет позволять тебе пользоваться его ресурсами, только не часто.

— Хм… а о чем речь, собственно? — насторожился я.

— Долго объяснять, — отмахнулась Рин-тян. — Сам смотри. А я побежала. Надо Бетти-сан успокоить…

— Эй, стой!..

Куда там! Только пятки засверкали. Сама непосредственность, что вы хотите. За это ее, кстати, все и любят.

Интересно, что она имела в виду под «сам смотри»?

— Капитан, требуется ваша санкция на демонстрацию.

— Ну, давай глянем… одним глазком.

— Есть, кэп!

Мини-гекс взмыл над ванной, завис примерно по центру помещения и внезапно весь немыслимым образом сложился, поджав и одновременно растопырив лапы — этакая поза лотоса по-гексаподски, блин.

— Ну и?.. — так и не дождавшись продолжения, хмыкнул я. — Если честно, не впеча…

Договорить я не успел: мой… хм… пожалуй, питомец стремительно увеличился в размерах до нормальной особи, замерцал, засиял, испустил во все стороны серебристую ауру, которая очень быстро полностью окутала каюту… и преобразилась в знакомую картинку виртуальности, наложенной на ходовую рубку «Кэрриера». Мало того, еще и «сфера» Ганицы сформировалась со всеми положенными эффектами.

— Черт… круто!.. Слушай…

— Да, капитан Заварзин, — очнулся голографический гекс. — Ответ положительный. Виртуальность полностью функциональна. «Спрут» обладает всеми необходимыми ресурсами для формирования «зова» и фиксации координат подпространственных объектов. Точно также мы можем засечь горловины. Активировать процесс?

— Не, на фиг! Рин-тян же сказала — не часто.

— Хорошо, капитан Заварзин. — Гекс съежился до привычного размера, а вслед за ним истаяла и вся воображаемая обстановка, вернув меня в ненавистную ванну. — Какие будут дальнейшие распоряжения?

— Отдыхаем, — вздохнул я. — Чую, еще не все разговоры закончены. Причем остались самые серьезные.

— Ожидаете еще гостей?

— Однозначно. Эти припрутся даже без приглашения… блин, поспать бы… и еще…

— Да, капитан?

— Можешь попросить «Спрута», чтобы он на мне показал «колыбельную»?

— А это точно необходимо?

— Хочу лично убедиться, что… ну, ты понял.

— Указание принято к исполнению.

— Спаси-и-и-ибо!.. — Вот это зевнул, так зевнул! От души. — Что-то я ничего не…

Хотя нет… есть что-то… еле уловимое на грани сознания. Постоянно ускользающая мелодия, странным образом сплетавшая в единую ткань шум ветра, рокот моря и торжественное молчание космоса. Не спрашивайте, как такое возможно. Возникла ассоциация, и все. Да и, если честно, задумываться о природе мелодии не хотелось вовсе. А хотелось в ней раствориться, отдаться ее спокойному течению… и вырубиться… что я успешно и проделал.

Очередное пробуждение случилось в куда более комфортных условиях: я возлежал на относительно удобной койке в одной из кают жилой палубы. Тут их было с избытком, так что мое внезапное появление ни для кого проблемой не стало. Ну, разве что самую чуточку. Плюс вполне естественный шок. Единственное, что напрягало — нагота. Такое ощущение, что меня сюда на носилках перетащили прямо в том виде, в каком извлекли из ванны. С пижамой никто заморачиваться не стал, слизь испарилась по дороге, так что меня просто перегрузили на лежак да прикрыли простыней. Правда, не забыли свалить кучей одежку в ближайшем кресле, коих в каюте насчитывалось аж целых три. В одноместной каюте, прошу заметить! Но не суть.

Второе вполне себе приятное обстоятельство заключалось в том, что чувствовал я себя… даже не хорошо, а великолепно. Давненько такого не случалось. Даже тогда, после первого отмокания, я себя ощущал просто здоровым, а сейчас… как будто отоспался наконец впервые за месяц. Ничего не болело, не ныло и не давило. Даже в голове ничего не свербело. Полный и безоговорочный покой плюс абсолютное согласие с жизнью. Даже мысли о дядюшке и суке Готти не вызывали былого баттхерта, а воспоминание об Алексе-младшем отдалось теплотой в груди. Черт, да я даже Лизку понял и простил! Вот это да… вот тебе и ментальный фон! Никакой аутотренинг вкупе с медитацией и йогой не сравнятся. Так что зря я на Лизу вызверился, определенно зря. Придется теперь на мировую идти. Если, конечно, она того захочет, что сильно вряд ли. Судя по ее поведению, она до сих пор не осознала реальности происходящего, и набиваться сейчас ей в сожители далеко не самая лучшая идея. Она, как бы это помягче… едва-едва свыклась со старой — весьма страшной — действительностью, а тут я, как чертик из коробочки! Естественно, ей нужно время. Так что не буду торопиться. Глядишь, и впрямь стерпится, слюбится… хотя, если честно, она даже похорошела — округлилась в нужных местах, остепенилась… ладно, подумаю об этом позже. А сейчас просто покайфую, пялясь в потолок.

Хотя нет, что-то расхотелось… но и вставать желания не было. Дилемма… а что, собственно, мне мешает прямо в кровати пошарить по новостным сайтам? «Нейр»-то на месте…

Должен сказать, выпавший из жизни год оказался вполне себе насыщенным: уже через четверть часа я знал, что за этот не самый большой промежуток времени клан Завьяловых успел сцепиться в торговой войне с кланом Шнайдеров (осуществил-таки свою голубую мечту дядюшка!), а Протекторат Бритт устроил пару провокаций на границе с Протекторатом Дойч. До полноценной заварушки еще далеко, но все к ней шло. Впрочем, кое-какие обстоятельства позволяли предположить, что крупный конфликт разгорится года через полтора-два. С одной стороны, это плохо — любая война несет горе и смерть. С другой — в мутной военной водичке очень хорошо ловится золотая рыбка. Ресурсов обеим сторонам понадобится до фига и больше, а где их взять? Все уже давно поделено, а кое-где и выжато досуха. Следовательно, грядет что? Правильно, дефицит. А у меня уже практически есть доступ к почти неисчерпаемому источнику всяческих ништяков… еще бы законное обоснование подвести под планируемую деятельность. Впрочем, и тут уже кое-какие наметки есть. Но придется поторопиться, чтобы не оказаться за бортом при дележке профита. Вот, кстати, и решение одной из потенциальных проблем — стать нужным всем сразу, и тогда кланы будут следить друг за дружкой и не позволят кому-то одному прижать меня к ногтю и забрать технологию «судоподъема».

В общем и целом политическая обстановка в ближайших окрестностях большим сюрпризом не стала — дядюшка уже давно к чему-то подобному готовился, вот только руки у него были связаны регентством при малолетнем наследнике. Теперь же он получил полную свободу действий, поскольку стал официальным главой. Не, ну а что? Наверняка ведь следил, хоть и не трогал. Совесть, она такая. А тут как нельзя кстати Айвен-сука-Готти нарисовался. Тоже, блин, дилемма. С одной стороны, дядька должен был этого урода в порошок стереть за родную кровь. С другой — он вроде как не в курсе, куда младшенький Завьялов дал деру. Так что в данной конкретной ситуации бездействие самый оптимальный выход. А тут пожалуйста: полгода с момента бегства наследника и год с его предполагаемой смерти. Зуб даю, дядя Герман привел на совете некие доказательства, обставив их как результат работы клановых эсбэшников, и советники вынуждены были признать правоту регента. И без шума и пыли объявить его новым главой. Не вынося сор из избы, ага. Что ж, я даже раз за дядьку. Он осуществил свою мечту. И в семье у него вроде бы все хорошо — дочери здоровы, жена тоже (ну, относительно), наследник растет. Чего еще желать? Разве что окончательной и бесповоротной гибели беспокойного племяша. И это проблема почище айвеновских бандосов. Может, и впрямь личность поменять? Возможность есть, я проверил первым делом — и доступ в даркнет сохранился, и наличность на вспомогательных счетах. Если прямо сейчас озаботиться, то аккурат к возвращению на Картахену новая легенда будет готова. Не, сначала с кэпом посоветуюсь. Заодно выясню, как это они так быстро меня подобрали — и нескольких часов после «зова» не прошло. Наверное, болтались в пространстве где-то поблизости, вот только зачем?..

Ах, да, еще одна нечаянная радость случилась: нашелся Степаныч. И где бы вы думали? Дома! В окружении семьи главы клана Завьяловых, в числе слуг апартаментов на станции «Савва Морозов». Я его очень хорошо рассмотрел — он это. Засветился в светской хронике в отчете с «коронационного» бала. Значит, выжил, но за мной не последовал. Видимо, решил, что так будет лучше. Да и незачем лишний раз внимание эсбэшников привлекать. Перед дядькой же оправдаться легче легкого: я, милостивый государь, исполнял свои прямые обязанности, и упрекнуть меня не в чем. И потерял подопечного не из-за раздолбайства, а по причине серьезного ранения. А что ранение было именно серьезное, к гадалке не ходи — эвон как его скрючило! Плюс хромота. Хорошо, если еще просто не долечился…

Утомившись копаться в большой политике, я переключился на местные новости. Картахена, как выяснилось, все это время жила свой обычной жизнью: воровство, коррупция, убийства… а еще нищета, беззаконие и беспредел. В общем, на станции шла нормальная цивилизованная жизнь. Разве что и впрямь сука Айвен хорошо приподнялся. И если бы в законной части своего бизнеса! Но нет, он реально прибрал к рукам хороший кусок Порта, попросту сместив с поста главу профсоюза докеров. Ну, как сместив… скорее, убив. Поговаривали — поговаривали! — что ему в этом сильно подсобили какие-то хорошо обученные товарищи, на раз вынесшие охрану чинуши «из народа». Откуда дровишки? Да кто бы знал…

На этой минорной ноте новости меня окончательно достали, и я вылез-таки из постели. Правда, ничем полезным заняться не успел — едва оделся, как заявились двое посетителей. Я, конечно же, дверь заблокировать не сообразил, а если бы и озаботился этим нехитрым действом, то все равно бы обломался: у капитана был доступ во все помещения, включая каюты экипажа. Это Рин-сан еще поделикатничал, да и Борисыча от необдуманных поступков удержал — я по лицу видел, что тому очень хотелось что-нибудь отчебучить. Например, скулу мне свернуть. Или нос сломать. А если челюсть — так вообще идеально. Но, надо отдать Лизкиному дядьке должное, в присутствии старшего начальника бузить он не стал, только многообещающим взглядом ожог.

В общем, эта парочка вломилась в каюту, воспользовавшись капитанскими полномочиями, и невозмутимо устроилась в креслах. Так и не дождавшись объяснений, я занял последнее кресло и совершил беспроигрышный ход — обезоружил гостей безукоризненной вежливостью.

— Приветствую вас в своей скромной обители, господа. Не желаете ли промочить горло? Коньяк, водка, сакэ?

— Хрен тебе, а не мои запасы, — ответил Рин-сан изысканной улыбкой. — Скажи спасибо, что бить не стали.

— Спасибо, — благодарно кивнул я. — Я серьезно. Рин-сан, Боб Борисыч! Вы не представляете, насколько я вам благодарен за…

Черт, что-то в горле запершило…

— Да ладно, чего уж там! — прогудел почему-то смутившийся Борисыч. — Чай, одна семья…

— Как ни прискорбно, да, — согласился с подельником кэп. — Хоть и правильно говорят у вас, россов — в семье не без урода.

— Это ты сейчас про Готти? — подозрительно покосился я на капитана.

— И про него тоже.

Хм… ладно, замнем для ясности.

— Ну, что скажешь в свое оправдание? — рыкнул Борисыч, посчитав, что вступительная часть изрядно затянулась.

— Было бы неплохо узнать, — поддержал его кэп.

— А Лизка вам разве не рассказала?! — удивился я.

— Рассказала, — признал механик.

— В общих чертах, — поддакнул Рин-сан. — А потом разревелась и сбежала. Даже Леша-кун проснулся и захныкал, хотя ему это не свойственно.

— То есть про Готти и деньги вы в курсе?

— Более-менее, — кивнул кэп. — Но хотелось бы подробностей.

— Ладно, слушайте сюда…

Рассказ, против ожидания, изрядно затянулся, особенно та часть, где я выбирался из подпространства и исследовал «гекса». Про Готти все стало ясно буквально с нескольких слов, разве что Рин-сан задал несколько уточняющих вопросов, а вот дальше пришлось попотеть: гости устроили мне самый настоящий допрос, вытягивая малейшие подробности. Хорошо хоть не под пытками, хотя Борисыч то и дело порывался отвесить мне подзатыльник. Завершив повествование стандартным «и вот я здесь», я вопросительно уставился на соратников:

— Еще вопросы, господа?

— Есть парочка, — не стал отпираться кэп. — Попал ты, конечно, знатно. И Айвен вполне заслуживает мести. Но это все тактические решения. А что ты, Алекс-кун, планируешь, так сказать, в стратегическом плане? Как жить собираешься? Чем заниматься?

— Я же вроде рассказал уже все, — пожал я плечами.

— Ты не мычи давай, а говори толком! — прогудел Борисыч. — Обозначь, так сказать, приоритеты. Мне же надо что-то сеструхе говорить!

— Ну, если вкратце… я хочу основать Корпорацию.

Сказать, что я их удивил — это ничего не сказать. В каюте повисла напряженная тишина, которую нарушал отчетливый скрип шестеренок — и Рин-сан, и механик силились переварить услышанное. Первым, как и ожидалось, справился кэп:

— Э-э-э… поправь меня, если я ошибаюсь: ты собрался основать Корпорацию? Легендарную организацию, существовавшую на Земле?

— Ну да. А что такого?..

— Но… зачем?!

— Наверное, потому, что создать клан не получится. Слишком уж мы разные. И родственные узы нас не связывают. Поэтому Корпорация. На равных правах. Я, Рин-сан, Борисыч, Лиза. Это костяк. Потом будем наращивать «мясо».

— Красиво, — закатил глаза Борисыч. — Такой щелчок по носу кланам!

— Красиво-то красиво, вот только как это осуществить на практике? — озадачился кэп.

— Элементарно: идем в консульство первого попавшегося Протектората, и регистрируем! Как два пальца. Это же не запрещено.

— Уверен?

— Более чем. Я, пока к бегству готовился, хорошенько проштудировал законодательство. Главенство в клане, особенно теперь, после признания дяди Германа, мне не вернуть…

— Э-э-э… кэп, это он о чем? — изумился Боб Борисыч.

— Ты у меня спрашиваешь? — отплатил ему той же монетой начальник. — Алекс-кун?

— А что, Лизка не сказала? — снова удивился я.

— О чем?!

— Вот егоза!

— Ну, это уже секрет Полишинеля… так что ладно. Мое настоящее имя — Александр Завьялов. Я бывший наследник. Теперь уже точно бывший: совет Родов передал главенство моему дяде, Герману Завьялову.

— Так вот почему я видел Рэнсома в его окружении! Симатта!

— Кого?!

— Потом расскажу, Борисыч… а вы продолжайте, молодой человек.

— Да чего там продолжать? Я по факту отрекся — сначала сбежал, но это еще полбеды. Дядя знал, что я жив, и не форсировал события. Ну а когда я исчез и не объявлялся целый год, он сделал вполне обоснованный вывод и согласился принять бремя власти. Официально. Так что с кланом облом. Поэтому я для будущего предприятия и выбрал столь экзотическую форму. Корпорация «Э(П)РОН», «П» в скобках. Звучит?!

— Почему ЭПРОН? — нахмурился Борисыч.

— Потому что по духу очень близко. Помнишь ту книжку, что одолжил мне почитать? Сам-то ты ее хоть открывал?

— Наглеешь, парниша!

— Ну, значит, ты в курсе. Старинный ЭПРОН, тот, что с Земли, занимался подъемом затонувших сокровищ. Поэтому его так и назвали — экспедиция подводных работ особого назначения. У нас будет то же самое, только не подводных, а подпространственных работ. Мы, господа, будем извлекать из подпространства утерянные корабли. Правда, исключительно человеческие — гексаподы ненавязчиво дали понять, что их суда трогать не стоит. То, что брошено в нашем континууме ПВ — пожалуйста. А вот с той стороны — ни-ни. Ибо чревато.

— Экспедиция подпространственных работ особого назначения, — повторил Борисыч, будто смакуя. — А что, мне нравится! Кэп, впряжемся?

— Не уверен…

— Зато я уверен. Потому что без вас никак. Мне нужны вы все, включая «Спрута». И даже с вашей помощью уйдет не меньше года на отработку технологии.

— Технологии чего? — очнулся от раздумий капитан.

— Три задачи: найти, добраться, извлечь. Самая сложная, как не трудно догадаться, первая. Найти. Добираться не нужно вовсе — побывав в шкуре «утопленника», я многое понял. И больше не хочу. Да и нет нужды. Извлекать будем подпространственными «понтонами», автоматическими. А вот с поиском проблемы… хотя… мой вероломный друг, явись-ка! А ты, «Спрут», покажи картинку коллегам. Пожалуйста.

Мини-гексапод дважды просить себя не заставил: соткался из искорок аккурат по центру каюты, дождался, пока «Спрут» продублирует изображение на «нейры» гостей, и шутовски раскланялся. Уж не знаю, как ему при алиеновской анатомии это удалось, но пластику он передал просто мастерски. Чем и вызвал нешуточный разрыв шаблонов у кэпа с механиком.

— Кто это? — не сдержал любопытства Борисыч.

Рин-сан промолчал, но я уже достаточно хорошо научился читать его неподвижную физиономию, чтобы различать мельчайшие нюансы. И оные нюансы недвусмысленно свидетельствовали о его растерянности. Но виду не подал, не человек — скала!

— Мой… скажем так, добровольно-принужденный помощник. Считайте его продвинутой программой-имитатором.

— Уродец, — цыкнул зубом кэп.

— Я вас слышу, капитан Сугивара.

— Оно еще и разговаривает?!

— И вас тоже слышу, старший механик Мягков.

— Да иди ты!!!

— Уточните направление, пожалуйста, — невозмутимо уставился гекс на Борисыча.

— Не обращай внимания, мой вероломный друг, это просто форма выражения изумления, — вступился я за механика. — И вообще, я тебя по делу позвал. Активируй виртуальность и покажи Границу.

— Вы уверены, капитан… Заварзин?

— Более чем, — кивнул я. — Давай, не жмись. Это наши потенциальные партнеры по опасному бизнесу.

— Процесс активирован, капитан Заварзин.

Ну, что тут сказать? Аттракцион коллег впечатлил. Боюсь, Борисыч не до конца осознал, что именно ему продемонстрировали, но эмоции он выказал неподдельные, равно как и кэп. Впрочем, тот до последнего пытался прятаться за маской невозмутимости, и сдался только после моих пространных объяснений — где тут и что. Особенно сильно на него подействовали воронки «пуповин», уж не знаю, почему.

— Н-да… — только и сумел он выдавить, когда мини-гекс по моей команде развеял голограмму и исчез сам. — Теперь, пожалуй, я тебе верю.

— А до этого что же? — удивился я. — Думал, я просто в бега подался, а теперь решил вернуться? На карго-боте без разгонных движков? Кэп, включай уже логику. Ты мне нужен в лучшей форме.

— Зачем?

— Помогать, зачем же еще?! Это же поле непаханое, тут работать и работать! Нужен и ты, и Рин-тян, и «Спрут». «Зов» поможет отыскать точки входа в «пуповины», а дальше дело техники. Все просто!

— Молод и горяч, — усмехнулся Рин-сан, глядя почему-то на Борисыча.

— Ничего, научится, — прогудел тот в ответ. — Главное, у него есть цель. И он видит дорогу…

— … что даже главнее, — завершил мысль механика кэп. — Но ты прав, Алекс-кун, подготовка займет очень много времени и потребует полного напряжения сил. Думаю, за год не уложимся. Сколько тебе нужно… э-э-э… понтонов?

— Для начала штук пять, — прикинул я. — Вряд ли «Спрут» вместит больше. Потом будем расширять парк.

— А «поднятые» суда ты как собираешься перегонять? — подлил масла в огонь кэп. — И куда?

— Сами не справимся, — поддержал начальника Борисыч. — Нужны будут еще люди, желательно хорошо обученные. Надо будет собрать как минимум пару сменных команд. А где верных взять? Мало тебе Готти?

— Будем вязать, — отмахнулся я. — И да, база нужна, без нее никак. Но до этого этапа еще далеко, успеем что-нибудь придумать.

— Кровью вязать? — вздернул бровь Рин-сан.

— Зачем? Хватит экономических методов. Вгоним в долги, кого-то просто подмажем…

— Старый добрый подкуп, хе-хе! Далеко малец пойдет, а, кэп?

— А деньги где возьмем? На старый добрый, да на технику? Одних расходников сколько угробим, пока соберем понтоны! А еще генераторы дорабатывать, софт улучшать, технологию отрабатывать…

— Деньги есть, — успокоил я подельников. — На первое время точно. А потом добудем. Вы только представьте, сколько ценностей затеряно в подпространстве!

— А с чего ты решил, что мы имеем на них право?

— Хороший вопрос, капитан. Но я к нему готов.

— В самом деле?

— Ага. Я же не впопыхах из дома драпал, я к этому долго и упорно готовился. И у меня есть… вернее, был относительно подробный план. Так вот, помимо законодательства касательно Корпораций, я еще и торговый кодекс хорошенько изучил. И знаете что? Вы будете смеяться, но в нем отсутствуют параграфы, регулирующие… хм… скажем так — кладоискательство. Есть кое-какие законы и международные соглашения касательно материальных ценностей на планетах, в поясах астероидов и просто в пространстве. Но насчет подпространства нет ни слова! Я подозреваю, в этих правилах просто еще никогда не возникало нужды, ведь не зря же говорят — что в подпространство попало, то пропало.

— Ну, допустим, — хмыкнул капитан. — Дальше что?

— Не обнаружив законодательной базы в современности, я обратился к прошлому. И снова, как вы понимаете, не нашел ни-че-го. С того самого момента, как люди открыли подпространственные прыжки, и пропали первые корабли, мы обрели уверенность, что возврата нет. И тогда я вынужденно закопался в совсем уж старинные правовые нормы, родом с самой Земли.

— И там ты что-то нашел, — задумчиво покивал Борисыч.

— Именно! Во второй половине двадцать второго века земные государства приняли Конвенцию о ценностях, общую для всей планеты. Согласно этому документу, все ценности, найденные в территориальных водах, в равных долях принадлежат нашедшему и государству, в территориальных водах которого ценности обнаружены. Далее согласно законодательству конкретного государства его доля или часть ее уходит к утратившему ценности владельцу либо его наследникам. Как вариант, государство забирает все себе. С международными водами еще проще: половина — нашедшему, остальное — владельцу. И только в случае отсутствия владельца или его наследников — государству, гражданином которого владелец являлся.

— Как-то слишком просто, — усомнился кэп. — Чтобы крючкотворы, и вот так — предельно ясно и понятно…

— Нужда заставила, — пояснил я. — До того единства мнений тоже не было, потому что случаи подъема ценностей со дна были если и не единичными, то как минимум не являлись широко распространенной практикой. А потом появились технологии, давшие доступ к океанским глубинам, и проблема встала в полный рост. Впрочем, предпосылки к ней возникли еще в двадцатом веке — прецеденты с «Нуэстра Сеньора де Аточа», галеоном «Сан-Хосе», кораблями «Непобедимой армады»… но это все цветочки. Самая клиника — два случая: немецкий грузовик «Минден», затопленный в тысяча девятьсот тридцать девятом и найденный в две тысячи семнадцатом, и русский галеот «Святой Михаил», затонувший у берегов Финляндии в восемнадцатом веке. Оба судна были найдены, нашедшие убедились в наличии на борту ценностей — золота в первом случае и законсервированных предметов искусства во втором. Но кладоискателям оставалось только кусать локти — из-за противоречий в законодательстве на ценности предъявили права сразу несколько заинтересованных сторон, включая правительства, и закончилось все тотальным запретом на судоподъемные работы. Сокровища остались на дне.

— Идиоты, — фыркнул Борисыч. — Так не доставайся же ты никому!

— Именно, — поддержал я механика. — Дальше больше. Фиг с ними, с сокровищами. Но ведь и просто товаров народного потребления в море терялось очень много! То и дело возникали казусы, и в конце концов созрела острая необходимость в правовом урегулировании данного вопроса. В результате ведущие морские державы приняли ту самую Конвенцию. И знаете, что самое смешное? Она до сих пор действует! И распространяется на всю территорию государств-правопреемников! Внимание, вопрос: а кто у нас правопреемник Российской Федерации? А Германии? А Великобритании?

— Ну, допустим, — вздохнул капитан. — Юридическое право у нас есть. То есть «де юре» мы правы. А что «де факто»? Думаешь, кланы согласятся делиться?

— Естественно, не согласятся, — фыркнул я. — По крайней мере, добровольно. Поэтому мы должны их заставить.

— Интересно, каким же это образом?

— Системой сдержек и противовесов. Я же не зря говорил про Корпорацию. Почему они в свое время изжили себя?

— С чего ты взял, что изжили?

— Правильно, Рин-сан, они себя не изживали. Их задавили кланы. Как конкурентов. И как старых врагов, не дававших развернуться на Земле. Но Большой Космос — это ведь совсем другое дело! Кто успел, тот и съел. Вот Корпорации и кончились. Естественным, так сказать, образом. Но данные структуры обладают одним несомненным преимуществом: они не входят в кланы. Они в стороне, хоть и наравне. Кстати, не напомните мне, какие еще организации характеризуются этим признаком?

— Ты решил конкурировать с правительствами Протекторатов?! — Судя по кривой ухмылке, кэпа наконец проняло до печенок. — Да нас же прихлопнут!

— Не конкурировать, Рин-сан. Сотрудничать. В тех вопросах, которые правительства не в состоянии решить самостоятельно. Как думаете, что они предпримут, когда осознают возможность извлечения профита из подпространства, особенно если подкинуть им мысль о легитимности Конвенции? В чьих она интересах? Только не говорите, что кланов — им принадлежат материальные объекты, планеты, корабли, космические станции… а вот территории — уже нет. Я про космическое пространство, если что. Это вотчина правительств. Осознаете перспективы?..

Соратники, судя по обалдевшим лицам, осознавали.

— Ну хорошо, — вышел из ступора кэп. — Допустим, ты во всем прав. И это сработает. Но остается еще один очень важный вопрос: как нам добраться до правительств? У нас не тот уровень.

— Каков вопрос, таков и ответ, — пожал я плечами. — Будем расти до их уровня.

— И у тебя есть наметки?

— Конечно!

— Поделишься?

— Ну, разве что в общих чертах, — ухмыльнулся я. — Итак, коллеги, план прост. Первым делом нам нужно прибрать к рукам Картахену…