Дворянин с кувалдой (СИ)

Глава 30

— Да это же… просто офигенный эскиз! — восклицает Белецкая.

Мать твою. Немного не этого я ожидал, если честно.

— Да? Тебе правда нравится? — неискренне улыбаюсь.

— И линии ровные, и цветовая насыщенность хорошая, и объём чувствуется. Сразу видно, мастер рисовал!

— Гм… — чешу подбородок. — Спасибо. А что насчёт… — гляжу в её наивные светлые глаза. — Может, ты где-то видела эту бабочку раньше? Просто у меня ощущение, будто она мне знакома.

— Видела ли раньше… — задумчиво хмурится Таня. Глядит на смятый лист.

Вдруг осознав, что я повернул его не той стороной, да ещё и не расправил до конца, исправляю ситуацию. Лицо Белецкой тут же просияло, и она заявила:

— Да, точно! Я тоже её видела!

— Отлично! А где? — придвигаюсь ближе.

Таня чешет свою золотую голову и, подумав секунд пятнадцать, отвечает:

— Кажется, где-то у себя.

— Ты имеешь в виду, у вас в поместье?

— Угу, — кивает.

— А конкретнее? — уже начинает напрягать, что всё из неё нужно вытягивать.

— Чего это тебя так интересует? — щурится Белецкая.

А-а-а! Это же просто бабочка. Ба-боч-ка! Скажи мне, и иди дальше по своим делам, девка.

— Неужто хочешь ко мне домой напроситься?.. — игриво прикусив нижнюю губу, произносит Таня и подаётся вперёд.

Чего блин?..

Она что, решила, будто я к ней клинья подбиваю? Совсем уже?

Сдержав позывы гнева, сдержанно отвечаю:

— Нет. Я же говорю — для сестры нужно…

— А как это поможет? — не сдаётся Белецкая. Она пристально смотрит мне в глаза, будто пытается что-то в них отыскать.

— Ну не тупи, Таня! — не выдерживаю.

Белецкую будто ледяной водой окатили. Она резко отстранилась назад, и искры в её глазах потухли. От неожиданности она прикусила нижнюю губу и забавно ойкнула.

— Просто, если ты видела эту бабочку, то мне хочется знать, кто её нарисовал. Чтобы у сестры был эскиз ещё лучше этого. — договариваю фразу и слежу за дальнейшей реакцией Тани.

— Дурак… — насупившись, произносит Таня, и трогает губу.

— Ну так что?

— У своей мамы я её видела! — восклицает девушка. — У мамы! Вот! Прямо в комнате на стене! Делай теперь с этой информацией всё, что хочешь… придурок! Совсем не понимаешь, как на флирт отвечать…

Она поднимается и, оставив на столе недопитый кофе, выходит из столовой.

Так, ну…

Вывода из этого разговора можно сделать целых два. Первый — теперь мне известно, кто именно из рода Белецких связан с бабочкой.

Второй… как же безумны эти девушки!

Олегу говорить о разговоре с Белецкой не стал. Оно того не стоит…

Когда закончились занятия и тренировки, я уже собрался ехать домой, но в коридоре меня остановила Фёдорова. Мы встретились у выхода на первом этаже.

— Антонов!

— А? — оборачиваюсь. — Валерия Фёдоровна? Здравствуйте.

— Ты куда собрался? Совсем про наше… про нашу встречу забыл? — руки в боки, пронзительный взгляд из-под очков.

— А разве она уже назначена?

— Отец позвонил. Сказал, что ресторан «Сытый барин» забронирован на весь сегодняшний вечер.

— Оу… — улыбаюсь. — Отличная новость. Правда… — щурюсь на Валерию Александровну. — О таком заранее предупреждать надо. Вдруг у меня дела?

— Антонов… — чуть ли не зарычала девушка.

— Ладно-ладно. Это так, на будущее.

— Какое ещё будущее!

До места мы доехали на двух машинах. Фёдорова с охранником на своей иномарке, а я — на своём чёрном фургоне. В этот раз не хотелось оставаться без кувалды (мало ли что), поэтому уложил её на алтарь в багажнике.

Но в ресторан, всё же, я зашёл без неё. Совсем не хотелось распугивать посетителей.

Правда… оказавшись внутри, понял, что распугивать тут некого. Кроме нас с Фёдоровой, да её охранника, что тут же ушёл в сторону машины, здесь никого не было.

Оказывается, тот вредный старикан забронировал для нас ВЕСЬ ресторан.

Похвально, похвально. Но я, пожалуй, буду недолюбливать его и дальше.

— Кстати, — произнёс я, когда мы сели за стол и официант разлил вино по бокалам. — Что там насчёт соли? — у одетого с иголочки седого мужчины аж лицо дёрнулось от услышанного.

— Ты для этого меня позвал? — возмутилась Валерия Александровна.

— Нет, но узнать будет не лишним… — поднимаю голову на официанта. — А теперь принесите нам своё фирменное блюдо в количестве двух штук. Да побыстрее.

Закатив глаза, девушка, всё-таки, ответила:

— Отец сказал, что первую партию завтра доставят прямо к вам домой. Доволен?

— Вполне, — подмигиваю и осушаю бокал за один подход. Гляжу в спину уходящему официанту, у которого, наверное, чёрте что сейчас в голове.

— Что ещё спросишь? — с явно скучающим видом произнесла Фёдорова.

— Да, точно! — меня озаряет. — Вы же обещали рассказать, почему ваш отец — не ваш отец.

— Господи… — вздыхает Валерия Александровна. — Мой он отец. Мой! Но не родной, да.

— А как так получилось?

— Вот так ты меня на разговор выводишь, ну… хорошо, — глотнув вина, с порозовевшими щеками девушка продолжила. — Удочерили меня. Вот и вся история. Неродная я для Фёдоровых. Раньше в другом роду состояла, но… это давно было. Так что как-то так.

— Понимаю, — качаю головой. — Я тоже, можно сказать, не совсем родным себя ощущаю. Верите или нет.

— Не-а, не верю, — хищно улыбается девушка.

— Вот и зря, потому что это правда. А вы… давайте, винишко-то дальше пейте. Вкусное.

Демонстративно схватив бокал, Валерия Фёдоровна выпила всё его содержимое. Покачала головой, запустив в волосы пальцы, и остановила взгляд на мне.

— А почему у вас тогда силы похожи? Вы — целитель, и Фёдоровы — целители.

— Это одна из причин, почему меня взяли. Поначалу убить хотели, как и остальных, но увидев мой дар, передумали, — договорив, девушка печально вздохнула и посмотрела в окно.

— Понял. Тогда не будем об этом.

— Если честно, я всегда хотела убить своего отца, — как на духу выдала Фёдорова.

Это алкоголь так на неё влияет?..

— Не стоит, Валерия Александровна.

Но, пропуская мои слова мимо ушей, она продолжала.

— Каждую ночь мне снится, как душу его своими руками. Он задыхается, просит о помощи, но никто не приходит. В конце концов он обмякает и становится синим. Из-за этого по утрам мне хочется жить дальше.

Господь, что за страхи она рассказывает? Похоже, зря я вообще поднял эту тему…

— Ха! — вдруг вскрикивает Фёдорова. — Поверил, Антонов⁈

— Без комментариев… — громко вздыхаю.

— Нет, на самом деле, не всё так запущено, — она снова переходит на серьёзный тон. — Но толика правды в этом есть, врать не стану.

Весёлая она, конечно, эта медичка… не зря я её на свидание позвал.

Минут через пятнадцать официант принёс нам две больших тарелки с каким-то блюдом из мяса и разноцветного гарнира (название я не запомнил, так как оно слишком длинное и сложное).

Мы стали ужинать и попутно продолжать разговор.

— Вот такая у меня сестра, — прожевав ароматную говядину, говорю я. — Даже и не знаю, что с ней делать. А вот, кстати, и она. Стоп, что?..

Дверь распахивается и громко хлопает. В ресторан заходит Лиза. Её волосы взъерошены, глаза светятся гневом.

— Эй, ты чего тут забыла? — поднимаюсь со стула и с неудовольствием гляжу на сестру. От её вида сердце начинает биться сильнее.

— Антонов, это… — говорит Фёдорова, но её прерывает крик Лизы.

— Владик! — она сжимает кулаки и уверенным шагом приближается ко мне. — Ты совсем уже охренел⁈

— Может, хотя бы на улице поговорим? — оглядываюсь на Валерию Александровну, которая с интересом рассматривает нас с сестрой.

— Нет уж, придурок! Пусть твоя пассия всё слышит. Мне скрывать нечего!

— И всё-таки, — иду навстречу Лизе.

Бам!

Она наотмашь бьёт кулаком, заставляя меня увернуться.

— Ты в своём уме⁈

— Да как ты посмел! — она пытается ударить ещё раз, но я хватаю её за руки и обхожу сзади.

— Успокойся!

— Пусти! — вырывается сестра. Крутанувшись, как шашлык на вертеле, она выныривает в сторону и хватает со столика перечницу. Кидает её в меня.

Бам!

В этот раз она чуть не попала. Лишь в последний момент я успеваю присесть.

— Да скажи хотя бы, что случилось! — начинаю злиться всё сильнее. — Иначе я за себя не ручаюсь.

Валерия Александровна с горящими глазами наблюдает за происходящим. Ей только попкорна не хватает для полноты картины!

Да уж. Устроили Антоновы для неё представление. Цирк на ножках!

— Что случилось⁈ — выпячивает глаза Лиза. — А ты не в курсе? Это ведь ты подговорил людей Антона, чтобы они не давали мне видеться с Романом!

— Воистину Санта Барбара… — еле слышно произносит Фёдорова, не забывая попивать вино.

— Ну да, я, — отвечаю сестре. — А что мне ещё остаётся? На кой чёрт ты мутишь воду с этим Спартиным и клевещешь на Анатолия? Хочешь, чтобы дела у нашего рода стали ещё хуже⁈

— Тебя не касается, что я, где, и с кем, подонок! — на этот раз в меня летит солонка.

В зале появляется официант, с приоткрытым ртом глядя на Лизу.

— Что здесь происходит?

— Всё в порядке, — отвечает ему Валерия Александровна. — Не переживайте. Мой отец за всё платит.

— Пшёл вон! — рявкает Лиза и плюёт в сторону седого мужчины. Тот, не дождавшись скверного попадания, скрывается в кухне.

А вот перед этим человеком мне теперь стыдно вдвойне… сначала соль, теперь это. Что он будет думать о нашем роде? И представить страшно.

Антоновы, как обычно, наводят шороху.

— Может, успокоишься, наконец? — медленно подхожу к сестре, выставив перед собой руки. — Чего ты сейчас добиваешься? Хочешь нас опозорить, или что? Разве всего предыдущего было мало?

— Уничтожить тебя хочу! Втоптать в грязь! — Лиза топает высоким каблуком по полу.

— Не выйдет. Тебе придётся успокоиться, а наш разговор продолжим дома! — делаю рывок и оказываюсь у сестры за спиной. Покрепче хватаю её за руки, не давая высвободиться.

— Не трогай меня, братец долбаный! Руки, говорю, убрал! А-а-а!

Самая настоящая ведьма. Идиотка, блин, сумасшедшая. Да что у неё в голове вообще творится? В кого она выросла такой безбашенной?

Впрочем… ответ напрашивается сам собой. Стоит лишь вспомнить, как вёл себя отец семейства по отношению к детям до того, как отправился на покой. Удивительно, что реципиент не вырос таким же.

— Во дела… — продолжает удивляться Валерия Александровна, выпивая очередной бокал с вином.

И в этот момент, когда я сжимаю Лизу, чтобы она не вырвалась, дверь открывается. Внутрь забегают широкоплечие мужики в тёмных костюмах.

Человек пятнадцать, не меньше.

Они выстраиваются плотным полукольцом перед нами с сестрой, и…

— В атаку! — кричит самый голосистый из них, и на кончиках пальцев остальных начинает загораться магия.