Дважды рожденный (СИ)

Глава 30

Главным бонусом доиндустриального состояния Пампы было полное отсутствие линий ЛЭП. Какие-то столбы и провода могли появляться только непосредственно вблизи от городов и поселков. Лететь предстояло по приборам. Тут, как и обычно, первую скрипку играла инерциональная система навигации, доведенная рахдонитами до совершенства. В отсутствии сети спутников четкая привязка к планете обеспечивалась как раз ею. Ну и очень подробными картами, полученными от тщательно проведенной в свое время специальным кораблем в ходе полной аэрофоторазведки Мира.

Выбравшись из предгорий, шаттл перескочил широкое русло Белой и теперь шел на бреющем. Через час должен был начаться второй лунный день, а пока Белые Сестры только сходились друг с дружкой в темноватом, ночном небе. Какие же разные вышли эти дни. И какая пропасть отделяла их друг от друга! Да и сам Март во многом изменился за прошедшие сутки.

От винтоплана до земли оставался зазор метров в двадцать, не больше. Еще ближе к поверхности, покачиваясь на звенящих от натяжения тросах, летел на шестиметровой подвеске багги с бойцами, намертво вцепившимися в кресла и раму своей машины. Этот головокружительный и стремительный полет в полной тьме этим крепким, прошедшим через многое взрослым мужикам запомнился на всю оставшуюся жизнь, сколько бы ее не осталось.

На такой скорости и высоте создавалось полное впечатление, что пампа буквально мчалась навстречу как на бешеных американских горках. Взгляд только вперёд. Март в полной мере работал. И движения его все точнее и тоньше входили в полный синхрон с действиями автопилота. Он ни на секунду не отвлекался по сторонам, до упора включившись в управление своей чудо-машины. Это был своего рода экспресс-метод усвоения навыков, доступный только опытнейшим пилотам экстра-класса. Да, пока шаттл все еще вел Искин, но Вахрамеев уже прочувствовал свой борт и уже почти летел сам.

На прозрачной приборной панели краем глаза он постоянно отслеживал курс, обороты винтов, датчик скорости и прыгающую шкалу радиовысотомера. Радар и бортовой комплекс обороны шаттла показывали, что никто их не видит, не облучает и в них не целится. Что не могло не радовать.

В расчетной точке винтокрыл, плавно развернув роторы вверх, завис над планетой. Еще полметра вниз и багги, скрипнув амортизаторами, присел на все четыре колеса. Март лично открыл замки подвесных крюков, и стропы, потеряв натяжение, беззвучно на фоне гула вращающихся лопастей, свалились на землю. Махнув рукой, Вахрамеев попрощался с геройскими бойцами, которые уже вовсю трудились, снимая крепежи своей открытой всем ветрам пустынной тачанки.

Теперь ему следовало переместиться еще на несколько километров ближе к базе и затаиться до получения условленного сигнала за большим холмом, оставаясь скрытым от радаров противника. Встречный ночной ветер помогал винтам, добавляя опоры. Этот заключительный отрезок пути они целиком прошли по вертолетному. Да, расход энергии оказался в разы выше, но это того стоило. Наконец, достигнув намеченной цели, конвертоплан замедлил свой стремительный полет и, зависнув, четко коснулся всеми тремя опорами грунта.

— Есть контакт! — довольно хмыкнул Вахрамеев, выключая двигатели. — Теперь ждем.

Повернувшись к Бакановой, спросил:

— Роза Алексеевна, ты с этим человеком, который сидит в норе на базе, знакома лично?

— Да, мы встречались несколько раз.

— Просто замечательно. Тогда пойдешь в грузовой отсек и будешь у открытой рампы стоять, размахивая платочком. Чтобы дядя понял, что пришли свои. И вот еще что. Как только окажемся на месте, первым делом займись снятием его мотоцикла с раскрепа. А пока он будет бешеным горбачом гонять туда-сюда с мешками, там всяко несколько ходок нужно, даже если он геракл вяленький, ты колеса скатишь вниз. И ни на что внимания не обращай. Особенно если стрелкотня начнется. Твое дело маленькое. Встретила, махнула ручкой, скатила моцик и аллес нормалес. Ферштейн? То есть, тебе все понятно?

— Io, mayn har.

— Ты чей кто? Да уж… довыделывался я с этим шпреханьем… Ну и ты, положим, точно не он…

Роза, несмотря на напряжение, не смогла не ответить на его улыбку. Но вспомнив о задании Вайса, тут же опять посмурнела.

— Получен сигнал о начале атаки, — бесстрастно доложил Искин.

— Ждем вторую отмашку и от винта!

Люфтхарбер, она же Воздушная гавань, Харба или просто База представляла из себя простейший, выполняющий строго утилитарные задачи объект, отстроенный по типовому проекту из привозных легких сборных конструкций, размещенных по периметру взлетно-посадочной площадки.

Ее бетонированная поверхность занимала почти километровый прямоугольник. По одну сторону от летного поля располагались стоящие на невысоких насыпных пригорках радары и стандартный, прикрывающий Створ небесного тоннеля стационарный зенитно-ракетный комплекс, а с другой уходящей вдаль чередой выстроились все остальные здания базы.

Двухэтажный административный корпус с диспетчерской вышкой, увешанной антеннами по центру, пищеблок — столовая для персонала, кухня и ресторан для начальства, казарма охраны с единственным укреплением — небольшим бункером, который по большей части использовался как хранилище для скупаемых у кланов партий Груза, который хранился там в полной безопасности до прибытия регулярного рейса химмелна.

Ремонтные мастерские, узел связи, обеспечивавший единственную на планете зону сплошного покрытия Сети радиусом в пару тысяч метров. И длинный ряд здоровенных складов-ангаров, в которых находилось все — от носков, футболок и патронов до грузовых автомобилей, включая и броневики, стационарных радиостанций, мощных генераторов и целого арсенала давно устаревшего оружия.

В полукилометре от охраняемой зоны к Харбе прилепилось стремительно разрастающееся поселение, не имевшее собственного имени. Точнее, его все так и называли — Поселок. На его дальней от рахдонитской базы окраине и находился дом-мастерская, в которой до поры был припрятан Груз.

Еще днем в ходе первой атаки имперцы смогли начисто вынести ПВО и радары рахдонитов. Высадив затем десант, они расправились с остатками немногочисленного гарнизона. Последним объектом, который все еще остался не захваченным, оставался тот самый бункер. В нем укрылись последние защитники Люфтхарбера.

Крушить стены и бетонные перекрытия командование дойчей запретило, обоснованно опасаясь потерять часть бесценной добычи, но и оставлять врагов в живых, брать в плен в их планы тоже не входило.

Отделение панцеров блокировало здание, ведя по нему прицельный огонь, а бойцы из взвода штурмовой пехоты заняли внешний периметр и начали патрулирование прилегающей территории, согнав все местное население в два больших складских помещения. Все попытки сопротивления безжалостно подавлялись. Окровавленные тела убитых до сих пор лежали на улицах и в домах безмолвным напоминанием о тщетности попыток борьбы с агрессором.

Несмотря на всю внезапность нападения имперцев, бойцы из боевой группы трудовиков, чьей основной миссией являлось безусловное обеспечение безопасности Груза в любых обстоятельствах, по сигналу тревоги успели вооружиться и укрыться в непосредственной близости от Поселка. Причин тому было две: несколько тоннелей, прорытых под землей, и схроны с оружием и снаряжением, размещенные там же. Если местная рахдонитская СБ и догадывалась об их глубоко законспирированной деятельности, то никак не проявила себя раньше, а теперь их поезд безвозвратно ушел. Дойчи же еще просто не успели настолько основательно расковырять припортовый поселок. Они даже не проводили фильтрацию, ограничившись расстрелом всех сотрудников Базы, которых смогли опознать по форме, наличию пропусков и коммуникаторам.

Теперь ударное звено партийцев, готовилось нанести свой четко спланированный удар. Целью они выбрали патруль черных из четырех штурмовиков в продвинутой боевой экипировка. Лёгкие багги резво катились вокруг базы, поднимая вековечную пыль и негромко рокоча гибридными моторами, не замечая смертельной угрозы.

— К бою! — скомандовал лидер и все пятеро слаженно открыли стрельбу. Наличие гранатометов, пулеметов и снайперской винтовки большого калибра и прежде давало ощутимый выигрыш боевикам в периодических стычках с бандитами и воинами из местных кланов. Сейчас пусть и незначительное техническое преимущество перешло к новому противнику, оснащенному самыми передовыми технологиями. На стороне боевиков оставались разве что эффект внезапности, плюс наличие хорошо укрытой и защищенной позиции, в то время как имперцы вынуждены были маневрировать на открытой местности под точным и плотным огнем.

Одна реактивная граната разорвалась прямо внутри багги, уничтожив саму машину и тяжело ранив ее экипаж. Второй повезло немногим больше. Попадание вырвало переднее колесо и разбило подвеску, но штурмовики, несмотря на полученные ранения и контузии, спешились, залегли и открыли ответный огонь. Вот только они не учли снайпера, которому все равно были хорошо видны. Щелчки метких выстрелов потонули в общей пальбе, но цели своей достигли.

Раскидав укрытие и оседлав трехколесные мотоциклы с колясками, припрятанными в небольшой промоине неподалеку, четверо боевиков подскочили к месту расправы с противником. Деловито дорезав раненых, быстро подцепили тела тросами за карабины на бронежилетах. Скидав трофейное оружие, снарягу и шлемы к себе в люльки, они стремительно рванули назад. Прикрывавший их снайпер присоединился к группе на своем колеснике и они, волоча по степи захваченные трупы, откатились на несколько километров дальше в пампу, заняв новую, заранее подготовленную позицию.

В считанные секунды снаряжение было содрано с врагов, а их обезображенные останки свалены в кучу в овраге и заминированы мощным фугасом. Сами бойцы развернулись к фронту и заняли свои окопы, готовые продолжать бой.

Противник не заставил себя ждать. Командовавший отрядом имперцев гауптман, получив информацию о нападении, немедленно поднял в воздух штурмбот, приказав его экипажу обнаружить и уничтожить нападавших.

— Герр гауптман, на месте засады два разбитых багги. Тела солдат не обнаружены. Противника не наблюдаю.

— Ищи их, лейтенант! Они не могли далеко уйти! Наших надо вернуть!

Доложив начальству о нападении и вероятных понесенных потерях, имперский офицер собрал два отделения из состава подчиненного ему взвода штурмовиков и распорядился усилить их двумя панцерегерями. Затем лично возглавив сводный отряд, он повел сформированный резерв в бой.

Через несколько минут поисков летчикам Люфтваффе удалось с воздуха обнаружить противника, и они немедленно атаковали его залпом неуправляемых ракет. И если бы не заранее продуманное укрытие, боевикам партии пришлось бы очень туго. Но они предвидели такое развитие событий и хорошо к нему подготовились. Машины остались укрытыми в лощине в полусотне метров от передовой линии, а сами бойцы успели нырнуть в неглубокие узкие щели, укрывшись сверху броней, снятой с черных.

Летуны, выждав, пока осядет пыль от разрывов, обстреляли вскрытые позиции из скорострельной пушки. И вновь безрезультатно. В ответ по ним отработал пулемет. Его пусть и короткая, зато меткая очередь ударила прямо в фонарь кабины, туда же влетела тяжелая пуля из винтовки, застрявшая в толстом бронестекле.

— Я атакован, — доложил командир Тигра и ушел в сторону, выводя машину из-под огня.

— Держите их, мы близко, — ответил по рации гауптман.

Главным минусом для Тигра оказалось отсутствие высокоточных ракет. Две, имевшиеся в его распоряжении, были истрачены еще днем, когда расстреливали ПВО Базы. И теперь все, чем располагал экипаж Юнкерса — НУРСы и та самая пушка, которая уже пошла в дело. Поэтому летчикам пришлось отойти на безопасную дистанцию от жестко огрызающегося врага и не слишком прицельно обстреливать партийцев с большого расстояния.

Боевики превосходно выполнили отведенную им роль: Всеобщее внимание сосредоточилось в противоположном от Поселка участке, так что появление крадущегося над самой землей шаттла поначалу прошло практически никем не замеченным.

Март заранее, еще на подлете, открыл рампу, отправив в грузовой отсек Розу. Посадив машину и держа ее готовой в любой момент уйти в небо, он до боли в глазах вглядывался в стремительно светлеющие окрестности, готовый открыть огонь из пушки.

Подпольщик, получивший четкие инструкции, уже поджидал их. Увидев Баканову, он молча кивнул и не без натуги затащил наверх сразу четыре тяжелых мешка. Уронив их на палубу, мужчина без промедления кинулся за новой партией. А Роза тем временем боролась с крепежами мотоцикла. Когда ей таки удалось справиться с замками и тросами, на борту уже оказались две трети Груза.

— Еще одна ходка, и все! — прокричал ей партиец на ходу.

Она качнула согласно головой, уже глядя в спину товарища. И толкнув, покатила вниз двухколесную машину. Только она выбралась на улицу, как рядом оглушительно грохнула очередь, потом еще одна. Звук оказался столь мощным и резким, что у непривычной к такому девушки даже дрогнули колени. Ей до невозможности захотелось поскорее бросить все и бежать обратно на борт. Розе даже показалось на миг, что Март может запросто бросить ее сейчас и улететь.

Лишь собрав всю волю в кулак, она смогла просто стоять и ждать, пока подпольщик не донесет мешки с Грузом и не подойдет к ней.

— Садись и срочно уезжай к Белой, — перекрывая рев винтов, прокричала она. — Там тебя встретят и эвакуируют.

— Удачи, — рыкнув мгновенно заведшимся мотором, бросил он ей в ответ и рванул с места.

Теперь настал и ее черед. Едва она запрыгнула на пандус, как машину словно подбросило вверх. Винтоплан, выжимая из двигателей максимум, на форсаже, уже не таясь, рвался ввысь, одновременно делая разворот в сторону Створа.

Добравшись до кабины, она спросила сосредоточенно глядящего на экраны Марта.

— Что случилось? По кому ты стрелял?

— Да так. Пустяки. Пара каких-то любопытных клоунов выскочила из проулка. Пришлось их успокоить, чтобы не мешались под ногами. Обсудим потом. Впереди тоннель. Видишь, до него осталось двадцать кэмэ по прямой. Сто сорок секунд лететь.

Вахрамеев почти неотрывно следил на дисплей радара, на котором отмечалось положение штурмбота имперцев. А тот, обнаружив цель и немедленно доложив командиру, получил новый приказ.

— Перехватить шаттл рахдонитов. Они прорываются к Створу. Нельзя допустить, чтобы они выбрались отсюда. Сбейте их, лейтенант!

Но у Марта имелся хороший выигрыш по скорости и высоте, так что противник, без колебаний бросившийся его догонять, пока отставал. Но на дойчей играло само расположение точки входа в небесный тоннель. Она располагалась почти посередине между ними.

Роза, прежде считавшая себя убежденной атеисткой, внезапно обнаружила, что мысленно обращается к Высшей силе, жарко прося о помощи: «Только бы успеть, только бы успеть», — твердила она, сжав до боли кулачки.

— Тридцать секунд. Мы успеваем. Они нет. Главное, чтобы координаты не подвели, — спокойно отметил Вахрамеев.

Он с интересом посмотрел сквозь стекло фонаря вперед, на незримую цель. Ему показалось, что он заметил некий лазурно-синий отблеск в небе, напоминающий расплывчатый абрис, очерченный тончайшей светящейся линией. Недоуменно переведя взгляд на котенка, увидел в его глазах понимание.

— Курсант, ты тоже разглядел? — хвостатый в ответ прижал уши к голове и кивнул. — Чудны дела твои… Ну, все, контакт! Поехали!

Командир имперского штурмбота, уже готовый открыть огонь их пушки по противнику, мгновенно потерял врага из виду.

— Герр гауптман, они ушли в Створ. Какой будет приказ?

— Продолжайте преследование!

— Яволь, майн фюрер! — ответил пилот и направил свой Юнкерс вслед за пропавшим шаттлом.

Тем временем на земле дела у дойчей шли не лучшим образом. Потеряв воздушную поддержку, они получили неожиданный удар с тыла. Противник оставил рой из двух десятков мин-беспилотников, которые и атаковали черных на марше, как раз перед началом боевого развертывания. Это вызвало изрядное замешательство в рядах штурмовиков. Несколько бойцов получили ранения. Воспользовавшись моментом, боевики оставили позиции и, оседлав свои машины, погнали дальше в пампу, туда, где их ждала отсечная засада группы прикрытия, переброшенная этой ночью на левый берег Белой с помощью шаттла Марта.

Получив от разведчиков информацию об обнаружении тел убитых солдат, гауптман приказал остановить преследование и вернуться на Базу. Здраво рассудив, что эти непонятные и очень грамотные диверсанты могут доставить еще много неприятностей, а за их уничтожение все равно никто его не похвалит. Зато он мог легко представить произошедшее, как ожесточенный бой с превосходящими силами, стремившимися захватить объект или даже деблокировать остатки гарнизона в бункере.

— Такие потери можно оправдать только удачным штурмом! Сейчас соберем всю силу и додавим врага в его логове, — определил он для себя главную задачу, — А потом предъявим командованию груду добытых сокровищ…