Друг мой Лёшка

файл.8

На следующий день у меня был коротенький рейс в Европу, где я прикупил в магазине дьюти-фри хорошее бордо, очень дорогой твердый сыр и с этими презентами вечером нагрянул к Лешке. Для приличия я позвонил в дверной звонок и даже выдержал паузу, и только затем толкнул входную дверь, которая никогда не закрывалась на замок. Дверь ожидаемо отворилась, и я, оставив на кухне угощения, прошел в комнату, полагая увидеть друга спящим.

Однако картина была совсем иная: на столе стоял привезенный мною системный блок, к которому уже тянулись различные провода. За столом сидел Лешка в больших наушниках, из которых доносились звуки металлического рока. Когда я, желая привлечь внимание друга, помахал рукой между его физиономией и монитором, Лешка вышел из транса и удивленно уставился на меня.

— Ты же сегодня летаешь, — выдавил он из себя.

— Уже прилетел, — ответил я.

— А сколько сейчас? — вяло пробормотал фанат IT-технологий.

— Тебе сейчас впору спрашивать, какой день недели, число и год, — попытался пошутить я.

Но друг очень серьезно попросил:

— Ты так не шути.

Словом, я понял, что с того момента, как я принес Лешке его заказ, он не отходил от компьютера. Об этом красноречиво говорили его красные глаза, которыми он посмотрел как бы сквозь меня:

— Ты там на кухне что-нибудь сооруди, а мне нужно еще кое-что посмотреть.

На кухне я шустро сварганил яичницу, предварительно протерев сковороду долькой чеснока и слегка зажарив лук перед тем, как вылить яйца. Тайну приготовления этого шедевра кулинарного искусства я никогда не раскрывал Былину, несмотря на его уговоры. По готовности посыпал свое творение базиликом и карри. В результате запах по квартире пошел такой, что вытянул Лешку из его компьютерной берлоги. Я откупорил бутылку вина. Разлил рубиновое содержимое в мутные граненые стаканы, пододвинул другу порезанный, скорее поломанный, твердый сыр и предложил выпить за обновку.

Лешка молча согласился, осушил залпом стакан и ловко закинул в рот закуску.

— Ты смотри, оказывается, с вином эта гадость не такая противная, — оценил друг один из лучших сортов твердого сыры и буквально набросился на яичницу.

После выпитого и съеденного Лешка разомлел и решил поведать мне причину, по которой не смог отойти от компьютера даже на кухню целые сутки.

Перед тем, как на правах законного владельца привезенного мною оборудования отформатировать жесткий диск, он решил поинтересоваться, что за программа установлена на нем. Поинтересовался и офигел. Ничего подобного из того, что он знал о программном обеспечении, а он считал, что знал всё, он не встречал. Пытаясь разобраться хотя бы с тем, что из себя представляет этот нежданчик, он потратил несколько часов. Но по мере погружения пришлось признать: то, с чем он имеет дело, не могло существовать в принципе.

— Там знаешь, в чем странность? — Лешка задумался, потом посмотрел на меня и, несмотря на то, что я выразил интерес на своем лице, он поморщился и заявил: — Всё равно не поймешь. Это тебе не самолет, здесь мозги нужны!

Однако из его дальнейшего рассказа я всё-таки понял, что в программу ежесекундно поступала информация такого объема, который не в состоянии были передать сети его провайдера, да и вообще вряд ли существовали сети, имеющие такие возможности. К тому же информация не меньшего объема уходила из компьютера. Но это еще не все странности. Удивляясь возможностям интернета, Лешка решил проверить свой роутер и обомлел: сети не было, о чем оповещал красный огонек. Лешка позвонил провайдеру, и приятный женский голос ответил, что у них сбой на линии, они прикладывают все возможные усилия и извиняются за неудобства. Вернувшись к компьютеру, выяснил, что программа продолжала работать как ни в чем не бывало. И данные в том же небывалом количестве поступали на компьютер невесть откуда, обрабатывались и опять уходили в неизвестном направлении.

— Трафик, как поступающий, так и исходящий, на несколько порядков превышает всё, на что способны компьютеры, которые сейчас работают и не работают в Москве. Да что там в Москве, думаю, что и во всей России, — горячился друг.

— Ты что, влез в базу Пентагона? — испугался я.

Лешка посмотрел на меня, как на ребенка, словом, как обычно, смотрел на меня, когда дело касалось компьютеров, и пояснил:

— Думаю, что здесь за секунду проходит годовой объем информации, что обрабатывают все компьютеры не только Пентагона, и других военных ведомств в мире.

Несмотря на свои дилетантские представления о сфере передачи и обработки информации, этот пример произвел на меня впечатление, и я после паузы наконец произнес:

— Не может быть.

Друг обрадовался пусть и запоздалому, но всё же пониманию нереальности того, что происходило.

— Ну наконец-то ты понял: всё, что я тебе рассказываю, просто невозможно.

— То есть ты меня разыгрывал? — У меня появилась надежда.

— Нет! — резко ответил друг. — Если что-то невозможно — это вовсе не означает, что этого нет.

— Так откуда поступает такой объем информации и куда он уходит? — спросил я, уже понимая, что он имеет ответ на этот вопрос.

Лешка посмотрел на меня спокойно, даже равнодушно. Потом встал из-за стола и принялся заваривать чай, всем своим видом показывая, что все его мучения, когда он вынужден был втолковывать элементарные вещи в мою тупую голову, требуют отмщения. И мои мучения в ожидании ответа будут достаточной расплатой.

Понимая его замысел, я пошел на хитрость:

— Ну, ладно. Раз сам не знаешь, то давай оставим эту тему.

Уязвленный, Лешка бросил свое занятие и поспешно вернулся за стол.

— Ты в своем уме? Существует только один возможный источник и потребитель такого объема информации, которая проходит через эту мутную программу. — И, сделав небольшую паузу исключительно, чтобы набрать воздуха в легкие, выдал: — РЕАЛЬНОСТЬ!