Дри Ада

ГЛАВА 8

Когда я пришла в себя, первое, что почувствовала, был зверский голод. Складывалось такое ощущение, что я не ела как минимум неделю.

Простыни были сбиты и влажным комом запутались в ногах. В просторной светлой комнате, кроме кровати, находящейся рядом тумбочки и одного сиротливо стоящего стула, ничего не было. Большое окно было приоткрыто, и с улицы в помещение, играя с белой легкой занавеской, залетал ветер, наполненный морозной свежестью и ароматом ванили.

Я попыталась сесть, но у меня ничего не вышло. Тело ослабло и не слушалось. Руки подрагивали, будто я физически перенапряглась. Но это было гораздо лучше, чем то состояние, в котором я недавно находилась — парализованная, словно овощ, по какой-то злой иронии умеющий мыслить.

Во рту все пересохло. А на тумбочке стоял стакан с водой, но дотянуться до него я была не в силах. Попыталась позвать, но из горла вышел только сип, словно я все это время надрывно кричала.

— Наконец-то ты проснулась, — виновато улыбаясь, воскликнула подруга, входя с небольшим подносом в палату.

Я вымученно улыбнулась и постаралась попросить воды, но Фэл и так все поняла, видимо, знала, что меня мучает жажда. Она аккуратно поставила поднос с ароматным содержимым на тумбочку, предварительно взяв стакан с жидкостью.

Приподняв мою голову и напоив меня, она осторожно присела на кровать и призналась:

— Честно говоря, я за тебя сильно испугалась.

Возможно, в воду было что-то добавлено, так как жидкость в стакане исцелила горло. И, прокашлявшись, я попросила:

— Помоги мне сесть.

— Да, конечно, — слишком радостно отозвалась подруга, вскакивая с кровати и подсунув под спину подушку, устроила меня полусидя.

Приподнявшись чуть выше на все еще подрагивающих руках, я устроилась удобнее и посмотрела на поднос. Там стояла молочная каша в довольно глубокой тарелке, пышная булочка с ароматом ванили и высокий бокал, наполненный горячим темным шоколадом.

— Ты голодная? — проявила смекалку оракул. — Сейчас помогу.

Поставив поднос на кровать передо мной, она, оглянувшись на дверь, сказала:

— Ты ешь, а я все тебе расскажу.

— Обязательно, — радуясь тому, что могу держать ложку и что руки с каждой секундой дрожат все меньше, угрожающе сказала я. — Ты мне все в деталях изложишь.

И, попробовав обжигающе горячую овсянку, взбитую в блендере до кружевных пузырьков, я довольно застонала. Не успела Фелис начать, как я уже опустошила половину тарелки.

— План твоего спасения от унизительной отработки у Дамаса придумал Макс, — вставая и начиная ходить от стены к стене, как всегда делала в минуты сильного волнения, заговорила подруга. — Мне лишь пришлось с ним согласиться, так как он уже ввел тебе в вену яд истилоха.

— Чего? — поперхнулась очередной ложкой я.

Истилох — это редкое животное, обитающее в мире Тейды, похожее на огромную ящерицу с медвежьими лапами, каменной непробиваемой кожей и острыми ядовитыми клыками на конце длинного широкого языка, с помощью которого они ловят и обездвиживают своих жертв. Достать этот яд очень не просто, так как поймать и уж тем более убить этих существ очень сложно.

— Оказывается, их клан во время битвы наносит яд истилоха на свои когти. Это помогает не только парализовать противника, но и выведать все его тайны, — восхищенно проинформировала подруга.

— И что же он успел узнать? — нахмурившись, с грустью отложила ложку я.

— В том то и дело, что ничего, — принялась защищать нового знакомого Фелис, — на лесной народ яд действует иначе. Его силы проявляются только в ночное время суток, а ты все четыре ночи провела в лечебном крыле.

— Сколько? — ужаснулась я. По моим ощущениям прошли всего лишь сутки.

— Четыре дня и четыре ночи, — останавливаясь напротив меня, уточнила соседка. И, заметив, как я с жестокостью смяла ни в чем неповинную булочку, поспешила добавить: — Зато Дамас остался с носом. Он видел, в каком состоянии ты находишься и приходил наведывать тебя. Скорее всего, просто проверял, не симулируешь ли ты болезнь. А вчера вечером, когда я столкнулась с ним в столовой, вообще сказал, что снимает твое наказание.

— С чего бы? — растеряв всю злость, спросила удивленно я.

— Не знаю, — беспечно пожала плечами подруга. — Может, в нем проснулась совесть и он решил, что ты и так достаточно намучилась?

— Вряд ли, — отщипывая кусочек, не спешила верить в благородство темного я. И, решив, что Фэл меняет тему разговора, спросила, прищурившись: — А кто достал противоядие?

— Макс, — понимая, что я все еще злюсь на нее, подруга взяла стул и села рядом со мной, — он сразу дал мне шприц с противоядием. Это было моим требованием. Парень хотел сам потом прийти и ввести тебе его, но, как я и предполагала, все пошло не по плану, который он успел придумать.

— А что был за план? — берясь вновь за ложку, спросила я, насупившись. — И почему мне ничего не рассказали сразу?

— Дело в том, что в бреду ты могла рассказать обо всем Дамасу, если он пришел бы навестить тебя вечером. Тогда весь план пошел бы насмарку, и твои мучения оказались бы зря, — поведала брюнетка. — Только из-за того, что он уже отравил тебя, я согласилась на эту авантюру.

Посмотрев, как я доедаю остатки булочки и запиваю все шоколадом, подруга продолжила:

— Дамас караулил тебя в академии. Стоило нам войти в главный холл, как он набросился на нас коршуном, проводил до комнаты и вызвал лекаря. Мне пришлось украдкой вводить тебе в рану от когтя Макса противоядие раньше срока, поэтому ты провела в горячке на один день больше.

— Понятно, — сыто откинувшись на подушку, ответила я. Но вспомнив вечер отравления, с укором посмотрела на подругу и напомнила: — Но ты же говорила, что со мной все будет в порядке.

— Прости, — виновато ответила Фэл, и сразу же затараторила: — Я так сильно вымоталась, проверяя варианты развития событий, если мы проведем ритуал, что потом сутки восстанавливалась. В тот момент я просто тебя утешила. А позже увидела, что ты будешь в порядке и успокоилась. Да и Дамас мне проходу не давал, все пытался выяснить про Макса и про случившееся. Мне пришлось уехать домой на три дня, только вчера вернулась и сразу встретила его в столовой. Он успокоился и передал только, что ты свободна.

— А когда я смогу вернуться в нашу комнату? — спросила соседку я. Все-таки влажная сорочка неприятно липла к телу, и хотелось принять хотя бы душ.

— Сейчас вас осмотрю и скажу, — входя в палату, весело отозвался лекарь, услышавший последний вопрос.

Отпустил целитель после осмотра, но уйти сразу же я не смогла, так как кроме сорочки, у меня ничего не было. Фелис ушла за вещами, а мне разрешили ополоснуться в общей душевой. Я не стала капризничать и воспользовалась щедрым предложением.

— Фелис, — позвала я подругу, когда мы вместе возвращались в жилое здание академии, — если ты была три дня дома, то кто меня навещал? — увидев удивленное лицо соседки, пояснила: — Просто временами я приходила в себя. И около меня постоянно кто-то был. Лица я не видела, перед глазами все плыло, но темный силуэт на фоне светлого окна заметила отчетливо.

— В свободное время Марша заходила, — ответила баньши. — Может быть, пару раз навещал Дамас, так как она видела его выходящим от целителей. Макс тоже хотел, но я предупредила, что это плохо для него закончится, и он не стал рисковать. Просил только тебе передать извинения за свой поступок.

— Сам попросит прощения, — пробурчала недовольно я. Хотя в душе его уже амнистировала, так как действовал он из лучших побуждений, но проучить собиралась. Чтоб впредь неповадно было все решать за меня. Правда, об этом забыла, так как происходящие события дальше понеслись с бешеной скоростью.

— Конечно, — согласилась баньши.

— Много я пропустила? — спросила, чтобы узнать об объеме материала, который необходимо нагнать.

— Я использовала мамину ручку, — немного заискивающе отозвалась подруга, до сих пор чувствовавшая свою вину. — Конспекты всех лекций у тебя в тетрадях.

Эту уникальную ручку, сразу копирующую в нескольких тетрадях, мадам Гортензия подарила дочери на совершеннолетие. Леди Нарко сама ее сделала, правда, как именно не знает. Как ни пыталась вспомнить, что за зелье она опрокинула на ручку, лежавшую на столе, ничего не вышло. Повторить состав и заклятия никто так и не смог. Поэтому эту уникальную ручку Фелис берегла как зеницу ока.

— Так тебя же тоже не было, — удивилась я.

— Я старосту попросила, — тихо отозвалась Фэл.

— И во сколько обошлась тебе эта просьба? — с ужасом спросила я. Вот теперь я полностью простила подругу. Она мало того, что доверила свою необыкновенуую ручку другому существу, но и задолжала Демьяну. Дело в том, что наш староста был гномом. И, как любой уважающий себя гном, он никогда ничего не делал просто так. Всегда извлекал выгоду для себя.

— Да практически ничего, — пожала плечами оракул, — просто я месяц буду за него писать конспекты.

— Это все? — не спешила верить я.

— Ну еще пару амулетов обещала, — нехотя призналась подруга.

— Дорогих?

— А каких же еще? — с негодованием воскликнула Фелис, но спохватившись тут же добавила: — Ничего, у мамы как раз есть парочка таких.

— Только вот они уже проданы, — насмешливо закончила я за нее.

— Нет, — возразила соседка, — они, скорее, недоделаны. Одного ингредиента не хватает.

— Какого? — устало вздохнула я, представляя во сколько нам встанет этот компонент.

— Слюны сирены, — потупившись, тихо ответила Фелис. Но тут же поспешно добавила: — Хватит и слюнки полукровки.

— И что ты предлагаешь? — осторожно спросила я, заходя в нашу комнату.

— Может, попросим Дамаса? — неуверенно предложила Фэл, втягивая голову в плечи.

Я задумалась. Дело в том, что представителей морских нимф в нашей академии вообще не было, за одним исключением. Кто бы мог подумать, с нашей-то везучестью? И им, конечно, оказался мой личный кошмар. Вероятность того, что темный согласится поделиться своей слюной, была слишком мала. Благо еще будет, если он нам в лицо не плюнет. Хотя это неплохой вариант, но, чур, просить будет провинившаяся.

— Я схожу с тобой, — медленно начала, но, увидев радостный блеск в кошачьих глазах, быстро добавила, чтобы она не приняла это за согласие: — Но просить будешь ты.

— Хорошо, — поникнув, ответила подруга.

Оказавшись в родных стенах, я повторно сходила в душ, смывая въевшийся в длинные волосы запах больничной палаты, и посвежевшая направилась с соседкой в столовую. Незначительный завтрак уже давно переварился, и организм настоятельно требовал восполнить силы.

В столовой в это время было шумно, как раз был обеденный перерыв. Наш столик, недалеко от входа, был свободен, когда мы вошли. Набрав целый поднос всяких вкусностей, мы с Фелис поспешили занять свои места. Но, увидев, кто вольготно устроился за ним, пока мы выбирали блюда, я чуть не сбежала подальше. Лишь только повелительный жест — присаживаться — остановил меня от побега. Тяжело вздохнув, я с подругой села за столик, оккупированный Дамасом.

— Как поживаешь? — не поздоровавшись, осведомился адепт.

— Хорошо, спасибо, — ответила я, смотря в наглые синие глазищи. И, решив не тянуть время, спросила: — Чего тебе надо, Дамас?

— Ничего, — пожал плечами парень, — просто решил сказать, что освобождаю тебя от нашего соглашения.

— Почему? — все еще не веря, поинтересовалась я.

— Просто решил, что это глупо, — лениво окидывая огромное помещение столовой, ответил парень, — тем более что никто уже не помнит о том инциденте. Так что забыли.

— А улики, — дотошно уточнила я.

— Держи, — на стол лег темный, как и сам адепт, магический кристалл с записью. И все еще не глядя на меня, добавил: — Здесь оригинал, записей я не делал.

Не ожидая благодарности, парень нежно улыбнулся и, не попрощавшись, направился к другому столику. Там его ждала более интересная и эффектная девушка, чем я. Тщательно оценив прелести суккубы, я поймала себя на чувстве, что обижена. Таким поведением — холодностью, спокойностью и игнорированием — Дамас будил во мне что-то темное. Не желая углубляться в эти мысли и чувства, я торопливо спрятала кристалл в карман форменного платья и приступила к обеду.

Когда мы уже вернулись в комнату и сели за конспекты, пытаясь разобрать почерк старосты, Фелис заговорила:

— Надо было воспользоваться его хорошим настроением и попросить слюны.

— Что же ты растерялась? — раздраженно спросила я, злясь, что все время анализирую поведение моего личного кошмара и свои собственные чувства.

— Не смогла, — закусив губу, призналась подруга. И на мой скептический взгляд пояснила: — Он меня заклятием немоты одарил.

— Вот же… — швырнув конспект на кровать, разозлилась еще больше я. — Но зачем?

— Наверное, не хотел, чтобы я мешала вашему разговору, — предположила соседка, пожав плечами.

Удивительное дело, но этот его поступок унял путаницу в чувствах, вернув все в прежнее русло.

— Завтра вместе пойдем к нему, — беря тетрадь в руки, решила я. — Чем быстрее отстреляемся, тем быстрее о нем забудем. Тем более мне еще супруга выбирать надо. Осталось меньше недели.

Но как назло, парень постоянно избегал нас, так что выловить мы его не смогли. Оставив это дело Фелис, я начала подходить с выгодным предложением к темным адептам. Сначала к тем, которых выбрала из всего потока, как самых перспективных и нормальных. Но они, услышав о договорном браке, начинали мяться и говорить, что не хотят даже формально обзаводиться супругой. И никакие мои уговоры и обещания не помогали.

Отмахнувшись от избранных, я решила поговорить с остальными парнями. Хоть кому-то же моя сделка должна прийтись по вкусу?

Но, как выяснилось, никто — даже самые отъявленные темные адепты — не хотели со мной связываться. Один из них сжалился и сказал о причинах мне на ухо. Оказалось, что кто-то сильный и очень влиятельный угрозой вынудил их держаться от всех моих предложений подальше.

— Ну отец, — сквозь зубы проговорила я, с громким хлопком закрыв дверь нашей комнаты.

— Что случилось? — спросила Фэл, которая в это время сидела на кровати и до сих пор разбирала почерк Демьяна Граутра.

— Ты представляешь, мой отец запугал всех темных адептов, которых я хотела осчастливить женитьбой на мне, чтобы выиграть наш спор, — отшвырнув сумку со всем ее содержимым на пол и от души пнув ее, со злостью ответила я. — Хоть он и чистокровный светлый, а действует как самый настоящий темный. А до назначенной встречи осталось два дня. Что же мне делать?

— А ты у всех спрашивала? — вдруг подалась вперед подруга с азартным блеском в глазах.

— У всех, — плюхаясь на кровать, устало потерла лицо. — Даже бесшабашный Севастьян отказался, с испугом озираясь по сторонам.

— Ну ничего себе, — пораженно выдохнула Фел. А потом вдруг добавила: — А дер Килена ты спрашивала?

— Конечно, нет, — удивилась вопросу я. — Ты же знаешь наши с ним отношения. Я только-только вздохнула свободно и перестала оглядываться, опасаясь встретить его за углом.

— Смотри, — распалялась подруга, — это идеальный вариант. Он — темный, достаточно родовит и запугать его, я думаю, будет намного сложнее.

— Да ты о чем? — попыталась воззвать к логике соседку, — его и не надо запугивать, он сам не согласится на это. Ему никакой выгоды от этого брака.

— Спроси, — настаивала Фэл, — хуже не будет. А вдруг тебе повезет, и ты сумеешь с ним договориться? Тем более, сама сказала, что осталась всего пара дней. Выбора у тебя особого-то и нет.

— Я подумаю, — проворчала, откидываясь на кровать и заканчивая тем самым разговор.

На следующее утро я тщательно оделась, убрала волосы в толстую сложную косу, тем самым укоротив длину до пояса, несколько минут простояла у зеркала, рассматривая себя со всех сторон и собираясь с духом.

Да-да, я решила последовать совету оракула и поговорить с моим личным кошмаром. И очень надеялась, что беседа пройдет удачно, так как послезавтра я либо приду на встречу к отцу замужней женщиной, либо выйду замуж за кандидата отца. Неизвестность пугала больше, чем Дамас в качестве супруга. Да и проигрывать спор не хотелось.

Весь день я пыталась поймать парня, даже обеденный перерыв провела в столовой, предполагая, что уж там-то он точно появится. Но реальность оказалась жестокой.

Поймав за руку одного из его однокурсников, я спросила, где находится Дамас. На что получила неудобный и удручающий ответ — он уже четыре дня не приходит на занятия, отсиживаясь дома.

— Почему? — удивилась я.

— Он официально у директора взял неделю отгула, — нехотя, окидывая меня презрительным взглядом черных глаз, пояснил старшекурсник. — Причины мне не известны.

— Понятно, — опустив голову, прошептала я. Конечно, я могла бы предложить сделку и этому темному, но Фэл просмотрела мое будущее. Это не поможет, так как все адепты Академии Межрасовых отношений проинструктированы родителем насчет меня.

— Ты можешь сходить к нему в домик, — вдруг сжалился собеседник, но наградил такой пошлой улыбочкой, что захотелось как следует врезать ему, чтобы стереть эту ухмылку с породистого лица. — Он оттуда не выходит, видимо, чего-то или кого-то ждет.

Развернувшись, я медленно направилась на занятие.

— Эй, выход из академии в другой стороне, — окликнул насмешливо старшекурсник.

— Знаю, — выговорила я сквозь зубы и сжала кулаки, но, глубоко вздохнув, решила не обращать на всякий сброд внимания.

На историю мирового расоведения я немного опоздала. Пришлось забежать в туалет, чтобы умыться холодной водой. Уши и лицо просто горели от ярости и стыда, словно я сделала что-то позорное, пытаясь выяснить, где находится первый бабник академии.

Преподаватель по истории — вампир-полукровка — прощал опоздания, не превышающие десяти минут от начала лекции. Я вполне уложилась в это время.

Лишь глянув на часы, он укоризненно посмотрел на меня и продолжил рассказывать тему урока.

— В мире Тайниуир изначально была только одна раса, которая формально делилась на опасных и потенциально опасных. К опасным относились: оборотни, сирены, ведьмы и колдуны, феи. А к потенциально опасным существам светлые причисляли лесных жителей: дриад, энтов, эльфов, сатиров. — Светловолосый преподаватель парил между столами адептов, не утруждая себя физическими упражнениями. — Кто мне скажет, почему лесной народ считался не особо опасным?

— Потому что они никогда первыми не нападали на других существ, — меланхолично пожав плечами, ответил староста, — в отличие от других им нечего было делить. Лесной народ не любил покидать ареал своего обитания.

— Это, конечно, все верно, но вы так и не ответили на вопрос, — поторопил размышления Демьяна преподаватель.

— Потенциально опасными их называли потому, что в случае нападения на них, они могли нанести существенный вред обидчику, вплоть до смерти последнего. Зачастую рискнувший напасть на них безумец возвращался из леса по частям, в назидание остальным. Но если их не трогать — лесные жители безопасны.

— Прекрасно, — скупо похвалил Редьяр де Лем, недовольный тем, что отвечающий адепт постоянно подчеркивает безобидность лесного народа, — а кто мне ответит на вопрос: кто победит в схватке — гном, вооруженный топором или безоружная дриада?

Лес рук приятно порадовал преподавателя, но он решил проверить группу темных полукровок, что занимались вместе с нашим курсом.

Отвечающей стала эффектная суккуба, не оставляющая попыток соблазнить профессора. Она грациозно встала из-за стола, опираясь на него руками, прогнулась в пояснице, выставляя на обозрение свою пышную грудь. Редьяр де Лем лишь понятливо усмехнулся краешком губ и выжидательно уставился своими бесцветными глазами в карие глаза адептки.

— Конечно же, вооруженный гном, — ответила девушка, разочарованная реакцией преподавателя.

— В чем ошибка адептки дер Браун? — обведя аудиторию внимательным взглядом, спросил профессор де Лем. И так как желающих в этот раз не нашлось, он добавил: — Ну что же. Послушаем тогда опоздавшую. Что скажете, адептка Дри, какая ошибка у адептки дер Браун?

— Она забыла спросить, где будет происходить схватка, — вставая, ответила я.

— Молодец, — похвалил преподаватель. — Допустим, сражение будет на поверхности, кто возьмет вверх?

— Лесная нимфа, — не смотря на притихших адептов, заявила я, — так как на поверхности нашего мира достаточно густая растительность. А это и является основным оружием всего лесного народа.

— Что-то еще хотите добавить? — посмотрел испытующе на меня Редьяр де Лем, а потом перевел взгляд на нашего спокойного старосту-гнома.

Поняв его намек, я устало вздохнула и добавила:

— Если бы лесные жители не были столь уравновешенными и спокойными, то они являлись бы самыми опасными существами на Тайниуире.

— Браво, — похлопал преподаватель, заметив, как насупился Демьян после моих слов, а по аудитории пробежал недоверчивый шепоток. — Садитесь.

— Итак, продолжим. Когда в наш мир три столетия назад в результате экспериментов ведьм и колдунов сквозь образовавшуюся прореху прорвались темные, в Тайниуире стало гораздо разнообразнее и опаснее. Именно в тот период началась Межрасовая война, продлившаяся почти полвека. После подписания Великого Сиральского договора о мирном сосуществовании, было изучено и выявлено, что их можно формально поделить на опасных и чрезвычайно опасных.

Преподаватель остановился возле столов с темными адептами и пристально оглядел их.

— К чрезвычайно опасным относят: драконов, темных магов, горгон и фурий, — через несколько секунд молчаливого разглядывания продолжил тему профессор де Лем, — а к опасным — суккубов и инкубов, гоблинов, троллей, вампиров и многих других. Кто готов рассказать нам о причинах такого разделения?

— Опасными называют тех темных, которые достаточно уравновешены и умеют держать свою силу под контролем, — ответил один из темных адептов после дозволения преподавателя. — Чрезвычайно опасными считаются представители темной расы — эмоционально несдержанные существа с нестабильным контролем над своей силой.

— Хорошо, — пролевитировав к кафедре, похвалил преподаватель. — Далее записывайте классификацию по полукровкам. Это будет вам ближе и интереснее.