Достигая уровня смерти

Глава 16

Герда очнулась ровно через час. «Атластиндет-Б2» перестал действовать – и тут же на тело обрушился обжигающий холод ледяной ванны, моментально приведя её в чувство. Обнажённая красавица встала из воды и, растираясь на ходу полотенцем, направилась на кухню, где рядом с опрокинутым холодильником скорчился Кай. Он пришёл в себя немного раньше и теперь сидел прямо на полу, обхватив плечи руками и дрожа всем телом. «Танк» до сих пор как следует не оправился от шока, вызванного сотрясением мозга, поэтому пребывал в несколько заторможенном состоянии.

Она растёрла его полотенцем, затем взяла за руку и отвела в комнату, где лежала сухая одежда.

– Всё будет хорошо, – пообещала женщина, ласково проведя рукой по щеке своего напарника. – Я позабочусь об этом. Главная опасность уже миновала. Переждём ночь, а потом…

Она хотела продолжить: «Нас уже никто не найдёт,» – но осеклась на полуслове, неожиданно вспомнив, что утро следующего дня обещает быть ещё более опасным, чем вечер этого. Ограбление банка – это, конечно, здорово и весело, но только в том случае, когда смотришь дурацкий старинный вестерн, сидя в уютном кресле и потягивая хорошее вино. А когда всё это происходит на самом деле и в качестве главных действующих лиц выступают люди, которых знаешь достаточно долгое время, тогда…

Тогда уже нельзя с уверенностью утверждать, что всё будет хорошо.

Подумав об этом, Герда сказала не совсем то, что собиралась:

– Переждём ночь, а потом тебе станет лучше – и тогда мы всё сделаем правильно… – В самом конце предложения её голос слегка дрогнул.

«Танк» молча кивнул, соглашаясь с напарницей.

Да, сейчас он пребывал не в самой лучшей форме. Но три-четыре часа сна плюс какая-нибудь тонизирующая пилюля – и он вновь будет готов к действию. Старый добрый Кай ещё повоюет, сомнений нет. А уж вместе с Гердой они точно способны на многое.

Она достаточно давно знала Кая, чтобы легко прочитать невысказанное в его глазах. Не нужно было обладать даром псионика, чтобы понять: он безраздельно верит в её ум и возможности и приложит максимум усилий, чтобы защитить такую слабую физически и в то же время такую сильную духом женщину.

– Ладно, лежи, отдыхай, а я пока пойду, проверю нашего компаньона. Наверное, ему настолько понравились водные процедуры, что он не хочет покидать ледяную купель, хотя все сроки действия препарата уже вышли.

С этими словами Герда встала и направилась к ванной комнате. Ещё по дороге её сердце кольнуло от дурного предчувствия, а когда она увидела на дне ванны неподвижного мужчину, чья мертвенно-бледная кожа нагляднее всяких слов говорила о том, что он или умер или совсем близко подошёл к последней черте, всё встало на свои места.

Задача, казавшаяся ей такой трудной час назад, оказалась совсем простой.

– Ты очень красивая даже с этим чужим лицом, – сказал он тогда на прощание. – Жаль только…

– Чего тебе жаль?

Её гипнотизирующие глаза пытались проникнуть в самую глубину подсознания собеседника, но псионик опять наткнулась лишь на глухую стену – он умел блокировать свои мысли, когда сильно этого хотел.

– Потом расскажу.

– Обещаешь?

– Да.

Он прекрасно знал что никакого «потом» не будет и просто хотел проститься. В последние минуты жизни человек не думает о сексе, а она, как последняя дура, не поняла такой очевидной вещи. Более того, её самолюбие было задето, когда на вопрос, не боится ли он потерять покой и сон, увидев её совершенное тело, нормальный во всех отношениях мужчина честно ответил «Нет».

Он уже ничего не боялся, потому что всё для себя решил.

– Кай! – Герда даже не заметила, что кричит вслух, хотя могла бы использовать прямую связь. – Ты мне нужен! Быстро!

Пульс был, но едва прощупывался, и было очевидно, что одной ногой этот человек уже находится по ту сторону барьера, отделяющего свет от тьмы.

– Кай! – Она продолжала громко звать напарника, одновременно безуспешно пытаясь вытянуть тяжёлое тело из ванны. – Скорее!

«Танк» слишком резко вскочил, услышав её отчаянный призыв, поэтому у него закружилась голова – и пришлось потратить несколько драгоценных секунд, чтобы прийти в себя.

– Иду! – прокричал он, чуть ли не в ухо напарнице, уже стоя рядом с ней.

Такая заторможенность была результатом слишком большой дозы успокоительного.

– Сможешь вытащить его из ванны и перенести в зал?

Не говоря ни слова, «танк» легко, будто тряпичную куклу, поднял тело из ванны и отнёс в большую комнату.

Герда вспомнила, что когда потрошила холодильник видела там бутылку текилы или чего-то подобного. Вероятно, хозяйка квартиры, несмотря на преклонный возраст, была не прочь выпить рюмку-другую.

Псионик действовала очень быстро. Кай ещё только успел положить холодное, словно кусок льда, тело на пол, а Герда уже была рядом и лила содержимое бутылки на этого идиота, с какой-то стати решившего умереть.

– Растирай его ноги, а я займусь руками и корпусом, – приказала она, продолжая искать ответ на вопрос, зачем он это сделал.

Ответ нашёлся достаточно быстро. Ещё там, в канализации, он признался: «У меня в организме столько всякой гадости, которую временно сдерживает нейтрализатор, что если через четырнадцать часов я не избавлюсь от неё и полностью не заменю кровь, то просто тихо умру».

Дальше шло ещё что-то неважное про пару «жучков» в голове и про убийство полицейских, но это уже к делу отношения не имело.

Герда не знала, что это за нейтрализатор, но нетрудно было догадаться, что это средство, сдерживающее действие «всякой гадости». И если его не убрать, то «Атластиндет-Б2» не подействует. А если убрать то «Б2» станет последней каплей, которая уничтожит организм.

Псионик немного ошибалась в деталях, но суть уловила правильно.

И как только появился ответ на эту загадку, все остальные разрешились сами собой. Выйти с «засвеченным» лицом на улицу – означало нарваться на полицию. А остаться – быть обнаруженным тепловым сканером и в конечном итоге погубить всех. Решение пойти на откровенное самоубийство – залечь на час в ледяную ванну – было продиктовано голым расчётом. Одна жизнь против трёх.

«Ты очень красивая даже с этим чужим лицом, – сказал он на прощание. – Жаль только…»

Эти слова не выходили из головы у Герды, пока она отчаянно пыталась привести в чувство мужчину, пожертвовавшего собой ради того, чтобы они с Каем смогли выжить.

– Жаль только – чего?! – выкрикнула Герда в холодно-бесстрастное лицо человека, продолжая с остервенением растирать его кожу и начиная ненавидеть его за то, что тот дважды за вечер спас ей жизнь.

Она не хотела жить с чувством вины. И ей не нужны были ни подачки, ни благотворительность. Они с Каем спасут этого «героя», а затем вместе возьмут банк, разделят добычу – и будут квиты.

Да, всё будет именно так – решила она про себя, пытаясь успокоиться. Ей это почти удалось, но тут по-прежнему слегка заторможенный «танк» ответил на её предыдущий вопрос.

– Жаль только, что он умер.

Герда повернулась в сторону напарника и секунду удивлённо смотрела на него, не в силах понять, о чём он говорит. А затем, видимо осознав, что бессмысленно задавать вопросы, на которые получишь ответ только тогда, когда уже забудешь, о чём вообще спрашивала, резко наклонилась, приложив ухо к груди.

Сначала ей показалось, что она слышит стук сердца. Но потом она поняла, что это её собственная кровь стучит в голове. А человек, ещё минуту назад подававший слабые признаки жизни, теперь, вне всякого сомнения, был мёртв.

Герда ни разу не сталкивалась с подобными случаями, поэтому не могла знать, что при сильном переохлаждении нельзя растирать конечности пострадавшего. Его нужно выводить из этого состояния постепенно, так как холодная кровь, резко уходящая от разогретых зон, достигает сердца и вполне может вызвать его остановку.

Именно неосторожные действия напарников привели к тому, что несчастный, которого они отчаянно пытались спасти, умер.

– Как же так? – потрясённо пробормотала псионик, обращая наполненные слезами глаза к своему напарнику. – Как же так?

Этот вопрос задавала уже не взрослая, уверенная в себе женщина, а маленькая девочка, которую жестоко обманули в тот самый момент, когда она уже считала, что у неё всё получится.

– Он же только что был жив! Это… Это же нечестно.

Кай пожал плечами. Честно или нечестно, сейчас уже не имеет значения. Человек умер – и этим всё сказано. Подобной участи не избежал ни один смертный, поэтому нечего и расстраиваться – все в конечном итоге там будем.

– Все там будем, – автоматически повторила Герда, прочитав мысль своего напарника, но эта простая истина не принесла покой в её сердце.

Крупная капля пала на грудь мёртвого мужчины. Псионик, до этого дня всегда уверенная в своих силах, оказалась беспомощна, как ребёнок.

Её следующее действие было совершенно нелогичным, оно было продиктовано скорее верой в сверхъестественное, нежели какими-то логическими соображениями. Но иногда так отчаянно хочется чуда, что начинаешь верить: стоит чего-нибудь по-настоящему захотеть – и это обязательно сбудется.

Женщина склонилась над умершим, запечатлев долгий нежный поцелуй на его бесчувственно-холодных губах.

Если бы это была добрая сказка, то после такого животворящего поцелуя он обязательно бы ожил. Широко раскрыл бы глаза, улыбнулся, увидев над собой склонённое лицо прекрасной спасительницы, и, вздохнув, произнёс: «Как же долго я спал!».

Но эпоха чудес давным-давно миновала. В высокотехнологичном безжалостном мире все эти сентиментальные глупости с поцелуями и оживлениями не стоили ломаного гроша.

Когда Герда, наконец, подняла голову, глаза её были сухи. Минута слабости прошла и маленькая девочка, на секунду поверившая в силу волшебства, вновь стала тем, кем была последние десять лет, – сильной, уверенной в собственных силах женщиной.

– Сказка кончилась. – Она обращалась скорее к самой себе, нежели к Каю. – Уже давно и безвозвратно кончилась. Но умерла она только сейчас. На наших с тобой глазах.

Герда встала с колен и направилась к креслу. По телевизору шёл блок новостей, опять показывали убийства и очередную порцию не прекращающегося ни на минуту насилия.

Невидящие глаза смотрели сквозь экран, а в голове прокручивался недавний разговор.

«Смысл всего этого дерьма, окружающего нас, именно в том, что оно есть. Как только всё это исчезнет – значит, ты умер. И в соответствии с этим, главный смысл лично твоего существования заключается в том, что ты живёшь. Как только перестаёшь жить – исчезает и смысл».

Для мужчины, распростёртого на полу, всякий смысл уже исчез, потому что смерть навсегда закрыла его глаза. ну а они с Каем…

А они пока ещё живы. Надолго ли – неизвестно. И что, пожалуй, главное – теперь она не была стопроцентно уверена в правоте тех своих слов. Так как по большому счёту смысла не было ни в чём.