Нити судьбы. Дорога жизни

Глава 14

Проснулась Лайя под пение птиц и ярко светившее солнце. Первое, что она увидела, открыв глаза, это маячившее неподалеку заинтересованное лицо танэри. Взгляды, которые он бросал в её сторону, были настолько красноречивые и насмешливые, что девушка на минутку закрыла глаза, пытаясь отложить неизбежные подколки со стороны азура.

Кто-то рядом пошевелился, и Лайя поняла, что всё ещё лежит на ноге у Фенриса и держит его за руку. Она так и проспала до утра, а он так и остался сидеть? Создатель… Как теперь смотреть всем в глаза? Что они о ней подумают? Может, она и не была образцом добродетели в жизни, но понимала, что спать в обнимку с мужчиной спустя такое короткое время со дня знакомства – делало её в глазах общественности весьма легкомысленной. Если не сказать больше. А уж если вспомнить все сплетни и разврат, которые приписывают ведьмам… Хотелось повыть. Кроме того, то время, которое она позволяла себе побыть с Фенрисом, было только её и уж точно не для обозрения окружающих.

Лайя сожалела, что азуры увидели их вместе. Эльф слегка сжал её пальцы, словно успокаивая. Он что, тоже умеет считывать чужие эмоции?

– Пора в путь, – прошелестел рядом низкий голос эльфа.

Он наклонился к ней, и его волосы защекотали её лицо. Это было интимнее тысячи прикосновений, Лайя резко открыла глаза, встречаясь взглядом с большими синими глазами. И время остановилось, растекаясь по телу теплом волнения. Дыхание перехватило, а взгляд скользнул по лицу ниже, замирая на губах. Если сейчас приподняться и коснуться поцелуем его губ… Её возникшие фантазии он считал, невольно откликаясь и чуть сильнее сжимая её руку.

Резкий звук со стороны заставил её вздрогнуть.

– Простите, уронил, – ехидно проговорил Тэмин.

Лайя поднялась, стараясь ни на кого не смотреть, быстро собралась. Фенрис же, наоборот, торопиться в путь не спешил, словно желая пробыть в этом мгновении и месте чуть подольше. Подгонять его азуры не рискнули, а Лайя в принципе не могла, ей всё ещё было неловко за прошлую ночь.

Ели они уже в пути. Планировали добраться до первого селения к вечеру. Никто не переговаривался, пребывая в собственных думах. Солнечное утро довольно скоро сменилось хмурым днем, медленно перетекая в мрачный вечер с чуть накрапывающим дождиком. Задумчивость спутников Лайю невольно радовала, ей и самой нужно было привести в порядок свои мысли, поэтому она шла одна в стороне от остальных.

Тэмин приблизился и схватил её за локоть, заставляя остановиться. Он присел и аккуратно раздвинул руками ветви, качнул головой, призывая посмотреть. Лайя наклонилась и увидела закрепленную растяжку, а подняв голову к верху, заметила приготовленную сеть, куда она точно бы попала, если бы не танэри.

– Спасибо, – сказала Лайя.

– Я пройду чуть дальше, разведаю. Скорее всего, впереди будет засада, подождите здесь, – сообщил Тэмин и, не дожидаясь согласия, скрылся.

Вернулся достаточно быстро.

– Как я и говорил, впереди засел небольшой отряд. Пару лучников и шесть мечников. Ничего серьёзного, обычные разбойники. Можем обойти их с восточной стороны, небольшой крен дадим, – доложил Тэмин.

– Мы не будем сворачивать, – сказал Чонсок и добавил, отвечая на невысказанные вопросы: – Оставить разбойников здесь, значит, обречь простого путника на гибель.

Тэмин картинно поднял кверху глаза, намекая, что он думает по этому поводу. Фенрис ограничился скептическим взглядом. Лайя презрительно фыркнула. Тогда воин выдвинул важный для спутников аргумент:

– Мы заберем у них то, что они уже успели награбить. Нам же нужны монеты?

Крыть было нечем, и все продолжили путь.

По мере продвижения к лагерю бандитов, ловушки попадались всё чаще. Тэмин разряжал их по просьбе Чонсока. Лайя искренне не понимала, зачем тратить на это время, но открыто спорить не стала. Танэри дал знак остановиться, показывая на расположившихся в тени деревьев людей. Лайя достала из-за спины лук, но танэри остановил её.

– Сними только лучников. У тебя мало стрел, не стоит тратить их зря.

Лайя кивнула, соглашаясь. Чонсок достал оружие. Тэмин сделал так же. Как только они вышли из тени, разбойники оживились. Две стрелы, выпущенные одна за другой, сразили лучников. Яростно заревев, бандиты накинулись толпой на путников. Бой был неравный и короткий. Лайе даже было немного жаль их. Добыча составила не так много, но, по крайней мере, у них теперь были монеты на первое время.

К селению они подошли с наступлением ночи. Припозднившиеся жители разбредались по домам, поэтому Лайя и её спутники укрылись в тени крайнего к лесу строения, ожидая, пока улицы окончательно опустеют.

– В те дома пока не вернулись хозяева, если мы поспешим, то сможем влезть туда, – Лайя показала направление.

– Мы не будем этого делать, – перебил её Чонсок.

– Что? Почему? – удивилась девушка.

– Мы не будем грабить селян, – твердо сказал воин.

– Но… – она ошарашенно смотрела на него, не веря своим ушам. – С чего такое благородство? Не мы ли только что завалили восемь человек и забрали их добро?

– Ограбить вора не преступление, – спокойно ответил азур.

– Но… но, а тот дом, в котором мы жили? Мы брали там еду и вещи, а потом вообще спалили, правда, не сами и не специально! Но всё равно! – не сдавалась девушка.

– Для владельца дома я заранее оставил 5 золотых, надеюсь, трактирщик передал их.

Лайя потеряла дар речи, переводя взгляд с Чонсока на Тэмина, не понимая, почему танэри не говорит ей, что это всё шутка. И пока она недоумевала, момент был упущен: жители вернулись в примеченные ею дома. Значит, новой одежды и еды им не видать.

– Так вот куда пошли мои монеты! – наконец-то пришла в себя Лайя и зло зашипела. – А совесть тебя не мучила, когда ты обманывал простую девушку, зная, что не сможешь заплатить?

– Простая девушка, как же, – презрительно хмыкнул Чонсок, – ты же ведьма!

– Ах, вот значит, как! – вспылила она и с силой толкнула его в грудь. От неожиданности воин потерял равновесие и спиной приложился о стену сарая, за которым они прятались. – В благородство, значит, решил поиграть? Селян ему жалко, а ведьму нет?

– Он не так выразился. – Тэмин пытался встать между ними и схватил её за локоть, оттаскивая от Чонсока. – Да и это была моя идея, иначе Чон бы ни в какой дом не пошел и Фенрис бы умер! А нам нужен был кайнарис! Я оставил те монеты трактирщику, не Чон! Меня вини!

Разочарование, которое она сейчас испытывала, было сложно уместить в душе. Одно дело обманывать, не имея возможности заплатить, а другое – сознательно врать, оставляя монеты селянину, выбирая его только потому, что он обычный человек. Чем он заслужил бо́льшую милость? Или её дар, уже заранее объявленный грехом, позволял поступать с ней несправедливо?

Лайя резко вырвалась и оттолкнула Тэмина, с ненавистью смотря на него:

– Ты ещё хуже, чем он! – она почувствовала, что сейчас задохнется от горечи. – Да пошли вы… – зло прошипела она и резко развернулась, но, сделав несколько шагов, остановилась и обернулась. – Ищите себе другого лекаря. Человека, не ведьму! Не стоит омрачать своё благородство души таким омерзительным существом, как я!

Она накинула капюшон, стягивая его на лоб, максимально пряча лицо, и пошла, не скрываясь по улице. Жителей было немного. Ей никто не мешал. Только проходя мимо таверны, ей преградила путь пьяная компания мужчин, окружая и глумливо смеясь, стянула с её головы капюшон, протягивая руки, стараясь дотронуться до тела:

– А кто это у нас такой маленький мимо идет?

Фенрис, следуя за ней, придерживаясь тени домов, поспешил, на ходу доставая меч. Но это было лишним. Лайя сделала едва уловимые движения, и мужчины один за другим осели на землю. Она наклонилась и обшарила карманы каждого, забрала себе их кошельки. Подбросила в руке, взвешивая, и убрала себе в сумку. Вышедшая из таверны помощница в ужасе открыла рот, но крикнуть не успела. Лайя подлетела к ней, обхватила сзади, зажимая рот рукой, делая голос хриплым и чужим, сказала ей в самое ухо:

– Скажешь, что видела меня – вернусь и убью. Если сюда заявятся ищейки – вернусь и убью. Скажешь всем, что видела их драку, что они сами себя, поняла?

Девушка закивала. Лайя второй рукой обследовала по её бока, а потом, когда нашла и забрала кошелек, отпустила.

– Вот и умница, а сейчас возвращайся назад.

Почувствовав взгляд, Лайя обернулась и посмотрела на Чонсока, наблюдавшего за ней в отдалении с мечом в руке. Злая ухмылка скривила губы. Меч против кого? Против ведьмы? Или в помощь ей?

Чувство самосохранения подстегнуло её. Лайя перешла на бег, спеша уйти как можно дальше. Она ненавидела подобные селения. Селения, от которых веяло мнимым уютом и добротой.

Остановилась Лайя, только когда в боку закололо. Тело сразу же напомнило о дне пути и о необходимости отдыха. Она плюхнулась на землю прямо там, где и стояла до этого. Высыпала добытые монеты, пересчитала и сложила в один кошель. Хороший улов. Хватит продержаться пару недель. Одной. Снова… Эта мысль больно резанула её, пожалуй, даже сильнее, чем сказанное недавно Чонсоком и Тэмином.

Она обессиленно легла на землю и раскинула руки, ненавидя себя за то, что ждет проклятых азуров и молчаливого эльфа, вместе с тем понимая, что будет ненавидеть себя ещё больше, если сейчас сбежит.

– Лайя! – испуганно воскликнул Тэмин, подбегая первым, волнуясь, что с ней что-то случилось.

Девушка вскинула руку, призывая молчать, и неуклюже поднялась. Призвала всю свою выдержку и сделала вид, что ничего не произошло, что так всё и было задумано.

– Я добыла нам монет. Теперь есть чем заплатить за нормальный дом в Налии, – холодно сказала она, обводя глазами спутников, а потом с вызовом посмотрела на Чонсока: – Твоя честь не пострадала. Я забрала монеты у простых людей. А ты заберешь их у меня. Свою часть. Взять монеты у вора не преступление. Так?

Чонсок молчал, на взгляд ответил своим прямым, ничего толком не выражающим. Тэмин смотрел с раскаянием, чем ещё сильнее злил. Лайя обернулась к Фенрису и отдала ему кошель, на его вопрос в глазах со злой иронией пояснила:

– Такое отродье, как я, недостойно жить. Вдруг наши славные азуры решат проявить благородство и избавить мир не только от разбойников, но и от ведьмы? Поэтому пусть монеты будут у тебя. Будет с чем скрыться, если начнет происходить что-то «правильное».

Тэмин от её слов аж подавился воздухом и закашлялся. Лайя отвернулась и пошла дальше. Фенрис догнал и подстроился под её шаг. Он ничего не говорил, но так даже лучше. Ей было достаточно того, что он просто идет рядом. Она устала и телом и душой. Заговорила Лайя только спустя пару часов, когда раскаяние за содеянное окончательно накрыло её.

– Я не должна была поддаваться эмоциям, – прошептала она Фенрису. – Могла же сбежать, не убивать их, не оставлять за собой след. Теперь могут прислать ищейку…

– Не думаю, что при других обстоятельствах, они бы ограничились только прикосновениями. Кроме того, если бы ты не убила их, то это сделал бы я, – сказал Фенрис, смотря на Лайю. – Так что не вини себя, это было неизбежно.

Он снял с её плеча сумку и повесил на своё. Лайя благодарно улыбнулась.

– Спасибо, – благодарность была не только за сумку, и Фенрис понял это.

Лагерь разбили уже глубоко за полночь. Чонсок решил оставаться на страже первым. Фенрис и Тэмин заснули сразу, а Лайя ещё долго ворочалась, всматриваясь в ночное небо.

Ей казалось, что она только прикрыла глаза, как снова надо куда-то идти. Уставшая и не выспавшаяся, девушка угрюмо шла, игнорируя виноватые взгляды, которые бросал в её сторону Тэмин. Он выглядел таким потерянным и несчастным, но Лайю это не трогало. Она привыкла получать удары в спину, но сейчас было особенно больно, и расстаться с этой болью – не готова. Это напоминание… Что каждый раз, когда позволяла себе расслабиться, открыться и быть собой, доверять, жизнь ей преподносила очередной урок.

Говорить ни с кем не хотелось. Молчание не угнетало её, а просто подчеркивало действительность. Они чужие друг другу, чтобы она там себе не нафантазировала раньше. Лайя пресекала любые попытки Тэмина вывести её на разговор. Хорошо хоть Фенрис всегда был рядом, не давая перейти танэри в наступление.

Часы складывались в дни. Дорога была однообразной. Общение так и не возобновилось. Обменивались только необходимыми фразами. Азуры тоже перестали разговаривать. Вот это её действительно огорчало, ей не хотелось становиться причиной их ссоры.

Однажды Тэмин всё-таки улучил момент, когда Фенрис слегка ушел вперед, и подбежал к девушке. Подстраиваясь под её шаг, дотронулся до плеча:

– Лайя, я уже извинялся тогда за обман, почему ты ещё сердишься? – он умоляюще посмотрел на неё.

Лайя повела плечом, сбрасывая его руку.

– Всё нормально, – холодно ответила она. Какой смысл ему что-то объяснять?

– Да ничего не нормально, я же вижу! – воскликнул он, сжимая уже её локоть пальцами и не давая идти. – Это из-за Чона? Из-за того, что он сказал про ведьму?

Лайя попыталась освободиться, но он крепко держал её, ожидая ответ.

– Всё хорошо? – подошел к ним Фенрис, выразительно глядя на руку, которую удерживал Тэмин. Азур нехотя отпустил.

– Да, – ответила Лайя и поспешила вперед, а Фенрис последовал за ней.

– Тэ, прекрати за ней бегать, – укорил Чонсок друга. – Я не сказал ничего предосудительного. Она ведьма и… – он осекся.

– И-и-и-и? – разозлился Тэмин, а потом поменял интонацию на более возмущенную: – И-и-и-и-и! Давай, говори уже!

– Не нужно, мы уже всё это обсуждали и не раз, – он приблизился, собираясь дотронуться до него.

– Вот именно! И не раз! – воскликнул юноша, а потом горько выдохнул, разом теряя весь запал: – И я дума… думал, что ты… что мы… ай…

Он махнул рукой и отошел в сторону.

– Тэ…

– Не подходи ко мне, – сердито прошептал Тэмин, а потом ещё тише добавил: – Не сегодня…

Лайя отвернулась, скрывая своё изумление. Она не поняла, что сейчас произошло между азурами, но подозревала, что дело было явно не в ней. Точнее, не только в ней. Она была лишь поводом. Разделить это мгновение было не с кем, поэтому девушка повернулась к эльфу, ловя его взгляд, мысленно спрашивая. Фенрис в ответ лишь безразлично пожал плечами, не собираясь разбираться в хитросплетениях чужих отношений.