Домино

Глава 8

Котий с интересом послушал мои выкладки и заявил, что он ничего не знает про Кронос. Они с ним никаких дел не вели, а курсы о тварях он никогда не брал. Он забрал у меня планшет, что-то поискал, ничего не нашел и заявил, что напишет бабушке. Пусть она проконсультируется у себя, ее подруга возглавляет самый большой исследовательский центр Элуруса, мира, из которого приехал Котий. Может, что-нибудь пришлет.

В этот момент заявился Драк, заглянул в экран, увидел запрос, открыл рот, чтобы сказать что-то вредное, но передумал и рот закрыл.

— Что? — повернулся к нему Котий.

— Думаю, что книги нам не особо помогут. Но хуже, чем наши записки натуралиста уже ничего не может быть. Про Кронос нам в училище рассказывали, но мне было скучно, и я все прогулял.

«Бро, — подумал я, — как я тебя понимаю. Что еще полезное мы прогуляли?»

— Ну ладно, хватит о тварях. У нас завтра Клуб продавцов, там свои твари, о которых Марк ничего не знает.

— Вот сам и посмотрит, — заявил Котий. — На мой взгляд, мы и так рассказали слишком много и он всех заранее ненавидит, да?

— Ну почему, — улыбнулся я, — я хочу познакомиться с Роберто. Он, похоже, классный. Но слишком художник для фронтира.

— Вооот, отличная формулировка, — взбодрился Драк, — но попробуй, скажи ему об этом.

— Говорить такое нельзя, — развеселился Котий, — он в расстройстве разнесет все Управление вдребезги пополам. Он-то считает себя аналитиком и воротилой, хотя отдал все свои расчеты куда-то на сторону, и они там послушно отрисовывают его видения. Ну а то, что цифры никакие не сходятся, никого не волнует.

— Все это прекрасно, но очень хочется кушоц, — потерял интерес к теме Драк. — Что у нас на ужин? Если ничего, я сейчас закинусь кубиками.

— Закидывайся. Я планировал дожарить цыплят, а к ним копченую вермишель.

— Копченая вермишель? Я с вами.

Предпочтения Драка были совершенно не предсказуемы.

К концу ужина дождь совсем прекратился, и, значит, всем, кто разворачивал погодные зонтики, не придется выходить из дома их обновлять. Внезапно я почувствовал, что устал биться с каталогом и никакой новой информации больше не хочу. Отказался от чая, ушел в свою комнату, открыл окно и вдохнул влажный воздух: пахло свежестью, елками и внезапно яблоками. Как же хорошо здесь, спать буду с открытым окном!

На кухне Драк делился переживаниями с Котием:

— Мне не нравится, что происходит с пещерой. Сначала прибыл наш друг, потом она ускоренно стала наполняться тварями. Что происходит? Я созвонился с нашими сегодня, ни у кого такого нет, они в стандартном цикле. Что думаешь?

— Если такое только у нас, то возможно это наша пещера перерождается. Ластырь, оказывается, не такая уж новая тварь, мы просто давно каталог не смотрели. Возможно образуется переход. Я бы предположил, что к Марку на Тривию.

— Это было бы слишком хорошо и удобно. Ты небось уже запланировал притащить оттуда партию игл.

— Не так уж и хорошо, потеряем место добычи, хотя идея получить долю в таможенном переходе мне нравится. Альтернативная версия, что пещера планирует обвалиться целиком, звучит отвратительно, да и не было такого у нас никогда, с чего бы сейчас?

— Смешно, если обе версии неверны. Тогда что?

— Тогда что-то совсем банальное, что нам даже в голову не приходит. Мы слишком любим радикальные идеи.

На этом друзья решили разойтись, потому что если идей нет, то и обсуждать нечего.

Котий еще долго не спал и даже вышел посидеть котом на крыше. Вспомнить друзей, бабушку и университет. В отличие от Марка и Драка он по дому скучал и даже планировал съездить зимой домой: напомнить о себе, поплавать в море (Домино так и не удосужилось прирастить себе приличный водоем), поиграть в шахматы с сокурсниками. После того, как в очередной раз проигравший Драк спалил все фигуры, они новых не купили, так что это развлечение придется оставить до родного дома.

Неправильный он кот, совсем неправильный, его соотечественники редко уезжали в миры фронтира. Все они или сидели безвылазно на Элурусе, или укоренялись в устоявшихся мирах, где можно было устроиться аналитиком и в ус не дуть, получая максимум из имеющихся удовольствий. Его брат, например, уже пять лет жил на Рампе, рассчитывая по собственной модели потенциальный успех местных музыкальных шоу. Как он это делал, не мог понять даже Котий, впрочем брат не спешил делиться подробностями. Котий подозревал, что определенный эффект играла уверенность продюсеров в прогнозах брата, и отмеченные им проекты получали больше денег на рекламу и предсказуемо набирали известность. Эффект самосбывающегося пророчества. Но вряд ли все было так просто, комбинации брата всегда носили головоломный характер.

Полюбовавшись еще на зеленоватую Луну, Котий спустился с крыши, написал письмо брату и угнездился в любимой коробке.

А утром мы направились на собрание Клуба продавцов.

— Копье возьми, — бросил Драк на выходе.

— Заедем в пещеру? — удивился я. Вроде бы мы сегодня не собирались.

— Может и заедем, тут другое — это мы одни каталог не читаем, а и Кимы, и Бульдегомы, и вообще все прочитали нашу вчерашнюю историю и хотят посмотреть на твое копье, которым ты Ластыря победил.

— Так оно выглядит так же. Снаружи покрытия почти не видно, только на солнце можно голубой оттенок увидеть.

— Все равно хотят, интересно же. Возможно съездим потом испытаем у кого-нибудь.

— Ты же не собирался с нами? — хитро прищурился Котий.

— А я с вами не пойду, делать мне там нечего. Схожу к Шмидту, поболтаю. Подожду рассказов, как вам никого ни в чем не удалось убедить.

— Шмидт — хозяин столовой, ты его уже знаешь, — пояснил Котий и нахмурился. Ему не понравилась перспектива, что он никого не сможет убедить. Но спорить он не стал.

Клуб продавцов заседал прямо в Управлении. Мы приехали почти последними. Роман Николаевич тоже был здесь, хотя официально в клуб и не входил. Мы кивнули друг другу и быстро прошли за стол. Ким занял нам три места рядом с собой, но Драк с нами так и не пошел, и лишний стул мы уступили смешному усачу, который радостно уселся рядом со мной.

— Значит, нашего полку прибыло! — весело потер он руки, — отлично, отлично, я все про вас знаю, Маркус Бантиус, и рад, очень рад. Наконец-то вы наставите этих трансформеров на путь синергии и кооперации, и мы раскроем потенциал этого мира.

Я немного застеснялся, этот человек просто распылял вокруг себя ни на чем не основанную уверенность, с которой хотелось немедленно согласиться. Но так просто я уступать не собирался.

— Роберто! — протянул он мне руку, которую я немедленно пожал.

Так вот кто это такой! Неловко называть такого человека полоумным Бертом. Безумный Берт — вот как было бы правильно. Разумеется, я оставил эту мысль при себе.

Наконец все расселись и совсем юный парень объявил первый пункт повестки.

— Самый молодой член Клуба, — шепнул Котий, — его зовут Аз. Он из семьи Ганбатов, вон его отец сидит.

— Итак, — объявил Аз, — спасибо всем, что пришли, начнем. Первое, что мы с вами должны обсудить, это вопрос переименования Клуба.

Тишина повисла буквально на секунду и тут же взорвалась вопросами — Как? Куда? Зачем?

Аз пояснил, что в Клуб поступило предложение переименовать его в Совет экспортеров. Так принято называть подобные организации в других мирах и для того, чтобы партнерам было понятней, с кем они имеют дело, нам желательно с ними синхронизироваться.

Котий вздохнул, но ничего не сказал. Народ продолжал шуметь. Предложение казалось безобидным, но меня царапала мысль, которую я никак не мог уловить.

— А почему не Союз экспортеров? Или Министерство энергетической промышленности? Или Центральное управление ресурсами? — запустил волну креатива Берт.

— Мне нравится Министерство! — поддержал его бородатый мужик татуировках, — Хочу быть министром!

— Больше, чем на замминистра ты не тянешь, — немедленно заявил его сосед.

— Ладно, выберем Романа министром, — разочарованно протянул бородатый мужик, — а всех остальных назначим замминистрами. Я слышал, их может быть сколько угодно.

История о переименовании превращалась в балаган.

— Ставлю на голосование, — звонко объявил Аз.

— Подождите секунду, — сомнения в моей голове наконец оформились. — А если мы станем Советом экспортеров, значит ли это, что мы не сможем продавать фиррий на внутреннем рынке?

— Логично предположить, что да, — задумчиво протянул Аз, — для внутреннего рынка мы сделаем отдельный союз.

— А кто это предложил? — решил уточнить я, но мой вопрос утонул в разъяренных воплях.

«Кто позволил?!! Вы еще запретите нам производить блоки для себя! Это произвол! Происки рептилоидов!» — неслось со всех сторон. Узнать, кто предложил переименование не представлялось возможным, по крайней мере, сейчас.

Аз поднял руку, пытаясь утихомирить домайнеров, но они не собирались успокаиваться. Тогда Роман Николаевич кашлянул. Члены клуба с подозрением посмотрели на него, но притихли.

— Аз, — сказал Роман Николаевич, — по-моему, твое предложение не прошло.

— Я понял, — откликнулся Аз. — И как раз собирался снять его с повестки дня. Вопрос снимается, Клуб остается клубом. Тогда второй вопрос.

Я превратился в слух. Вот сейчас должно прозвучать предложение об объединении партий при нехватке объемов. Но в этот момент сработал телефон у Романа Николаевича, и он снова взял слово.

— Господа, в пещере у Рамзеса обнаружен Ластырь. Если Марк привез свое новое копье с Бантием, — тут я кивнул, что привез, — а Марк его привез, то мы можем сейчас съездить и посмотреть предмет в деле.

— Дааа, — заорали мужики, повскакали с мест и ломанулись к выходу. Охотиться на Ластыря им было гораздо интереснее, чем заседать. Разумеется, мы тоже загрузились в машину, Котий вызвонил Драка, который тут же прыгнул за руль, и мы двинулись в общей колонне.

— Термита не бери, — посоветовал Драк, — их там и так навалом будет. Твой выход будет с копьем.

— А если оно так не сработает, как в прошлый раз?

— Мы будем об этом знать. Ты лучше беспокойся о том, что будет, если оно сработает. Все себе такое захотят и будут осаждать наш маленький домик всем дружным коллективом.

Я задумался, вот так и не знаешь, что хуже. Иголок столько, сколько есть, новую партию быстро не привезти.

Дорога к пещере Рамзеса шла почти в нашу сторону, но потом свернула левее, и мы понеслись через желтые поля, на которых колосилось что-то похожее на кукурузу.

— Это кукуруза, — как будто услышал мою мысль Драк, — она здесь хорошо растет. Попкорн для местной реальности самое то, заметил?

— Да, пожалуй, — согласился я, — мы даже не начали обсуждать ту операцию, о которой вы мне говорили. Только побузили насчет переименования.

— Переименование? Опять? — заржал Драк. — В прошлом году это было любимой игрушкой Берта. В зависимости от текущего перфоманса он предлагал переназвать нас то в Аккумулятор национального богатства, то в Центр решительных убытков, а теперь кто-то другой знамя подхватил.

Я рассказал ему, как было дело, Драк задумался:

— Даа, тут что-то более коварное, кто-то воду мутит. Молодцы, что прокатили это дело.

Через полчаса мы подъехали к пещере Рамзеса и выстроились в ряд. Площадка перед пещерой стала напоминать парковку у торгового центра в воскресенье. Вероятно, такого здесь никогда не было, поэтому двое подотставших встали на дороге, места на всех не хватило. Последним подъехал Роман Николаевич. Что-то мне подсказывало, что он даже не собирается заходить в пещеру, но руку на пульсе держать хочет.

Вся толпа собралась у входа в пещеру, и Рамзес-младший, который явно не ожидал такого количества народу, сбивчиво объяснил, что Ластырь сидит в глубине, а вокруг него еще десяток Лапушек. Он их не трогал, чтобы ничего не испортить. Толпа возбужденных домайнеров заверила его, что он все сделал правильно и ринулась внутрь, напоминая друг другу, что Ластыря надо оставить мне. Мы с Котием и Драком пошли за ними.

По степени энтузиазма это напоминало выход со стадиона футбольных болельщиков после выигрыша любимой команды, с единственной разницей, что мы входили, а не выходили.

Задача по поражению Ластыря оказалась нетривиальной. Он сидел достаточно далеко, на дальнем крае мелкого озерца, и надуваться не собирался. Я в свою очередь не хотел бросать копье — как-то я поверил в африканскую мудрость, что мужчина, утративший копье, остается безоружным. Ну и потом оно реально могло утонуть. Меня посетила идея опробовать его на Лапушке. Но тут я опоздал, потому что когда в одном месте собирается такое количество людей с Термитами, твари не залеживаются.

Драк с Котием вообще ничего не делали. Драк висел под потолком и просто смотрел. А подлый Ластырь знай только поливал себя водой и набирал фирриевый блеск. Я подумал, что будет глупо, если он сейчас еще и спрячется в какой-нибудь отнорок. Но тут кто-то попал в него из Термита, Ластырь вздрогнул, раздулся в шар и поплыл на нас.

— Тореро, на арену! — заорал Берт. Вот любитель театральных эффектов.

Только бы не промахнуться, только бы не промахнуться, мысленно повторял я. Если я попаду, но ничего не произойдет, это будет не так позорно, чем если оно соскользнет с оболочки. А ведь это запросто. Я подождал, пока шар придвинется поближе. Домайнеры вопили за моей спиной так, как будто я уже забил пенальти, а я ведь еще даже не прицелился.

— Бей! Он наращивает стенку! Его потом ничем не взять! — зазвучал сзади незнакомый голос. Ну насчет ничем, мы еще посмотрим, но, похоже, и вправду больше ждать нельзя. Я размахнулся и воткнул копье в пузырь.

Пузырь лопнул самым чудесным образом, я абсолютно не почувствовал, что кто-то там нарастил какую-то толщину. Но только из-за того, что я перестраховался с дистанцией, Ластырь не только оказался вплотную к нам, но и слегка завис сверху. Поэтому когда его разгондурасило, ошметки оболочки налипли на всю честную компанию, а самый большой кусок прилетел мне в лицо.

Тем не менее, восторг присутствующих был настолько велик, что никто этого даже не заметил.

— Дай попробовать! — крикнул тот самый молодой голос, который предупреждал меня про наращивание стенки, и я отдал копье, не глядя, поскольку мне еще предстояло отодрать от лица остатки Ластыря. Лицо немного покалывало, но, к счастью, отлетевший кусок был больше липким, чем жгучим.

Общими усилиями пещера была зачищена от последних признаков тварей, члены Клуба даже немного перестарались, судя по ворчанию Рамзеса-старшего — заднюю часть пещеры энтузиасты обработали насухо. Теперь уйдет какое-то время на восстановление.

— Какая вещь, какая вещь, — приговаривал мне парень, которому я дал копье, — продай, а? На Лапушек оно не так магически действует, но все равно неплохо.

— Это опытный образец, — забрал копье я, — Не для продажи.

— Но ты же сделаешь еще? Я первый в очереди, — немедленно заявил тот, — запомни, Оскар Юхансон претендует на копье с Бантием, и если ножик сделаешь, то на него тоже.

— Но-но, — прорвался ко мне Ганбат-старший, за которым плотно следовал Ганбат-младший — не больше одного в одни руки, пока не пойдет серия. Так, и нас запиши вторыми, одно копье мне и одно Азу. Аз составит и пришлет список.

Тут набежал еще народ, и я обрадовался, что смогу перепоручить все дискуссии Азу, не зря же он у нас секретарь, и вырвался на волю.

Котий с Драком уже стояли на улице в человеческом виде и усмехались.

— Ну что, успех? А ты заявку на патент подавать не хотел. Вообще это надо отметить.

— Да я как-то…, — оглядел я себя. Если с лица мне еще удалось кое-как снять остатки пещерного жителя, то к рубашке они приклеились намертво.

— Шрамы украшают мужчину, — объявил Драк.

— Это не шрамы, это грязь.

— Какие нежности, подумаешь, она даже не пахнет! Поехали пить пиво, это прорыв! — заорал подошедший сзади Берт и мы поехали.