Домашний учитель для чудовища

Глава 15

23 Беда

Шир, Второй Экваториальный округ, усадьба «Зеленые холмы»

Сандра Леман

день после первого выходного

К завтраку дети пришли вместе. Викки держала брата за руку.

Рэнди выглядел совершенно невозмутимым: учтиво поздоровался с напряженными людьми, пожелал всем приятного аппетита, неспешно принялся за еду. Сандра подумала, что программа этикета – хорошая броня.

А вот Викки нервничала заметно. Усевшись за стол, она обвела всю компанию свирепым взглядом. На ее веснушчатой грозной мордашке было четко написано: «Кто попробует сказать хоть одно плохое слово про братика, в того полетит моя тарелка!»

Завтрак прошел в теплой и дружественной атмосфере до зубов вооруженного нейтралитета, поддерживаемого не столько даже красноречивыми взглядами, которые постоянно бросала на всех присутствующих Викки, сколько внушительной фигурой ее отца во главе стола.

Мистер Браун выглядел абсолютно спокойным. Невозмутимо орудовал столовыми приборами, поглощая нечто, что наверняка носило какой-нибудь вычурный и труднопроизносимый титул родом еще со Старой Земли, а на деле показалось Сандре чем-то вроде плова или рисовой каши с курицей, овощами и морепродуктами. Мистер Браун ни на кого не смотрел – но Сандра была уверена, что каждый из присутствовавших за завтраком ощущает его взгляд именно на себе. Тяжелый такой взгляд, задумчивый и многообещающий.

Наверное, поэтому почти никто из обитателей поместья в то утро не отдал должного искусству повара. Хотя оно того и стоило. Вкусная штука оказалась, просто на языке таяла, одновременно нежная такая и в меру остренькая. Сандра своей порцией насладилась сполна и подумала, что надо будет обязательно как-нибудь ненавязчиво узнать, как эта вкуснотища называется.

Настроение у нее было просто чудесное. И его не смогли испортить ни тяжелое молчание мистера Брауна, ни похоронные лица доктора Вайса и управляющего, ни даже милое чириканье его жены Филлис, которую всеобщее молчание не только не смутило, но и, скорее, обрадовало. Никто не говорил о скучных делах или не менее скучной политике (в которой Филлис явно ничего не понимала и понимать не желала), и можно было вдоволь нащебетаться о предстоящем показе мод в столице Шира и о том, как Филлис хочется туда попасть, потому что там будут все-все-все, кто хоть чуть-чуть хоть что-то хоть где-то да значит...

* * *

Сандра была так счастлива, что утратила бдительность, не исчезла вовремя из-за стола и позволила Филлис подкараулить себя и взять в плен.

– Ах, моя дорогая, – защебетала супруга управляющего, цепко ухватив Сандру за локоть, – какой ужас, настоящий ужас мы все пережили вчера! Я заперлась в своей спальне, а Шарль вообще не ложился! В сложных ситуациях управляющему надо быть готовым ко всему! А сегодня я боялась выйти к завтраку, уверяю вас, боялась!

В глазах Филлис Нодье горела жажда подробностей. Подробностей, которыми ей пока не с кем было поделиться, но которые она наверняка пустит в ход в первый же свой визит к кому-нибудь из знакомых, живущих вне усадьбы.

Понимая это, Сандра сказала коротко:

– Вы зря так волновались.

– Ну как же – зря? Ведь наш дорогой хозяин так и не убрал отсюда этого жуткого киборга! Но вы же знаете всю их семейку! Если уж они что-то решат... А киборг нас всех убьет, непременно убьет!

– Всю их семейку? – учтиво переспросила Сандра, прикидывая, как бы снять эту несносную даму с локтя. – Я, видите ли, не знакома со всей семьей мистера Брауна. Собственно, только с ним самим и с Викки...

В глазах Филлис плеснулась радость. Торжество тщеславного человека, которому есть чем похвастаться – и он будет, будет, будет!..

– Как, дорогая моя? – сладко проворковала она. – Неужели вы до сих пор не знаете, вот совсем-совсем не знаете, на кого работаете?.. Так и считаете его Брауном, просто Брауном?.. А я узнала сразу после свадьбы, вот прямо сразу! Когда Шарль рассказал мне, я чуть не упала в обморок, право же, почти упала!

Сандра молчала, прекрасно понимая, что Филлис не надо поощрять и подталкивать – она сама всё скажет. Сейчас помешать ей мог бы только кляп во рту!

И Филлис сказала. Выдохнула, вдохнула, собралась и сказала:

– Ванделер. Один из!..

И всё. Да и что тут добавишь?

Учтивая улыбка замерзла на губах у Сандры.

Она почти не заметила, как проходящий мимо Шарль Нодье окликнул супругу, как Филлис что-то любезно чирикнула и удалилась с мужем. Кажется, Сандра кивнула ей на прощанье... или даже что-то сказала? Не осталось в памяти... Сандра была захвачена давним воспоминанием.

Соседская девочка – старше малышки Сандры, уже школьница – рассказывала, как в классе им объясняли, что такое законность.

«Ха! – высокомерно говорила девочка-соседка. – Совсем нас глупенькими считают! Законы, мол, для всех одинаковы... Ха и еще ха-ха! Я сама слышала, как мой папа сказал: у кого есть деньги, для того любой закон перепишется! Вот хотя бы Ванделеры – что захотят, то и возьмут, и никто им не посмеет ничего сказать. Просто загребут – и ничего им за не будет, вот!..»

На маленькую Сандру эти слова произвели сильное впечатление. Даже ночью ей снились большущие руки, которые сгребали людей, дома, планеты... и ничего им за это не будет, потому что они – Ванделеры, вот!..

Сандра Леман тряхнула головой, отгоняя воспоминание детства. Но на его место тут же пришло иное воспоминание, относительно недавнее. Тонкое смуглое лицо Рико Мартинеса, пришедшего проводить ее на космодром.

Перед отлетом с Прозерпины Сандра попросила своего бывшего однокашника узнать хоть что-то про ее нового работодателя. Но у Рико ничего не получилось – а ведь он отличный хакер.

На прощанье Рико сказал ей:

«Если сможешь, откажись от этой работы. А если не сможешь – будь очень осторожна. Я три дня пытался достучаться до этого человека. Проламывал одну стену – а за нею вставала следующая! Такую защиту не выстроишь без очень больших денег и очень большой власти. Но есть и кое-что еще... У меня было чувство, словно за мной кто-то снисходительно наблюдает. Мол, давай, букашка, давай, ползи... Но если подползешь слишком близко – тебя раздавят... И я отступился, бросил розыски... Будешь смеяться?»

Нет, Сандра не собиралась смеяться. Она со всей серьезностью отнеслась к словам приятеля. Среди их общих друзей ходили байки о невероятной интуиции Рико Мартинеса. Похоже, Сандра могла бы теперь добавить к этим байкам еще одну историю. Но, конечно, она этого никогда не сделает...

Усилием воли Сандра Леман взяла себя в руки.

Так. Спокойно. Она не Филлис, в обморок не упадет. В конце концов, подписывая договор, она знала, что Браун – это псевдоним. Понимала, что ее хозяин – значительная фигура. Как выяснилось, одна из самых значительных в известной людям части Вселенной? Ну и что? Какое это имеет отношение к ее работе?

М-м-м... вообще-то некоторое отношение имеет. Как подумаешь, что ей предстоит воспитать Викторию Ванделер – будущую хозяйку этой самой известной части Вселенной...

Тут Сандра Леман окончательно пришла в себя. Большая ответственность, да... ну и что? Когда она выбирала для себя профессию, она и так знала, какая на нее ляжет ответственность – формировать человеческие души...

Кстати, почему она подумала именно про Викки, а не про... не про обоих детей? Может быть, она не до конца верит в намерение мистера Брауна усыновить киборга... То есть не Брауна, конечно... Ванделера... С ума сойти!

Ладно. В любом случае ей уже пора идти на урок. Что там сейчас? Сильмариллианский язык?

* * *

Занятия сильмариллианским (или, как выражалась Викки, эльфячьим) языком окончательно ввели жизнь в привычную колею.

Учительница умилялась, глядя на Викки: девочка как вцепилась братику в руку, так и не отпускала до самого конца урока. Хорошо, что занятия были устными, а то пришлось бы бедному Рэнди экстренно становиться левшой.

Сегодня Викки даже не строила из себя мученицу, хотя сильмариллианский язык был единственным ее нелюбимым предметом. Остальные предметы для нее были – как головоломки для любителя интеллектуальных игр.

Сандра добросовестно изложила все, что собиралась, и опросила обоих учеников по пройденному ранее материалу, заставляя Викки четко выговаривать удвоенные согласные, которые девочка так не любила. Учительница не делала скидки на вчерашнюю нервотрепку и на то, что в эту ночь ни дети, ни она сама почти не спали.

А потом с чистым сердцем и сознанием хорошо выполненного долга Сандра оставила подопечных одних развлекаться в детском городке (ну, почти одних, доктор, конечно же, бдил из-за ближайших кустов). Не дело, если учительница превратится вдруг в надзирателя, не оставляющего опекаемых ни на секунду, – хватит с них и доктора Вайса.

И еще Сандра Леман приняла важное решение: выбросить из головы сведения, полученные от этой дуры Филлис. Ее нанимал мистер Браун? Значит, она работает на мистера Брауна. Всё. Точка. Только так она и постарается называть отца своих учеников – даже мысленно!..

* * *

Плачущую горничную Сандра обнаружила, когда возвращалась к себе в комнату за книжкой, на которую скачала в городе массу интересных новинок, но так и не просмотрела их толком из-за всего, что навалилось. Решила пройти напрямик, мимо фонтана, и как раз перед ним на скамейке ее и увидела, рыдающую горько и безутешно. Не безупречную Мэй Ли, конечно, а вторую, Долли, миловидную крупную шатенку с простоватым лицом и детской улыбкой. Вот тогда-то у Сандры и испортилось настроение.

Вернее, еще чуть позже – когда она слегка подуспокоила несчастную девушку и сквозь всхлипывания и иканье сумела разобрать причину столь сильного расстройства.

Причиной оказался младший лакей Финеас Белл. Вернее, не он сам, а то, что сейчас мистер Браун его убивает. Или увольняет. Утащил в свой кабинет и там... А может, как раз и убивает, у него был такой голос!..

Бросив снова зарыдавшую Долли заливать слезами скамейку, Сандра метнулась к дому. Нет, она, конечно, не предполагала, что над жизнью ушастого юнца действительно нависла серьезная угроза, но...

Сандра и раньше считала, что мистер Браун – страшный человек. Привыкший, что ему подчиняются беспрекословно. Но только теперь, вспомнив слова Филлис Нодье (которые совсем недавно она искренне решила выбросить из памяти), она осознала, как безграничны его мощь и власть. И как незавидна участь тех, кто поступает вопреки его воле.

О судьбе Лесли Уориша, бывшего начальника охраны, и миссис Сэвидж, предшественницы Сандры, например, служанки говорили только шепотом и пугливо оглядываясь. Сандре так и не удалось толком ничего выяснить. А ведь те двое просто халатно отнеслись к части своих обязанностей. Страшно даже представить, что здешний хозяин сделает с человеком, посмевшим запереть в чулане того, кого мистер Браун во всеуслышание называет своим сыном и наследником!

Как он сказал тогда доктору? «Вы почти что член семьи, и поэтому вам я прощаю то, чего не простил бы никому другому...» А ведь виной доктора были только слова. Просто слова! Пусть и оскорбительные. Физически он Рэнди и пальцем не тронул. К тому же бедный Финеас – всего лишь младший лакей, а вовсе не старый друг семьи и почти что родственник. Если мистер Браун теперь его просто уволит без выходного пособия и рекомендаций – считай, повезло. Бедный мальчик...

Сандра не помнила, что еще вчера искренне была готова прибить «бедного мальчика» на месте и крыла его последними словами. Сегодня бедный мальчик был в беде и нуждался в защите.

Опрометью промчавшись через холл и взлетев по центральной лестнице в левое крыло, где располагался кабинет хозяина, Сандра увидела у темных, плотно закрытых дверей тщедушную фигурку в ливрее – и поняла, что опоздала.

Финеас стоял, привалившись к стене. Похоже, идти не мог, да и стоять самостоятельно тоже. Лицо белое, глаза огромные, верхние пуговицы на униформе выдраны с мясом, словно ее с бедного парнишки пытались содрать, не расстегивая.

– Что он с тобой... – выдохнула Сандра, разрываясь между желанием немедленно убедиться, что у ребенка нет серьезных повреждений, и боязнью причинить ему боль, если она ошибалась по поводу мистера Брауна и повреждения все-таки есть.

Финеас с трудом сфокусировал уплывающий взгляд, сглотнул. Ответил хрипло:

– Уволил...

– И только?! – успела обрадоваться Сандра, но Финеас медленно покачал головой.

– Не... не только. Еще отправил на курсы. Рукопашного боя. С завтрашнего дня. – С каждым произнесенным словом голос Финеаса креп, а взгляд становился все более осмысленным. – За отвагу, проявленную в сложной ситуации. И сказал, что я – паршивый лакей.

Он вдруг улыбнулся, яростно и ослепительно, и расправил плечи, окончательно отрываясь от стенки. И добавил, гордо вскидывая подбородок:

– И зачислил меня в охрану!

По коридору он ушел, чуть ли не печатая шаг.

Сандра проводила его потрясенным взглядом и подумала, что это никуда не годится. Совсем. Все-таки следовало прибить чертова мальчишку вчера, пока было такое желание. Потому что самое правильное и полезное чувство, которое надлежит испытывать в отношении нанимателя, подобного мистеру Брауну, – это легкая неприязнь и опасливое уважение. Они стимулируют, держат в тонусе и на нужной дистанции и настраивают на рабочий лад, все остальное может лишь помешать.

И совсем уж никуда не годится то, что теперь страшный мистер Браун (да-да, именно Браун, и только так!), похоже, начинает ей нравиться.

* * *

Кажется, первый раз свет мигнул именно тогда...

* * *

Позже, пытаясь расставить события того дня в хронологическом порядке, Сандра так и не сумела понять, действительно ли она заметила первый перепад напряжения, возникший при отключении силового купола, или просто додумала его уже потом. В левом, «деловом» крыле второго этажа, в отличие от правого с его игровым холлом, окна были лишь в самом конце, там освещение шло в основном за счет потолочных панелей. Так что да, она вполне могла и увидеть. И не придать значения.

Но могла и додумать. Потом. Тоже вполне.

* * *

Второй раз свет мигнул, когда Сандра шла через холл первого этажа. И это она заметила точно – из-за большого настенного экрана, на котором в беззвучном режиме шло какое-то музыкальное шоу. Трудно не заметить, когда прямо перед тобой изображение танцующих девиц вдруг схлопывается в точку – и полстены заливает чернота с мелкой рябью помех.

Изображение вернулось через секунду, Сандра не успела даже шага замедлить. Впрочем, она и так шла не быстро.

Сколько прошло времени после первого перепада (если исходить из того, что она его все же видела) до вот этого, уже точно замеченного? Немного. Несколько метров по коридору второго этажа, потом спуститься по лестнице и пройти до середины парадного холла. Она шла медленно, да. Но ведь и расстояние небольшое.

Выйти в сад Сандра не успела – дверь распахнулась резко, чуть не заставив ее отскочить. И в следующий миг отпрыгнуть ей все-таки пришлось – иначе доктор Вайс просто отбросил бы ее со своего пути, словно досадную неодушевленную помеху. Во всяком случае, так показалось Сандре, мимо которой обычно флегматичный немец буквально промчался, будто мимо пустого места. Окликать его и спрашивать, что случилось, было, ясное дело, бесполезно.

Ситуацию немного прояснила вбежавшая следом Долли – запыхавшаяся, бледная, но хотя бы уже не рыдающая. Уставившись на Сандру расширенными глазами и ломая стиснутые перед судорожно вздымающейся грудью пальцы, она выдохнула одно слово:

– Викки...