...На крыше дома ак-Тиэну их ждал Изумрудный Дракон, большой, молчаливый и спокойный. Траурные ленты свисали с его упряжи, сильно похожей на лёгкую броню. Безмолвная охрана из Всадников Цу следовала за чужаками повсюду, даже на спину дракона они сели рядом. Алсаг прошептал, прячась за Речника, что в драконьих когтях никуда не полетит, но его без споров посадили в седло, обвязав вокруг туловища ремнями.
"Смотри, Фрисс, вон там, внизу - погребальная ладья," - ледяная рука легла на запястье Речника. "И Ратханканар там же..."
Внизу, огромные и грозные даже с такой высоты, быстро ползли трое Хальконов, выгибая волнами каменные тела, и на их гребнях покачивалась резная лодка. Третий Халькон полз поодаль, освобождая место для Всадников Цу и Хээ-нор Хеноо - они ехали рядом на куманах и анкехьо, сопровождая повозку с дровами. Дракон взревел, Хальконы ответили ему, и он замедлил полёт, чтобы не обгонять их.
"Его прикрыли красивым покрывалом," - Фрисс заглянул в лодку, встретился взглядом с мертвецом - отчего-то ему не закрыли глаза - и подался назад. "А он совсем седой. Сколько веков ему было?"
"Больше пяти, но меньше шести," - ответил, задумавшись на мгновение, Нецис. "Посмотри на дальнего ящера. Там едет Нгат"тарка - вот он, в сером плаще..."
Фрисс хотел посмотреть на нового властителя Тиэну, но отвлёкся на жителей - миньцы и иприлоры из ближнего посёлка вышли на дорогу и выстроились вдоль неё с серыми полотнищами из тростниковых листьев. Ратханканар выбрался с обочины и встал во главе колонны, чтобы благословить жителей - так понял Речник по его жестам. А потом Фрисс услышал гул, похожий на жужжание разъярённого роя, и увидел в небе огромный огненный шар.
Дракон отлетел в сторону, пропуская странный предмет. Шар был больше него, дракон с хвостом и крыльями поместился бы в нём. Он летел неровно, раскачиваясь в воздухе, и Фрисс увидел огненные сгустки, вылетающие из него и снова в нём скрывающиеся. Что-то вроде красно-жёлтых змей, окутанных пламенем, или мохнатых...
- Да"анчи!
Дракон, словно только и ждал вопля Речника, плюнул огнём в рой. Тот беззвучно распался на шесть огненных сгустков, и пять из них метеорами понеслись к земле, к толпе людей и тому, что охраняли Хальконы, а шестой, на лету рассыпаясь и извергая из себя потоки личинок, помчался к дракону.
- Тирикка! - трескучая молния разорвала небо, извивающийся в воздухе огненный поток дрогнул, потеряв несколько сгустков, дракон распахнул крылья и встал на дыбы, принимая удар на себя, в лицо Речнику дохнуло жаром.
- Фрисс, держи Алсага! - Нецис пребольно ткнул Речника локтем в бок и спрыгнул с драконьей спины, на лету превращаясь в нетопыря. Хесский кот взвыл - ремни, на которых он повис, чуть не поломали ему рёбра, он пытался уцепиться за седло, но когти скользили по драконьей чешуе. Речник упёрся в спину Алсага, прижимая его к седлу. Самому Фриссу тоже было невесело болтаться вниз головой, и он старался на землю не смотреть - пока не услышал испуганные крики, стоны и рёв пламени.
- Ал-лийн! - заорал он. Шлем свалился с головы и улетел куда-то вниз, рёв пламени сменился шипением пара, снизу донеслись проклятия на ломаном Вейронке. Дракон вновь перевернулся брюхом вниз, чуть не сбросив с себя всех седоков, выписал в воздухе круг и камнем пошёл к земле. В воздухе висело облако зловонного пепла и зеленоватых искр, Фрисс закрыл лицо рукавом, отчаянно кашляя и чихая.
Снизу ударило холодным ветром, запах тухлятины стал почти невыносимым. Огненные сгустки пронеслись навстречу дракону, в панике удирая к облакам, Фрисс метнул следом пучок трескучих искр, но промахнулся. Дракон сел, передёрнувшись всем телом, с громким шелестом сложил крылья, и Речник наконец увидел, что было на земле.
Халькон свился клубком вокруг погребальной ладьи, присыпанной пеплом и дохлыми да"анчи, ещё двое лежали поодаль, поправляя друг на друге сбитые пластины брони. Жители с азартными криками бегали по окрестным полям, вылавливая что-то светящееся из злаков и оросительных канавок. Вдоль дороги бродили потрёпанные стражи Тиэну, в обгоревшей одежде, в ожогах и царапинах, и затаптывали уцелевших личинок. Меа в сером плаще - Фрисс вспомнил, что его имя "Нгат"тарка" - поднимался по кольцам Халькона к ладье, и в руках он держал обгоревшее тело одного из стражей. Ещё двое раненых лежали рядом на спине анкехьо, над ними склонился Ратханканар, и его окостеневшая рука прикасалась к их лбам. Рядом стоял Нецис с банкой свежесваренного зелья и, как показалось Речнику, предлагал Ратханканару помощь. Нецис был жив, не слишком потрёпан и не более бледен, чем обычно. Встретившись взглядом с Речником, он криво усмехнулся.
Фрисс выпутался из стремян и подошёл к Некроманту. Он взглянул на раненых - один из них уже сел, второй пробовал встать, держась за панцирь. Ратханканар отрывисто приказал им сесть на ящера, а одному из Всадников Цу - проводить их до города. Мантия самого мага была прожжена во многих местах, свежий рубец рассекал лицо, лишь чудом не зацепив глаз.
- Неприятное происшествие, Фрисс, но вроде отделались малой кровью, - прошептал Некромант, подбирая с земли дохлую личинку. Если бы Речник сразу увидел летящих тварей так близко, он едва ли узнал бы их. С тех пор, как он столкнулся с ними в пустыне, красные падальщики сильно изменились. Тварь, которую двумя пальцами держал Нецис, была длиной с пол-локтя, обросла кольчатой бронёй, потеряла почти все ворсинки, зато обзавелась двумя парами жёстких усов. Те личинки, что валялись на дороге, были почти такими же - некоторые побольше, некоторые поменьше, иные - мелкие и мохнатые, иные - бронированные и змееподобные... Фрисс растерянно мигнул.
- Та-а... Почти полная трансформация, - пробормотал Некромант, засовывая личинку в сумку. - Значит, это был рой-переселенец. Так далеко от пустыни... Когти Каимы, сколько же их тут ещё летает?!
- Огнистые черви? - Фрисс наступил на дохлую личинку и для верности раздавил её.
- Именно, - хмуро кивнул маг. - Вот проклятие... Им ещё не время было трансформироваться! Такого никогда не бывало в Год Аватта, он слишком холодный... Если только Ангахар приказал им...
- Нецис Изгнанный! - маг Меа стоял рядом с путниками, сложив руки на груди. - Досадная заминка не должна помешать властителю Нгас"кану ак-Тиэну обрести покой. Ты готов продолжить путь?
- Прикажи уничтожить всех личинок. Живые они или дохлые - неважно, - сказал Некромант и быстро пошёл к дракону. Тот молча ждал, и дым поднимался из его ноздрей. На его броне остались пятна жирного пепла и потёки желтоватой крови да"анчи.
...Острые мерцающие шпили, собранные из мелких церитов, высились над пологими холмами, одетыми в чёрную и тёмно-красную каменную чешую. Курганы Меа стояли вплотную друг к другу, и трава не росла на них - только серебристый лишайник пятнал базальтовую броню. Ближний к дороге холм был наполовину разобран, и на нём стояли сиригны в траурных тёмно-серых одеждах. Всадники внесли на холм дрова и уложили их в яму, полив земляным маслом, Хальконы выгнули спины, и сиригны забрали у них тяжёлую ладью. Фрисс, Нецис и Алсаг стояли поодаль, в окружении Всадников Цу. Хальконы отползли в сторону и повернулись головами к холму, Изумрудный Дракон взлетел и повис над курганом, расправив крылья.
- Небесная Река да примет тебя, Нгас"кан ак-Тиэну, - негромко, но чётко проговорил Ратханканар и бросил на холм цветущую ветвь и горсть песка. - Ты достоин Чертогов Кетта, и они достойны тебя. Попутного течения!
Холм потонул в вихре пламени. Все разом - и дракон, и трое Хальконов - выдохнули огонь, и Фрисс даже попятился от сильного жара. Ладья вспыхнула, будто и её пропитали земляным маслом, и пламя побелело и потянулось к небесам. Холм просел с громким треском, поглощая обломки ладьи и груду угля, и огонь угас. Из провала поднимался белый дым, камни блестели и как будто плавились.
- Илкор ан Сарк... - прошелестело над курганами. Нецис подошёл к раскалённому холму и коснулся чёрного камня, отчётливо зашипевшего от прикосновения.
- Илкор ан Кигээл, - продолжил Некромант, закатывая рукав и проводя по руке лезвием маленького стеклянного ножа. Чёрная кровь окрасила стекло, зелёный пар тонкими струйками потянулся от раны.
- Гилара г"инх ну эннуал, - негромко сказал маг, проводя остриём ножа по камню. Оно погружалось в них, как в масло, оставляя глубокие рубцы. Два скрещённых полумесяца... звезда о четырёх концах... четыре спирали... замкнутые кольца, схожие с кругами на воде... Зелёное сияние наполняло их на миг и тут же гасло.
- Гиларинэх кэ шэн-гиларинх, - нож рассыпался в руке мага, он прижал ладони к испещрённым знаками камням. - Илкор ан Кигээл-Рейкс - гаакх...
Кольцо зелёного света опоясало курган и вновь погасло. Каменные пластины сдвинулись сами собой, превращаясь в непроницаемую броню. Нецис склонил голову и отступил от холма на три шага, не поворачиваясь к нему спиной. Все вокруг тоже попятились, так же поступил и Фрисс, на которого чуть не наступил Хээ-нор Хеноо. Было тихо, только шелестели на ветру, поднятом драконьими крыльями, серебристые знамёна, да шумно дышали перегревшиеся Хальконы. Фрисс чувствовал, как жители, притаившиеся среди посевов Кунгу, смотрят ему в спину. Он сдержался и не стал оборачиваться.
Глава 29. Иньин
- Забирай своё зелье, Фрисс. Теперь оно готово, - Некромант ненадолго оживился, достал из многочисленных тряпичных и лиственных обёрток склянку с густым красновато-оранжевым маслом и протянул Речнику. Потом он устало сгорбился в седле - кажется, магу сейчас даже сидеть было трудно.
- Тебе точно не нужно лечение? - с тревогой посмотрел на него Фрисс. Нецису было не по себе с тех пор, как он запечатал курган Нгас"кана - ещё тогда, вернувшись с могильников, он лёг на циновки и лежал пластом, уткнувшись лицом в стену, пока за путешественниками не пришли Всадники Цу.
- Из дома Нгас"кана не виден Ургул, - вяло отозвался Некромант. - Одна ночь под светом священной звезды - и мне станет легче. Всё это запечатывание вытягивает силы вернее, чем подъём мёртвой армии, голема собрать - и то проще.
Фрисс поглядел наверх, туда, где должно было быть небо. Над дорогой смыкались мохнатые ветви Фаманов, сплошь в тёмно-зелёной хвое, широкие и крепкие. В сухих степях Кецани, где воды хватало лишь травам, Речник уже успел отвыкнуть от Высоких Деревьев - и эти Фаманы показались ему гигантскими, а на деле на их ветвях не хватило бы места даже маленькому посёлку, самое большее, они удержали бы две-три хижины. Сквозь тёмный полог ветвей даже солнечный свет проникал с трудом. Речник только надеялся, что к ночи лес останется позади, и звезда Ургул будет видна.
Фаманы выстроились вдоль дороги, как часовые. Это был не дикий лес - эти деревья кто-то высадил рядами, и почва у их корней просто сочилась магией, а оросительных каналов тут было не меньше, чем на злаковых полях. Хвоя на земле уже слежалась в плотный ковёр, но ни веток, ни кусков коры, ни шишек Речник не увидел. Зато невдалеке от дороги он разглядел большие светлые пятна - свежие пни. Кто и каким образом смог срубить Высокий Фаман, Фрисс даже не пытался представить. Без мощной магии не обошлось!
- Та-а, это дорога на Иньин, - тихо сказал Нецис, кивнув на придорожный столбик-обелиск, увенчанный церитом и испещрённый знаками Шулани. - Лес Хетана. Тут нам лучше не сходить с дороги, местные жители не слишком дружелюбны.
- Они тоже тебя знают? - недобро сощурился Речник.
- О чём ты? - как будто удивился Некромант. - Иньин - не тот город, где я мог бы позволить себе вольности. Хотя, конечно, там интересный могильник... не тот, что на севере, а старый, южный, где хоронили Магов Камня и Металла. Много любопытного закопали там...
- Не позволяй себе вольности, Нецис, - вздохнул Фрисс и посмотрел на закрытое ветвями небо. Фаманы закрыли путников от солнца, но Речник не нашёл прохлады в их тени - тут было жарко и душно, вода, испарившаяся из каналов, невидимым, но густым туманом повисла в воздухе и никак не могла подняться к облакам и пролиться дождём. Той ночью, если Фриссу это не приснилось, где-то на юге прошла безводная гроза; дело шло к грозе и сейчас, и Речник подумывал, не вызвать ли её самому.
Иньин встретил пришельцев тучами длиннохвостых Клоа, бестолково мечущихся в небе, запахом гари и окалины, пропитавшим каждый камень, глухим неумолчным грохотом, источник которого невозможно было определить, толкотнёй повозок, нагружённых разной снедью, и недобрыми взглядами стражников. У ворот стояли земляные сиригны, Хээ-нор Хеноо и один рослый Гларрхна в великолепной стальной кольчуге. Речник старался не смотреть на него лишний раз - собственная броня сразу показалась ему жалкой.
- Здесь не базар, чужеземец, - хмуро ответил Гларрхна на осторожный вопрос Фрисса. - Ты не купишь тут иньинскую сталь.
- Я не просто путник - я посланник Короля Реки, - сказал Речник и потянулся за Грамотой. - Я хотел бы поговорить с властителем Иньина и передать ему дары.
- Мы здесь следим, чтобы в городе было тихо, - Гларрхна покосился на бирюзовые сполохи на броне Фрисса. - И я надеюсь, что не напрасно пустил вас в Иньин. Твои спутники... Тебе следует за ними приглядывать. Что до властителя Иньина... Иди к воротам Ютангана. Возможно, тебя допустят в тройную крепость, если ты тот, за кого себя выдаёшь.
Разминувшись с повозками, скрипящими под весом тюков с зерном, и чуть не наступив на Красную Саламандру, Гелин вошёл в город - в огромное, но узкое кольцо чилонковых строений между первой стеной - точнее, земляным валом, утыканным кольями и увешанным чарами - и двумя каменными крепостями, сросшимися в одну. От ворот "застенья" Фрисс уже видел чёрные башни и окованные металлом ворота "двойной крепости" - Хетана. Где-то в недрах Хетана скрывалась "тройная крепость" - загадочный и славный Ютанган, Стальной Город. Даже отсюда Фрисс чувствовал, как магия шевелится в тройном кольце стен, где-то там, у древних колдовских печей, в которых варится иньинская сталь. Об Иньине и его товаре даже навменийцы, любители похвастаться, говорили тихо и немногословно, и всё же Речник кое-что знал. Тут - лучшие на поверхности кузнецы, но то, что сделано их руками, не носит клейма и очень редко попадает к чужестранцам. Проще купить меч из алдерской стали или иприлорскую бронзу... труднее добыть разве что "холодную сталь" из недр сарматской станции.
- О чём ты думаешь, Фрисс? - взгляд Некроманта стал подозрительным. - Если о том, чтобы войти в Ютанган, то лучше помоги мне пробраться в могильник. Это проще и безопаснее!
- Почему посланник Реки не может побывать в Ютангане? - сердито глянул на него Фрисс. - Я пойду туда один и буду учтив. Может, властитель Иньина согласится торговать с Рекой...
- Ты не о торговле думаешь, Фрисс, - нахмурился маг. - Ты затеял что-то другое. О торговле сюда пришло бы говорить посольство с властителями во главе, а не одинокий воин. Скажи, что ты ищешь в Ютангане?
Фрисс наполовину вытянул меч из ножен. Клинок, когда-то окутанный негаснущим пламенем, почернел и слегка дымился. Речник провёл по лезвию травинкой - она сломалась и упала на мостовую.
- Тут лучшие кузнецы Кецани. Кто-то из них должен знать, как снять порчу с моего меча, - вздохнул Фрисс. - Даже драконий огонь ему не помог...
- Та-а... А это может сработать, - кивнул собственным мыслям Некромант. - Да, есть надежда, что тебя пропустят. Не тебя, так твой меч. Но тогда не спрашивай стражей о правителе - прямо говори, какой помощи ты ищешь... и не ходи к воротам Хетана в сумерках.
Фрисс удивлённо взглянул на мага, но сказать ничего не успел - из-под навеса, который чуть не своротил Гелин, выскочили напуганные миньцы, а с крыльца постоялого двора, к которому пристроен был навес, выглянул суровый огненный сиригн с топором наперевес. Мысленно попросив всех молчать, Речник спешился и пошёл улаживать дело.
Заселились путники ещё до заката - совсем недавно, как показалось Фриссу, а сейчас за приоткрытой дверной завесой плескался густой жаркий мрак. С севера заходила гроза, белесые сполохи сплетались за облаками, на миг выхватывая из темноты очертания близких домов, стройных гигантских хвощей в саду, Гелина, растянувшегося у крыльца, ящеров-анкехьо, сонно жующих ветви папоротника... Фрисс брал с общего блюда одну микрину за другой, валял их в кислой жиже и отправлял в рот, иногда отдавал улёгшемуся у ног Алсагу. Тут были высокие столы - кот почти поместился под одним из них, только уши торчали. Нецис уже насытился - он ел быстро - и сидел тихо, облокотившись на стол и глядя куда-то вдаль.
В зале было тесно и жарко - два каравана, один с юга, другой с севера, пришли сегодня, привезли зерно и овощи, маленькие бочонки с цакунвой и длинные тростниковые бочки с кайцаном. Торговцы ждали, пока стража пропустит их в Хетан, и в ожидании пили разбавленный кайцан и играли в кости. Фрисс прислушивался к их разговору, но ничего не понимал - миньское наречие на его слух напоминало не то птичий щебет, не то крысиный писк.
- Нецис, ты понимаешь по-миньски? - тихо спросил он. - Научить можешь?
- Через полмесяца, Фрисс, мы будем в Нерси"ате, - Некромант, оторванный от приятных мыслей, глянул хмуро. - Каждый тут худо-бедно понимает не по-хельски, так по-иларсийски. На что тебе миньский?!
Дверная завеса громко хлопнула и сорвалась с гвоздя. В зал, растопырив ротовые щупальца и водя туда-сюда треугольной головой, заглянул бирюзовый Клоа. Помедлив полсекунды, он пролетел над столами и лавками и повис у закопчённой чаши, отдалённо напоминающей огромную жаровню. За ним влетело ещё два десятка Клоа, смущённо подобрав хвосты и стараясь проскользнуть незамеченными. Служитель-иприлор пригнулся и сердито зашипел, замахнувшись на демонов черпаком.
- Чего надо? - огненный сиригн, устроившийся на пустой бочке, поваленной на бок, и записывавший что-то в толстую книжицу, смотрел на пришельцев неласково.
Клоа дружно указали головами на жаровню и выпустили ротовые щупальца. Сиригн ударил кулаком по стене.
- Опять?! Вчера весь день чинил. Двойная плата, и деньги вперёд, или уносите хвосты!
Клоа вереницей облетели чашу, почти касаясь её носами, потом окружили сиригна и странно всплеснули хвостами, обдав всех волной жара.
- Чего им надо? - шёпотом спросил Речник, сжимая пальцы в кулак и прикидывая, не заденет ли рой искр сиригна и торговцев... или начать с водяных стрел?
- Энергии, - тихо ответил Нецис, равнодушно взглянув на Клоа. - Это их пища и их кайцан. Видишь камни на дне жаровни? Это хесские кристаллы, схожие с церитами, и они...
- Вон пошли, - негромко, но убедительно сказал сиригн, привычным движением вытаскивая из стены топор. - Повадились портить мои вещи...
Фрисс выпрямился и вскинул руку, чтобы магическим ударом отвлечь демонов от сиригна - твари непременно должны были кинуться на него и сжечь до костей, и надо было спешить.
Клоа порскнули во все стороны от чаши и повисли под потолком, подняв повыше хвосты. Люди за столами косились на них, но даже не пригибались, будто не видели никакой угрозы.
- Они не напали... - прошептал Фрисс, с трудом разжимая кулак, и растерянно покачал головой. - Никогда такого не видел...
- Слезли с потолка, - буркнул сиригн, поднялся с бочки и медленно вышел на середину зала. Клоа неспешно пятились от него, скользя вперёд хвостами вдоль потолка. Между ними и дверью оставалось всё меньше места, и они жались теснее друг к другу, не желая вылетать на улицу.
- Постой! - Нецис незаметно выбрался из-за стола и подошёл к сиригну. - Они голодны. Сколько они тебе задолжали?
- Семьсот хонко, а сегодня - по тридцать с морды, - сиригн смерил Некроманта хмурым взглядом. - Тебе зачем?
- Держи, - Нецис поднял на ладони связку медных монет и добавил к ним пять золотых. - Пусть они едят.
- Ладно, - помедлив, сиригн кивнул и указал демонам на жаровню. Когда они успели до неё долететь, Фрисс не заметил - только синие хвосты мелькнули под потолком. Со дна огромной чаши поднялось белое свечение, в зале стало ещё жарче. Нецис вернулся за стол, глядя в сторону. Речник выловил со дна сумки три янтарных камешка и вложил в его ладонь.
- Я бы заплатил, Нецис. Зачем ты тратишься? - тихо упрекнул он мага. - Тебе деньги ещё пригодятся.
- Зачем? - бесцветным голосом спросил тот, возвращая камни Речнику.
- Чтобы как следует обустроиться на Реке, - без тени сомнения ответил тот и высыпал янтари магу в карман. - Король даст тебе дом, это да, но на разные вещи и припасы придётся потратиться. А это недёшево. Я бы не хотел, чтобы ты жил впроголодь или спал на тощей циновке. Первую зиму я, конечно, пущу тебя в свою пещеру, но тебе ведь не пещера нужна, а настоящая башня...
- Не смешно, Фрисс, - нахмурился Некромант и снова вернул Фриссу янтарь. - Мне хорошо заплатили в Тиэну, за меня не беспокойся. А это спрячь, пока никто не увидел.
- Сколько мне повторять, что я не смеюсь?! - в расстройстве Речник хлопнул по столу - ладонью, не кулаком, чтобы на него не обернулся весь зал. - Ты лучший алхимик, ты - искусный истребитель нежити. Вся Река будет тебе рада!
- Прежде всего я Некромант, Фрисс, - покачал головой маг. - И сомневаюсь, что Некроманту там будут рады. Довольно об этом!
...Грозные привратные башни Хетана вблизи казались огромными, как скалы. Коридоры, проложенные в их недрах, были извилисты, темны и холодны, как пещеры Энергина - только грибы не росли там по стенам, да не было громадных слизней и их блестящих следов. Речнику пришлось попетлять по туннелям, прежде чем он нашёл привратников. Двое из них были огненными сиригнами, двое - земляными, и один человек в серой броне и четырёхкрылом шлеме был у них за старшего. Его пронзительный взгляд показался Фриссу знакомым - так же смотрел на него Наблюдатель Домейд, и на всякий случай Речник вообразил зеркальный щит между собой и Всадником Цу - иначе нельзя с теми, кто выпивает жизнь через глаза...
- Верительная Грамота подлинная, - промолвил Всадник Цу после долгого изучения, и неохотно вернул свиток Речнику. - Нет сомнений, что ты - тот, за кого себя выдаёшь. Просьба твоя не выглядит нелепой, и я допустил бы тебя в тройную крепость. Но последнее слово - за Наблюдателем. Калзан Хе вернётся завтра в полдень. Приходи вечером. Если Наблюдатель захочет, он поговорит с тобой сам, и на второй день ты получишь пропуск. У кого есть что добавить?
Сиригны переглянулись, один из них быстро сказал Всаднику несколько слов по-миньски, потом посмотрел на Фрисса и покачал головой.
- А-а-а, - протянул Всадник, пронизывая Речника взглядом (тот, стиснув зубы, снова представил себе зеркальный щит, и стражник Иньина зажмурился от неожиданности). - Ты - тот воин Реки, что ходит повсюду с преступным Некромантом. Да, до Иньина дошли разные слова о тебе, но в целом тебя считают доблестным воином, только не вполне разумным. Мой долг - предупредить, что возня с Некромантами не доведёт до добра... особенно если речь о Нецисе Изгнанном. Это опасный преступник, и ты, находясь рядом с ним, рискуешь не только жизнью, но и посмертием. Может быть, он угрожает кому-то, кто дорог тебе, и так принуждает тебя помогать ему? В стенах Хетана тебе нечего будет бояться, и ты получишь убежище, если передашь Некроманта в руки Ордена Цу. Калзан Хе будет тебе благодарен...
Фрисс нахмурился.
- Нецис - самый мирный из Некромантов, и он не трогает никого, кроме враждебной нежити и прочих тварей. Кто-нибудь расскажет мне, наконец, что он всем вам сделал?
Сиригны снова переглянулись и сказали что-то непонятное. Всадник кивнул.
- Может быть, он искусно отводит глаза и даже сумел притвориться мирным, но всё же он Некромант. Помни об этом, воин Реки.
На пороге таверны Речника встретил осоловелый взгляд Алсага. Кот лежал под дверной завесой, уткнувшись мордой в огромную чашу, на дне которой ещё плескалось немного зелёной жижи. Фрисс отволок Алсага в сторону, чтобы его не затоптали, и мрачно посмотрел на Нециса - Некромант за соседним столом хрустел жареными пауками и быстро, не отрываясь, чертил что-то на половинке листа Улдаса.
- Зачем ты его напоил? Утром ему будет плохо.
- Это не я, Фрисс, - покачал головой маг, не отрываясь от чертежа. - Я задремал ненадолго, а когда сюда спустился, он уже вылизывал чашу.
- Преврати его на завтра в нетопыря, - хмуро попросил Речник. - Так в него хоть меньше влезет. Чем тут сегодня кормят?
- Кашей с листьями, - вздохнул маг. - Я тебе оставил половину пауков, будешь?
Клоа просочились в зал с последним лучом заката - только что никого не было под потолком, и вот - они уже свисали отовсюду, распустив хвосты, и их безглазые треугольные морды были повёрнуты к чаше-жаровне. Огненный сиригн, с двумя служителями выкатывающий из подвала новую бочку с кайцаном, рявкнул на демонов, но за топором не потянулся. Клоа помотали хвостами и снова повернулись к чаше. Нецис вздохнул.
- Это другая стая. Они говорят, что жалование будет через три дня, а голодны они уже сейчас.
- Жалование? Кто, ради всех богов, будет платить Клоа?! И за что?! - не выдержал Фрисс. На него обернулись торговцы из вчерашнего каравана. В этот день им не удалось попасть в Хетан, и они ждали, играя в кости и понемногу распродавая привезённое.
- Что тебя смутило, Фрисс? Клоа - часть иньинской стражи, причём не худшая, - едва заметно усмехнулся Некромант. - Они следят, чтобы маги не буянили... Когти Каимы, это очень глупо, и всё-таки мне тяжело на них смотреть...
Он запустил руку в сумку, но Речник остановил его и сам поднялся со скамьи, пересчитывая кемийские и ти-науанские монеты.
- Пятнадцать медяков за каждого сытого Клоа, - кивнул он огненному сиригну. - И ещё двадцать монет сверху.
- Мало, - мотнул головой сиригн. - Ракушки есть?..
Ночью грозы не было, а земля о ней молила - и Фриссу в духоте и мраке тесной каморки снился всякий бред. Он вскочил, как от удара, когда на восточном небе проступила первая полоска зелёного света. В окошко, с трудом просунув морду в узкий проём, заглядывал Гелин, его глаза полыхали багровыми звёздами.
"Нецис пропал," - коротко подумал демон и утробно зарычал. Речник вздрогнул и обвёл растерянным взглядом комнату. Циновки и тряпьё, из которых Некромант с вечера соорудил что-то вроде спального кокона, были сложены в аккуратную кучу, на которой растянулся Алсаг. Коту было плохо, он накрыл лапами голову и время от времени вздрагивал и высовывал язык. Нециса нигде не было.
- Гелин! - от внезапной тревоги у Речника заныло в груди. - Ты хоть что-то видел?
"Ничего," - отозвался демон, отходя от окна. "Туча Клоа собралась на южном небе..."
- Могильник... - простонал Фрисс, мотая головой. - Да что ж такое-то... Алсаг! Остаёшься тут. Следи за вещами и не вздумай пить!
Кот тихо завыл в ответ, но Речник даже не обернулся. Закинув за плечи суму и скрепив ремни перевязи, он протиснулся в окно и плюхнулся в седло. Гелин глянул на него через плечо и тихо зарычал.
"На юг, Гелин. Не медли!" - Фрисс выпрямился в седле, с тревогой глядя на южное небо. Клоа метались по нему в тревоге, улетая всё дальше к невидимому за городскими строениями кольцу курганов. Утренний Иньин был пустынен, только кимеи-музыканты с крыш следили за спешащим демоном, да Всадники Цу из рассветных патрулей шарахались в стороны.
Южные ворота были ещё закрыты, Гелин, не останавливаясь, перемахнул через стену, Фрисс запоздало извинился перед стражей, воины лишь отмахнулись. Демон мчался дальше, задевая боками ветви папоротников, Речник на скаку пытался надеть шлем и уворачивался от листьев, бьющих по лицу, как плети. Иньину всегда нужны были дрова, и везде, где могло расти дерево, оно росло, и лес расступился только в двух шагах от древнего могильника. Над могильником, как чайки над рыбачьей лодкой, кружили Клоа - но они молчали, и радостные крики, похожие на птичьи, доносились не с неба, а из кольца древних холмов. Гелин хотел перепрыгнуть курганы, но Фрисс остановил его. За чёрной бронёй холмов он уже видел зелёное знамя, и серую броню, и сверкающие крылья на шлемах.
- Хаэй! - крикнул он, проезжая по вымощенной плитами тропе меж холмов. - Кто здесь?
Вокруг теснились гигантские папоротники и хвощи, но тут, на покрытых каменной чешуёй курганах, не росло ничего. За ними следили - Фрисс мимоходом заметил вырванные из расщелин травинки и отскобленный от камней мох. На склоне одного из курганов двое Всадников Цу устанавливали знамя ордена - и всё время роняли его, словно у них тряслись руки. Три десятка Всадников собрались в лощине между холмов, один из них, в белом плаще, стоял в центре круга, рядом с чем-то мерцающим - огромной сферой из белесого и золотистого сияния, то ярко вспыхивающей, то тускнеющей.
Гелин хрипло зарычал, и все обернулись, быстро смыкая строй и обнажая мечи. Фрисс смотрел на слегка изогнутые стальные клинки, на окованные иньинским металлом щиты, серо-стальные кольчуги, пластины брони с магическими знаками... К своему оружию он не прикоснулся.
- Хаэй! - он показал пустые ладони и незаметно ткнул демона носком сапога в бок, призывая к спокойствию. - Я ехал мимо и увидел вспышки. Что тут стряслось?
- Я знаю твоё имя, Фриссгейн Кегин, - сказал Всадник в белом плаще, и Речник, встретившись с ним взглядом, проклял всё на свете и поспешно закрылся воображаемым щитом. Этот человек точно был Наблюдателем... и так же точно - иларсом, с бледной кожей и прозрачными серыми глазами, только без зелёных искр на их дне.
- Калзан Хе? - спросил Речник, уже уверенный в ответе, и не удивился кивку. - Что тут было, и что с Нецисом?
Всадники молча расступились, сохраняя строй, и Фрисс увидел, что заключено в мерцающую сферу.
Некромант висел в полулокте над землёй, связанный белесыми полупрозрачными путами. Они плотно намотались на его тело, и там, где кожа была открыта, уже проступили красные полосы. Маг молчал, склонив голову, и болезненно щурился.
"Нецис!" - Речник думал так громко, что боялся, что все Всадники Цу услышат его. "Нецис, ты живой?"
- Ты плохо знаешь магию, воин Реки, - покачал головой Калзан Хе. Вид у него был до омерзения довольный, и Речник заскрежетал зубами от сдерживаемой ярости.
- Что вы с ним сделали? - спросил он.
- То, что следовало сделать ещё сто лет назад, - ровным голосом ответил Наблюдатель. - Казнь в полдень. Не буду настаивать на твоём присутствии, но, возможно, вид его смерти прояснил бы твой разум.
- Вы - жестокие безумцы, - мотнул головой Речник. - Думаете казнить невиновного и избежать гнева богов?
- Кто это невиновный? Нецис Изгнанный?! - воскликнул на ломаном хельском кто-то в строю - как видно, не выдержал, несмотря на орденскую выучку. Наблюдатель ожёг его ледяным взглядом и уставился на Речника, не мигая.
- Нецис Изгнанный повинен в смерти двухсот Всадников Изумруда и полусотни Всадников Цу, не говоря уже о чародеях, городской страже и мирном населении. Спроси у жителей Лэйеля, что они знают о Нецисе Изгнанном!.. И вот, этот омерзительный колдун явился в Иньин, чтобы осквернить могилы наших предков. Здесь, у кургана прекраснейшей Вайдис Менкайраску, мы выследили и схватили его. Да будет Вайдис приятно глядеть на его смерть!
При упоминании странного имени Некромант в сфере шевельнулся и с трудом поднял голову. Он задумчиво смотрел на один из холмов, как будто ничего интереснее вокруг не было. Фрисс тихо застонал и натянул поводья, сдерживая Гелина, - демон, хрипя и царапая землю, готовился к прыжку.
- Не может быть, чтобы он убивал жителей. И я уверен, что он не хотел плохого, когда пошёл к курганам, - Речник очень старался, чтобы его слова звучали убедительно. - Прошлое волнует его, да, но он не стал бы трогать почитаемую могилу...
- Ты себе веришь, воин Реки? - презрительно усмехнулся Калзан. - Прости, нам надо готовиться к церемонии. Всадники Цу проводят тебя в Иньин, если ты сам не найдёшь дороги.
Фрисс прикусил язык, на мгновение уткнулся взглядом в землю и представил, как из зеркального щита в глаза Наблюдателю бьёт белое пламя. Калзан вздрогнул.
- Стойте, - сказал Речник, и голос против его воли прозвучал жалобно. - Позвольте мне поговорить с Нецисом.
- Говори, - Калзан Хе махнул рукой, и Всадники Цу расступились. Часть их направила копья и посохи на Гелина, часть - на спешившегося Речника. Фрисс прошёл сквозь строй и приблизился к сфере. Сеть из белых и золотых лучей дышала жаром. Дозиметр в сумке тихо, но настойчиво пищал, тем чаще, чем ближе Речник подходил к Некроманту.
Маг отвернулся от кургана и посмотрел на Фрисса. Его потухшие глаза напоминали стальные бляшки и не выражали ровно ничего.
- Прошу тебя уйти, Фрисс, - тихо сказал он. - Ни к чему тебе это видеть. Пусть твой дальнейший путь будет более удачным.
Речник отвёл взгляд.
- Слишком глупая смерть, - прошептал он. - Нельзя так умирать...
Он резко отвернулся и пошёл к демону. Всадники, сомкнувшие было строй за его спиной, расступились вновь, но не слишком проворно, будто нарочно злили Речника. У них была прекрасная стальная броня, блистающая на солнце, почти без царапин, наточенные мечи, острые пики, щиты, окованные сталью, и много магии.
На пути к городу Гелин сдавленно рычал и мотал головой, почти вырывая поводья из рук Речника. Тот молча направлял его к воротам и время от времени посматривал на небо. Клоа, не найдя пищи на курганах, возвращались в Иньин, и их тёмные силуэты накрывали солнце дымкой.
В комнату Речник вернулся через окно - никто так и не закрыл его, слуги здесь не утруждали себя уборкой населённых каморок, а Алсагу было слишком плохо, чтобы замечать что-то вокруг. Но всё же он поднял голову, когда Фрисс прошёл мимо.
- Ну да. Теперь тебя не пустят в Ютанган, - равнодушно сказал огненный сиригн, когда Речник, расплачиваясь, коротко упомянул причину отъезда. - Но мог бы остаться. Вечером Цу приедут довольные, всех угостят выпивкой. И эта хвостатая пакость обожрётся на поминках твоего Некроманта...
Сиригн показал четыре кулака очередному Клоа, заглянувшему в таверну.
- Долгой жизни вашему городу, - угрюмо пробормотал Речник и вернулся в каморку. Алсаг снова поднял голову и затуманенным взглядом проводил Фрисса к окну.
- Фррисс... - мало-помалу любопытство в нём брало верх. - Мы что, уходим?
"Да, и быстро," - Речник заглянул хеску в глаза. "Нецис в беде. Я еду выручать его. Тебя ссажу за воротами. Быстро беги на восток, затаись в ближайшем посёлке, буду жив - найду тебя. Гелин!"
Алсаг изумлённо мигнул. Иджлан заглянул в окно.
"Нам нельзя будет медлить. Возможно, тебя ранят. Если не хочешь идти - я отпущу тебя с Алсагом, но я Нециса там не оставлю," - Фрисс повесил последний тюк на спину демона и помог хесскому коту перебраться в седло. Движения некогда ловкого Алсага были неуверенными, судорожными, как будто в глазах кота до сих пор был хмельной туман.
"Я довезу тебя до курганов, знорк, и увезу обратно, если будет что увозить," - сдержанно рыкнул Гелин. "Садись!"
"Фрисс, я же говорил тебе - я боюсь только неизвестности," - в мысленном голосе Алсага звучала обида. "А в твоих вылазках всё известно наперёд. Пить мне не стоило, это точно, и всё же я готов сражаться."
Речник судорожно вздохнул.
"Да помогут вам боги. Едем!"
Он перемахнул через подоконник и устроился в седле рядом с Алсагом. Полтора десятка Клоа, в смутной надежде кружащих над постоялым двором, оживились и спустились так низко, что едва не задевали Речника хвостами. "Они что, узнали меня?!" - покачал он головой. "Как они видят без глаз?!"
- Хаэй! - он помахал демонам рукой, надеясь, что они заметят движение воздуха. И они заметили - их головы уже почти касались брони Фрисса, и он чувствовал жар и видел, как воздух дрожит над спинами демонов.
- Вы голодны? - тихо спросил он. - Тогда летите за мной!
Гелин повернул голову и уставился на Речника изумлённым глазом. Тот сделал вид, что ничего не замечает, и ткнул демона в бок - медлить было нельзя.
"Не спеши. Мы просто едем в ту сторону..." - Фрисс заставил Гелина пройти сквозь южные ворота величавым шагом, не открывая пасть. Когда папоротниковые чащи сомкнулись над дорогой, он выпустил поводья - и еле успел их подхватить. Демон летел быстрее вихря, Клоа мчались за ним, азартно щёлкая хвостами по воздуху, и порой обгоняли Иджлана. Алсаг жалобно мявкал, цепляясь когтями за седло, перепонки на его хвосте понемногу распускались.
"Аойген!!!" - Фрисс пригнулся и развёл в стороны руки, зажигая на пальцах синеватый трескучий огонь. Гелин вылетел из-за зелёной стены, чешуйчатые холмы промелькнули под его брюхом, Фрисс метнул молнии наугад и услышал гневные крики и спокойный голос Калзана, отдающего короткие команды.
- Хаэ-э-эй! - Речник прыгнул, распластавшись над строем Всадников Цу, копьё чиркнуло по его броне, он упал и прокатился под сферой, обжигаясь о сплетение лучей. Длинные синие хвосты промелькнули над ним, следом свистнули дротики - и градом застучали по хвостовым перепонкам Алсага. Кот приплясывал, распустив хвост, между оторопевшими Всадниками и сферой. Клоа метались в лучистой сети, и она тускнела на глазах.
- Нецис! - Речник пошатнулся, получив дротиком в плечо, рука онемела, но пластина брони выдержала. Он по пояс всунулся в сферу, лучи сотней кнутов ударили по спине, по лицу, оставляя вспухшие красные полосы, но Речнику было не до них. Он цапнул мага за запястья и дёрнул на себя - и Нецис стрелой вылетел из сферы и повалился наземь, увлекая за собой Фрисса. Обрывки сияющих пут на его руках то гасли, то проступали вновь. Дротик ударил Фрисса в живот, и тот на время перестал дышать.
- Гелин! - прохрипел Речник. Перед глазами мелькнул веер перепонок, полыхающий белым пламенем - Алсаг принял на себя магический удар и теперь выл от боли, и его шерсть дымилась. Нецис откатился в сторону, Речник поднялся, шатаясь и хватая ртом воздух.
- Лаканха! - прошептал он, ткнув рукой наугад. Кто-то захрипел. Новый дротик промял пластину на боку, и у Фрисса от боли потемнело в глазах. Что-то отчётливо хрустнуло под бронёй.
- Фррисс! - Алсаг кинулся ему под ноги, и Речник мешком повалился коту на спину. Огромный чёрный силуэт закрыл небо. "Гедимин?.." - мелькнуло в угасающем сознании.
Глава 30. Айэну
- И правда, не жжётся, - бесстрастно заметил Фрисс, скосив глаз на багровый рубец на боку, не так давно бывший рваной раной. Маслянистая жидкость вытекала из него, Нецис подбирал её мягкой кисточкой и возвращал на срастающуюся кожу. Зелье пахло мясом, тушённым с листьями Яртиса, и Речник невольно сглотнул слюну.
- Ещё немного потерпи, Фрисс, - тихо вздохнул Некромант. - Всё семейство Юн уже возится у земляной печи. Будет тебе еда.
- Алсаг там? - спросил Речник, выдавив из себя усмешку. - Тогда не будет мне еды.
- Уррр?! - кот просунул морду под ветхой дверной завесой и воззрился на Фрисса с возмущением в глазах.
- Прости, - Речник покачал головой и опустился на подушки, положив руки под голову. В хижине, построенной, похоже, из единственного стебля Чилонка, тёплый ветер гулял меж щелей в стенах, с жердей, поддерживающих крышу, свисали пучки пряных трав, а пол укрывали только циновки. Фрисс был вполне доволен временным пристанищем, семейство Юн поступило благородно, приютив путников и не испугавшись двух свирепых демонов и беглого Некроманта... раны Речника почти уже затянулись, Алсаг и Гелин тоже поправлялись, и даже Нецис уже не кривился от боли всякий раз, когда Фрисс смотрел в другую сторону. Речник думал, что пора собираться в дорогу.
- Странно, что Цу за нами не погнались, - сказал Фрисс, вновь приподнимаясь с подушек. Нецис быстро подставил ему руку, помогая сесть.
- Гелин расшвырял их, как пушинки, - усмехнулся колдун. - Я не всматривался, но у них наверняка много раненых, и потом... ты же убил Наблюдателя, а без серьёзного мага они не рискнут нас преследовать. Вот только боюсь, что в Иньин тебе путь закрыт на всё текущее воплощение и десяток следующих.
- Калзан Хе... - Речник поморщился и провёл рукой по глазам. - Я не думал, что попаду так точно. Он же был в броне, а у меня была только водяная стрела...
- И Аойген направил твою руку, - недобро ухмыльнулся Нецис. - Тут уж я всмотрелся. Ты пробил ему горло сквозь щель в воротнике, сталь погнулась по форме раны. Нет брони, защищающей от случайностей... Орден Цу будет теперь уважать тебя. Отныне ты - их общий враг, такой же опасный, как Нецис Изгнанный. Интересно было бы узнать, какое прозвище они тебе дадут.
- Совсем не интересно, Нецис, - нахмурился Речник. - Я не хочу прославиться, как убийца. И я не стал бы убивать Калзана...
- Само собой, Фрисс. Ты слишком добр для этой страны, - кивнул Некромант. - Вся вина на мне. Ведь видел же я, что курган непростой...
- Что тебе вообще там понадобилось? - Фрисс рывком выпрямился и попытался встать, но Нецис удержал его. Бок, живот и рука откликнулись тупой тягучей болью.
- Я заметил, что печати на кургане ослабли, и из-под камней сочится Квайя, - Некромант тихо вздохнул. - Та-а... Я хотел заглянуть туда, чтобы узнать, что внутри, прежде чем запечатывать курган снова. И... я так думаю, ей не понравилось вторжение. Эльфы вообще не слишком гостеприимны, а уж мёртвые эльфы, тем более - Илриэйя...
- Ох, Нецис... - Фрисс махнул рукой. - Если Цу так трясутся над своими курганами, пусть бы они их и запечатывали! А что там делал эльф?
- Покоился, - ответил Некромант без тени улыбки. - Вернее, эльфийка... эльфийка Альнэй, если ты знаешь, о ком я. Великий народ, в разы старше эльфов Тиак и в разы же сильнее. Когда-то была в Иньине верховным магом. Думаю, тогда было интересное время... Её звали Вайдис. Вайдис Менкайраску - магией побеждающая смерть. Будь она в лучшем настроении, нам было бы о чём поговорить.
...От усадьбы Юн до стен приречного города Айэну путники добирались самыми глухими и извилистыми тропами, вьющимися среди овощных грядок и цветущих зарослей Кемши. Фрисс очень надеялся, что семейство Юн никак не пострадает из-за своего гостеприимства, и что Всадники Цу никогда не узнают, кто именно приютил "беглых убийц и осквернителей могил". Он оставил горсть медных хонко под циновками - янтарь или раковина слишком явно указали бы на их бывшего владельца...
- Пока что бояться нечего, - Нецис ненадолго отвлёкся от изучения банки с "Кийольти" и обнюхивания её крышки. - Сейчас мы защищены мороком. Нас видят, но тут же забывают. А вот ближе к Айэну некоторым придётся сменить обличие... Нет, всё-таки чего-то в этом зелье недостаёт. Надо было записывать состав внимательнее... Может, добавить белый гриб Чи?
- Ладно, я не против, чтобы вы с Гелином на мне висели, - хмыкнул Речник. - Зелье хорошее, но если у тебя есть ещё идеи - осуществляй. Грибы найду. Но хотелось бы взять с тебя одно обещание...
- Да, Фрисс? - Нецис внимательно посмотрел на Речника и даже спрятал банку.
- Поклянись до той поры, когда мы выберемся из Страны Дракона, не лазить по курганам, не тревожить могилы и не поднимать ни мертвяков, ни духов, - Фрисс коснулся рукояти меча. - Я недавно спас тебя, Нецис, и я требую такой клятвы. Жаль будет, если ты её нарушишь.
- Илкор ан Ургул, - Нецис сжал правую ладонь в кулак и коснулся груди. - Я очень сожалею, что вы с Алсагом пострадали из-за меня. Но помни, что окончательное решение - всегда за Аойгеном...
...В полусотне шагов от низенькой, но широкой ограды из присыпанных землёй стеблей Чилонка - символической стены Айэну - Фрисса накрыло землистым влажным запахом растущих грибов и перегноя. Он давно уже спешился, две летучие мыши висели на его поясе, вцепившись когтями в перевязь, хесский кот, вымытый и расчёсанный, шёл у его ноги, и перепонок на его хвосте видно не было. Речник брёл по обочине, уступая дорогу повозкам, запряжённым куманами, тяжело нагруженным и порожним ящерам-анкехьо, бронированным Хальконам, с деловитым видом проползающим мимо. Фрисс видел полосу запустения там, где заканчивались ряды домишек застенья, и обрывались хлипкие ограды - там блестела отполированная броня каменных змей, изредка "всплывающих" на поверхность, а ещё поодаль - начинались чёрные стены меанской крепости. Она была невелика и стояла как будто в стороне от центра города. Сам Айэну был южнее, и у него не было стен вовсе.
За кое-как сооружёнными из обломков тростника заборами на грудах трухлявых ветвей, земли и соломы росли огромные грибы - и одинокие, в рост Речника, и кучками, чуть длиннее локтя, чёрные, белые, жёлтые и красные, зелёные и фиолетовые, с остроконечными и выгнутыми в воронку шляпками. Иприлоры и земляные сиригны возились вокруг них, укрепляя навесы из папоротниковых ветвей, чтобы солнце не выжигало грядки. Редко среди грибных зарослей попадались огороды миньцев, засаженные Сеттой, Хелтори или Меланчинами.
У дороги, на каждом перекрёстке - Фрисс и сам не заметил, как поля вокруг сменились подобием города, пусть и заросшего грибами - стояли жители с корзинами, полными каких-то ярких веточек, похожих на крашеные метёлки. Речник заметил, что многие украшают себя такими цветами - и миньцы, и иприлоры, и даже Меа - одного такого демона Фриссу всё же удалось встретить на улице, и был он, судя по двуцветным доспехам, из отряда Хээ-нор Хеноо. Фрисс заплатил мелкую монетку и сунул ярко-оранжевый цветок за ухо, по местному обычаю, а второй, тёмно-красный, вплёл в шерсть Алсага. Нецис шевельнул крылом и посмотрел на Речника с одобрением.
"Это цветы дерева Гьос," - пояснил он для Речника, незнакомого с обычаями и не понимающего местной речи. "Сейчас как раз празднуют его цветение. Сегодня двадцатое Иттау... значит, завтра в храмовом парке вокруг цветущих деревьев соберётся весь город. Бесплатным кайцаном там не угостят, но будет красиво..."
- Никогда не видел, как цветёт Гьос, - покачал головой Речник. - Да я и самого дерева не видел... Это оно - вон тот огромный рыжий факел за постами стражи?
Фрисс выбрался из застенья с небольшим белым грибом в кармане - иприлор-огородник на ломаном иларсийском уверял, что это настоящий белый Чи - и теперь неспешно шёл по извилистой, как туннель Халькона, улице, выглядывая постоялый двор. Здесь запах грибов наконец растаял, и аромат цветущих деревьев Гьос накрыл город невидимым пологом. Многие украсились яркими ветками, и у всех на щеках были выведены красные расходящиеся линии - несложное изображение тех же священных цветов. Кимея с флейтой сидела на невысокой крыше и ждала, пока соберутся слушатели - ждать ей оставалось недолго, сквозь толпу в переулке Фрисс еле протиснулся. Он сам остался бы послушать, но что-то ему казалось неправильным в звуках города, в лицах жителей и даже в отсветах заката. Может, здесь не принято разливать на улицах крепкий кайцан и плясать, оглашая воплями окрестности... но Фрисс вовсе не чувствовал веселья - скорее грусть.
"Нецис, тут неладно," - подумал он наконец, остановившись у стены. Перед ним была площадь, а на ней - маленький пруд, окружённый тростником и побегами Гьос, едва достигшими человеческого роста, но уже буйно цветущими. Над садом вяло колыхалось тяжёлое знамя с четырёхкрылой змеёй.
"Как думаешь, что тут творится?" - подумал он снова, тронув нетопыря за крыло.
"Неладно будет, если мы заночуем на улице," - Нецис, кажется, задремал и теперь был не рад пробуждению. "Спроси на постоялом дворе, что испортило миньцам праздник. Там это знают наверняка."
Над постоялым двором было вывешено знамя поскромнее - узкий флаг, на котором змея еле-еле поместилась. Из общего зала столы и скамьи вытащили наружу, под папоротниковый навес, и все они были уже заняты. Фрисс устроился в углу зала, на циновках. Всё вокруг так и шептало о манящей чаше кайцана... лучше разбавленного, чтобы хватило надолго. Пить разбавленный кайцан, слушать кимейскую флейту и непонятную, но приятную слуху песню из-за дверной завесы... Фрисс уже почти открыл рот, чтобы попросить полную чашу, но покосился на Алсага - и покачал головой.
- Грибы, - прошептал он, открыв горшок, который принесли ему, и вдохнув поднимающийся из-под крышки пар. - Не мясо, но почти Листовики. Погоди, Алсаг, пусть немного остынет... Хаэй!
- Что такое? - вильнул хвостом иприлор-служитель, изумлённо зашипел, увидев кота, глотающего грибное варево, но промолчал.
- Я сегодня пришёл в Айэну - говорили, будет праздник, - хмыкнул Речник. - А в городе невесело. Что случилось?
- Храм закрыт уже неделю - вот что, - поморщился иприлор. - Ты тут ничего не уссстраивай, чужессстранец...
- Я мирный путник, - заверил Фрисс. - Может, закрыли, чтобы украсить спокойно?
- Ххсса... Ты издалека, - помахал хвостом ящер. - Его не украшшают. Незримый Дракон живёт там, это его дом, и он ссам делает его крассивым или страшшным. А теперь он закрыл вссе двери.
Иприлор вздохнул. Кто-то с улицы окликнул его, и он быстро ушёл. Нецис шевельнулся.
"Незримый Дракон?" - с недоумением спросил Речник, делая вид, что просто ест грибы. Оба нетопыря перебрались на края горшка и приступили к еде, но Нецис всё же нашёл время на ответ.
"Да, то существо, что здесь на всех знамёнах - то существо, что дало имя стране. Он правда тут живёт, и для него построили хороший дом. Очень древний дракон, из рода Асийю - тех, что властны над огнём, водой и паром. Есть легенда, что он защищал тут всё, когда Повелители Демонов воевали с Королём-Речником... тебе эта история наверняка знакома, разве что без подробностей. Местных жителей в бой вёл дракон Асийю..." - Некромант замолчал, проглотил ещё несколько грибов и сунул нос в чашку с травяным отваром. Фрисс молча ждал.
"Есть версия, что это была дракониха," - продолжил Нецис, зачерпнув языком немного подливы. "Так или иначе, в решающем бою дракона ранили. Как именно, я не знаю, тут версии расходятся, но с тех пор он избавился от всякого обличия и теперь живёт в Стране Дракона незримо. О нём говорят, как о замечательном покровителе - мудром, незлобивом, но справедливом... и не слишком навязчивом. Никогда не слышал, чтобы храм Айэну закрывался, а ведь мне приходилось бывать тут в разных обличиях..."
"Тогда мы легко найдём храм," - решил Фрисс и переложил часть варева на плотный лист, чтобы мышам удобнее было есть. "Завтра утром и пойдём. Не говори мне, что я ищу приключений. Я ничего не ищу - но тут слишком грустно."
Утро не принесло новостей. Под навесом было пусто - все вернулись к делам. Алсаг жалобно косился на бочки с кайцаном. Над крышами лениво кружили Клоа, задевая хвостами черепицу. Над храмовым садом, над ярко-рыжими, красными и розовыми факелами расцветающих деревьев Гьос, они собирались в стаю и висли на ветвях и стволах. Даже Речник чувствовал, как магия невидимыми ручьями струится по земле, булькает с водой в маленьких тёмных прудах и летит по воздуху с запахом цветов. Фрисс поправил веточку за ухом и подошёл к кимее, со свитком устроившейся на скамье. Со скамьи отлично виден был пруд, несколько цветущих кустов, прекрасные белые лилии на бугорке... и многоярусная башня из серого базальта посреди сада.
- Красиво тут, - сказал Фрисс с дружелюбной улыбкой. - Только странно, что никого нет. Говорили, в этот день здесь весь город собирается...
- Боюсь, не в этом году, - откликнулась кимея, ненадолго отложив свиток. - Печально, ты прошёл столько из-за этого дня - а теперь ничего не увидишь. Но пока Незримый Дракон грустен, городу тоже невесело.
- А что случилось с драконом? - Фрисс попытался заглянуть в свиток, но он был очень удачно прикрыт лапой кимеи. - Может, помощь нужна?
- В городе предостаточно магов и целителей, - отмахнулась кимея. - Взгляни только на стаи Клоа! Я не знаю, что с драконом, и никто из моих сородичей не знает. Жители считают, что он устал быть покровителем. Это может быть нехорошо для Айэну... и для страны тоже. Бывает, что боги земель уходят, когда устают, и от этого начинаются разные события... целые свитки разных событий... Знаешь, по вечерам тут раньше запускали горящие кораблики в прудах. Этот обычай принесли с запада Ти-Нау...
- Я такое видел на Празднике Крыс, - кивнул Речник. - А что тут сейчас по вечерам?
- Не могу сказать, путешественник, - вздохнула кимея. - Сумерки нехороши для записей - буквы сливаются.
Фрисс дошёл до кустов - там заканчивалась тропа и начиналась мощённая серым булыжником площадь. На стенах башни, прилепившись присосками, висели Клоа - это здание им очень нравилось. Да и Речник чувствовал, что здесь живёт непростое существо, и даже потянулся за дозиметром, но в последний миг передумал. "Вот же, поведёшься с сарматами..." - покачал он головой и тронул крыло летучей мыши.
"Любопытный храм. Пойду сюда в сумерках. Буду пускать кораблики в саду. Дракону наверняка обидно - стоило загрустить, как все разбежались..."
- Мррря? - Алсаг потёрся щекой о бок Речника. Фрисс почесал его за ухом.
"А ты спи спокойно. И так тебе досталось на курганах Иньина..."
День прошёл тихо - Нецис, правда, ненадолго принял человеческий облик, чтобы добавить гриб в зелье, но дверь была надёжно запечатана, да и Всадников Цу в этом городе Фрисс ни разу не видел... Речник избавился от нескольких кусков металла, подобранных ещё в Раотау, и сумка его теперь почти опустела, зато раздобыл метательный нож - как уверял торговец, из иньинской стали. Сгодится для коллекции Кессы, даже если в бою он не слишком хорош. Фрисс испытал его на мишени, но меткостью Речник не отличался и не мог сказать, что в его промахе от недостатков ножа, а что - от кривизны рук.
После заката Айэну не утонул во мраке - зажглись светильники-цериты на стенах домов, на ветвях деревьев, засветились сытые Клоа, свисающие с каждого карниза. Было тихо, в редких окнах горел свет.
Тишина стояла и в храмовом парке. Мельчайшие цериты, искусно прикреплённые к ветвям и камням дорожек, казались светлячками. Фрисс зажёг лучины на кораблике из листа Улдаса и спустил его на воду. Одинокий огонёк поплыл по тёмной воде к дальнему берегу.
- Мирной ночи, хранитель Айэну, - прошептал Речник и поправил веточку Гьос за ухом. - У тебя хороший город...
Неясный шорох заставил его бесшумно выпрямиться и тихо отойти от пруда. У стены храма, во мраке ночи мерцающей серебром, виднелись чёрные силуэты. Фрисс услышал несколько слов на миньском, потом шелест и звук удара. Один из Клоа, прилипших к стене невысоко от земли, упал на мостовую. Человек подобрал его за хвост и сунул в мешок, подставленный одним из его помощников. Другой в это время сбил со стены ещё нескольких демонов, выбирая тех, рядом с кем никто не висел. Несколько мгновений спустя мешок заизвивался и взлетел, потащив за собой человека, ещё двое повисли на нём, с трёх сторон лупя по мешку чем ни попадя.
- Хаэй! - крикнул Фрисс, выныривая из-за кустов. - Вы кто?!
"...и на кой вам нужны Клоа?!" - хотел закончить он, но не успел. Двое отпрыгнули от мешка и резко повернулись к Речнику, и он еле успел шарахнуться в сторону, когда стеклянное лезвие сверкнуло над плечом и улетело в кусты. За лезвием устремился огненный шар.
- Лаканха! - завопил Фрисс, выхватывая мечи из ножен. Шар взорвался, обдав всех искрами и горячим паром, пар заволок площадь, чей-то нож чиркнул по броне Речника, он рубанул наугад и кинул молнию вдогонку.
Кто-то вскрикнул, и меч Фрисса столкнулся с кривым миньским клинком. Речник отбил удар и провёл вторым мечом по воздуху - и по руке, чуть не воткнувшей нож ему в бок. На руке был толстый рукав из мелнока, но её владелец всё равно охнул и отступил. Клоа, разбуженные заклинаниями, срывались со стен храма и мелькали над дерущимися, иногда обжигая их ударом хвоста. "Вас не хватало..." - поморщился Речник и резко развернулся, отражая удар третьего - тот хотел оглушить Фрисса мешком с Клоа. Демоны порскнули из рассечённого мешка, Фрисс мимоходом заметил, что никого из них не задел. Огненный шар ударил его в спину, волосы вспыхнули, Речник смахнул пламя ладонью и попытался выпрямиться. Кто-то схватил его за плечи и ударил в живот, другой повис на спине. Меч выпал из руки Фрисса и зазвенел по мостовой, второй, тупой как полено, врезался в мелноковую броню на плече врага и бесполезно отскочил. Речник почувствовал на шее холод клинка. Вокруг клубился багровый туман, изредка вспыхивающий белым. Кажется, Фрисс сидел на мостовой, и его держали за волосы, откинув голову назад.
"Ич-вакати..." - подумал он, скрипнув зубами в досаде. "Так и скажу Богам Смерти - бесславно сдох, спасая Клоа..."
Предсмертный хрип был ему ответом. Нож упал, лязгнув о броню. Багровый туман взорвался зелёной вспышкой, запахло гниющей плотью, и холод пробрал Речника до костей.
- Фррисс! - усатая морда ткнулась ему в лицо. Речник помотал головой. Ледяная рука скользнула по его вискам, туман клубящимися прядями потёк в стороны, мир вокруг обрёл чёткость. Алсаг тянул к Речнику меч, взяв его зубами за рукоять. Второй клинок Фрисс так и не выпустил, хоть пользы от него и не было. Клоа метались вокруг, как стая потревоженных чаек над обрывом. Нецис стоял рядом, его глаза горели зелёным огнём.
- Хорошее заклятие, - заметил он, тронув носком сапога тело, валявшееся поблизости. - Это вы называете иссушением? Очень, очень наглядно.
Он сел на корточки и оттянул вниз воротник мертвеца, открывая сморщенную шею. Тело, мгновенно лишившееся влаги, похоже было на сушёный гриб, кожа складками присохла к костям, рот распахнулся в беззвучном крике. Фрисс поспешно отвёл взгляд, но тут же наткнулся на второй труп - тут кости торчали из растекающейся гнилой плоти, тело было размазано по мостовой и источало нестерпимый смрад. Речник сглотнул, рывком поднялся с мостовой и прикрыл рот ладонью.
Трудно было сказать, пять или шесть тел лежало вокруг; только тот, кого убил Фрисс, ещё напоминал человека, остальные разложились до неузнаваемости. На камнях, поодаль от убитых, лежала веточка Гьос. Речник покачал головой, поднял её и засунул в трещину на стене храма.
- Нецис... Это ты их так? - шёпотом спросил он, глядя исключительно на цветок.
- Вынужденная необходимость, - отозвался Некромант, поднимаясь на ноги. - Грубо, но эффективно, на изящества времени не оставалось. Ты не ранен? На правом боку в броне прореха.
Речник пощупал дырку, царапина на рёбрах противно заныла. Алсаг подтолкнул его к саду - демону-коту тоже дурно было от зловония. Некромант хмыкнул.
- Фрисс, иди на скамью. Ты сейчас под завесой морока, никто тебя не заметит. Я скоро подойду.
Из-за кустов Речник видел, как Нецис обходит тела по кругу, протянув к ним ладонь, потом мостовая вспыхнула зеленью, и маг вышел из зарослей и сел рядом с Фриссом, чему-то усмехаясь.
- Кому и на что нужны Клоа?! - выдохнул Речник. Из переулка на освещённую площадь вылетел отряд стражи верхом на куманах, над храмом вспыхнул и повис огненный шар - маг-стражник плохо видел в темноте, послышались удивлённые крики, и снова Клоа посрывались со стен и закружились в светящемся вихре. Шар погас, стража медленно отъехала от храма, как будто ничего странного там не увидела. Фриссу очень хотелось встать и посмотреть, там ли тела - он уже не был в этом уверен.
- Клоа накапливают магию, - прошептал Нецис, крепко сжимая запястье Речника. - Никто не откажется от такого запаса. И никто не заметит, если десяток-другой Клоа исчезнет с улицы. Никто не считает пожирателей, и никто не защищает их.
- Кроме Речника Фриссгейна, - Фрисс поморщился. - Работорговцы в священном городе... Куда смотрела стража?! И сейчас - вот куда они удрали?!
- Я не оставил им ничего, - качнул головой маг. - Иссушенное тело и гниющие кости - это слишком явный след, и указывает он на нас - на тех, за кем идут "изумрудники" и Цу. Если мы попадёмся Цу - мы позавидуем тем мертвецам.
- Верно, - Фрисс неохотно кивнул. - Ну что же... Надеюсь, больше тут некому охотиться на Клоа.
Он внимательно смотрел на многоярусную башню. Если божество и было там, о себе оно ничем не напоминало, как будто и не заметило шума и драки. "Может, не разозлится," - вздохнул Речник и поднялся со скамьи. До рассвета было ещё далеко, а Фриссу хотелось спать.
... - Ладно, Алсаг, - тяжело вздохнул Речник, наливая немного кайцана на дно миски. - За прошлую ночь... Но больше не получишь.
"Одна лишь зелёная вода в этой чаше," - грустно заметил Нецис, глядя на Речника блестящими глазками летучей мыши. "Раз в двадцать разбавили этот кайцан. Едва ли Алсагу он повредит..."
Фрисс потеснился, пропуская ещё одного иприлора - компания ящеров собиралась слева от Речника и разрослась уже на две трети зала. С другой стороны рассаживалось семейство миньцев - десятка три, не считая здоровенного кота. Кот переглядывался с Алсагом и прижимал уши.
- Что слышно в городе? - спросил Речник, перекрикивая шум и гам, у пробегающей мимо кимеи со свитком.
- Боги с тобой, путешественник, - кивнула она, останавливаясь на мгновение. - Храм открылся на рассвете.
Кимее уже махали сородичи, усевшиеся в кружок у дальней стены. Фрисс задумчиво посмотрел ей вслед и усмехнулся.
- Хвала Незримому Дракону! На день позже, но всё же погуляем, как положено, - иприлор, сосед Речника, оскалился в довольной ухмылке. Фрисс кивнул.
- Теперь дракон не грустит? - спросил он. Иприлор щёлкнул языком.
"Вот не думал я, что в ту ночь мы кого-то развлекали," - тихо фыркнул Нецис, перебравшийся на спину Алсага - там удобнее было висеть, цепляясь за шерсть. "Но, кажется, развлечь нам удалось. Не податься ли в бродячий цирк..."
Фрисс широко ухмыльнулся.
- Хвала Незримому Дракону! - провозгласил он, поднимая чашу.
- Хвала живущим в его стране! - ответили ему.
Глава 31. Сон дракона
Небо, опрокинутое над высохшей степью, истекало пламенем. Золото, серебро, изумруд, - многоцветные сполохи озарили желтовато-серую равнину, редкие клочки мёртвой травы, кривые деревца, не дающие тени. Закат догорал, с востока струилась тьма, понемногу заливая небосвод. Кесса сидела у расщеплённого молнией ствола - молния ударила прошлой ночью, и почерневшее дерево ещё дымилось - и завороженно глядела на небо. Тучи разошлись ещё утром, так и не уронив ни капли воды, и погода обещала быть лётной.
- Фаррраррхх! - нечто среднее между фырканьем и рёвом вырвалось из пасти маленького, но далеко не безобидного зверька Эррингора. Он сидел на пне, пытался согреться в остывающих углях и смотрел на Кессу с нарастающим раздражением. Речница пожала плечами.
- Как только стемнеет, Эррингор, - вполголоса ответила она и поднесла к губам полупустую флягу. Той грозовой ночью ей поневоле пришлось сидеть на месте, только утром она отправилась в путь - и менее чем за Акен испепеляющее солнце загнало её в укрытие. Перед тем, как забиться в тень пня, Кесса решилась наколдовать немного воды. Магия отзывалась тупой болью в висках и ломотой в суставах, и всё же фляжка наполнилась. До утра хватит. А если они с Эррингором не ошиблись в расчётах, утром они напьются из большой реки.
Мрак над пустынями сомкнулся быстро - сверкнула зеленью последняя полоска вечернего неба, и всё утонуло во мгле, и огромные звёзды распустили лучи, как медузы - щупальца. Большая летучая мышь парила над низкорослой высушенной травой, ловя потоки прохладного ветра с далёкой реки, чувствуя кожей, как где-то неподалёку перекатываются в небе раскалённые "колёса" - кольцевые вихри, гнёзда небесных змей. В воздухе висела, хлопая плавниками, зазевавшаяся микрина. Кесса цапнула её на лету и уже привычным движением сунула в рот. Сырые микрины были не хуже сырых Листовиков, и ловить их и есть в мышином обличии было легко и приятно. Речница боялась иногда, что однажды захочет стать человеком - и не сможет, и останется летучей мышью навеки... Некроманты о таком не предупреждали, но здесь, в Кецани, пропитанной магией и окутанной миражами, могло случиться всякое.
Что-то оглушительно взревело, как показалось Речнице, совсем рядом. Кесса метнулась в воздухе, шевеля ушами. Тонкий слух обманул её - рёв доносился из-за горизонта, но летела Речница как раз туда. Тот же пугающий звук раздался снова, Кессу отнесло в сторону и немного назад, но пока она выравнивала полёт, всё стихло. А где-то на краю степи звуковые волны уже отразились от огромной стены из здоровенных глыб и чего-то очень большого в воздухе. Кажется, это существо было бронированным и крылатым.
Спустя Акен - мышиные крылья были слишком малы, чтобы домчать Кессу в один мах до края горизонта - Речница увидела золотисто-алый свет, дрожащим облаком окутывающий бесконечную стену. Мышь взлетела над ней. Сейчас эта ограда казалась ей исполинской, почти как здания Старых Городов... но слишком кривой и дико выглядящей для Тлаканты. Нет, её строили не древние...
Кесса взлетела повыше - маленькому зверьку трудно было разглядывать огромные вещи - и холодок пробежал по её спине. По ту сторону ограды распластались гигантские скелеты. В красноватом свете они казались чёрными, некоторые - багряными или розоватыми. Это не были мёртвые люди - Кесса видела остовы крыльев, длинные хребты, устрашающие острые зубы. Она легко могла бы спрятаться в глазнице любого черепа и пройти, не сгибаясь, под арками челюстей. "Драконы..." - тихо выдохнула она, оглядываясь с трепетом и восторгом.
Громадный крылатый силуэт выписывал круги над скупо освещённой долиной. Он был слишком далеко, чтобы заметить Кессу, и всё же она скользнула в сторону, уходя в тень ограды. Навстречу дракону летел ещё один, его броня золотилась в неярком алом свете. Это был Янтарный, и сейчас он казался Кессе огромным, как остров.
Один из драконов заревел, выдыхая пламя, тени испуганно метнулись и задрожали, Кессу отнесло за ограду, чуть не шмякнув о камень. Второй ответил, и Речница сложила уши и нырнула под стену. Ей показалось, что драконы её увидели и сейчас настигнут, но нет - крылатые стражи всё так же кружили над костями, ничего не замечая вокруг.
"Ни один Некромант сюда в жизни не проберётся," - думала Речница, летя вдоль стены - её чутьё говорило, что этот путь ведёт на север, к Реке Симту. "Никто не потревожит мёртвых драконов, их сон вечен..."
- Фаррах! - притихший было Эррингор снова подал голос. - Драконы! Куда ты вечно лезешь, знорка?! Ещё немного, и они бы нас нашли...
- Они не ищут нас, Эррингор, - шевельнула ухом Кесса. - Они охраняют своих умерших, а мы их не беспокоим. Ты следишь за звёздами? Мы ещё на верном пути?..
Рассвет Речница встретила, свисая вниз головой со стебля Эммера и разглядывая созревающие колосья - непривычно тяжёлые, переполненные зёрнами. Из любопытства Кесса прокусила зерно - оно было ещё мягким, наполненным белой жижей, и Речница выпила её всю. Мышиное тельце постоянно требовало еды, но ещё сильнее становился голод, когда Кесса превращалась в человека.
Уже в обычном облике, спрятав скафандр в заплечную суму, Кесса выбралась из злакового леса на широкую мощёную дорогу. Мимо, задумчиво фыркая и помахивая хвостом, протопал анкехьо. Целая толпа жителей взгромоздилась на его панцирь и торопливо жевала какую-то снедь из корзины, привешенной к шипам. Те, кому на ящере места не хватило, шли следом. Кесса помахала им рукой.
- Мир вам! - кажется, такое приветствие было здесь в ходу. - Далеко ли до города Ирту?
В этот день Кесса не превращалась больше в мышь, но белокаменные стены Ирту и его высоченные ворота были слишком велики даже для человека. Больше, чем Замок Астанена и крепости Некромантов, больше даже, чем золотая Венген Эса... Но жили здесь люди, и когда Речница увидела жителей и стражников, она облегчённо вздохнула. У многих тут были жёлтые или ярко-красные волосы, у некоторых - мантии цвета огня, но большинству хватало набедренной повязки, и Речница, задыхаясь от жары в кожаной броне, очень хорошо их понимала. А над белыми башнями, распластав широченные крылья, реяли Янтарные Драконы, и вид них наводил на Кессу оторопь. Блики на чешуях казались бесчисленными глазами, пронизывающими взглядом равнину. Речница даже поёжилась, когда дракон пролетел прямо над ней, накрыв полгорода чёрной тенью.
Ранним утром та половина ворот, через которую путники входили в город, была пуста, редко под ней проезжал всадник на ящере или грохотала пустая повозка. С той же стороны, где был выход из крепости, всадники и пешие двигались сплошным потоком, не давая стражам ни секунды отдыха. Хельские воины, из-за жары облачившиеся в белые балахоны поверх брони, с завистью поглядывали на пустую половину ворот, где скучали четверо копейщиков в блестящих кольчугах, рыжая крылатая кошка и красноволосый маг.
- Мир вашему городу! - Кесса остановилась в тени ворот. Стражники переглянулись и нехотя отделились от стены, окинув Речницу внимательными взглядами. Эррингор, восседающий на её плече, притворился статуэткой.
- И тебе мир. Три золотых зилана, - копейщик кивнул на сосуд для сбора денег, привешенный к его поясу рядом с кинжалом. - Ты маг?
- Да, - кивнула Речница, вытряхивая со дна сумки мелкие семена-монетки. - У меня есть три куны. Я с Великой Реки, знаю Магию Воды и Лучей.
- Три куны и четыре эла - столько это будет в ваших монетах, - мгновенно пересчитал стражник. - Инсаф, ты что-нибудь видишь в ней?
- Ничего опасного, - отозвался маг в алой мантии, снимая с плеча что-то зеленовато-синее, похожее на сумку странной формы. - Но проверка не повредит. Повернись сюда, дева...
Хвостатая "сумка" недовольно зашевелилась и извернулась в руке мага, вздыбив изогнутые шипы на спине, и Кесса изумленно взглянула на живого демона-Клоа, который позволил человеку держать себя за хвост. Существо повернуло к ней безглазую морду, на миг выпустив ротовые щупальца, и снова втянуло их и расслабленно повисло в руке чародея.
- Ничего опасного, как я и сказал, - пожал плечами Инсаф. - Я говорил, что драконы нагоняют панику, а нам - лишняя работа. Хорошего дня, путешественники, ведите себя тихо в стенах Ирту, и город вас не обидит.
Улица изогнулась спиралью, и ворота исчезли за стенами домов, выстроившихся стена к стене и сверкающих желтоватым и белым мрамором. Их узкие окна были плотно завешены - жители пытались сберечь утреннюю прохладу, в то время как в город вползал полуденный зной.
- Фрррх! Знорки! - Эррингор выпустил из ноздрей дым. - Мелкие слабые знорки!
- Тшш, - нахмурила брови Речница. - В этих стенах что-то живёт. Что-то весьма крупное и вовсе не слабое...
Жители домов, окна которых выходили на плавно извивающиеся улочки рыночных кварталов, обречены были жить в вечном сумраке - многослойные циновки, прикреплённые к жердям, перекинутым от стены к стене, преграждали путь солнцу и погружали улицу в прохладный полумрак. У стен на бесчисленных лотках и раскиданных по мостовой подстилках пестрели, блестели, светились и заманчиво пахли самые странные вещи. Над всеми запахами витал, сгущаясь с каждым мгновением, запах маринада - где-то поблизости кипятили кислый сок с пряностями.
Кесса выбралась из переулка, крепко прижимая к себе сумку и Эррингора, прислонилась к стене, облегчённо вздохнула и разжала кулак. На ладони лежали три яркие пуговицы - выплавленные из фрила цветы степного мака, с искусно прорисованными лепестками и тёмной сердцевиной. С перевязи Речницы рядом с кинжалом свисали палочки с нанизанными на них жареными микринами. Осторожно спрятав пуговицы на дно сумы и закинув её за спину, Кесса устроилась в неглубокой прохладной нише у стены, рядом с толстым полосатым котом, и с хрустом откусила половину микрины, закашлявшись от неожиданно острого вкуса - внутри микрины была спрятана ягода Камти.
- Уррффррхха, - Эррингор разинул пасть, выдыхая белый пар. - Знорка, что это за мусор ты тянешь в рот?
- Микрины, - отозвалась Кесса, и прозвучало это неразборчиво - она как раз жевала очередного Споровика. - Ешь. Другой еды у нас не будет до вечера.
- Фаррах! - клубы дыма и пламени коснулись стены, покрыв её копотью. Сонный кот вскочил, выгибая спину дугой, и умчался вверх по стене.
- Даже в знорочьем городке должны быть дома для странников. Не знаю, чем там кормят, но наверняка не мусором с обочин. Хватит шляться по подворотням, знорка, иди и ищи нормальный дом!
- М-м... Вкусно, - Кесса прожевала кусок и покосилась на пыхтящего зверька. - Ни к чему терять время, Эррингор. Впереди целый день - и сейчас мы идём к Элмаду, королю драконов.
Мелкий демон поперхнулся собственным дымом.
- Да, к Элмаду, - кивнула Речница, метко закинув обглоданные палочки в соломенный ящик у стены. - Помнишь, что чародей Тиллон рассказывал о нём? Великий владыка драконов, король огня. Если он тебе не поможет, то кому это под силу?!
- Хррх, - шумно выдохнул Эррингор. - Знорка, ты не в своём уме.
- Не исключено, - пожала плечами Кесса, решительно поднимаясь с камня. - Но я попробую с ним договориться. Видишь мага в жёлтом плаще? По-моему, он из Ордена Дракона. Я спрошу его, где найти Элмада, а ты сиди тихо и притворяйся мирным...
Маг в жёлтом плаще стоял к Речнице спиной и вполголоса обсуждал что-то невесёлое с другим чародеем, одетым в багряное. Кессе хорошо виден был дракон, вышитый на плаще. Из переулка неспешно выполз серебристый менн - на нём из одежды была только перевязь со стеклянными чешуями-подвесками, и он единственный на этой улице рад был жаре.
- Мир вам, - услышала Кесса. - Очень хорошая встреча, сыновья дракона. Я хотел узнать, какие сегодня новости.
- Ничего, что могло бы тебя порадовать, - покачал головой колдун в красном. - Огня всех драконов не хватило, чтобы морок рухнул. Страж Анхур ждёт помощи с востока...
Менн приподнялся на хвосте, озадаченно шурша чешуёй.
- А как же известия о том, что злоумышленник схвачен? И тот смелый сын мрака, Нерис... Разве он не обещал разрушить морок?
Красный маг громко фыркнул, жёлтый поморщился.
- У меня нет веры Нерису, - сказал он, пожимая плечами. - Злая тварь схвачена, и скоро её казнят, но, боюсь, гибельный сон владыки уже не развеет... Чего ты хочешь, колдунья с демонёнком?
- Как мне найти владыку Элмада? - выпалила Речница, вздрогнув от неожиданности. Все трое повернулись к ней, и взгляды их были очень странными.
- Ты недавно в стране, это видно, - сказал жёлтый маг, тщательно подбирая слова. - И пришла ты издалека. До ваших краёв, верно, не долетели ещё слухи о нашей беде. Ты не встретишься с владыкой Элмадом - ни ты, ни я, ни даже драконы...
На крыше, под соломенным навесом, выстроились рядами пузатые бочонки с маринадом, до поры прикрытые листьями. Внизу блестящей улиткой завивалась в спираль улица. Кесса сидела на краю, сосредоточенно жуя лист Сетты, пропитанный острым соком. Таскать чаны с рассолом было тяжело, но Речница быстро поняла, как применить к кислой жиже заклятие "ал-лииши", и дело пошло быстрее - и у Кессы теперь был какой-никакой ночлег и ужин. Эррингор, свирепо сверкающий глазами, сидел на крыше поодаль от Речницы и смотрел на неё с нескрываемым презрением.
- Жрать траву... Только знорки, только они могут так упасть... - слышала Кесса невнятное бормотание, прерываемое шипением пара и рёвом огня. Она заглянула в Зеркало Призраков, прикрыв его ладонью от солнца. Там тоже бушевало пламя, и именно оттуда исходил непрестанный тихий треск. За огненным валом вроде бы проступали угловатые силуэты зданий и метались какие-то фигурки, но всё было затянуто багряной завесой.
- Сильным магом надо быть, чтобы усыпить дракона, - вздохнула Речница. - Тем более - такого могучего. Как только Элмад подпустил к себе злодея... Тут очень злое солнце, Эррингор, но тебе оно не повредит. Залезай в карман. Мы уже достаточно отдохнули. Пойдём посмотрим на тварь, которую поймали маги!
- Это ещё зачем?! - махнул хвостом зверёк. - Ты не поняла, что ли, кого они изловили?! Это же Гевахелг, мерзкий пожиратель разума! Хотя - верно, чего тебе бояться...
- Постой, - Кесса пропустила последние слова мимо ушей. - Думаешь, это наш Гевахелг? Гоэл э-Тинр? И правда... приметное существо, такое не потеряешь. Так их магия настолько сильна, что обморочит даже дракона?!
- Урррх, - неохотно кивнул Эррингор. - Они сильные. Проклятые твари! Никогда не поверил бы, что единственный знорк может такого поймать. Этот их Нерис Имлийн, верно, умеет колдовать...
- Он - чёрный маг, демонолог, - последнее слово Речница произнесла с опаской. - Жаль, что не умеет разрушать мороки. Пойдём, Эррингор. Если там Гоэл э-Тинр... надо исхитриться и поговорить с ним.
Око Згена пылало в зените, заливая землю прозрачным огнём. Тени укоротились, узкими кромками чернея под блестящими, будто оплавленными, стенами. Невысокое здание - точнее, четыре здания, соединённые меж собой в квадрат - облицовано было белым мрамором, тем же, что пошёл на украшение крепостных башен, но в жаркий полдень камень больше походил на древний стеклоподобный рилкар. За высокой узкой аркой и пеленой охранных чар виднелась зелень, цвело что-то нежно-розовое и как будто журчал родник, - там была жизнь. Тут же, на испепеляемой солнцем площади, ничего живого не было. И стражники в белых балахонах, вышагивающие вдоль стены, мечтали только о том, чтобы уйти с солнцепёка.
Речница осторожно выглянула из-за гребня крыши. Воины, изнемогая от жары, пытались спрятаться в тени и с тоской смотрели на арку, запечатанную магией. В трёх шагах от них в мостовой чернел круглый пролом, прикрытый непрочной на вид решёткой.
- Эррингор, - прошептала Кесса, пытаясь сверху увидеть, что же там, на дне провала. - Стой на краю. Если увидишь стражников, рычи и дыши огнём.
- Фаррраррх! Знорка, с чего мне помогать тебе?! - из ноздрей зверька повалил дым.
- Не хочешь? Тогда помоги хотя бы себе, - в свою очередь фыркнула Кесса и замолчала, прижавшись к крыше. Внизу стражники переглянулись и вдоль стены прокрались под полог заклятия, к вожделенной тени и воде. Чёрный нетопырь сорвался с крыши и опустился на край колодца, приникнув к решётке.
Светло-серая шерсть Гевахелга как будто светилась в полумраке, столб солнечного света, падающий на дно ямы, зажигал её белым огнём. Существо лежало на полу, тщетно пытаясь спрятать глаза от солнца. Его руки были скручены за спиной.
- Гоэл! - тихо окликнула Речница. - Гоэл э-Тинр!
Гевахелг дёрнулся, как от удара, и попытался свернуться в клубок. Длинные ветвистые "усы" на его макушке были, как разглядела Кесса, связаны вместе и плотно обмотаны жгутом, отчего напоминали толстую косу. Хвост существа - самый его конец, с парой коротких шипов - зачем-то вмуровали в ком глины. Воздух вокруг Гевахелга странно мерцал и иногда как будто сгущался, но никакие силуэты в нём не появлялись.
- Стой на страже, Эррингор. Я спущусь, - прошептала Речница, покосившись на арку. Бояться пока было нечего.
Яма была просторнее, чем показалось Кессе сверху. Речница вернула себе человеческий облик и прислонилась к стене, скрываясь во мраке от чужих взглядов. Гевахелг с тихим воем корчился на земле, пытаясь не то встать, не то порвать путы, воздух вокруг светился всё ярче, и в нём пробегали зеленоватые искры.
- Не бойся! - еле слышно сказала Кесса. Она встретилась взглядом с демоном, и её передёрнуло. Для чего-то пленившим его нужно было, чтобы он не мог закрыть глаза, и его веки удерживала тонкая полоса ткани. Взгляд выпученных глаз, налившихся кровью, был мутным и почти безумным.
- Эти люди очень жестоки... - прошептала Речница и подошла вплотную, склонившись над хеском так, чтобы её тень скрывала его голову. Сейчас пригодился бы плащ...
- Знорка! А-аррх... знорка, - Гевахелг резко дёрнул головой и нехорошо оскалился. Кесса поёжилась.
- Ты ведь из Вайдена, правда? - быстро и тихо сказала она. - Элогеф и Валейл просили тебя найти. Они не знают, что с тобой, и почему ты пропал. Они не говорили, что ты злой, и что ты убиваешь мирных драконов...
- А-аррх! Я... я никого не убивал, - Гоэл яростно замотал головой. Кесса, забыв об осторожности, обхватила его за плечи - она хотела помочь хеску сесть, чтобы он не бился о землю, но демон оказался слишком тяжёлым.
- Ты зачаровал Элмада, короля драконов, - прошептала Речница. - Он спит гибельным сном. Я не думала, что вы враждуете с драконами...
- У-ух! Знорка, знорка, - Гевахелгу наконец удалось сесть, и он шумно вздохнул. - И ты о том же... Все говорят одно! Я не хотел ему вредить - я же сказал это тем зноркам, и другим, и всем, кто спрашивал. Я не хотел! Это был спор, просто спор... А-арррх... Где же Нерис, где он...
Существо странно дёрнуло плечами, путы впились ему в руки, и оно тихо завыло. Речница попыталась оттянуть верёвки и ослабить их немного, но хеска связывали на совесть...
- Нерис Имлийн? Тот чародей, что взял тебя в плен? - переспросила Кесса. - Ты не шевелись, я немного растянула верёвки, они не будут так врезаться...
- Аррх, - Гевахелг качнул головой так, что ударился подбородком о грудь. - Нерис, Нерис... Где он?! Он говорил - это ненадолго. Он выведет меня, и я разбужу дракона. Этой ночью... или прошлой? Арррх... это время, я не знаю, как оно течёт... Тут всегда холодно и жарко, темно и светло!
Он замолчал, хватая ртом воздух. Его дыхание было горячим и сухим, как пустынный ветер.
- Этот Нерис обманул тебя, - прошептала Кесса, сжимая пальцы в кулак. Водяной шарик соткался из воздуха и коснулся носа Гевахелга.
- Он жестокий и лживый человек. Он хвалится, что победил тебя... Так вы с ним были друзьями?
Гоэл слизнул сгусток воды одним движением языка и склонил голову на плечо, тяжело и часто дыша.
- Победил... Теперь я вижу, знорка. Да, хорошо вижу... чем я смотрел раньше?! Мы не друзья... он маг и я маг... он говорил - так интересно видеть магию Гевахелгов... и что я умею - это удивительно... и я много показал... а потом мы поспорили. Хватит ли у меня сил... и я согласился. Он говорил - это неопасно, все удивятся - и только... и я сниму чары. А потом они связали меня. Я говорил им... много говорил, впустую.
- Пей ещё, - Кесса сотворила большой водяной шар, но и его хватило ненадолго. - Нерис сказал им, что дракон проснётся, если тебя казнят. Они злы на тебя...
- Аррх... да, да, - Гоэл кивнул. - Не удивлён. Они так думают, да, это видно. Нерис не сказал им... никто не сказал... Я умру - дракон умрёт. Нерис его не разбудит. Только... только тот, кто творил чары, никто больше. Или боги...
Кесса нахмурилась. Её ногти впились в ладонь, но она не замечала боли.
- Он очень дурной маг, - прошептала она. - Верно, он хочет, чтобы дракон умер. А ты? Если бы ты был свободен... если бы Вайден тебя ждал... ты вернул бы дракона к жизни? Ты зол на него?
- Аррх... Знорка! - Гевахелг оскалился. - Нерис говорил... теперь ты говоришь... знорки много болтают, аррх... Я не зол. Я не хочу убивать. Скажи им - я разбужу его! Если вернусь в Вайден, не выйду оттуда никогда. Скажи им...
- Боюсь, они не поверят, - покачала головой Речница. Сверху донеслось невнятное шипение, и Кесса вздрогнула и подалась назад.
- Стража! Послушай, Гоэл э-Тинр. Я вернусь, когда стемнеет, и я вытащу тебя отсюда. Никто больше не будет мучить тебя. Дождись темноты!
Сверху застучали по решётке. Летучая мышь молнией вылетела из колодца, промелькнула над ошеломлёнными стражниками и скрылась за гребнем крыши. Фиолетовый зверёк болтался в её лапах, плюясь искрами...
Тусклый зеленоватый огонёк дрожал в полумраке над опустевшей улицей. Кесса держала его на ладони, вглядываясь в сияние. Фиолетовый зверёк сидел рядом на краю крыши и молча дымился. Речница старалась не смотреть ему в глаза - там полыхало злобное пламя.
- Нуску, повелитель вечного света, - шептала Кесса, покачивая огонёк на ладонях, - помоги нам не сбиться с дороги. Да развеется мрак, да истает туман, да отступят наваждения...
Сияние задрожало и медленно угасло, оставив слабый светящийся след на ладонях. Речница сунула руку в бочонок и, вытащив лист Сетты, едва-едва просолившийся, впилась в него зубами. Негоже Чёрной Речнице лазить по чужим бочкам, но полеты в мышином облике наводили на Кессу дикий голод, и, даже дрожа от волнения, она не могла забыть о еде. Эррингор презрительно фыркнул.
- Ты плюнешь огнём, - тихо сказала Речница, пальцем в пыли вычерчивая линии улиц и очертания домов. - Вот сюда - там магическая завеса и каменные стены. Ничего не загорится, может, обуглятся кусты под аркой, но это ничего... а шуму будет много. Если повезёт, стражники отвлекутся. Только плевать ты будешь на лету, и постарайся не пожечь мне крылья.
- Фарррарррарррх! - Эррингор взмыл в воздух, на лету превращаясь в огненный шар.
- Не надо шуметь, - Кесса не обернулась. - Если нас поймают, тебя увидят маги и драконы. А им ты не нравишься...
Магическая завеса от удара чуть подалась назад и полыхнула на полгорода, огласив окрестности громовым раскатом. Мгновение спустя никого уже не было у закрытого решёткой колодца - никого, кроме бесшумной крылатой тени.
Эррингор вывернулся из мышиных лап и повис на прутьях решётки - Речница увидела, как сверху мерцают его багровые глазки. Она окликнула его и услышала собственный писк - она всё ещё была летучей мышью... Эррингор сверкнул глазами и отмахнулся.
- Знорка? - прохрипели снизу. Гевахелг лежал на дне колодца и скрёб когтями землю, пытаясь подняться. Кесса бросилась к нему, на лету меняя обличие.
- Ни-шэу, - прошептала она, касаясь пальцем пут на руках Гоэла. Тряпка, мешающая ему закрыть глаза, оказалась обычной, не зачарованной, Кесса просто разрезала её. Ремни на руках вспыхнули багрянцем, на мгновение стали нестерпимо горячими, и шерсть Гевахелга начала тлеть, но тут же путы рассыпались, и существо небрежно стряхнуло пламя.
- А-арррх, - Гевахелг зажмурился и прикрыл глаза одной парой ладоней. Ещё две его руки распутывали ремешки и ткань на "усах". Кесса осторожно помогала, поддевая ножом плотно прилегающие ремни.
- Аррх, - "усы" бессильно упали на плечи, и Гоэл мотнул головой, пытаясь расправить слипшиеся "веточки". - Ты кто, знорка? Имя у тебя есть?
- Я Кесса, Чёрная Речница, - прошептала она, прижимая палец к губам. - Не шуми, стража близко. Сейчас уберу глину с хвоста...
- Глина не удержит, - Гевахелг посмотрел на замурованный хвост, и комок глины с треском разлетелся, пылью засыпав дно ямы и запорошив белесый мех демона. "Усы" распушились и слегка приподнялись над плечами, а потом неярко засветились. Гоэл снова зажмурился - у него болели глаза, веки опухли. Речница обхватила его и упёрлась плечом в его грудь, чтобы помочь подняться. Гевахелг стоял на ногах нетвёрдо, тихо хрипел и шипел что-то непонятное.
- Гоэл, ты не падай, - прошептала Кесса и попробовала прислонить его к стене. - Тебе сейчас станет лучше. Пить хочешь?
Гевахелг мотнул головой и потёр запястья - его пальцы сгибались с трудом, так отекли за время неподвижности. Кесса покосилась наверх - там снова что-то громыхнуло, закричали, ругаясь на все лады, люди, заревел разбуженный дракон-стражник. Эррингор свесился в колодец и махнул лапкой, поторапливая Речницу.
- Гоэл, не пугайся - мы сейчас превратимся, - вздохнула она и осторожно взяла его за руку. Гевахелг не сопротивлялся, его ладонь была вялой, будто из неё исчезли кости. Кесса повернулась к нему спиной и схватила вторую его руку, а потом вскинула над головой, словно крыло.
- Одно тело, одни крылья, - прошептала она, зажмуриваясь, и почувствовала пустоту под собой, жар в крови и ломоту в костях. Суставы неприятно, но уже привычно вывернулись, зашелестели, срастаясь, перепонки меж руками и телом, и здоровенная летучая мышь повисла на решётке, растопырив крылья и оторопело глядя на себя.
"Ничего себе мышка..." - думала Кесса, рассматривая белесое крыло с жуткими крючьями там, где должен был быть всего один коготок, мохнатый хвост с двумя зубцами и слабое, но заметное белое свечение. "Интересно, где такие летают..."
Что-то задело её ухо, потом рвануло Речницу в сторону, будто хотело разделить её надвое. Она повернула голову и увидела ещё одну пару глаз, наполненных страхом и отвращением. Вторая голова летучей мыши отчаянно крутилась и тянула тело на себя.
- Гоэл э-Тинр! - слова Речницы превратились в писк, но Гевахелг их, кажется, понял - и трепыхания прекратились. - Мы в одном теле сейчас. Не бойся и не шевелись, и ничего не делай, пока не станешь снова собой! Мы полетим к Элмаду!
- Знорка, мы не останемся такими навечно? - с опаской спросил Гоэл, шевельнув крылом. - Тут хуже, чем в оковах.
- Ничего не поделаешь, - вздохнула Речница. - Закрой глаза, так будет легче.
- Никогда больше не выйду из Вайдена... - пробормотал демон. Кесса взмахнула непривычно длинными крыльями и еле успела подхватить Эррингора на краю колодца - это тело летало слишком быстро, невзирая на лишнюю голову и нелепые крючья.
"Вверх... надо подняться над городом, тогда я найду Элмада. Он где-то в самом сердце, в драгоценном гнезде..." - думала Кесса, и тёплый ветер подхватывал её под крылья и нёс к звёздам. Внизу горели тысячи огней, огненные цепи завивались спиралями. Эррингор рыкнул и задёргался так, что Кесса еле удержала его. И она теперь видела то же, что и он, - слиток тёмно-синего стекла в кольце багрового пламени.
Речнице казалось, что летит она уже целую вечность. Сверкающий край огромного гнезда промелькнул внизу, и мышь опустилась на камень, оплавившийся от страшного жара и намертво прилепивший к себе самоцветы. В широком кратере, свернувшись гигантским клубком, лежал самый большой в мире дракон - таких огромных Кесса не видела нигде, ни в Хессе, ни в сумрачном Нэйне. Она уже не была мышью, но и сейчас дракон нависал над ней - Речница была крохотной рядом с ним. Она чувствовала жар, исходящий от его брони, и видела, как чешуи врастают одна в другую - от древности пластины, покрывавшие тело дракона, стали неподвижными и неразделимыми. Кесса протянула руку и потрогала тёмно-синюю чешую. Жар под ладонью медленно угасал, сменяясь прохладой, а затем и холодом.
- Гоэл э-Тинр... - Кесса повернулась к Гевахелгу. Он кивнул. "Усы" уже не падали на спину - они поднялись почти вертикально и окутались белым сиянием.
- Сдохнете оба, - фыркнул Эррингор с края гнезда. Он вскарабкался на оплавленный гребень и теперь балансировал там, размахивая хвостом, с риском упасть, и пребольно, - только бы не подходить близко к дракону.
- Отойди, - прошептал хеск, подходя к ящеру вплотную. Кесса попятилась. Четыре ладони прикоснулись к броне. Теперь весь Гоэл светился, и сияние расходилось от него волнами.
- Ты, знорка, совсем сдурела, - прошипел Эррингор, источая клубы дыма. - Гевахелг! Страшная тварь! Ты что, освободила его?!
- Тихо, - прошептала Кесса, шлепком сметая фиолетовую мышь себе на ладонь и стряхивая в карман. Над кратером взвилось белое пламя, а потом мельчайшие серебряные искры посыпались с неба. Гевахелг на подгибающихся ногах отходил к краю гнезда, Кесса поймала его, когда он оседал на камень. Он привалился к оплавленному поребрику, дрожа всем телом и прикрывая глаза всеми четыремя руками. Речница осторожно погладила его по плечу и поднялась, и её взгляд встретился с двумя снопами багрового света из-под тяжёлых бронированных век.
- Чёрная Речница, - задумчиво пророкотал Элмад, медленно разминая окостеневшие лапы. - Я не сомневался, что вы рано или поздно вернётесь. Отрадное зрелище! Ради такого пробуждения стоило попасть под чары Гевахелга.
- Владыка Элмад! - Кесса встала между драконом и Гоэлом, которому всё же удалось подняться на ноги. - Не злись на него! Его обманом заставили навредить тебе. Он сам по доброй воле снял заклятие. Не трогай его!
- По слову Чёрной Речницы любой проявит добрую волю, - дракон шумно выдохнул, опалив Кессу жаром. - Иди сюда, Гоэл э-Тинр, маг из Вайдена.
Гевахелг встал рядом с Кессой, запрокинув голову. Он смотрел дракону в глаза и молчал, только "усы" непрерывно вспыхивали. Речница глядела на существ с опаской. Они говорили сейчас, она это чувствовала, но не слышала ровно ничего. Она покосилась на Зеркало Призраков - оно стало синим, как вечернее небо.
- Нерис Имлийн получит своё, - прогрохотал Элмад, слегка тряхнув головой. - В Ирту его уже нет, но мы его отыщем. А куда теперь пойдёшь ты, Гоэл э-Тинр?
- Назад, в Вайден, - выдохнул Гевахелг. - Как можно дальше от знорков.
- Будь по-твоему, - взгляд дракона скользнул по горе самоцветов, виднеющейся под его лапами. - Ты тоже кое-что заслужил. Вот кристалл кварца, он проясняет разум - и тебе он, как кажется мне, очень пригодится...
Друза прозрачного кварца заблестела на ладони Гевахелга. Существо замерло, вглядываясь в бесцветные грани. Потом его "усы" качнулись и зажглись синеватым огнём, и воздух вокруг поплыл и завихрился, и Кесса на миг отвела взгляд.
- Всегда отрадно было смотреть на Вайден, пролетая над пустыней, - заметил дракон, обвивая лапы хвостом. - В последние годы я редко там бываю, но это можно исправить. Ты спасла две жизни, Чёрная Речница. Говори, чего ты просишь взамен?
Кесса вздрогнула и растерянно улыбнулась.
- Я прошу исцеления для Эррингора, - уверенно сказала она, вылавливая зверька на дне кармана. - У него отняли облик. Пусть он станет таким, каким его создали боги!
Эррингор, ухваченный за шкирку, замер на ладони Кессы и даже хвостом не махал. Элмад наклонил голову, глядя на существо одним глазом. Потом глухо зарычал.
- Нет, Чёрная Речница, - сказал он, смежив веки. - Я не оставлю тебя без награды - но этого ты не получишь никогда. Ты спасла мою жизнь, и ради твоего спасения я оставлю это создание таким, какое оно сейчас. К сожалению, не навечно.
- Н-но... - смотреть на громадного дракона было жутко, выдержать его взгляд - почти невозможно, и всё-таки Речница шагнула вперёд. - Владыка Элмад, мы...
- Этот год отмечен странными встречами, - сам себе сказал дракон, укладывая голову на лапы. - Кто ещё меня навестит, пока не кончится лето... Иди с миром, Кесса Кегина. Ты - истинная Чёрная Речница, и ты заслужила награду. Возьми её и оставь меня.
Сумка за плечами Кессы зазвенела и слегка потянула Речницу назад. Что-то брякнуло в кармане. Кесса отпустила Эррингора - он проворно забрался в сумку, только хвост мелькнул - и вынула из кармана тяжёлый пёстрый камешек с дыркой. Многоцветная яшма холодила ладонь и пульсировала, как живое сердце.
Глава 32. Защитники Мекьо
- Чушь! - Эррингор сердито вильнул хвостом и отвернулся. - Гевахелги - злые, коварные твари. Надо было убить его! Теперь он у своих, и они отомстят нам.
- За что?! - в недоумении пожала плечами Речница. - Странные мысли у тебя, Эррингор. Мы помогли мирным существам и спасли невиновного от мучений и казни. Нам нечего опасаться!
- Фарррах... знорка, глупая знорка, - надулся зверёк и перебрался подальше от Кессы - на тюки с припасами, привязанные к панцирю ящера-анкехьо. Речница покачала головой и уселась поудобнее на куске мелнока, расстеленном на жёсткой броне. Ехать на спине ящера было удобно, куда лучше, чем идти пешком по раскалённой дороге, и всё же от жары и плавной качки Кессу всё время тянуло в сон. Она протёрла глаза и взглянула направо - слева в желтоватом мареве таяли паутинниковые поля, изрезанные неглубокими канавками, а за полями золотилось песчаное море, и смотреть туда совсем не хотелось.
Справа, в тени раскидистых Тикоринов, громко скрипели водоподъёмники, рассохшиеся от жары. Кесса пригляделась и увидела, как мутная влага струится по дну канавок. Она высыхала прямо на глазах, будто её выплеснули на раскалённую сковороду.
- Свирепый небесный огонь... - прошептала Речница и поёжилась. Белое небо дышало жаром, жар струился и от камней мощёной дороги. Никого не было на ней - малочисленные жители прятались под Тикоринами. Кто-то из них украдкой выбрался из-под дерева и поспешил к подъёмникам - анкехьо, которые приводили их в движение, тоже изнемогали от жары, и люди решили увести их с солнцепёка. Речница поднялась во весь рост - говорили, что справа, под обрывом, течёт полноводная Река Симту, и Кесса очень хотела её увидеть. Она увидела лишь розовое пламя - строй цветущих Олеандров на берегу.
"Хорошо, если Гоэл за ночь добрался до Вайдена... или нашёл, где спрятаться! Врагу не пожелаешь путешествовать под таким солнцем," - Речница вздохнула и поправила белое покрывало, ремешком закреплённое на голове. Такие покрывала носили тут все - полуденное солнце могло и череп прожечь...
- Сто-ой! - донеслось из "головы" каравана, и следом раздался треск и перестук палок по панцирям анкехьо. Ящеры дружно фыркнули и остановились, переминаясь с лапы на лапу и покачивая хвостами. Кесса, не желая быть расплющенной парой бронированных хвостов, отодвинулась на край и привстала, держась за шипы и вытянув шею. Впереди случилось что-то, достойное внимания.
- Ничего. Едем, - буркнул, покосившись на Речницу, синдалиец-погонщик, восседающий на загривке ящера. Анкехьо вылез на обочину.
Ящеры цепочкой брели вдоль дороги, а Кесса смотрела на широкую и глубокую борозду, протянувшуюся через южное поле. Мостовая просела и вздыбилась углами плит, и два десятка жителей с лопатами, ящером и повозкой сейчас пытались её выровнять. А на краю поля в окружении четырёх воинов свернулся в клубок огромный огнистый червь, разрубленный на несколько частей.
- Смотри, Эррингор! И здесь они! - охнула Речница.
Взрытая дорога осталась позади. Караван подошёл к раскидистому Тикорину, и ящеры медленно вползали под его сень и укладывались в ряд. Настало время привала, и Кесса спрыгнула на землю и развязала узел с припасами. По такой жаре есть ей не хотелось, но Эррингор, как всегда, был голоден...
Из-под дерева видны были серо-жёлтые паутинниковые поля. Вся трава уже полегла, по спутанным волнам бродили жители и топтали стебли. Двое вытаскивали из зарослей большую сеть, и Кесса подошла поближе - что можно ловить сетью в поле?!
В неводе, вымазанном чем-то липким, трепыхались микрины, маленькие летающие рыбы, один здоровенный паук - и что-то желтовато-красное, с двумя парами тонких усов и кольчатым жёстким телом. Жители, увидев странную добычу, бросили сеть, один побежал к дороге и подобрал большой булыжник, другой крикнул людям под деревом, чтобы они бросили ему палку. Двое караванщиков подошли к сети, вынесли её на дорогу, и Кесса смотрела в недоумении, как люди вчетвером бьют и топчут непонятное существо, пока от него не остаётся только шкурка.
Торговцы вернулись под дерево. Один из них держал шкурку за усы, подняв над головой. Все, оставив свои дела, потянулись к нему, и по лагерю прошёл опасливый шёпот.
- Да"анчи, - кивнул своим мыслям погонщик-синдалиец. - Почти готовый червяк. Только им сейчас не срок! Что их разобрало?!
- Злое солнце, - суеверным шёпотом ответил ему другой погонщик, хел с ярко-красным пучком волос на макушке. - Зген гневается. Злой свет рождает чудищ.
Синдалиец шевельнул бровями, но промолчал, только провёл пальцем по знаку, вышитому на халате. Кесса не могла разобрать, что это - не то сдвинутые вместе чаши, не то растение, не то "усы" мачты, возносящейся над сарматской станцией. Речница слышала что-то о безымянном божестве синдалийцев, которое не терпит поклонения иным богам, но символ такой видела впервые... и спрашивать ей было боязно.
- Огромные черви вырастают из таких вот летучих жуков? - Кесса подошла, чтобы рассмотреть убитое существо поближе. На неё посмотрели странно.
- Они закапываются, - неохотно ответил синдалиец. - Лежат внизу и растут. Когда вырастают, земля начинает сохнуть, а потом горит. Хаэй! Ящеры остыли, задай им теперь воды.
С тех пор, как караван вошёл в селение, Кесса только и успевала вертеть головой. Эта местность была ей близка и понятна - вот хижины из сухой глины, вот запасы дров, вот колодец, прикрытый крышкой, вот коптильня - разве что здесь в дыму висят не Листовики, а микрины... и вокруг стоят, присматривая за огнём, не люди, а жёлтые хвостатые ящеры. Одна красная ящерица на четырёх лапах смотрела на Кессу с крыши, и взгляд её был диковатым, но разумным.
Караван пошёл быстрее - сзади подгоняли. Кесса не успела рассмотреть крепостные стены, башни, внушающие трепет, стражу на гребне стены - её вместе с анкехьо и притихшим Эррингором поглотило прозрачное пламя, плёнкой натянутое в городских воротах. Речница на всякий случай зажмурилась, но огонь её не тронул.
- Тебе не туда, - сказал, махнув Кессе рукой, рослый ящер в бронзовой кольчуге. - Иди наверх, на запах гари. Ещё успеешь - до полудня время есть.
- Мир тебе! - крикнул, обернувшись, кто-то из караванщиков. Кесса помахала в ответ, подобрала полупустой узел с припасами и поспешила вверх по улице, то и дело превращающейся в крутую лестницу с широкими ступенями. Куда эта дорога ведёт, Речница не знала, но вместе с ней туда же спешили, кажется, все прохожие - и жёлтые иприлоры, и красные Алдеры, сменившие кожаные робы на праздничные расшитые накидки, и даже менн, ловко переползающий со ступени на ступень. В волосы менна были вплетены низки стеклянных чешуй, и за их звоном Кесса шла, пока улица, поднявшаяся высоко по склону холма, не нырнула в огромную "чашу".
Тут дома с плоскими крышами, громоздящиеся друг на друга, выстроились в кольцо, и на каждый из них забралась толпа ящеров, и внизу, на дороге, столпилось не меньше. Все они были выше Кессы, и намного, и за их спинами она совсем ничего не видела.
- Куда! Ты меня так сспихнёшшь! - один иприлор оттеснил другого к стене. - Тишше, тишше, ссейчасс вссе ссоберутсся, и будет видно.
- Шшсин... говорила же - раньше надо приходить! - зашипел кто-то с крыши.
- Мэшшу! Ссадиссь, за тобой тоже ссущесства! Ссдвигайтессь, ссадитессь тесснее, ни у кого нет глаз на сстебельках! - в голосе Алдера, наводящего порядок наверху, слышался треск молний.
Кесса, зажатая толпой, протиснулась к стене. "Расплющат, как пить дать," - с опаской подумала она и с трудом высвободила руки. Превращаться днём, на глазах толпы, возможно, не стоило, но Речница уже не думала об осторожности. Летучая мышь вспорхнула над двумя ярусами крыш и приземлилась на краешек третьей, высоко над площадью. Там ещё было местечко - двое Алдеров потеснились, и Кесса втиснулась между ними, плечом к чешуйчатому плечу. Алдеры как будто не заметили превращения Речницы - они смотрели вниз, на пустую площадку, огороженную огненным барьером. Кесса облокотилась на край крыши и тоже поглядела вниз.
- Видишшь? Метхалф уже на ссвоём мессте! - один ящер толкнул в плечо другого, протянув руку над головой Речницы. - Ссейчасс сскажет сслово.
- Бысстрее бы, - хмуро отозвался второй. - А лучшше дал бы ссказать Хифинхелфу. Он здессь нечасстый госсть, а от Метхалфа сспассения нет.
- Хссс! - первый щёлкнул языком. - Это ты у насс не бываешшь. Сслышал бы ты почтеннейшшего... Мэшшу!
Тишина упала так внезапно, что у Кессы зазвенело в ушах. Внизу, на краю огненного поля, стоял ящер в накидке с яркими кистями и похлопывал по ладони увесистым посохом, окованным бронзой.
- Мэшшу! Вссе, кто живёт здессь, в сславном Мекьо, - я, Метхалф из квартала ссолеваров, приветсствую васс. Ссегодня посследний день, когда нашш город одинок и беззащитен. Ссегодня мы сскажем, кто будет охранять его сстены и его обитателей. Трое ссущесств ссейчасс всстанут рядом ссо мной. Три народа пришшли на помощь к нам. Ссмотрите и решшайте, кто осстанетсся сс нами жить. Да не осставит насс Кеосс!
- Да не осставит, - слаженно прошипели двое Алдеров. Кесса молча кивнула. Эррингор сидел так тихо, что Речнице показалось на миг, что он остался внизу.
Второе кольцо огня разошлось по площади - теперь Метхалф стоял меж двух огненных барьеров, и места ему оставили немного. Из расступившейся толпы к нему спускались трое - большущая Красная Саламандра, высокий ящер, закованный с ног до головы в синюю броню, и Скхаа, медленно парящий над ними в воздухе. С его оперённого хвоста сыпались искры.
- Здессь Хезкар - поссланец от народа Сскхаа, небессных воинов, пьющих молнии, - Метхалф ударил посохом о камень. - Здессь Ульрин, воин из народа Ингейна, он пришшёл из ссеверной пусстыни. И здессь Джавейн из Ирту, оттуда же, откуда прилетели к нам на помощь хранители-драконы. Ссмотрите и решшайте!
Он на мгновение склонил голову и передал посох другому иприлору. Тот одет был в кожаный доспех и из украшений носил только пояс со множеством кистей. Теперь второй Алдер толкнул в плечо первого.
- Ссмотри! Хифинхелф! Как думаешшь, мы к нему ссможем подойти?
- Ссомнительно, - отозвался первый.
Хифинхелф перехватил посох поудобнее и раскрутил над головой. Языки пламени, опоясавшие площадь, поднялись в рост человека и переплелись меж собой, оставив лишь узкий проход.
- Мы уже знаем о васс - о вашей доблессти, и о дарах вашших народов, и о том, как вы живёте ссейчас, - негромко сказал ящер, обращаясь к троим демонам. - Это исспытание - последнее. Ессть опассность, и она вссё ближе. Покажите, как вы сс ней ссправитессь.
Он снова раскрутил посох и подбросил его, поймав на раскрытую ладонь. Навершие указывало на Скхаа, неподвижно повисшего в воздухе.
- По воле Аойгена первым о ссебе сскажет крылатый воин Хезкар, - Хифинхелф склонил голову и шагнул в сторону, пропуская летучего демона в центр огненного кольца. Едва Скхаа пересёк круг, пламя за ним сомкнулось.
Одна из плит мостовой с громким скрежетом отползла в сторону, и из-под неё вылетел огненный сгусток. Речнице показалось, что это пчелиный рой... только пчёлы были слишком уж крупными, да ещё и горящими. Рой рассыпался, и десятки огненных шаров устремились к Хезкару.
Крылатый демон махнул хвостом, раскручиваясь вокруг своей оси, и взорвался россыпью ослепительно-белых искр. От громового раската дрогнули стены, и все невольно пригнулись. На площадь оседали хлопья пепла и красноватые светящиеся ошмётки.
- Весь рой уничтожен, - странным потрескивающим голосом сказал Хезкар, взлетев чуть повыше.
Под мостовой что-то загудело, и над уже открытым проломом взметнулась пара длинных блестящих усов, рассекающих воздух, как плети. Скхаа отлетел в сторону, выгибая кончики крыльев, чтобы не влепиться в огненную стену. Мгновение спустя из дыры выбрался огромный жёлтый червяк. Пламя металось по его кольчатому панцирю, он свивался в кольца и неустанно шарил усами в воздухе. Речница даже не могла их рассмотреть - она видела только рябь над червём и то, как мечется, уклоняясь, Хезкар. Почему-то он не мог подняться выше.
Белая вспышка и оглушительный грохот слились воедино, и Речница зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела слегка закопчённого червя, изрыгающего пламя, и Хезкара, мечущего молнии во все стороны, но неумолимо подтягиваемого к голове твари. Разряды оставляли чёрные пятна на боках червяка, он подёргивался, но жертву не отпускал.
Хифинхелф ударил посохом о камень и метнулся к огненному кольцу, и в тот же миг опустил тяжелое оружие на "шею" червяка - чуть пониже усов. Броня твари с хрустом расплющилась, усы развернулись. Хифинхелф ударил снова, разрубив червя пополам. Подоспевшие стражники добили тварь и столкнули в дыру. Хезкар кое-как взлетел с мостовой. Он истратил заряд и из малинового стал светло-розовым, и отчётливо видны были красные рубцы на его крыльях.
- Мы не сражаемся поодиночке с такими врагами, - сказал он, выбираясь из круга. Хифинхелф кивнул и повернулся к Ульрину и Саламандре. Посох вновь завертелся на его ладони.
- Там, где живут Сскхаа, нет огнисстых червей, - прошептал один Алдер другому. - Трудно высстоять против незнакомого врага.
За его шипением Кесса не расслышала слов Хифинхелфа, но увидела, как в круг, разминая руки, входит демон-Ингейна. Речница прикусила губу. Этот хеск очень похож был на другого - того, кого Кесса знала под именем Ингейн. Вот только Ингейн погиб - Волна убила его...
Под мостовой что-то щёлкнуло. Огненный рой, выпущенный из-под земли, ещё внизу разделился, и теперь вокруг Ингейна кружили мелкие, но опасные твари, медленно подбираясь к нему. Кесса наконец смогла их рассмотреть - такое существо она уже видела в сетях на окраине Мекьо.
Ульрин выхватил из-за плеча булаву и взмахнул ей наугад. Сочный хруст возвестил о том, что одним врагом стало меньше. Летучие личинки рванулись вперёд, но тут же сильнейший вихрь разметал их - Ульрин кружился на месте, не выпуская оружие из рук, и личинки, затащенные в смерч, бестолково метались вокруг, всё ближе подлетая к огненному барьеру. Через долю мгновения пламя взревело, ветер раздул его и добавил ему жару, - и личинки полопались в огне. Площадь затянуло зловонным дымом.
- Мы стараемся не злить да"анчи. С них нечего взять, а такой рой может обглодать до костей, - гулким басом сказал Ульрин и убрал оружие.
- Он из Чундэ, из города мертвецов, - Алдер пихнул товарища в бок, чуть не смахнув Кессу с крыши. - Там и не такое летает.
Кессе послышалось знакомое название, и она навострила уши, но тут внизу загудело, и из-под мостовой выпустили огнистого червя - и все замолчали.
Ус и булава затрещали, столкнувшись, Ингейна шагнул назад, и второй удар пришёлся вскользь по его плечу. Червяк чуть приподнялся и метнул туловище, как аркан, на мгновение встав на голову. Послышался громкий хряск - Ингейна, откатываясь в сторону, успел ударить, и панцирь червя треснул. Потом затрещала броня Ульрина, червь отбросил его к огненному барьеру и снова качнул головой, как будто примерялся. Ингейна шагнул к нему, странно покачиваясь. Кесса видела яркие вспышки - усы червяка вспыхнули и метались из стороны в сторону, но их удары были слишком слабы, а потом Ульрин перехватил их и рванул на себя. Червь вскинул голову, рывком подтягивая туловище. Ингейна быстро шагнул вперёд и ударил, куда дотянулся, а потом ещё, разделяя кольчатое тело на две неравные части. Голова, ухваченная за усы, потащилась за демоном. Он раздробил её и отшвырнул, осторожно обходя вокруг туловища. Оно ещё извивалось, но с каждым мгновением становилось яснее, что червяк мёртв.
- Черви бьют хвостом, если позволить им свернуться, - пробормотал Ульрин, потирая бедро. По синей броне стекали чёрные капли, и демон заметно хромал. Стражник помог ему выйти из огненного кольца и усадил на мостовую, расчистив место в толпе. Речница потянулась было за сумкой и стала прикидывать, как ей лучше спуститься, но к хеску очень быстро подошли целители, и Кесса успокоилась.
- Хорошо! С такими воинами червяки нам не навредят, - прошептал один из Алдеров, покачивая головой.
- Ингейна - очень сильные и очень храбрые, - тихо сказала Речница. - Один из них спас наше селение.
- Ты не из Шшуна, сслучаем? - удивлённо покосился на неё Алдер, но снизу на них зашипели, и Кесса промолчала. В огненнный круг уже вошла, подвернув хвост под лапы, Красная Саламандра.
- Мне бы в печь такую, у них хороший огонь, - с завистью прошептал второй Алдер, не отрывая взгляда от Саламандры.
Огненная личинка вылетела из пролома и закружилась, как пчела, над ящерицей, высматривая, куда вцепиться. Саламандра, высунув язык, едва заметно переминалась с лапы на лапу, но ничего не предпринимала. Над проломом полыхнуло багровое пламя, и весь рой вывалился наружу - и тут же огненная волна из пасти Саламандры накрыла его, а красный хвост звонко шлёпнул по мостовой, раздавив последнюю личинку. Вонь сгорающих да"анчи была ещё сильнее, чем в прошлый раз, внизу закашлялись, сверху замахали руками.
- На вкус они тоже скверные, - заметила ящерица, хвостом выметая раздавленную личинку за барьер, и попятилась к краю площади. Из дыры уже выползал, скручиваясь в спираль, огромный червь, и пламя хлестало из странных трубок на его морде, а трубки эти на глазах удлинялись и расширялись. Хифинхелф перехватил поудобнее посох и шагнул к кольцу, неотрывно следя за червём. Саламандра пригнула голову и выдохнула пламя в ответ.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ