Дочь врага

ГЛАВА 25

Нужна была наглядность, потому Захри отвел вдову Нигмата в тот самый коридор, где было совершено покушение на Рази. Двигались не спеша. Навстречу то и дело попадались работники. Захри кивал им, а сам внимательно следил за реакцией будущей тещи.

Пожилая нагиня сначала вроде бы незаметно, но жадно осматривала богатство дворца, а потом стала вдруг стала вертеть головой по сторонам. И не удивительно.

Весь дворец был в прекрасном состоянии, а именно там, куда он ее привел, вся чудесная мраморная облицовка стен была сбита. Каменная крошка на полу, в углу были сложены новые облицовочные плиты. Глазу открывался вид на грубую старую кладку, фонившую родовой магией, и выглядело это странно, как будто кто-то с живого существа содрал кусок кожи.

Но именно здесь, в этих голых стенах, ему проще всего было подключиться к родовой магии.

— У тебя ремонт? — спросила она наконец.

— Можно сказать и так.

Захри не хотел посвящать ее в то, что тут произошло. Как только пришли, он приказал всем, немедленно покинуть помещение, накинул полог безмолвия и резко повернулся к ней.

— Нассстало время вопросов.

На какую-то долю секунды во взгляде нагини мелькнул страх, однако она подавила его и даже изобразила располагающую улыбку.

— Да, конечно, спрашивай. Я открыта перед тобой.

Если бы Захри не установил в спальне прослушку, перед тем, как позволить старой Золотой змее попасть к Рази, он бы, может быть, и поверил. Ему невольно подумалось, этой улыбке она тоже обучила дочь? А, может, обучила ее «правильным» интонациям?

«Поласковее».

Такое зло его взяло! Она что, за идиота его держит?

— Зачем пожаловала, Лаал? — спросил он в лоб. — И не надо мне лгать, что ты хотела видеть дочь.

Женщина захлопала глазами, рука непроизвольным жестом потянулась к горлу. Жест, который он столько раз наблюдал у Рази. Нехорошее подозрение закралось у него. Захри вдруг подался вперед, перехватывая ее руку.

— Горррло!

— Зах…Захри… — испуганно отшатнулась она, глаза сделались безумные.

— Зачем закрываешшшь горло? Я сссспросил. И не вздумай мне врать.

— Я…

Куда только делся ее уверенный вид! Сейчас у Лаал, казалось, даже щеки ввалились от страха.

— Нигмат, — женщина сглотнула, собираясь с силами. — Он… наказывал.

— Ахшшшш! — зашипел Захри, едва сдерживая трансформацию. — Рази?

Лаал кивнула, поняв, что он имел в виду.

Проклятый Золотой гад. Жаль, что эта тварь сдохла не от его руки! В тот момент он готов был снова разорвать его.

— Лаал, — угрожающе проговорил Захри. — Тебе лучше самой рассказать, или…

— Я все скажу, господин, — опустила голову та. — Только пусть это не отразится на моей девочке. Прошу тебя.

Он все еще был слишком взбешен.

— Посссмотрим!

Отошел в сторону, чтобы не сорваться, а потом слушал, замирая от брезгливости. Не зря он подсознательно терпеть не мог Нигмата еще ребенком, хотя тот нередко бывал гостем в их доме. Вещи, которые говорила Лаал, были для Захри за пределами этики.

Его отец Мехидар, известный своей жестокостью холодный Наг, привил сыновьям пренебрежение к женщинам. Учил никогда не впускать их в свое сердце. Ибо нет врага страшнее и нет подлее предателя.

Но даже он никогда не тронул мать! Не коснулся ее и пальцем! Он берег ее как величайшую драгоценность, ветру на нее дышать не давал. Сейчас, слушая нагиню, Захри просто не мог понять, почему так вышло, что мать все же решилась бросить отца и бежать на последних сроках, беременная. Это отложилось в его детской психике обидой и чувством собственной неполноценности.

Но то, что он услышал сейчас…

— Он сделал это, еще когда проводил обряд, — нагиня тихо говорила и смотрела в пространство. — Дал мне свою кровь, но сам мою не принял. Сказал, что ему нужно остаться свободным, а мне пригрозил, что убьет, если я кому-нибудь скажу.

— Подожди! — перебил ее Захри. — Как?! Не завершив привязку, он не смог бы иметь с тобой детей!

— А вот так, — Лаал еще ниже опустила голову и затеребила ладони. — У него был амулет, он сказал, что этот амулет дал ему один человек, что так надо. Прости, я в тот момент не поняла, а больше он об этом не распространялся. Нигмат помазал амулет моей кровью, и вот…

Звучало чудовищно. Брачный обряд у Истинных Нагов освящен веками. Проводился всегда в три этапа: сначала ментальная привязка, наречение ИматАани, потом привязка кровная и только после этого консумация. Но чтобы кровная привязка нарушалась?!

Амулет, человек. Невольно мелькнуло перед глазами лицо из сна.

Лаал говорила еще что-то несущественное, а потом вдруг взглянула на него и призналась:

— Меня шантажируют.

Вот именно чего-то такого Захри и ожидал!

— Тебе с этого следовало начинать! — зло хмыкнул он. — А не впутывать сюда Рази. Женщина закрылась рукой.

— Я боялась, что ты не станешь слушать, выгонишь.

Верно. Захри бы и слушать не стал! И уж точно не стал бы помогать подлому гаденышу Азату.

— Говори, а то и правда выгоню, — мрачно бросил он и замер, скрестив на груди руки.

— Мой муж оставил огромные долги, — шептала та, округляя глаза. — Я и представления не имела, насколько все плохо! Никто не имел, Нигмат проворачивал свои дела тайно.

А он как раз имел представление, слишком уж навязчиво он предлагал ему свою дочь и всячески настраивал против ДалгетХана. Думал, так крепко держит его за хвост, что, став главой рода, Захри позволил бы ему добраться до богатств рода Черных Нагов?

Вскипела ярость, перетекая черной досадой, но тут же и осела. Нигмат, в любом случае, сейчас кормит червей.

Захри волновало другое. Рази, тонкая Золотая змейка. Насколько она была посвящена в эти схемы отца. Знала или не знала? Не могла не знать.

— Сейчас они требуют долг и взялись за Азата, — женщина прикрыла рукой глаза и покачала головой. — Его убьют, если мы не внесем хотя бы часть. А банк…

— Постой, — перебил ее Захри. — Кому Нигмат задолжал, людям?

— Я не знаю, — вздохнула та. — Мне они не показались людьми. Но дела он вел в верхнем мире среди людей.

Опять тревожный сигнал, Захри надо было осмыслить.

— Ты поможешь, господин? — робко спросила Лаал.

— Не знаю. Ничего не могу обещать, — резко бросил он.

Несколько секунд мать Рази всматривалась в него, как будто знала о нем что-то такое, чего он сам не знал. А Захри это вывело из себя.

— Тебе пора, — рыкнул он и резко отмахнул рукой.

— Да, — покорно кивнула та. — Спасибо, что выслушал.

И вдруг вскинулась:

— Рази, девочка моя, прошу тебя, пусть это не коснется ее…

— Уходи, Лаал, пока я не передумал! — рыкнул он, вспоминая разговор нагини с дочерью, который он своими ушами слышал.

Лаал выпроводила стража, а Захри долго еще обдумывал все, что услышал от вдовы Нигмата. И чем дольше думал, тем больше понимал, что ему придется с этим разбираться. Но прежде ему нужно было увидеть Рази.

Выяснить кое-что.

Дорога до спальни занимала всего несколько минут. При желании, Захри мог бы преодолеть ее в считанные секунды, стоило всего лишь трансформироваться. Но оказалось, за те несколько минут, что он шел, очень многое можно было проанализировать.

Со слов Лаал. Захри сделал скидку на то, что вдова Нигмата могла лгать, чтобы разжалобить его. И все это чистой воды спектакль. Но ужас, когда он спросил, почему она закрывает горло, был неподдельным.

Захри не знал ни одного Нага, который был бы способен вредить своей ИматАани. Избранная, будущая мать потомства, для Истинного Нага драгоценна и священна. Значит, если не все, то какая-то часть из сказанного ею правда.

Неприятно кольнула мысль о том, что из-за неправильно проведенного обряда, магия рода Золотых могла передаться детям Лаал не в полном объеме. На Азата ему было плевать, но как это могло отразиться на Рази? Могла она из-за этого стать ущербной или бесплодной?

Вряд ли. Он отмел эту мысль.

Но даже если и так.

Даже если бы он твердо знал это, Захри с удивлением понял, что все равно бы не отказался от нее. Тот внутренний, кто управлял им сейчас, уже выбрал. Он даже на секунду остановился, тряхнул головой и поднес ко рту кулак, пытаясь осознать, что для него значит этот выбор. Определения этим чувствам и понятиям он не знал.

Секундное замешательство прошло.

Было еще несоответствие. Показания прислужниц. По их словам выходило, что Лаал старалась настроить дочь против него. Но это совершенно не вязалось с тем, что он своими ушами слышал.

«Просто будь поласковее с ним, и он все для тебя сделает»

Полезный совет. Если держать его за идиота. Но он, пожалуй, был ближе к истине.

В том, что у Лаал были «верные» прислужницы, Захри не сомневался, она сама это признала. Но ведь тут поучаствовали и две ее подружки, ядовитые гадины, жены Радужного и Красного. Не с их ли подачи прислуга все старательно валила на нее? Подумал — и все, какие у него были угрызения совести, что он сослал Истинных нагинь в низший род, исчезли полностью.

Зато прибавилось того, с чем придется разбираться.

Радужные и Красные. Враги куда большие, чем род Золотых. Вспомнилось, как те интриговали против Далгета, как на его обручении Радужный и Красный набросились вдвоем на Саху. От мысли, что твари угрожали младшему брату, вскипела кровь. Вырвать их ядовитые жала и заставить жрать свои хвосты!

Он глухо зарычал и ускорился.

Вход в спальню внезапно возник перед ним. Захри замер перед дверью на несколько секунд и прикрыл глаза, успокаивая дыхание. И только потом вошел внутрь, снова окунаясь в ощущение, что весь мир с его проблемами остался там. За пределами. А здесь было другое.

В спальне Рази не оказалось. Он даже не стал искать ее взглядом, просто почувствовал, где она. Дверь в ванную была приоткрыта, оттуда доносился слабый шум воды. Медленно, тяжело ступая, Захри пошел к приоткрытой двери и заглянул внутрь.

Девушка стояла перед раковиной, опираясь обеими руками о мраморную столешницу. Смотрела прямо перед собой. Сразу всплыло в памяти вчерашнее, он шумно выдохнул и встал за ее спиной. Вздрогнула, но не подняла глаз на него.

— Подумала?

Плечи напряглись и застыли. Она резко вскинула на него взгляд и тут же отвернула лицо. В зеркале он теперь мог видеть только кусочек щеки, наполовину скрытый золотистыми волосами.

Это означает нет? Он язвительно хмыкнул про себя:

«А как же мамин совет насчет быть поласковее со своим идиотом мужем, и тогда он сделает что угодно?»

И почему-то почувствовал облегчение. Значит, его строптивая Золотая змейка не продается? Он вдруг понял, что ему нравится это чувство. Может быть, конечно, это была просто уловка, чтобы продать себя подороже, но где-то в глубине его сердца уже зародилось тепло.

— Разииии, — протянул он, мягко опуская ладони на ее напряженные плечики. — Ты ведь знаешь, что выхода другого нет.

Она сначала дернулась, желая вырваться, но Захри не отпустил. Повернул к себе лицом.

— Рази, здесь должны знать, что я нарек тебя ИматАани. Это даст тебе статус и снимет многие вопросы.

Она тяжело дышала и сжимала кулаки.

Захри не выдержал. Прах его побери! Неужели он настолько противен ей, что ее прямо корчит?! В следующую секунду он уже тряхнул ее за плечи, и как только она вскинула голову, впился губами в ее рот.

Первое мгновение — шальной глоток, уносящий сознание потоком эмоций. Потом — жаркий мед. И — да, был отклик! Он еле вынырнул, прижимая к себе задыхающуюся девчонку.

— Вот видишь, — проговорил с трудом. — Всссе не так плохо.

— Вы… — она задыхалась, и не понять, от рыданий или от злости. — Не должны были так делать!

— Расскажи мне, чего я еще не должен?

Попытался поднять ее лицо за подбородок, чтобы смотрела на него — вырвалась.

— Я не могу так!

— Как?!

Долго молчала, потом все-таки выговорила:

— Когда вы рядом со мной думаете о другой.

И тут же схватилась за горло. Опять этот жест!

— У меня никогда не будет другой, — тихо рыкнул Захри. — И я не твой отец, пойми уже это.

Она некоторое время сопела, глядя ему в грудь, потом вскинула на него взгляд, сглотнула и проговорила:

— Я не могу… Я…

— Уссспокойся, — хмыкнул он. — Я не озабоченный мальчишка, едва отрастивший хвост, и не собираюсь на тебя набрасываться, — и добавил, насмешливо косясь на нее. — Только если сама попросишь.

Боже, как ее выкручивало от противоречивых чувств. А еще эта его насмешка! Просить о таком?! Да никогда! Щеки огнем жгло от досады на себя, растерянности и злости.

А он вдруг стал серьезен и проговорил, строго глядя на нее:

— Рази, обряд состоится сегодня. Я вернусь через час, ты должна быть готова.

И вдруг, склонившись к самом ее уху, прошипел:

— И не вздумай просссить за своего гаденышшша-братца.

Ее словно кипятком ошпарило! Неконтролируемое чувство… Вся шея покрылась гусиной кожей.

— Я и не собиралась! — выкрикнула Рази, сжимая кулаки от возмущения.

— Вот и отлично. У тебя час, — бросил он ей.

Развернулся и ушел.