Дочь тьмы

Глава 11. ЧАСОВАЯ БАШНЯ

Сэр Перси не сдвинулся с места. Продолжая стоять, прислонившись к балке, он смотрел на дочь широко открытыми глазами. Только сейчас Аманда осознала всю глубину и гнусность совершенной мистификации.

Перед ними был не призрак покойницы, а ее дьявольское отродье. Как еще назвать ту, которая в течение десяти лет устраивала этот отвратительный маскарад, чтобы покарать своего отца?

На мгновение Аманда лишилась дара речи. Она с трудом заставляла себя смотреть на эту мертвенно—белую маску, которая прежде была красивым и веселым лицом ее компаньонки. В конце концов молчание стало невыносимым. Аманде показалось, что настойчивое тиканье часов может свести ее с ума, и она заговорила.

— Кароли, — она вдруг поняла, что с трудом произносит это ставшее привычным имя, — объясните, пожалуйста, почему вы совершили столь ужасный поступок?

Белое лицо скривилось в улыбке, затем девушка рассмеялась горьким, надрывистым смехом:

— Вы спрашиваете почему, Аманда. А вы сами не догадываетесь? Вы, которая так хорошо меня узнала. Вы не догадывались о том, что я в течение десяти лет жила в этом проклятом доме, ненавидя собственного отца? И ненавидя его. — Она указала пальцем на сэра Гарри. — Я ненавидела их обоих за то, что они сделали с моей матерью, этой замечательной женщиной, каких больше нет во всей Англии. Она унизилась до того, что закрутила роман с этим жестоким человеком. Я никогда не забуду, как они прятались в коридорах и дверных проемах за спиной отца, словно какие—нибудь порочные слуги. Я и ее ненавидела за это. За то, что она не любила отца. И все—таки больше всех я ненавидела отца — за то, что он не сумел удержать ее и позволил связаться с таким человеком, как Гарри Алленвуд из Тоттен—Хаус! — Эти слова девушка произнесла с такой злобой, какой Аманда никогда прежде в ней не замечала. Накопившаяся за многие годы ярость выплеснулась этим обжигающим потоком слов.

Сэр Гарри тряхнул головой.

— Вы можете говорить что хотите, злая женщина, — прорычал он. — Мы с вашей матерью любили друг друга, а ваш отец к тому времени уже давно к ней охладел. Не смейте поносить свою мать, эту святую женщину. Я надеялся, что она жива, что ваш отец… впрочем, это уже не имеет значения. Теперь мы по крайней мере положим конец вашему маскараду.

— Пусть она говорит, — взмолилась Аманда. — Сэр Гарри, я хочу знать все.

Ей хотелось подойти к сэру Перси и обнять, утешить его. Вид у него был совершенно потерянный, глаза потускнели. Но она боялась, что такой откровенный шаг вызовет неадекватную реакцию Кароли.

Девушка вновь рассмеялась зловещим смехом.

— Да, я все скажу, Аманда. Это доставит мне большое удовольствие, ведь я добилась того, чего хотела. Когда моя мать упала с этой башни и разбилась, я не поверила словам отца, что это была случайность. Но что я могла сделать, будучи еще ребенком. И я задумала отомстить. Дни и ночи я думала только о том, как смогу рассчитаться с отцом за те два преступления, которые он совершил, — за безразличие и за убийство. Вы все видели гордого грифона на нашем гербе. Я не сомневалась, что мой отец сделал то, что сделал бы любой из его воинственных предков, — убил женщину, которая нарушила супружескую верность. И я мечтала о мести. — Тонкое прозрачное платье девушки колебалось в свете лампы. — В четырнадцать лет я уже была высокая, как мать. Однажды я примерила это ее платье, и меня осенило. Я поняла, что Бог внял моим молитвам. — Она глубоко вздохнула. — Замысел был великолепен. Мне постоянно говорили, что я вылитая мать. Часто я читала это в испуганных глазах отца. Когда я неожиданно заходила в его комнату, он пугался, как ребенок. Именно тогда я решила стать привидением матери и ходить по этому дому среди ночи. Решила преследовать его, издеваться над ним, мучить, пока он не признается в содеянном… или не застрелится. Таков был мой замысел. Посмотрите, во что он превратился. — Кароли подняла руку и указала на своего приникшего к балке отца. Он смотрел на нее невидящим взглядом. — Он верит в загробный мир и привидения. Вы узнали мою тайну, но я успела добиться своего. Сэр Перси Стаффорд уже не тот, кем когда—то был. Пять долгих лет ему пришлось жить в доме, по которому бродил призрак его жены. Жители Дарнингхэма не давали ему покоя слухами и сплетнями. Мне безразлично, что будет со мной, но я безгранично рада тому, что столько лет держала его в страхе.

Неожиданная мысль пришла Аманде в голову, и она с изумлением посмотрела на девушку в белом.

— Так это вы пытались меня убить?

На белом лице появилась ядовитая улыбка.

— Разумеется. Вы сделали его счастливым. Благодаря вам он вновь стал улыбаться, чего не делал многие годы. Хотя я очень привязалась к вам, Аманда, я должна была пожертвовать вами ради своей мечты. Пугала вас тоже я. Это я смеялась ночью в коридоре и проходила мимо дверей вашей комнаты, чтобы вы заметили меня. И камень с крыши на вас сбросила тоже я, когда вы играли с ним в крокет во дворе. Я была взбешена. Отец выглядел таким счастливым! А он никогда не должен больше быть счастливым. Я поклялась себе в этом в тот день, когда умерла мама.

— Может быть, Бог вас простит, — неожиданно произнес сэр Гарри Алленвуд взволнованным голосом, — но я ни за что. Как вы можете быть столь жестоки к отцу?!

Кароли повернула к нему голову и посмотрела злым взглядом:

— Я ничего у вас не прошу. Вы нанесли непоправимый вред Стаффордам.

— Сэр Гарри, — вмешалась Аманда. — Пусть она говорит. Только так мы сможем узнать всю правду. Неужели вы не понимаете, что она нуждается в помощи? На самом деле она ни в чем не виновата. Просто много лет назад испытала сильное потрясение и…

Аманда в недоумении смолкла, потому что Кароли вдруг рассмеялась язвительным смехом:

— Как это глупо, Аманда. Мне не надо помогать. Вы мне ничего не должны. На вашем месте я бы сгорала от ненависти, ведь я пыталась вас убить, не так ли?

Аманда содрогнулась:

— И в комнате напали на меня тоже вы?

— Конечно. Я тогда могла вас убить, если бы ударила чуть сильнее. В вашу комнату я попала через тайный ход. Этим я хотела окончательно уничтожить отца.

Аманда бросила взгляд на сэра Гарри. Он внимательно слушал девушку, но ствол его пистолета по—прежнему смотрел в ее сторону.

— Значит, на самом деле вы и не собирались ехать в Брайтон, Кароли, ведь так? Вы разыгрывали меня.

— Разумеется. Я добавила немного мышьяка в стакан с молоком, предназначенный для вас. Баттл ничего не заметила. Неужели вы думаете, что я смогла бы спокойно смотреть на то, как вы будете резвиться с отцом на пляже и смотреть друг на друга влюбленными глазами? Я бы такого не выдержала. — Кароли произнесла эту тираду на одном дыхании и умолкла, но тут заговорил сэр Гарри:

— Вот что я вам скажу, сэр Перси. Ваша дочь сумасшедшая. В этом нет никакого сомнения.

Сэр Перси выпрямился:

— Благодарю вас, Алленвуд, но я способен сам поговорить с дочерью. Не беспокойтесь, Аманда, со мной все нормально. Я уже пришел в себя, хотя то, что услышал здесь, меня изрядно потрясло.

— Потрясло? Смерть матери меня тоже потрясла, отец! — запальчиво воскликнула Кароли.

— Выслушай меня, дочь, — сказал сэр Перси неожиданно спокойно. — Несмотря на все это зло и жестокий обман, ты по—прежнему остаешься моей дочерью. И я хочу, чтобы ты знала правду. Я всегда любил твою мать и не убивал ее.

— Ты лжешь!

— Я не лгу. Она стояла перед окном. Там, где сейчас стоишь ты. Она дрожала, и в ее глазах был страх, потому что мне стало известно о ее романе с сэром Гарри. Я высказал ей все, что думал о ней. Сказал, какую боль она причинила мне своей изменой и что она предала меня и тебя, свою дочь. Я любил ее, Кароли. И я все еще люблю ее. Но я не убивал твою мать. Она повернулась, не выдержав моих обвинений, и сама выбросилась в окно. Чем угодно готов поклясться, что это чистейшая правда.

Белые щеки Кароли побагровели, глаза заблестели. Она резко замотала головой, так что ее золотистые волосы взметнулись:

— Это неправда, неправда! Ты лжешь мне!

— Я лгу? — печально проговорил сэр Перси, протягивая к ней руки. — К чему мне лгать? Я бы никогда не смог убить твою мать, что бы она ни сделала со мной. Я слишком сильно ее любил. Теперь я понимаю, что это было глупо.

Глаза отца сказали Кароли, что это правда. Аманда и сэр Гарри тоже увидели это. Все, чем она жила все эти годы, рушилось на ее глазах, словно карточный домик. Губы ее горько изогнулись, в глазах стояло отчаяние.

— Это неправда. Ты не смог сохранить свою любовь, ты проявил слабость…

— Да, — воскликнул он, — я проявил слабость! Я верил в святость брачных уз. Но твоя мать была неординарной женщиной — слишком красивая для того, чтобы любить только одного мужчину. Помнишь ли ты? Нет, ты была ребенком тогда. Одного меня было ей мало, как пчеле, которой недостаточно одного цветка. Ей нужно было, чтобы ее любили, восхищались ею, добивались ее внимания. Многие мужчины поддались ее чарам. Ты должна помнить сэра Джарвиса Коллингвуда, который приехал сюда, чтобы написать ее портрет. Он влюбился в нее, а она позабавилась и бросила. Он даже не взял с меня деньги за свой труд. А вскоре погиб на дуэли, защищая честь твоей матери. Кто—то из дарнингхэмских парней плохо отозвался о ней в таверне, и он вступился за нее. Сэр Джарвис был джентльменом. — Голос сэра Перси зазвучал тише. — А сэр Гарри Алленвуд… Спроси его, если сможешь, откуда у него шрам на лице. Этот шрам остался после удара, который я нанес ему за неделю до смерти твоей матери. Бог свидетель, я пытался удержать ее. В конце концов угрызения совести заставили ее выброситься из этого окна. Перестань мучить себя, Кароли. Твою мать уже не вернешь.

Лицо девушки исказилось.

— Так мама действительно совершила самоубийство? — спросила она дрожащим голосом.

— Да, — тихо ответил сэр Перси.

Неожиданно дверь комнаты распахнулась, резкий порыв ветра заколыхал легкое платье Кароли. Сэр Перси с удивленным видом повернул голову, глаза его расширились, он вскинул руки. Ствол пистолета сэра Гарри повернулся в сторону двери.

Дверной проем заслонил темный силуэт высокой женщины, сжимавшей в руках охотничье ружье, костлявый палец лежал на спусковом крючке. Это была Баттл, которая слышала весь их разговор.

Ее замечательная хозяйка, прекрасная леди Кароли, оказывается, была ядовитым цветком, который оставил после себя злое семя. Аманда прочитала это на худощавом лице женщины, когда та решительно вошла в комнату.

— Баттл, — вскричал сэр Перси, — ради всего святого, не трогайте ее! Она не виновата…

Непонятно было, расслышала она его слова или нет. Словно в состоянии транса она остановила неподвижный взгляд на юной хозяйке. Сэр Гарри выругался и метнулся вперед, оказавшись между стволом винтовки и Кароли. Девушка попятилась назад.

Раздался громоподобный выстрел, и комната наполнилась дымом. Пуля ударила сэра Гарри в грудь и отбросила назад. Он упал на руки сэра Перси, который тоже рванулся вперед, чтобы остановить домоправительницу. На лице смертельно раненного Гарри Алленвуда застыло выражение боли и удивления.

Кароли, ошеломленная тем, что услышала и увидела, продолжала отступать в дальний конец комнаты, туда, где находилось круглое окно. Достигнув его, она не остановилась, а резко подалась назад и, выдавив спиной стекло, перевалилась через подоконник. Ее последний страшный крик эхом разнесся в ночи, вслед за ним послышался глухой удар тела о каменные плиты.

Аманда едва не потеряла сознание. Лунный свет, проникающий через разбитое окно, покачивающаяся лампа в центре комнаты, отчаянный рывок сэра Перси к подоконнику — все это она видела словно в тумане — цвета двигались, кружили, сталкивались друг с другом, испуская ослепительные снопы искр. Она закачалась и едва устояла на ногах. На полу лежало распростертое тело сэра Гарри. Из раны в его груди сочилась алая кровь и стекала на пол.

Потом она увидела лицо Баттл. На нем больше не было маски безразличия, в маленьких глазах домоправительницы застыл ужас.

— Я не хотела этого, — сказала она полным страдания голосом. — Она была моей девочкой, моей маленькой девочкой… Я не желала ее смерти.

Тиканье часов стало невыносимо громким. Аманде казалось, что они стучат у нее в голове. Она сжала уши руками и в тот же миг лишилась сознания.