До последней точки

ГЛАВА 10

Они продолжали ехать в никуда по фантастически освещенной дороге, и единственное, что напоминало о реальности, это белая разделительная полоса. Падали звезды, проносились мимо и исчезали. Обитатели дома на колесах не отводили взгляда от раскинувшейся вокруг бесконечности. Весельчак что-то тихонько насвистывал себе под нос. Если вдруг индеец не справится с управлением, то всю оставшуюся жизнь они будут проваливаться в бездну.

И вдруг — о чудо! Справа — дорожный знак! Под ним щит с надписью: СОЛТ-ЛЕЙК-СИТИ — 212 МИЛЬ.

— Этого не может быть! — закричала Алисия.

— Почему бы и нет, — не унывал Весельчак. — Какая разница? Двести двенадцать миль или световых лет…

— Кажется, я начинаю сходить с ума, — прошептал Френк.

— Может, нам остановиться и передохнуть, — взмолилась Алисия.

— Остановиться? Но где? Посреди Вселенной?

— Видите, как здесь протерлась Ткань Существования? Она стала почти прозрачной.

— Непостижимо!

Весельчак предложил Френку сесть за руль. Он не видел другого способа заставить его отвлечься. И, действительно, в привычной позе, за рулем, глядя только перед собой на дорогу, Френк начал успокаиваться. Неожиданно справа показался уклон. Френк снизил скорость.

— А вот и щит: СЕДАР-СИТИ.

— Выглядит вполне нормально, — Алисия оглянулась.

Индеец посмотрел в окно, изучил щит и поворот.

— Выглядит прилично.

Облизнув пересохшие губы, Френк снизил скорость и начал спускать машину на боковую дорогу. В конце спуска был отчетливо виден стоп-знак. Френк затормозил. Все вокруг выглядело очень естественно, и казалось, что Ткань Существования снова выпрямилась и приняла свой естественный рисунок.

— Мы вернулись, — вздохнула Алисия с облегчением. — Слава богу, мы вернулись назад в нашу Линию Существования.

— Может быть, — отозвался индеец.

Над грязным асфальтом можно было прочитать потускневшую надпись: «Добро пожаловать в Седар-сити, штат Юта».

Вдалеке можно было различить очертания деревянных и каменных строений, которые прилепились к нижним склонам заснеженных гор. На телефонной будке сидел ястреб и внимательно рассматривал путников. Когда они приблизились, птица взмахнула крыльями и взмыла в воздух. Воздух был теплым, очень свежим. Френк опустил стекло и глубоко вдохнул.

— Отличный воздух, отличный вид. Все, как прежде.

— Реальность может быть обманчива, особенно сейчас, когда Прядильщику нездоровится, — заметила Маус. — Но я признаю, что все здесь кажется очень уютным и многообещающим. Думаю, мы можем продолжать наше путешествие по этой дороге. Нет смысла разыскивать автостраду-40. Мы только потеряем кучу времени.

— Вы, наверное, имеете в виду себя, потому что с меня — достаточно. Извините, леди, но мои силы на исходе.

Маус внимательно посмотрела на Френка.

— Я вас понимаю, мистер Сондерберг. Это путешествие было ужасным, опасным для вас и для вашей семьи. Возможно, вы правы. Если дальше я поеду одна, то темные силы оставят вас в покое.

Френк смутился и ничего не ответил. Алисия тоже молчала.

— Что вы собираетесь делать? — полюбопытствовала Маус.

Френк задумался. Он не осмеливался поверить в то, что их жуткое путешествие приближалось к концу.

— Я не знаю. Думаю поискать мотель. Алисия улыбнулась:

— Да, дорогой, самый заурядный мотель, в котором мы могли бы наконец отдохнуть.

— Затем, — продолжал Френк, — я собираюсь вызвать такси или лимузин, все что угодно, лишь бы больше не садиться за руль этого чудовища на колесах. Фирма, которая арендовала его, сама позаботится о том, как получить обратно свое сокровище. Мы доедем до ближайшего аэропорта, и я куплю, найму или украду самолет, чтобы улететь домой. Я жажду убраться отсюда как можно скорее.

— Понимаю. Желаю вам удачи!

Они въехали в город. Небольшой западный городок, ничем не примечательный. Бургеры, макдональды! От голода у них свело желудки. Городок напоминал собой Лос-Анджелес в миниатюре. Алисия даже расплакалась от умиления.

— А вот и мотель. Пожалуй, я остановлюсь здесь вместе с вами, — сказал Весельчак.

— Давайте устроимся, а затем перекусим, — сказал Френк.

Их компания представляла собой интересное зрелище, когда они ввалились в вестибюль мотеля. Владелец выглядел весьма презентабельно. Это был крупный мужчина, лет шестидесяти, хорошо сохранившийся. Он широко улыбнулся, увидев такое количество посетителей.

— Ого! Вот это да! Вы, ребята, выглядите так, будто побывали у черта на именинах.

— В самом деле? — Френк не предполагал, что это было так заметно. — Столько часов за рулем…

Хозяин ухмыльнулся:

— Да, это непросто. Думаете все остановиться у

нас?

— Нет, только мы четверо.

Администратор подал им карточку. Пока Френк ее заполнял, Алисия беседовала с владельцем мотеля:

— Довольно милое местечко.

— Потому мы здесь и живем, — хозяин хихикнул. — Здесь тихо, спокойно. Без приключений, знаете ли.

В вестибюль вошла женщина:

— Привет, друзья. Алисия улыбнулась:

— Добрый вечер.

— Откуда вы?

— Из Лос-Анджелеса, — ответил Стивен. — У родителей отпуск и мы путешествуем. Если бы только вы знали, что нам довелось испытать!

Мать одернула его:

— Прекрати, Стивен.

— Ну вот! — Стивен разочарованно повернулся к телевизору.

Френк протянул заполненную карточку администратору.

— Мы бы с удовольствием поели сейчас. Не могли бы вы порекомендовать нам достойное место?

— Два квартала вниз по центральной улице — и в вашем распоряжении более дюжины ресторанов.

— А который из них вы бы нам посоветовали? — вежливо осведомилась Алисия.

— Ни один. Все они плохие.

— Спасибо. Наверное, вы правы. И все же, где бы вы сами поели?

— Дальше по улице есть еще один отель, называется Гейблз. Комнаты там ужасные, полно тараканов, и они редко меняют белье, но, как ни странно, ресторан у них довольно приличный. Мы с женой часто обедаем там.

— Большое спасибо.

— Не за что, желаю приятного аппетита. Френк с семейством направился к машине, чтобы

взять вещи и перенести их в номер.

— Странно, — сказала Алисия, которая шла рядом с Френком. — Дорогой, ты заметил, как они откровенны? Все выкладывают начистоту.

— Это плохо для дела, — сказал Френк. — Весельчак, Маус, вы идете обедать с нами?

— Я могу заплатить, у меня есть золото, — сказал индеец.

— Оно тебе пригодится для безделушек, — сказал Френк. — Мы угощаем, и мы не принимаем никаких возражений.

В ресторане было почти пусто. Они удобно устроились в углу. Местечко не было шикарным, но здесь все сверкало чистотой. Столы были накрыты белоснежными скатертями. Официантка была молодой и привлекательной.

— У вас есть какие-нибудь фирменные блюда? — спросила Алисия, рассматривая меню.

— Нет, насколько мне известно, — довольно равнодушно ответила официантка.

— Но, может быть, вы порекомендуете что-нибудь вкусненькое…

— Ради бога, не спрашивайте меня. Я питаюсь здесь каждый день и мне все надоело. И еще. На вашем месте я бы подобрала другую блузку к вашим джинсам.

— Что? — Алисия растерялась.

— Эта желтая блузка не сочетается с джинсами.

— Но ведь сейчас модны яркие цвета.

— Может быть, только меня от них тошнит.

— Эй! — возмутился Френк. — Вместо того, чтобы критиковать одежду моей жены, лучше примите у нас заказ,

— Да, конечно, — официантка казалась удивленной.

— Эй, парень! — вдруг закричала она на Стивена. — Лучше вытри нос рукавом, а не скатертью!

Стивен вздрогнул.

— А вы, мадам, — обратилась она к Маус, — из какого мусорного мешка вы выпали?

— Ну, а мне что вы скажете? — вежливо поинтересовался Весельчак.

— С индейцами не разговариваю!

— Прекрасно! — не растерялся Весельчак. — А я не отвечаю крашеным стареющим блондинкам.

Френк затаил дыхание, ожидая бурной реакции, но женщина лишь приятно улыбнулась Весельчаку.

«Что-то тут не то», — подумал Френк.

Пока они делали заказ, официантка не удержалась и высказала все, что она думает по поводу лимонада и гамбургера, который заказала Венди. Френк попросил, чтобы его бифштекс как следует прожарили. На что официантка заметила, что только дураки любят горелое мясо. Френк хотел взорваться, но Весельчак наступил ему на ногу. Когда официантка ушла, Френк дал волю своим чувствам:

— Какого черта ты давил мне на ботинок? Вмешалась Маус:

— Несмотря на кажущуюся обыденность, мы все еще не вернулись в нашу Линию Существования.

— Этого не может быть! Посмотрите вокруг! Все такое привычное. Люди, улицы, дорожные знаки.

Алисия была очень взволнована.

— Все, все кажется здесь совершенно обычным.

— Не все, — голос Маус был тихим, но твердым.

— Вы хотите сказать: из-за того, что какая-то официантка нам нагрубила, мы должны считать себя в другой реальности? — возмутился Френк.

— Она пытается объяснить вам, друзья мои, что несмотря на кажущееся благополучие, мы не имеем права успокаиваться и расслабляться и что даже если какая-то незначительная деталь нас волнует, то ее нельзя сбрасывать со счетов, потому что до Прядильщика еще добраться не удалось, нити продолжают запутываться и рваться. И то, что нам кажется мелочью, может впоследствии обернуться бедой, — вступился за Маус Весельчак.

Алисия начала с беспокойством озираться по сторонам, как будто бы ожидая, что вот-вот через заднюю дверь войдет полк демонов. Индеец, увидев, как она разволновалась, попытался успокоить ее:

— Ну, может быть, мы все ошибаемся и давайте, наконец, поедим. А тебя, Френк, я попрошу вот о чем. Если эта официантка еще раз попробует съязвить, не выходи из себя.

— Хорошо, — сказал Френк, — я попробую. Когда принесли заказ, многострадальные путешественники молча приступили к еде и невольно стали прислушиваться к тому, что происходило вокруг. Казалось, все вокруг посходили с ума. Из-за столов сыпались ругательства и оскорбления. Все друг друга критиковали, но при этом оставались веселыми. Ругались не только взрослые, но и дети.

Когда две девчонки проходили мимо Венди, то не преминули раскритиковать ее прическу и одежду. Венди не сдержалась и съязвила в ответ, но ее одногодки ничуть не смутились, они казались даже счастливыми.

— Нет, это другая Линия Существования, — констатировал Весельчак.

Алисия понимающе взглянула на индейца:

— Да, это очень похоже на нас, с той только разницей, что здесь все говорят то, о чем думают. Никто не врет и не лукавит.

— Они не имеют представления ни о такте, ни о дипломатии, — с огорчением добавила Венди.

— Каждый здесь высказывает правду такой, какой она ему представляется, — попыталась объяснить Маус. — И, судя по всему, единственное, чем здесь можно кого-то обидеть, это сказать, что тот говорит неправду.

Венди надулась.

— Мне это не нравится.

— А тебя это не задевает? — спросил Френк у Весельчака.

— Нисколько, вы же знаете, что я помешанный. Френк рассмеялся:

— Интересно было бы здесь послушать политиков. Алисия возразила:

— Нет, нет, мне здесь ничего не интересно. Все, что я хочу, это скорее домой. Может быть, следующий поворот будет удачнее.

— Похоже, что мы уже совсем рядом, — предположил Френк. — Но надо признать, что пища здесь неплохая и место кажется довольно безопасным. Давайте отдохнем.

Компания направилась к отелю. Френк настоял, чтобы Маус и Весельчак спали в автофургоне. Все с удовольствием согласились. Френк с семьей направился в комнаты отеля.

— Какое блаженство! Настоящие кровати и толстые матрацы. Ванна, в которой можно вытянуться в полный рост!

И все же несмотря на переутомление и на приятное тепло, которое исходило от посапывающей рядом Алисии, Френк не мог уснуть. Нахлынули воспоминания. Френк еще раз вспомнил все, что им пришлось пережить за это короткое время.

Завтра они должны добраться до Солт-Лейк-Сити или до Лос-Анджелеса. Завтра они должны вернуться в свою реальность. Утром они избавятся от этой женщины-загадки и полусумасшедшего индейца.

Чем больше думал Френк обо всем этом, тем меньше хотелось ему спать. В комнате было очень тихо. Френку даже показалось, что он слышит завывание койота далеко за городом, а может быть, это выла собака. Постепенно его начал одолевать сон, но вдруг появился новый звук. Сначала это было похоже на пение птиц, но чем дольше Френк прислушивался, тем яснее становилось, что птицы не могут держать одну ноту так долго. Френк окончательно убедился, что не сможет заснуть.

Раздосадованный, он откинул одеяло, тихонько, чтобы не разбудить жену, оделся и открыл дверь. Снаружи было значительно холоднее, чем днем. Горный воздух пробирал до костей. Френк прислушался. Звук доносился не из дома на колесах и не из мотеля. Узкая бетонная дорожка вела от мотеля к небольшой рощице. Немного поодаль начинался неглубокий овражек, по которому протекал узкий серебристый ручеек. Френк пошел вдоль ручейка. Светила полная луна. Когда Френк вошел в лесок, его ноги стали утопать в сосновых иглах и листьях, которые толстым ковром усыпали землю. Мотель исчез из вида. Френку показалось, что он зашел уже достаточно далеко, и он был готов вернуться, как вдруг снова услышал песню. Она завораживала и притягивала одновременно.

Вдруг Френк увидел миниатюрную фигурку, освещенную луной, которая склонилась над ручьем. Потом фигура выпрямилась, голова откинулась назад и воздух наполнился чарующими звуками. Звезды светили особенно ярко, и казалось, что они подмигивают в такт звукам, льющимся с земли.

— Будьте осторожны, Френк.

— Маус, что вы здесь делаете одна? И почему вы не бережете голос для Прядильщика?

Девушка понимающе улыбнулась.

— Иногда мне необходимо петь так же, как и дышать. Это помогает мне расслабиться и собраться одновременно.

Когда Френк подошел еще на несколько шагов, она предостерегающе подняла руку:

— Будьте осторожны, Френк. Я не шучу.

— Чего же я должен опасаться, овражка?

— Нет, — и ее фиолетовые глаза засверкали, как аметисты. — Скажи мне, Френк Сондерберг, ты мужественный человек?

Френк подумал, что после всего, что они пережили, этот вопрос был несколько риторическим.

— Все зависит от того, что под этим понимать. Я создал большое дело, основанное на воле и решимости. Никогда не избегал трудностей. Никого не предал и никого не застрелил. Но думаю, что мог бы это сделать, если бы пришлось.

— Не оружие делает человека отважным. Истинная отвага здесь и здесь, — и она прикоснулась руками к его лбу и груди. — Ты боишься высоты?

— Не больше и не меньше, чем любой другой парень. Но почему ты меня об этом спрашиваешь?

Маус поколебалась какое-то мгновение.

— Подойди сюда, но будь осторожен! Если ты оступишься, у меня не хватит сил тебя удержать.

— Я буду осторожен.

Через минуту он стоял уже рядом с ней. Неожиданно ветер усилился. Френк повернул голову и посмотрел себе под ноги. В шести футах от его ботинок земля исчезала вместе с деревьями, горами и лунным светом. У Френка закружилась голова, перехватило дыхание. Сердце гулко стучало и отдавалось в мозгу настойчивым: «отойди, отойди, отойди». Но, помня о том, что только что ему говорила Маус, он не двигался с места, хотя помнил ее слова: «Если ты упадешь, я не смогу тебя удержать».

Девушка держала его за руку и прикосновение ее пальцев было удивительно ободряющим и нежным одновременно.

— Есть несколько мест во Вселенной, где реальность неожиданно исчезает. И не только в этом мире. Существуют такие точки, где просто-напросто ничто не может существовать, даже Хаос. Полная, бесконечная пустота. Сейчас мы находимся на границе одного из таких мест. Здесь опасно находиться, но зато невозможно описать воодушевление и легкость, с которыми поется на грани между реальностью и бесконечностью.

Френк почему-то больше не боялся упасть. У него возникло ощущение, будто он прирос к месту. Трудно поверить, но абсолютная пустота и бесконечность его очаровывали.

— Ребенком я любил прыгать с крыш, — и Френк сделал еще шаг в сторону пропасти. Он почувствовал, как пальцы девушки сжались вокруг его руки.

— Это не место для детских забав, — предупредила Маус. — Если ты сорвешься, то будешь падать бесконечно. Ты никогда не достигнешь дна, так как его нет. Ты будешь продолжать падать и падать, пока не погибнешь от жажды, голода или страха.

— Какого черта?! Это похоже на второй этаж школы в Викни.

Тяжело дыша, чувствуя, как в нем нарастает возбуждение, Френк поднял левую ногу и протянул ее над пустотой. Потом он ее потихоньку опустил и снова стал на обе ноги. Одновременно он почувствовал, как ослабло напряжение ее пальцев у него на руке.

— Это было глупо, Френк.

Френк пожал плечами, внутренне он был собой очень доволен.

— Если иногда не совершать безумных поступков, жизнь станет невыносимо пресной. Думаю, найдется немного людей, которые стояли на краю пропасти.

Маус покачала головой.

— Разве тебе было недостаточно безумия в последние несколько дней?

— Конечно, но все происходило вопреки моим желаниям. А здесь я сам решал. Возможно, это выглядело по-детски, зато доставило мне громадное удовольствие.

— Это было глупо, Френк. И одновременно очень смело для заурядного человека.

Френка это слегка задело:

— Да, возможно, я заурядный человек, тот самый заурядный человек, который подобрал тебя на дороге, не забывай.

— Это так. И, может, это было не простым совпадением.

Девушка подошла ближе. Ее глаза стали такими огромными, что в них можно было утонуть. От нее исходил дурманящий эфемерный запах.

«Боже, как она прекрасна», — подумал Френк. Вдруг ему перестало быть страшно:

— Не надо смотреть на меня так. — Почему, тебе неприятно?

— При чем тут это? Ты сводишь меня с ума. У меня двадцать фунтов лишнего веса. Все, что я могу, это делать деньги. Я не подготовлен к приключениям такого рода.

— Ты добрый и смелый. Ты хороший муж и отец и прекрасный друг. Легко быть смелым, когда ты молод и силен. Другое дело — ты. Тебе есть что терять, и поэтому твое поведение требует настоящего мужества.

Вдруг стало очень тепло. Девушка, прильнув к нему, поцеловала Френка. И этот поцелуй разбудил чувства, дремавшие в нем целых двадцать лет. Френк сильнее прижал к себе Маус. Когда же наконец девушка отстранилась, Френк горел как в огне.

— Послушай, — сказал он, с трудом обретая голос, — я никогда не изменял своей жене.

— Но ведь жизнь так коротка, — тихо прошептала Маус.

— Только не твоя, — с усмешкой ответил Френк. — Человеческая жизнь коротка. Возможно, звезды или секвойи и живут вечно, но только не люди.

Его страсть начала потихоньку ослабевать. Френк и хотел, и не хотел этого. Поцелуй, которым Маус одарила его, был каким-то особенным. Это было нечто большее, чем поцелуй обычной женщины. Непродолжительное, но полное погружение друг в друга двух существ из разных измерений, влечение которых гораздо больше и сильнее, чем просто физическое.

— Что ты со мной сделала?

— Поцеловала.

— Нет. Это нечто большее.

— Только поцеловала. Все остальные ощущения, которые возникли у тебя, копились всю твою жизнь, все, что я сделала только помогла им высвободиться. Поверь, люди могут быть отважными, умными, смелыми, сохранить в себе огромное количество нерастраченных чувств, любви и тепла к тому, что их окружает.

Френк покачал головой.

— Ты слишком хорошо говоришь. Боюсь, что Френк Персиваль Сондерберг этого не заслуживает.

— Не занимайся самоуничижением, Френк, — и она прижала его к себе, словно ребенка. — В твоем деле ты достиг совершенства, а это самое главное — уметь добиваться совершенства даже в пустяках. И неважно, что ты не пишешь музыки или стихов, главное, что то, для чего ты создан, ты делаешь лучше других. В тебе много внутренней силы, Френк, и ты не должен скрывать ее.

Наконец они повернули и пошли назад.

— Ты не можешь лететь назад в Лос-Анджелес, Френк.

— Пожалуйста, не уговаривай. Я больше не могу выдержать этот кошмар. У меня просто нет сил.

— У тебя гораздо больше сил, чем кажется. И еще одно. Я не хотела тебе об этом говорить, но приходится. Если ты покинешь меня сейчас, то никогда не увидишь своего дома. Ты зашел слишком далеко. И сейчас я — единственное связующее звено между тобой и реальностью, поэтому ты не можешь покинуть меня, также как и я тебя.

Френк тяжело вздохнул.

— Выходит, у меня нет выбора?

— Боюсь, что так. Если ты покинешь меня сейчас и попытаешься доехать до дома один, то можешь попасть в другую Линию Существования, и я не смогу тебя найти, а значит, помочь. Мы пересекли очень много границ и Линий Существования и теперь мы можем вернуться назад лишь в том случае, если достигнем Исчезающей Точки.

— Которая где-то тут, неподалеку, не так ли? Девушка улыбнулась:

— Ты шутишь, Френк, стало быть, все в порядке. Она взяла его за руки и слегка пожала их.

— Ты должен доставить меня туда во что бы то ни стало.

— А как насчет моей семьи?

— Мне очень жаль, Френк. Все это действительно очень опасно, но ничего другого предложить тебе я не могу. Нам остается утешать себя тем, что когда Прядильщик успокоится, реальное положение вещей стабилизируется и ты вернешься в свой привычный мир, где ни тебя, ни твоих детей не будут подстерегать опасности.

— Когда мы доберемся до Прядильщика, я лично ему скажу пару слов, — не унимался Френк. — Он не имеет права на недобросовестную работу.

— Он сделал это не по своей воле. Даже Прядильщик не гарантирован от болезней и слабостей. Темные силы не остановятся ни перед чем, чтобы помешать мне добраться до него. Сейчас они мобилизуют все свои силы на то, чтобы остановить меня.

Френк задумался.

— Значит, все наши вынужденные остановки не были случайными?

— Трудно сказать.

Френк обошел дерево. Странно, но сейчас, в присутствии Маус, он не чувствовал усталости. Видимо, от нее исходила какая-то удивительная энергия и ощущение смысла существования.

— Самое смешное, что все это не сон. Я чувствую, что все это происходит на самом деле. Хотя иногда у меня возникают галлюцинации и мне начинает казаться, что ты террорист или иностранный агент.

— Ты можешь думать обо мне все, что тебе угодно, только помоги мне добраться до Прядильщика.

— Скажи, каков он из себя, этот Прядильщик? На кого он похож? На тебя, может быть?

— Нет, конечно, — и девушка засмеялась тихим нежным смехом, похожим на звон колокольчиков в ночи. — Его очень трудно себе представить. Он огромен и необъятен.