Дни искупления

Глава 7

— Такие явления хорошо задокументированы, — разглагольствовал Джерри за завтраком. — Иногда люди загораются, я об этом читал. Подай, пожалуйста, вафлю.

Лорен глотнул горячего кофе и здорово обжегся. Эта рассеянность от недосыпания! В ночных кошмарах ему являлся труп убитого. Снился и Рэндал Дюденхоф, вмурованный в искореженный металл, проткнутый насквозь рулевой колонкой. Иногда они оба одновременно стонали на белом плиточном полу, мучительно силясь вздохнуть, булькая кровью.

— Один малый загорелся прямо в машине, — с энтузиазмом продолжал Джерри, — почти весь сгорел. Только ступни и остались.

— Ух ты! — воскликнула Келли.

— Обычно горят старые жирные алкоголики, а этот, в общем-то, был еще молод, — не унимался Джерри.

Боль в гортани наконец отступила, Лорен решил прислушаться к россказням.

— Похоже, он оказался кокаинистом, — заключил Лорен. — Потому и запылал факелом.

— Он загорелся, даже не успев нюхнуть кокаину.

Лорен на минуту представил тлеющие ступни в автомобиле. Страховой компании следовало бы расценить такое как волю Божью, и это было бы справедливо. Стоит ли бояться назвать непонятное и удивительное чудом, если нет другого объяснения? Правда, рассказанное братом не очень-то смахивает на чудо, слишком уж несерьезно.

— С чего ты это взял? — живо поинтересовался Лорен.

— Прочитал в какой-то книге.

— Книги, к сожалению, попадаются не всегда правдивые. Немало ведь любителей сочинять занятные истории.

— Так-то оно так, но, вполне может быть и правдой, — пожал плечами Джерри.

— Господи, что же здесь правдивого?

— Дело в том, что теперь частенько происходят пожары. Горят леса. Столько огня вокруг города! Предположим, что люди ни с того ни с сего действительно не возгораются, пожары возникают из-за взрывающихся животных.

— Взрывающиеся суслики! Ой, держите меня крепче! — Келли закатила глаза. — Дай мне тот кусок, Джер.

— Джерри, а не Джер, — твердо поправил дочь Лорен. — Причина пожара всегда выясняется. До сих пор взрывающихся зверей не обнаружили.

— Просто никто их не видел, — возразил Джерри.

— Уж кто-нибудь увидел бы, существуй они на самом деле.

— Ма, — Катрина кивнула в сторону тарелки прямо перед собой. — Я не хочу тосты с маслом.

— Ты не толстая, — попытался приструнить ее Лорен.

— Нет, толстая.

— Нормальная.

— Она не толстая, она просто жирная, — дурачилась худышка Келли.

Лорен еще плеснул себе кофе. Катрина пошла в мать, такая же широкая в костях, тут уж никакая диета не поможет. Но дочь упорствовала, сидела на диете. Все время двигалась, занималась бегом, аэробикой, тренировалась и в школе. По крайней мере, размышлял Лорен, хуже не будет — спорт пойдет ей на пользу.

Катрина удалилась на кухню за своими диетическими тостами. Лорен задумчиво уставился в тарелку, потихоньку прихлебывая кофе. Снова вспомнился Рэндал, его проткнутая грудь, струйка крови изо рта. Тогда у полиции не было большого резака, чтобы достать Рэндала из смятой машины.

Только спустя пару-тройку недель после аварии Лорен выбил деньги на покупку резака, полицейские окрестили этот инструмент «челюстями жизни». Да, пережить такое никому не пожелал бы. В те годы он работал еще простым патрульным за небольшие деньги, но, если бы понадобилось, заплатил бы за резак из собственного кармана. Лорен убедил Луиса Фигурациона, что какая-нибудь тысяча долларов спасет жизни многим избирателям, если, не дай Бог, похожие аварии повторятся. И до сих пор полицейские время от времени используют тот резак, купленный на деньги Луиса.

— Джер, — попросил Лорен, — давай не будем о взрывающихся сусликах. Что, если террористы попробуют в качестве оружия применить алкоголиков?

— Живая граната! — тут же подхватил Джерри.

— Новая горючая смесь — алкоголик.

— Назвать надо алкбомбой. — Джерри развивал тему с серьезной комичностью, вытаращив глаза и изобразив ужас.

Келли, не удержавшись, громко прыснула.

Лорен неторопливо отломил кусочек вафли и, наслаждаясь чудесным ароматом домашней выпечки, крикнул Дэбре на кухню:

— Чудесные вафли!

— Спасибо! — Дэбра готовила следующую порцию.

Келли безуспешно сдерживала хихиканье.

— Я слышал, у тебя на работе труп? — вдруг спросил Джерри.

— Он... горючий? — давясь от смеха, произнесла Келли.

— За столом никаких разговоров о политике и о полицейских делах, — строго прикрикнул Лорен.

— Да, я совсем забыл, — извинился Джерри.

— Кто тебе об этом сказал? — спросил, однако, Лорен.

— Франк Санчез вчера вечером.

— И что же он сообщил?

— Ничего особенного, — пожал плечами Джерри. — Ты ведь не хочешь разговаривать на эту тему.

— Забудем о полиции. — Дэбра принесла очередную тарелку с вафлями.

— Да, хватит, пожалуй, о полицейских делах, — поддакнул Джерри.

Этим утром Робертсов в церкви не было. Зато на ступеньках Лорена поджидал Мак Боннивел.

— Лорен, — остановил он полицейского, — я хочу с тобой поговорить.

Боннивел метал громы и молнии из-под очков в черной оправе. Лицо мрачнее тучи.

— Давай, только быстро. — Лорен махнул своим, чтобы не задерживались. — Идите в церковь, мы догоним.

— Прошлой ночью ты сообщил мне, что арестовал моего сына, — едва сдерживая негодование, начал Боннивел, — но ты утаил, что зверски избил его.

— Я всего два раза как следует вмазал ему, разве это избиение?

— Ты ударил семнадцатилетнего мальчика ногой в промежность, почти оторвал ему уши, стукнул коленом в лицо и сломал ему нос. Это омерзительная жестокость с твоей стороны.

— Сейчас начнется служба, — прервал его Лорен.

— Хаун, это бесчеловечно.

Лорену хотелось побыстрее закончить неприятный разговор.

— Но у Эй-Джея Данлопа был пистолет, — попытался объяснить Лорен.

— При чем тут мой ребенок?!

— У меня не было времени разбираться, вооружен он или нет.

— Ты бандит, Лорен Хаун! — Боннивел приблизился почти вплотную, горячо дыша и брызгая на Лорена слюной. — Ты всегда был негодяем, еще в школе! Я помню, как ты дрался со всеми, шпионил, выведывал наши секреты, а потом шантажировал и ябедничал, когда тебе было на руку.

— Ты закончил? — Разговор раздражал Лорена, еще немного, и он взорвется. Он посмотрел по сторонам, вокруг — ни души, все уже внутри, запел церковный хор.

— Твоя должность не дает тебе права преследовать мою семью, — визжал от злости Боннивел, — я не позволю...

Еще раз проверив, что никто вокруг не наблюдает за ними, Лорен хладнокровно влепил Боннивелу хорошую затрещину. Тот сразу замолчал, ошеломленный. «Полезет драться, — подумал Лорен, — ткну ему локтем в морду, подставлю подножку и свалю на ступеньки».

Но Боннивел застыл как вкопанный.

— Закрой пасть, Мак, — тихо прошептал Лорен, — и слушай меня внимательно. Если бы у твоего щенка оказался пистолет и я дал бы ему возможность выстрелить в меня, то он был бы уже приговорен к смерти за убийство полицейского, он ведь совершеннолетний. Поэтому на твоем месте я...

— Ты не на моем месте, слава Богу. — Боннивел опять обрел дар речи.

— На твоем месте, — терпеливо продолжал Лорен, — я бы заткнулся, а сыну жестко приказал не якшаться со всякими отбросами, понял?

— Я буду жаловаться, — заявил Боннивел, — этот номер тебе так не пройдет.

— Пожалуйста, но суд уже вынес приговор, и если ты пожалуешься, следствие возобновят, могут отменить освобождение твоего сына на поруки, придется тогда ему посидеть. Кроме этого...

— Ты угрожаешь моему сыну? — Боннивел снова перешел на визг.

— Я просто напоминаю тебе о последствиях. Только и всего.

— Ты ударил меня у церкви! Угрожаешь моему ребенку! Я тебе это припомню, Хаун.

— Надеюсь, не забудешь, иначе...

— Меня не волнуют твои угрозы. Я знаю, ты негодяй.

— Будь осторожен, Мак. — Лорен посмотрел на него в упор.

Мак, со сжатыми кулаками, готов был вот-вот броситься на Лорена и вцепиться ему в глотку. Наконец Боннивел повернулся и вошел в церковь.

Лорен немного постоял на крыльце, глубоко дыша и успокаиваясь, затем вошел и опустился на свое место рядом с семьей.

Вот и старайся после этого для своих школьных товарищей, подумал Лорен. В следующий раз сына Мака бросят в тюрьму и забудут.

Лорен принялся фантазировать, как он одну за другой ломает Боннивелу кости. Представил красочные подробности расправы, забыв, что вел себя вполне разумно во время их недавней стычки.

— Вчера я закончил писать проповедь, — с акцентом начал пастор Рики, — и заинтересовался вечерними новостями. Я понял, что совсем упустил из виду одну проклятую вещь, и принялся за новую проповедь.

— Не скрипи зубами, — шепнула Дэбра Лорену.

Лорен вернулся к действительности, стряхнув с себя целый калейдоскоп фантазий.

— Первую проповедь, на мой взгляд, тоже неплохую, — продолжал пастор Рики, — я прочитаю на будущий год.

Прихожане зашушукались. Лорен с трудом понимал, о чем речь.

— Вчерашние новости послужили превосходным примером проявления алчности как Смертного Греха. Почему она осуждается столь сильно? — Пастор перешел на задушевный тон. — Я видел лишь то, что показали по телевизору. Поскольку речь идет о законности, я хотел бы предостеречь вас от поспешных выводов. Не знаю, действительно ли виновны эти люди. Тем из вас, кого выберут в присяжные заседатели, поэтому напомню, что и вы тоже пока не уверены в их виновности.

Так-так, теперь уже внимательно слушал Лорен. Это становится интересным.

— Но если вчерашний репортаж правдив, — продолжал Рики, — тогда все эти люди — страшные грешники, и все их грехи вытекают один из другого. Главный грех — это алчность. — Пастор решил заострить внимание прихожан и поднял палец. — Алчность к наркотикам. Наркотики — величайшее зло, порождающее грехи очередные! Вы должны ясно осознавать это!

Рики в праведном гневе стукнул кулаком по кафедре. Лорен слушал со все возрастающим вниманием. Посмотрим, что за проповедь приготовил пастор.

— Наркотики греховны, ибо отдаляют вас от Бога! Подобно гордыне, отвращающей нас от Господа, наркотики понуждают вас заботиться исключительно о самих себе и о собственных страстях. Только в Боге наше спасение, но не в химической отраве! Итак, первый грех — алчность, жажда наркотиков. Этот Смертный Грех ведет наркоманов к безразличию относительно источников наркотиков. Тем самым они вдохновляют торговцев наркотиками тоже не задумываться о Господе. — Рики облокотился на стул и перевел дыхание. — Так ненасытная жадность требует все большего количества наркотиков, приводит к преступлениям ради денег, чтобы снова и снова покупать отупляющее зелье. Итак, сколько грехов мы насчитали? — Рики загнул один палец. — Гордыня, ибо наркоманы надеются уйти от возмездия. Алчность к деньгам и наркотикам. Это Смертные Грехи.

Количество загнутых пальцев все росло по мере продолжения проповеди, вскоре пастор уже перешел на вторую руку.

— Зависть к тем, у кого есть деньги, — это тоже Смертный Грех! Злоба — снова Смертный Грех. Грабить, угрожая пистолетом, могут только озлобленные.

И все из-за алчности, которая лишь на первый взгляд кажется невеликим грехом.

После службы Лорен в приподнятом настроении приблизился к священнику. Давняя борьба Лорена против наркотиков ведется во имя Божье. Лорен рвет паутину зла и преступлений, преграждает путь потоку Смертных Грехов. Он выловил главаря банды. Лорен с благодарностью пожал пастору руку.

— Сегодня, пожалуй, самая лучшая проповедь, — признался Лорен.

— Спасибо. Людям всегда интереснее слушать о том, что их интересует, — улыбнулся Рики.

— Вы удачно связали недавние события с заповедями Господними.

— Я слышал, у вас в полицейском участке труп? — Рики сверлил Лорена глазами сквозь очки без оправы. — Успешно ли идут поиски?

Возвышенные чувства захлестнули Лорена. Может, сейчас сквозь стекла очков на него взирает сам Всемогущий?

— Следствие в самом разгаре, — откликнулся Лорен. — Сегодня я тоже занят этим делом.

— Удачи вам, — благословил Рики.

Лорен преисполнился мыслью о карающем мече Господа.

Пора продолжать работу.