Князь Беркутов-Туманный. Диктатура Кошмаров

Глава 30

4 февраля 2515 по ЕГК

… Ледяная игла, напитанная Силой до упора, не сняла с защиты вроде как Боярыни и пяти процентов объема. Оглушение, ступор, облегчение и сфера умиротворения, вбитые вдогонку, тоже не прошли. А еще через долю секунды начали наливаться грозным «светом» сразу одиннадцать энергетических узлов из сотни с лишним! Я к этому времени успел переключиться в боевой режим и до предела разогнал восприятие, поэтому мгновенно проанализировал тип используемых узлов и озверел: тварь, рядившаяся под Искрицкую, собиралась ударить Ядом и разнести его по Алмазному залу каким-то умением Воздуха! Сознание, заработавшее как бы не быстрее расчетно-аналитического блока тактического комплекса, «предложило» готовое решение в мгновение ока. Вот я и атаковал навыками, сопротивлений к которым у этой суки быть не могло. И охренел: иссушение, поднятое до десятого Кошмарного ранга, да еще и под моим уровнем магической мощи, еле-еле продавило аналог кольчуги лже-Валентины Семеновны и сдохло на первом слое ткани роскошного платья! Но я бил серией. Поэтому испепеление прошло. Тем не менее, с трудом пробило кожу с мягкими тканями и зацепило лишь самый край ядра. Впрочем, этого мне хватило за глаза — я всадил в рану скальпель, добросовестно провернул и вбил правый локоть в голову твари, только-только начавшей таращить глаза.

Потом врубился, что наносить этот удар пришлось, приседая, да еще и по неправильной траектории, отключившееся тоннельное зрение сбило полное сосредоточение на этой цели, и сознание смогло даже не увидеть, а ощутить все происходящее.

Находись я не в боевом режиме, гарантированно выпал бы в осадок. А так отрешенно отметил, что моя цель уже провалена в каменный пол трясиной и зафиксирована захватом по верхнюю треть бедра, что в ее плечевые суставы вбиты окостенения, а на голове заканчивает формироваться колокол Птички под ее же акустический удар. А еще через долю секунды заметил безголовое тело вроде как Виталия Петровича, начинавшее заваливаться навзничь, однорукую мумию «Петра Алексеевича» с несколькими десятками пулевых ранений, осыпающуюся пеплом, и… три мощнейшие воздушные стены, отодвинувшие гостей приема метров на семь-восемь и отгородившие нашу часть зала!

Слух вернулся чуть позже. Сразу после того, как рядом со мной возникла Ксения Станиславовна и отправила «Искрицкую» в целительский сон. Так что я успел вдуматься во вторую часть очередной команды «Иры», развернулся на месте, проанализировал положение родичей и мысленно хмыкнул: пока я, Оля и Света кошмарили лже-Искрицких, Поля ассистировала мне, а Кукла — моим благоверным, Надя, Валерий Константинович и Наталья Родионовна держали стены, а Настя… контролировала вырубленных ею же Конвойных!

«Красотка…» — мысленно буркнул я, вник в очередную команду «Иры» и погордился остальными родичами: пока мы воевали, Ульяна, ее ветераны, Нина, Софа и Таня, подходившие к Алмазному залу по другому коридору, врубили турборежим и, сметая со своего пути все, что путалось под ногами, пробились к нам!

Кстати, Дворцовые тоже не тормозили: по словам БИУС-а, державшего руку на пульсе всего и вся, дежурные операторы системы мониторинга почти мгновенно заглушили связь, заблокировали все гермозатворы, двери и лифты, перевели систему безопасности дворца в осадный режим, выдвинули артефактные автоматические огневые точки, повели Императора и членов его семьи в секретный бункер глубокого залегания и не открыли огонь по второму отделению, пробившемуся сквозь захлопывавшиеся створки, лишь благодаря своевременному вмешательству Анонима. Ненамного медленнее шевелились Виктор, Татьяна, Вика, Лиза и генерал Ляпишев: команда Воронецкого, в момент начала боестолкновения заканчивавшая наводить красоту, рванула в сторону Алмазного зала сразу после первого включения сирены системы оповещения о чрезвычайных ситуациях, а Дмитрий Львович, находившийся в помещении, смежном с возвышением для хозяев приема, в темпе подключился к камерам СКН, увидел, что «воюем» мы, и рванул на помощь. Благодаря чему подошел к воздушной стене Валерия Константиновича через считанные секунды после того, как мы обзавелись вторым кольцом защиты, был узнан, с моего позволения запущен внутрь «формации» и задал напрашивавшийся вопрос:

— Игнат Данилович, вы не объясните, что тут произошло?

— Объясню. Через полминуты… — хмуро пообещал я, приказал Питону подменить Валерия Константиновича, подозвал освободившегося мужчину к себе и взглядом показал на бессознательное тело: — Осмотрите, пожалуйста, эту особу: я уверен, что на ней имеется артефакт сокрытия неизвестного мне типа.

Следующие предложения озвучил персонально для куратора:

— Я водил настоящую Валентину Семеновну в рейд, лично тренировал не один и не два дня, соответственно, прекрасно помню, как ощущается ее энергетика под чуйкой. Поэтому, почувствовав на порядок более плотную ауру, пришел к выводу, что это — враг. Под высокоранговой личиной и артефактом сокрытия. А с врагами, да еще и скрытно пробравшимися в Императорский дворец, я не церемонюсь.

— Игнат Данилович, артефакт имеется… — дождавшись, пока я замолчу, доложил Валерий Константинович. — Он действительно нестандартный. И, по моим ощущениям, прятал энергетику Кошмара либо седьмого, либо восьмого ранга!

— Восьмого… — уверенно уточнила целительница и шокировала генерала еще сильнее: — Но самое неприятное не это: судя по отклику тестовых умений, женщине под личиной не менее ста восьмидесяти лет, она метаморфировала и омолодила организм еще в начале прошлого века и прокачала сопротивления ко всем известным школам магии, включая Разум!

Ляпишев ей поверил. С полпинка. Поэтому поиграл желваками, кинул взгляд на трупы и повернулся ко мне:

— Как я понимаю, эти двое тоже были под личинами?

— Да… — кивнул я. — Но ощущались заметно менее сильными. Поэтому-то я и атаковал «Валентину Семеновну». Но это — дело прошлого. А в данный момент я считаю должным выяснить, что стало с настоящими Искрицкими и что эта троица собиралась сотворить на приеме…

…С подбором нужной дозы «химии» для медикаментозного допроса возникли серьезнейшие проблемы — организм новоявленной простушки как-то уж очень легко и быстро нейтрализовывал все то, что вводил единственный дознаватель, допущенный в помещение. В том же стиле «сбрасывались» как целительские, так и медикаментозные сны. Да, Ксения Станиславовна их обновляла, но злоязыкая тварь все равно успевала наговорить всякого-разного. И если первые полчаса, в основном, проклинала, крыла последними словами и обещала отомстить всем подряд, то минуте на тридцать пятой вдруг заметила меня, пошла красными пятнами и процедила четыре чертовски интересных предложения:

— С-с-серебряков, пас-с-скуда! Все-таки выжил и похерил все мои планы. Недооценила я вашу живучесть, недооценила. Что ж, значит, в следующий раз проконтролирую твою смерть и смерти всех твоих родичей лично!!!

— Следующего раза не будет… — холодно усмехнулся я. — Я вас убью сразу после того, как вы поделитесь с нами своими планами. А вырваться не сможете. Хотя бы потому, что лишились Дара.

К сожалению, последнее предложение она не услышала, так как заснула. Но я отыграл сценку, рекомендованную Дайной, до конца, затем вспомнил, что шел к кулеру, налил себе холодной воды, выпил, вернулся в свое кресло и поймал сочувствующий взгляд Императрицы. А через несколько мгновений услышал и ее голос — решив, что я вот-вот ухну в горестные воспоминания, Людмила Евгеньевна постаралась меня отвлечь.

Отвлекала расчетливо и с размахом: сначала подтвердила обещание, данное ее супругом, затем заявила, что с удовольствием поучаствовала бы в Воздаянии, ибо ненавидит моих врагов ничуть не меньше, чем врагов своего рода, спросила, собираюсь ли я привлекать «к этому делу» супруг, выслушала утвердительный ответ и плавно съехала с темы:

— Ну да, они у вас — жесткие, как титановый лом, живут вашими чаяниями и не станут рефлексировать из-за смерти твари в человеческом обличье. Но со стороны выглядят милашками, вот я, бывает, и обманываюсь. Кстати, мне сообщают, что Володя заканчивает награждать своих спасителей, и что гости приема в шоке. Ибо все двенадцать человек, включая Елизавету Демьяновну, пожалованы орденом Святого Георгия четвертой степени, а все урожденные простолюдины — потомственным дворянством. Хе-хе, а сейчас мой муж заявил гостям, что им придется подождать завершения расследования чрезвычайного происшествия прямо в Алмазном зале и без какой-либо связи с внешним миром, посоветовал запастись терпением и выдвинулся в нашу сторону.

— А эта… хм… особа все никак не заговорит… — злобно выдохнул я, сжал кулаки и уставился на дознавателя. Минуты через три-четыре заметил, что он расплывается в предвкушающей улыбке, посмотрел на пленницу, открывшую глаза, и затаил дыхание. А еще через две-три вслушался в ответы на блок «тестовых» вопросов и понял, что дозировка, наконец, подобралась.

Следующий час с небольшим вдумывался в признания допрашиваемой и комментарии Дайны, раскладывал по полочкам памяти новую информацию, изучал карты, открытые Дмитрием Львовичем на большом экране, планировал и корректировал ближайшее будущее, отвлекался на замечания Воронецких и давил в себе все усиливающееся бешенство. А после того, как почувствовал, что дознаватель пошел на второй круг, поднял руку, поймал взгляд государя и поделился своими мыслями:

— Владимир Александрович, я понимаю, что из этой особы можно выбить подробности не одной сотни убийств, но самое главное она уже сказала…

— Все верно… — поддержала меня Императрица. — Это они, Соболевы, закончили эпоху расцвета магии, это они вторую сотню лет уничтожают Одаренных, прорывающихся во второй ранг и выше, это они натравливали на тренировочные заимки самых сильных родов прирученное Одаренное зверье, это они вырезали род Серебряковых, и это они собирались убрать нас, Игната Даниловича, его Стаю и весь цвет дворянства, дабы сохранить монополию на магию и фактическое бессмертие. Так какой смысл тратить драгоценное время на выяснение несущественных подробностей, если пора начинать шевелиться?

…Ляпишев поднял нас в «стакан» лифтового холла Северного крыла, разблокировал выход, не включая свет, покосился на звездное небо и пожелал удачи. Мы пребывали в боевом режиме, поэтому ограничились кивками, ушли под невидимость, выскользнули наружу, допрыгали до края крыши волчьим шагом и взлетели. А метрах на ста пятидесяти получили отмашку от Дайны и разделились: Света телепортировалась к ней в мастерскую, а мы втроем встали на нужный курс и полетели по направлению к Белым Холмам.

Увы, торопиться было бессмысленно, поэтому мы неспешно летели над заснеженным Новомосковском и думали кто о чем. Лично я вспоминал самые запомнившиеся ответы Божены Игоревны, бессменной главы рода Соболевых, и то дурел от масштаба деятельности этой старой суки и ее ублюдочной родни, то сатанел от желания убить ее еще раз. Но в разы медленнее и болезненнее.

Вот время и «сжалось». Если не в точку, то в очень короткий отрезок. И я пришел в себя только после того, как услышал голос БИУС-а и уставился на ничем не примечательный ангар в промзоне возле Боровского шоссе.

До энергетических структур «дотянулся» через два рывка, переместился еще трижды, завис в неподвижности и вполголоса поделился «наблюдениями» в канал ТМГ:

— Аур Петра Алексеевича, Виталия Петровича и их телохранителя не чувствую — боюсь, что они действительно были убиты при захвате лимузина. Валентина Семеновна тут, но, вероятнее всего, без сознания. А Соболевых и правда четверо: трое Кошмаров-«пятерок» и одна «шестерка».

О том, что Искрицкую насилуют двое уродов, упоминать, конечно же, не стал. Но мысленно отметил, что Птичку надо будет оставить снаружи. В этот момент заговорила младшенькая: виновато сообщила, что выкладывается до предела, но создавать артефакты даже при наличии заготовок и помощницы — дело небыстрое.

Я попросил ее не торопиться, но куда там — она убивалась еще минут двадцать-двадцать пять, потом с моего разрешения переместилась в Гнездо, поднялась на вершину Зуба, провела испытания экспериментальных приблуд, чуть не сдохла от остаточного фона удара артефактным оглушением, снова телепортировалась в мастерскую и… добавила «приблуде» защитный контур.

С этой модификацией проблем не возникло, так что страшно довольная девчонка прыгнула к моему «силуэту», поймала себя подпоркой, подозвала к себе нас, на ощупь раздала «самые обычные» родовые кольца и перстень, а потом объяснила, как их к себе «привязать».

Не знаю, как девчата, а я в момент «привязки» почувствовал короткий, но очень мощный отток Силы. Вот и поинтересовался, нормально это или как.

Артефакторша недовольно засопела и призналась в несовершенстве своих творений:

— Не случись этого ЧП, я бы доводила до ума плетения, вживленные в твой перстень и наши кольца, как минимум пару недель. Увы, время не терпит, так что пришлось собирать не атакующие артефакты, а донельзя примитивные усилители имеющихся навыков. Причем крайне недолговечные: слишком уж широкие микропроколы создают лишние напряжения в материале, поэтому, по моим расчетам, эти штуковины выдержат не более четырех-пяти передач Силы из восьмидесятого круга в «нулевку». Кроме того, тут нет защиты от дурака и дружественного огня, нет…

— Это мелочи. Расскажи, как ими пользоваться! — не став дослушивать этот монолог, потребовал я, выслушал предельно подробный ответ, провел оба рекомендованных теста и… переиграл планы: — Так, падаем во-он к той башне, вживляем в нее «заготовку» прокола, телепортируемся в Гнездо и пробуем эти приблуды в деле. Хотя бы по одному разу.

Попробовали. По два. Несмотря на отвратительнейшее настроение, от всей души похвалили Свету за сумасшедшее изобретение. А затем вернулись в промзону, перелетели на крышу ангара, распределили цели и ударили. Все теми же оглушениями. Только по моей команде и в четверть силы. «Силуэты» Соболевых словно задуло ураганным ветром — они мгновенно посерели и перестали цепляться прозрением.

Девчонки злорадно оскалились и намылились, было, подняться в воздух, но я переключился в режим главы рода и изъявил свою волю:

— Вы остаетесь тут. А я посмотрю, в каком состоянии Искрицкая, и решу, что делать дальше…

Менталитет уроженок Надежды порадовал и в этот раз — Стая кивнула в знак того, что распоряжение принято, и осталась на крыше. Так что в ангар я вломился один, выбив оплеухой первую попавшуюся дверь, пробежался по помещению, заставленному поддонами с какими-то мешками, допрыгал до видавшего виды «Следопыта» невесть какого модельного года, стоящего в тупичке, обошел сзади и скрипнул зубами. Впрочем, тормозить и не подумал — выбросил из багажного отсека трупы насильников, кинул ненавидящий взгляд на трупы «зрителей», валявшиеся чуть поодаль, под руководством Дайны привел платье Валентины Семеновны в относительный порядок, взял бессознательное тело на руки, перенес в салон и поискал ключ-карту.

Закончив с этим делом, сел за руль, завел движок, врубил печку, тронул внедорожник с места, вынес ворота, вырулил наружу, помахал супругам и попросил БИУС перестать экранировать мой телефон. Потом достал его из кармана, набрал Ляпишева, услышал его голос и мрачно вздохнул:

— Информация о «лежке» в промзоне на Боровском шоссе подтвердилась. Соболевых мы положили. Валентину Семеновну вот-вот вывезем к трассе. Тел Петра Алексеевича и Виталия Петровича не нашли. Далее, Искрицкой нужны целитель и гипнотерапевт…

— Изнасиловали?

— Да. Поэтому мои напарницы уже отправили ее в целительский сон. И последнее: нам нужна машина, «Антей», готовый вылететь на Александров, и еще четыре часа работы глушилок во дворце…

— Может, все-таки возьмете с собой хотя бы членов своего Ближнего Круга?

Я с хрустом сжал кулаки и вздохнул еще раз:

— Дмитрий Львович, они в разы медленнее нас. А время, увы, не терпит…