Джонни и «Зов предков»

Столкновение с кланом Та-ну

У господина Та-ну сильно испортилось настроение. Он не выходил из кабинета. Над его интерьером работали лучшие дизайнеры под руководством его психолога — боссу нравилось там просто быть. Еду и напитки ему подавали из соседнего помещения через хитрое окошечко — пока крышка с одной стороны открыта, с другой не откроешь, и не прострелишь. Как и двери кабинета, внутреннюю дверь оснастили цифровым замком с десятизначным кодом. Даже если бы ему вздумалось придушить секретаршу, пока он наберёт код, она успевала просунуть бумаги в щель или взять их из лотка и скрыться за первой дверью. Он отменил все совещания даже по селектору, ведь если он вслух пообещает что-то с кем-то сделать, это будет сделано. Советники что-либо советовали ему последнее время лишь в письменной форме — господин Та-ну дорожил профессионалами.

В данный момент он пытался разобраться в том, что наворотил его маленький засранец. Ну, достал ведь вообще, — папа, я уже большой, папа, сколько мне шуршать бумагой? Папа, моё образование слишком дорого, чтобы делать из меня клерка!

Последний довод убил господина Та-ну — за колледж приходилось платить и платить, он даже не поверил, когда это закончилось. Если б он знал! Следовало скатать диплом щенка в шарик и забить ему в задницу!!! Просрать такое дело!!!

Вот доклад по происшествию на терминале — пьяная драка. Они там пили его виски? Но тогда бы подобное произошло гораздо раньше, значит выпивка левая. Как она могла попасть на охраняемую территорию? Спросить не у кого — докладывают о потерях… одним словом «поголовно». Это сделали жандармы. Как они посмели лезть на его терминал? Вот справочка — вполне смели. Вмешаться в гражданские дела они могут лишь по приказу, и если бы рабочие были штатскими… но, если в дело затесался хоть один военный, жандармы обязаны реагировать без приказа. Нормально они отреагировали — упокоили сотню его бойцов. Не Бог весть какое сокровище, но по нынешним временам и этих было непросто найти. Да ёлы-палы — каждого пришлось откупать от призыва — сто тысяч баксов тупо в землю! Листаем далее — сгорело восемь автофургонов. И не проверишь же! Была бы страховка, страховщики всё быстро б нашли. Но клану Та-ну немыслимо опуститься до страхования, имя Та-ну — лучшая страховка! Гм, похоже, что кое-кто из вояк так не считает…

Господин Та-ну зарычал, и в стену полетела пепельница — тресь. Посопев, он достал из ящика очередное вместилище окурков, закурил и продолжил — ещё сто тысяч детективам страховщиков за поиск его(!!!) автофургонов, если найдут. Или пятьдесят, если они действительно сгорели. Что там с товарами? Просто сказка! Та же история, что с грузовиками, только хуже — товары без тары — уже без владельца, а вояки не настолько тупы, чтоб оставить упаковку. Да умницы какие! Вот доклад от информатора из штаба округа — на складах наличие соответствовало протоколу. Ага, из одного слова «НИХРЕНА!!!» Господин Та-ню, отодвинул пепельницу подальше и взялся за другой доклад. О том, как его машины везли его товары на этот несчастный терминал… целую неделю уже после разгрома!!! У сыночка же там заместитель с правом подписи, вот он заверил менеджмент, что беспорядки погашены, ситуация в норме, виновные найдены. Ребята лично ездили смотреть, работы велись в обычном режиме. Вот их докладная… уже посмертная, наверное. Попробуй, найди сейчас этого заместителя! По сраным военным правилам это мог быть любой назначенный начальником сборного пункта офицер. Но сборный пункт упразднён, начальник на пенсии, и он клянётся, что никого не назначал. И не проверишь — штаб сгорел.

Сына бы об этом расспросить, но щенок где-то прячется от позора. Нет бы пришёл, повинился… рука у господина Та-ну тяжёлая, но и сердце отходчивое, вместе бы разобрались в ошибках. Глядишь — и другое бы дело ему поручил. А такому трусу только входящие с исходящими сортировать! Господин Та-ну отвлёкся на непонятный звук, поискал глазами его источник и, наконец, сообразил, что это селектор. Кому-то жить надоело? Ну-ну — господин нажал кнопку.

— Господин Та-ну, из полиции сообщают, что у них есть информация о вашем сыне. Просят лично приехать в участок капитана Ха-на, — промурлыкала секретарша.

— Машину, и разблокируй двери, — бросил босс.

Вот, пока он возится с замком, девчушка закрылась в «комнате отдыха». Господин Та-ну шёл, как «крейсер под парами» — перед ним открывались двери, лифт ждал только его, когда шёл от офисных дверей до приготовленной машины, босс не заметил ни одного человека — своих лакеев он за людей не считал. Его машине не писаны правила и прочая ерунда, доехали за две минуты. В участок он вошёл, как в собственный кабинет… а это что за хрень??? Его встретили копы с винтовками наизготовку.

— Добрый день, господин Та-ну, — он, наконец, обратил внимание на капитана, — не обращайте внимания на формальности. Прошу временно сдать оружие.

Та-ну, скривившись, бросил свите, — отдайте стволы!

— Вы тоже, господин Та-ну, — учтиво улыбнулся Ха-на, — прежде всего, вы. Если вам интересно…

— Не разочаруй меня, капитан, — зло проговорил господин, отдавая свой «Грок».

— Следуйте за мной, пожалуйста, — капитан умел быть любезным, — вашим людям лучше подождать здесь.

— Ну, веди, — ухмыльнулся господин Та-ну, недоумевая, зачем копам понадобилось разоружать персонал? Капитан неспешно повёл его по лестнице в подвал. Подошёл к массивной двери, нажал на кнопку вызова, назвался, дверь лязгнула. Капитан, покраснев с натуги, потянул дверь на себя, — входите, пожалуйста, господин Та-ну.

— Что это? — смешно, но старый убийца ни разу в жизни не был в морге.

— Входите, пожалуйста, господин Та-ну, — капитан не нашёл других слов.

— Ладно, — господин вошёл, капитан следом, обогнав его, подошёл к столу и снял простынь. Господин Та-ну с трудом сфокусировал взгляд на теле. Перед глазами поплыла красная муть.

— Кто? — хрипло вырвалось из его глотки.

— Вы не узнаёте? — участливо спросил капитан.

— Узнаю! — прохрипел Та-ну, — кто это сделал?

— Пожалуйста, скажите, кого вы узнаёте, — капитан умел быть очень любезным.

Господин впился зрачками в его лицо, безумно тоску по своему «Гроку». Предусмотрительная сволочь!

— Это мой сын Эдвард Та-ню, — взяв себя в руки, проговорил он голосом автомата. И почти нормальным тоном спросил, — кто это сделал?

— Ваш сын убит жандармами при задержании, — грустно поведал Ха-на, — он подозревается в ряде тяжких преступлений. Ваш адвокат может немедленно ознакомиться с делом…

— Капитан, ты что несёшь? — Та-ну посмотрел на него, как на сумасшедшего, — вот это при задержании?

— Стреляли из станкового пулемёта, — запросто пояснил Ха-на, будто это такой полицейский обычай — лупить по подозреваемым со станкача. И счёл нужным добавить, — это же жандармы! И… в этот раз я не смогу вам помочь — у меня нет над ними ни малейшей власти. Их командование меня просто пошлёт… уже послало, — щёки капитана стали пунцовыми.

— Ну, меня-то трудно послать! — проговорил господин Та-ну. — Данные на командиров, их семьи?

— У нас есть информация лишь по некоторым рядовым…

— Давай, что есть, будет с кого начать, — гнусно усмехнулся глава холдинга «Та-ну».

Джон не испытывал никаких новых ощущений, хотя поначалу настороженно прислушивался к себе. Вообще, ничего необычного. Ну и фиг с ним, собрал старших, представил ребятам новых инструкторов «добровольного» отряда. Потом долго объяснял шакалам, что они добровольцы из местного населения. Далее рассказывал, что такое «шиза» в его понимании. И в конце велел всем заткнуться и делать, что скажут эти суровые мужчины, они хорошие. Кто не верит, спросите у шакалов, вон хоть у Джоша.

— Правда, Джош? — улыбнулся Джонни.

— Угу, — нерадостно ответствовал тот, с ностальгией поглядывая на Цербера.

— Вот и славно. И вот что ещё, братцы, — задушевно начал Джон, — посмотрите на меня. Вот стою я тут перед вами, простой крысиный разведчик…

Парни взорвались дружным хохотом.

— Смешного мало, парни. Разведчики всегда уходят из стаи, — серьёзно сказал Джон, — они возвращаются, человеку нужно куда-то возвращаться, но рано или поздно уходят совсем. Вот обычные крысы-солдаты не могут без своей стаи. Понимаете — своей? Потому и гибнут они сообща. А разведчики… их терпят, стая не может без них, но они всегда уходят. Стать разведчиком, уйти в поиск в одиночку — это и есть покинуть стаю, доказать себе, что тебе никто не нужен.

— Гм. А откуда берутся новые, если они уходят? — заинтересовался Цербер.

— Мальчишки-дозорные. Идёт непрерывная борьба дозорных и разведчиков, и лучшие дозорные вырастают в разведчиков, понимаете? — сделал многозначительную паузу Джон. Ребята смотрели с недоумением, для них все крысы — просто… крысы. Джон отбросил намёки и перешёл на открытый текст, — да вы все по сравнению с ними лошьё!

Народ подобрался, посуровел.

— Да, вы хорошо дерётесь и стреляете, но валите вы солдат, мясо. — Продолжил Джон, — и сами вы для них — неинтересное мясо. И правильно, делать из вас даже дозорных уже поздно, а без этого не бывает разведчика. Это как…как…

— Куколка мотылька? — предположил Чен.

— Точно! Нам нужны крысиные дозорные, но вам их ни за что не взять — слишком громко сопите и много курите. Но мы можем приманить чужих разведчиков. — Джон переходит к конкретике, — рассекреченные позиции дозорных не минируем, Пауль, нужна сигнализация. Оставляем там чистую воду, не менее пяти литров.

— А зачем так много? — удивился Гарри.

— Крыса воду сразу пить не станет, вдруг отрава? — охотно объяснил Джон, — понесёт в логово или мимо пройдёт, если мы ему молочка в блюдечко нальём. Это ясно? Хорошо, идём дальше. Чужие разведчики обязательно будут вас провоцировать, вы станете их «случайно» замечать.

— А почему они ещё не провоцировали? — не понял Карл.

— Да провоцировали, — вздохнул Джон, — я ж говорю — лошьё! Даже когда они у вас перед глазами мелькают, вы бормочете «показалось». Но сейчас вы уже обжились, обстановка разрядилась…

— Ага-ага, — закивал Карл, — у нас тут добра на миллион баксов, разрядилась обстановка!

— Сам не нагнетай, — улыбнулся Джон, — Карл, хоть на два миллиона — даже у крыс нет ничего дороже жизни. Поэтому я жду усиления активности разведчиков. Их тянет к добру, конечно, к чужому, они будут оценивать наши силы и умения. И они будут нас провоцировать. Никакой беготни! Никакой беспорядочной стрельбы. Заметил — выстрел в воздух.

— То есть? — не сообразил Стив.

— Типа — ты убит, ну, как будто игра, — Джон старается быть понятным, — чтоб он знал, что замечен, что ты можешь в него выстрелить, но стреляешь в воздух, давая ему уйти.

Джон немного помолчал, — это унизительно для разведчика. Он провоцирует вас на погоню, желая поиздеваться. И большинство из них легко это с вами проделают. Цербер, помнишь крестики?

— Какие крестики? — отозвался инструктор.

— Какие! «Всё, мальчики, идём домой кушать ка-а-ашку, ам-ам». Вспомнил? Так большинство из местных проделают это не хуже. — Джон вздохнул, — а вы им пощёчину — беги, крысёныш, мы сегодня добрые.

— Здорово, — улыбнулся Гарри, — а нахрена?

— Дёргаться они начнут, вздрагивать от выстрелов. — Джону неприятна эта тема, но надо, — я бы на их месте подошёл и спросил: «Мужик, я тебя трогаю? Ну, чего ты?»

— Ага-ага, — снова закивал Карл, — у нас тут добра на лимон, а вокруг разведчики будут шастать.

— Карл, они так и так будут шастать, и нихрена с этим не поделаешь, — усмехнулся Джон, вернее, поделаешь. Нам нужно, чтоб они сюда не приходили, а возвращались. Мне тошно это говорить, но, парни, это важно. Применяем силу лишь в случае прямой угрозы.

— А если просто слепить парочку? — прогудел здоровяк Слон, — ты, Джонни, нас выведешь, а мы слепим.

— Да я и без вас бы справился, — махнул рукой Джон, — я перед кем тут распинался, перед глухими идиотами? Разведчик уходит из своей стаи, а от нас тем более смоется. И если мы его слепим, мы получим кусок мяса, а не разведчика. А нам очень нужны нужны крысы-разведчики, если мы собираемся расширяться. Сейчас мы охраняем добро, чуть позже сюда подтянется армия. Куда мы пойдём? Ещё дозорные, вот их можно слепить при хороших разведчиках, дозорные — просто беспризорные пацаны. Сколько бойцов у нас занято этим делом?

— Ага! — расцвёл Джош, — пойдём в рейд потрошить логова?

— Обязательно, — серьёзно уверил его Джон, — если будем правильно себя вести. До всех дошло?

— Так точно, командир, — в разнобой ответили парни, вставая по делам.

Джонни, получив от Цербера очередную по программе инъекцию, выслушал наставления и прогулялся по «особняку». Самое отвратное в начале программы заключалось в том, что следует избегать резких перепадов настроения и, вообще, сильных эмоций. Цербер бы Джона к койке привязал, но для Джонни трудно придумать что-нибудь сильнее такой эмоции. Потому начальственный обход. Начал, понятно, с кухни.

Там угнездился Чен, чему все были только рады. Во-первых, он даже из консервов умудряется комбинировать что-то новое, во-вторых, дерётся шкет узкоглазый. Вообще, шуток не понимает и дерётся очень хорошо, ребят так драться не учили. Джонни уже начал подумывать о своём зале. А что? Бильярд же они себе организовали!

Ребята многое устроили из брошенного добра. Например, водила сдуру остановился в развалинах отлить, ну и царствие ему небесное. Крысы забрали, что им было нужно, груз растащили — он вёз муку и крупы в мешках. Ну, что тут поделаешь? Парни поскребли затылки, в результате проклятые крысы сняли колёса, слили газолин, выдрали радио, сиденья, и даже как-то умудрились сдёрнуть и уволочь двигатель — у ребят нынче уже два генератора. Когда Пауль об этом узнал, у него просто не было слов от возмущения. Пришлось возвращаться за зеркалами, фарами, лампочками и проводами.

С Паулем жизнь как сдвинулась с мёртвой точки, будто часы завели. Появились прожекторы, компактные радиостанции, датчики объёма! Для Джонни это, вообще, чудо. Человечески слух, оказывается, улавливает не все звуки. Они, отражаясь, накладываются, получается некий общий фоновый звук, его можно зафиксировать при помощи специального микрофона с особыми кристаллами. А если откуда-то появляется посторонний предмет, звуки его обтекают и складываются иначе, получается другой фоновый звук — значит кто-то пришёл. Заумь, но работает! То ли ещё будет — Пауль всю эту премудрость черпает из специальных журналов, а на них пацана подсадил папа, капрал Джон. Неудивительно, что он седых волос капрал. Джонни, вообще, непонятно, как он в полиции удержался с такими наклонностями. Пока он у Карла в «заложниках», они с Паулем и его бандой «электриков» всё время что-то паяют и химичат. (Похоже, так в этом мире зарождается кремниевая долина.)

В «первом», как всегда, идёт отработка огневого контакта, во «втором» силовое задержание — кого-то из шакалов ловят. Нормальные жандармы на хозработах — скука, одним словом. Эх, размечтался Джон, как бы Зо-на переманить! Да что ж ему посулить? До пенсии далеко, уволится из жандармерии — заберут в армию. Но сопьётся же на губе! Ой, подумал Джон, а кто мешает завести губу поближе… ну, по логике — раз просто лейтенанта не получить, надо забрать его вместе с гауптвахтой!

— Это надо с Да-на обсуждать, — притворно посетовал Джон про себя, — и джип ему нужно вернуть, неудобно.

У Джонни алели уши, как всегда, когда он пытался себе врать. Он прекрасно отдавал себе отчёт, что ему срочно нужно сурово заглянуть в лживые, шпионские… глазки Люси, прощения, что ли, попросить — ведь он её обманул. Вздохнув, Джон пошёл искать Карла, предупредить, что ему нужно отлучиться по делам. И на рожу его полюбоваться — в силу онятных причин «на связи с большим миром» нынче Джонни.

Джон вошёл в канцелярию штаба жандармерии с заготовленной заранее смущённой улыбкой. Люси разговаривала по телефону. Вообще-то, внимательно слушала. Джон уже открыл рот, дабы озвучить свой экспромт, но Люси, округлив глаза, поднесла к губам пальчик. Джонни застыл, вдруг, Люси поманила его ладошкой и протянула трубку.

— Только ни гу-гу, — прошептала он.

Джонни понимающе кивнул и припал ухом к наушнику.

— …понимаете, лейтенант, что такое злодеяние не должно оставаться безнаказанным, — в трубке послышался незнакомый баритон.

— И уверяю вас, господин Та-ну в любом случае покарает виновных, — другой, более низкий, почти бас, — но могут пострадать невинные. И вы…

— А я, придурки, пристрелю вас прям здесь, и завтра вас найдут в руинах, — весёлый голос лейтенанта Да-на, — и угрожать мне бессмысленно, я сирота.

— Это здесь вы герой, а в городе…

— А я не лезу в чужой огород, как всякие козлы, — перебил лейтенант баса, — коротко и ясно — какого хрена вы сюда припёрлись, господа следователи?

— Э… десять тысяч, — проговорил баритон.

— За что? — уточнил Да-на.

— За виновного, конечно, — воскликнул «баритон».

— Вы на моих дверях всё внимательно прочитали? Там написано «командир роты полевой жандармерии»? — насмешливый голос Да-на. — Или «нищий командир роты»?

— Но сколько же вы хотите? — деловой бас.

— Да я понятия не имею, кто из моих огольцов порвал эту мразь, — веселится лейтенант, — я тогда занят был — мочил бандитов в терминале.

— Но вы можете узнать? — «баритон», — ведь у ваших огольцов в городе родители, сестрёнки, братишки…

Джон отдал трубку Люси и стремглав кинулся к кабинету лейтенанта. Вошёл без стука.

— Господин лейтенант, разрешите доложить! По вашему приказанию я узнал, кто дежурил на КПП. Это были…

— Заткнись, — вовремя бросил Да-на, — пошёл вон.

— Слушаюсь, господин лейтенант, — ответил Джон и покинул кабинет. И пошёл прогулочным шагом к выходу.

— Жандарм, можно вас на секундочку, — знакомый баритон. Джонни оглянулся — и рожа с козлиной бородкой соответствует. А худой и длинный, видимо, обладатель баса. Он вопросительно посмотрел на парочку.

— Мы следователи департамента юстиции, — басом представился худой.

— Документы, — Джон положил руку на кобуру.

— Да-да, конечно, — мужчины судорожно зашарили во внутренних карманах, — вот, пожалуйста.

— Идите в жопу, — лениво ответил им Джон, рассмотрев удостоверения, — здесь территория временного ограничения прав, и осуществляется прямое военное администрирование.

Карл успел просветить Джонни по этим вопросам.

— Но вы же здесь не навсегда, молодой человек, — улыбнулся тип с бородкой, — в будущем вам потребуются средства.

Джон изобразил на лице заинтересованность.

— Тысяча баксов всего лишь за имена, — тоном соблазнителя проговорил козлобородый.

— Десять тысяч, — внёс предложение Джон, — и забирайте их в натуре.

— Когда и где? — не стал ломаться длинный.

— Деньги с собой? — спросил Джон, — баксы вперёд или прощайте.

— Но как вы их… э… передадите? — сомневается козлобородый.

— Шепну сержанту, он назначит субчиков на внешний КПП в ночь. — Равнодушно пояснил Джон, — так с собой бабки?

— Мы сможем привезти половину через два часа, — басом предложил длинный, — и ещё половину, когда…

— Когда жопа запоёт соловьём, — Джон на глазах терял интерес к разговору, — прощайте.

— Но, молодой человек, трудно верить людям, которые…, - начал длинный.

— Которые сдают своих? — усмехнулся Джон, — а у вас есть другой выход? И причём тут верить? Если я подставлю посторонних, что вы со мной сделаете?

— Но мы потеряем время…

— Не потеряете, я сам буду там присутствовать, — заверил Джон.

— Сделаем так, — решил козлобородый, — через два часа на внешнем КПП вы получите десять тысяч. И ещё пять при передаче негодяев. Идёт?

— Конечно! — Джон изобразил радость, — пятнадцать штук лучше десяти! Жду вас через два часа. И учтите — жду только десять минут.

Мужики посмотрели на часы, серьёзно разом кивнули и чуть ли не бегом припустили по делам. Джон проводил их насмешливым взглядом и спокойно направился к лейтенанту Да-на. Вежливо постучал.

— Входи, подонок, — разрешил командир.

Ну, раз начальник сам сказал, Джон зашёл, и отрапортовал, — господин лейтенант, капрал Джон Ха-ня по вашему приказанию явился!

— Что ты сделал по моему приказанию? — серьёзно спросил лейтенант, разглядывая его смеющимися глазами.

— Поболтать зашёл, — буркнул Джон, — и ещё мне нужно позвонить.

— А что ж ты к Люси не пошёл? — удивился Да-на.

— Командир, вы что! Как же можно идти к подружке раньше начальства? — делано удивился Джон.

— И как это тебя угораздило так вовремя ко мне вломиться? Значит, под дверями подслушивал? — скривился лейтенант, — фу! Ладно, докладывай, чего удумал.

— Ну, это… они ребятам угрожают, а кашу мы заварили, виноваты, — неуверенно начал Джон. Лейтенант одобрительно кивнул. — Вот они мне денег дадут, ведь моим добровольцам жалование не идёт.

— Идёт шакалья ставка, в штабе округа вчера приказ подписан, — улыбнулся Да-на.

— Ага, пятьдесят баксов за службу в руинах, — Джон даже не улыбнулся. — И ответственности на миллион.

— Полтора, если что, — поправил его командир, — насчёт содержания решили так — ставка без изменений, но вот у меня новый приказ о призовых и трофейных выплатах. Товары с терминала обелим как трофейные, десятина ваша. И не делай такую морду, и так жрёте там в три горла с общей добычи!

— Ага, общей, — подумал Джонни, демонстративно глядя в потолок, — иди, начальник, забери у нас пряничек, коль солдатиков не жаль.

Лейтенант понял его правильно и сменил тон, — вам нужны деньги? На снабжение личного состава выделяют именно деньги, улавливаешь?

— Ага, мы через штаб округа родной армии продадим её же консервы, — со скукой проговорил Джон, — половина, без нашего бэмса, вообще, ничего бы не было.

— Четверть, и успокойся. Успокойся, я сказал, есть ещё два пункта. Добровольцев принимаем на солдатский кошт, запомни и передай своим дезертирам — всё официально, и служба их будет считаться службой по призыву. — Командир серьёзен. — Они больше не дезертиры. А второй пунктик… э… ну, в штабе понимают, что вы делаете, и чем рискуете на «своей» территории ещё до начала настоящей войны. Начальник среди служащих запустил подписку, и если кого из вас в бою… в общем, родным помогут. Начальник лично просматривает подписной лист, так что банк растёт.

— Не дай Бог его сорвать, — пробурчал Джон, но по нему было видно, что он тронут. — Спасибо. И э… так я позвоню?

Лейтенант мотнул подбородком в сторону аппарата. Джон набрал короткий номер, выслушал пожелания дежурного и подумал, что им срочно нужен женский персонал для таких задач. — Ну, извини, родной, извини командира, что побеспокоил. Алё, ты живой там? Да что ж ты так орёшь, оглашенный? Успокоился? Слушай, через час на внешний КПП пришли Слона, Чижика и Муху, пусть возьмут только пистолеты. Алё!

Джон отключил связь, улыбнувшись лейтенанту, — охламоны. Снова трубку не положил, чудо заполошное.

— Зачем тебе бойцы? Что ты собираешься делать на КПП? — лейтенанту интересно.

— Да мне за слив ребят обещали привезти десять тысяч. Так пацаны подстрахуют, чтоб не увезли меня для разговора, — охотно объяснил Джон, — а слив ночью. Думаю, задержим бандитов до выяснения, авось это придержит на время господина Та-ну.

— Ну, допустим. А дальше? Война с целым кланом? Ты представляешь себе, что это такое? — лейтенант суров.

— Господин лейтенант, — вздохнул Джон, — раньше нужно было представлять, а сейчас уже не зачем — всё и так увидим.

Джон зашёл к Люси поболтать, но она была явно не в духе, разговор не клеился.

Он ей передал привет от Эрхуфа, Люси кивнула, — ему тоже приветик.

Джон спросил, как дела в Джудии? Говорит, что не знает, давно там не была.

Джонни улыбнулся, — как малыш?

Люси сухо, — хорошо.

— Познакомишь? — Джон серьёзно.

— Конечно, — ответила Люси, не отвлекаясь от канцелярской работы.

— Так я зайду? — спросил Джон с надеждой.

— Буду рада, — равнодушно пропела Люси ровным тоном.

— Ты прости меня, — решился сказать Джон.

— Хорошо, прощу, — проговорила рассеянно, и всё. Как об стенку! Джон, посопев, развернулся и вышел, не оглядываясь. А зря — он не видел, каким взглядом проводила его Люси. Когда он ушёл, она долго смотрела на закрытую дверь опустевшими глазам, с её щеки скатилась первая слеза…

Джонни неспешно прогулялся до КПП, ему внезапно захотелось побыть одному. Не то, что он себя жалел или хандрил. Джонни испытывал странное, новое чувство — и грусть, и ещё что-то, наверное, нежность. Чувство новое, но как будто забытое данным давно, и вот оно вернулось из поры счастливого детства. Джонни и обрадовался ему, и удивился — он был уверен, что жизнь давно выжгла в его душе подобные чувства и воспоминания. Оказывается, он — сентиментальный подонок, кто бы мог подумать! Джонни повеселел от этой мысли и зашагал бодрее.

Ребята на КПП ему искренне обрадовались. Давно не виделись, и слава Богу — их совсем не тянуло повидаться с Джоном в развалинах. А на КПП другое, даже милое дело. Зелёный этот достал вообще, никакой жизни с его уставщиной. Он и так был не сахар, а после лазарета стал просто какой-то контуженный, блин! Но парни знают, что сержант избегает встречаться с Джонни, так им интересно — Джон на минутку заскочил, или желает кофе с ребятами испить? Он охотно принял приглашение, пил кофе и с удовольствием слушал последние жандармские сплетни.

Наконец, с попутки спрыгнули бойцы его отряда. Ребята присоединились к компании, оживлённо болтали с приятелями — большинство молодых жандармов знакомы со школы. Знают родителей друг друга, сестёр, братьев. Ребята спрашивали, как у них дела, передавали приветы. Джон скрипнул зубами. — Парни, нам тут нужно кое-кого подождать, мы за вас часок подежурим?

— Конечно, хоть до конца смены! — весело загомонили постовые.

Смешно, конечно, но Джон впервые стоял в наряде на КПП, не до того ему было. Всегда находились дела и важней, и интересней. Простояв полчаса, Джон решил, что потерял он немного, средненькое удовольствие. Будь он поэтом или писателем, тогда, конечно, самое оно, а для него время до подъезда «следователей» растянулось, как старая резинка на солдатских трусах. Но дождался их «проша» и обрадовался, как родным — вытащил ствол и демонстративно передёрнул затвор. Муха навёл на машину станкач, Чижик положил на бруствер из мешков с песком ручник, Слон с пистолетами занял позицию сзади и сбоку от автомобиля.

Парочка в машине оживлённо закрутила головами, козлобородый уставился в окно на Джона. Он, радушно улыбаясь, поманил мужчину ладошкой. Тот чуть замок не сломал, так ему захотелось наружу — стало совершенно ясно, что промедление может привести к печальным последствиям, вон господина Та-ню такие же пацаны из пулемёта расстреляли. Наконец у него получилось справиться с замком, он вышел и, безуспешно пытаясь сохранить достоинство, на негнущихся ногах приблизился к Джонни. Он молча протянул руку, козлобородый, вновь запутавшись во внутреннем кармане пиджака, как вырвал пухлый конверт. Джон принял конвертик и не глядя, через плечо перебросил его Чижику, — проверь!

— Десять тысяч, капрал, — крикнул пацан с небольшой задержкой.

— Ночная смена начинается в двадцать два, но раньше двенадцати лучше не приезжайте — здесь бывает людно, — проговорил Джон, — до вечера… э… ещё пять тысяч?

— Само собой, — «следователь» попытался изобразить улыбку, — как и договаривались. До вечера?

— До вечера, — благодушно ответил Джон. Мужик, развернулся и втянув голову в плечи прошёл к машине, изо всех сил стараясь не сорваться на бег. Дошёл, хлопнула дверца, и машина рванула с места с пробуксовкой в отчаянном развороте.

Немного отъехав, козлобородый с шумом выдохнул и влепил длинному подзатыльник, — нафиг бабки отдавать? Возьмём щенка и расспросим?? Сами всё сделаем, Жоржи??? Уф, хорочшо, что я тебя не послушал, взял эти сраные деньги!

— Ага, а теперь их пацаны на всех попилят, — обиженно пробасил худой, — я ж хотел, чтоб только нам, Алекс!

— Рули давай! — злился козлобородый, — блин, а пацанов придётся у босса просить, тут много ребят нужно… и с гранатами, пулемёты у них.

— Не гони, хватит обычных молотилок, — снисходительно ответил опытный Жоржи, — да и то — пугнуть. Это они с нами были герои, а как парней увидят, обделаются.

Джон со своими бойцами пожелали парням спокойного дежурства и на попутке поехали на гауптвахту навестить старину Зо-на. На саму губу машины шли редко, а попутчиков, даже жандармов, брали ещё реже, поэтому ребятам пришлось изрядно прогуляться от трассы, но в компании им было не скучно. Смеялись над бородатым, как у него ножки подламывались. Джонни пообещал, что ночью будет ещё веселее.

Лейтенанта Зо-на застали при исполнении и не в настроении, гонял по плацу жандармов, лишённых фантазии. Но Джонни и парням обрадовался, и сразу начал брюзжать, что совсем стало на губе тоскливо, самые юморные ребята не вылезают из развалин. Хоть навещают изредка, но могли бы заходить и почаще. В общем, отпустил он бедолаг отдыхать, а сам сходил за травматическим оружием. Начал с разминки — со Слона. Когда ему хватило, за гематомами вышел Чижик, но и он выдержал недолго. Муха держался молодцом, оттого и кличка такая у парня, даже заслужил похвалу лейтенанта, когда, чуть скособочившись и прихрамывая, уступил место Джону.

Джонни себе не льстил, собрался, успокоился, прочувствовал кожей оба пистолета, ощутил их вес. Поиграв мышцами, настроился. И когда Зо-на пошёл на него, он вдруг поймал его ритм, хотя никакого ритма там и быть не могло. Но в полностью опустевшем сознании Джона нечто задало его танец. Он не стрелял в ответ, в полной уверенности в своей неуязвимости, и что каждый его выстрел будет точным. Джонни, как издеваясь, двинулся навстречу лейтенанту.

— Стреляй! — не выдержал Зо-на, — стреляй, щенок, твою мать!

— Мать? Да пожалуйста! — Джонни принялся избивать офицера точными выстрелами… по ляжкам, как новобранца. Зо-на держался, скрипя зубами, но не выдержав, рухнул на колено. Всё — он мишень, но офицер продолжил стрельбу. Джонни двумя выстрелами «отсушил» ему плечи, предплечья, руки Зо-на повисли плетьми. А с лица не сходило выражение злого азарта. Наконец, он как очнулся и захохотал во всё горло, запрокинув голову.

— Вот уж не думал, что доживу до такого! — воскликнул он. — Малыш, в тебя молния ударила?

— Нет, дури обширялся, — чуть не ляпнул Джон, но прикусил язык. Спокойно переспросил, — с чего вы взяли?

— Приходилось слышать про подобные чудеса, — Зо-на счастливо улыбался, — но видеть не приходилось. Спасибо, Джонни!

— За что же? — не сообразил Джон.

— Да, я ж подобное испытывал лет десять назад, — усмехнулся лейтенант, — прямо как в молодость вернулся… когда был, как они, — кивнул он на ребят. Бойцы, не стесняясь, таращились с открытыми ртами.

— Ай да порошок! — смекнул Джон. Себе он по-прежнему не льстил, всё своё он взял у Зо-на, но препарат действительно преумножает возможности.

— Ну, что застыл? Помоги подняться, стрелок, — заворчал начальник гауптвахты, — на сегодня игры закончены, пойдём обедать.

Обед накрыли в комнате отдыха, лейтенант радушно потчевал молодых жандармов. Джон счёл момент подходящим и закинул удочки насчёт филиала губы в развалинах. Дескать, там постоянная многоуровневая охрана, и, вообще, через развалины бегать психов не найдётся. Полно тяжёлой и опасной работы для арестантов, и возить их не нужно, пешком дойдут. И главное — бойцы отряда всегда готовы составить компанию в его упражнениях.

— Если ты про себя, я — пас! — лейтенант шутливо отгородился ладонями, но было видно, что предложение ему по душе.

— И, само собой, офицерская доля в трофеях вдобавок к жалованию, — сделал Джон «контрольный выстрел».

— М? — приподнял бровь Зо-на.

— Немного, — сокрушённо признался Джон, — пока пятьсот.

— Ха-ха-ха! — внезапно расхохотался лейтенант, — Да-на прав — вы там в ноль оборзели! Сегодня же с ним переговорю, думаю, он не будет против. А вместе мы округ продавим, они там уже и не знают, как нас ещё наградить, чтоб мы с ними не забыли поделиться.

Джон не преминул воспользоваться хорошим настроением лейтенанта и выпросил его джип. Джонни следовало поторапливаться, по программе инъекции делались всё чаще. Курс начинался с одного укола в три дня и уже дошёл до двух в день. Всё это он, конечно, Зо-на не объяснял, просто сославшись на дела в отряде. Начальник, видимо считая уже Джона своим, легко разрешил покататься на своей машине.

По пути заскочили в штаб жандармерии, Джонни договорился с командиром о доступе в оружейку и об «аренде» автофургона на ночь. Решив текущие вопросы, вернулись на базу, где Джон получил новую дозу, и его неожиданно повело. Он едва сумел дойти до койки и, засыпая в падении, услышал голос Эрхуфа, уже не понимая смысла слов:

— Говорили же тебе избегать волнений, благо, что тебя не рубануло за рулём.

— А? — откликнулся Джонни спросонья.

— Я говорю, что, благо, ты не вырубился в бою, — улыбнулся Цербер, — угадай, сколько ты проспал?

— Проспал??? — Джон заполошно уставился на часы, — горбатая лошадка! Кто украл четыре часа?

— Что-нибудь снилось? Ага, заработал «Зов», твой организм принял отраву, — очень довольным тоном сказал Цербер.

— А если бы не принял? — угрюмо проговорил Джон.

— Малыш, в тебя влито уже четыре смертельные дозы, — без улыбки ответил Цербер, — сам-то как думаешь? Вот-вот. Рассказывай, что делал.

— Стреляли с Зо-на, это мой учитель огневого контакта, — Джонни аж зажмурился, смакуя поединок, — и ты прав — оно работает. Иначе я б его в жизни не уделал. Ну, инструктора уработал, как новобранца. И что ты скалишься? — Джон разозлился на Цербера, — вот он скоро к нам переедет, с ним повеселишься.

— Ладно-ладно, надеюсь больше ничего такого у тебя на сегодня не запланировано? — Цербер проявил заботу.

— Не-а, — честно ответил Джон, — стрелять не должны — пойдём с ребятами на танцы.

— Джонни, — Цербер строг, — до финальной серии никакого секса! Это важно!

— Да помню, — пробурчал Джонни, — а скоро она, эта серия?

— Послезавтра, — Цербер печален, — отменяй на двое суток все дела, ты не сможешь встать с койки.

— Он так действует? — немного испугался Джонни.

— Не-а, — передразнил его Цербер, — я тебя к койке привяжу.

— Ладно, — Джонни не стал спорить, — привязывай, раз так надо. Ну, я пойду, позову ребят.

— На губу не нахулиганьте! — развеселился Цербер.

Маневр с танцами Джон придумал из соображений конспирации. Мало ли какие у противника разведывательные возможности, бережёного Бог бережёт. Джонни весело провёл время в компании двух отделений «силовиков» и девчонок, конечно. Оказывается, многие девушки ходят на танцы именно танцевать и знакомиться, а не как остальные… Джонни поймал себя на неприязни к «остальному», странно — он сам себе удивился. Но женское общество ему было приятно, как и прежде, и он списал ощущения на временную «побочку».

Ровно в двадцать один тридцать Джон пошёл «отлить», и, никого не дожидаясь, сразу направился в оружейку. Через две минуты подошёл первый боец, за ним ещё двое… в двадцать два все были в сборе. Джон сходил за лейтенантом, Да-на решил не впутывать в дело посторонних. Ребята вооружились, а он с Чижиком и Мухой на лейтенантском джипе поехали к КПП. Выждав четверть часа, бойцы залезли в поджидающий их фургон, Джонни сел за руль.

Да-на сменил наряд на КПП, ребята постовые радостно пошли в казарму. Лейтенант лично возглавил смену, встав у станкача, Чижик присел с ручным пулемётом за ограждением из мешков с песком, Муха как самый шустрый взял на себя роль проверяющего. Ну, не все ж подряд машины они будут расстреливать. И, вообще, они — подстраховка, если у команды Джона что-то не получится.

Джонни не останавливаясь у блокпоста проехал около двухсот метров до поворота. Дорога, идущая вдоль брошенной промзоны разветвлялась, и левый поворот уводил к сборному мобилизационному пункту. Джонни притормозил, ребята выпрыгнули из фургона. А Джон задним ходом загнал грузовик на обочину. Немного проехал вперёд, вывернув руль, снова сдал назад, прикинув, куда светят фары, выключил всё освещение.

Бойцы расположились среди обломков за обочиной, один боец с рацией побежал вперёд — его дело предупредить. Джонни после утреннего шоу справедливо ожидал прибытие представительной делегации. И ему очень не хотелось устраивать сражение, он решил не дать противнику выйти из машин. Потянулось время ожидания…

Неприятель не разочаровал Джона — кортеж из пяти машин летел на приличной бандитской скорости, лишь немного притормозив, с намерением лихо войти в поворот. А что перед таким маневром следует увеличить дистанцию, мамы придуркам не рассказывали — едва в гармошку не собрались. Джонни врубил дальний свет, прямо водителям в глаза, и выпрыгнул из кабины. В этот момент на капотах рванули, брошенные ребятами, свето-шумовые гранаты. Машины, как шли цугом, так и вылетели с дороги в нагромождение обломков. Джонни поморщился — он считал машины уже своими. Ребята выскочили из укрытий и заняли позиции у автомобилей с винтовками наизготовку. Джон заорал, — уткнули морды в колени, козлы! Прострелю любую бошку, что увижу в окне!

Ну и саданул из револьвера по ближайшему автомобилю, осыпались простреленные стёкла.

— Ха, да это же знакомый «прош»! — обрадовался Джон, — Джеймс, подгоняй фургон! Начнём с этих!

«Этим» не пришлось повторять дважды — сами привыкшие лишать жизни, бандиты не питали иллюзий насчёт жандармов. Тем более пацанов с винтовками. И бандитские дисковые «молотилки» в этой ситуации были совершенно бесполезны. Первым вытащили козлобородого. Джон ему хищно улыбнулся, — невинные, сука, пострадают?

Резкий удар в живот, мужик скорчился на земле в позе зародыша, заходясь воплем, — так можешь не беспокоиться.

Следующим вытащили худого и длинного.

— Бабки привёз? — на всякий случай спросил Джонни. — Нет??? Так вы меня хотели кинуть, уроды???

Повтор для длинного, тот аж ногами засучил, и штанишки у него потемнели. Парни обошлись без лирики и лишних слов, строго по инструкции, ситуации и полицейской выучке. За четверть часа сосредоточили задержанных в фургоне фуры, вытолкнули на дорогу бандитские машины. Их слегка помяло, но все оказались на ходу. И кортеж, не останавливаясь на КПП, проследовал прямиком в развалины. Лишь Джонни прогудел клаксоном победную трель.

На базе так же, избегая лишних глаз, выгрузили пленных, загнали в подвал «первого». Лишь «следователей» провели в «особняк». Джон взял телефонную трубку, стукнул по рычагам и очень вежливо попросил барышню дать связь с городом.

— Номер твоего босса, быстро, — обратился Джон к длинному.

— Да вы чё творите, щенята легавые, в натуре попу…, - раздался выстрел, длинный упал с простреленным лбом. Джон вопросительно навёл ствол на козлобородого, протягивая ему телефонную трубку.

— А что говорить-то? — растерялся «следователь», накручивая номер.

— Да расскажи, как всё было. И передай, что если кто-нибудь из родных моих ребят даже случайно вывихнет ногу…

— Ага, понял, — закивал бородатый и, преданно глядя на Джонни, заныл в трубку, — алё! Ну, алё же!!!

В кабинете босса в креслах расположились двое мужчин — оба высокие, спортивного сложения, в деловых костюмах. Короткая стрижка одного из них выдавала в нём военного или полицейского, худощавое лицо с тонкими губами, впалыми щеками, высокий лоб, прорезанный морщинами делали его похожим на хищную птицу. Его собеседник, сам босс, из-за вьющихся тёмных волос до плеч и мягких линий округлого лица производил обманчивое впечатление добродушия. Но обоих выдавали жёсткие взгляды холодных глаз, давно привыкших к смерти.

Господин Та-ну ценил профессионалов. Он, конечно, дал своим ребятам возможность выслужиться, прогнуться, но на многое не рассчитывал. И пусть его архаровцы успели доложить, что вышли на какого-то стукачка, что обещал сдать исполнителей, и босс даже не сомневался, что они кого-то притащат. Всё равно это не изменит его планов — он решил серьёзно проучить жандармов.

Но дело, в общем-то, не в них. Господина Та-ну волновал вопрос — за что? Или почему убили его сына? Господин располагал хорошими детективами, целой командой бывших полицейских, и предводитель сыщиков явился с докладом. Он хотел сделать это утром, но позвонил босс, спросил, есть ли результаты? И, услышав, что есть, потребовал немедленного доклада, всё равно он плохо спал из-за всего случившегося.

— Итак, Грегори, ваше мнение? — Та-ну умеет быть вежливым.

— Лично моё мнение — его убили по ошибке, — развёл руками Грегори, — судите сами: ваш сын взял случайную машину, подсунуть её специально… я даже не представляю, как это можно сделать! Стрелок за пулемётом не мог разглядеть Эдварда. В спецзоне беспорядки, и мальчику захотелось пострелять из большой пушки. Или на этой машине должен был ехать кто-то другой, кого мальчик очень хотел убить.

Господин Та-ну придавил сыщика тяжёлым взглядом, — это всё, что вы наработали?

— Это моё личное мнение, босс, — холодно повторил Грегори, — мы знали, что вы им не удовлетворитесь, и собрали всю информацию, какую только могли добыть. Я посмотрел полицейское дело на Эдварда — с виду чистый бред, но он основан на фактах. Полицейская версия — просто желание всё свалить на мертвеца. У него уже не спросишь, кстати, он с вами не делился проблемами?

— У него не было проблем, — глухо проговорил Та-ну.

— Увы, босс, вы заблуждаетесь, — мягко заговорил сыщик, — мы опросили его друзей по колледжу. Так вот — у него не было друзей… и подружек. Он был близок с одним мальчиком.

Та-ну резко наклонился вперёд, но лишь впился пальцами в край столешницы — их разделял стол. Повисла тягостная пауза, но, не проронив ни слова, он снова откинулся на спинку кресла. Сыщик счёл это разрешением продолжать.

— Эдвард обсуждал с ним свои проблемы. Вы помните ту историю с фотографией в газете? Так его приятель говорит, что ваш сын встречался со своим обидчиком ещё раз и снова был избит. В баре «Икота бегемота» в тот день, когда на него якобы напали.

— Якобы? — удивился Та-ну.

— Обычная история. Полицейские нахватали подозреваемых, а когда оказалось, что была простая драка, сфабриковали дело. Но главное в том, что фургон, в котором застрелили Эдди, в день «нападения» угнали от бара. И наш информатор в полиции сообщил, что капитан Ха-на на таком же фургоне отвёз некоего молодого человека на сборный пункт, чтобы выдать его за своего сына.

— Интересно, — в глазах господина загорелись жёлтые огоньки.

— Ещё интересней описание парня — конопатый, лопоухий, среднего роста…

— Тот самый засранец, что сунул Эдварда головой в мусорный бак???

— Вероятно, — сыщик осторожен, — но скорей всего он сейчас служит под именем Джона Ха-ня.

— И где он? — зло процедил Та-ну.

— А вот это очень интересно, — оживился детектив, — вы знаете, что штаб сгорел. Но мобилизационные предписания восстановили по солдатским книжкам. В армии Джон Ха-ня не числится. Есть только одно объяснение — он до пожара перевёлся в жандармерию.

— Бродяга в жандармерию??? — не поверил босс, — скорее дезертировал во время пожара.

— А зачем? Ведь он официально — сын капитана Ха-на! Кстати, настоящий его сынок — то ещё чудо. Укурок и отморозок.

— Ну, это осложняет дело, — задумался Та-ну, — но я его достану.

— Увы, босс, это труднее, чем вы думаете, — осторожно сказал Грегори, — вы же знаете, что жандармы чистят развалины. Не все подходят для этой работы. Нам сообщили о командире отряда чистильщиков — капрал, зовут Джон, конопатый, лопоухий, среднего роста…

— Но он же вылезает из развалин? За ним можно проследить, с кем он общается? — Тану теряет терпение.

— Господин Та-ну, вы здесь, в офисе, а они там на одной территории с бандой вооружённых головорезов, — пытается быть понятным Грегори, — знаете, сколько солдат пропадает за одни только сутки?

— Тогда зачем ты мотал мне нервы, рассказывая об этой сволочи? — обозлился босс.

— Я вынужден вернуться к дружку Эдди, — потупившись пробормотал сыщик, — он признался, что ваш сын сидел на стимуляторах. У него в юности были комплексы из-за внешности…

— Да, тощий, прыщавый мой гусёнок, — тепло проговорил босс, — я ж ему говорил — отдерёшь тёлку, и всё…

Господин Та-ну запнулся под внимательным, сочувствующим взглядом сыщика.

— Эдди начал с приёма гормональных препаратов, — сказал Грегори, — в конце на стимуляторы уходили почти все его деньги. Препаратами его снабжал некий эмигрант Че-на. И босс…

— Что ещё?! Мало того, что он пи… э… — закашлялся Та-ну.

— Да. Он принудил этого Че-на гнать тяжёлую дурь. Фактически похитил его сына…

— Мой сынок толкал дурь от себя? — не поверил босс, — да как бы он смог?

— Он вёл дела с обитателями руин через кого-то из ваших парней. После бэмса на сборном пункте уже не узнать с кем, но! — сыщик поднял указательный палец, — сын Че-на пропал, сам эмигрант скрылся. Сразу после гибели Эдди.

— Это они, — прорычал Та-ну, — эти косорылые ублюдки заказали Эдварда! Этой конопатой, лопоухой сволочи! И я не хочу знать, как он это устроил, мне достаточно знать, что это он! Вы можете найти эмигранта?

— Вряд ли, — пожал плечами сыщик.

— Вряд ли сможете найти узкоглазого в Такии? — удивился Та-ну.

— В некоторых городах Такии узкоглазые населяют целые кварталы. У них там общества помощи переселенцам, — терпеливо объяснил сыщик, — эмигрант может назваться любым именем, и ему дадут койку, чашку риса и посильную работу. И помогут оформить разрешение на трудовую деятельность. Не зная его псевдонима, эмигранта там не сыскать. А перевернуть все такие кварталы не под силу даже гвардии. Увы, босс.

— А его сын может знать, где искать папашу? — улыбнулся Тану, — должен сука знать, раз они к этому готовились. Найдите его!

Внезапно зазвонил телефон.

— О, парни спешат похвастаться, — довольно проворчал босс, снимая трубку, — алё! Ну, что ты орёшь? Говори толком…