Джонни и «Зов предков»

Новые способности

Джонни проснулся, как снова уснул — он лежал на чистом белье, а рядом с его кроватью сидела на стуле Люси. Его до разрядов в пальцах ног пронзило новое острое ощущение — нега, нежность, радость и желание, даже жажда. Он потянулся к ней …

— Блин, — улыбнулась Люси, — только очнулся! Угомонись, тебе нужно поесть — вот бульончик. Открывай рот и… да убери ты руки, ты ж ещё слаб!

— Ага, и ты знаешь, где мне взять силы, — проурчал Джон уже машинально. Как будто одна часть его сознания оставалась в разуме и ехидно комментировала действия другой … а той части натуры Джона уже были пофиг любые комментарии. Грохнулся опрокинутый стул, звякнула об пол ложка, покатилась чашка, жалобно взвизгнули пружины кровати…

— Прекрати! — испуганно воскликнула Люси.

— Ага… щаз… скоро… ты ведь этого ждала, милая? — пробормотал Джонни, входя в ритм. Блаженство волнами прокатывалось через всё его естество, в душе играли в унисон тысячи оргАнов, сознание прояснилось, вновь стало единым, жадно впитывало упоительную сказку до мельчайшей чёрточки, тончайшего оттенка. Джону нестерпимо захотелось поделиться этим с Люси. Слова были не нужны, им хватало взглядов и… в общем, он снова довёл девушку до слёз.

— Ну, вот ты опять! — Джон прервался, — что на этот раз?

— Продолжай, гадёныш, — простонала Люси сквозь слёзы, — про-дол-жай! Всё по-том…

Джонни действительно оказался слабее, чем ему хотелось, но, хотелось, всё же, очень сильно, и он не выпускал её из объятий. Сказка продолжалась, она была с ним, смотрела в его глаза…, но поверх её улыбки текли слёзы — Люси снова заплакала!

— Я тебя обидел? — спросил Джон с тревогой.

— Да, — улыбка Люси застыла, она недобро прищурилась, — ты сказал, что я ждала этого. Я сутки не отходила от твоей тушки, врачи сказали, что пять пуль — это слишком для кого угодно. И тебя кто-то очень старательно погрыз. Что нет ни шанса… но они сделали всё, что было в их силах. А я сутки сидела рядом с тобой и… будь ты проклят — ты прав! Я ждала этого!

— Прости, любимая, — Джонни стало стыдно, — не знаю, почему я так сказал.

— Ты прав, — отчётливо повторила Люси, — и будь ты проклят! Я была уверена, что нихрена тебе не сделается, что ты очнёшься и полезешь мне под юбку.

Джон покраснел и ляпнул, совсем растерявшись, — тогда чего ж ты ревела?

— Я никогда не испытывала даже тени того, что подарил мне ты, Джонни, — прошептала она, — и я уверена, что не испытаю этого больше ни с кем.

— А! — обрадовано воскликнул Джон, — это действует «Зов»! Видать, в тебя немного попадает, когда я… э… то есть мы… э…

— Джонни, милый дурачок, — она ласково проворковала, — тогда во мне этого зелья должно быть по уши! Но я только с тобой…

Джон смутился, задумался и смутился ещё больше.

— Но, милый, я ж тебя тогда совсем не знала, и это всё-таки моя чёртова служба! — принялась оправдываться Люси.

— Люси, «Зов» очень непростой наркотик, — нехотя признался Джонни. — Я понял это в рейде. Представляешь, я уже хотел бросить группу, уходить один. И ощутил, что в этом мне «Зов» не помощник. Он помогает лишь, когда человек полностью уверен, что поступает правильно. Не считает, что так нужно, не поддаётся уговорам или уговаривает себя сам — «Зов» невозможно обмануть, как себя… свою совесть…

Люси резко отстранилась от Джонни, пристально вгляделась в его лицо и неожиданно ясно и резко сказала, — ты, конопатое, лопоухое чудовище, хочешь сказать…, - она запнулась и вдруг жалобно спросила. — Ты хочешь сказать, что я тебя люблю???

Джон робко кивнул и будто извинился, — ну, и что такого? Я же тебя люблю и не вижу в этом ничего странного.

Люси, резко оттолкнувшись от его забинтованной груди, выпрыгнула из койки. Смешно семеня ногами, на ходу одёрнула юбку, запнулась об стул и наподдала ему ножкой. Встряхнула волосами, поправляя блузку. И едва не бегом покинула палату, от души шарахнув на прощанье дверью.

Джонни проводил её насмешливым взглядом, устало откинулся на подушку и со счастливой улыбкой закрыл глаза. Примерно на такую реакцию он и рассчитывал. Ему нравилось играть с Люси, вести её и доводить, манипулировать «сотрудницей» разведки. И то, что она это видела, понимала, злилась на Джона, доставляло ему чистую детскую радость. Он тонко чувствовал человеческое отношение к себе, а Люси, как многие до неё, то и дело пыталась «указать ему место». Только пыталась это делать умными словами, и он так же запросто, как с другими, давал ей понять, с кем она связалась, — порой безжалостно троллил бедняжку — Джон никому не спускал подобного. Вот и в этот раз он, засыпая или теряя сознание от слабости, загадал, когда и как она вернётся.

Сон начался сразу, в объёме, в цвете, вообще, со всеми ощущениями. Хотя, он, по идее, был без чувств. Джонни вдруг почувствовал, как резкая боль заполняет сознание, картинку затопила алое марево. И вдруг боль стала отдаляться, пелена рассеиваться, он почувствовал облегчение, небывалую лёгкость, и взлетел. Взлетел он невысоко, но достаточно, чтобы увидеть, как ребята подхватывают его безвольное тело, укладывают на спасательный мешок. Срезают одежду, обрабатывают раны, упаковывают и впрягаются в лямки. Парни, сменяясь, несли его через мрак тоннеля, а он парил следом, налегке, чуть выше и сзади. Это, конечно же, было хамством, и раз уж он временно стал привидением, Джонни решил использовать все преимущества своего положения. Главный его плюс — Джон даже в призрачном виде отлично видел в полной темноте. Как бы ему ни хотелось не отдаляться от собственной тушки, он на чувстве долга и любопытстве полетел посмотреть, что ждёт их впереди.

Вернее просто захотел посмотреть, и стены тоннеля стали размытыми, а шпалы внизу слились в сплошную ленту. Вскоре перед ним распахнулось пространство следующей станции. Джонни полетел разведать выход. Группе через него вполне можно было пройти, но станция располагалась на территории огородников. Единственным, но существенным бонусом была хорошо сохранившаяся схема метро. Джон припомнил выданные ему господином Та-ну карты старого Чи-хахо. И сразу обругал себя последними словами — карта развернулась перед его мысленным взором, будто он держал её в руках. Так снизу, в сносках, был указан синий пунктир и пояснение: «Линия сабвея»! Джонни легко сориентировался в схеме — помогли указанные на ней высотки, их остовы всё ещё высились над развалинами, он хорошо их знал. Наметив маршрут, он вернулся в тоннель и продолжил призрачный полёт к ближайшей развилке, потом снова вышел на станцию — в ней устроили логово дикари. Мысленно поздравив себя с находкой, Джон полетел к следующей станции, но притормозил у неуказанной на схеме развилки. Поддавшись любопытству, Джонни смотался посмотреть, куда ведёт забытый схемой тоннель. И был просто сказочно вознаграждён — наверх он поднялся в «Отморозке»! Вот куда вели уходящие в подземелье шахты! Разведку можно было бы считать успешной, если бы удалось донести её результаты ребятам. Для начала Джон просто очень захотел их увидеть, изображение послушно смазалось, он как будто оказался в трубе — от скорости картинка стала неразличимой, слилась в гладкие бурые стены.

И внезапно включилась в малейших деталях — слева и справа вдоль стенок крались двое его бойцов с винтовками наизготовку, а чуть позади них по центру шёл жандарм с фонарём.

— Авангард, — догадался Джонни, — молодцы ребята, здорово придумали. У парня с фонарём, если что, всё равно почти нет шансов, а так хоть товарищи за него отомстят.

Джон подождал группу. Почти радостно увидел ребят, несущих в мешках его и Джорджа. Теперь Джону оставалось лишь вовремя залезть в свою шкуру. Сделал попытку на пробу, и почти получилось… но было чудовищно больно — боль просто вышвырнула его из сознания. Мысленно переведя призрачный дух, он полез снова… и снова… и сно-о-о-о-ва! Джонни удалось добиться неплохого результата в несколько секунд присутствия в собственном теле. Поздравив себя с промежуточным успехом, Джон попытался для начала пошевелить губами. Получалось с огромным трудом, но всё-таки получалось, и времени у него было достаточно — до станции огородников оставалось около семи километров. И, когда группа вышла к перрону, он смог упорно шептать: «дальше…, дальше…, дальше…» Вылетать из тела от удара жуткой боли, возвращаться и шептать. Чтобы опять зависнуть над своей тушкой, оглядеть спорящих парней и настырно лезть за мукой. Наконец-то на него обратили внимание.

— Тихо! — рявкнул Слон и наклонился к Джонни. Тот в отчаянье, распалённом надеждой, шептал, — дальше, дальше…

— Командир бредит, — заметил Чижик.

— Идём дальше, — решил Слон, — у него и в бреду больше сознания, чем у нас вместе взятых.

Джон с облегчением и благодарностью к Слону покинул ставшую столь неудобной тушку. Прецедент был создан, да и ребят можно понять — просто мистика какая-то. В прочем оставаясь обычным трупом — даже дыхание почти не было слышно, и еле прощупывался слабенький пульс, командир бредил только по делу и вовремя, — дальше, лево, дальше…

Спустя сутки пути Джон их добил, сменив пластинку, — верх!

Группа вышла в «отморозок», Джон наконец-то смог по-людски потерять сознание — впасть в забытьё, переходящее в сон. И так здорово очнуться! Он увидел Люси, входящую в его палату с уставленным тарелками подносом.

— Так я и думал. — Усмехнулся Джон про себя и спросил, не открывая глаз, — ну, что так долго?

По ушам ударил грохот упавшего на пол подноса, звон посуды. Послышались торопливые шаги, с треском ахнула дверь. Джонни, вздрогнув во сне, проснулся по-настоящему и открыл глаза.

В палате, кроме него, никого не было. Джон скосил глаза — на полу он увидел опрокинутый стул, перевёрнутую чашку, ложку, лужу бульона и всё! Вдруг широко распахнулась дверь.

— Спасибо, боец, — кому-то сказала Люси, задом входя в помещение. Она поудобней перехватила свою ношу, ещё раз поблагодарила кого-то за помощь и торжественно обернулась к Джону. В руках она держала тяжёлый поднос, наполненный тарелками, на лице её блуждала смущённая улыбка.

«Приснится же такое!» — вздохнул Джонни с облегчением и улыбнулся Люси во всю мощь своего радушия.

Подбодрённая его улыбкой Люси уже смелее подошла, ловко поддела стул ногой, подтолкнула его к кровати. Наклонившись, поставила поднос на сиденье, принялась раскладывать удобнее столовые приборы, хлеб, ласково приговаривая, — Джонни будет кушать, заслужил, хороший мальчик. Умница — ну его этот бульон! Герои кушают мясо, ам-ам!

Она из-под чёлки лукаво взглянула в его покрасневшее лицо — Джон прикипел взглядом к вырезу на её блузке, — кушать, Джонни! Скоро к тебе придут ребята, вы будете долго и умно строить злодейские планы, тебе понадобятся силы, милый.

Джон, покраснев ещё гуще, сел на кровати, с сомнением потянулся к еде — отчего-то совершенно не хотелось есть. Но он отвлёкся от Люси, и в его душу наконец-то сумели пробиться соблазнительные ароматы. Джонни глухо заурчал и быстро вошёл во вкус, сосредоточившись на жевании и своевременном заполнением рта. Порядком заполнения Джонни пренебрёг, загребая полные ложки из всех тарелок без разбору. Люси заворожено смотрела на него полными весёлого ужаса глазами. Джонни ненадолго прервался, подняв на неё вопросительный взгляд, — м-м-м???

— Возьми вторую ложку, милый, — заботливо пропела Люси, — я думала составить тебе компанию, но тебе и так неплохо. Может, добавочки?

— Мгу-гу, — кивнув, Джонни промычал с полным ртом.

— Тогда отдай тарелку, — Люси принялась собирать посуду, — отдай, говорю, брось её вылизывать!

— Скоро ещё принесу, — Люси поднялась с подносом в руках, — как только освобожусь.

— Это когда? — уточнил Джон.

— Вечером, — ответила Люси уже от дверей, — не шали тут без меня, а то не поправишься.

Люси ушла, но заскучать Джону не дали. Сразу вслед за её уходом к нему в палату пришли Слон, Цербер, Карл, Пауль, лейтенант Ха-рис… и Брюс Чен. Джонни ему даже обрадовался — не усидел в НеЮроке бродяга! Ребята принесли табуретку, кружки, полный чайник кипятка и кофе с сахаром. Как понял Джонни, действительно намечался обстоятельный разговор.

Командир занял стул, на табурет установили чайник и кофе с сахаром, Чен и Пауль взгромоздились на подоконник, Слон, Карл и Цербер присели на кровати Джона. Лейтенант разливал кипяток, ребята степенно передавали друг другу кружки. Дружно принялись сосредоточенно прихлёбывать горячий кофе, будто лишь для этого собрались. Джонни принял правила игры, тоже осторожно хлёбал из кружки, ни на кого не глядя.

Пауль, не сдержавшись, прыснул в кружку, Джонни застенчиво улыбнулся.

— Во! И этот цветёт! — усмехнулся Пауль. — Смотрю, Люси в столовке, сама чуть с ног не падает, набирает полный поднос и на выход. Ну, думаю, очнулся Джонни — не иначе.

— Неплохо выглядишь, дружище, — заметил Карл, — почти живой. Кстати, здравствуй.

— И вам не хворать, — кивнул Джон. — Как дела у Джорджа?

— Поправляется, — угрюмо ответил Слон, по его лицу было ясно, что это надолго.

— Капрал Ха-ня, один вопрос, — начал Ха-рис сухо официально и вдруг гаркнул, — какого хрена ты не распустил группу???

— Не ори, лейтенант, — поморщился Цербер. Ха-рис изумлённо обернулся к нему. Цербер соизволил продолжить. — Ну, не понять тебе этого, просто привыкай. И, Джонни, ты-то теперь знаешь, почему мы никогда не бросаем своих?

Джон кивнул и глухо заговорил, — прости, командир, просрал я разведку, нужно было вывести ребят.

— Просрал??? — воскликнул Ха-рис. Все весело уставились на Джона. Лейтенант смотрел на него, как на чудо, наконец, подобрал слова. — Да мы, благодаря вам, уже победили!

Парни, перебивая один другого и перескакивая с темы на тему, долго объясняли Джону, какой он молодец и чего добился своим рейдом.

В общем, и по порядку дела обстояли следующим образом. Они получили прекрасные снимки района огородников и части западных развалин. Так вот через Чи-хахо идёт железная дорога — с севера до огородов, где сворачивает на запад. А на севере есть станция, занятая пограничной бандой, и у огородников есть станция с платформой, тремя колеями и стрелками, но главное — полотно, судя по фоткам, целёхонько, и на станциях просто обязаны оставаться паровозы в консервации.

Далее — линия метро. Обнаружили и взломали подземный бункер в «отморозке». Там нашли три странных локомотива с дизелями и электродвигателями. В ящиках столов уйму макулатуры и карты подземки! И склад до потолка забитый сухими аккумуляторами и отдельно электролитом в бутылях большой ёмкости. Банда Пауля уже заряжает батареи — протянули от «особняка» до «отморозка» кабель, неизвестно, блин, как за электроэнергию расплачиваться. А то ж подстанция уже горела, так её починили и вдобавок пришлось раскошелиться на новую.

Кстати, Пауль весьма порадовался, узнав, что противник сидит на радиосвязи. По его словам, заглушить их мини-станции — решённое дело. Уже монтируется необходимое оборудование на два джипа. Но рации дальнего радиуса надёжно не заглушишь, только откроешь противнику свои козыри — их придётся просто захватывать. Дорабатываются свои устройства — решили просто уменьшить радиус действия мини-станций, настроив на передвижные модули. Эти аппараты могут менять частоту общения в случайном режиме, их также можно использовать для пеленгации и перехвата. Как раз через неделю всё должно быть готово. Заодно можно опробовать.

Карл, криво усмехаясь, сообщил, что «Зов» огородникам очень понравился. И что ещё вчера к ним ушли две группы. Передать плату за проход и на поиск ребят Джона. Но раз уж группа Джонни уже на базе, им поставили задачу разведать ещё две указанные на карте станции сабвея. Возвращение разведчиков ожидают через четыре-пять дней, как раз к началу. Началу чего? Карл рассказал, что пришлые бандюги наконец-то занялись делом. Коряво, но в целом успешно разгромили «пограничников» и ожидаемо заняли их базы. Папа Карла, капрал Джон До-ка, сообщил содержание интересных телефонных переговоров. Ну, капитан Ха-на организовал прослушку, слегка поправ законность, ему не впервой. Вообще-то, само содержание разговоров было ни о чём, скорей всего, кодировано, интересен всплеск телефонной активности гастролёров. Они до этого не занимались торговлей в развалинах, поставки оружия и прочей крысиной радости у них не налажены. Значит, просили помощи у своих кланов. Бандиты не привыкли терять время — вскоре можно ожидать прибытия значительных партий вкусной контрабанды, ребята в предвкушении потирают загребущие ладошки.

Парни решили пока не сливать товар полиции. Ведь уже через неделю, сразу после показательного избиения пришлых на пограничных базах наметили захват огородов. Почему захват огородов назначен как раз через две недели после передачи огородным крысам первой партии «платы за проход», уточнять не стали. В этих делах все очень надеются на скорейшую поправку Джона — так рассчитывают, что погонят его, если что, прям в бинтах со штативом капельницы за спиной. Необходимо захватить на огородах всех представителей противной стороны, обязательно с живым радистом и передатчиком для радиоигры.

Следом подготовка и начало масштабной операции против «западных» шакалов. Лейтенант Ха-рис, сияя, как именинник, предложил простой план — послать противнику сообщение о массовом нападении на зону огородников с просьбой о помощи, раскатать помощь в тонкий блин ещё на подходе и без паузы нанести удар по ближайшему лагерю. А сиял он в предвкушении славного побоища — командир уже договорился с артиллеристами о проведении «полевых учений в условиях уличного боя». С отряда потребуется лишь доставка и размещение их хозяйства, по тысяче баксов командирам и ещё по тысяче каждому расчёту. По мнению Ха-риса задачка перед ними простенькая — вломиться в ближайший лагерь, вооружить заключённых изъятым у бандитов оружием и стволами пулемётов указать им, куда бежать. Ребятки ничего путного, конечно, сделать не смогут, но поднимут на уши всю округу — шакалы кинутся карать.

— Сказка, как представлю! — томно вздохнул командир, закатив смешливые глазки. — Артзасады, плюс вы там всё заминируете, станкачам нашим подберём позиции…

— Главное — вовремя остановиться, — хмуро пробурчал Карл, — а то нацгвардия сунется гасить беспорядки и попадёт под раздачу, блин.

— И что? — Джонни пожал плечами, — пришлют ещё. И мы не причём!

— Ха-ха-ха! — развеселились парни. Подняв Джону настроение, ребята ещё раз и с ударением пожелали ему скорейшего выздоровления, дескать, у Пауля, если что, есть опыт форсированного оздоровления унтерофицеров. Снова посмеялись и разошлись по делам. Остались лишь Слон и Чен. Брюс серьёзно посмотрел Джону в глаза и ласково спросил. — Слоник рассказал, как ты командовал группой почти с того света. Что тебе снилось, Джонни?

Джонни всё рассказал, ничего не утаив. На лицо Слона стоило посмотреть, а Чен оставался бесстрастным, спокойно слушал, прикрыв и так узкие глаза.

— Слоник, надеюсь, ты понял? — спросил Брюс.

— Конечно — никому ни гу-гу! — понятливо заверил его здоровяк. — И ребятам скажу, чтоб не трепались.

— Не нужно привлекать лишнее внимание, — улыбнулся Чен, — пусть будет одной легендой больше. Ты кофе допил?

— Ага, пора мне на занятия. Поправляйся, командир, — улыбнулся Слон Джону, уходя.

Чен дождался, когда за Слоном плотно закроется дверь, взял паузу и заговорил, глядя в пустоту перед собой.

— Джонни, это называется умереть. Помнишь, я говорил, что медитация — маленькая смерть? Ты заглянул за край и ничего страшного там не увидел, правда?

Джонни растерянно кивнул.

— Если ты захочешь, не станешь бояться…, - Чен внезапно взглянул ему в глаза, — ты сможешь делать это по своему желанию. Я сейчас уйду, а ты…

— Я тебе уйду! — Джонни пренебрёг пафосом. — Как дела в НеЮроке?

— А? — не сразу включился Чен. — А! В маленьком Джаро! Всё проще некуда — я озадачил кадровые агентства, нам же нужны, прежде всего, специалисты.

— Вот, блин! А джарийцы? Переселенцы? — начал злиться Джон.

— Не нервничай, — улыбнулся Чен, — ну, кто ещё согласится на переезд в развалины? Да и не в одних джарийцах дело, ведь так? И не в одних агентствах — мы вышли на тамошних «крутых».

Джон скривился, — мимо пройти никак было нельзя?

— Они же ни в чём не виноваты, Джон! — вкрадчиво заговорил Брюс, — сам знаешь — от улицы не спрячешься. Они все изначально изгои — работы нет, образование не доступно, на каждом углу наркотики и такие же изгои. Но родители пытаются спасать детей — в Маленьком Джаро я нашёл филиалы старых школ. Якудза готовит там бойцов.

Джонни стал слушать очень внимательно.

— Я сманил к нам троих учителей, вывезли их тайком. — Чен, почувствовав интерес Джона, заговорил свободнее. — За ними придут их ученики. Сюда, Джонни, в отряд. Ведь там они черт-те чем занимаются. Дерутся за деньги, представляешь?

Джон насмешливо кивнул.

— Друг с другом! — горько пояснил Чен, — бывает и насмерть! И один на один, и банда на банду.

— Умница, Брюс, — одобрил Джонни, — лучше уж мы их э…, чем какие-то подонки. Якудза облезет, нам такие ребята нужнее. Кстати, как с твоей подготовкой?

— Я ж говорю, привезли учителей…

— Слушай приказ, — отчётливо произнёс капрал Джон, — подойдёшь к Церберу, передашь, что у тебя ежедневно два часа индивидуальных занятий.

— Так точно, — нехотя отозвался Брюс, — только…

— Подойдёшь к Зо-на, — продолжил Джон, — с ним будешь заниматься до потери сознания — это недолго.

— Но…

— Всё остальное время ходишь с Филом. Теперь всё, приказ ясен? — Джон юмористически по-лейтенантски взглянул на Чена.

— Слушай, но кто-то и с тобой должен заниматься! — воскликнул Чен.

— Так я ж болею!

— Но ведь не помер? Вот сейчас я уйду в наш дворик и буду ждать твоего прихода.

— Какой дворик? Где? — не понял Джон. — И как? Я ж пока ходить не могу!

— Как-как! — усмехнулся Чен, вставая, — как в метро! Я сейчас уйду, а ты медитируй. Постарайся умереть и ищи меня. Я буду тебя ждать, там поговорим.

— Как поговорим? — обалдел Джон.

— Увидишь, — улыбнулся Чен, обернувшись в дверях, — приступай.

Джонни долго бездумно смотрел на закрытую Ченом дверь. Он ощущал себя, как перед первой медитацией, — полным идиотом. Он знал, что ни один нормальный человек не станет этим заниматься, ясно же, что ничего не получится. Вернее, неясно, что из этого может получиться. И потому, блин, Джонни было ясно, что он непременно станет этим заниматься! И ощущая себя в точности, как перед первой медитацией, то есть полным идиотом, Джонни сел на кровати, поджав ноги, и закрыл глаза. Джон знал лишь один способ настройки — отмотать ленту памяти, вернуть ощущения нужного момента. Но возвращать момент потери сознания от жуткой боли как-то не хотелось. Лучше сдохнуть, что, впрочем, и требовалось. Ага, а когда он ещё, совсем недавно, прощался с жизнью? Перед последним боем! Не перед крайним, а тем, которого удалось избежать. Всё вернулось — Джона захватили цвета, шумы, только запахов не было — лицо сдавила спасательная маска…

Наступало его время — бесконечность финальной ножевой атаки! Бесконечной потому, что она уведёт его в вечность. Джон не испытывал ни страха, ни сожаления, и даже не удивлялся этому — просто в его жизни всё должно было кончится именно так. В целом он был доволен — каратели умылись кровью и… блин! Джонни увидел, как ранили Джорджа, как ребята оказывают ему помощь, услышал доклад ребят о тоннеле внизу. И проводил их взглядом… всех — Джон увидел, как он тогда подключил к детонатору изуверского «гостинца» датчик объёма, настроил задержку на две минуты, их должно хватить, чтоб врагов в помещении собралось достаточно. И Джон увидел себя, уходящего последним. Он остался один, завис без тела, без чувств. Но вот в помещение прокралась одна осторожная тень, другая. Овчарка, глухо заворчав, завыла, как звала кого-то. И вправду звала — Джон увидел бегущих к нему людей с винтовками. Он почувствовал дискомфорт — на собачек-то датчик не сработает, но оказаться в компании людей рядом с миной объёмного взрыва даже в призрачном состоянии ему не хотелось.

Кстати, если он в призрачном состоянии, значит, первая часть задания выполнена, и пора переходить к следующей — искать Чена. Ведь он сказал, что будет ждать. Как бы его найти? Гм, в метро в схожих обстоятельствах Джон просто захотел оказаться рядом с ребятами. Но он же знал, где они находятся и полетел. Может быть, удастся проскочить дуриком? Джонни попытался отключиться от окружающего, представил Брюса, как живого, почти услышал его голос… мдя, такую действительность игнорировать непросто — сработала изуверская хрень. Зато он теперь знает, каково оказаться на Солнце, в книжке по Астрономии написано, что там всегда так же громко, ярко и весело. И после такого, у слегка контуженного приведения сразу получилось сосредоточиться на желании покинуть это место, сменить его хоть на что-нибудь, желательно подальше отсюда.

Разжмурившись, Джонни с интересом огляделся — куда это его выбросило взрывом? Ага, точно, у двухэтажного дома уютный дворик, огороженный почти целым каменным забором, на земле потрескавшаяся брусчатка, даже деревца шуршат листьями под лёгким ветерком. Чен присутствовал, только он и не думал ждать Джона — увлечённо лупцевал Пауля. А тот проявлял упорство, прямо неожиданное для недавнего задохлика. Вот кто бы мог подумать, что этот ботаник-большевик-электрик втихаря учится драться? И уже чему-то научился, ребята и поздоровее его уже вылетели бы в крэшэ, а этот лишь злее становится. Джонни аж залюбовался парнями, и не сразу заметил ещё одного. Пожилой джариец в чёрном шёлковом кимоно, застыл изваянием на коленях. Что-то с ним было не так…

Джон приблизил изображение, или сам приблизился, с привидениями не понять. Ну и пофиг, ведь главное — вокруг фигуры джарийца слабо светился воздух, образую внешний контур. И контур этот будто жил своей жизнью! Мужик так и сидел неподвижно, а светящийся его двойник обернулся к Джону и взглянул ему в глаза! Джариец вдруг что-то прокричал по-своему. Пауль и Чен прекратили схватку, поклонились друг другу, присели на коленки, закрыли глаза и тоже слабо, едва заметно засветились. А контур мужика, отделившись от тела, встал, подошёл вразвалочку к Джонни, поклонился и… сука заехал Джону кулаком по роже! Было неприятно, но ещё больше было удивительно — Джонни увидел себя, такой же светящийся контур. Джона это обстоятельство весьма порадовало, есть чем подраться! Понеслась! И быстро закончилось. Джон вернулся к противнику и снова отлетел под мощным ударом. И снова… и ещё раз… ну, последний… блин, самый последний!!!

— Ты упорен, я рад, — услышал Джонни в сознании спокойный, добрый голос. — Ты хороший боец, но ты — зверь. Бей первым, бей внезапно, бей чем попало, бей насмерть? Здесь это не работает, ты убедился сам. Здесь каждый — и дух, и мысль, и кулак, и… много чего ещё. Тебе интересно?

— Да, господин, — подумал Джон, мысленно адресуясь к джарийцу.

Он улыбнулся, — ты можешь меня видеть, можешь, меня ударить, значит, можешь и говорить со мной. Если тебе действительно интересно, зови меня учителем.

— Да, учитель, — поклонился фантом Джона.

— Очень хорошо, приходи завтра, сейчас тебе пора возвращаться.

— Э… а как?

— Ты что, сознание потерял? — усмехнулся учитель.

— Не, я медитировал!

— Тогда медитируй наоборот! — как маленькому объяснил ему джариец, — сосредоточься и вернись в момент начала медитации.

Джонни поступил, как советовали, и почти сразу его оглушили чьи-то резкие выкрики, — один, два…

Джон открыл глаза. Он лежал в явно не своей палате на жесткой кушетке, и сестричка с очень серьёзным лицом нацелилась зажатыми в её ручках дефибрилляторами прям на его обнажённую грудь. Джонни, не раздумывая, извернувшись, лягнул её в плечо.

— Три! — некто закончил отсчёт.

Тресь, а-а-а-а-а!!! — Сестричка от неожиданности упала на кого-то справа от неё.

— Джонни, миленький, живой!!! — раздался визг Люси.

На Люси толком не обратили внимания, медики дружно ринулись спасать сражённого шальным разрядом доктора. Джонни сел на кушетке и спросил, — а что случилось?

Кушетка оказалась каталкой, Люси налегла на ручки, направив её на выход, и грустно ответила, — да ничего! Ты, сволочь, опять неудачно помер, как всегда, достал, блин, уже!

— А ты что тут делаешь? Говорила же, что только вечером освободишься! — недоумевал Джонни, катясь по коридору.

— Ещё я просила тебя не шалить! — напомнила Люси, толкая каталку.

— Милая! — из дверей покинутого кабинета выглянула сестричка, — каталочку только вернуть не забудь, хорошо?

— Пошла в жопу, дура, — не оборачиваясь, ответила Люси, Джонни смущённо улыбнулся девушке, извиняясь.

— Вот как чувствовала, вырвалась с занятий, школу бросила — попутка подвернулась, — продолжила Люси, притормаживая у дверей палаты Джонни. Открыла дверь, снова навалилась на ручки, подкатила его к кровати, — перелазь. И скажи, что с тобой творится, Джонни???

— Да ничего особенного — просто медитировал, меня Чен научил! — попытался успокоить её Джонни.

— То есть, если я снова увижу, что ты валяешься труп трупом — это ничего особенного??? — заорала Люси. И попросила жалобно. — Джонни, миленький мой придурок, не делай так больше, хорошо?

— Родненькая, — взмолился Джон, — перестань! Ты же знаешь, что ничего не изменить — я прошёл курс, через финальную серию — я уже умер. Это навсегда со мной, Люси, пожалуйста, прими как есть.

— Мило! — улыбнулась она. — Мой любовник — живой мертвец. Ладно, только ты меня заранее предупреждай, когда снова соберёшься… э… медитировать. А то Ники хотел тебя навестить, поиграть — вот бы он тебя увидел!

— Прости, не подумал, — смутился Джон, — ты права, конечно, предупрежу.

— Вот и умница, — устало вздохнула Люси, — сегодня больше не будешь? Точно? Ты поспи, поболей по-человечески, а мне в школу нужно.

Джон кивнул ей, и действительно почувствовал, как многократно увеличился его вес. Джонни просто впечатало в подушку, он сразу отрубился без сновидений. Люси ласково-грустно полюбовалась его мирно сопящей конопатой личностью и тихонько вышла.

Джон изо всех сил старался «болеть по-человечески». Играл с Ники в настольные игры, лопал за троих по расписанию пять раз в день, терпел уколы витаминов и прочих общеукрепляющих препаратов — господин Че-на прописал. Он, вообще, был просто сокровищем. Мало того, что постоянно запускал в производство новые порошки и добавки, он оказался одним из немногих, способных видеть Джона в призрачной форме. Мало того, ему, как учителю, чтобы говорить с ним, не требовалось входить в медитативный транс. Вот Брюс только чувствовал присутствие Джона, для общения ему нужно было медитировать. Впрочем, неудивительно — его папа совершенствовался в этом всю жизнь.

Но и от Джона многое зависело, повторялась старая история, она началась ещё в жандармском клубе. Тогда Джонни стало скучно со сверстниками играть в покер, потом и вовсе не о чем стало с ними разговаривать. За редким исключением, конечно, вот он и списал поначалу всё на своё крысиное воспитание, естественную для него замкнутость. Но ему действительно было намного интересней разговаривать со старшими, вернее, спрашивать и слушать без конца. Джон научился маленькой хитрости — обдумывал ответы и придумывал вопросы во сне, чтоб не тратить на это драгоценное время своего призрака. Вне тела он лишь впитывал информацию, слишком много сил требовало это состояние. Со стороны его жизнь выглядела не очень — Джонни только ел и спал, с очень редкими перерывами на всё остальное. «Как животное!» — фыркнула знакомая сестричка, думая, что он спит. И ничем его не обидела, ведь была, по существу, совершенно права. Господин Че-на рассказал о своих исследованиях. Так он утверждает, что «Зов» не даёт какие-либо новые возможности, он будит старые, древние способности наших предков. Те, что позволили относительно слабому, ничем не вооружённому существу выжить и стать господствующим на планете видом.

Че-на считает, что наши предки не просто «не умели» говорить — им вообще не нужны были слова. В их коротких жизнях мысль, чувство, действие были неразрывны. Человек не нуждался в словах и символах — этих костылях формальной логики — он мгновенно просчитывал наперёд немыслимые для современных людей объёмы информации и немедленно воплощал принятые решения. И так длилось миллионы лет, пока люди не придумали мораль. Пока они не пошли вопреки природе и здравому смыслу — пока они не стали защищать слабых. Это именно слабым понадобились слова, чтобы придумать ложь, записать её и размножить — сотворить «историю человечества». Из которой следует, что люди в большинстве своём не способные ни на что слабаки, и создать и спасти их мог только Бог. Но слабаки придумали войну, экономику и проституцию с политикой, что неизбежно привело к Депрессии и Большой войне. И так вовремя появился «Зов» и попал в нужные руки — в руки потомков сильных, настоящих предков человечества. Че-на качал головой — этары думают так про себя — они ведь не видели Джонни! Ему же не хватает только хвоста и шерсти! Слабаки назвали признаки предков атавизмами — да они сами уроды, мутанты недоделанные, генетически лишённые этих признаков. И «Зов» им ничем не поможет, скорее, он для них — смерть. И, как смерть в её истинном смысле, он — надежда людского рода.

Поэтому господину Че-на совсем не кажется странным, что Джон за считанные дни достиг того, на что самому джарийцу потребовались годы тренировок. «Зов» просто разбудил то, что дремало в генах Джона и его предков десятки тысяч лет человеческой цивилизации. Джонни уже легко различает ауру любого человека, по её цвету, яркости и толщине уверенно судит о его эмоциональном и психическом состоянии, о здоровье. В призрачном виде он может находиться почти до часу, и главное — он способен воздействовать на энергетику человека. Убивать пока не пробовал, но уже рассеивает внимание, отводит взгляды. И едва встав на ноги, Джон сам пришёл в тот дворик и первым делом от души навалял Чену. Джонни шатало от слабости, казалось, что он шутит, вызывая Брюса. Но снисходительная усмешка быстро погасла — его просто обездвижили ударом энергии в узловую точку. Чен признал старшинство Джонни, ведь он щедро делился всем, что давал ему учитель в призрачных поединках. Брюсу для этого понадобились бы годы, он пока не мог оторваться от своей физической оболочки.

И самое смешное — когда лейтенант Ха-рис пришёл похвастаться успехами, ему совсем не удалось удивить Джона, он всё видел своими глазами. Ну, не мог же он пропустить такое с его-то новыми возможностями! Впрочем, Джон всё же выразил восхищение, вполне заслуженное лейтенантом — командир был настоящим воякой по призванию, маэстро войны. Только благодаря ему, расправа над бандитами была именно расправой, избиением без накладок, задержек, «дружеского огня» и нехватки патронов. Хотя и оружие сыграло свою роль — произвело на крыс впечатление. Ну, ещё бы они остались равнодушными к работе миномётных батарей, станковых пулемётов и снайперов. В общем, дикари совсем не возражали против предложенной схемы раздела трофеев, находясь в радостном предвкушении большого похода на запад. Им достанется богатая добыча, враги будут уничтожены, и они свободно заживут в новых районах вдали от «неправильных солдат»! Лейтенант вздохнул со значением, Джон улыбнулся, — когда выходим?

— Ты с группой уже завтра, ребят подобрал? — Джонни утвердительно кивнул в ответ.

— Ваша задача — захватить живьём радиста с рацией и как угодно нейтрализовать всех представителей «той стороны», — Ха-рис горестно вздохнул, добавил, — и продержаться до подхода главных сил. Справишься?

— Так точно, господин лейтенант, — козырнул Джон.

— Блин, хреново ты ещё выглядишь! — сокрушённо проговорил лейтенант, — нельзя тебя посылать… но чего не сделаешь за такие деньги!

Джонни лишь улыбнулся — ржать командиру в рожу он уже считал неправильным.