Девять мечей Акавы

VI

Тонкий лучик блеснул в темноте, разрезая ее надвое. Две половинки темноты стали темно-красными и, дрожа, разъехались вверх и вниз. Светлое пятно стало медленно трансформироваться, пока не превратилось в ровный желтый диск луны. Владислав сел, помотав головой. Память услужливо вернула ему все, что происходило с ним недавно. Он резко вскинул голову. За огненным кольцом все еще толпились гаргониды. Видно было как иногда кто-то семенил к воде и, окунувшись, снова возвращался назад. Владислав огляделся вокруг. Вся поляна представляла собой поле битвы, усеянное зелеными кляксами, резко выделяющимися на коричневом фоне торфа. Подняв с земли пояс, Владислав нацепил его, отметив про себя, что анализатор и аптечка сделали свое дело вовремя. Если бы не впрыснутое вовремя противоядие из этого сна его уже ничто не могло бы вывести. Обойдя периметр, Владислав подбросил дров туда, где огонь уже начал прогорать, а затем, вернувшись к палатке, перезарядил оба бластера. Он прикинул, что с такими темпами расхода запасных батарей ему вряд ли хватит их на неделю осады.

Участок, огороженный кострами, частично заходил на сухой участок торфяного болота и Владислав, подойдя к кострам, отделяющим его от гаргонидов, насторожился, наступив ногой на предательски пружинящий торф. Здесь он уничтожил большинство этих пиявок, и вода, не удерживаемая больше погибшим мозгом вампира, впиталась в торф.

Владислав быстро вернулся на сухой твердый берег и начал сооружать барьер из запасенных веток между торфяным участком и палаткой, стоявшей на песке. Легкий шелест ткани заставил его мгновенно обернуться с бластером наизготовку. Около палатки стояла мисс Джонс, приветливо улыбаясь. Совершенно обнаженная, она была рубинового цвета и сквозь ее тело местами было хорошо видно палатку и костры на заднем плане. Джонс помахала рукой и все еще улыбаясь, двинулась в его сторону. Агент Раденко взглянул на странное существо и без колебаний выстрелил в голову монстра, туда, где еще недавно он накладывал повязку. Голова с шипением расплескалась и, свернувшись в потеки, стала впитываться в тело, которое, однако, не упало и даже не остановилось, а наоборот, неуклюже раскачиваясь, с ускорением двинулось в его сторону. Чертыхнувшись, Владислав полоснул лучом лазера еще и еще. Это, наконец, возымело свое действие и чудовище, став снова прозрачным с громким плеском плюхнулось на землю. Отметив, что гаргонид так и не обесцветился до конца, так много крови было перемешано с водой, агент, разглядев наконец в шевелящейся массе мозг, одним выстрелом покончил с ним. Потом бегом бросился к палатке, где должна была лежать мисс Джонс, все еще на что то надеясь. Увы, было слишком поздно. В палатке лежала высушенная, сморщенная мумия все, что осталось от еще час назад, живой женщины. Снова поставив луч бластера на широкое рассеивание и убавив мощность, он осветил этим импровизированным фонарем всю палатку изнутри, держа в другой руке оружие на боевом взводе. Но там больше никого не было. Выйдя наружу, он снова пошел по периметру костра, подкладывая сучья там, где огонь шел на убыль.

— Эх,… сейчас бы мне старинный пистолет, стреляющий свинцовыми пулями, — думал он. — Да что там пистолет, обычный лук со стрелами дал бы мне больше пользы в борьбе с этими пиявками-мозгами, чем два бластера.

Расчитанный на твердое тело, луч лазера был почти бесполезен против этих созданий. Преломляясь в жидкости, луч только нагревал немного воду вокруг, теряя свою убийственную силу, поэтому относительно эфективно лучевое оружие можно было использовать только в режиме широкого рассеивания.

Дойдя до своей новой баррикады, которую он еще не зажег, Владислав обратил внимание на то, что намокший от множества убитых здесь гаргонидов, торф шевелится. Проклиная свою беспечность, он бросился заканчивать линию обороны. Когда агент закончил оборонительное сооружение, из торфа уже вылазила фигура человека, один в один похожая на него. Правда, он все еще оставался прозрачным и Владислав видел, что мозг этой пиявки был не в голове, как у всех животных, а плавал где-то в животе.

Раденко поднял оружие и прицелился, расчитывая поразить цель с первого выстрела, когда услышал тихий успокаивающий голос.

— Не надо, мы не делаем никому вреда. Брось оружие, доверься нам.

Голос успокаивал и усыплял. Почувствовав, что он на грани сна, Владислав тряхнул головой и нажал на курок. «Водяной», однако, увернулся и пошел дальше неотвратимо надвигаясь на человека. Точнее увернулся не сам «Водяной», а только зеленая картофелина мозга в животе монстра. Отступив назад, агент поджег заготовленные дрова, а потом открыл огонь по замершему в нерешительности монстру. Учитывая приобретенный опыт, Владислав справился с ним довольно быстро.

Светало. Костры уже почти догорели и осажденный человек надеялся теперь лишь на то, что скоро солнце, очень жаркое в этих краях, загонит всех тварей в воду. Однако еще до того, как солнце взошло, агент убедился, что эти бестии легко приобретают опыт и даже посвоему изобретательны. Сбившись в кучу, они вдруг вытянулись в цепочку, один конец которой опустился в воду, а другой выглядел как растопыренные пальцы. Затем они соединились своими щупальцами, как соединяются две капли воды в одну большую каплю и просто начали качать воду из болота этим импровизированным шлангом, выливая его на угли угасающего костра. Владислав, подойдя поближе, попытался было своим лазером поддерживать огонь угасающего барьера, но быстро убедился, что без свежего топлива затея эта обречена на провал. Тогда он снова начал отстреливать передних медуз, нарушая их работу, однако и это не принесло сколь нибудь заметных результатов. Гаргониды научились дергать своими «картофелинами», успешно уворачиваясь от тонкого луча бластера, а в режиме широкого рассеивания пытаться нагреть воду такой большой массы было бесполезно. Наконец солнце показалось из-за горизонта и, поднимаясь все выше, уже через час принялось своими жаркими лучами помогать человеку в его отчаянной борьбе за жизнь. Скоро гаргониды не выдержали и попятились один за другим в воду. Когда берег опустел, Владислав, вконец обессиленный, упал плашмя на землю, затем приподнялся, ползком забрался в палатку и впал в странное оцепенение. Действие яда впрыснутого ему в кровь пиявкой все еще давало себя знать. Очнувшись часа через два, он, выкопав в песке яму, похоронил останки Джонс и наскоро перекусив, решил еще засветло убраться отсюда как можно дальше. Диких зверей он не боялся, справедливо полагая, что все звери в ближайшей округе наверняка истреблены этими агрессивными водяными вампирами.

О том чтобы добраться до торчащей из болота, благодаря все еще работающему антиграву, кормы скуттера, не было и речи. Владислав Раденко не стал испытывать свою судьбу, пытаясь снять поплавок, а взвалив рюкзак на спину, зашагал прочь, углублялсь в лес.

Сделав первый привал там, где начали появляться маленькие зверушки, Владислав пообедав, задумался. Он вспоминал, как искал ящик аптечки и наткнулся на гаргонида, но не был им ужален и то, с каким упорством позже эти твари пытались добраться до него. И вдруг его осенило. Костюм, костюм из тонкой металлической пленки, что был на нем тогда — похоже что это он обеспечивает ему защиту каким-то образом. Надев его в свое время, чтобы обмануть сканер металлической оболочкой, он вынужден был оставаться в нем долгое время и как это ни странно, усталости не чувствовал. Да и во время падения… Женщина-пилот сидела пристегнутая в специальном антиперегрузочном кресле, защищенная подушками из пористого желе, а он, ничем не защищенный, и даже не пристегнутый, рухнул вниз со всем своим барахлом вперемешку и не только не потерял сознания, но и остался способен на какие-то активные действия, а ведь для любого человека такое падение означало только одно, мгновенная смерть от перегрузки и множества переломов.

Владислав был очень рад своему открытию. Здесь, в этом проклятом месте, где первая исследовательская экспедиция пропала бесследно, оставив после себя лишь целый и невредимый корабль, набитый вспомогательной аппаратурой, продуктами и записями исследований, здесь, где человек, несмотря на всю свою технику, был не охотником, а жертвой, здесь ему предстояло сейчас в одиночку продираться сквозь джунгли, многие и многие километры. Этот костюм для него был теперь спасательным кругом. Имея компас, Раденко знал в каком направлении ему теперь нужно идти. В этих широтах люди не жили и после вчерашнего приключения он знал почему. Мало того, здесь он даже высоко в небе не видел ни одного айора. Наверное они здесь тоже не водились.

Перебирая в голове всю информацию, которую он в свое время получил об этой планете, Владислав пришел к выводу, что приключения его только начинаются. До сих пор он бывал только в тех районах, которые были заселены людьми, потомками экипажа одного из кораблей, около тысячи лет назад потерпевшего крушение в этой солнечной системе. Долгое время люди не могли понять, каким образом эти планеты уже имели тысячу, и даже более, лет назад человеческое население, если полеты в дальний космос существовали только двести лет. Найти разгадку долго не удавалось. Были даже предположения, что где-то существует колыбель человечества и расселяет людей на подходящие планеты — этакие ясли или инкубатор. В пользу этого говорило еще и то, что практически на всех планетах, где были обнаружены собственные цивилизации: человеку почти всегда сопутствовали лошади и собаки, реже кошки, птицы, овцы и коровы. Были обнаружены даже планеты, где человек имел верблюдов. Эта теория все больше набирала вес, пока в один прекрасный день профессор Старков не обнаружил в архивах засекреченные более двухсот лет назад документы, из которых стало ясно, что Россия, Китай и Индия послали в дальний космос по нескольку кораблей, еще до полной стабилизации антигравитационного поля, применяемого для входа и выхода в субпространство вопреки решениям ООН о безопасности космических полетов. Все корабли бесследно пропали. Долго считалось, что все они погибли, просто взорвались при переходе в суб из-за дестабилизации еще не совершенных ядерных двигателей, но профессор Старков исследуя исчезновения различных кораблей пришел к выводу, что населяющие планеты люди являются потомками экипажей пропавших экспедиций. Мало того, на Акаве например, в сонм богов пропали все девять офицеров экипажа Первого Интернационального корабля, отправленного под эгидой ООН, после пропажи которого и был принят запрет на полеты в дальний космос до тех пор, пока не найдется способ обеспечить стопроцентную стабилизацию антигравитационных полей. Оставалось неясным только одно. Цивилизации на многих планетах имели возраст в тысячу и более лет, что никак не вязалось с двухсотлетней истрией полетов в дальний космос.

Профессор Старков предположил, что дестабилизированные переходом в суб двигатели, проваливались вместе с кораблем не только в пространстве, но и во времени. Его предположения не были лишены резона. Чем дольше планеты были удалены от земли, тем старше на них были человеческие цивилизации. Становилось ясно, почему ни один корабль не вернулся на землю. Возможно, кто-то и возвращался, да только люди каменного века их не заметили.

Отвлекшись наконец от этих мыслей, Владислав прикинул, сколько месяцев, а может лет ему понадобится, чтобы выбраться с этого материка к берегу моря. Как попасть на другую сторону океана, отделяющего его сейчас от баз и вообще от людей, он еще не думал.

Теперь он почти все время был одет в металлический костюм металлогоидов, поверх которого носил армейский комбинезон. Во-первых, ему не очень-то хотелось привлекать к себе внимание далеко не безобидных, как он имел уже случай убедиться, обитателей здешних мест металлическим блеском своего костюма, который однако, как уже выяснилось, обеспечивал ему хорошую защиту. Во-вторых, армейский комбинезон умел не только принимать цвет окружающей среды, но и помимо своих бронебойных качеств был более привычен.

Палатку он бросил уже на второй день своего путешествия, сделав выбор в пользу второго бластера, дополнительных аккумуляторов для лучевых пистолетов, аптечки с корабля и фляги с водой. Вода была для него наиболее уязвимым местом, поскольку далеко не к каждому водоему с пресной водой можно было подойти, не нажив себе неприятностей. Болотца и озера, где водились гаргониды, он уже научился определять безошибочно, но и в остальных озерах и водоемах существовали животные, тоже далеко не безобидные. Вначале он забирался на какое-нибудь дерево и оттуда час-другой наблюдал за озерцом. Лишь убедившись по поведению животных приходящих на водопой, в безопасности водоема, сам подходил к воде с флягой.

Такой порядок подстраховки себя оправдывал, но однажды, забравшись на дерево, он оказался в опасной близости от хищного «хамелеона» и в живых остался лишь потому, что эта метровая ядовитая «зверушка» ударила его не в голову, а в грудь. Еле заметный в листве, хамелеон повернулся к человеку боком и резко приподнявшись, ударил его в грудь хвостом. Сила удара этим двухметровым "резиновым шлангом" была такова, что агент на дереве не удержался и кувыркнулся вниз. Поднявшись, он с досады пальнул вверх из бластера и едва увернулся от падающего, с оглушительным треском вниз, тела ящера. Осмотрев место удара на груди, Владислав с удивлением обнаружил, что комбинезон, способный выдержать удар крупнокалиберной пули с бронебойным сердечником и луч боевого бластера, зиял здоровенной дырой, являя всему миру металлический блеск стального панциря. Он осмотрел убитое животное. На кончике хвоста красовалось подобие змеиной пасти, в зубах которой все еще был зажат кусок титан-кевлара, вырванной ткани комбинезона. Осторожно ткнув мертвое животное палкой, Раденко резко отскочил в сторону, когда кожаные складки на спине зверя зашевелились и в разрезах шкуры он увидел белесых детенышей, которые все еще беспомощно копошились. Владислав ругнул себя за горячность, не в его правилах было уничтожать кого бы то ни было, если не существовала непосредственная угроза его жизни. Теперь он стоял, не зная, что ему делать. Судя по всему, он только что убил самку с детенышами и теперь подумывал, не прервать ли мучения малышей еще одним выстрелом. Слабый щелчок сухой веточки заставил его сделать ставший уже привычным "бросок с уклоном" в сторону. Подняв оружие, Владислав замер, наблюдая за деревом. Через несколько секунд из листвы высунулась морда еще одного хамелеона. Подождав немного, он спустился на землю и подойдя к убитому сородичу, обнюхал его, а затем запустил свой хвост-хваталку в кожаные складки убитого зверя. Владислав содрогнулся: пожирать еще живых детенышей своего сородича… Но хамелеон, выудив детенышей, одного за другим, положил их себе на спину и те тут же полезли в открывающиеся кожаные щели к другим таким же белесым щенкам. Закрыв щели на спине, зверь фыркнул в сторону человека и снова полез на дерево, угрожающе направив на человека свой хвост.

Только теперь Владислав понял, что он наделал. Забравшись на дерево непрошенным гостем, он растревожил живущую там семейную парочку, которая бросилась защищать свое гнездо и детенышей. Выругав себя за глупый поступок, агент побрел дальше. Продукты кончились у него еще две недели назад и питался он теперь весьма нерегулярно. Несмотря на то, что животными здесь все кишело, съедобных было очень мало. То есть, в большинстве случаев мясо животных этого континента, как показывал анализатор, для человека было ядовитым.

Вещей у него оставалось все меньше и меньше. Вставив последние батареи в бластер, Владислав, размахнувшись, забросил свой второй, ставший ненужным за отсутствием свежих батарей, бластер в кусты. В голове мутилось. Присев, он достал из почти пустого рюкзака кусочек вяленого мяса и тщательно пережевывая, проглотил. Запасы воды во фляге стремились к нулю.

С трудом удержавшись, чтобы не уснуть, он снова встал и махнув рукой, пошел к воде. Опустив флягу в воду, он смотрел, как пузырьки воды выскакивают наружу, освобождая место для живительной влаги. Его знобило. Вчера, когда он раздевался, вылезая из своего металлического скафандра, как он его окрестил, его ужалило в руку какое-то насекомое. И хотя он и воспользовался последним своим шансом, пряжкой-аптечкой, состояние его сейчас оставляло желать лучшего. После этого, когда анализатор показал, что аптечка на поясе пуста он не раздумывая выбросил ее вместе с поясом.

В последнее время Владислав безжалостно избавлялся от ставшими ненужной обузой вещей.

Отойдя от берега, агент попил воды из фляги. Затем вытер губы тыльной стороной ладони и, пошатываясь, пошел дальше. В голове раскаленной струной пульсировала только одна мысль.

— Дойти, нужно дойти до берега моря.

Но где-то тут же, чей-то предательский голос возражал:

— Не торопись, берег никуда не денется. Ты устал, ложись, поспи. Лес даст тебе прохладу и защиту.

Отмахнувшись от этих мыслей, словно от назойливой мухи, он брел дальше, плавая в тумане, куда все глубже и глубже проваливалось его сознание. Когда лес расступился, открыв пологий каменистый спуск к морю. Человек, ничего не соображая, медленно опустился на камни и разрешил себе уснуть. Изо всех щелей на него накинулись пиявки, кусая и вгрызаясь в его тело. Переворачивая камни и обдав его жаром, вылезали хамелеоны и, ухватив его своими хвостами-хваталками за руки и ноги тянули и тащили его куда-то. Кто то хватал его за голову и что-то ему говорил, Маленькие белесые детеныши ползали по нему и вливали что-то обжигающее в рот. Владислав пытался вырваться из цепких объятий, но что-то тяжелое навалившись на него и погасило его сознание.