Девятнадцать сорок восемь Том VI

Глава 13

Профессор артефакторики сидел напротив худощавого мальчика и постоянно постукивал ногой по полу. Уже несколько часов он не мог унять свои нервы. Хоть Артемий Георгиевич и был полностью уверен в том, что всё сделал правильно, но всё-таки не каждый день проводишь подобные сложнейшие операции. Правда в данный момент от него уже ничего не зависело. Всё что он мог сделать, уже давно сделал. И всё же… душевная тревога никуда не девалась.

Как только худощавый мальчик раскрыл глаза и сделал свой первый вдох, профессор тут же подскочил к нему и машинально заулыбался, не в силах сдержать свою радость.

— Михаил! Как ты себя чувствуешь⁈ — Обратился он к Григоряну и слегка потряс его за плечо.

Уже бывший оперативник несколько раз моргнул и медленно осмотрелся по сторонам, словно не понимая, где он находится. А потом он сделал ещё один вдох, более глубокий. Такой, будто бы пытался насладиться этим.

Григорян в теле мальчика не спеша приподнялся с кушетки и посмотрев в глаза Артемию, заговорил.

— Ну наконец-то… я уж думал мой сон продлится вечность.

— Ох, как я рад! — Тут же отозвался профессор. — Расскажи, как ощущения!

— Не знаю. — Спокойно пожал плечами Михаил Мамукович. — Хорошо. Только… — он замолчал, принявшись ощупывать свои карманы непривычно маленькой одежды.

— Что?

— У тебя есть закурить? — Пропищал мальчишка.

— Эм… чего? Ты разве… у тебя новое тело. И зависимости к сигаретам не может быть.

— Да какая там зависимость — отмахнулся Григорян. — Простая привычка, от которой так просто не избавиться даже в новом теле. Так что? Есть закурить?

— Нет.

— М-да. Ну ладно. Сам виноват. Мог бы предусмотреть. Хотя… в тот момент было не до сигарет.

— Так! — Посерьезнел профессор и продолжил говорить в более строгом тоне. — Хватит. Давай по делу. Рассказывай как ты себя чувствуешь. Всё ли в порядке? Все части тела нормально функционируют? Я как бы не каждый день подобным занимаюсь. Создание нового сосуда и перенос твоего сознания это нечто… новое. Новый шаг в прогрессе.

— Ага. Только вот вряд ли такое удастся повторить с обычным человеком. Точнее я уверен, что не удастся. А вообще, — Григорян сделал вращательное движение рукой, попытался хрустнуть шеей, но лишь изогнул её неестественно, наклонил туловище из стороны в сторону и хмыкнув, продолжил. — А вообще, чувствую себя отлично. Только вот…

— Что такое? — Всполошился профессор. — Что-то не так?

— Да не, всё так. Всё аккуратно и красиво. Сразу чувствуется, что оболочка выполнена настоящим мастером. Только почему я рыжий⁈ — Не вставая с кровати, Григорян всматривался в зеркало, что висело на стене напротив. — Рыжий блять! Не, я так-то ничего против не имею. Но ты не думаешь, что я буду слишком сильно выделяться? А мне ведь наоборот нужно быть неприметным настолько, насколько это вообще возможно.

— Ну-у… а ты как хотел? Волос непростой. И вообще-то является лучшим теплоотводом. Иначе бы ты просто сгорел на своей работе. Понимаешь?

— Не понимаю. Но это не моя задача. Я другими делами занимаюсь. Ладно. Всё равно спасибо, что… спас меня.

— Ага. Зато всё остальное точно так как ты просил. И я совершил невозможное. Ну как раньше я сам думал… теперь ты сможешь принимать образ неодушевленных предметов. Протестируешь? Вот набор кристаллов, всё по списку! Можешь начать с табуретки!

— Замечательно! — Не скрывая своей радости, ответил Михаил Мамукович, потирая руки. — Давай чтобы не рисковать, немного подожду ещё. На всякий случай. Тем более я уверен, что ты сделал всё по первому разряду.

— Ну да. — Ответил Артемий Георгиевич. — Встанешь? Пройдись хотя бы. Посмотрим как работает твое тело.

— Встану. — спокойно ответил Григорян. Бывший следователь прошел туда-обратно по комнате и обратно сел на кушетку. — Надо ещё привыкнуть. Мне даже дышать не привычно, не то чтобы ходить.

— Понимаю. — Закивал профессор. — Тогда вот ещё. Тебе тут император инструкцию передал. Он почему-то нисколько не сомневался, что у нас всё получится. Хотя даже я не до конца верил в успех.

— Хм… Что там? — Григорян уставился на протянутый белый конверт.

— Я не открывал. Это предназначено для тебя. Думаю, там указания. Или список кого необходимо проверить в первую очередь.

— Ясно. Ну… — Михаил Мамукович немного помедлил, словно бы подбирал слова. — Артемий. Спасибо тебе ещё раз. — Искренне произнес он. — Надеюсь, мы ещё увидимся. А теперь… мне пора заняться делом. Времени совсем не осталось.

— Постой. — Неожиданно резко остановил его профессор. — На вот. У меня есть для тебя подарок.

— Что это? Произнес бывший следователь, уставившись на ещё один кристалл личины. Тот лежал отдельно от всех и слегка отличался по цвету. Хотя был более тусклым.

Григорян быстро понял, что не заказывал себе этот кристалл и по всей видимости, он был лишним.

— Это подарок. — Повторил профессор.

— Да говори уже. Что ты как маленький.

— Там твоя личина. — Натянуто улыбнувшись, произнес Артемий Георгиевич. — Точнее. Твой прошлый образ.

— Э?..

— Ну, твой. Образ внушающего ужас любому человеку, что когда-либо слышал про тебя. Когда ты уже стал… таким. Созданным мною из множества артефактов. Чтоб ты не забывал…

— Хах… — Михаил Мамукович усмехнулся, долго всматриваясь в этот кристалл. — Надеюсь, эта личина никогда мне больше не понадобиться. Спасибо.

— Мистер Джонсон, — вздохнул упитанный мужчина с блестящей лысиной на голове. Он взял платок и вытер вспотевшую лысину. — Уверяю вас, все идет своим чередом.

— Красницкий, — откинулся на спинку кресла мужчина и обвел взглядом зал. Поджав губы, он произнес с акцентом: — Вы немного не понимаете, что стоит на кону. Серьезные люди, вложили серьезные деньги. Серьезные даже по меркам государств. И если что-то пойдет не так, то это будет огромный провал.

— Прекрасно понимаю, — кивнул ему толстячок. — Но не понимаю, почему вы так все воспринимаете? Процесс идет. Идет и хорошими темпами. Никаких рисков, мы подошли к вопросу системно. К чему грозы?

— Никаких угроз, — улыбнулся иностранец. — Просто держу вас в тонусе и пытаюсь напомнить, что без нашего участия, у вас бы ничего не вышло. Более того, мы можем обнулить все ваши труды в любой момент.

Красницкий хмыкнул, слегка наклонил голову и, глядя в глаза собеседнику произнес:

— Вы в курсе, что вы в империи? Понимаете, что в любой момент можете… закончиться?

— Моя смерть и моя воля, в данной ситуации, не имеет никакого значения, — усмехнулся долговязый. — Вы не совсем представляете, с кем связались.

Он спокойно стащил салфетку с ног и положил на стол. Обведя взглядом блюда, к которым он не притронулся, он поднялся и произнес:

— Не забывайтесь Карсницкий. Вы сели на место Меченого, но вы не Меченый.

Толстяк тяжело вздохнул, отложил вилку в сторону и сплел толстые пальцы. Уперев руки в стол, он произнес:

— Вы очень мнительны, мистер Джонсон. Вам нужен южный берег, а мне нужны финансы и контроль восточных месторождений. Мы оба рискуем и наша голова — самое мало, что мы можем потерять. Однако, вы приходите, угрожаете и прямым текстом обвиняете в некомпетентности.

— Напоминаю, что…

— Мы оба в одной лодке, мистер Джонсон, — оборвал его толстяк. — Прекратите ее качать.

Иностранец внимательно посмотрел на собеседника, молча кивнул и направился на выход. Красницкий же молча опустил взгляд в тарелку, сморщился и как только собеседник покинул шикарный зал, негромко произнес:

— Люда, зайди.

Он снова взял вилку и нож, принявшись за кусок мяса со средней прожаркой. Он успел съесть всего один кусочек, когда к нему зашла молодая девушка в эротичном облегающем платье и достаточно глубоким вырезом.

— Павел Петрович, — кивнула она, встав у стола.

— Садись. Повара сегодня отлично постарались. Не хочется, чтобы их труд пропал из-за одного напыщенного мудака, — указал Красницкий на стул перед собой.

— Петр Петрович, я с вами работаю, а не…

— Люда, то, что мы не спим, я еще стерплю. При моем статусе я могу найти любую, но не перегибай. Просто хорошее мясо, которое этот напыщенный выродок даже не попробовал. Уважь людей, которые старались, — неодобрительно зыркнул на нее толстяк.

Девушка пару секунд помедлила, а затем с достоинтсвом уселась напротив.

— В общем так, — произнес Петр Петрович, после того как прожевал. — Громов пошел в разнос. Видимо краев не видит и решил, что ему все можно.

— В каком смысле? — спросила Людмила, взяв нож и вилку.

— Джонсон денег привозил всегда Громову. Причем привозил в прямом смысле. Там такие суммы были, что их грузовиками доставляли. Сейчас он приехал без груза, да и если в прошлые разы они с Громовым чуть ли не в десна целовались, то сейчас он с ним даже не встретился. Еще и давит. Думаю, Громов его опрокинуть хочет с южным побережьем.

— Он же не самоубийца, — нахмурилась Людмила, отрезав кусочек мяса и отправив его в рот.

— Он — зажравшийся мудак, — буркнул Красницкий. — Чем дальше, тем сильнее его несет. Раньше он хотя бы видимые приличия соблюдал. А сейчас…

В этот момент в кармане пиджака толстяка зазвенел телефон. Красницкий сначала вскинул брови.

— Это же только для экстренной… — произнес он, но взглянув на экран сморщился, обнаружив там контакт «Громов». — Вспомнишь дерьмо…

Приняв вызов, он сморщился от пьяного крика в трубку:

— Жирный! Бегом ко мне!

Недовольно зыркнул на Людмилу, он произнес:

— Выезжаю…

Поднявшись из-за стола, он кивнул девушке и бросил:

— Собери мне документы для Громова.

— Все?

— Нет. Только то, что касается Джонсона.

Девушка поднялась вслед за ним, а затем покинула помещение. Тут же в зал зашла прислуга и начала убирать со стола за аристократами. Спустя десять минут, когда в помещении было пусто, один из стульев дрогнул.

Сначала слабо, а затем все сильнее и сильнее. Когда шум был достаточно сильным, изящный атрибут приватной столовой выгнулся, а затем превратился в одну из служанок, что буквально несколько минут назад убирались в зале.

— Жирный выродок, — прохрипела девушка мужским хриплым голосом и тут же нахмурилась. — Кху-кхе… Надо попросить артемия, чтобы поднастроил.

Еще раз прокашлявшись, он глубоко вздохнул и, натянув дежурную улыбку направился прочь.

— Еще этих ублюдков островных не хватало, — проворчала девушка уже своим голосом. — Надо будет зачистить этого выхолощенного мудака…

По дороге, она достала из-под передника небольшой записывающий кристалл, который повертела в руке, проверяя, сохранился ли разговор, и тут же убрала обратно.

— Седьмой… Седьмой кристалл, а уже человек пятнадцать на смертную казнь наговорили…

— Отлично. Просто отлично! — С довольным видом, словно кот объевшийся сметаны, Громов сидел в удобном кресле напротив начальника ИСБ и поддакивал тому. Только ощущение создавалось, будто он и не слушает своего собеседника, а летает где-то в облаках.

— Максим Александрович, пособраннее пожалуйста. Я вас не просто так позвал.

— Да я уже понял. По-о-о-нял и полностью согласен. — Словно пропел он.

Начальник ИСБ тяжело вздохнул и открыл шкафчик своего стола, где лежала не просто дорогая бутылка виски, а одна из самых редчайших на земле. Выпивка достойная императора. Делить её с Громовым ему не сильно-то хотелось, но и пить одному… какой в этом смысл? Он ещё некоторое время разглядывал бутылку, после чего снова продолжил говорить.

— Осталась завершающая фаза, но… вы всё подготовили к этому?

— Хах. А как иначе? Я уже давным-давно всё подготовил. И даже больше… — Усевшись поудобнее в кресле, проговорил Громов. — Но я до сих пор считаю, что, по хорошему, необходимо вырезать всю императорскую семью, а не ограничиваться одним лишь государем.

— Вы бы не разбрасывались такими словами. По крайней мере не так громко. Даже не смотря на то, что это происходит в моем кабинете.

— А что такого? — Весело произнес Громов. — Кого теперь боятся? Дело сделано. Мы уже победили. Остальное, вопрос лишь времени.

— Хм. После устранения Григоряна ты совсем с катушек слетел. — Голос начальника ИСБ стал тише, но при этом заметно более угрожающим. — Думаешь, кроме него больше нет опасных врагов? По-моему ты слишком сильно был зациклен на одном лишь человеке.

— Человеке? — Усмехнулся Максим Александрович. — Эта груда металлолома недостойна называться человеком. Только вы похоже сами-то его слишком недооценивали. Даже учитывая то, что он был вашим сотрудником и подчиненным. Видимо поэтому и считали его не столь опасным. А зря… зря… Но это уже неважно. Его больше нет и я готов каждый день пить за это!

— Я вижу. Кстати. Недавно мне подарили один эксклюзивный виски. Как насчет бокальчика?

— Хах. Кто я такой чтобы отказываться от отменной выпивки⁈ — Громов даже слегка заерзал на своем месте, внимательно наблюдая как начальник ИСБ достает и открывает бутылку виски необычной формы.

Разлив алкоголь по специальным бокалам, начальник ИСБ слегка покрутил бокал, после чего вдохнул аромат виски и сделал пробный глоток. Громов же жестом приподнял бокал, словно чокаясь и залпом выпил содержимое. Спустя секунду, он оценил послевкусие во рту и слегка скривился.

— Ох, хорошо! Хотя вкус странноватый. Скорее просто непривычный. — Произнес Максим Александрович со знающим видом и раскрасневшимися щеками. — Хотя оно и понятно. Впервые вижу подобное. Наверное, невероятно редкое.

— Есть такое. — Спокойно прокомментировал его собеседник.

— Так, а откуда у вас это замечательная бутылка?

— Да так. Знакомый один подарил недавно в честь удачно завершившегося дела. Но у нас осталось самое важное. Так что вы бы не расслаблялись преждевременно.

— Да я и сам всё понимаю. Вы моё хорошее настроение не путайте с расхлябанностью. Я начеку. Эх… жаль Меченный не дожил до этого дня. Ну да ладно, он сыграл свою роль превосходно.

— Роль наживки? — Сощурившись, уточнил начальник ИСБ.

— Наживки? Ну что вы? Скорее сработал, как…

— Громоотвод… — закончил за него начальник и улыбнулся. — По-моему это самое подходящее слово.

Громов на это ничего не ответил, но взгляд его изменился. Он выждал несколько секунд, после чего поднялся и продолжил говорить.

— Я рад, что мы с вами закрыли все вопросы. Осталось совсем немного. До встречи на собрании аристократов. Там всё и решится. Но вы так и не ответили на мой вопрос. Точнее утверждение.

— М? — Начальник вопросительно изогнул бровь.

— Почему вы не хотите вырезать всю императорскую семью?

— Да уж… была бы ваша воля вы бы всех порешили, да?

— Ну а как же? В таком деле нет места слабости и нерешительности!

— А дело далеко не в слабости. Или вы забыли в чьем кабинете сидите?

— Эм, нет. — Громов сглотнул и впервые за разговор стал более серьезным.

— Ну так вот. На счет семьи императора есть свои планы. Но их время придет. Просто чуть позже.

— Понятно. Рад слышать. Тогда… я пожалуй пойду.

— Да. Удачи. Она нам не помешает.

— Да больно… я никогда не полагался на удачу. Только на свои собственные силы!

После того как Громов покинул кабинет, начальник ИСБ посидел в кресле ещё около пятнадцати минут, размышляя над своими мыслями. За это время он не торопясь допил виски из бокала и налил себе ещё одну порцию. После чего чему-то улыбаясь, он поднялся со своего места и направился на выход.

А спустя ещё несколько минут в этом же кабинете раздался звон. Бутылка виски, которую только что распивали, упала со стола, но не разбилась. Прокатившись до противоположной стены, она остановилась, а потом принялась принимать форму живого человека. А точнее худощавого, рыжего мальчика…

Григорян выпрямился в полный рост, по привычке размял шею и прихрамывая сделал шаг вперед, после чего замер и задумался.

— Хм… а ведь я уже не хромаю… долбанные привычки!

После он посмотрел на свою ширинку и с довольным видом почесал пах.

— Эх… знали бы вы откуда вышел этот вискарь, то сразу бы поняли что там за привкус.

Проверив кристалл записи, Григорян убрал его в карман и вышел из кабинета.

— Он идет! — выкрикнул влетевший в прозекторскую Невский с огромными глазами.

Ребята, находившиеся в помещении тут же засуетились. На столе была заправлена скатерть и установлена тарелка с жареной картошкой. Рядом, поставили еще одну тарелку с полосками соленых огурцов. На блюдце, рядом с тарелкой ожидал хлеб с салом, парой зубчиков чеснока и зеленым луком.

— Добрый день, — раздался мрачный бас от дверей.

Ребята из стихийного сборища «кулинаров» обернулись и обнаружили двух лысых мужчин. Одним из них был глава рода Бурановых.

— А мы… — растерялся Вешкин. — Мы рассчитывали, что вы будете один.

— Чисто случайно присоединился, — пожал плечами второй Буранов с рваным шрамом на щеке.

Ребята переглянулись, а затем Петров шепотом скомандовал:

— Вторую тарелку! Быстро!

Тут же на столе появилась вторая тарелка с жареной картошкой.

Два некроманта переглянулись, а затем прошли к столу. Молча усевшись друг напротив друга, они взяли вилки и первым делом в полной тишине попробовали картошку.

Два взрослых мужчины переглянулись, стараясь не обращать внимания на замерших в ожидании ребят, а затем принялись спокойно и не торопясь есть. Тут в ход пошли и соленые огурчики, и сало.

— Они едят… — послышался тихий шепот от студентов.

Некроманты тем временем спокойно доели свои порции и переглянулись.

— Что скажешь, Саш? — взглянул глава рода Бурановых на своего спутника.

— Ну, не мамина жареха, но тоже достойно, — отозвался тот.

Глава рода поднял взгляд на ребят и произнес:

— Я рад, что вы вняли моим советам. Если не секрет, какая это попытка нормальной жаренной картошки?

— Пятая… — смутился Петров.

Возникла пауза, во время которой профессор некромантии внимательно посмотрел на студента с приподнятой бровью.

— Двадцать седьмая, — тихо произнес Вешкин и тут же принялся оправдываться: — Но, мы старались добиться идеального результата.

— До идеального далековато, но уже вполне приемлемо, — кивнул спутник главы клана. — У вас сегодня только одно блюдо или…?

Ребята переглянулись.

— Есть еще борщ… домашний, — осторожно произнес Петров. — Но сразу предупрежу — нам помогали.

— Помогали? — удивился профессор некромантии.

— Уборщик… — осторожно произнес Невский.

— В смысле мой единокровный брат, — тут же поправил его Кирилл. — Он, в отличае от нас, готовить умеет.

— Вот как? — удивленно спросил глава рода. — С удовольствием бы попробовал.

Ребята тут же засуетились и спустя пару минут, перед двумя некромантами стояло по тарелке еще теплого борща и баночка со сметаной.

— А неплохо выглядит, — удивленно произнес Александр и взглянул на своего старшего товарища. — Если то, что ты рассказывал правда, то красный цвет борща, уже почти победа для этих ребят.

— Не стоит много на них ставить, — хмыкнул Буранов, взял ложку и зачерпнул борща. — Но консистенция и внешний вид — да. Вполне.

Осторожно принюхавшись к нему, он засунул ложку в рот и молча принялся жевать. Его спутник поступил подробнейшим образом.

Несколько минут, оба некроманта молча закидывали одну ложку за другой. Затем, глава рода отложил ложку и положил руки на стол, сплетя пальцы.

— Что касательно борща, — произнес он и покосился на сметану. — Вполне удовлетворительно. На мой вкус излишне много томатной пасты, однако, вполне приемлемо.

— Простите, — тут же вмешался Вешкин. — Мы не зря упомянули, что он «домашний». У моего брата в семье его готовят так.

Александр с улыбкой взглянул на своего коллегу. Тот нахмурился, кашлянул, а затем кивнул.

— По этому и говорю, что «на мой вкус». У нас его готовят с большим количеством свеклы и меньшим количеством томатной пасты.

— Именно по этому, я называю борщ твоей супруги свекольником, — хмыкнул некромант со шрамом на щеке, за что получил недовольный взгляд от главы рода.

— Тем не менее, я должен сказать, что это очень достойное блюдо, — произнес он и оглядел ребят. Заметив за спинами парней свою ученицу, он спросил: — Маргарита, скажи мне пожалуйста, ты тоже участвуешь в сборах этих ребят?

— Ну, как бы… — смутилась девушка.

— Говори как есть, — кивнул ей учитель.

— Поначалу, я стала невольным участником, так как они почему-то решили, что единственное подходящее место для их «кулинарных изысков» это прозекторская. А потом как-то… втянулась.

— И ты тоже, вместе с ними, готовила этот борщ? — поинтересовался Александр Буранов.

— Я занималась чисткой овощей, — кивнула Маргарита. — Кирилл был ответственным за подготовку бульона.

Вешкин тут же расправил плечи и с довольной мордой выпятил грудь.

— У нас пока не все получается, — призналась девушка. — Но мы пытаемся и постепенно у нас это выходит гораздо лучше.

— Это не относится к учебе, — заметил преподаватель. — Зачем тебе это?

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — По началу нам очень понравилась домашняя кухня… Брата Кирилла. Это намного вкуснее того, что зачастую подают в нашей столовой. Ну, а потом… После первых проб и ошибок это… это превратилось в какое-то хобби. Просто интересно и приятно этим заниматься. Особенно вместе с друзьями.

Двое некромантов переглянулись.

— Кто у вас за главного? — со вздохом спросил Буранов.

Ребята переглянулись. Никто не успел ничего сказать, как вперед вышел Вешкин и гордо заявил:

— Пока им буду я. Я взял на себя организационные моменты.

— Ходатайство готово?

— Да.

— Ручка есть?

— Да, пожалуйста, — протянул небольшую папку с бумагой и ручкой Кирилл.

Буранов взял ручку, пробежался глазами по тексту и поставил размашистую подпись внизу.

— Можете отправляться к ректору, — кивнул он.

Вешкин с улыбкой до ушей повернулся к ребятам и показал большой палец, отчего от них послышался облегченный вздох и даже тихий счастливый визг.

— Разрешите мы… — осторожно указал на дверь Кирилл.

— Разрешаю, — кивнул Буранов.

Ребята тут же ломанулись на выход, но слегка притормозили, когда услышали голос некроманта:

— Маргарита, задержись на пару минут.

Члены будущего «Кулинарного» клуба молча переглянулись. Девушка махнула им рукой и после того как они покинули прозекторскую подошла к учителю.

— Маргарита, — начал некромант, взяв в руки банку со сметаной. — Признаться я рад, что ты увлеклась кулинарией.

— В смысле вы не…

— Я не злюсь и очень рад, — кивнул ей учитель. — Ты должна понять, что я очень волновался за тебя.

— За меня? — удивилась девушка. — Почему?

— Знаешь, наша работа… работа с мертвой плотью, зачастую связана с тем, что эту плоть… приходится умерщвлять. Тебе ведь тоже приходилось работать с еще живыми кроликами.

— Да, но это же кролик.

— Не все так просто. Рано или поздно, мы подошли бы к работе с человеческой плотью. Более того, в твоей программе есть практика жертвоприношения, для критического усиления создаваемой нежити. Понимаешь, к чему я веду?

— Пока не особо.

— Я к тому, что… — тут преподаватель умолк, подбирая слова, но на выручку ему пришел коллега, отчаянно работавший ложкой.

— Если ты видишь артефактора, что не вылезает из мастерской — значит это хороший артефактор. Если видишь боевика не вылезающего с полигона — с таким лучше не связываться и не встречаться в бою. Если видишь целителя, не вылезающего из госпиталя — если умирать, то неподалеку от такого. Но! Если ты видишь некроманта, что не вылезает из прозекторской, значит скоро вокруг него будут трупы.

— Вы хотите сказать, что…

— Это называется эмоциональное выгорание, — кивнул учитель. — Психическое расстройство связанное с нестандартной работой. Это проблема не только некромантов. Это проблема пожарных, медиков-простолюдинов, полиции. Даже военные, что побывали в горниле войны. Все они… по своему не здоровы умом.

— А причем тут… борщ?

— При том, что некромантам помимо работы нужен другой мир. Мир вокруг них, где будут другие живые люди. Что-то, что не будет связано с некромантией. Это может быть что угодно, но это должно быть вне магии и некромантии. Понимаешь?

— Да… кажется понимаю, — кивнула девушка.

— Именно по этому, я очень рад, что ты этим занимаешься. Тем более, на сколько я знаю твой род, среди вашей семьи готовить не принято.

— Правильно понимаете.

— В общем, я рад, — кивнул Буранов, размешивая ложку сметаны в тарелке.

— У меня только один вопрос, — глядя в пустую тарелку спросил Александр. — Та оговорка про уборщика и слухи… Они…?

— Его зовут Фирс, — кивнула Маргарита. — Мы…у нас все сложно.

— Насколько сложно? — уточнил второй некромант, подняв взгляд на девушку и остановив его на кольце, что ей подарила мать. — Если слишком личное — можешь не отвечать.

— Мы вместе. И я рядом с ним счастлива, — спокойно ответила Маргарита, ни капельки не стесняясь.

— Но ты понимаешь, что ваше будущее… — тут он оборвал фразу и внимательно вгляделся в лицо девушки.

— Что наше будущее в будущем. Пока мы просто счастливы рядом друг с другом, — пожала плечами начинающий некромант.

— Достойно, — усмехнулся Александр и взглянул на главу рода Бурановых, что уже успел опустошить свою тарелку.

— Так, последний вопрос и можешь догонять своих ребят, — произнес он, взяв салфетку и вытерев рот.

— Какой? — напряглась Маргарита.

Два некроманта переглянулись. Пара секунд косых взглядов и бурной мимики, и учитель все же спросил:

— Ты знаешь, где находится кастрюля с борщом?