Деревня на отшибе

Глава 42. Если ты мне друг

Я сжал зубы и бросил баночку прямо в толпу оборотней, напавших на Андрея. Тот сразу же отпрыгнул подальше и вернул свой человеческий облик, в глазах его виднелся лишь животный испуг. Боишься за своих знакомых? Сами виноваты. Коктейль словно в замедленной съёмке долетел до тварей, и они все разом вспыхнули, как куча сухого сена в поле от одной спички. На всю улицу завопили монстры, их плоть начала обильно сгорать до тла. Огонь — их самая главная слабость. Одна искра способна зажечь кожу, как бумагу. В ушах зазвенело от многократных страдальных криков, оборотни бились в конвульсиях, размахивая когтистыми лапами. Одна горящая тварь быстрым ходом поползла ко мне.

— Гриша! — Крикнул подбегающий Андрей.

Я вынул из-за спины бабушкин топор и с размаху вонзил его прямо в вытянутый лысый череп животного, кипящая кровь брызнула во все стороны. Благодаря длине топорища, между мной и оборотнем было приличное расстояние, поэтому он не мог дотянуться. Зверь перестал двигаться и судорожно пытаться сбежать, вскоре он буквально превратился в пепел, и мой топор освободился. Моей ненависти не было предела, я поступал бездумно, на эмоциях. Я резал каждого умирающего в огне оборотня, это просто, если знать слабые места. Голова и сердце, которое из-за изменения организма перемещается в середину груди.

Пока я в безумном состоянии рубил тварей направо и налево, Андрей куда-то свалил. Оказалось, что он побежал за Миланой и догнал её. Когда с монстрами было покончено, я с грязным от вонючей крови лицом повернулся к этим двоим.

— Как думаешь, насколько пожизненных я тут постарался? — Со сбитым дыханием спросил я у Андрея, почему-то до сих пор находящемуся в шоке. — Ты наверное их всех знал, может здесь были даже твои соседи. Прости, но я должен был это сделать.

Андрей отвёл взгляд, кажется, он чем-то встревожен. Парень крепко держал Милану за запястье, девочка злобно улыбалась.

— Да никакие это не..! — Милана что-то начала говорить, как вдруг на половине фразы Андрей закрыл её рот ладонью.

— Молчи. Будешь говорить тогда, когда мы скажем… — Ответил он грустно.

Я повалял колун о сырую траву, чтобы с него слезли кровяные следы, вздохнул и встал.

— Бабушка умерла. Её убили. Вырезали кусок шеи.

Андрея весьма сильно удивился, а потом поник головой. Милана же без интереса осматривала всё вокруг.

— Кто это мог сделать?

— Будто ты не знаешь? Кому ещё здесь не плевать на мою семью?

— Но она не может… Это слишком для неё…

— Как думаешь за что её сделали изгоем? Эта тварь будет пострашнее всех оборотней. И это она натравила их на нас. — Я подошёл ближе к Милане и взглянул в её игривые глаза. — Если твоя кровь настолько противна для вампиров, не нужно этим пользоваться. Кто тебя послал? Мара?

Девочка только испуганно отошла на два шага, явно давая понять, что она ничего из моих слов не поняла. Гром вдали зазвучал сильнее, где-то на горизонте сквозь тучи показывался рассвет. Я устало вздохнул и спросил иначе.

— Откуда ты пришла? Разве не боишься этих монстров?

— Они меня не трогают, зачем их бояться? Ну, я была с вожатым… И они напали на него…

Я прислушался к её словам и схватил за плечо, она и Андрей переглянулись. В сердце что-то ещё раз дрогнуло, на меня со страхом посмотрели.

— Где Кирилл? Что с ним?

Милана только отвела взгляд в сторону разорванного пакета с человечиной. На траве лужой растеклась тёмная кровь. Рука медленно сползла с плеча девочки, ноги согнулись. Я сел на колени перед этим пакетом, внутри которого лежало полное месиво из человеческий раздробленных костей и некоторых частей тела. Мой взгляд после осмотра всего этого пал на Милану. Кулаки крепко сжались, а горло заболело от того, что я сдерживаю слёзы какой уже раз. Мне хотелось размазать это детское лицо по сырой земле, но из-за чего? Разве она виновата, что монстры её не чувствуют? У неё особенная кровь, как и у меня. Бабушка говорила, что таких множество, и каждый обладает своей особенностью. Кирилл сам вызвался помочь детям… как обычно…

Я поднялся и взял в уставшие руки топор, от топорища на пальцах уже появились ссадины.

— Где остальные ребята? — Спросил я у Миланы, не смотря ей в глаза.

— На складе. Они там что-то ищут.

— Мы вернёмся к ним как только закончим с Марой. Пошли. — Выдвинулся я вперёд.

В ответ никто ничего не сказал, но Андрей точно не был рад такому решению. Увы, больше выхода нет. Убьём Мару — прекратим это безумие. Из-за неё деревенские обезумели, она решила сделать переворот. Наверняка лишь из-за того, что ей надоело жить как ненавистная всеми сука. Возможно, она планировала это давно. Столько лет кошмарила бабушку и её семью, а сегодня наконец решилась убить. Но для неё это стало роковой ошибкой, ведь убить в первую очередь надо было меня.

Я коротким жестом левой руки приказал следовать всем за мной, похоже, они не стали даже спорить. Однако Андрей всё время выглядел неуверенно, будто что-то скрывал от нас. Такое поведение для него несвойственно от слова совсем. Он вёл Милану за руку и косо смотрел по сторонам. Они изредка между собой переговаривались. Мы проходили по лесной тропе, по той самой, по которой раньше я бродил с Кириллом в поисках детей. И именно после развилки он обнаружил особняк семьи Цепеш, в котором сейчас живёт Мара. На моих руках был лишь топор и один "коктейль Молотова", а также самый сильный оборотень и ребёнок, приносящий другим монстрам только дискомфорт своей противной кровью. А ещё неимоверно сильное желание отомстить за всех. За бабушку, за Кирилла, за десятки лет угнетения моей семьи. Виноватых можно перечислять бесконечно: Люмина и рыцарь, Дракула и весь его двор, Мара. Но итог у этого всего один. Моя семья появилась, чтобы терпеть их. Мы родились обычными, чтобы наблюдать за особенными и страдать от их выходок. Возможно поэтому с самого детства я мечтал стать таким же, как Андрей. Стать вампиром, чтобы у меня при запахе крови краснели зрачки, я мог десять раз пробежать вокруг деревни и не устать, тело долго не старело. Мне было весело смотреть за ребятами из деревни, даже зная, что они не воспринимают меня даже за человека. Кто-то боялся, как монстра. Я хотел стать как они, чтобы не отличаться от них и не бояться, что меня кто-то испугается. Если бы я стал вампиром, со мной бы начали играть местные дети, а взрослые бы не косили взгляды. Меня бы давно сожрали, если бы не слова умершего вампира, который для деревенских считался богом. Но одному особенному среди всех совсем не сиделось на месте. Ему было плевать на то, что я человек грязной крови, которую нельзя выпить. Плевать на то, что я другой. Андрей чуть старше меня, но абсолютно всегда ведёт себя по-детски. Он звал меня, стучась в двери старого бабушкиного дома, а потом мы играли в рыцарей. Брали какие-то палки, валявшиеся на дороге, и махались до того, как кто-то не заденет кого-то. Деревенские стали искоса смотреть и на него, но Андрею в грязной потрёпанной кофте и так было на всех предельно безразлично. Он радовался от того, что дружил со мной. А я хотел стать как он, чтобы дружить стало ещё веселее. Спустя столько лет Андрей так и остался моим лучшим другом, на которого мне хочется равняться. Не сомневаюсь, когда мой век закончится, он придёт навестить мою могилу. Он, наверное, будет выглядеть лишь на 50 лет, хоть по-настоящему будет сотку пересекать… Я заулыбался, вспоминая своё прошлое, которое уже вряд ли вернёшь. Из-за воспоминаний совсем забыл, что мы направлялись в особняк жестокой убийцы, чтобы отомстить. Как раз в это время впереди нас образовался высокий сетчатый забор, который я уже пересекал. Мог ведь у кого-нибудь в доме поискать кусачки… Мы остановились перед забором, я посмотрел на правое продолжение сетки и на левое, надеясь обнаружить хотя бы прорезь. Но деревенские не стали бы этого делать, так что искать бессмысленно. В лесу как всегда свежо и сыро, особенно сейчас, когда изредка льёт дождь, и от грозы остались лишь уходящие тучи. Я повернулся назад и поднял плечи.

— Придётся перелезать. Сначала вы, потом я. — Сказал я, оглядев ребят.

Выглядели они удручающими, особенно Андрей, который смотрел на меня глазами, полными отчаяния. Неужели они устали идти? Прошли ведь не так много… Они молчали, находясь в трёх метрах от меня.

— Что с вами? Давайте реще, пока утро не наступило. Пока не исчезла ликантропия.

Я хотел сказать что-то ещё, как вдруг посреди тишины справа от меня в пяти метрах послышался еле знакомый девичий голос.

— Скажи ему, Андрей. Он же твой друг, он должен знать.

Я мигом развернулся в сторону голоса, туда фонариком посветила Милана. От увиденного моя рука сразу же сжала рукоять топора чуть ли не до дрожи мышц. Каждый из нас вздрогнул от услышанного красивого и слегка звонкого голоса. Голоса чрезвычайно заботливого и доброго. В зарослях густой травы стояла невысокая девочка, возраста Миланы. Разумеется, лишь по внешнему виду. На ней было чёрное детское старомодное платье с белой рубашкой. На рукавах виднелись манжеты с кружевами, а на безумно бледных тонких пальцах сверкали кольца. Кожа действительно была бледной, скорее не как у больного человека, а как у трупа. На голове она носила тёмный вуаль, который закрывал верхнюю часть лица. Но тем не менее, оно было невероятно красивым…

Я молча смотрел на неё некоторое время, пока наконец не пришло осознание, что это именно она. Именно её десять лет назад я видел в нашем доме. Она забирала нашу кровь, убила этим дедушку, а сегодня — бабушку. Она нисколько не изменилась за это время…

— Ты стал таким взрослым, Гриша. — Сказала она, улыбнувшись.

Казалось, что весь мир затих в страхе перед ней. Ничто не издавало движения и звуков, словно мёртвое. Я и слова произнести не мог, не то чтобы двинуться с места. Голосовые связки находились в какой-то непонятной дрожи, как и всё тело, которое то и дело окутывало смертельным холодом. Я громко сглотнул, и Андрей решился подойти чуть ближе к ней, продолжая смотреть на меня грустными глазами.

— Прости… Ты должен был знать с самого начала… — Начал он. — Все эти оборотни не из деревни.

Я сперва не понял о чём он говорил. Хотелось просто сказать ему, чтобы тот отошёл как можно подальше от этой убийцы. Но Андрей продолжил странную тему.

— Помнишь клык Дракулы? Ты не знал, но… на нём сохранилась способность обращать других в вампиров. — Его голос то стихал, то становился громче.

Я продолжал молчать, слушая его и смотря на Мару. Но девушка всё так же мирно улыбалась с прекрасными закрытыми глазами.

— Как приехал этот лагерь, я сразу стал испытывать этот клык на детях. Кто-то сразу поддался, у кого-то кровь оказалась грязной… — Он вздохнул. — После обряда они стали такими же, как деревенские, но их рассудок… Обращённые по этому клыку после обряда не имеют своего сознания, поэтому оборотни напали на нас, потому что и знать не знали про Дракулу и твою семью…

Он смотрел на меня глазами полными надежды. В то время как мой взор упал на топор и собственные руки. Хват ослаб так сильно, что оружие упало на землю. Ладони стали дрожать вместе с пальцами. Я только что осознал, что этими руками убил несколько детей. Поджог их. Вонзил лезвие топора в череп между двумя полушариями мозга. Это были дети, с которыми я проводил время в лагере. Я клялся их защищать и оберегать. Всего лишь дети. Всего лишь маленькие ребята… Поднял голову и взглянул на виноватого Андрея.

— Ты… Делал это из-за неё… Да? — Смотрел я на него безумным взглядом.

— Что? Н-нет, погоди…

Я быстрым движением нагнулся и схватил лежащий топор. Лезвие сразу же понеслось в голову улыбающейся девушке в платье, в лицо ударил сильный до боли порыв ветра. Что-то остановило мой топор в метре от цели. Топорище удерживал Андрей.

— Отпусти, ты же знаешь что она сделала. — Проговорил я, сильнее давя на топор.

— Она не виновата…

— Ты знал мою бабушку! Тебе совсем плевать на это? Тебе промыли мозги этими сказками! — Я резким порывом нырнул ему под руки и въехал головой в челюсть.

Андрей отпустил топор и чуть не упал. Он потёр подбородок, хмуро посмотрев на меня. Я только размял свои руки, плюнув на траву, устремив взгляд на Мару, которую так усердно Андрей пытается защитить. Мне было чертовски неприятно от одного их вида вместе. Они выглядели как самая настоящая пара, хотя она ему годится на роль бабушки.

— Просто отойди, Андрей. Ты не виноват, если тебя заставила она. Давай мы просто её убьём и пойдём спасать ребят.

— Её нельзя убивать… Я не позволю… — Голос стал меняться.

Неужели… Парень превратился в оборотня и с прыжка набросился на меня. Я успел сделать перекат влево, чуть не сбив с ног Милану, которая всё это время стояла с шоком на лице. Она громко взвизгнула и побежала к Маре, а затем спряталась у неё за спиной. Значит вы всё-таки знакомы, и в смерти Кирилла виновата эта чёрноволосая стерва. Я злобно покосился на Андрея, не понимая истинных мотивов его действий. Зачем он её защищает? Для чего он устраивает эту никому ненужную битву? Я отпрыгнул назад и обогнул дерево, чтобы незаметно выбежать к Маре, но Андрей с двух прыжков меня нагнал и сбил с ног. Большая звериная масса на меня накинулась, и ноги стали ватными. Изо рта брызнула кровь, к горлу тут же поступил сильный кашель. Топор вылетел в сторону стволов. Передо мной сияли эти знакомые красные глаза, которые не жаждали крови. Он не давал мне встать, сколько бы я не ворочался. Благо, рукоятка топора находилась не так далеко от левой руки, и я смог дотянуться.

Оружие со всей скорости понеслось тупой стороной к его виску, но… когтистые лапы взялись за топорище и разломали его на щепки. Парень снова обратился в человеческий вид и с жалостью посмотрел на меня.

— Гриша… Мара нам поможет… Послушай… — Говорил он голосом не своим, слишком изнеженным и слабым.

— Ты не тот Андрей, с которым я дружил пятнадцать лет назад… — С яростью в душе произнёс я и слез из-под него. — Если ты мне друг, то помоги. Просто не мешайся под ногами!

Я выкрикнул и достал из карма баночку со спиртом, а затем и зажигалку. Сразу было решение поджигать тряпку. Похоже, Андрей не сразу заметил. Фитиль загорелся, и огонь добрался до жидкости.

— Милана, беги! — Я еле встал на ноги и бросил коктейль Молотова в то место, где стояла Мара.

Показалось, что там никого не было, только одна лишь темнота и запах горящего спирта. Но она никак не могла уйти! Банка разорвалась на осколки, и все заросли с травой мигом загорелись. Да! Ты сгоришь к чертям собачьим! На лице сразу появилась улыбка, сравнимая с безумной. Честно, в ушах будто звенели её крики, которые так радовали душу, что мне хотелось кричать. Но, что за ощущение… Я слышал не её крики…

— Нет!.. Гриша!.. — Еле слышалось за монотонным пищанием.

Я посмотрел на источник криков, что-то резко заболело в районе шеи. Там… кровь… Там не просто рана, там целый обрубок, как было у моей бабушки. В глазах мерцало, я видел то горящий лес вместе с железным сетчатым забором, то обычную ночную чащу. Пожара не было?

Что-то справа от меня трясло мою руку и плакало, в то время как пламя в моих глазах постепенно угасало. Обескураженный я повернул голову налево. Там стояла мило улыбающаяся Мара, с её бледных рук стекала моя кровь. Ох, сука, меня так просто не убьёшь…

Я с последними силами протянул руки и крепко сжал её шею. Мои ноги словно перестали чувствовать землю, всё тело повалилось на Мару. Клянусь, я слышал как сломались её шейные позвонки! В глазах всё рябило так сильно, что уже не разобрать, улыбается она или нет. Руки не отпускали шею, и девушка стала задыхаться. Меня кто-то попытался ударить, но я держался до последнего. На Мару капала кровь с моей шеи. В глазах снова замерцало, и передо мной оказалась… Я всё это время душил… Милану… Мара стояла неподалёку и была чистой, а меня вытолкнул Андрей со слезами на глазах. Что ж это… Галлюцинации? Руки ослабли настолько, что больше не смогли меня удерживать. Я только и мог, ничего не понимая, хлопать глазами. Которые постепенно стали закрываться, видя перед собой только Андрея, пытающегося до меня достучаться. От осознания того, что моя смерть близка, в голову ударила одна лишь бессмысленная и глупая фраза, посвящённая Маре, после которой мои веки окончательно закрылись.

«Я убью тебя, мразь, если не в этом мире, то в ином точно. Так что встретимся в Аду, гнида»