День свершений.

ПРОВОДНИК

Вот уж действительно: не везет, так не везет! Поначалу меня даже пот холодный прошиб — как же это они, по воздуху, что ли?.. Потом вроде сообразил — обвели! Обвели, как придурка последнего!

Пока я по складам, как псих, петлял и следы заметал, они в открытую пересекли Комбинат, вышли через Могильный пролом и преспокойно поджидали меня здесь, на поляне. Ее при всем желании не миновать: справа топь, мигом завязнешь, слева — холм лысый, ни кустика, ни травинки, просматривается насквозь, только дурак через него попрется. Вот и выходит — ушлые ребята, таких не очень-то проведешь!..

Тут этот квадратный — он у них, видно, за старшего — пасть свою разевает:

— Эй, парень, двигай ближе! Разговор есть...

Голос — под стать остальному: труба иерихонская. И выговор какой-то не наш. Может, в столице так говорят?..

Парень с девицей на рюкзачках пристроились, на меня пялятся. Подхожу.

— Садись! — говорит старшой, и рюкзак свой пододвигает. Это дело я, конечно, проигнорировал, сел на корточки, спиной к стволу дерева — вся полянка передо мной. Винтовку между колен держу — палец на крючке.

— Да ты не бойся!— усмехается вдруг мордатый.— Эти там остались!..— И рукой в сторону Комбината.— Не придут!..

— А чего мне бояться?! — говорю сразу.— Не я же их ухлопал!

Твердо так сказал, чтоб сразу все ясно стало: мое дело сторона! Вижу, молодые переглянулись — вроде недоуменно. Старшой ничего не сказал, полез в карман куртки. Хорошая куртка, вроде даже кожаная, потерта малость, но еще крепкая. За такую можно на Станции неплохое ружьишко выменять, да еще пороха подсыплют. Полез он, значит, в нагрудный карман и достает...— что бы вы думали? — трубку курительную и натурально ее раскуривает! От спички!

У меня глаза на лоб полезли — табак уж лет сто как извели, про спички и не говорю! Черная сфера, вот, значит, какие дела, все у них в городах припрятано — для себя! Да-а, те еще фрукты!

Затянулся он пару раз, трубку изо рта вынул.

— Как тебя зовут, парень? — спрашивает.

Не с этого надо бы начинать, ну да ладно.

— Стэн,— отвечаю.— А что?

— Ничего,— усмехается.— Понравился ты мне.

Шутит, значит. А я как на иголках, предчувствия у меня паршивые.

— Вот что,— говорю решительно.— Дело есть — выкладывайте! А то досидимся тут!..

Старшой и глазом не моргнул. Оборачивается, мундштуком тычет:

— Познакомься: Лота и Ян!.. Ты им тоже понравился.

Парнишка сразу вскакивает, аж весь сияет и ручку мне тянет — не может без церемоний. Ну, поздоровались. Ничего ладонь, крепкая, не такой уж он рохля, как кажется. Девушка мне с места кивнула, улыбнулась. А я чуть по струнке не встал, насилу удержался. Странная она, все-таки.

— А меня зовут Бруно,— продолжал мордатый.— Мы тебя в деле видели, хотим кое-что предложить.

Так, это уже разговор, я тотчас насторожился. Старшой выколотил трубку о каблук, наклонился ко мне.

— Проводник нам нужен, парень,— говорит негромко.— Пойдешь?

Вот, значит, как. Я быстренько прикинул: куда ж это они собрались?.. Если в катакомбы, так их у первой же шахты пристукнут — уж больно заметные. Да и зачем им туда? В горы — так там и нет никого, кроме горстки стариков-древневеров...

Но в главном я только укрепился: что бы там ни было, нам не по пути! Это я буквально нутром чуял.

— Нет, ребята,— трясу головой,— ничего не выйдет. Я в столицу — дела у меня там...

— В столицу? — вскинулся мордатый.— Туда?..— И пальцем в сферу тычет.

Я машинально киваю: псих, что ли?!

— Вот и хорошо,— говорит невозмутимо.— Туда и проводишь!

Остальные на меня уставились: кивают, улыбаются. Нет, что хотите со мной делайте — что-то здесь не чисто! Или это у них шутки такие?..

— Ты не думай, парень,— опять говорит старшой,— мы заплатим! Называй цену, не стесняйся!

Тут у меня в башке вроде забрезжило: какие там шутки?! Влип я, похоже, в историю — хуже некуда! Вот и не верь предчувствиям после этого!

— Зачем я вам? — говорю через силу.— Я здешний, сам впервые туда иду...

— Видишь ли, Стэн,— осторожно говорит мордатый,— мы дорогу плохо знаем. Издалека идем, понимаешь?.. Порядков ваших не знаем — вот, напоролись сегодня, ты же видел?! Так что — выручай!

Я только головой кручу: ничего себе, дороги не знают! Темнят, ох, темнят, ребята!

— А что,— говорю,— дороги?.. Все дороги туда ведут, тут не заблудишься!.. А вы сами-то откуда будете?

Спросил и замер. Понимаю прекрасно: к стенке их припер. Трудно тут соврать, потому что по физиономиям ихним видно — столичные штучки!

Переглянулись они, старшой и говорит твердо:

— Ты, парень, нас не пытай — для тебя же лучше! Проводи в столицу — не пожалеешь. Это я тебе твердо обещаю.

В общем — все ясно! Неспроста эти типы здесь очутились, вот что! Подосланные они, задание имеют! Скорей всего — разведка храмовников, ведь мордатый наверняка из них — там только таких амбалов и держат. И коли я им понадобился — убей бог, не пойму, зачем! — то уж не отвяжутся. Как ни крути, дело дрянь. Упрусь — шлепнут за милую душу, ребята крутые; соглашусь — все одно живым не выпустят, эти свидетелей не оставляют.

Как я все это сообразил, меня даже в жар бросило. Нет, думаю, шалишь, мне еще мил свет не надоел, еще попрыгать охота! Взял себя в руки и говорю, вроде как безразлично:

— Да я что... Если надо — пожалуйста. В столицу так в столицу!

— Отлично, Стэн! — рявкнул мордатый.— Мы в тебе не ошиблись.

И ручищей меня по плечу — чуть с ног не сшиб, бугай чертов. Молодые тоже просияли: уломали, дескать. Ладно, думаю, порадуйтесь, с меня не убудет, а там мы еще посмотрим, кто кого. Теперь-то я умней буду.

Поглядел вокруг. Мнимоны вовсю разыгрались, корчатся в кустах один страшнее другого; небо уже позеленело, в зените Черное солнце пульсирует, красочными пузырями исходит — з глазах рябит. Самый пик! Идти, правда, тяжеловато, можно напороться на какую-нибудь дрянь—в болоте их полно! — зато и выследить нас труднее.

— Ну, ладно,— подаю голос,— Чего зря сидеть? Пошли, что ли?!