Демоны в Ночь Мертвых

Глава 53

Одиночество. Ни окон. Ни дверей. Плач моей семьи вдали. Вопль Орона. Щеки горят от слез, руки перепачканы кровью оттого, что я стучу в неровные, толстые стены.

— Выпустите меня!

Никто не приходит. Голоса моей семьи затихают. Я падаю, в груди пусто от боли и потери. Сильные руки обвивают меня. Я борюсь. Кто-то успокаивает меня, трясет, пока...

Я проснулась в своей постели, всхлипывая, дрожа, холодный пот покрывал мою кожу.

Лежа на моих одеялах, Эйдан тряс меня и успокаивал в темноте. Они с Тристаном будили меня каждый час. В любом случае, я не очень хорошо спала.

— Все хорошо. Никто не причинит тебе вреда, — он гладил меня по волосам, стирал слезы и бормотал обещания, которые не мог бы сдержать, если бы Мандат узнал, что я Дивиникус. Крепко обняв его руками, я успокоила свои всхлипывания до прерывистого дыхания.

— Хочешь, я принесу что-нибудь? — спросил он. — Или я могу уйти и…

— Нет, — я вытерла влажные щеки. — Все в порядке. Но тебе нужно идти.

— Я еще останусь, — Эйдан откинулся на подушки и сцепил руки вокруг меня. Его уверенное сердцебиение доносилось до моего уха. Он прислонился щекой к моей макушке. Запах кожи все еще окутывал его, хоть он и снял свою куртку.

Все это очень успокаивало, пока...

— Мы можем рассказать все твоей семье, — когда я напряглась, Эйдан поспешно продолжил: — Тебе не придется ничего утаивать. Никаких больше секретов.

— Что случилось с родителями Блэйка и Тристана?

Эйдан шевельнулся.

— Некоторым людям это не по зубам.

— Они бросили их.

— Да, но я не думаю, что у тебя будет та же проблема.

Я глубоко вздохнула.

— Я не могу рисковать. Даже если они поверят мне...

— Поверят нам.

Тревога стерла мою мимолетную улыбку.

— Они все время будут бояться. Оглядываться через плечо, ища что-то, что не могут увидеть, с чем не могут бороться, — я не упомянула, что они будут смотреть на меня как на чокнутую, потому что... так и было. — После того, как на меня напали, даже когда я вернулась из больницы, наша семья сходила с ума от беспокойства. Все ходили на цыпочках, опасаясь, переживая. Это было ужасно...

— Это не твоя вина, — он обнял меня крепче.

— Может быть, но это вырвало огромный кусок из нормальный семейной жизни, и теперь я чувствую, что все вернулось на круги своя. Я не хочу... — я сглотнула навернувшиеся слезы. — Я не хочу снова все испортить. Только если не будет так уж необходимо. Пока они в безопасности и счастливее, ничего не зная. Если это изменится, я разберусь, но я никогда раньше не рассказывала никому... и лучше не надо. Пока.

— Никому? Никогда? — он смахнул прядь с моего лба.

— Никому, — я опустила голову. — До сегодня.

С лунным светом, сияющим позади, его глаза казались черными, бездонными. Мы долго смотрели друг на друга, пока искорки солнечного света не замерцали в их глубине, а его рука крепче не сжала мою талию. Другой рукой он потянулся мимо моей щеки, проводя руками по коже, распутывая волосы и притягивая мои послушные губы к своим. Он колебался, застыв так близко, что его дыхание щекотало мою кожу, а потом теплыми и мягкими губами коснулся моих.

Дрожь и покалывания рассыпались по моей коже, моему телу. Я прижалась к нему. Моя рука потянулась к его спине, наслаждаясь прикосновением, чувствуя, как его объятие соединяет нас воедино.

Он исследовал мой рот, медленно, неторопливо, а потом опустился к подбородку, ниже, к шее, и его поцелуи были нежными, словно прикосновение крыльев бабочки. Он осторожно перекатил меня на спину, мышцы его рук напряглись, когда он навис надо мной, но я жаждала контакта и притянула его ближе.

Я откинула подбородок. Его губы обжигали, словно угольки. Я подняла колено, пальцы на ногах подогнулись от чувственных ощущений, проносящихся вниз по телу. Он уткнулся носом в ложбинку на моей шее, где бился бешеный пульс, потом двинулся вверх к виску, чуть покусывая кожу зубами, а потом снова вернулся к губам, согревая меня до самого сердца. Его нежный поцелуй стал настойчивым, жадным, горячим, пока не...

— Ау, — я отстранилась, приложив руку к губам, которые все еще побаливали от вспышки жара.

Он перекатился на спину.

— Прости. Ты в порядке? Я не хотел... — он вытащил руку из-под меня и начал вставать с кровати. — Я пойду, — его нога застряла в одеяле, и он свалился, размахивая конечностями.

Я шлепнулась на живот и свесилась с края кровати. Он пинал одеяло так, словно это личный прислужник Сатаны пытался затащить его в ад.

— Все нормально, — выдавила я между смешками. — Я просто... не думала, что это произойдет.

— Ага. Я тоже не знал. Это... э-э-э... мне еще нужно над этим поработать, — он вздохнул. — Перестань смеяться.

Прочистив горло, я протянула ему руку и немного успокоила свой смех, но не улыбку.

— Почему этого раньше не случалось?

Наконец освободившись, Эйдан взял меня за руку и позволил помочь подняться на ноги. Он стоял надо мной, склонив голову на бок.

— Не уверен.

— Что ж, — я снова улеглась на кровати, — тебе лучше пойти.

— Наверное, да.

— Святое. Дерьмо.

Это было то ли полное изумление, то ли тонкий намек на злорадство, которое пробралось в мое подсознание, но я все равно не открыла глаза.

Потом Эйдан с испуганной нетерпеливостью, которая, наконец, заставила меня открыть веки, сказал:

— Аврора?

Луна стояла со скрещенными руками и самодовольной ухмылкой.

— Привет, — зевнула я, удобно лежа на плече Эйдана. Я несколько раз моргнула и улыбнулась. Надеюсь, я не пускала слюни. — Вот черт!

Я резко села.

Улыбка Луны стала шире, что уже казалось невозможным.

— Вот этого я и ожидала.

— Луна, это не то, что ты подумала.

Эйдан закинул руки за голову и изогнул бровь.

— Не то? — я бросила на него угрожающий взгляд. Он повернулся к Луне и сказал с притворной серьезностью: — Не то.

Я попыталась встать с кровати, но Эйдан лежал на одеялах, а я под ними, и из-за этого — застряла. Не то, чтобы я не пыталась освободиться. Бешено извиваясь, хрюкая и пыхтя, я только еще больше веселила Луну.

— Это забавная история, — засмеялась я. — Я ударилась головой и не хотела, чтобы мама с папой переживали, так что Эйдан предложил будить меня каждый час.

— О, готова поспорить, что он будил.

— Так и есть, — он улыбнулся.

— Перестань, — я шикнула на Эйдана и сказала Луне: — Я не это имела в виду.

— Правда? — Луна наслаждалась этим.

— Правда, — как и Эйдан.

— Прекратите. Оба. Луна, пожалуйста. Он просто собирался остаться, пока я не усну, но потом мы оба уснули, и потом...

— К сожалению, — Луна пожала плечами, — я тебе верю, но мама с папой все равно с ума сойдут. Так что, — она блеснула глазами, — я им не скажу.

— Честно?

— Конечно. Но у меня есть просьба.

— Все что угодно.

Она вздохнула с драматичным сожалением.

— Это почти слишком просто.

Стук в окно. Я съежилась. Усмехнувшись, Луна раздвинула занавески. Она помахала и открыла окно.

— Привет, Тристан.

— Привет, Луна. Что такое?

— Да просто сестру шантажирую.

— Молодчина.

— Ты зайдешь?

— Эм-м, Эйдан, мне зайти?

Эйдан встал с кровати. Наконец-то.

— Нет. Пора идти, — он начал вылезать в окно.

— Ты нас подвезешь? — спросила Луна.

Эйдан замер на подоконнике.

— Ты и меня шантажируешь?

Луна пожала плечом.

— Нет, просто спрашиваю.

— В таком случае, я заберу вас через час. Машина?

— Удиви меня.

— Будет сделано, — он подмигнул мне и исчез.