Демон-Экзорцист II

Глава 13

При нашей первой встрече Полина не просто так солгала про мужа и свои истинные цели в мире людей. Она делала всё, чтобы я её не узнал. Но кто она такая, чтобы суметь обмануть прародителя демонов? От этого прохиндея ничего не скроется… Конечно, если он обращает на это внимание, но это уже — мелочи.

— Как… как вы узнали? — сглотнув, спросила Полина, или как её звали в демоническом облике — Лилит.

Мне нравилось наблюдать, как уверенная в себе суккуб дрожит от одного моего взгляда.

Нет, это вовсе не касалось моего мужского достоинства. Просто сейчас она была настоящей. Такой, какой её и описывал Легион.

Он сам узнал её не сразу — она хорошо скрывала свою ауру. Всё-таки Лилит — сильнейшая из всех суккубов. Но когда демон этого заброшенного дома назвал её настоящее имя, у него больше не осталось сомнений.

— Лилит. У многих суккубов есть имена? — прямо спросил я.

— Только у меня.

В этом и крылась вся разгадка.

— Верно. Легион дал имя только той, кого любил. Только тому суккубу, которого запомнил. Но скажи, зачем ты поддавалась? По факту ты гораздо сильнее меня.

Если бы она захотела, то ситуация в борделе развернулась совсем иначе. Но на самом деле у суккуба не было цели убить меня.

— Давайте выйдем на улицу, и я расскажу всё сначала, — в её голосе прибавилось уверенности.

— Хорошо.

По земле стелился осенний туман, на улице пахло свежестью. Хотя совсем недавно в воздухе ощущалась странная тяжесть, которую даже сложно объяснить словами. Так экзорцисты на уровне интуиции ощущают присутствие сильного демона.

— Когда Легиона изгнали, меня не стали щадить, — начала Полина. — И меня передали в лапы Блефиона…

— Что? — я сжал кулаки, услышав имя того, кого больше всего жаждал уничтожить.

Имя того, кто виновен в трагедии моей семьи!

— Но он лишь посмотрел на меня и выбросил, — продолжила она.

А я с облегчением выдохнул.

— Блефиону повезло, — прорычал в голове Легион.

— О, нет, — мысленно ответил я. — Мы отомстим ему сполна.

— Когда ты так говоришь, даже мне становится не по себе.

И правильно. Я был готов на многое, чтобы уничтожить того, кто напрочь разрушил жизнь моей семьи.

— Вы же знаете, что суккубы не могут существовать без мужа… Так меня и передавали все ниже и ниже по уровням, — печально произнесла Полина.

— Имена? — потребовал я.

Скоро у меня будет большой список демонов, которых обязательно надо убить.

— У нас, — поправил Легион.

— У нас он будет сильно отличаться. Ведь в свой я запишу и тебя, — мысленно усмехнулся я.

— Они все мертвы, — заявила Полина.

Так что придется повременить со списком, пока там по-прежнему лишь тринадцать владык.

— Как так вышло? — уточнил я у нее.

— Они умерли раньше, чем успели коснуться меня. Я жена Легиона, или забыли? Он дал мне достаточно сил, чтобы больше никто не смел трогать то, что принадлежит ему… Но дойдя до последнего мужа, я всё растратила. И меня убили раньше, чем это смогла сделать я, — она говорила о смерти так же просто, как о походе в магазин.

— Тогда ты ушла в наш мир.

— Да, прибилась к другим жёнам, у которых было своё задание. Это было не так просто, как кажется. И… вы не представляете, как я обрадовалась, когда поняла, что судьба снова свела нас вместе, — она улыбнулась.

Но в улыбке этой было столько печали…

Пройдя через смерть, эти двое наконец встретили друг друга. А насколько мне известно, у Легиона было несколько жён, и каждую из них он любил по-своему.

— Вот давай не будем о моих чувствах, у меня их нет, — буркнул демон.

— Так я тебе и поверил, — с иронией подумал я.

— Господин, — обратилась ко мне Полина. — Вы простите меня за то, что я всё это время притворялась.

— Зачем ты это делала? — прямо спросил я.

Скажи она сразу правду — всё было бы куда проще.

— Легион бы не поверил мне, узнав, что я принадлежала другому… точнее, другим, что и они меня не трогали. На самом деле, я хотела только вас. Больше мне никто не нужен.

Её слова звучали искренне.

— Странно слышать подобное от суккуба, — подметил я.

— А я необычный суккуб. Я Лилит, — улыбнулась она.

— Она единственная, кто смогла побороть свою же природу и познать, эм… Не нравится мне это слово, — попытался объяснить демон.

— Говори, раз начал. Кроме меня всё равно этого никто не услышит, — потребовал я.

— Любовь, — Легион сказал это так тихо, что я еле расслышал.

Он даже не хотел признавать существования подобного чувства у демонов. Оно и понятно — это же безжалостные существа, а мы тут говорим о семье, которая развалилась в результате его изгнания.

— Ты прощаешь её? — спросил я у Легиона.

— Я ей верю. Она знает, что ложь для неё карается смертью.

— Легион верит тебе, — передал я Полине. — Но помни. Мы два разных существа. Я — не Легион, и в наших отношениях ничего не меняется.

Не хотелось бы, чтобы суккуб начал видеть во мне не Александра Демьянова, а своего супруга, который сидел у меня в голове.

— Конечно, господин, — улыбнулась девушка. — Но я надеюсь, что мы с Легионом воссоединимся, когда он вернёт своё тело.

Моим ответом стало молчание. Это было красноречивее всяких слов. Ни я, ни Легион не могли ей ничего обещать.

Уверен, что эта встреча не была случайностью. Я искал сестру, а вместе с ней нашёл Лилит, которая сама мне поддалась…

Все суккубы похожи, но эта была особенной, и отличалась она именно волей и своим мировоззрением.

Всё-таки интересно ситуация складывается… Могло ли быть так, что спустя столько горя, убийств и смертей сама судьба позволила им снова встретиться? Легион говорил, что у Вселенной есть свои законы, которые довольно сложно понять смертным… но интуиция подсказывает, что без вмешательства каких-то высших сил не обошлось. Ну не верю я в такие совпадения!

— Пойдём к машине. Мы здесь закончили, — спокойно сказал я Полине и свернул в сторону автомобиля.

— Спасибо вам, господин. Правда… Вы убили того, кого я не смогла. И это самая лучшая награда из возможных, — её голос звучал искренне.

— Таких слов я от неё никогда не слышал, — хмыкнул Легион.

— Ну ещё бы, ты сам говорил, что им нельзя давать ничего взамен.

Демон не ответил, и я решил зайти с другой стороны.

— Почему суккубов не вознаграждают? — спросил я у Полины.

— Потому что это наша связь с мужьями односторонняя. Мы отдаём себя полностью, но не получаем ничего взамен — таковы законы демонического мира. А награда — это связь в обратную сторону, — широко улыбнулась она. — Демоны считают награду для своей жены проявлением слабости, хотя… раньше и я так считала.

А ведь недавно я видел похожий пример у Лизы и Дениса… и ничего хорошего из этого не вышло.

— А сейчас? — спросил я.

— Сейчас я чувствую огромную благодарность. И готова служить вам до последнего вздоха этого тела.

Хорошее уточнение. Значит, после её перерождения мы с Лилит снова можем оказаться по разные стороны фронта этой вечной войны. Отчего возникает вопрос: стоит ли вообще позволять ей перерождаться? Но я пока не готов на него ответить.

— А ведь у людей так же. Любые отношения: дружеские, романтические, да даже деловые — это работа двух сторон, — продолжил я развивать тему.

После раскрытия тайны моей служанки так и тянуло на философские темы.

— Демонам есть чему у вас поучиться, — улыбнулась Полина.

— Ну уж нет, — буркнул Легион, на что я лишь мысленно усмехнулся.

Путь обратно занял на полчаса меньше времени, дороги были куда свободнее.

Я подбросил Полину до дома, а сам отправился в орден заполнять документацию по сделанной работе. И больше дел там у меня на сегодня не было, но это не отменяло множество других вопросов, с которыми мне предстояло разобраться.

Как минимум надо узнать, как продвигается обучение отца кузнечному делу. Дома он об этом не распространялся, а я хотел бы поучаствовать… и вскоре получить оружие, которое поможет мне победить хотя бы одного из тринадцати владык. А если повезёт… Впрочем, не буду загадывать.

Однако до кузницы я так и не доехал. На половине пути позвонил Борис и попросил срочно вернуться домой.

— Что стряслось? — сразу спросил я у брата.

— У меня большие проблемы. Так что если ты сейчас не занят истреблением демонов… — неуверенно ответил Борис в трубку.

— Нет, тогда бы я навряд ли ответил на звонок.

Хотя было бы забавно сказать: «Эй, демон! Подожди минуту, не нападай! У меня тут срочный звонок!»

— Логично, — согласился брат.

— Ладно, разворачиваюсь. Скоро буду, — ответил я и положил трубку.

Разговаривать за рулём не приветствовалось, особенно когда проезжаешь мимо поста ДПС, но если ты едешь на машине Святого ордена, то патрульные и не на такое готовы закрыть глаза. Поэтому меня и в этот раз никто не остановил.

Я не стал допытывать брата по телефону. По голосу слышал, что дело серьёзное и требует личного участия.

— Быстро вы вернулись, — сказала Полина, только я зашёл в дом. — И двух часов не прошло.

— А это плохо? — с иронией спросил я.

— Нет, что вы! Я очень рада вас видеть!

Демон рад видеть экзорциста… Не скоро я к этому привыкну!

— Тогда сделай, пожалуйста, нам с братом кофе, — попросил я девушку.

— Уже лечу!

Постучавшись в комнату Бориса — а то мало ли чем он там занимается — я сразу услышал ответ:

— Саш, это ты?

— Нет, не я, — ответил я.

— Заходи!

Борис сидел за столом в одной футболке и шортах, перед ним была разложена целая куча книг.

— Только не говори, что нашёл там рецепт волшебной таблетки, — сказал я, присаживаясь напротив.

Силу брату могут вернуть только длительные практики, тут нет другого способа.

Одержимость и последующее проведение ритуала выжгли все магические каналы Бориса. Напрочь.

Брату придётся ниточка за ниточкой провести каждый из них вновь через всё своё тело, а это очень кропотливая и долгая работа. И то потом они будут хрупкими, нестабильными, придётся их укреплять.

Эта работа может занять целый год, если не больше, и после этого Борису придётся начинать всё сначала — с самого низкого ранга. Пожалуй, это самое обидное в сложившейся ситуации. Годы прокачки в качестве мага идут насмарку… Но опять же, лучше так, чем лежать в могиле.

Борис не спешил с ответом, и это настораживало.

— Колись, ты же не просто так меня сюда позвал, — настоял я.

— Да, — вздохнул он. — Волшебной таблетки нет, тут ты прав. Я просто день за днём продолжаю практиковаться и стараюсь не впасть в отчаяние — результата почти не видно.

— Но ты меня не для моральной поддержки позвал.

— Нет, с этим гораздо лучше наш дед справляется. Кстати, ты знал, что он зарегистрировался на сайте знакомств?

Вот он умеет так стоять над душой, что будешь продолжать работать над собой хотя бы для того, чтобы он отстал.

— Не уходи с темы, — напомнил я.

Брат отвёл взгляд к зашторенному окну и тихо произнёс:

— Просто сложно признавать свои ошибки.

— Какие? — прямо спросил я.

Ответить Борису не дали.

В дверь постучали. Полина принесла нам кофе и быстро удалилась, а ароматный запах разнёсся по комнате.

— Помнишь Василевских? — спросил брат, отодвигая напиток на край стола.

— Наглые близнецы, которые отказали нам в помощи. Помню.

Ох, нехорошее у меня предчувствие… После всего сказанного в доме Василевских ни у кого бы не возникло желания больше иметь с ними дел… Но жизнь уже не раз показывала, что отчаяние способно сподвигнуть людей на очень опрометчивые поступки. Вопрос только в том, ради чего Борису так рисковать.

— Да, идиоты… — Борис замялся.

— Выкладывай. Ты занял у них денег, или они оказали тебе услугу, за которую теперь всем поколениям нашего рода расплачиваться?

А я уже ничему не удивлюсь!

— Насчёт второго — не считай меня полным глупцом.

— Но денег ты у них занял?

— Не совсем. Когда о тебе начали говорить в новостях, Григорий сам связался со мной, написал, что сожалеет о сложившемся недопонимании, и если нашему роду ещё нужна помощь, они с братом готовы её оказать.

— Какую помощь ты попросил? — строго спросил я, глядя брату в глаза.

Он замешкался, не спешил с ответом — ему было тяжело в этом признаваться. Поэтому я спросил один раз и не торопил его.

Прошла минута, прежде чем Борис заговорил:

— Я спросил, нет ли у них знакомого лекаря, который может помочь с моей проблемой.

— И что они ответили?

— Они сказали, что могут поспособствовать… но ничего не обещают. И вот вчера Григорий написал мне, что есть человек, который сможет вернуть мне прежнее лицо. Прежнее, понимаешь?

Брат тяжело задышал.

— Понимаю, — кивнул я.

Внешность для Бориса значила многое. Да что уж скрывать — в нашем обществе это был прямой показатель статуса человека.

— И что ты хочешь от меня? — спросил я.

— Григорий сказал, что им не нужны деньги. Они хотят поговорить с тобой.

— Значит, всё-таки услуга… За которую расплачиваться будет весь наш род, — усмехнулся я.

А зная Василевских, там точно на десять поколений растянется! Конечно, если этих придурков демоны раньше не сожрут…

Но нельзя экзорцисту о таком мечтать. Хотя… почему? В своей голове я могу себе и такое позволить. Ведь я не собираюсь на них реально демонов натравливать.

— Не станут они действовать столь опрометчиво, — помотал головой Борис.

— Я бы не был в этом так уверен.

Хорошо помню, что случилось в нашу прошлую встречу дома у Василевских. Они позвали нас якобы из вежливости, словно хотели поинтересоваться нашим благополучием… но на самом деле просто хотели посмеяться над людьми, которые просили помощи.

И сомневаюсь, что из этой затеи выйдет хоть что-то хорошее.

— Ты поговоришь с ними? — серьёзно спросил брат.

— Зачем мне это? — спокойно ответил я. — Мы и без Василевских найдём способ справиться с твоей проблемой. Мы уже обсуждали, что это — вопрос времени. И не более того.

— Времени?.. — переспросил Борис, и в голосе его сквозила боль. — А сколько у меня этого времени? Сколько я должен ждать? — его голос начал срываться на крик. — Сколько⁈

— Ещё вчера всё было нормально, и тебя всё устраивало… Пока не поступило это предложение, — парировал я. — Что изменилось?

Брат подошёл к окну и распахнул штору. Открыл створку, и в комнату ворвался прохладный осенний воздух.

— Что изменилось? — настойчиво повторил я.

— Анна, — ответил он, не оборачиваясь. — Я хочу с ней встретиться.

Опять эта история с Анной…

С той самой девушкой, из-за которой Борис чуть было не сбежал из дома. Из-за которой у него были разногласия с отцом. Я столько раз слышал о проблемах, возникающих именно из-за неё… И вот опять!

Казалось бы, после трагедии с Блефионом проблемы семьи стали куда серьёзнее, и я был уверен, что Борис забыл об Анне. Но нет.

На прошлой неделе он говорил, что видел, как Анна заходила в сеть, но так и не решился ей написать — тогда мне показалось, что он смог её отпустить. А теперь?.. Теперь, когда появилась возможность быстро вернуть свою прежнюю внешность, он вдруг вспомнил о своей самой большой любви.

И что мне с этим делать?

Я не могу просто пойти у него на поводу. Для Бориса предложение Василевских звучит заманчиво — он ничем не рискует. А по факту всем рискую я, как глава рода. Вся ответственность ляжет именно на меня.

Василевские точно захотят что-то взамен… что-то очень весомое, и не факт, что риск того будет стоить.

— Борис, мне жаль, но тебе придётся подождать, пока мы накопим деньги и сами наймем лекаря, — сказал я.

— Что?.. — брат обернулся и посмотрел на меня широко распахнутыми глазами. — Ты не можешь войти в моё положение? Серьёзно?

Его дыхание стало тяжелее. Казалось, ещё немного — и он сорвётся в пропасть безумия.

— Борис, успокойся, — я поднялся из-за стола.

— В смысле — успокойся? Ты вообще понимаешь, о чём говоришь⁈ — он начал размахивать руками.

— Прекрасно понимаю, — ответил я жёстко, но старался не повышать голос.

Сейчас было важно не накалять обстановку. Если перегнуть — мы попросту разругаемся, и повторится та же сцена, что раньше происходила у Бориса с отцом. А мне это совсем ни к чему.

— Борис, давай поговорим нормально, — продолжил я. — Сейчас ты думаешь только о своей выгоде. Подумай о роде. Что будет стоить эта сделка для меня? Может, меня заставят жениться на какой-нибудь их дальней родственнице… Или, что хуже, попросят потом сделать что-то для них. А это может быть всё что угодно. Вплоть до передачи им семейных реликвий. Ты осознаёшь риски? Присядь. Подумай, — попросил я.

К моему удивлению, Борис послушался. Вернулся к столу, залпом допил стоявший кофе и сказал:

— Но ты же не можешь быть уверен, что они попросят что-то экстраординарное. К тому же, ты всегда можешь быть на шаг впереди. Или я не прав, брат?

Он смотрел испытующе.

— Ты кажешься мне очень разумным человеком. Человеком, который сделает всё для своей семьи, — добавил он.

— Это так, — кивнул я. — Но у тебя не получится заставить меня идти на неоправданный риск.

— Может быть… хотя бы поговоришь с ними?

Борис сменил тактику. Но суть от этого не изменилась.

— Что тебе мешает предложить им свои условия? — внезапно спросил Борис.

— В смысле — мои условия? — переспросил я. — По идее, это нам нужна их помощь. Точнее, тебе. Здесь и сейчас. Ты ведь ждать не намерен, верно?

— Верно, но… кое-что в этой истории можно использовать и для нашей выгоды. Всё это выглядит так, будто они готовы на всё. Ради тебя.

А вот это уже звучало интересно.

Ради меня? Ради того, что стоит за мной? Ради моей силы? Земель рода? Ради чего именно из всего того, что я представляю?

Вариантов было множество. Но гадать… нет смысла.

— И ещё такое дело, брат, — продолжил Борис. — Они не отстанут. Сейчас они пытаются решить всё мирно. Действуют через меня. Да, ты прав… я вспылил и не думал, что говорю. Прости. Был неправ, что пытался надавить на тебя. Но проблема есть, и я о ней говорю. Лучше ты разберёшься с ней самостоятельно, чем потом придётся принимать более жёсткие меры.

Он сделал паузу, затем добавил:

— Сейчас ты можешь обернуть всё так, как нужно нам. И ещё и получить с этого пользу. И не стану отрицать — для меня эта помощь важна.

Это уже звучало более разумно.

Вот с этого и надо было начинать на самом деле… Тогда мы бы раньше пришли к более конструктивному решению.

Значит, Василевские не отстанут… И если действовать сейчас, то ещё можно обратить это с выгодой для нашего рода.

Брату я доверял. Он был одним из немногих людей в этом мире, кому я был готов почти беспрекословно доверять. Среди таких — лишь несколько знакомых и вся моя семья.

В конце концов, если нельзя доверять собственной семье — то жизнь была бы уж слишком жестокой штукой. А она и без того жестока… Особенно тогда, когда каждый раз пытается отнять у тебя самое дорогое.

Не зря Легион говорил, что у Вселенной есть свои законы. Она соблюдает некий баланс — и мне искренне хочется в это верить.

— Когда Василевские хотят встретиться? — спросил я у Бориса.

Он слегка улыбнулся. Хотя это выглядело так, будто его лицо скривилось в гримасе.

— Они написали, что готовы всё обсудить, когда ты не будешь занят делами в ордене. Выразили понимание насчёт твоей новой работы. Понимаешь?

— Понимаю, — кивнул я.

Если бы они действительно хотели навязать свои условия, то уже назначили бы дату и место, заставив нас подстраиваться под них. А так — всего одно короткое упоминание о моей службе в Ордене, и уже становится ясно, какова их позиция. Они сделали уступку. Аккуратно.

И Борис это понял.

На самом деле, ему следовало показать мне это сообщение с самого начала. Но эмоции взяли над Борисом верх, и он упустил важную деталь.

К сожалению, или, может быть, к счастью — с людьми такое случается… Мы живые. Мы чувствуем и существуем, и никто не застрахован от подобных ошибок. Это и делает нас уникальными.

— Эй, вообще-то, мы тоже живые, — раздался у меня в голове голос.

— Да? И что? — спросил я у демона.

— Мы тоже умеем чувствовать.

— Что бы ты сделал в этой ситуации? — прямо спросил я у Легиона.

— Да я бы просто убил этого Василевского — и всё. Хрен бы с ним.

Как и ожидалось! У Легиона всё работает так: если есть проблема, то надо просто её убить или уничтожить. Другого варианта не дано.

— Вот видишь, — я мысленно усмехнулся. — Ваш спектр эмоций очень ограничен. Если ты вспомнишь, что случилось сегодня утром с Лилит, ты сам в этом ещё раз убедишься. Вы сами себя ограничиваете. Хотя на самом деле, мы очень похожи… Это всё лежит на поверхности. Не знаю, почему ты этого не замечаешь, — сказав это, не дожидаясь ответа, я вернулся к разговору с Борисом. — Назначим встречу на завтра. Днём.

— Где? — сразу спросил брат.

— В ресторане «Вороново крыло». Думаю, это место подойдёт лучше всего.

— Хорошо, — кивнул Борис. — Я передам.

До вечера оставалось немного времени, и из-за наплыва событий этого дня я успел далеко не всё, что хотел. И многое уже не успею.

Вскоре за мной приехала машина Михаила Всеволодовича. Водитель вышел, открыл передо мной дверь. Я, облачённый в чёрный парадный костюм, сел на заднее сиденье, а затем отправился на приём к Норильским.

— Добрый вечер, ваше благородие, — улыбнулась мне черноволосая девушка с алыми губами, которая сидела рядом. — Меня зовут Регина.

— Александр Демьянов, — ответил я, вернув ей улыбку.

— Отец много рассказывал мне о вас. Благодарю, что согласились помочь нашему роду. Это действительно важно. Для всей нашей семьи… если вы понимаете, о чём я.

Она улыбнулась ещё шире.

Прозрачный намёк: благодарна не только семья, но и она лично. Хотя мы с ней даже не были знакомы. Но я уже знал, что именно Регина попросила своего отца устроить так, чтобы я сопровождал её на этом приёме.

— У вас есть какие-то пожелания по поводу сегодняшнего вечера? — сразу перешёл к делу я. — Может быть, мне нужно будет выказать кому-то особое почтение, с кем-то поговорить, быть рядом с вами в какой-то конкретный момент. Обозначьте это сразу.

Девушка задумалась. Казалось, что она и вовсе не знала, что ответить… Но даже если она об этом не подумала — должен был подумать её отец. Тем более, если он всерьёз рассчитывает вернуть титул своему роду.

— Да, я бы хотела попросить вас не отходить от меня по мере возможности, — улыбнулась девушка, быстро она смогла выкрутиться.

— Что ж, постараюсь, — кивнул я.

Через двадцать минут машина остановилась у особняка Норильских. Один из самых богатых домов в Муроме.

Сначала вышел водитель и открыл дверь даме. Регина аккуратно ступила на выложенную плиткой дорожку. Я вышел следом.

И первое, что я увидел — Соню…

Она стояла у входа в дом, в ярко-красном платье, с распущенными волосами. Соня посмотрела в мою сторону. Наши взгляды встретились — и она тут же отвернулась.

А я… не собирался сторониться. В конце концов, мне от неё совершенно ничего не нужно.

Я взял Регину под руку, и мы направились ко входу в дом.

— Мой отец уже внутри. Он нас ожидает, — сообщила она.

— Это хорошо, — кивнул я.

Надеюсь, что Михаил Всеволодович даст чёткие инструкции уже на месте. Наверняка он сознательно не стал раскрывать все детали заранее, чтобы у меня не появилось соблазна передумать приходить сюда.

Он был человеком прямолинейным… насколько это возможно. Но всё же… в делах с аристократами всегда остаётся манёвр для подвоха.

Мы зашли внутрь, и все взгляды присутствующих гостей обратились на меня.

Ох… мне это уже не нравится.

— Александр Олегович, здравствуйте, — ко мне подошёл сам глава рода Норильских.

Я заранее посмотрел в интернете, как он выглядит, но не ожидал, что он лично выйдет меня встречать.

— Ваше благородие, сегодня вы наш почётный гость, — сказал он.

Я едва удержался, чтобы не выдать своего удивления.

Почётный гость? И чем я заслужил такую честь?

Скорее всего, слишком частые упоминания в СМИ сыграли со мной злую шутку… Но как бы мне того не хотелось, с моими способностями просто невозможно оставаться в тени. Заметать следы до бесконечности не выйдет — меня бы искали очень упорно и в итоге всё равно бы нашли… и чем позже, чем хуже были бы последствия.

Отец и дед с детства учили меня, что сильный должен защищать слабого… и сейчас, когда у меня есть возможность полностью реализовать свой потенциал, я просто не могу стоять в стороне.

И лучше пусть люди знают, к кому они могут обратиться за помощью. Конечно, мне не нужна толпа страждущих у моего дома… но потому орден и выступает посредником, который не только передаёт запросы пострадавших, но и легализует всю мою деятельность.

— Благодарю за приглашение, ваше сиятельство, — сдержанно кивнул я.

— Пройдёмте. Один человек очень хочет с вами познакомиться. Ради этого он приехал из самой Москвы.

— Правда? И кто же он? — поинтересовался я.

— Игорь Геннадьевич Жиляев, — ответил граф Норильский и повёл меня через зал к мужчине, стоявшему у стены рядом с дамой в зелёном платье.

Граф Жиляев — один из самых влиятельных людей в Российской империи. И раньше мне не доводилось иметь знакомства с птицами столь высокого полёта.

Жиляев был другом императора, а это уже многое значило… Его власть простиралась куда дальше, чем у обычных аристократов… и он имел куда больше влияния, чем каждый из здесь присутствующих.

Две недели назад ни род Норильских, ни Жиляевых, ни Василевские даже не помнили о моём существовании. Я был для них слишком незначительной персоной… А теперь всем этим родам от меня что-то нужно.

И главный вопрос — что именно?