Даламар Темный

Глава 5

Фейр Керон смотрела на свою армию, раскинувшуюся подобно большому темному морю, беспокойному и голодному. Длинноногая женщина в красных драконьих доспехах, крепкие формы которой не скрывала кольчуга и нагрудник, выглядела как королева, наблюдающая за своим королевством. Ее волосы, обычно скрытые драконьим шлемом, теперь свободно лежали на ее плечах, ловя солнечный свет. Из-за этого ее облик казался немного мягче, однако лицо оставалось твердым. Синие глаза светились удовольствием. Скалистые вершины Халькистовых Гор были ее каменными палатами. Возвышаясь над любой башней самого высокопоставленного эльфа, они отлично подошли ей. Повсюду вокруг их главного лагеря виднелись палатки поваров и склады пищи, даже несколько маленьких кузниц. Дым стоял столбом. Наковальни звенели, мускулистые люди кузнецы работали над восстановлением нагрудников и других частей доспехов, выковывая новые лезвия для мечей, поврежденных в битве. Она, возможно, желала бы иметь кузнецов гномов, но те сидели запертые в Торбардине, в то время как Совет Танов решал, принимать ли участие в войне.

Фейр Керон посмотрела на запад, в сторону Абанассинии, которая лежала за хребтами Харолисовых Гор. Там, в лесу Квалинести, жили двоюродные братья сильванестийцев, а также люди и гномы Холмов. Верминаард, Повелитель Синих драконов, уже положил глаз на эти земли, лелея жестокие планы и готовый напасть, как орел на добычу. Когда-нибудь, рано или поздно, все эти земли и все люди, живущие там, будут принадлежать Ее Темному Величеству. Силы Такхизис захватят юг до Ледяной Стены и север до Соламнии, разрушив Вингаардскую Башню и Солантус. Сила Темной Королевы распространится до самого Эргота. Весь Кринн будет принадлежать ей, и святилища ее славы будут построены на костях тех, кто осмелится бросить ей вызов.

Кровь бурлила в ней и сердце забилось, когда Фейр Керон посмотрела на юг, на темную линию Леса Сильванести. Повелители Драконов Такхизис будут как короли и королевы на Кринне. Она улыбнулась, показав волчий оскал. Этот Повелитель будет править в Сильваносте и рабами ее будут лорды и леди совета Лорака Каладона.

Внизу послышался рев, звуки ее армии, беспокойных орд людей и гоблинов, драконидов и людоедов. Не слишком легко было управлять этой армией ненависти. Люди отказались жить рядом с людоедами, людоеды отказывались жить с гоблинами. Никто не мог без небольшой схватки приблизиться к местам обитания трех пород драконидов, которые, также ненавидели друг друга. Баазы ненавидели ядовитых капаков, те отвечали им взаимностью и в свою очередь презирали аураков.

Длинная темная тень опустилась на вершину горы, когда Кровавый Самоцвет прилетел в теплых потоках воздуха, паря в небе. Террор поддерживал дисциплину во всех фракциях армии Повелительницы, страх перед драконами виднеющимися на скалистых вершинах. Часто в промежутках между атаками на лес, могучие челюсти вырывали зазевавшегося людоеда или непокорного человека из толпы его соплеменников.

Драконы были мощным подспорьем Фейр Керон для поддержания дисциплины. Пользуясь этим подспорьем, она руководила железной рукой, получив определенную известность среди Повелителей Темной Королевы. Любой из ее лейтенантов имел возможность нарушить установленный порядок лишь один раз. Здесь, на землях, завоеванных ею раннее, существовало много охотников занять вакантное место проштрафившегося смутьяна.

Наверху драконы кружились в небе, наматывая ленивые круги неподалеку от осинового леса, ставшего золотым с приходом осени. Кровавый Самоцвет присоединился к своим сородичам. Фейр Керон чувствовала радость в нем, когда он смотрел вниз на разрушения, вызванные им и его родней, на широкие полосы тлеющей земли, на которой долгие годы не вырастет ни одно дерево.

Хорошо! — услышала она дракона, чувствуя как ее коснулись его мысли.

Хорошо, согласилась она тихо, женщина, которая когда-то копалась в грязи сточной канавы в поисках медной монеты, брошенной туда эльфом, слишком высокомерным, чтобы ждать ее спасибо. Огонь ее амбиций, ее долго ожидаемой мести, пылал в ее крови, охватывая сердце и душу. Фейр Керон, наблюдая с высоты за Сильваностом, казалось, что недалек тот день, когда Лорак Каладон будет стоять перед ней в цепях, осуждаемый на смерть и этот приговор будет исполнен на самой большой площади его города.

Маленькая фигурка двигалась среди армии, не сбавляя шагу, и воины поспешно расступались перед ним. Гоблины шарахались в стороны, их ряды слегка дрожали, когда он проходил мимо. Когда он пересек неофициальную границу между их лагерем и лагерем людоедов, случилось то же самое. Он беспечно шел, в то время как солдаты, которые днем раннее беспощадно расправлялись с сельскими эльфами, спешили убраться с его пути. Таким образом колдун Трамд Темный прошел к самой высокой части лагеря, в то место, где вода потоками лилась со скалистых вершин. Там стояли две палатки, недалеко друг от друга и очень далеко от всех остальных палаток лейтенантов и капитанов драконьей армии. Одна из них была из красного шелка и имела ярко-красный вымпел, на вершине. Раздвинутая до максимума, она смотрелась как пятно яркой крови среди серовато-коричневой и черной массы армий. Вторая палатка попроще, более маленькая, с кожаными стенами и без вымпела. Фейр Керон смотрела на первую палатку, так как знала, что колдун идет именно к ней.

Кровавый Самоцвет, позвала она.

Моя госпожа?

Передай ему, пусть ждет меня в моей палатке.

Как пожелаете, госпожа.

Красный дракон, отделившись от остальных, вытянул длинную шею и взмыл в небо. Армия задвигалась, походя на волнующееся море перед штормом. Людоеды угрожающе поднимали кулаки к небу, бравируя. Люди беспокойно двигались между собой, в то время как гоблины в панике разбегались. В дальней восточной части лагеря дракониды не подали виду, что почувствовали приближение дракона. Они чувствовали драконов также, как и те чувствовали их. Трамд остановился и посмотрел вверх, потом развернулся и пошел от красной палатки к кожаной.

Фейр Керон мрачно улыбнулась. Он был хорошим волшебником, этот Трамд, и полезным человеком в битвах. Среди эльфов он был известен и не известен одновременно, его присутствие ощущалось в каждой кровавой резне, но не находилось и двух эльфов, способных одинаково его описать. Людоед, человек, гном и даже однажды эльф — так описывали его претерпевшие нападение жители деревень, маг, ужасный голос которого разносился над пожарами и убийствами. Некоторые считали его оборотнем, наводящим ужас порождением Бездны. Он не был им, но от этого не становился менее страшным.

Фейр Керон пошла вниз по холму, держа в руке рогатый драконий шлем, ее длинный меч стучал о ее затянутое кольчугой бедро. У полезного человека, ужасного в битвах, Трамда, была раздражающая привычка исчезать время от времени. Об этом они и должны были поговорить.

**

Когда Фейр Керон вошла в свою палатку, Трамд повернул голову от карты, прикрепленной к северной стене. Он изучал карту, вытягивая голову из сутулых плеч. Все королевство Сильванести было отображено на карте, включая сожженные территории и лес.

"Моя госпожа," — сказал колдун, которого боялись эльфы северных пределов государства, которого боялась даже драконья армия, — "Я здесь, как вы и просили."

Снаружи шум армии был подобен звукам прибывающего и отступающего океана, пять тысяч голосов, смешивающихся с еще десятью тысячами звуков звенящих доспехов и лязга мечей на тренировочных полигонах, где воины Повелительницы оттачивали свои навыки. Песня ее армии! Фейр Керон положила драконий шлем на маленький столик и ремни его зашелестели на грубой поверхности, а сталь слабо зазвенела в затхлом воздухе палатки. Она подтянула ногой табурет и села. Молча она разглядывала мага, вытянувшегося под ее пристальным взглядом, на его исполненное любезностью лицо. Высокий, как варвар с Равнин, сегодня он носил человеческое обличье. Его волосы, так же как и у нее, отливали золотом. Длинная борода доходила до пояса его черного одеяния.

Фейр Керон улыбнулась про себя. Имея возможность превращаться в мужчину или женщину, людоеда или драконида, маг тем не менее не был оборотнем. Он был гномом. Его жесты, словесные обороты и особенности речи часто его выдавали. Его подручный всегда носил за ним его невероятный платяной шкаф, забитый всевозможными вещами, подходящими для его очередного аватара. Фактически, маг сейчас не стоял прямо перед ней. Это существо было безжизненным порождением магии, оживленным умом волшебника, который жил далеко отсюда, в месте, которое Фейр Керон никогда не видела. И при этом она никогда не видела его в его истинном обличье. Он никогда позволял себе этого. Те, кто думал, что видели его, видели только того, кого колдун желал им показать, и единственным доказательством его существования в физической форме был его голос.

"Я искала вас, Трамд. Этим утром, когда приехали офицеры с докладами о вчерашнем сражении, я думала, что вы будете среди них."

Снаружи кто-то закричал. Голос извергал проклятие, которое внезапно оборвалось. Запах крови проник в помещение. Фейр Керон не пошевелилась и под ее мрачным взглядом Трамд пожал плечами и сделал неопределенный жест:

"У меня были другие дела"

Гневная дрожь пробежала по ней.

"Понимаю. Мне кажется, у вас слишком часто другие дела."

Трамд поднял бровь.

"Если вы хотите спросить о моих делах, спрашивайте. Вы получите тот же самый ответ, который и всегда: ваши дела — это ваши дела и когда вы просите, они становятся и моими. Мои же дела — это только мои дела "

Какое-то насекомое в темном панцире пробежало по полу, жук, размером практически в половину ее ладони. Фейр Керон рассеянно раздавила его, с улыбкой прислушиваясь к хрусту панциря. Она подняла ногу, чтобы удовлетворенно посмотреть на подошву ботинка.

"Осторожнее, Трамд. Вы не слишком правильно все понимаете. Вы занимаетесь моими делами, чтобы иметь возможность пройти по всему Кринну с моей армией. Времена могут измениться, мой друг, и однажды может оказаться, что я уже не нуждаюсь в ваших услугах"

Любезное лицо аватара не изменилось, зеленые глаза смотрели спокойно.

"Времена постоянно изменяются, госпожа, и меня это не очень волнует".

Его спокойствие раздражало ее. Она провела пальцем по вьющемуся узору на драконьем шлеме, узору, который изображал хвост дракона. Глаза ее сузились и она уставилась на аватар колдуна, которого никогда не видела. Груда гниющей плоти, обладающая необыкновенно острым умом — вот как описывали слухи личность Трамда Темного. Иногда по ночам она вспоминала эти слухи и ее колотила дрожь. Она слышала, что существуют определенные испытания для магов, которые желают большего, чем быть захудалым колдунишкой, занимающимся выведением бородавок и смешиванием лекарственных трав. Все говорили, что эти испытания не были легкими. Но никто никогда не говорил, на сколько на самом деле они были ужасны. Везде, где бы не слышали о Трамде, о нем отзывались в страхе. Говорили, что — и он никогда не отрицал этого — что его тело было разрушено во время испытания настолько сильно, что только воля колдуна и сила его разума держали его в мире живых.

Равнодушным голосом Фейр Керон сказала:

"Разве вы не можете дождаться, пока мы окончательно не завоюем эту территорию, а потом уже заняться мародерством?"

Кровь прилила к бородатым щекам Трамда. Такая характеристика его занятий оскорбила его.

"Госпожа, вы провоцируете меня на…"

В вышине раздался боевой драконий клич. Красные стали перекрикиваться, взволнованные, готовясь к бою. Один пролетел прямо над палаткой и его черная тень скользнула по потолку. Фейр Керон почувствовала, что драконы рвутся в бой.

"Достаточно!" — закричала она — "Это вы меня провоцируете. В этой минуты вы можете покинуть мою армию только после моего разрешения. Вы не можете уходить и приходить по своему собственному желанию. Кампания теперь будет продвигаться намного быстрее. Эльфы бросают все оставшиеся силы на границу. Мы будем ударять по ним тяжелее и чаще. Мне нужно, чтобы вы были здесь."

Он ничего не отвечал в течении долгого времени и еще один дракон, затем еще один пролетели над палаткой, путая тени. Когда он поднял взгляд, его глаза смотрели холодно и уверенно, как у человека, который принял какое-то решение.

"Как вам будет угодно, госпожа. Теперь же, позвольте обсудить с вами один вопрос. Один..", — мягко сказал он — "один маленький вопрос, который неоднократно привлекал мое внимание с тех пор как я присоединился к вашей армии."

Когда она нетерпеливо махнула рукой, он подошел к карте, прикрепленной к стене палатки и тени драконов заскользили по его спине. Он широким жестом обвел все Сильванести.

"Мы выиграли несколько битв, моя госпожа. И все же мы продолжаем держаться поближе к горам."

Она пожала плечами.

"И?"

"И… армия задается вопросом… Когда же мы двинемся в лес?"

Фейр Керон рассмеялась.

"В поисках больших трофеев, чем можно найти в маленьких деревнях, не так ли? Головы всех забиты рассказами о легендарных сокровищах эльфийских городов?" — она отвернулась и сплюнула, — "Мне плевать на них. Мы сделаем так, как делали всегда — в Нордмааре, в Гудлунде и Балифоре — выступим отсюда только тогда, когда города будут переполнены беженцами, когда армия эльфов не сможет их защитить. А пока пусть их армии прибывают сюда, чтобы сражаться с нами. Пусть они тратят впустую силы и деньги, пытаясь победить."

"Значит…"

Фейр Керон пожала плечами.

"Значит, казните нескольких несогласных, публично. И продолжайте организацию нового набега." — она повернулась к карте и мимолетом бросила, — "И, кстати. Я разрешаю вам собрать кровь казненных"

Он не ответил. Через некоторое время вопли убиваемых разорвали тишину. Фейр Керон улыбнулась.

**

Пение птиц затихло. На самшитовой ограде Сада Астарин молчали кардиналы. Серым синицам, фиолетовым зябликам и скромным воробьям нечего было сказать. Пересмешники попрятались в изгороди, показывая лишь белые шевроны на крыльях, их неистовые крики умолкли. Бабочки не порхали над горшками с песком, расставленными по всему периметру сада. Божьи коровки не усеивали последние осенние розы. Казалось, что все жители сада сбежали, испытывая страх перед большим скоплением эльфов.

Возможно, сад был единственным тихим местом в Сильваносте. Даже небо не выглядело мирным. Золотые грифоны кружили над городом с гордыми Наездниками Ветра на спинах. Солнце отражалось от ремней безопасности наездников и клювов животных. Их было две дюжины в небе, эскорт шести полных стай, которые встретятся в пограничных областях. На спине самого большого грифона, перепоясанный украшенным драгоценными камнями мечом, в кольчуге из великолепной яркой стали, сидел лорд Гаран из Дома Защитников, кружа возле самого высокого балкона Звездной Башни, на котором стоял Беседующий.

Эльхана стояла возле отца. Король блистал в золоте и шелках. Его дочь, держа руку на его руке, была белой как лилия, ее темные волосы были высоко уложены на голове и украшены алмазами, ее одежда была сшита из самой белой парчи. Когда Гаран пролетал мимо них, принцесса подняла руку и лорд приветственно отсалютовал ей.

"Лорд Гаран!" — кричали эльфы, женщины махали зелеными платками с балконов, мужчины высовывались из окон. — "Лорд Гаран, за Эли! За Сильванести!"

Ближе к земле ликующие голоса распространились по дворам и улицам вокруг Звездной Башни. Некоторые разглядывали парящих в небе Неистовых Бегунов, но большая часть собиралась вокруг праздничных угощений. Смех, шутки и звуки шумных игр раздавались отовсюду. Военные мундиры, зеленые и цвета любимых эльфами осиновых деревьев мелькали вокруг. На балконах и в окнах окружающих Звездную Башню домов некоторые мужчины, женщины и дети в яркой цветной одежде приветствовали Неистовых Бегунов, а некоторые молча провожали их глазами. Все пытались запечатлеть эти моменты в памяти и в сердце. Внизу, одетые в зеленое и серое, стояли сыны и дочери Дома Защитников. Уважение, с которым относились к ним в каждом Доме, было почитанием гордых детей Сильванести, поклявшихся пролить кровь и сложить голову, защищая каждого из жителей.

Это была лишь малая часть сильванестийской армии. Большинство Неистовых Бегунов сосредоточились в Шалост на северо-западе. Силы из Сильваноста присоединятся к ним и оттуда, из Вайлорнской Башни, грифоны понесут стрелков в сражение. Армия из Сильваноста за два дня доберется до Башни. Скоро праздник закончится и Неистовые Бегуны окунутся в лесную чащу и растворятся там, разбиваясь на немногочисленные группы. У них не было обычая двигаться походным порядком, как двигаются остальные армии Кринна. Они были эльфами, и даже самые неопытные из них могли раствориться в тенях когда пожелают.

Возле южного края Сада Астарин, около Храма Синего Феникса, где находился Дом Создателей Крон, серые и зеленые цвета одежд разбавились белым. Пришли чародеи и запахи высушенных трав и бальзамов смешались с запахами кожи, стали и пота армейских подразделений. Во главе их пришла Илле Сават. Она, как Глава Дома Мистиков, будет следить за выполнением этой магической хитрости — плана этого слуги! — но не будет вмешиваться. Не было трудным подыскать заклинания иллюзии, хотя это была отнюдь не область Белой магии. Запрещенные заклинания тоже подвергались учету в Сильванести. Маги, которых Илле выбрала для этого дела, были теми, кого она считала достойными, с безукоризненной репутацией и которые поклялись сотворить это враждебное колдовство, а потом выбросить из головы и никогда больше не применять снова. Среди них, держась позади всех, был один, в котором она не была столь уверенна, и которого включила в группу по принуждению. "Позвольте ему жить или умереть в соответствии с его планом," — сказала она королю. Она была глубоко убеждена, что такой наглец как Даламар Арджент должен был бы на себе почувствовать свой замысел, как он предлагает сделать другим.

**

Пьянящий аромат волшебства заполнил сердце Даламара. Вокруг него собрались те, кто обычно считал его пустым местом, а теперь знали, что это он придумал план, которому они собирались посвятить все свое умение и силу. В нем снова затрепетала надежда. Он пришел сюда с достойнейшими из Дома Мистиков, которые раннее упорно отказывали ему в обучении. Кто сможет теперь отказать ему в знаниях? Кто сможет сказать ему: "нет, ты не можешь отправиться в Вайрет для прохождения Испытания Высшего Волшебства".

Чья-то рука легла ему на плечо и низкий голос произнес:

"Доброе утро, Даламар Арджент"

Даламар повернулся и увидел возле себя Теллина Виндглиммера:

"Вы пришли, чтобы пожелать мне удачи, господин?"

Где-то в городе зазвучали трубы, резко врезаясь в ропот толпы. Рябь волнения прошла через ряды Неистовых Бегунов и их шутки и смех стихли до приглушенного бормотания. Очертания толпы начали изменяться, поскольку эльфы принялись формироваться в небольшие группы.

Теллин криво улыбнулся.

"Что же, я желаю вам удачи" — он положил на землю объемистый походный мешок, который до этого держал в руках — "но не только за этим я пришел сюда."

"Правда?" — Даламар набрал воздуха, чтобы задать напрашивающийся вопрос, но остановился. Глаза Теллина блуждали по толпе и вдруг остановились. Возле Храма Синего Феникса стояла женщина, нервно сжимая руки и ее серые глаза скользили по толпе Неистовых Бегунов и магов. Внезапно леди Линнта улыбнулась и быстро повернулась к кому-то, кто заговорил с ней. Лорд Ралан взял ее за руку и отвел вглубь толпы.

Снова раздался голос труб. Где-то за пределами города военные рога запели глубоко и низко. Город призвал лес и лес ответил ему. Краска отхлынула от лица Теллина, пульс учащенно забился.

"Я пришел сюда, чтобы присоединиться к армии. Несколько других жрецов пришли вместе со мной."

"Чтобы сопровождать солдатские души, да?"

Теллин услышал нескрываемую иронию в голосе Даламара.

"Ну да," — ответил он — "Конечно."

Его глаза все еще смотрели на леди Линнту, на ее тонкую спину и серебряную корону волос. Когда она подняла руку, чтобы откинуть завиток волос от щеки, пульс в ушах Теллина застучал еще громче, пока она окончательно не скрылась в толпе. Жрец поднял свой мешок и забросил на плечи. Из его кармана выпал ярко вышитый футляр для свитков. Даламар нагнулся, чтобы поднять его. Когда он вытирал пыль с футляра краем одежды, то почувствовал как ароматы женских духов наполнили воздух, ароматы сирени и папоротника.

"Господин," — сказал он, протягивая футляр Теллину. Теллин положил его обратно в карман и холодно сказал, как бы оправдываясь:

"Вы не единственный эльф в Сильваносте, у которого есть мечта."

Это было так, но Даламар не думал, что лорду Теллину будет легче реализовать ее, чем ему. В Доме Мистиков уважали талантливых людей или, в крайнем случае, могли бы зауважать. В Доме Создателей Крон никому не было интересно кто вы — жрец или герой войны. Если вы были не из их клана, то не сможете жениться ни на одной из их дорогих доченек.

**

Красный свет пылал в углу жаровни. Тени сползали по шелковым стенам красной палатки. Трамд окунул пальцы в черную глиняную чашу и, когда вытащил, с них струилась кровь. Кровь из сердца. Он окропил ею камни, окружающие огонь и кровь окрасила руны на них, руны охоты, руны сокровищ, руны, гарантирующие удачу. Он был, как Фейр Керон и предполагала, гномом. Не здесь, не в этом варварском обличье, а там, далеко отсюда, в башнях его цитадели. Он знал все о рунах и он знал все об удаче, поскольку обычно гномы не так рассчитывают на первое, как на второе. Трамд наблюдал, как запеклась на огне кровь и на ней появились маленькие черные трещинки. Он вгляделся в эти трещины, которые явили ему маленький уголок Магического Плана. Темнота трещин завращалась в водовороте на его глазах. Он выдохнул и пламя огня заколебалось.

"Приди" — прошептал он голосом аватара, — "Приди и будь готов. Будь готов бежать"

Темнота углубилась, а затем задвигалась, принимая форму, неизвестную этому миру. На красных шелковых стенах тени дрожали и бегали, как маленькие дети этой темноты, собираясь возле дымохода. Из этой массы выделилось что-то более определенное, похожее на открытый глаз.

Трамд затаил дыхание, зная о глазе, но не смея отвести взгляда от трещин в запекшейся крови. Они затягивались медленно и спокойно, но стоит ему оторвать глаза от них хотя бы на миг, как оттуда появились бы такие вещи, которые заставили бы похолодеть драконьи сердца, а в души смертных вселить смертельный, безумный ужас. Глаз пылал, то темнея, то светлея снова. Трещины в крови медленно затягивались.

На стене тени приняли очертания пса с подозрительным взглядом и разинутой пастью. Вой собаки прошел через душу колдуна, длинный, жуткий вопль волка-одиночки. Пламя вспыхнуло и кровавые руны затянули свои раны и темнота отступила. Трамд уселся на пятки и посмотрел на стену, собака-призрак казалась живой.

"Псина," — сказал колдун, глядя в глаза созданию, сразу приковав к себе его внимание, — "Псина, хочешь поохотиться?" Сверкающий глаз замигал. Собака поохотилась бы. "Беги в лес," — скомандовал Трамд. — "Беги, ищи и возвращайся ко мне, если вынюхаешь какую-либо магию, книгу или артефакт, свиток, кольцо или кулон. Беги и возвращайся скорее."

Собака-призрак отделилась от стены, реальная, но не живая. Она бежала сквозь ночь, дитя темноты во мраке, чувствуя себя как рыба в воде. В лесу, под светом лун она добежала до сожженных земель, обугленных стволов и пепла, где время от времени мигали тлеющие угольки, как глаза руин, наблюдая за бегущей собакой-призраком. В деревнях, мимо которых она пробегала, люди просыпались с криком, словно от кошмарного сна. Мимо руин она пробегала не задерживаясь, так как там уже ничего не представляло для нее интереса. Кое-какие магические предметы она уже обнаружила, так как здесь было королевство, где волшебство уважали. Собака ощущала кольца власти, мечи, способные разить людоедов, драгоценные рукоятки которых несли на себе руны силы, отражающие проклятия. Она нашла все эти вещи в маленьких поселениях между пограничными областями и Королевской Дорогой. Быстро, как холодный зимний ветер, собака миновала многолюдный лагерь эльфов, оборванцев, истекающего кровью народа, старух, стариков и маленьких детей, которые всхлипывали во сне. Спящие просыпались с воплем, когда собака проскользнув мимо огней их костров, устремлялась дальше.

Под взглядами Солинари и Лунитари, под всевидящим оком невидимого, но присутствующего Нуитари животное бежало все дальше и дальше. Оно промчалось мимо некоторых стоянок Неистовых Бегунов, где тоже обнаружило следы магии. Его хозяин подберет их кости, когда они падут в сражении. Также собака обнаружила несколько магических книг, защищенных охранными заклинаниями. Три тонкие книги не представляли особой важности. Четвертая же, толстая и старая, была достаточно ценной. Собака обнаружила их в пещере недалеко от города короля эльфов, прекрасного Сильваноста, яркого драгоценного камня на груди королевства.

Наконец удовлетворившись, собака-призрак возвратилась к палатке своего хозяина. Все вещи, которые она обнаружила и рассмотрела, доставили ей большее удовольствие, чем похвала ее хозяина.

"Итого двадцать," — сказал Трамд темноте с пылающим взором, — "теперь можешь прогуляться туда, в спящую армию. Бери там все что хочешь и делай с этим, что угодно".

Собака испарилась из палатки, ее красные глаза, мерцали как тлеющие угольки. Из любопытства Трамд вышел за ней. В холодном ночном воздухе он наблюдал бегущую тень, слегка размытую и бесформенную. Мириады звезд сияла на небе. Луны взошли. Как красные глаза, пылали бесчисленные походные костры армии. Он наблюдал за бегущей тенью и чувствовал в себе движение крови, крови в аватаре, крови в гниющей куче плоти и костей, лежащей под шелковым покрывалом далеко отсюда. Собака прыгнула и — он почувствовал это — оторвала что-то у спящего воина. Не было крови и звуков ломающихся костей. Она оторвала душу несчастного и еще четверых рядом с ним.

Трамд улыбнулся. Он вздыхал и чувствовал, как собака-призрак заполнялась сущностью своих жертв, их мыслями, желаниями и мечтами, а также страхом и слабостями. Он смеялся, утробным и ужасным смехом, походящим на камни, трущиеся друг о друга, когда животное забрало те души и потащило в темноту, откуда прибыло.

Он наблюдал, как обездушенные бегали, стеная, среди армии. Он видел как их ловили и убивали, и слышал как те, кто убивал их, говорят друг другу: "Безумие. Хорошо, что они мертвы." В конце концов, они были людоедами и иногда сходили с ума и должны были быть убиты. Однако в том месте, где жила собака-призрак, их стенания и крики никогда не утихнут.

Утром Трамд отметил все те магические предметы, которые нашла собака-призрак, на карте, которую держал в маленьком серебряном ящике. Он делал это всякий раз, когда драконья армия планировала захватывать новые земли. По всему пути следования Фейр Керон — в Гудлунде, Найтлунде и Балифоре — он собирал магические сокровища. В этот раз он тоже найдет их. Думая о том, окажется ли один из них тем самым сокровищем, которое он ищет, он позавтракал и вышел на утреннюю прогулку. Его мечтания прервались на какое-то время, когда он зашел к своей Повелительнице, чтобы сообщить, что большая армия эльфов пришла в движение. "И беженцы, которых мы заставили бежать от нас по лесам, уже недалеко от Сильваноста. Они голодны и оборванны и готовы съесть не только осенний урожай, но и все существующие зимние запасы эльфов"

"Моя госпожа" — сказал он, глядя, как Фейр Керон завтракает сыром и вином, — "Моя госпожа, конец эльфов уже близок".