Чужая реальность

Глава 40

ХАОС РЕАЛЬНОСТИ

#

Корпорация «Лабсетэк» не поясняла Адаму Мицкевичу, зачем они продолжали работы над интерфейсом переноса сознания из игры в другое тело. При этом Адам являлся одним из ключевых специалистов в разработке как интерфейса, так и его внешней инфраструктуры.

Кроме того, ему было поручено разработать объяснение, почему бинарный массив приобретает такие свойства, пройдя стадию переноса в игру и обратно. Дело в том, что никто не мог этого объяснить. То есть объяснений было много, но вот построить на них стройную теорию не получалось.

Раз в месяц Адам Мицкевич собирал в своём кабинете всех учёных, работающих над теорией, и просил доложить о результатах. Нейля Валеева всегда присутствовала на таких совещаниях, внимательно выслушивая все теории. Обычно она сидела в углу кабинета и булькала кальяном.

Но раз за разом любые попытки создать теоретическую базу для процесса конвертации сознания с помощью игры Адам Онлайн приводили или к логическим неувязкам или к такой псевдонаучной ерунде, что всем становилось смешно. Например, один из теоретиков из Казахстана (ещё не ставшего Китайским) заявил, что бинарный массив сознания, пройдя через фильтр виртуального мира, вовсе не менялся. Вместо него менялась Вселенная, которую это сознание создавало для самого себя. То есть оно попадало в другую виртуальность, но уже собственного производства. Поэтому сознанию было без разницы, какую оболочку ему занимать, ведь оно все равно оставалось в виртуальности.

— На самом деле любой, кто использовал техаррацию — не вернулся из виртуального мира, — подвёл итог своей теории учёный. — Вместо этого он создал себе вымышленную Вселенную, в которой он якобы вернулся и продолжил жить.

— Красивая теория, — пропыхтела кальяном Нейля. — Но тогда получается, что раз я первый человек, который использовал техаррацию, то вы все плод моего воображения? NPC в моей виртуальной Вселенной?

— Получается так.

Нейля засмеялась:

— Ты только что меня богиней этого мира назвал. Учись, Адам, как делать комплименты женщинам.

Адам Мицкевич покраснел. Забавно, но все вокруг замечали, что этот сорока шестилетний мужчина влюблён в главу «Лабсетэк», как мальчишка. Все, кроме него.

— Давайте просто признаем факт, — предложил другой учёный из группы исследователей. — Мы понятия не имеем, почему это происходит, но это работает. Вместо того чтобы выяснять причины этих процессов, давайте сфокусируемся на том, как извлечь из них побольше прибыли. Я сейчас не о деньгах, а о том, как мы можем ускорить выполнение тех задач, что перед нами поставила «Лабсетэк».

— А вот такой ход мыслей мне нравится, — сказала Нейля Валеева. — Обрати внимания на этого сотрудника, Адам. Он не витает в выдуманных Вселенных.

Корпорация «Лабсетэк» в лице Нейли Валеевой настояла, чтобы интерфейс, названный BATS (Binary Array Transferring System), оставался неотъемлемой частью игры. В технической документации это объяснялось тем, что строить отдельные QCP-кластеры, на которых можно тестировать BATS, слишком дорого.

Но Адам Мицкевич и некоторые другие сотрудники, прекрасно понимали, что интеграция BATS в игру нужна для того, чтобы иметь доступ к бесконечным поставкам подопытных кроликов. То есть игроков. На отдельном кластере этого не добиться, ведь там не будет подопытных кроликов.

Адам Мицкевич сильно переживал, что однажды корпорация потеряет чувство меры в экспериментах. Но на протяжении многих лет работа BATS не привела к каким-то катастрофическим последствиям. Даже если оцифрованные сознания людей и подвергались каким-то манипуляциям со стороны BATS, то это никак не отражалось на игре или на людях.

Уже в первые годы коммерческого использования техаррации количество несчастных случаев было сведено к незначительному количеству. Даже эти редкие смерти клиентов маркетинговый отдел «Лабсетэк» умудрился использовать в свою пользу. Для этого им даже не пришлось подделывать данные статистики, чем занимаются все маркетинговые отделы любых корпораций.

Дело в том, что капсулы виртуальной реальности и гироскопные шары оказались в разы опаснее. Люди ломали себе шеи, прыгая внутри гирошаров, а некоторые умудрялись даже придушить себя проводами.

Капсулы виртуальной реальности не убивали напрямую, как гирошары, но вели к деградации и атрофии мышц, повышая смертность пользователей от естественных причин.

Производители VR-капсул годами игнорировали проблемы своих устройств. Но когда техаррация от «Лабсетэк» завоевала половину рынка услуг по работе с виртуальной реальностью, они зашевелились. Одни пытались встроить в капсулы какие-то валики, которые массировали мышцы пользователя, пока он бегал по фэнтезийным мирам и дрался на мечах. Другие пробовали ставить таймеры, которые выводили клиента из виртуальной реальности каждые сорок минут.

Производители VR-капсул и гирошаров (часто это были одни и те же компании) поддержали общественное движение «Один мир — одна реальность», которое требовало запрета техаррации. Вообще-то движение выступало против пребывания людей в любой виртуальной реальности, но ради победы над «Лабсетэк» они согласились временно направить свою деятельность только против техаррации.

Само собой, ни одна из этих инноваций не помогла капсулам выжить. Особенно после того, как было анонсировано новое «прорывное улучшение технологии».

Когда человечество узнало, что стазис техаррации останавливает старение, все прочие технологии VR оказались на свалке. Играть в Адам Онлайн стали даже те люди, которые играть не любили.

#

Всего через шестнадцать лет после презентации технологии техаррации, игра Адам Онлайн стала практически единственным игровым миром. Гироскопные шары и капсулы VR доживали свой век в качестве тренажёров для несовершеннолетних и инвалидов.

Адам Мицкевич был полностью занят своим детищем — тотальной и всеобъемлющей игровой вселенной, где должны быть все виды игры, известные человечеству.

О проекте BATS он вспоминал только тогда, когда нужно было провести обновление ядра игры или подключить новые мощности, как это было при вводе в строй Второго Обвода. «Лабсетэк» требовала уведомлять об обновлениях за несколько дней, чтобы они приостановили работу BATS. Хотя этот интерфейс и был встроен в игру, но у игроков не было к нему доступа. BATS работал на движке игры, но не был игрой. Поэтому был риск того, что он будет затёрт после обновления.

С Нейлёй Валеевой он почти не общался, изредка встречаясь на совещаниях или презентациях. Её не интересовали игры, а его не интересовало всё остальное.

Поэтому он был весьма удивлён, когда впервые за много лет Нейля Валеева попросила о личной встрече.

Адам Мицкевич сидел в своём кабинете за огромным каменным столом. Этот стол был репликой того стола, который имелся в тронном зале одного из замков в Городе Зеро. Эта локация до сих пор сохранилась, именно там получали первую миссию игроки, которые прокачивали магических персонажей.

— А ты постарел, — сказала Нейля Валеева, входя в кабинет. — Тебе нужно почаще играть в свою игру, больше проживёшь.

— Да и ты не молоденькая, — отозвался Адам Мицкевич. — Тебе тоже нужно почаще играть в мою игру.

Нейля Валеева села на диван. Ей было за пятьдесят, но выглядела так же превосходно, как и в тридцать. Поэтому слова Адама звучали, как жалкая попытка ответить колкостью.

— О, ты же знаешь, Адам, после того раза, как испытала техаррацию на себе, я поняла, что реальность мне милее.

— А не ты ли мне рассказывала о вечной жизни в виртуальности?

Нейля Валеева рассмеялась и достала пачку сигарет:

— Кому нужна вечная жизнь в идиотской игре? Без обид, для меня все игры — идиотские.

— И это говорит бывшая чемпионка по Доте Файв?

— Это было в молодости. Да и то по работе. Сейчас я вообще не прикасаюсь к играм. — Нейля чиркнула зажигалкой, но не подкурила сигарету. — Кроме покера. Покер — это великая игра.

Адам Мицкевич вышел из-за каменного стола и подошёл к дивану:

— У меня не курят. И вообще это вредно.

— Не переживай за моё здоровье. — Она спрятала сигареты, похлопала ладонью по дивану, приглашая сесть рядом. — Я к тебе по делу.

— Если это связано с BATS, то у нас отработана процедура. Открой тикет в планировщике задач, а я посмотрю, каких специалистов привлечь.

— Нет, в этом деле я верю только одному специалисту — тебе.

Не вдаваясь в подробности, Нейля Валеева рассказала, что система BATS функционирует без проблем.

— Настало время ускорить её работу.

— Забавно, — хохотнул Адам Мицкевич. — А я до сих пор не знаю, для чего вам нужно эта система. Хотя без моего участия она не заработала бы вообще.

— Настанет время — узнаешь. Кроме того, ты ведь и сам давно догадался для чего она?

Адам Мицкевич наконец перестал стоять перед диваном и сел рядом с Нейлёй. За эти годы создатель игры сильно располнел. Под весом его тела диван прогнулся и Нейля Валеева скатилась к нему, словно спутник Юпитера, притянутый гравитацией.

— Я так и знал, что вы об этом попросите. Хотя и не понимаю, почему так долго ждали?

— На пути к бессмертию нет нужды торопиться, — ответила Нейля. — Но теперь для нас стало критичным то время, которое уходит на перемещение сознания в иное тело. Ведь нашему клиенту приходится не просто заходить в игру, используя реальный гражданский UID, но ещё и проводить почти сто часов, занимаясь глупой игрой, прежде чем сознание будет подготовлено к переходу в иное тело. Но так как после конвертации, у бинарного массива клиента исчезает блок инструкций, который помечает его «игроком», то игра автоматически воспринимает их как NPC. А это… не совсем приятные ощущения.

— У каждой технологии есть побочные эффекты, — кивнул Адам. — Вы хотите, что бы я добавил к интерфейсу что-то вроде быстрого конвертора?

— Не только это. Ещё нам надо, чтобы ты принял участие в разработке офлайн-интерфейса. Вообще-то мы планировали обойтись без тебя, но возникла проблема — конвертированное сознание способно воспринимать только интерфейс на движке твоей идиотской игры. А лучший специалист по идиотской игре — это ты.

— Отложим в сторону оскорбление моей работы, — усмехнулся Адам. — Но какого чёрта вам нужно снабжать людей интерфейсом? Вам мало других систем дополненной реальности? Тот же SOLES или десятки других.

— Другие системы дополненной не работают на уровне сознания человека. Они все — корявые надстройки над реальностью.

— Всё равно не понимаю, как вам поможет игровой интерфейс? Вы планируете ввести такие же уровни, классы и сбор лута из сундуков?

— Сундуков точно не будет. А всё остальное — это на твоё усмотрение как разработчика.

— Ага, — вот чем корпорация занималась эти годы, — пробормотал Адам Мицкевич. — Я-то думал, вы оставите меня в покое.

Нейля Валеева продолжала:

— Перенос сознания открывает новые возможности для модификации реального тела. Ведь наука не стоит на месте, Адам. Я допускаю, что ты этого не заметил, занимаясь созданием иллюзорных миров. Для управление этими модификациями и необходим интерфейс.

— Модификации? — удивился Адам Мицкевич. — Это какие? Невидимость? Умение летать? Быть может, вы ещё и магию изобрели?

— Если начнёшь работать, ты получишь исчерпывающую информацию обо всех модификациях.

Адам Мицкевич хотел было уже строго отказаться и послать Нейлю куда подальше, но она словно предусмотрела и это:

— Прежде чем ты начнёшь не соглашаться, я расскажу, что для тебя открываются совершенно невообразимые перспективы. Когда ты подпишешь соглашение…

— Ещё одно? — изумился Адам. — Я же подписывал! Вы и так отслеживаете каждый шаг в моей жизни.

— О, поверь мне. Всё, что ты знаешь сейчас — это ерунда в сравнении с тем, что ты узнаешь после того, как согласишься работать над улучшением BATS.

Адам Мицкевич раздражённо встал с дивана. Гравитация его тела перестала притягивать Нейлю, и она слегка подскочила на диване.

— Я знаю, что ты не хочешь участвовать во всём этом, — сказала она. — Но ещё я знаю, что твои попытки создать идеальный мир в виртуальной реальности это всего лишь сублимация страха перед хаосом реального мира. Но я даю тебе шанс этот хаос упорядочить.

— Хорошая попытка.

— Ты стал творцом виртуального мира, в котором живёт всё больше и больше людей. Пора перейти на новый уровень и стать творцом реального мира.

— Очень хорошая попытка, — пробормотал Адам Мицкевич.

— Поверь, тебе понравится. Ведь ты же гений.

#

Я, Нейля и Ника не могли усидеть на своих стульях. Мы постоянно с них вскакивали, восклицали, и садились обратно, чтобы не отвлекать Марьям от повествования.

Кстати, сама она не только рассказывала, но и показывала. В нужных местах рассказа, она включала снэпшоты, записанные через MindLink. Тогда мы смотрели на реальные записи диалогов. На некоторых записях лица были замазаны или закрыты чёрным квадратом. Хотя несложно было догадаться, кто есть кто.

После всего, что мы узнали, именно Нейля выглядела наиболее шокированной. На лице андроида Ники не выражались эмоции, а я лично был удивлён только информацией о BATS. А то, как техаррация завоевала мир, мне было известно со школы. Как и о взаимодействии компании Адама Мицкевича и корпорации «Лабсетэк».

Корпорация, например, всё ещё существовала.

— Я больше так не могу, — сказала Нейля. — Я больше не могу видеть себя, слышать себя и знать что женщина на записях — это я.

— Это не ты, — успокоила я.

— Этого я знать тоже не хочу! — Нейля поднялась со стула. — Продолжайте без меня, мне нужно выйти.

Мне стало не по себе, когда Нейля исчезла из поля зрения. Я сразу же почувствовал себя одиноким. Собравшись с мыслями, спросил:

— Так, значит, интерфейс в реальности мне не почудился? Он на самом деле есть? Но как он попал ко мне?

— Во время выхода из игры бинарный массив человеческого сознания временно становится доступным для записи. Это краткий момент в шестнадцать миллисекунд, но его достаточно, чтобы мы получили полный доступ к массиву.

— Но как? Вы что ли всё время были рядом со мной?

— Нет. Мы получили доступ через Нейлю Валееву. Ведь её бинарный массив не имеет ограничения, которое есть у остальных игроков. Мы использовали её оболочку для передачи данных.

Я кивнул, будто всё понял. Но право же, я боялся задавать уточняющие вопросы, чтобы Марьям не начала старательно объяснять технические вещи.

— А меня другое волнует, — сказала Ника. — Я так и не поняла, что именно создал Адам Мицкевич? Что это за конверторы и где они?

— Мы тут, — ответила Марьям. — Это мы — конверторы.

— Не понимаю, — упрямилась Ника. — Но ведь менторы, насколько я помню историю игр, это вспомогательные программы из Доты Файв. Вы ведь вообще архаичная технология. Вы просто часть древней игры, которая занималась обучением новичков.

— Но именно на нашей основе Адам Мицкевич и создал конверторы. Кроме того, на основе нашего алгоритма были разработаны шаблоны для личностей самообучающихся неигровых персонажей.

— Ладно, к чёрту неписей, — отмахнулся я. — Но что вам нужно от меня? Почему именно у меня появился этот интерфейс при выходе из ванны? Я что ли какой-то избранный?

— Нет. Ты как все, — ответила Марьям. — Был, как все, пока не нашёл бинарный массив Валеевой. После этого ты перестал быть для нас таким же, как все. Ты стал объектом и целью нашей работы.

— Господи, выдохнул я. — Поражаюсь, как ты… как вы умеете говорить подробно, но непонятно. — Какая цель вашей работы?

— Мы преобразовываем бинарные массивы человеческого сознания, адаптируя их под использование любой оболочки. Мы устанавливаем в них BATS-совместимый интерфейс, а так же…

— Стоп! — воскликнула Ника. — Под «оболочкой» вы подразумеваете именно тело другого человека или же иные билогические формы жизни или даже машины?

— Мы делаем то, что я уже упомянула. Использование иных оболочек для интеграции в него бинарного массива человеческого сознания не исключено.

— Я так и знала, что это возможно… — прошептала Ника.

Я в отчаянии провёл по своему лицу рукой, силой вдавливая ладонь в нос:

— Вы хотите сказать, что там, в реале, есть некие оболочки, которые не являются людьми? Типа, роботы?

— Я сказала то, что уже сказала, Леонарм. Мы не знаем, что в той части пространства, которое ты называешь «реальность». Нам оно не доступно.

Ника тоже что-то хотела сказать, но я её остановил взмахом руки:

— Подожди, этак мы никогда не дойдём до сути. Давай, сначала выясним, что менторам нужно именно от меня.

Марьям как-то неуклюже кивнула, словно ей было трудно двигать телом:

— Согласна. Лучше систематизировать запросы к нам.

Я прокашлялся, хотя в этом не было необходимости, ибо ощущение сухости во рту было всего лишь в моём воображении:

— Итак, что вам надо лично от меня? Зачем вы воткнули мне в голову интерфейс Адам Офлайн во время экстренного выхода?