Чудесная страна (СИ)

Глава 7

С пригорка отлично просматривался весь деревенский торговый причальный комплекс, одних только складов было столько, что их было не сосчитать. Хорошо было видно, что люди, работающие на причалах и в складах, не заметили короткой схватки, произошедшей на пригорке, они продолжали спокойно заниматься своими делами. Грузчики переносили товар, переписчики переписывали штуки материи и ткани, купцы из тенька наблюдали за своими работниками, активно вмешиваясь в их действия, раздавая направо и налево подзатыльники, тумаки и советы.

Ивэн сразу же обратил внимание на приближающуюся и собирающуюся швартоваться к ближнему причалу большую барку. Уже вблизи причала шкипер барки ловко развернул судно, правым ее бортом коснулась толстых досок причала. Как только барка отшвартовалась, то к матросам на причале, которые принимали швартовые, с барки спрыгнули матросы и стали заламывать им руки за спины. Борьба продолжалась недолго, обоих швартовых матросов с причала со связанными за спинами руками куда-то отвели, а на причал с барки по сходням начали высаживаться вооруженные воины.

Ивэн обратил внимание на то, что все эти воины были одеты в непривычно длинную одежду и на головах имели мохнатые шапки. Он интуитивно предположил, что барка доставила в деревушку Россь какое-то воинское подразделение, так как эти воинами десятками покидали барку и сходили на берег, где они тут же скрывались в тент деревьев. Они явно прибыли с какой-то определенной целью и чего-то ожидали. Все немного прояснилось, когда из трюма барки начали поднимать верховых ящеров, закутанных в парусину, которых тут же опускали на берег, где хозяева тут же их разбирали.

Ивэн ущипнул себя за локоть, на его глазах в сельском порту разгружалась барка с десантом из степняков.

Помимо Ивэна и его бойцов на это же обстоятельство обратили внимание еще два грузчика докера, которые на своем горбу в корзинах перетаскивали сыпучий груз на соседнем причале. Эти докеры вначале внимательно присматривались к воинам и разгружаемым верховым ящерам, а затем они тревожными криками и махами рук попытались привлечь к себе и к разгружающейся барке внимание своих собратьев. Но в ответ только просвистели две стрелы и крики докеров на соседнем причале тут же прекратились. Один из докеров упал на самом краю своего причала, а его голова со стрелой в глазнице повисла в метре от поверхности реки. Другому докеру удалось пробежать несколько шагов, но и он умер от стрелы, пробившей затылок его головы.

А степняки, ксанфяне продолжали процесс разгрузки барки, когда он закончился, то две колонны конных всадников взяли направление на деревню и начали взбираться на речной прибрежный откос.

Ксанфяне, разумеется, тотчас же обратили внимание на горстку воинов, застывших неподалеку. Но, как только обе конные колонны тронулись с места, то от одной из колонн оторвалась десятка бойцов и решительно направилась в сторону десятки бойцов Ивэна.

Часть его людей была в седлах верховых ящеров, а часть, у которых не было верховых ящеров, затаилась в придорожных кустах. Ивэну совершенно не хотелось драться со степняками. Он и так уже со своими людьми натворил много дел в деревне в этот день. Были убиты два северных воина, в стычке уничтожен конный разъезд гарнизона. Сейчас, наверняка, Ивэна и его бойцов по деревни Россь разыскивали другие северные великаны, стремящиеся отомстить за смерть своих товарищей. Но Ивэн сейчас не был готов русинов Росси бросить на произвол судьбы под лапы верховым ящерам степняков.

Поэтому Ивэн и его бойцы не собирались без боя покинуть свой пригорок, освободить дорогу степнякам. Но внезапно Ивэн среди скачущих навстречу его десятку бойцов ксанфян заметил хорошо знакомое лицо. Он сорвал шапку с головы и начал ею яростно размахивать, желая привлечь к себе внимание это знакомое лицо. По всей видимости, это удалось ему сделать, степняки вдруг перестали пришпоривать своих верховых ящеров, а знакомое лицо, ксанфянин по имени Тахир, вырвался вперед, чтобы поприветствовать и переговорить с другом Ивэном.

В еще первые дни своего пребывания в Росси, когда местные хулиганы попытались напасть на четверых ксанфян, русинам тогда удалось разогнать хулиганье, а затем в течение десяти минут переговорить с ксанфянами. Они были вынуждены быстро расстаться, но встретившиеся подростки с той встречи сохранили симпатии по отношению друг к другу. Ивэну тогда очень понравился лидер группы ксанфян, этот восточный парень Тахир, глаза которого честно смотрели на него и не могли быть глазами врага.

Вот и сейчас Тахир улыбнулся и приятным баском произнес, что очень рад вновь встретиться с человеком, который совсем недавно помог ему избежать дурацкого пленения. Ивэн улыбнулся в ответ и поинтересовался тем, чем же степняки собираются заниматься в этой деревушке, расположенной на дальней восточной окраине русиновских земель. Было заметно, как Тахир задумался, готовясь отвечать на этот вопрос, но затем он упрямо вскинул подбородок и, посмотрев в глаза Ивэну, сказал:

— Это ответный набег степняков. Сто наших воинов только что выгрузились с барки на причалы этой русиновской деревушки, чтобы напасть на ее гарнизон наемников. Мы не собираемся драться, убивать русинов, они здесь ни в чем не виноваты и с ними мы не собираемся воевать. Подоплека этого налета такова, примерно месяц назад один из конных разъездов гарнизона этой деревушки встретил и без каких-либо на то причин атаковал купеческий караван на нашем берегу этой великой реки. До сих пор мы так и не выяснили, почему наемники этого конного разъезда безжалостно вырезали безоружных купцов, а также всех мужчин, женщин и детей этого каравана. Среди погибших караванщиков оказалась молодая жена нашего хана, которая возвращалась домой из гостей. Когда наши разъезды нашли место бойни и увидели, что наемники натворили с беззащитными людьми каравана, то наш хан поклялся кровью отомстить за такое варварство и убийства. Нам потребовалось не очень много времени для того, чтобы выяснить, чьих рук были эти все убийства. На прошлой неделе, когда мы с тобой познакомились, то мы занимались разведкой гарнизона этой деревушки и уже совсем собрались вернуться на свое судно, чтобы отправиться домой. Ты же и твои бойцы помогли нам вернуться живыми и здоровыми в стойбище и донести ценные сведения своему хану. Поэтому мы благодарны тебе и сейчас тебя и твоих бойцов не тронем так же, как и русинов этой деревушки. Ты свободен и можешь отправляться туда, куда не пожелаешь. — Пояснил молодой степняк.

— В следующий ты можешь обращаться ко мне, как к Тахиру, своему степному другу. Я же племянник хана, который послал свои войска для наказания убийц, и командир этого отряда.

Тахир тронул поводья, собираясь присоединиться к отряду своих товарищей, которые колонной уже приблизились к пригорку, но Ивэн остановил его. Он поблагодарил Тахира за то, что тот рассказал ему правду о своих намерениях. Вкратце поведав историю своих приключений в Росси, он предложил Тахиру объединить свои усилия. Он попросил Тахира включить его бойцов в состав общих сил ксанфанян, добавив при этом, что знает, как можно справиться с северными воинами, которые на настоящее время представляли основную силу гарнизона наемников.

Вдали, где-то далеко вправо от причала послышались визжащие крики и вопли степняков. Это, по всей видимости, другая половина отряд ксанфян прорвалась в деревушку Россь и атаковала наемников. Тахир замешкался с ответом на вопрос Ивэна.

По этому замешательству Ивэн предположил, что его просьба-предложение оказалось несколько неожиданным для Тахира, он не знал, какой ему дать ответ этому молодому русину. Степняк прекрасно понимал, что десять бойцов Ивэна не скажутся на исходе боя с наемниками, но слова Ивэна о том, что он знает, как можно покончить с наиболее страшными в бою вражескими воинами наемниками, привлекли его внимание. К тому же без русинов союзников драться в русиновской деревне было бы опасно, степняков местные русины могли не понять и взяться против них за оружие.

Поэтому Тахир вопросительно посмотрел в глаза своего нового друга русина. В ответ на этот взгляд Ивэн попросил степняка, вооружить его десятку воинов степными луками со стрелами. Через минуту объединенный отряд двинулся в сторону Росси, где уже разгоралось сражение между степняками и воинами гарнизона.

Вторая конная лава выскочила к Росси, но уже чуть в стороне от места, где первые пятьдесят степняков рвали оборону наемнического гарнизона. Судя по крикам и лязгу оружия, этим степнякам пока еще не удалось прорвать оборону гаемников, бой все еще продолжался в районе околицы деревушки.

Тахир натянул поводья своего верхового ящера, чтобы немного притормозить бег своего скакуна. В этот момент молодой степняк к чему-то внимательно прислушался, а затем он произнес пару слов, словно с кем-то переговаривался. Когда эти переговоры ни с кем завершились, степняк подтянул поводья, собираясь свою рептилию направить в один из деревенских проездов. Но Ивэн, следовавший по его стопам, мягко коснулся рукой его плеча и кивком головы показал на другой деревенский закоулок.

Он предложил Тахиру вариант прорыва степняков в деревню Россь несколько иной дорогой. Задумавшись на мгновение, Тахир принял предложение своего друга русина, понимая, что тот больше времени провел в этой деревне и, разумеется, лучше его в ее улицах, переулках и закоулках разбирался. Не поднимая особого шума, отряд степняков проскакал мимо тупика-закоулка, затем миновал пару изб и резким разворотом ушел вправо, после чего весь отряд оказался на центральной улице Росси. Следуя указаниям Ивэна, воины степняки на своих ящерах, все еще сохраняя ряды своей колонны, двинулись по направлению к центральной площади деревушки, где располагались ее основные учреждения, магистратура и комендатура гарнизона наемников.

Пока противника на их пути следования не наблюдалось, Ивэн одного из своих бойцов отправил связным к Лесю с информацией о подъеме отряда русинов по тревоге и с просьбой атаковать наемников с противоположной стороны Росси. Тогда, наемники вражеского гарнизона окажутся в полном окружении и будут атакованы по всему периметру своей обороны. Тахир находился рядом и хорошо слышал приказ, отдаваемый Ивэном связному, степняк только удовлетворительно кивал головой.

Как только связной скрылся за поворотом деревенской улицы, из-за другого поворота улицы вдруг вывалилась большая толпа северных великанов, которые, возбужденно переговариваясь, направлялись отомстить за убийство своих собратьев. Великаны в большинстве своем были крепко выпившими викингами, они чувствовали себя героями берсерками. Они шли нестройною толпою посередине улицы и, положив большие мечи на свои широкие плечи, громко горлопанили, оскорбляя встречающихся по пути селян, и даже пытались что-то петь о своем великом героизме. Ни один из викингов не одел на себя тяжелого доспеха, они до последнего момента свято верили в то, что таким героям, как они, ни один враг не страшен и не опасен.

На войне всегда так и случается, постоянно готовишься к неожиданной встрече с противником, но, сколько бы ты времени не проводил в учебных классах или на учебных полигонах, каждый раз такая встреча с противником всегда происходит тогда, когда ты к ней совершенно не готов.

Так и в нашем случае, степняки организованной колонной двигались на ящерах по центральной деревенской улице, а северные великаны валили неорганизованной толпой пешком. Обе стороны остановились, некоторое мгновение внимательно рассматривали друг друга, в душе удивляясь тому, как неожиданно они встретились.

Ивэн первым осознал реальность происходящего и всю нелепость создавшейся ситуации. Он привстал на стременах и громко прокричал о том, чтобы бойцы степняки во всем следовали бы примеру его бойцов. Еще в момент крика русин достал лук, наложил стрелу на тетиву и начал растягивать его тетиву. Ивэна сильно удивило то обстоятельство, что ему пришлось приложить немалую физическую силу, чтобы все-таки растянуть тетиву этого степного лука для выстрела.

В свое время Ивэн неплохо изучил теоретические основы стрельбы из лука, он хорошо знал, как им пользоваться и как из него прицеливаться, но сейчас ему не хватало простой физической силы, чтобы его по-настоящему растянуть на длину руки. Ивэн не раз вместе с Лесем выходил на охоту на лесного зверя и на антилоп, но его побратим всегда находился, как бы на шаг, но впереди него. Он выступал застрельщиком, первым поражал цель из лука, а Ивэну в таких случаях приходилось довольствоваться вторыми ролями, добивать ножом подстреленных побратимом животных, что в свою очередь сейчас, разумеется, сказалось на его умении обращаться с тетивой лука.

Думая об этих обстоятельствах, Ивэн приложил максимум усилий, чтобы все-таки растянуть тетиву этого степного лука. Одновременно русин в толпе северян викингов выискивал младших офицеров или командиров. Он отлично понимал, что его первый выстрел должен быть прицельным результативным, что он должен обязательно поразить цель, что скажется на боевом настроении ксанфанян и его воинов. Задержав дыхание, среди множества вражеских глаз он выбрал один только тот глаз, который, прищурюсь, недобро высматривал его самого. Всем своим нутром Ивэн почувствовал тяжесть этого взгляда, от которого начали подгибаться колени, в котором ощущалась громадная сила воли. Это был взгляд существа, ненавидящего все человечество.

Пальцы правой руки распрямились, при сходе с лука стрела слегка поднырнула, а затем стремительно понеслась к цели. В этот момент глаза Ивэна переместились на наконечник стрелы, и он почувствовал, что этот первоначальный нырок стрелы сбил его прицеливание, сейчас стрела летела не в глаз, а в подбородок великана. У Ивэна возник страх промаха, который заледенил его душу.

Эти чувство Ивэна неведомым образом передалось северному великану. Только сейчас этот воин великан осознал, что вражеский стрелок лучник выбрал его в качестве своей цели. Все, что ему оставалось сделать в этой жизни, так это дождаться момента, когда вражья стрела коснется его лица, чтобы вовремя попрощаться со своей жизнью. Из-за этого неожиданно возникшего страха ожидания смерти вражеский воин, который до этого вообще не знал, что же это такое страх в бою, закрыл глаза и широко открыл рот, чтобы прокричать «нет» приближающейся смерти. В начавшийся раскрываться рот викинга тут же влетела стрела Ивэна, которая пронзила его небо и вошла в головной мозг северного великана, чтобы наконечником выскочить с противоположной стороны черепа головы. Великан грузно рухнул на землю, словно желая своим друзьям и своим противникам продемонстрировать этот стальной наконечник стрелы, так славно пробивший его затылок.

Степняки дружно вскричали, вернее, завизжали от восторга при виде столь снайперского выстрела из лука, выхватили из колчанов свои луки, и вскоре десятки стрел полетели, зазвенев в воздухе, в сторону северных воинов. Северные великаны в этом бою полагались только на силу и мощь своих рук, они даже не подумали о других средствах защиты. В руках они держали одни только мечи, но на их груди не было кирас и ни единого щита не было в руках. Но меч не может долго противостоять луку со стрелами, которые поражали великанов на расстоянии. На первых порах своими мечами великаны мастерски отбивали стрелы ксанфанян, причем, некоторым из них это хорошо удавалось, но большинству — все же нет. Но рано или поздно даже руки таких больших сильных людей уставали от той эквилибристики, которую они выделывали своими руками с тяжелыми мечами. Начали происходить промахи, и тогда северные великаны начали умирать один за другим.

Этой доли секунды вполне хватало степнякам, чтобы натянуть тетиву, прицелиться и выпустить стрелу по цели. С раннего возраста лук и меч становились близкими и верными друзьями ксанфянина, степняки искусно владели ими, как никаким другим оружием. Впервые же минуты боя бойцам и степнякам Ивэна и Тахира удалось положить на землю бездыханными до десяти северных воинов, не потеряв при этом ни одного своего бойца.

Но и среди северных воинов нашлись опытные командиры, которые поняли, что, если вовремя не изменить тактику боя, то в ближайшее время северные гиганты будут полностью уничтожены. Последовали первые команды этих офицеров, которые потребовали, чтобы северные воины прекратили поединки и оторвались бы от противника, перестроились бы в фалангу и снова атаковали бы конных степняков, что моментально сказалось бы на эффективности применения луков этими степняками.

Но северные воины всегда отличались своей недисциплинированностью и непослушанием, а также редкой несообразительностью при выполнении команд своих офицеров и командиров. Большинство северян искренне полагали, что офицеры своими попытками вмешаться или изменить ход боя только ущемляют их воинскую доблесть, честь и отвагу. Вот и на этот раз команды этих командиров и офицеров вызвали только еще большую среди них сумятицу и неразбериху. Но часть северных воинов все же последовали приказам офицеров, она стала дружно отходить, вернее было бы сказать, бежать от противника. Другая же часть этих воинов осталась на месте, бессмысленно погибая от этого простого оружия, успешно применяемого ксанфянами.

В какой-то момент боя верховой ящер Ивэна вынес его из центра сражения, предоставив уникальную возможность, понаблюдать за действиями противника чуть-чуть со стороны. Несмотря на весь азарт сражения, парень отлично понимал, что, если командирам врага удастся еще чуть-чуть оторваться от степняков, то северные воины смогут перестроиться, навязать свою инициативу ведения боя, чтобы за тем надолго затянуть сражение. Ведь, помимо орды северных викингов вражеский гарнизон располагал еще и кавалеристским дивизионом, который пока еще не вступил в бой. Так, что затяжка боя, в конечном итоге могла бы привести и к поражению степняков, а он сейчас в этом был совершенно не заинтересован.

Планируя быстрее покончить с сопротивлением северных великанов, Ивэн поделил свою десятку на несколько пар, один воин которой должен был мечом атаковать гиганта противника, отвлекая его внимание, а лучник в это время, находясь в более или менее спокойной обстановке, из лука расстреливать северного гиганта.

Эта новая тактика боя сразу же дала положительный результат, в течение нескольких минут погибло три северных воина. Сопротивление северян было практически сломлено, шаг за шагом великаны начали отступать. Но степняки на лошадях передвигались быстрее, прежде чем, остатки толпы великанов укрылась в узком переулке, где конному степняку делать было нечего, но еще пять викингов, навсегда покинули этот мир. Эта победа далась нелегко, в бою с великанами погиб один боец Ивэна и четыре ксанфянина Тахира, которые случайно попали под ударов мельницей двуручных мечей, которыми гиганты защищали себя

Во время столкновения Тахир постоянно переговаривался с кем-то из своих степняков. В результате переговоров серьезно увеличилась общая численность его бойцов. В качестве пополнения прибыли тридцать дополнительных свежих бойцов степняков, что опять-таки сказалось на характере сражения. Пятьдесят всадников степняков, словно бродящее вино в бутылке, они выдавили северных викингов с центральной деревенской улицы.

В это утро крики командиров, вопли сражающихся людей, стоны и мольбы раненых и умирающих людей, лязг оружие, — такая неожиданная и громкая какофония звуков подняла с ночных лежанок жителей деревушки Росси. Мужчины и женщины вскакивали с постелей-лежанок и полуодетыми выбегали на крылечки своих домов, чтобы, вытянув шеи, через заборы дворов рассмотреть, что же происходит на улицах и проулках своей деревушки. Некоторым удавалось, присмотревшись, разобраться в том, что за заборами идет настоящий бой, в котором солдаты и наемники их деревенского гарнизона отражали нападение незнакомых воинов.

Русины крестьяне тут же сбегали с крылец домов и, сломя головы, неслись, чтобы ворота подворья запереть на засов, чтобы сражающиеся воины не проникли бы на их дворы. Женщины беспокоились о мужьях и детях, зазывая всех в дом и пряча детей и престарелых родителей в погреба и подполы под домами. Мужики же, главы крестьянских семейств, околачивались у ворот, в щели которых старались рассмотреть, кто с кем сражается на улице и кто кого побеждает.

Некоторые из них все же смогли разобраться, что против наемников гарнизона бьются степняки, тогда мужики крестились и старались посильнее укрепить ворота и забор, возвращались в дома, чтобы родных и близких подготовить к предстоящей обороне дома. Ведь каждому русину было известно и понятно, что после уничтожения гарнизона, степняки, наверняка, набросятся на дома деревенских жителей, чтобы всласть пограбить, захватить в плен и угнать с собой молодых и здоровых русиновских девчат и ребят.

Именно поэтому жители деревушки Россь на дух не принимали ксанфян и других степняков, считая их прирожденными злодеями и настоящими врагами земли русиновской.

Сейчас и солдаты наемники деревенского гарнизона были для них чужими и вражьими душами, но с которыми еще можно было бы о чем-то договориться, а со степняками говорить было совсем не о чем. Степняки налетали и захватывали русиновские деревни, чтобы только пограбить крестьянские дворы и изнасиловать девчонок и женщин. Поэтому жители деревни, увидев, с кем сражается гарнизон на центральной улице деревни, тут же сами стали готовиться к обороне, чтобы до последней капли крови начать сражаться за себя и свою семью с ксанфянами. Таким образом, незаметно для чужого глаза деревушка Россь дом за крестьянским домом переходила на осадное положение. Они готовились к тому, чтобы, когда степняки начнут праздновать победу, взять в крестьянские руки привычные рогатины и вилы и всей деревенской общиной выступить против ослабленных степняков.

Бой с северными воинами на центральной деревенской площади подходил к завершению. Северяне были не только окружены, но и разобщены, и к тому же их осталось половина от общего числа в семьдесят воинов.

Старина Хендрикс получил стрелу в глазницу и, преодолевая дикую боль в голове, этот северный медведь-воин продолжал мужественно сражаться. Но из-за большой потери крови его руки слабели с каждой секундой, все хуже и хуже он исполнял свой коронный номер, — вращение двуручным мечом над головой, мельницу. В какой-то момент Хендрикс совсем ослабел от полученных ранений и от общей потери крови. Меч выпал из его рук, а викинг упал на колени и еще балансировал, когда ему на шею, словно дикая кошка, с лошади вспрыгнул молодой ксанфян. Выхватив из-за голенища сапога нож, он круговыми движениями рук стал отрезать голову у этого только что погибшего великана.

Хендрикс стал последним великаном берсерком, который пал от рук степняков, оставшиеся в живых северные монстры, примерно, двадцать пять — тридцать человек узким прорвались в свою казарму и там забаррикадировались, чтобы дороже продать свою жизнь. Но в казармах их никто уже не собирался атаковать.

Но степняки, бойцы Тахира, нуждались в передышке для восстановления своих физических сил. Как бы ни казалась победа над северными викингами такой легкой, напряжение боя с северными великанами было чрезвычайно высоким. Степняки бойцы покинули седла верховых ящеров и, не выпуская из рук поводьев верховых ящеров, ложились на землю, чтобы хоть немного отдохнуть, вперив глаза в красоту небосклона и на секунду, забывшись обо всем постороннем.

Ивэн же продолжал работать, он разослал своих и Тахира бойцов в разные концы деревни, чтобы они собрали, как можно информацию о том, что же сейчас там происходит. Затем он мысленно связался с Лесем и выяснил, что тот с отрядом русинов уже вышел на северную окраину деревни, где занял позиции к атаке и ждет только сигнала к ее началу. Ивэн ответил, что свяжется с Лесем чуть позже, когда получит информацию по ситуации в самой деревушке.

Когда вернулись первые вестовые и посыльные с собранной информацией, то выяснилось, что гарнизон Росси ведет бои с переменным успехом с первым отрядом ксанфян. Если северные воины были разгромлены и отступили в казармы с большими для себя потерями, то кавалеристский дивизион гарнизона довольно-таки успешно отражал атаки второй полусотни степняков. Бои с вражеской кавалерией продолжаются до настоящего момента в южном секторе обороны деревушки Росси.

Жители же Росси сохраняют спокойствие и в бои степняков с наемниками гарнизона пока не вмешиваются. Но в деревушке вдруг возникло непонятное напряжение, Ивэн прямо-таки нутром ощущал, что очень скоро русины деревушки отойдут от своей спячки и возьмут в руки оружие, чтобы наброситься на своих вековых обидчиков, на степняков. Из собранной информации также становилось понятным, что вражеский гарнизон пока удерживает ситуацию в своих руках, что его офицеры и командиры держат под контролем кавалеристский дивизион. По всему выходило, что капитан гарнизона, так называемый король, несмотря на поражение орды, особо не спешил бросать в бой кавалеристский дивизион. Почти шестьсот-восемьсот всадников сидели в седлах верховых ящеров, временами отправляя в бой свои отдельные подразделения.

В момент анализа информации, на Ивэна накатил магический морок, его глаза остекленели, молодой русин неподвижно замер в седле своего ящера. В его внутреннем взоре появилось лицо короля, которое долю секунды вглядывалось в глаза Ивэна, а за тем он, похоже, удовлетворенный увиденным в глазах молодого русина, ласково проговорил:

— Мой милый и юный друг! Спасибо за маленький урок, я и в мыслях не полагал, что ты так легко, красиво и быстро разберешься с моими бесстрашными северными викингами, которых я лично называл «шакалами Севера». Сорок пять шакалов убиты, вернее, расстреляны из лука в течение какого-то паршивого часа! Если бы мне раньше рассказали бы о таком случае, то я не поверил бы, что такое возможно и что это проделает какой-то сопливый мальчишка русин. Ну, жизнь есть жизнь, и всему приходится учиться! Даже, если ты и прожил более пятисот лет! Я связался с тобой, чтобы ты, щенок, понял, что, если бы у меня не были связаны руки в другом месте, то я просто так отсюда не ушел бы. Если бы мне потребовалось, то я на эту планету мог транспортировать стотысячное войско, чтобы завоевать Русинию от края и до края. Но я только что принял решение о том, чтобы направить в другое место трехтысячное войско, которое должно было бы высадиться в Росси сегодня вечером. Через пару минут оставшиеся в живых шакалы десантным ботом покинут планету. В этой связи у меня к тебе личная просьба, прикажи крестьянам Росси, после боя, собрать и сжечь трупы моих великанов берсеркеров. В свое время они были великими воинами, моими верными и боевыми товарищами. На их далекой родине воинов, погибших на поле боя викингов, хоронят всех одновременно, сжигая их тела на большом костре. Возможно, Ивэн, правда, очень похоже на то, что у тебя есть и другое родовое имя, когда повзрослеешь, и у тебя появятся подобные воины побратимы, тогда ты сам поймешь, что значит хранить верность своим боевым товарищам. Кстати, Ивэн на далекой родине моим родовым именем было герцог Генрих Второй. Неисчислимы дороги Вселенной, может быть, и мы когда-нибудь снова встретимся на одной из них, я очень надеюсь на то, что встретимся уже не врагами.

С последними словами герцога Генриха Второго изображение с его лицом резко схлопнулось и пропало. А за спиной Ивэна раздался резкий металлический скрежет, над крестьянскими домами вознесся металлическое ядро, нижняя часть которого покрылось быстро чередующимся вспышками пламени. Некоторое время яйцо неподвижно висело в воздухе, а затем с резким присвистом оно начало сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее подниматься в бездонную высь неба. Вскоре яйцо превратилось в горошину, а затем совсем пропало из глаз.

Русин охотник, хозяин леса и лесных рек, оказался отвратительным кавалеристом, он плохо управлялся с верховыми ящерами и терялся в простейших боевых ситуациях. Принимая эти обстоятельства во внимание, Ивэн посоветовал Лесю, чтобы его русины сражались бы пешими, а его отряд вошел в деревню Росси и начал бы продвигаться по деревенским улицам с севера на юг, по ходу дела уничтожая встречающиеся вражеские силы. Побратиму он также рассказал о посетившем его сознание мороке, по которому король, командир местного гарнизона, уже покинул Росси. Оставалось только разгромить вражеский кавалеристский дивизион, что с малыми силами степняков и русинов становилось проблематичным делом. Но у Ивэна по этому поводу имелись кое-какие задумки, поэтому он решил, что сначала пытается их претворить в жизнь, а если ничего не получится, то тогда отряд отступит.

Лесю и его пешим русинам в такой ситуации, по мнению Ивэну, следовало бы только демонстрировать нажим на врага, но не втягиваться в затяжные бои с кавалерией противника. Конные же ксанфяне своими неожиданными наскоками и атаками на колонны противника вдоль маршрута их движения должны были нанести врагу, как можно большие потери в живой силе, чтобы заставить его сдаться. Лесь внимательно выслушал советы и рекомендации своего заместителя по командованию отрядом и согласился с его предложениями. Вскоре русины совместно со степняками начали выдвигаться на позиции, с которых продолжить дальнейшее передвижение вглубь селения к казармам вражеского кавалеристского дивизиона.

К этому времени на центральной площади деревушки Росси собрались все силы ксанфян, из ста всадников в живых остались восемьдесят восемь степняков во главе с Тахиром. Командир второй полусотни степняков погиб от прямого попадания болта арбалета наемника, поэтому Тахиру пришлось взвалить на свои плечи бремя командования всей сотней ксанфян. Ивэн предложил Тахиру свести вместе бойцов русин и степняков, чтобы координировать совместные действия. Тахиру эта идея понравилась, своеобразно этому предложению он перестроил бойцов своего отряда, что заняло немного времени, а затем отдал негромкую команду на выдвижение.

После взлета транспортного бота в деревне Росси установилась мертвая тишина, притихли даже дворовые собаки, чей лай в обычное время сопровождал даже малейший шорох в соседском дворе. Только отдельные храбрецы, деревенские жители, через щели в своих заборах продолжали наблюдать за происходящими событиями на деревенских улицах. Но пока никто из них не брал в руки оружия и не выходил на улицу, чтобы начать сражаться со степняками. Но этих деревенских героев явно смущал тот факт, что рядом с ненавидимыми ими степняками находились какие-то вооруженные русины.

В окончательном решении этой проблемы сыграло неожиданное появление купца первой гильдии Пятени, который после бурной и сильно пивной вчерашней ночи, проведенной, как обычно, в трактире, полдня, практически все сражение, проспавший под одним из соседских заборов. Когда же он проснулся, то попервоначалу соседский забор обмыл высокой и мощной струей, но тут же купец испугался появления большого количества кавалеристов на своей деревенской улице и от ужасов военных действий поспешил скрыться в родном доме. Если бы не его живот и не постоянное желание освободить от излишков жидкости мочевой пузырь, то Пятеня уже давно добрался до дома и спокойно пил бы свое любимое пиво в комфортной обстановке.

А сейчас, когда вдоль центральной улицы потянулись пешие ряды русиновской пехоты, поддерживаемые ксанфянской конницей, этот достойный купец первой гильдии оказался врасплох застигнутым, когда мощной и высокой струей поливал очередной соседский забор. Степняки высоко оценили эту героическую способность деревенского купца и поприветствовали его возгласами одобрения и восхищения, легким свистом удивления. Тахиру даже пришлось прикрикнуть на своих всадников, чтобы они несколько поумерили свой приветственный крик и свист. А Пятеня от полной неожиданности происходящего, развернулся лицом к улице и, увидев кону колонну степняков, так и замер от полного изумления, забыв убрать поливалку заборов обратно в штаны.

Скакавший мимо на верховом ящере, Ивэн на секунду задержался рядом со своим в прошлом работодателем и, скрывая улыбку, у Пятени поинтересовался, что же произошло с королевским контрактом по доставке дополнительных войск наемников в деревню Россь. Пятеня вежливо улыбнулся парню в ответ, убрал поливалку в штаны и, отвечая на его вопрос, честно признался в том, что этот контракт медным тазом накрылся. Одна сорока ему на хвосте принесла, что его ладьи вместе с королевским войском перехвачены какими-то пиратами и о них ничего больше неизвестно.

А затем Пятеня в свою очередь поинтересовался тем, чего в его родной деревушке Росси забыли эти головорезы, степняки? Ивэн был вынужден несколькими словами объяснить причину появления Тахира и его степняков в русиновской деревушке. Он особо выделил и подчеркнул, что степняки после разгрома вражеского гарнизона покинут деревню, что они не будут грабить, насиловать и убивать деревенских жителей.

Поблагодарив Пятеню за очень интересную информацию, Ивэн шенкелями тронул ящера с места и в галопе нагнал Тахира, который двигался во главе отряда. Лесь, шедший в авангарде пехоты русинов, ему только сообщил, что на воинов его отряда наткнулась первая вражеская группа в тридцать всадников, которых русины взяли в пики и сумели лишить свободы конного маневра, загнав вражеских кавалеристов в деревенскую улочку-тупик. После уничтожения этой группы противника пешие русины продолжать дальше следовать к казармам вражеских кавалеристов.

В этот момент впереди по улице показался высокий забор, за которым находилась вторая казарма кавалеристского дивизиона противника. Накоротко переглянувшись с Тахиром, Ивэн с места взял своего ящера в галоп и помчался вперед, стараясь догнать и перегнать голову колонну конных степняков. Тахир скакал вслед за Ивэном, практически ни на шаг от него, не отставая. Их ящеры обогнали колонну и, увлекая за собой конных степняков, устремился в раскрытые ворота вражеской казармы.

Первыми в дело пошли стрелы из луков и болты из захваченных трофейных арбалетов, которые на полном скаку выпускались всадниками из степи. Залп из луков и арбалетов производился каждый раз в тот момент, когда очередной ряд колонны в три всадника пересекал створ ворот. Степняки были опытными лучниками, вот и сейчас, оказавшись во дворе вражеской казармы, они снайперски поражали цели. На первых же минутах столкновения от их стрел и болтов сложили головы до двадцати всадников противника. Убитых могло быть и больше, но на этот раз вражеские конники быстро отреагировали на внезапное появление степняков. Вражески стройные построения по эскадронам мгновенно рассыпались и сейчас, если судить по командам их офицеров, они выстраивались вдоль забора, чтобы с этих позиций из луков и арбалетов расстреливать ксанфянан, на полном скаку врывающихся во двор их казармы.

В самый последний момент Тахир сумел-таки опередить Ивэна и первым на своем верховом ящере ворваться во двор казармы кавалеристского дивизиона. В течение пары секунд он успел выпустить восемь стрел, поразив одного и тяжело ранив другого вражеского кавалериста.

Когда Ивэн появился на дворе казармы, то там уже творилась полная неразбериха. Непонятно было, кто и с кем дерется или кто или на кого нападает?

Но именно в такой сутолоке наилучшим образом сказывалось воинское мастерство и искусство ксанфян, потомков древних воинов степняков. Они, в принципе, не признавали строгих рамок воинского строя, всегда нападали исподтишка, чтобы внести в сердца противника страх и неверие в свою победу. Укороченными пиками они сбрасывали противника с верховых ящеров, а затем добивали его мечами и саблями. Если противнику все же удавалось организовать подобие строя и отражать атаки степняков, то тогда степняки своих верховых ящеров превращали в страшное оружие, их разгоняли и на большой скорости ящеров запускали на вражеский строй, в секунду они вламывались в стройные ряды противника, превращая их в месиво из плоти и крови. Подобно исчадию ада, степняк телами верховых ящеров пробивал широкие бреши во вражеской обороне. Во время соприкосновения с противником степные лошади дрались с чужими ящерами, кусались, толкались крупами, лягались задними копытами, нанося смертельные удары противнику. И это всегда сказывалось на состоянии боевого духа противника, которого в учебных лагерях не учили принимать участие в подобных нецивилизованных потасовках, когда на тебя нападают и стараются убить со всех сторон.

Но сейчас врагов было слишком много, своей численностью они почти в восемь раз превышали количество напавших на них ксанфян и русин, поэтому медленно, но верно инициатива боя начала ускользать из рук Тахира, и переходить в руки командиров вражеских кавалеристов. Тахир даже начал подумывать о том, что для того, чтобы сохранить жизнь хотя бы нескольким своим бойцам, бежать с поля боя, как неоднократно в трудные минуты боев поступали его сородичи. Но что-то останавливало молодого степняка от принятия такого решения. При этом Тахир не сомневался, что это «что-то» и есть его новый друг Ивэн, с которым он был знаком без года неделю. Но дружба с этим парнем привнесла в его жизнь такие качества, которыми ему не хотелось так просто бросаться.

В свое время, когда Тахир был еще совсем маленьким пацаненком в орде, его отец, он был вторым человеком после хана орды, приказал шаманам рода вживить в его шею магическое устройство для разговора с разными людьми на больших расстояниях. Вживление прошло успешно и с тех пор он мог переговариваться с любым человеком, где бы тот не находился, но при одном условии, чтобы его абонент обладал небольшим искусством магии. Сейчас капитан барки ему на запрос о помощи ответил, что на борту барки не осталось ни одного воина, все давным-давно ушли ему на помощь.

Боевая ситуация во дворе казармы складывалась все более критической, сейчас на поле боя с противником сражались от силы двадцать — двадцать пять конных ксанфян, да и их силы этих бойцов были практически на исходе. Даже срочный приказ об их отходе уже не мог бы их спасти. И тогда Тахир впервые в жизни принял такое неординарное для степняка решение, он отказался от мысли бегства, решил остаться на поле боя, чтобы погибнуть вместе с другом Ивэном, а остатки своего отряда вернуть за реку, к отцу и к хану. Он поднял руку, чтобы громко своим бойцам прокричать приказ об отступлении, как один из сегментов забора внезапно рухнул внутрь двора и, в образовавшуюся дыру, во двор начали вбегать ряды русинов с пиками и мечами в руках.

Так вовремя появившиеся воины Леся были свежи и полны сил, во дворе вражеской казармы они тут же образовали нечто подобия фаланги и она, словно гигантская коса, начала выкашивать вражеских всадников.

Отряд Леся, который, покончив с очередным конным разъездом противника, успел-таки вовремя появиться на поле боя, чтобы одним только своим появлением сломить сопротивление противника.

Во время боя бойцам казалось, что течение время сильно ускорилось, и оно несется семимильными шагами, но каково же было их удивление, когда по завершению боя, Матерьсвет, по-прежнему, находилась над их головой в зените, заливая теплом и светом мир под собой, она явно не торопилась покидать своего небосклона. Одним словом, заканчивалась только первая половина дня, наступало время обеда. А воинам Тахира и Ивэна, которые сейчас отдыхали в теньке деревенских деревьев, казалось, что они рубились с противником весь божий день напролет.

На улицах появились первые деревенские жители, которые с любопытством осматривали места сражений, перешептывались между собой, но к отдыхающим бойцам особо близко не подходили. Все они, не смотря на рассказы Пятени о своих друзьях степняках и лесных русинах, держались настороже и на расстоянии, люди особо не доверяли степнякам, но наличие большого количества вооруженных русин немного их успокаивало. Деревенские жители медленно передвигались от одной кучи мертвецов к другой, внимательно рассматривали лица погибших, кланялись и крестились павшим русинам, чуть ли не плевались в лица наемникам гарнизона и далеко стороной обходили погибших степняков.

Деревенская ребятня, подобно своим старшим братьям и отцам, тоже высыпала на улицы, но, по сравнению с ними, вела себя более свободно. Некоторые из ребят брали в руки оружие погибших, а некоторые тишком пытались залезть в их карманы и кошельки.

Видя неподобающие поведение крестьянских детей, Ивэн подозвал к себе ближайшего деревенского мужика и попросил его срочно найти и прислать сюда старосту деревни. Затем он вместе с Тахиром сформировал несколько пятерок, в каждую из которых обязательно был включен степняк, и направил их по разным улицам деревушки с тем, чтобы патрули наблюдали за порядком в деревне и препятствовали бы местным жителям заниматься мародерством. Когда же пришел староста, то они с ним договорились о том, чтобы староста сам выбрал бы места захоронения погибших, сформировал бы из крестьян похоронные и трофейные команды. Следовало также, независимо от национальности собрать раненных в одно место, где местная целительница могла заняться их лечением. Требовалось также найти загороженное место, где можно было бы разместить около двухсот человек пленных.

Ивэн особо жестко старосте говорил о трофеях, которые крестьяне должны были бы собрать в одном месте, после чего они будут распределены между русинами и степняками, часть трофеев, но не оружие, достанется и крестьянам Росси. Затем Ивэном с Тахиром доходчиво объяснили старосте проблемы, которые они хотели бы решить с его помощью и помощью крестьян деревни. Бойцы обоих отрядов сильно устали, сейчас им требовалась хорошее питание и отдых. Старик староста внимательно выслушал обоих пареньков, подумал немного и степенно ответил:

— Вы, молодцы ребятки, особо не переживайте за порученные нам дела. Россь — деревня богатая и плодовитая. Мужики и их работники, сделают все, что требуется. Мы наберем, я полагаю, три похоронные команды, чтобы к вечерку очистить улицы от трупов и покончить с мертвецами. Наши знахарки целительницы уже приступили к лечению раненых, сейчас они обходят места боев и занимаются неходячими ранеными, а ходячих направляют в специально выделенные избы. В деревне имеются необходимые лекарства и травяные сборы. Правда, небольшая проблема у нас будет с погибшими северными великанами, уж очень они громоздки, поэтому их трудно будет перевозить с места на место.

В этот момент Ивэн вспомнил о просьбе короля, когда он попросил с достоинством похоронить северных викингов прямо на поле боя, на больших погребальных кострищах. Он в двух словах объяснил старосте проблему с похоронами великанов и поинтересовался, можно ли разводить такие большие погребальные костры в самой деревеньке Росси. Староста задумался на мгновение, а затем сказал, что просьбу короля следует уважить. Он поставит на это дело наиболее смекалистых крестьян, чтобы они своими кострами не сожгли бы всю деревушку. Но и после этих слов староста не спешил покидать Ивэна и Тахира, а продолжал стоять перед ними, думая о чем-то своем. В этот момент к только что обретенным друзьям подошел Лесь, который хотел бы отпустить старосту, чтобы с друзьями разговаривать не при чужих ушах.

Но в этот же момент и староста собрался с духом и задал свой неожиданный вопрос:

— Прошу прощения, что отнимаю время, но не могли бы вы, робятки, объяснить мне, а что вы тут поделываете, откуда появились и почему так яростно сражались с наемниками нашего гарнизоном?! Мне и нашим деревенским мужикам невдомек и очень хотелось бы узнать, чуть больше о вас ребята и о ваших воинах.

Старик староста головой кивнул в сторону отдыхающих бойцов, русин и степняков.

— Как долго вы собираетесь задерживаться в нашей деревне, и не будут ли эти степняки приставать к нашим девкам и портить их. В свое время мы многого наслышались об их поведении в русиновских селах. Правда, слухи были не столь уж хорошими, когда речь заходила о поведении степняков. Сейчас мы вас немного подкормим, а вечерком после того, как вы отдохнете, мы можем снова посидеть за столом и о многом переговорить для того, чтобы лучше узнать друг друга.

С этими словами отец Андрий, староста Росси, отошел в сторонку, где его уже поджидала небольшая группа крестьян, переговорил с ними, а потом долго объяснял каждому мужику, что ему предстоит делать и как он эту работа должен выполнить. По мере получения инструкций группа крестьян уменьшалась и, когда остался один, замухрыстого вида крестьянин, Андрий вернулся к молодым командирам с явным намерением продолжить знакомство. Было заметно, что он, по-прежнему, слегка опасался степняков, но с каждым разом чувствовал себя немного смелей в их компании.

Ивэн и Тахир чувствовали себя настолько усталыми и разбитыми, у них боль каждый мускул тела и очень хотелось спать. Им обоим так хотелось, сделать два шага в сторону, залечь в тенек, и забыться минут на шестьсот. Лесь, хоть и устал тоже, но в меньшей степени, поэтому решил, продолжить беседу с Андрием.

Спать Ивэн и Тахир отправились все же в деревенскую избу, которую староста выделил им на постой. Подворье избы, да и сама изба выглядели богато. Высокое, почти в два этажа жилое строение располагалось в центре двора. Нижний этаж занимали хлев, ясли и птичник, а на втором этаже, куда вела деревянная лестница, располагались хозяева с детьми.

На этом дворе имелись даже свои слуги-батраки, которые помогли Ивэну и Тахиру расседлать ящеров и занялись их обиходом, а затем верховых ящеров слуги отвели на конюшню, где в кормушку им навалили чистые отруби на прокорм. Ивэн и Тахир в этом хозяйстве чувствовали себя несколько скованно и стеснительно, их никто и никуда не приглашал, поэтому они не пошли в избу, а расположились за столиком под навесом, рядом с домашним очагом. Они были сильно голодны и надеялись, что хозяева все-таки их покормят, дадут чего-либо перекусить, парни не ошиблись в ожиданиях.

Хозяева подворья, словно обожженные кипятком, выскочили из терема и поспешили в своим к гостям. Глава семейства оказался здоровенным мужиком, под два метра ростом, мощным подбородком, грудью и плечами. Он, по всей очевидности, был настоящим мужиком тугодумом и слабо соображал, что и в какой последовательности должен делать. Но за него быстро рассуждала и мгновенно действовала его супруга. В секунду стол был заставлен здоровыми, вкусными и свежими продуктами.

Ивэн чувствовал, как усталость бешеной скоростью распространяется по его телу. Он успел только выпить кружку холодного молока и съесть ломоть серого хлеба, как его голову потянуло вниз. Через секунду парень крепко спал, положив голову на стол, с хлебом и кружкой молока в руках.