Черный рыцарь Белой королевы

Глава 19

Челнок снизил скорость, пропустив вперед сопровождавшие его истребители, и заложил вираж над посадочным полем. Пейзаж за окном кабины наклонился, позволив рассмотреть тот масштаб, с которым была организована их встреча.

– Вот это я понимаю – почетный караул! – заметил Руорн с ехидной усмешкой.

– В такой ситуации вы еще можете шутить?! – недоуменно воскликнул Шимаэл, которого увиденное совсем не воодушевляло.

– Почему нет? Есть в этом зрелище какая-то жестокая ирония. В кои-то веки республиканцы начали воспринимать нас серьезно. Не через уважение, так хотя бы через страх.

Посмотреть, действительно, было на что. Посадочную зону широким полукольцом охватывало более десятка единиц бронетехники, включая три тяжелых танка. Между машин виднелись солдаты, занявшие огневые позиции. Среди этого скопления пятнистой брони ожидавший их лимузин казался черной букашкой. Вряд ли кто-то еще из высоких гостей Эзона удостаивался столь пышной встречи.

Посадочные опоры мягко коснулись земли, и Шимаэл заглушил двигатели.

– Когда я сойду, закрой люк, Шим, и будь готов взлетать в любую секунду, – Верховный Советник выбрался из кресла второго пилота. – Не думаю, что нам удастся сюда вернуться.

– Без Вас я никуда не полечу!

– Во-первых, приказы надо исполнять, а не спорить с ними, – Руорн предостерегающе поднял палец. – А, во-вторых, я имел в виду, что тебе, возможно, придется подобрать нас где-нибудь в другом месте.

– Да, мой господин, конечно, мой господин! – сбивчиво затараторил смущенный Шимаэл. – Я все понял! Сделаю, как вы сказали!

– Вот и замечательно! Открывай ворота, мне пора отправляться.

– Удачи!

– Прибереги ее для себя, еще пригодится.

Офицер, ожидавший Руорна у дальнего конца опущенной аппарели, явно чувствовал себя крайне неуютно. И тому было две веских причины. Одна смотрела ему в спину черными зрачками десятков разнокалиберных стволов, а вторая в данный момент прямо перед ним неспешно спускалась по трапу. Стоило хоть одному пальцу дрогнуть на спусковом крючке, как на месте корабля образовалась бы лишь дымящаяся воронка, а от зажатого между молотом и наковальней майора не осталось бы даже воспоминания. Однако высокого человека в черном плаще такое пристальное внимание, похоже, ничуть не смущало.

– Верховный Советник, – приветствовал его офицер хриплым от напряжения голосом.

– Я слушаю, – Руорн остановился, не дойдя пары шагов до края аппарели.

– Я должен предупредить, что покинуть корабль позволено только вам. Если кто-то еще попытается сойти, то военные имеют приказ открыть огонь на поражение. Вашим Жрицам категорически запрещено находиться на Эзоне.

– Я похож на Жрицу? – Советник приподнял бровь.

– Никак нет.

– Тогда… вы позволите? – Руорн прошел мимо отступившего в сторону бледного до зелени солдата, направляясь к подъехавшему лимузину.

Из машины выскочил Сэш Орло, Секретарь Представительства – лысый, слегка полноватый, но, тем не менее, удивительно юркий человечек, и распахнул перед ним дверь.

– Добро пожаловать, господин Верховный Советник!

– День добрый! – кивнул Руорн, уже собираясь сесть в машину, как вдруг он остановился, словно о чем-то вспомнив, и повернулся к майору.

– Вы тут смотрите, мою птичку не поцарапайте.

– Что? – тот вздрогнул и заморгал, как будто его разбудили. – О! Не беспокойтесь, с вашим кораблем ничего не случится.

– Если что – спрошу с вас лично. Из зарплаты вычту!

Руорн нырнул в салон лимузина, следом за ним забрался Секретарь. Закрывшаяся дверь глухо чмокнула, и машина тронулась с места, провожаемая напряженными взглядами и стволами нескольких орудий. На выезде с базы к ней присоединились два патрульных автомобиля, которые не столько обеспечивали безопасность, сколько просто старались не отставать. Оставленный позади черный челнок с негромким гудением втянул в себя погрузочную аппарель и застыл в безмолвном ожидании. Только равномерный шелест еще вращающихся турбин, да потрескивание остывающего металла нарушали воцарившуюся над полем тишину.

Коснувшись панели на подлокотнике, Верховный Советник затемнил стекла, укрывшись от любопытных взглядов. Отвернувшись от почерневшего окна, Сэш вздрогнул, внезапно обнаружив на сиденье рядом с Руорном еще одну закутанную в плащ фигуру, у ног которой покоилась большая сумка.

– Что?.. Откуда?.. – его взгляд впился в ее лежащие на коленях руки, одна из которых было испещрена черными завитками.

– Познакомьтесь с Сестрой Милайной, Секретарь, – представил Жрицу Руорн. – Не возражаете, если она составит нам компанию?

– Но каким образом?.. – Сэш никак не мог прийти в себя.

– Оди у нас мастерица!

– Если они вдруг вздумают пересмотреть записи с камер наблюдения, то наверняка заметят мои перемещения, – Одэзи была настроена более скептически. – Я могу затуманить разум людям, но на железки мои таланты не распространяются.

– Записями республиканцы заинтересуются только когда что-то пойдет не так, а до того момента можно не беспокоиться.

– Новая Наместница! – воскликнул Сэш. – Хвала Сиарне!

– Не торопите события, Секретарь, – предостерег его Руорн. – Как только Оди заявит о своих полномочиях, Ивар Локано немедленно это почувствует, и предупредит республиканцев. А они предпримут все возможное, чтобы ее уничтожить. Так что спешить не следует.

Одэзи, тем временем, вывела на монитор программу трансляций и что-то в ней искала, озадаченно хмуря лоб.

– Что ты там потеряла, Оди?

– Кэти Жео, мой господин.

– Ты так и не рассталась с мыслью поквитаться с этой стервой?

– Почему бы и нет, если представится такая возможность, – отозвалась Жрица, продолжая перебирать каналы. – Но я нигде ее не вижу, все последние выпуски «Высоких материй» вела не она. С чего бы это? Мне кажется, эта ядовитая сколопендра прекрасно бы вписалась в контекст.

– С ней приключилась занятная история, – кашлянул Сэш. – В одном из выпусков «Высоких материй» предполагалось участие главы Разведывательного агентства Феделя Уэлша с сенсационными разоблачениями на тему Клиссы, но Жэо в последний момент наотрез отказалась вести программу. Вместо нее выставили какого-то зануду. Передача вышла скучной как квартальный отчет, но Уэлш все же успел изрядно нагадить. После этого Кэти и вовсе ушла с телевидения. Вот такие дела.

– Что это на нее нашло?

– Я точно не знаю, но говорят, что она если и не адепт Сиарны, то, по крайней мере, из сочувствующих.

– Даже так? – удивленно хмыкнул Руорн.

– Да, мой господин, жизнь не лишена определенной иронии.

Вот так-то, – подумал Советник. – Если чему-то суждено случиться, то оно случается. Даже если перекрыть все входы и выходы, перерезать коммуникации и перестрелять всех неблагонадежных, то все равно, рано или поздно, с неотвратимостью наступления нового дня судьба возьмет свое. И чем усерднее заштукатуривать даже малейшие намеки на ее приближение и прятать голову в песок, тем неожиданнее и коварнее окажутся ее проявления в дальнейшем.

Кто мог подумать, что самый страшный удар по Клиссе нанесет человек, стоявший на вершине ее властной пирамиды? Кто подозревал, что Кэти Жэо, публично размазавшая по стенке самого Верховного Советника, в душе окажется тайной поклонницей Сиарны?

Это уже не ирония, это издевательство какое-то.

– Чтобы не терять времени даром, – тон Руорна вновь стал деловым, – доложите нам о ходе эвакуации. Я знаю, что вы столкнулись с определенным противодействием со стороны республиканских властей, но нам с Оди нужны самые свежие подробности.

– Проблемы возникли на нескольких участках, – Сэш был приучен быстро переключаться между обсуждаемыми вопросами. – Нам не разрешают вывезти персонал Резиденции, хотя два автобуса уже стоят у нас во дворе. Говорят, что опасаются провокаций со стороны демонстрантов. Другую группу на трех автобусах задержали прямо на въезде в космопорт под предлогом проверки на инфицированность каким-то там вирусом. Людей на улицу не выпускают, вернуться обратно не разрешают. Еще одна группа…

Секретарь докладывал кратко и четко, не отвлекаясь на несущественные детали и субъективные оценки. Работа рядом с опытной Жрицей, чувствуется, многому его научила. Одэзи впитывала его слова точно губка воду, не пропуская ничего и раскладывая полученную информацию по полочкам в голове.

Республиканцы использовали любую возможность, чтобы задержать на планетесторонников Сиарны, намереваясь использовать их в качестве живого щита. Они боялись Клиссы, поскольку не знали, насколько далеко простираются пределы возможностей Сиарны, и именно поэтому они пытались подстраховаться от возможного ответного удара. Если события начнут развиваться по наихудшему сценарию, то вполне возможно, что ответный удар наносить будет уже некому, но знать этого наверняка не мог никто. В такой ситуации убедительный блеф вполне мог оттянуть часть сил Республики на защиту Эзона. Так что придется постараться.

Зашипела выданная полицейскими рация.

– Мы подъезжаем к вашему Молельному Дому. Должен вас предупредить, что здесь полно пикетчиков. Мы стараемся держать их на расстоянии, но стопроцентно гарантировать я ничего не могу. Не останавливайтесь и держите окна закрытыми.

– Принято, – ответил Сэш и бросил рацию обратно на сиденье.

Ситуация и впрямь вызывала определенные опасения. Даже сквозь толстые бронированные стекла были слышны усиленные громкоговорителями гневные выкрики, сопровождаемые одобрительным гулом толпы. То здесь, то там виднелись плакаты разной степени агрессивности. Намалеванные на них лозунги гласили примерно одно и то же: «Нет Священному Террору!», «Дикари – вон с Эзона!» и, напоследок: «Если вы верите в свою богиню – пора молиться!».

Полицейские раздвинули заграждение перед приближающейся машиной и, пропустив ее, тут же поставили забор на место. Вслед лимузину полетели пустые бутылки и прочий мусор, но к этому моменту он уже скрылся за поворотом аллеи.

В подземном гараже особняка можно было не опасаться посторонних глаз, но все равно Одэзи предпочла оставаться в машине, пока Руорн улаживал прочие вопросы. Она не хотела допускать даже минимального риска, чтобы ненароком не поставить под удар всю их миссию.

Верховный Советник в сопровождении Секретаря поднялся по ступеням и вышел в центральный холл. Когда его глаза привыкли к полумраку, он увидел, что все помещение почти полностью заполнено людьми. Они сидели на скамейках вдоль стен, прямо на каменном полу, кто-то лежал, закутавшись в снятые с окон гардины. В воздухе стоял густой запах немытых тел, слышался детский плач. Несколько десятков пар глаз уставились на него с тревогой и ожиданием.

Беженцы. Люди, изгнанные из своих домов и вынужденные скрываться здесь, спасаясь от расправы. Взбудораженная пропагандистскими призывами толпа в каждом почитателе Сиарны теперь видела потенциального террориста, делая их жизнь попросту невыносимой. Выбитые окна, намалеванные на стенах подъезда оскорбления, несущаяся в спину брань. Их родной мир отверг их, заставив искать спасения на чужбине.

Сестра Джейх наняла для эвакуации большой пассажирский лайнер и два автобуса, которые Руорн видел на заднем дворе Резиденции. Но, пока выезд оставался заблокирован беснующейся толпой, и речи не могло идти о том, чтобы попробовать отсюда выбраться.

– Прошу прощения, господин, – смущенно начал оправдываться Секретарь, – у нас тут небольшой беспорядок…

– Все нормально, Сэш, – поспешил успокоить толстячка Советник. – Где Аустов?

– Наверху, в комнате Сестры Ианн, господин. Он очень плох, думаю, долго ему не протянуть.

– Как это случилось? – Руорн направился к лестнице следом за показывающим дорогу Секретарем.

– Он вместе с Сестрой вышел к протестующим, когда те так разбушевались, что уже начали ломать ворота. Морона попыталась их урезонить, но ничего не вышло, толпа снесла ограду и ворвалась на территорию Резиденции. Аустов хотел увести ее внутрь здания, но не успел. Охранники начали палить в воздух, и в этот момент кто-то подстрелил Сестру. Старик просто оказался на пути предназначенной для нее пули.

– Он пытался загородить Морону?

– Я не думаю, просто так сложилось, – Сэш скрипнул зубами. – Пуля вошла ему в спину сверху, то есть огонь вели не из толпы, а с одной из крыш неподалеку. Работал профессиональный снайпер. Аустова прошило навылет, а потом – прямо Мороне в сердце. То есть целились именно в нее.

– Ранение серьезное?

– Пробито правое легкое. Будь он помоложе, то, быть может, и выкарабкался бы, а так шансов мало. Мы ничего не можем для него сделать, мы здесь как в осаде. Бинты и самые необходимые лекарства у нас есть, но тут нужна операция.

– Что с девочкой?

– Сью? Она в порядке, только очень напугана. Сидит, вцепившись в своего медведя, и ни с кем не разговаривает.

Верховный Советник повернул дверную ручку и вошел в приемную.

Здесь был развернут настоящий кризисный штаб. Несколько человек разговаривали по телефону, повсюду были разбросаны бумаги вперемежку с одеялами, из-под которых кое-где выглядывали либо ноги, либо головы – приходилось спать прямо на боевом посту. У стены громоздились коробки с консервами и медикаментами.

Одна из женщин подняла на вошедших глаза, обрамленные кольцами синяков от постоянного недосыпания. На короткий миг в них мелькнуло некое подобие удивления, но тут же она снова вернулась к прерванному разговору. Люди были столь измотаны, что у них уже не осталось сил на проявление каких-либо эмоций.

– Где?

Сэш молча указал на дверь в дальнем конце помещения.

Осторожно лавируя между спящими и бодрствующими сотрудниками, Руорн пробрался через приемную и вошел в расположенную за кабинетом комнату. В помещении царил полумрак. Задернутые плотными шторами окна выходили во внутренний двор, и сюда не долетал шум с улицы.

Когда глаза привыкли к темноте, он сначала увидел Сьюзен, забившуюся вместе со своим вечным рюкзачком в угол огромного кожаного кресла. В глазах девочки застыл испуг, смешанный с непониманием и обидой. На ее блузке виднелись бурые пятна засохшей крови. К счастью, не ее.

Такие же пятна, кое-где размазанные в легкомысленные кометы чьими-то ботинками, виднелись и на полу, протянувшись неровной цепочкой от самой двери к столь же необъятному, как и кресло, кожаному дивану.

Насколько Руорн знал, мебель в этом кабинете осталась в наследство от его предыдущего обитателя, обладавшего не то чрезвычайно обширными телесами, не то непомерным самомнением. Из-за внушительных размеров дивана, лежащая на нем фигура Аустова казалась меньше, чем на самом деле, отчего бывший госсекретарь походил на странного седовласого ребенка. Его веки дрогнули и приоткрылись. Мутный взгляд медленно сфокусировался на стоящей рядом с ним фигуре.

– Вот мы и свиделись с вами, господин… – старик осторожно скосил глаза, рассматривая одеяние Руорна, – господин Снова Верховный Советник, верно?

– Все так, – кивнул тот.

Аустов усмехнулся, но тут же закашлялся, ловя зажатым в руке платком выступившие на губах хлопья кровавой пены.

– М-да, я, похоже, свое уже отпрыгал, – еле слышно просипел он, разглядывая покрытую красными пятнами тряпицу.

– Мы заберем вас отсюда, Леон. На Клиссе вами займется Сестра Кьюси. Лира – лучший врачеватель во Вселенной, она поставит вас на ноги.

– Не стоит так беспокоиться обо мне, право, у вас наверняка есть дела поважнее. Не ради меня же вы сюда притащились.

– Вы очень много сделали для Клиссы, и мы все перед вами в неоплатном долгу.

– Бросьте! – Аустов снова закашлялся и, чуть передохнув, опять заговорил шепотом. – О каком долге вы говорите? Это я вечный должник вашей Госпожи после того, как Она излечила Сью! Вы же знаете об этом?

– Да, мне это известно, – признал Руорн.

– Честно говоря, мне кажется, что эту комбинацию вы сами и придумали, чтобы таким образом «совратить» меня, а? – бывший госсекретарь хитро прищурился и, так и не дождавшись ответа, продолжил. – Впрочем, это неважно. В любом случае, я счастлив, что Сью здорова, а больше мне ничего и не нужно.

Аустов смежил веки и некоторое время лежал неподвижно. Слышалось только его частое дыхание, сопровождающееся хрипом и сипением. В углу его рта вновь заплясали мелкие красные пузырьки.

– Я хотел попросить вас, Советник, – не открывая глаз, заговорил он. – Пожалуйста, позаботьтесь о малышке, заберите ее отсюда. Знаете, после того памятного приема у Сиарны, она… изменилась. Я не могу сказать, в чем именно и как, но я это чувствую. Она больше не принадлежит этому миру, не принадлежит мне. Заберите ее на Клиссу, мне кажется, что ее настоящий дом – там.

– Обязательно, – Руорн не стал говорить Аустову, что тот уже третий, кто просит его об этом. – Мы уже сегодня вывезем ее и вас вместе с остальными. Корабль ждет в порту.

– А вы?

– У меня еще остались здесь дела. Я присоединюсь к вам… чуть позже.

Аустов приоткрыл веки и повернулся к Руорну, отчего тонкая струйка крови скользнула от его рта по щеке и скрылась в разметавшейся по подушке седой шевелюре.

– И зачем вы меня обманываете? – укоризненно спросил он.

– С чего вы взяли?

– Советник, прошу, один-единственный раз, посмотрите на меня как человек, а не как функционер.

Руорн подчинился, и внутри у него что-то екнуло. В этих окруженных сеткой морщин бледных стариковских глазах он увидел понимание того, что сегодняшний рассвет был для них обоих последним. В какой-то миг ему почудилось, что он смотрит на свое отражение. Точно такой же взгляд он видел сегодня утром в зеркале.

– Вы же сами не верите в то, что говорите, – с укором заметил Аустов. – Вы можете сколько угодно обманывать сами себя, но не надо пытаться обвести и меня вокруг пальца, у вас это скверно получается.

– Чего вы от меня хотите?

– Как бы глупо это не звучало, но, напоследок, я хочу от вас искренности.

Руорн задумался, а потом протянул Аустову руку. Тот сжал ее слабеющими пальцами.

– Вы единственный смертный, кого я могу назвать своим другом, Леон, – заговорил Руорн, вздохнув. – И мне жаль, что наше знакомство оказалось столь непродолжительным и так печально заканчивается. Прощайте.

– Так-то лучше! – Аустов улыбнулся. – Прощайте, Бекташ, и, на будущее, старайтесь меньше сожалеть о том, чего вы были лишены, и больше радоваться тому, что у вас есть. Здесь и сейчас.