Черные начала. Том 8

Глава 252

Так и хотелось сейчас сказать «в смысле, кто я, ты чё?!», но осудить всегда легче, чем встать на место человека.

Сейчас перед ней стоял непонятного уровня человек, залитый кровью настолько, что узнать его было очень сложно, уже не говоря о шрамированной, подранной роже. Меня бы и мать родная не узнала, а после того, что с ней сделали, не уверен, что она вообще способна хотя бы от части нормально соображать. А ещё она явно стремалась, и не понятно, то ли меня, то ли саму себя.

— Чёрная Лисица? — спросил я.

— Больше нет никакой Чёрной Лисицы, — отвела она взгляд.

— Я бы так не сказал. Может имя и изменилось, но плоской, как доска, вы так и остались.

Едва слова слетели с моих губ, как в меня тут же стрельнули недобрым взглядом.

Ага, значит с головушкой у моего мастера всё же всё в порядке, и дело в другом. Ну слава богу, а то я уже было испугался, что Лисичку превратили в овощ без воли. Значит надо проверить её память, а то может её там помять подчистили как-нибудь.

— Мастер Чёрная Лисица, — я протянул руку, взяв её за ладонь. — Это я, Гуань Юнксу, ваш ученик. Вы меня хоть помните?

И в этот самый момент глаза Лисицы удивлённо расширились. Расширились настолько, словно она была незаконным эмигрантом из Китая, и пыталась убедить пограничников, что является коренной жительницей Франции. Человека с таким именем-то она помнила, но вот признать его во мне не могла.

Мне оставалось лишь терпеливо наблюдать за тем, как Лисица рассматривает меня, присматривается к моим чертам, как бегают её глаза по моему лицу, пытаясь узнать и…

Она узнала.

Я понял это по её взгляду и приоткрывшемуся рту, будто её резко начало не хватать воздуха. Её лицо слегка вытянулось от шока встретить меня в такой жопе мира, наверное, но у меня встретить её здесь шока было не меньше.

— Юнксу… — выдохнула она едва слышно.

— Да, мас…

Она грубо схватила меня за подбородок и резко завертела голову влево-вправо, будто хотела свернуть шею, разглядывая меня.

— Что с твоим лицом? — ну начались родные недовольные нотки. — И что ты здесь делаешь?

— Ну… я вас спасать пришёл.

В этот момент мне казалось, что Чёрная Лисица предпочла бы провалиться нахрен сквозь землю. Она будто забыла, в каком положении находится, а едва вспомнила, сразу же попыталась стать такой маленькой и незаметной, словно синичка.

Мне было сложно сказать, что сейчас почувствовала она, и о чём думала, но в глазах я видел что-то очень напоминающее стыд. Стыд за то, во что она превратилась, стыд за собственный вид, в котором предстала передо мной, и, возможно, за свою слабость, что позволила себя превратить в такую куклу.

Ведь до этого она всегда представала перед своим учеником гордой и невозмутимой воительницей, которую нельзя сломить, сейчас стояла перед ним, словно дорогая шлюха, полуголой и разодетой в золото.

На её глазах выступили слёзы унижения, я в первый раз видел, чтобы Лисица была на грани чего-то схожего с истерикой, поэтому…

— Нам надо уходить, — быстро сказал я и вытащил из сумки простенькую ханьфу, которое накинул ей поверх плеч.

— Ку… — она уже была хотела что-то спросить, но осеклась, сделав шаг назад. — Я… я не могу…

— Не понял?

— Посмотри на меня, Юнксу, — пряча взгляд, спросила она. — На кого я похожа?

— На шлюху, — тут же ответил я. — Но если вас это успокоит, то на очень дорогую шлюху.

— Именно, — казалось, её сейчас удар хватит. — Я… я не могу…

— Ничего страшного, я вам помогу, — и без разговоров подхватил её на руки, так как сейчас было не время для чесания языками.

Блин, какая она лёгкая…

Без церемоний я выскочил за дверь и бросился по коридору дальше, где располагались окна. Сейчас можно было, конечно, остаться и обыскать дворец, рискнуть и сунуться в погреба, в хранилища, порыскать в поисках чего-нибудь интересного, и может в другой ситуации я бы так и поступил, но…

Я слегка подбросил Лисичку, которая вырывалась и что-то там возмущалась, сейчас полностью сосредоточенный на окружении.

Остаться — это рисковать Чёрной Лисицей, не говоря уже о Зу-Зу и Джа, за которую я тоже нёс теперь ответственность. А рисковать ими ради ингредиентов и богатств было херовым выбором по умолчанию. К тому же я не был уверен, что найду здесь необходимое, учитывая, что ни разу не встретил восьмого уровня или выше. Значит и вероятность того, что нужных ингредиентов нет достаточно высока. Может я ошибаюсь, но риск не стоил свеч.

К тому же, я не знаю, что меня подгоняло, может интуиция, а может чувство, что так просто всё не закончится, но к нему я решил прислушаться, понимая, кого несу на руках.

— Юнксу, отпустил меня сейчас же! — всё вырывалась Лисица, и пришлось забросить её на плечо, чтобы не мешалась.

Добежав до окна, я скомандовал клинками, и те со звоном разбили стекло, позволяя мне выпрыгнуть наружу. Прямо на лужайку, где…

Я едва успел отпрыгнуть от удара, который взорвал землю. Тут же сбросил Лисицу с плеча и создал щит, на который пришёлся второй удар, который вжал меня с щитом в землю. Вот же суки, всё никак не успокоятся…

Напротив стояло по меньше мере ещё три человека седьмого уровня, которые жаждали моей смерти. Знали бы они, что уже ухожу, возможно и отпустили. А может и нет. А вообще, что-то мне везёт в последнее время на седьмые уровни, как погляжу.

Драться или…

Учитывая, что подо мной начали расти колья, обещающие меня насадить вместе с Лисицей, как мясо на вертеле, выбор был очевиден.

Я лёгкой рукой толкнул Лисицу в сторону, отправив её в полёт прямиком в озеро, сам отпрыгнув в другую сторону. Выхватил веер и…

Практически в упор взмахнул им в придурка, когда напрыгнул тот напрыгнул на меня, занеся над головой молот. Несмотря на то, что мы были одинакового уровня, удар веера не оставил ему никаких шансов выжить, просто разорвав бедного идиота на части.

Я тут же ушёл в сторону, избежав техники в виде облака и увернулся от ещё одного удара, который прошёл в сантиметрах от моего лица. Два против одного — таков был расклад, и здесь уже решала отнюдь не сила, а опыт.

Ну что ж, посмотрим кто кого…

Лин вынырнула из озера, жадно хватая ртом воздух и неуклюже поплыла к берегу. Плаванье никогда не было её сильной стороной, пусть сил и хватало на то, чтобы не утонуть.

Пытаясь отдышаться, вся мокрая, едва не утонувшая из-за того, что всё золото едва не утащило её на дно, она на четвереньках выползла на берег и подняла голову. Там разгоралась самая настоящая битва монстров культивации, где на одной стороне был её ученик, а на другой — солдаты местного правителя.

От их битвы вздрагивала почва под ногами, шла волнами в озере вода, от ударов мимо образовывались кратеры и разлеталась в разные стороны земля. Они были настолько быстры, что она даже не могла разглядеть ударов мечей, те со стороны выглядели как мимолётные вспышки.

И на одной из сторон был её ученик.

Её бывший ученик…

Лин едва сдерживала слёзы, сама не понимая, отчего те подступили к глазам. Она шла на край земли, чтобы вернуть его, спасти, а по итогу сама оказалась спасённой. Спасённой, униженной, сдавшейся и никому не нужной.

И на кой теперь она ему нужна? Последовательница, гроза врагов в империи Дасенлин, которая превратилась в… шлюху? Сдалась и просто склонила голову, лишь бы те остановились?

Она могла простить многое, но не такое, и не самой себе.

Но чем закончилась битва, Лин так и не смогла увидеть. В тот момент, когда её ученик буквально забивал мечом одного из последователей, заставляя его отступать, пока другой сражался летающими как пчёлы клинками, пытаясь увернуться от каких-то красных кристаллов, рядом с ней приземлилась девушка. Миленькая хрупкая девушка, которая без лишни слов подхватила её на руки.

— Что ты делаешь? — прошипела она, но девушка и глазом не повела, оттолкнувшись и взмыв в небо, помчавшись как можно дальше от битвы. — Отпустила меня, сейчас же!

— Заткнитесь, пожалуйста, — совершенно спокойно ответила та. — Я выполняю волю господина.

­— Какого?!

— Своего.

И обе были таковы, исчезнув в небе.

Это… это было потненько, если честно. Мне пришлось действительно постараться, чтобы завалить тех двоих, а потом ещё двух придурков, которые попытались меня нагнать, но уже в воздухе. И в тот момент я уяснил, что битва в воздухе — это не самое лучшее решение, учитывая, сколько есть энергии полёт и как неудобно там уклоняться.

Но самое главное было сделано — Лисичка была спасена, а я унёс ноги из города, до сих пор чувствуя какую-то опасность. Я не мог избавиться от этого давящего чувства, будто меня преследуют, даже когда оказался за его пределами. Постоянно оглядываясь назад, я то и дело несколько раз менял направление, останавливался и оглядывался, проверяя, есть ли за нами преследование, чтобы не вывести мало ли кого на самых уязвимых участников моего похода.

Но нет, никого.

Может паранойя взыгралась или слишком беспокоюсь за мастера, как знать, но на всякий случай я сделал крюк, прежде чем прилетел к месту встречи, а именно…

Практически обратно к самому городу. Даже не к городу, а его окрестностям, так как за ним расположилось небольшое озеро, откуда город брал воду. Поэтому вопрос грядообразования здесь был решён.

Нашёл я Джа и Лисицу в зарослях какого-то камыша на небольшом берегу. Одна стояла по щиколотку в воде, а другая наблюдала за округой из кустов.

Спустившись на землю, я отпустил Зу-Зу и глянул на Джа.

— Как всё прошло?

— Хорошо, господин.

— Хвост или ещё что?

— Нет, господин.

Я посмотрел в спину Чёрной Лисицы, которая даже не обернулась на моё прибытие.

— И… давно она так стоит? — кивнул я на мастера.

— С самого нашего прибытия сюда, господин.

— Не наседай на неё только, — тихо произнесла Люнь, которая спряталась во мне. — Ей сейчас непросто.

— Да кому сейчас легко… — вздохнул я и подошёл к своему мастеру.

Я знаю, что она слышала, как я остановился буквально в трёх метрах от неё за спиной. Но даже не сделала попытки обернуться, пряча лицо. Я понимал её, предстать в таком виде перед учеником, в глазах которого ты была едва ли не богом… достаточно унизительно, но вот так прятаться тоже было не дело.

— Мастер? Мастер Чёрная Лисица? — позвал я её тихо.

Она промолчала. Я уже было думал, что Лисица не ответит, и обошёл её, зайдя в воду, когда раздался тихий голос.

— Я не твой мастер, Юнксу.

— Эм… но у меня нет других мастеров, Чёрная Лисица, —­ развёл я руками, неловко улыбнувшись. — Вот только вы и есть. Мне не нужны другие.

— Преданность, достойная собаки, — бросила она и… это было обидно.

— Не обращай внимания, — тут же мягко сказала Люнь. — Она многое пережила и сейчас специально пытается тебя задеть, чтобы оттолкнуть. Ей стыдно подпускать тебя к себе ближе.

О-окей… Нет, окей, я знал людей, которые специально отталкивают других, так как считают, что это лучший вариант для тех и тем самым проявляют заботу. Ну типа я оттолкнул его, чтобы он был свободен, так как ему не нужна такая как я и бла-бла-бла, но всё равно обидно.

— Это не преданность, — заметил я. — Это элементарное уважение к человеку, который, можно сказать, подарил мне в этом мире жизнь.

— Вот как… — хмыкнула она. — Но я не заслуживаю уважения.

— Блин, Чёрная Лисица, о чём вы? Типа недостойны быть моим мастером? Да я до сих пор на ножках бегаю благодаря вам.

— И бегал бы дальше, — ответила она негромко.

— Я не пойму, вам просто настолько стыдно или что? Ну нарядили вас как шлюху, ну бывает. Меня вообще в рабство забрали и заставили сражаться насмерть и ничего, жив-здоров.

— Рада за тебя, но ты не способен меня понять.

— Ну вообще да, не способен понять, ведь вы ничего мне объяснить не можете. Это чисто женская логика ничего не объяснять, но делать вид, что никто вас понять не может. Мастер?

То есть проблема не в психике. Ну я имею ввиду, что она не сломалась психологически и не поехала крышей, что уже слава богу, иначе проблем было бы очень много. Тогда что? Внутренние заморочки? Пропала воля к сопротивлению? Да, похоже на то, но какого хера? Я же её спас уже!

— Не трогай меня, Юнксу. Оставь в покое и… и лети, куда летел.

— Да что с вами?!

— Ничего. Вот именно, что теперь уже ничего, — пробормотала она.

— Так какого хера?! — уже я поднял голос. — Или вы думаете, что раз дали слабину, то всё, миру конец?!

— Слабину? — прошипела она и, резко обернувшись, показала свои ногти. — Посмотри на меня! Посмотри во что я превратилась!

— В кого? В шлюху? А тебя ипали?

­— Нет! — возмутилась она.

— Так какого хера ты тут страдаешь?! Млять, Лиса, меня бесчисленное количество раз пытались убить! Я несколько раз находился в миллиметрах от смерти! Я заглядывал в глаза такому ужасу, что тебе и не снилось! Меня пинали, били, резали, травили, я два раза уже оказывался в рабстве, я сражался в гладиаторских боях, как раб, сидел в темнице, меня пьяного отпинали в подворотне, меня сожрал сраный дракон, из-за шрамов меня пугаются люди, у меня не проходит мигрень, мучают ночные кошмары каждую ночь, биткоин наверняка уже дешевеет, а под конец прямо из-под носа у меня украл огромную силу и великое наследие одной из величайших сект сраный енот, выставив меня не просто идиотом, а конченным имбицилом! А ты мне говоришь, что страдаешь из-за сраных ногтей! Не надо мне сейчас рассказывать, как тебе плохо!

— Но ты не сдался… — ответила она негромко.

Так вот в чём причина…

Я едва не протянул долгое «а-а-а-а-а.. понятно…».

Я знаю такой вид людей, эдакие идеалисты, которые не прощают вообще никаких слабостей никому и никогда, включая самих себя. Особенно себя. Ну типа человек вместо того, чтобы бороться, допустим, выбрал покориться, и теперь считает это своим наказанием за слабость, и готов заниматься самобичеванием всю оставшуюся жизнь.

Вот что-то подобное я видел перед собой сейчас. Нет, у неё с головушкой всё в порядке, причём полном, а вот стержень… Просто из-за того, что сдалась, Лисица теперь тупо считала, что не заслуживает вообще ничего кроме участи, на которую согласилась. Типа что-то самонаказания.

Чёрная Лисица не могла простить себя за слабость.

— А вы сдаётесь прямо сейчас.

— Я сдалась ещё когда была там, во дворце, — выдохнула Лисица, задрав голову к небу. — Сдалась, лишь бы мои мучения и унижения закончились вместо того, чтобы бороться. Склонила голову и стала тем, кем они меня называли — шлюхой.

— Ну вас же…

— Я… мне тошно от самой себя… Я не заслуживаю того, чтобы быть вообще зваться чьим-то мастером, — она посмотрела на меня с болью в глазах. — Я испугалась. Испугалась, что меня будут насиловать, и опустила руки вместо того, чтобы бороться дальше. Подумал, что лучше лечь под одного толстяка, чем меня будут насиловать десяток грязных охранников. Променяла честь и гордость на… на всё это… Я не могу зваться после такого твоим мастер. Я… я даже не последовательница Вечных, я просто шлюха, та, в кого меня и нарядили…

— То есть вы считаете, что теперь не имеете права на слабость? — негромко спросил я.

— Это не слабость. Я…

— Испугались, что вас изнасилуют? Любой бы испугался, даже я, — особенно я. — Вы забываете, что там вообще не было иного выхода, и вам просто пришлось сделать выбор из того, что было.

— Я теперь не могу смотреть на себя, зная, что… что предпочла быть шлюхой, просто предпочла смириться, а не драться насмерть…

— Чёрная Лисица…

— Я не Чёрная Лисица. Что тогда, что сейчас… я просто предпочла быть жертвой… — с какой-то натугой пробормотала она и посмотрела на своё отражение, после чего с какой-то ненавистью произнесла. — Как же я себя ненавижу…

С этими словами она схватилась за цепочку, что шла у неё от носа к уху и…

И вырвала её нахрен.

Брызнула кровь, и Лисица расплакалась. Но вместо того, чтобы остановиться, она схватилась за серьги на ушах и… тоже вырвала их нахрен, тихо вскрикнув. А потом принялась выдирать вообще весь пирсинг, который был на её лице. И едва закончился пирсинг, она взялась за золотые ногти, вырывая их зубами, пока не остались лишь голые окровавленные пальцы. И с каждым вырванным золотом из тела она произносила одно и тоже — ненавижу.

Меня даже слегка передёрнуло от такой картины.

Я молча наблюдал за тем, как она вырывает из себя на живую всё золото, пока не осталось ничего. После этого Лисица просто стояла и плакала, истекая кровью, которая капала в воду и растворялась в неё разводами.

Как легко сломать человека… любого из нас, стоит поместить его в безвыходное положение. Что ей было выбрать? Быть выипаной султаном добровольно и может даже мягко и нежно, получив нормальную жизнь, или жестоко и без всякого профита грязной солдатнёй, и чтобы это повторялось до конца её дней?

Я не женщина, но мне кажется, выбор достаточно очевиден — из двух зол всегда выбирают наименьшее.

И тем не менее…

— А я вас очень даже люблю. По мне вы лучший мастер, какой только может быть, — мягко и с теплотой, которую испытывал к этому человеку, сказал я. Подошёл к Лисице и обнял её. — Мастер, который волновался об ученике, чужом человеке, больше, чем за себя. Заботился, когда тот слёг с болезнью, заступался, когда было легче оставить, и отправился его искать, когда проще было забыть.

— И под конец…

— И под конец попали в такое положение, всё равно будучи верной своему делу и ища меня, — ответил я, прижимая её к себе.

— Я сдалась…

— Сдались, когда речь шла о вас, но ни разу не сдались, когда речь заходила о других. Например, обо мне. Ни перед лицом Чёрного Феникса…

— Феникса Ночи, — поправила Лисица меня.

— Да насрать, как этого придурка зовут, — фыркнул я. — Ни тогда, ни сейчас, отправившись за мной, хотя шансов найти меня вообще почти не было. Вы даже не сдались в начале, когда я всячески сопротивлялся нашим тренировкам и не давал себя обучить, оскорблял вас и всячески пакостя.

Я поднял голову и пальцами вытер у неё слёзы под глазами.

— Я знаю, что вы чувствуете. Примерно представляю. Вы считаете, что предали саму себя. А я однажды предал того, кого называл братом. Практически часть себя. Просто… просто испугался, так же, как и вы, и, когда надо было заступиться, смолчал.

— И что случилось потом? — хрипло спросила она.

— А потом просить прощения было не у кого — он умер. И я остался с чувством вины и грузом предательства. Тоже возненавидел себя, но при этом знаете, что понял? Моя ненависть к себе ничего уже не исправит, как и чувство раскаяния. Можно сколько угодно винить себя и искать прощения, но это будет пустое сотрясание воздуха. Куда важнее, что я мог сделать теперь, чтобы этого не повторилось. Поэтому я иду за Ки. Больше я никогда не струшу и не оставлю тех, кто мне дорог. Не допущу повторения истории.

Думаю, я хорошо сказал. Собственно, я открыл ей душу, и не солгал ни на гран. Я действительно не искал прощения, и не ищу его до сих пор. Нет прощения тому, что я убил одного человека и подставил молчанием другого. Но теперь я знаю, что должен делать. Это был очень дорогой урок, и я его запомнил на всю жизнь.

И кстати, раз уж тут всё так завертелось, мне в голову пришла одна мысль, как слегка приободрить Чёрную Лисичку.

— Точно и ещё кое-что…

Я отстранился от Чёрной Лисицы и полез в сумку, откуда…

Та-дам!!!

— Мастер, — я даже не поленился встать на одно колено в честь такого торжественного момента, как тогда на посвящении, посчитав, что ей будет приятно. В конце концов, Лисица действительно сделала для меня многое. — Это ваш клинок, да?

Я обеими руками протянул ей чёрный, как воронье перо, меч, который однажды нашёл у дикарей. Настолько чёрный, что даже немного вырвиглазно на фоне остального мира. Это сейчас до меня дошло, кому он мог принадлежать. Ведь мир — тесная штука, не так ли?

В какой-то момент я правда испугался, что она его не примет, но…

На ладонях стало легче, когда Чёрная Лисица взяла его в руки. Медленно, словно вспоминая движения, она покрутила его в руках, после чего выдохнула, глубоко и тяжко…

— Спасибо, Юнксу… — произнесла она негромко. — Это много для меня значит. Я думала, что уже никогда его не увижу и не возьму в руку…

— Понимаю, — ответил я, глядя в её печальные, тоскливые глаза.

Надеюсь, она всё же сможет прийти в себя и понять, что мир слишком сложный, чтобы в нём было всего лишь две крайности.

И слишком тяжёлый, чтобы никогда под него не прогибаться…