Чернила

Глава 17

Мы молчали, поднимаясь на лифте, мои руки дрожали, когда я открывала дверь ключом. Томохиро закрыл ее, звук щелчка заполнил меня облегчением. Мы стояли в прихожей и смотрели друг на друга, покрытых чернилами, грязью и засохшей кровью.

Я хотела дотянуться до него, но боялась, что не сдержу слезы, если он меня коснется. Может, он думал так же, потому мы какое-то время просто стояли.

Он выхватил свой кейтай, брелком служила маленькая фигурка воина.

- Я позвоню в больницу, - сказал он, раскрывая телефон.

- Хорошо, - сказала я, его телефон пикал, пока он нажимал кнопки, разыскивая в Интернете номер местной больницы. Я решила, что так он намекнул, что хочет побыть в одиночестве, пока звонит, и медленно ушла в ванную. Я оставила дверь приоткрытой и слышала его голос.

- Моши мош? Юу Томохиро десу га, - сказал он. Я удивилась тому, как спокойно звучит его голос, словно ничего и не произошло.

Я включила воду и подставила руки, глядя на умывальник и слушая Томохиро. Я связана с Ками. Чернила есть и внутри меня. Я посмотрела в зеркало, отмечая полосы грязи, засохшие на коже. Я выглядела кошмарно. Пришлось дважды умыть лицо, чтобы избавиться от грязи.

Томохиро закрыл телефон, и я услышала, как он едва слышно выругался. Пока я вытирала лицо полотенцем, он приоткрыл дверь ванной.

- Они ничего не сказали мне, потому что я не из его семьи, - сказал он. – Они, видимо, решили, что я из якудза, пытающихся его найти.

- Уверена, с ним все в порядке, - сказала я.

Томохиро смотрел, как я вешаю полотенце обратно на крючок.

- Эм, - сказала я. – Не хочешь сходить в больницу?

Он покачал головой.

- Завтра.

- Ладно, - сказала я, но он смотрел так пристально, что шею начало покалывать.

Он потянулся к моей щеке, но замер, заметив, что чернила засохли на его ладонях.

- Я… - начал он.

- Все хорошо.

- Нет. Я почти подверг нас…

- Ты ничего такого не сделал, - сказала я. – Они это сделали, - он стоял и смотрел в пустоту, и я включила воду вместо него и отошла в сторону.

Он вымыл руки, черные чернила стекали в раковину.

- Предлагаю выпить чаю, - сказала я.

- Хорошо.

Я прошла на кухню и открыла холодильник, схватив бутылку чая из черных соевых бобов и разлив ее в два стакана. Томохиро выключил воду и присоединился ко мне на кухне, его руки и лицо были порозовевшими. Он обхватил двумя руками стакан, но не пил. Только смотрел.

Я тихо сказала:

- Не рисуй больше, Томо.

Он прошептал едва слышно:

- Я не могу.

- Знаю, но…

- Я, правда, не могу, - сказал он. – То, что Такахаши сказал он снах и голосах… все это правда. Я могу и не рисовать больше. Чернила все равно будут использовать меня, - он вытянул руки, покрытые бледными следами чернил.

- Но…

- Они не прекратят воздействовать на меня, пока я не сдамся, пока они меня не разрушат.

Я чувствовала пустоту, словно все мои знания японского вытекли на пол, и я не могла ничего понять.

- Томо.

Он медленно прошел к уродливому дивану Дианы и прижался спиной к лиловой коже. Он опустил голову, и челка закрыла его глаза. Холод чая проникал в мои пальцы.

- Я не знаю, как с этим бороться, - сказал он. – Как вообще можно выиграть в борьбе с самим собой?

Я задумалась.

- Не знаю, - отозвалась я. – Но если Ками так много, должен быть выход. Не каждый же день у людей взрываются ручки.

Я надеялась, что он ухмыльнулся, но не видела его лица.

Он крепко вцепился в стакан, опустив его на колено. Я села рядом с ним, оставив стакан на столике. Обхватив его стакан пальцами, я вытащила его и убрала на стол. Стоило его рукам освободиться, как Томохиро впился ими в голову.

- Я монстр, - сказал он. – Мне нужно уйти ото всех.

- Что? Куда?

- Туда, где я не смогу тебя ранить. Где я не смогу ранить никого.

- Не слушай ты этих идиотов. Даже если все они Ками и живут в Шизуоке, мы не можем знать… что они не пытались просто запугать тебя. У Джуна нет такой власти, чтобы разобраться с якудза или вернуть Ками к правлению, или что еще там он задумал.

- Но откуда мне знать? – спросил Томохиро. – Откуда мне знать, что ты будешь в безопасности?

Я вдруг ощутила, как его нога прижимается к моей, тепло проникало сквозь джинсы. Меня охватило смущение, а потом и злость.

- Томо, - сказала я. – Ты ведь притворялся?

Он не ответил.

- Я говорю об… - к щекам прилила кровь, - отеле любви.

Молчание.

- Черт. Скажи что-нибудь!

Он медленно поднял голову, взгляд был уставшим. Скоро уже рассвет.

- Я же говорил тебе держаться от меня подальше, - сказал он, но глаза сияли, когда он смотрел на меня.

И никакой ухмылки, как это было с Мию. Он не сутулился и не смотрел с отвращением.

И не врал.

Он вытянул руку и нежно заправил прядь моих волос за ухо.

- Гомэн, - извинился он, тихий голос было едва слышно. Я прикусила губу, глаза заполнили горячие слезы. Я сморгнула их, нельзя сейчас плакать. Он склонился ближе, но я оттолкнула его, уперевшись ладонями в грудь.

- Какой же ты идиот!

- Знаю, - сказал он и крепко меня обнял.

Он окружил меня теплом, я вдыхала запах грязи, пота и чернил. Он сжимал меня так крепко, словно сломался бы, если бы отпустил. Мы легли там, прижавшись друг к другу и зная, что мир разобьется, если мы отпустим друг друга, что без этого нарушится равновесие.

Меня разбудил приглушенный звонок телефона, и открыла глаза и увидела, как лучи солнца прникают в щель между плотными шторами, закрывавшими окна балкона. Через миг я поняла, где нахожусь. Рядом было лицо Томохиро, его жаркое дыхание щекотало мне шею. Мы уснули на диване, умудрившись так уместиться на нем, что даже не упали на пол.

Телефон перестал звенеть, я попыталась встать с дивана, чтобы не разбудить Томохиро. Он спал как убитый. А у меня болели шея и спина от сна в таком положении.

Я соскользнула с края дивана и потянулась. Казалось, что меня избили, что не так сильно отличалось от правды.

Я подпрыгнула, когда телефон зазвонил снова. Подойдя, я взглянула на светящийся номер.

Из Осаки.

Я подняла трубку и прижала ее к уху.

- Моши мош?

- Кэти! – сказала Диана, ее голос заглушало шипение. – Я, конечно, понимаю, что молодежь любит поспать, но как так? Я звонила пять раз.

- Да? – я оглянулась, пытаясь отыскать взглядом часы. – Прости.

- Все в порядке? – отозвалась она.

- Да, все хорошо, - сказала я, потирая шею. Всего-то похитили якудза, освободила странная группа с суперспособностями, что могут меня убить, выяснилось, что я связана с Ками и спала на диване со старшеклассником. Даже не знаю, что расстроит ее больше. – В порядке.

- Хорошо, слушай. Я – треск – приеду ночью, но – шипение – ты должна включить факс, ладно?

- Что?

- Факс. Он… шшшш… на полке возле стола на кухне.

Я взглянула в ту сторону.

- Ты слышишь?

- Да, связь плохая.

- Знаю. Включи его, поговорим… шшш… когда я приеду, хорошо?

- Ладно, - сказала я, Диана повесила трубку. Зачем ей понадобился факс?

Я подошла к нему и нажала кнопку. Он несколько раз пропищал и загудел. Позади меня Томохиро заворочался на диване. Я даже удивилась, что он не упал с него.

Я оглянулась, глаза его были закрыты, он медленно дышал. Он выглядел таким спокойным. Было сложно представить, что ему снятся кошмары. Неужели однажды он не проснется из-за этих ужасов во сне? Или потеряет себя и нападет на меня? Я не могла представить этого, пока смотрела на него спящего.

Ложь. Наверняка, ложь. Они просто пытались нас запугать.

Телефон снова зазвонил. Запищал факс и задрожал, втягивая в себя лист бумаги.

Я шагнула вперед, прикрываясь рукой и зевая. Спина болела, когда я склонилась, чтобы схватить листок.

Наверное, какие-то документы Дианы.

Я колебалась. Но факс был на английском.

Странно, но я запуталась. Я уже привыкла, что читать приходится с трудом, потому не сразу переключилась на другой язык, читая факс.

А машина печатала уже вторую страницу. Я подобрала ее и перевернула. Она была адресована мне.

Писк и гудение разбудили Томохиро, диван заскрипел, когда он потянулся. Я развернулась, сжимая пальцами страницы.

Он медленно огляделся, но когда увидел меня, тут же вздрогнул, вспоминая, где находится. Его лицо густо покраснело, а глаза расширились.

- Ах, - выдохнул он. – О-охайо.

- Доброе, - сказала я, но чувствовала себя неловко. Такое считалось совместной ночью? Боже, я не смогла отвести взгляд от бумаги.

Диане Грин о Кэти.

- Что это? – спросил Томохиро.

Кэти, милая, надеюсь, ты получила электронные письма и сообщения на телефоне. Вот формы.

Какие сообщения? Какие формы?

Прошу, заполни их с Дианой как можно скорее, чтобы мы купили билет. Мы любим тебя, малышка! И ждем дома.

Бабушка и дедушка

Какой билет?

Томохиро приблизился. Он возник у меня за спиной, я чувствовала шеей его горячее дыхание. По коже побежали мурашки.

Пальцы задрожали.

Я поймала новые страницы, что выплюнул факс, разглядывая их.

- Ты в порядке? – спросил Томохиро.

Слезы застилали глаза, я сморгнула их.

Там были документы об опеке. Деду стало лучше.

Голова гудела, и когда Томохиро коснулся пальцами моих плеч, пришлось приложить усилия, чтобы не упасть.

- Они хотят, чтобы я вернулась, - сказала я.

- Домой?

- К бабушке с дедушкой. Они хотят купить билет в Канаду.

Томохиро замолчал, ослабив хватку.

- Когда? – прошептал он.

- Как только смогут, - сказала я.

Они ничего не сказал, а я смотрела на бумаги, руки дрожали.

Я не понимала. Я же так этого хотела.

Не так ли?

Так почему я чувствую себя так, словно кто-то ударил меня ножом?

- Отлично, - сказал Томохиро, убрав руки с моих плеч. Я повернулась к нему, он выглядел радостным, вот только глаза его выдавали.

- Но… - начала я.

- Это твой дом, - сказал он, но в словах не было тепла. – Конечно, это не Нью-Йорк и твоя мама, но там ты хотела быть, да? С бабушкой и дедушкой.

- Ну, да. Я так думала, - отозвалась я. – Но теперь не уверена.

- Кэти, - сказал Томохиро, я поежилась от его низкого голоса. Как можно был выглядеть таким привлекательным с растрепанными ото сна на лилипутском диване волосами?

- Томо, я не знаю, хочу ли возращаться.

- Думаю, тебе это понравится.

- Предатель.

- Якудза и Ками могут опять напасть на тебя… не думаю, что они прекратят…

- А как же ты? Если они придут за тобой?

Томохиро одарил меня тяжелым взглядом, глаза были похожи на сверкающие камни.

- Не важно, что они сделают со мной, - сказал он. – Может, даже лучше, если они… остановят меня. Но я должен знать, что ты в безопасности.

- Ох, это для тебя так важно? – бросила я, меня трясло из-за его слов. Лучше бы он ничего не говорил. – А как я буду знать, что ты в безопасности, если меня не будет рядом, чтобы спасти твою прекрасную задницу?

- Кэти…

- Не Кэтькай мне! – крикнула я. – Ты решил, что знаешь, что будет лучше для меня. Но это моя жизнь! Я выбираю! – он отступил, потрясенный, по моим щекам полились слезы. – Ты хочешь управлять своей жизнью. Я тоже!

Я не останавливала слезы, не думая, как при этом выгляжу. Томохиро вдруг возник передо мной, обхватив руками. Он сжимал меня так крепко, что я боялась сломаться, а потом он слегка отстранился и коснулся губами моих губ.

Его руки поднимались вверх, он провел по моим плечам, отбрасывая волосы, касаясь шеи теплыми руками. Он ловил губами слезы, а моя голова кружилась из-за его тепла, я и забыла о черной дыре, что могла поглотить меня.

Он отстранился, убирая с глаз пряди челки. Через миг они вернулись на место.

- Значит, у меня прекрасная задница?

- Заткнись, - прошипела я, он усмехнулся.

Зазвонили в дверь, мы застыли. Усмешка пропала с его лица, а тепло во мне превратилось в лед.

- Это… - прошептала я.

Томохиро сжал ладони в кулаки.

Звонок раздался снова.

- Будь здесь, - сказал он и пошел к двери.

- Не открывай! – зашипела я, выглядывая из-за угла. Выронив бумаги, я схватилась за телефон и собралась набирать 911. Стой, черт! Почему я еще не выяснила, куда звонить?

Томохиро открыл дверь и выглянул.

Танака и Юки стояли на лестничной площадке, их лица покраснели так же быстро, как и наши. Я запаниковала. Мы ведь все еще выглядели ужасно и были в перепачканной чернилами и грязью одежде, волосы были спутаны. А еще – ужас – губы распухли от поцелуев. Мы стояли вчетвером, красные, как помидоры.

- Томо-кун! – выдавил Танака.

- И-ичиро.

Юки зажала рукой рот и смотрела на меня, края широкой улыбки были видны между пальцев. Я знала, о чем она думает. И я не представляла, как переубедить ее.

- Эм, - сказала я. Образец красноречия.

- Охайо, - сказала Юки, поклонившись Томохиро. Он скрестил руки на груди, пытаясь выглядеть грозно, как в школе, но я еще не видела у него такого красного лица.

Я поняла, о чем он думает, и вспыхнула. Уши горели.

- Прекрасная погода сегодня! Можно нам войти? – спросила Юки, хитро поглядывая на меня. Она пыталась помочь.

- Конечно, - сказала я.

Они прошли в гостиную и разулись, пока мы с Томохиро отошли, чтобы освободить им место.

- Мы пытались дозвониться, но ты не отвечала, - сказал Танака, развязывая шнурки. – Юки-чан беспокоилась, и мы решили тебя проверить.

- Ты ведь должна быть у меня дома, пока твоя тетя уехала, - сказала она. – Но, как вижу, ты неплохо справляешься.

- Эм, все не так… Я… мы тренировались вчера в школе допоздна. Мы так устали, что…

Юки замахала руками.

- О, знаю, знаю, - сказала она, и я поняла, что она не поверила ни слову. – Не беспокойся.

- Нам, наверное, стоит уйти, - решил Танака.

- Все в порядке, - сказал Томохиро. – Заходите. Вы уже завтракали?

Они переглянулись.

- Что?

- Уже почти полднень, - сообщил Танака. Юки чуть не лопнула. Она сдерживала нервный смех.

- Значит, обед, - усмехнулся Томохиро. Его лицо уже было нормального цвета, он вел себя уверенно.

Я ненавидела его.

Томохиро прошел к холодильнику и принялся вытаскивать банки и миски. Он водрузил сковородку на плиту и принялся готовить.

Юки схватила меня за локоть и оттащила в коридор.

- Поверить не могу! – шептала она возбужденно. – Ты и Юу ночью!

- Все было не так.

- Какой он? – спросила она. – Он опасный снаружи. Но на самом деле нежный, да?

- Юки!

- Ладно, ладно, - захихикала она. – Он и готовит? Не ожидала, что наш чемпион кендо умеет готовить. Скажи еще, что Ишикава любит танцевать.

Я слушала ее болтовню, а Танака с Томохиро разговаривали на кухне. Оттуда доносились ароматы рыбы бонито и мисо, восхищенная речь Юки заполняла воздух.

Почему все это стало мне таким родным?

Хочу ли я все это бросить?