Чёрная роза [СИ]

Глава XXIX: Иголки

Едва они отошли на достаточно безопасное расстояние от библиотеки, как Хару тотчас поделился с Эмилем своими мыслями:

— Ты же помнишь, что делают детективы в фильмах и книгах помимо того, что осматривают место преступления и пытаются придумать версии происходящего? Опрашивают свидетелей! А мы из-за того, что произошло с Аддингтоном, совсем забыли об Ансо!

Ансоберт позеленел, подумав, видимо, что сейчас его будут расспрашивать о произошедшем. Втянув голову в плечи, белобрысый потомок аристократов торопливо пробормотал:

— Да я ничего не видел! Зашёл на кухню, там уже не было Дамиана. Я услышал шум в морозильной камере, решил, что он зачем-то пошёл туда, заглянул внутрь. Потом зашёл, думал, Дамиан за стеллажом. Подошёл туда, и тут меня кто-то толкнул. Со спины, со всей силы. А потом закрыл дверь, и… и всё, — Ансо отвернулся, пряча в рукавах трясущиеся руки: наверное, начал вспоминать о привитых семьёй нормах воспитания и не позволял окружающим усомниться в его храбрости.

Хару вздохнул: в словах Ансоберта он не нашёл для себя ничего полезного или хотя бы исключительного. Зато тут подал голос оживившийся племянник директрисы:

— Слушай! Так это же главное — тот человек, что тебя толкнул, сначала сам находился в камере!

— А почему «главное»? — не сообразил Ансоберт. Зря он сказал это вслух: Эмиль, обрадовавшись, что кто-то оказался менее сообразительным, чем он сам, авторитетно заявил:

— Вдруг он вообще не собирался изначально никого убивать? Вдруг дело совсем не в смертях и всём таком?

— А? — тут уже и Хару с Йори синхронно повернулись в сторону вещающего Эмиля. Тот таинственно понизил голос и оглядел пустой коридор академии: не желал, чтобы их подслушали. На всякий случай посмотрев, не спрятался ли кто-нибудь за золотисто-зелёным гобеленом, племянник директрисы выдержал многозначительную паузу и лишь затем заговорил:

— Вы ведь и сами заметили, что этот маньяк не сильно похож на маньяка. Жертвы все разные и по возрасту, и внешне, погибли по-разному, каких-то знаков возле тел не осталось. Значит, это не маньяк. Но кто тогда? И тут я задумался и понял, что…

Хару скрипнул зубами, пытаясь сообразить, откуда взялось острое желание взять Эмиля за плечи и хорошенько встряхнуть. И этот суетливый парень собирается что-то расследовать?! Да он всё воспринимает, как какую-нибудь игру! А между тем в реальности им совсем не гарантирован счастливый финал этой истории.

— Позволь спросить, что именно ты понял? — процедил сквозь зубы Ансоберт, страх которого стихийно перешёл в схожие желания. В самом деле, зачем играть в эту глупую таинственность?!

— Я понял, что он не маньяк! — выдал Эмиль, учительски указывая пальцем вверх. Проследив за направлением, куда указывал доморощенный детектив, Хару не обнаружил ничего, за исключением потолка, и вновь опустил глаза.

— Ценный вывод, — не удержался старший из близнецов от ехидства. Племянник директрисы оскорблёно поджал губы, сообразив, что в его гениальной версии усомнились:

— Да подожди! Я ещё главного не сказал. В одной книге я читал про человека, который убил того, кто мог помешать ему забрать спрятанные в тайнике сокровища. А потом испугался, думал — вдруг кто узнает, почему совершено убийство, и найдёт сокровища раньше него! И решил: иголку лучше прятать не в стоге сена, а в подушечке с иголками. Труп лучше спрятать среди других трупов.

— Закопать на кладбище, что ли? — предположил Йори, тоже смотревший подобные фильмы. Его старший брат молчал, пытаясь понять, куда клонит племянник директрисы. Эмиль же вновь вздёрнул подбородок:

— Нет! Убить ещё пару человек, чтобы все решили, что это маньяк! Сами подумайте: он зачем-то зашёл в морозилку, значит, не ждал, что появится Ансо! Скорее всего, он хотел что-то оттуда забрать, и дал Дамиану снотворное, чтобы он не мешал. И тут — Ансо! Естественно, он перепугался, да и запер его прямо в камере, подумал, что его засекли!

Эмиль обвёл присутствующих торжествующим взглядом. Решив сбить с него спесь, Хару робко кашлянул:

— И Аддингтона, по-твоему, он прикончил для того, чтобы скрыть… След несуществующего преступления?

— Как это «несуществующего»?! — оскорбился Ансоберт, прижимая к груди ещё не до конца отогревшиеся ладони. — Ты ещё скажи, что я сам там закрылся!

— Я этого не говорил, — вздохнул Хару и тут же тряхнул головой: похоже, стремление обрывать фразу на полуслове было заразным. Пытаясь объяснить свои слова, он завёл:

— Ты выжил, не погиб. Тебя не нужно прятать среди трупов, потому что ты — не труп! Зачем прикрывать менее серьёзное преступление гораздо более тяжким? Он ведь мог признаться, что сделал это не нарочно или пошутить хотел, если бы его поймали…

— Если это ученик, — перебил старшего из близнецов Эмиль. — Что, если это сделал, скажем, господин Меньер? Ему бы тоже надо было признаться в «шутке»?

— Он мог сказать, что не заметил, что в морозильной камере кто-то есть, и побеспокоился о том, что из-за идущего снаружи тепла испортятся продукты. Кто бы доказал обратное? — парировал Хару. — И потом, зачем такие сложности? Эта сказка, «предсмертная записка»… Зачем заставлять других усилить бдительность? Так не поступают те, кто хочет скрыться. Скорее, те, кому хочется поиграть с нами, как кошке с мышью…

По коридорам пробежал порыв холодного ветра, и Хару поёжился. Затем, решив временно взять на себя роль старшего детектива в этой компании, скомандовал:

— А теперь — к Дамиану! Тем более что сейчас как раз неплохо было бы позавтракать…