…Только что Собеседник зажег новую свечу: еле виден мерцающий крохотный огонек. Свеча на этот раз черная: с умыслом, что ли, Собеседник выбрал такую ?— неизвестно.
— О небо, — с трудом, одним дыханием выговаривает Гость. — О небо… Все это было так?.. Это — Великая битва? Это — воинство, которое не мог вместить Анфауглит ?Это — торжество Добра?..
Огонек свечи разгорается ярче; при свете становится видно, что у Гостя заметно дрожат руки.
— Тысячи пленных, благодарящих своих освободителей?..
— Навряд ли — тысячи… — Голос Собеседника звучит глуховато — словно комок встал в горле; он сухо покашливает и продолжает: — Я давно жду вопроса о пленных. Нолдор сражались до последнего; кроме того, любой из них волен был выбрать смерть, добровольно уйти в Чертоги Мандос. Редко кто попадал в Твердыню. Ну, не убивать же их было, в самом деле… убить ведь можно и на месте — зачем тратить столько сил, везти в Дет Ахэ, лечить…
— А Гелумир, брат Гвиндора Нарготрондского? — почему-то возникает ощущение, что Гостя не слишком интересует ответ.
— В Нирнаэт не только северные народы сражались. Гелумир попал вручи к дортонионским оркам: у тех свои… законы.
Гость молчит некоторое время; совершенно очевидно, что мысли его заняты другим.
— Великая битва, — повторяет он. — Великая победа. Великая…
— Да, — неожиданно ясным голосом откликается Собеседник. — Великая победа. Но не для Валинора. Он ведь сказал, что Судьбе его не победить. И все-таки оказался сильнее.
— Вы хотите сказать… именно это было предопределено? Дагор Дагорат — еще в конце Первой Эпохи ?Гибель мира ?! — для Гостя это новое потрясение; хотя, возможно, Собеседник вовсе нео том говорил. Однако же Собеседник поддерживает тему:
— Если вы об этом… «И, чтобы уничтожить Врага, уничтожит мир» — разве не так было сказано? А Мелькор — вы видели — мог это сделать. И, уничтожив мир…
— … уничтожил бы самого себя, — заканчивает Гость. — Он не сделал этого.
— Сделал другое. Пожертвовал собой — но спас своих учеников и того, кто должен был продолжить начатое им: Гортхауэра. И в конце концов ушел на тот путь, который выбрал сам, — хотя для него, Айну, это было невозможно. На Путь Людей.
— И он… он умер ?Навсегда ?
Сухой смешок:
— Душа не знает смерти.
— А что было… потом?
— Не было потом. Не было — ни для Аст Ахэ, ни для людей Твердыни, ни для Сотворенных-Отступников. Было иначе. Хотите знать, как?
— Да, — отвечает Гость. — Только скажите…
И наконец решается задать вопрос, который, как видно, давно мучает его:
— Кто она — его Смерть ?
Голос Собеседника звучит глуховато:
— Зачем задавать вопрос, на который вы знаете ответ ?
И, немного помолчав, добавляет:
— У них обоих — один Дар. Вы же не спрашиваете, какой…