Черная Книга Арды

РАЗГОВОР-Х

Темно. И тихо.

Наверное, это новый вечер и новый разговор: вот и свеча на столе, поставленная в уже застывшую лужицу воска, — не белая, желтоватая и тонкая. Но по-прежнему огонек ее освещает только книгу на столе и руки беседующих: фигуры их и их лица тонут в ночном мраке. Голоса звучат приглушенно, словно боятся потревожить чуткую ночь. Кажется, Гость уже успел задать первый свой вопрос — а быть может, уже и не первый…

— … этот язык для Севера становится тем же, чем в более поздние времена стал для людей Запада Квэниа. Язык мудрости, Высокое наречие: на нем говорят ученые люди, на нем слагают стихи и пишут трактаты — но не говорят в повседневной, обыденной жизни. Хотя в языке Северных кланов можно найти заимствования из Ах'энн.

— То же «терриннайно» ?

— Не только. Слова-понятия, имена… На языке кланов ночь — «ахто», и «Ахэ» — Тьма на языке Твердыни; вот и переосмысление имени чернобыльника — ахтэнэ, дева ночи… А изначальное произношение, музыка языка — теряются, потому Гортхауэра и удивляет то, что девочка-целительница говорит на Ах'энн «слишком чисто и правильно» — то есть так, как говорили в Гэлломэ… И «речь трав», кэни йоолэй, превращается в символический «язык цветов», в поэтические образы — и, разумеется, уходит из разговорной речи.

— Здесь вообще много слов на языках эльфов, и имена звучат по-разному в зависимости от того, кто их произносит: иногда это усложняет повествование. Вы думаете, это было сделано намеренно?

— Безусловно. Слово, имя — в Арте это имеет особое, огромное значение, тем более для эльфов.

— Но ведь это писал человек ?

— Да. Более того, человек, если можно так сказать, «темный» — но пытающийся понять каждого, о ком пишет.

— Тогда этот человек оказался в сложном положении: для него нет виноватых. Ведь никто не сражается за то, что считает неправильным, значит, правы все?

— А обязательно это — назвать кого-то Злом?..