Человек в носках

Человек в носках.

Пролог.

Мать назвала Китина-младшего в честь мужа: Николай. Тогда, давным-давно, она любила Китина безумно, просто обожала. Любовь быстро прошла, а имя осталось. Она увезла сына в Америку. Жизнь в США сделала из Николая патриота России, любителя всего русского. Бывает, люди стыдятся своей родины, не любят рассказывать знакомым о своем происхождении. С Колей было по-другому, он гордился всем русским, и не признавал даже явных отрицательных сторон русского прошлого и настоящего. Когда друг детства Андрей Югин предложил ему бросить работу и поучаствовать в хроноавантюре, он, не раздумывая, согласился. Накануне Коле звонил отец, что-то мямлил, как всегда, неубедительно, а у друга все аргументы были простые и яркие, кто же откажется от возможности творить историю своими руками? Большинство нынешних русских знакомых Николая скептически относились к власть имущим, он же готов был поддержать Николая Второго в 1894 году, или помочь Сталину в 1932-ом. Коля рассматривал их вне политики, видел в них только лидеров своей страны.

Молодое поколение: друг Андрей и трое молоденьких братьев Валера, Валентин и Никита, были абсолютно аполитичны. Коля рассчитывал, что отец и двое его друзей подбросят в 1932 год чертежи танка Т-34 и технологии производства АКМ. Мало ли, что "дядя Володя" недолюбливает Сталина и тогдашнюю правящую верхушку за уничтожение тамбовской родни, когда армия выжигала и травила газом целые деревни. Должен же дядя Вова понимать, что с такими танками русские победят в первый год войны и будут спасены десять или даже двадцать миллионов человек! На отца Коля рассчитывал мало, того ничего, кроме своего изобретения, не интересовало. "Дядя Слава" мог бы помочь Николаю, он относился к власти лояльно, считал, что это неизбежное зло. И хотя его предки пострадали во времена Сталина даже больше, чем родственники дяди Володи, дядя Слава никогда не позволял себе плохого слава в адрес ни Сталина, ни Жукова. Но разговор с Югиным оказался неудачным.

- Ты относишься к "тому" времени, как к нашей настоящей истории, но там и люди другие, и время другое. Вроде бы, похожи люди и зовут их так же, но это иной мир. Нашему миру и нашим людям ты ничем не поможешь, - остановил взволнованную речь Коли дядя Слава.

- Тогда зачем ты помогаешь дяде Володе спасать "тех" крестьян, умирающих от голода в Поволжье??? - закричал Коля, - если это другая реальность, а люди не настоящие?

- Люди настоящие! Мне трудно пройти мимо умирающих, не спасти их! - Югин смутился, - к тому же, я делаю бизнес, как ни цинично это звучит. Коробок замаливает грехи предков. Ты же знаешь, его семья тогда, в двадцатом, разделилась, его дед служил у красных, а братья у Антонова ...

- Не знал. Он мне не рассказывал.

- Пустое ..., в двадцатом году у крестьян тамбовской губернии красные оставляли меньше пяти процентов от урожая, остальное отбирали продотряды. Так что не было никакой демократической революции Антонова под лозунгом "За учредительное собрание"! Жрать людям нечего было, вот они и восстали.

- А как же дед дяди Володи? Почему он пошел за красных воевать?

- Мобилизовали! - засмеялся Югин, - повезло Коробку. Его карта правильно легла, иначе большой вопрос: появился бы на свет Володька.

- А здесь, у нас, что-то можно изменить? - вернул Коля дядю Славу к сегодняшним делам.

- Да! Хронолифт - это оружие. Ты можешь перевезти отряд спецназа из Парижа в Багдад в 1894 году, и он выскочит, как черт из табакерки, в 2007 году. Вот поэтому мы боимся бандитов и спецслужб.

- Вы собираетесь искоренить нынешний бардак?

- Лифт - это оружие! Почему ты не берешь калаш и не стреляешь плохишей?

- Это глупо и аморально!

- Страшно вмешиваться в ход чужой истории, и в ход своей страшно. Мы воруем оружие на складах в Эстонии, рассчитывая, что после захвата СССР туда не довезут нового, и немцам в начале войны достанется чуть меньше винтовок и пулеметов. Уверенности у нас нет! Одни предположения. Ты хочешь передать Сталину чертежи Т-34 и АКМ, и думаешь помочь тем русским выиграть войну. Ты всё проанализировал? Англия и США помогали слабому СССР, но не будут помогать сильному. Я уверен! Ты можешь уничижительно отзываться о лендлизе, но роль его слишком велика, чтобы твои чертежи её перевесили. Не забудь про танковые дивизии немцев в Африке, и про их воздушный флот, который прикрывал Германию с запада от английских налетов!

- Тогда зачем мы строим торпедные катера?

- В конце девятнадцатого века Россия тратила слишком много денег на флот, но обе мировые войны были сухопутные, - Югин посмотрел на Колю, предлагая ему самому сделать выводы.

- Всё равно не понимаю! За десять лет на торпедные катера найдут управу.

- Сокрушительное поражение Японии на море в 1904 году задаст иные ориентиры и строительство флота в России затормозят. Надеюсь.

* * *

Поначалу Николаю давали технические задания, он выполнял их тщательно и без пререканий. Все они относились к 1894 году, и касались закупки двигателей для катеров.

Отчим Николая разводил лошадей, и хотел видеть рядом с собой приемного сына, но Коля любил покопаться в стареньком моторе на быстроходном морском катере отчима, тот называл его громко - яхтой. Николай, конечно, нахватался верхушек, он мог грамотно поддержать разговор профессиональных лошадников, никогда не ошибался в оценке лошадей, и красиво держался в седле, вызывая восторги прекрасного пола. Но, в отличии от моторов, лошадей Коля не любил и не понимал.

Будучи студентом Николай уже работал по специальности, в отличие от "официантов" и "разносчиков пиццы". К тридцати годам Китин стал известным, в узких кругах, специалистом по моторам для морских катеров и яхт. С серийными движками справлялись ремесленники, Николай оживлял уникальные экземпляры.

Личная жизнь как-то не складывалось. То ли женщины требовали слишком много свободного времени, которого у Китина катастрофически не хватало, то ли сказывался повседневный негативный опыт. Хозяин фирмы предпочитал посылать высокого и спортивного Николая к заказчикам-женщинам. Те, невзирая на любую погоду, щеголяли на сдаточных испытаниях в бикини, и рассматривали Николая, как некий бонус к договору.

Лишь однажды Китин влюбился по-настоящему. Он только что получил диплом, но работал на фирме уже более трех лет. Хозяин принял на должность стажера выпускницу факультета электроники. Софи прикрепили к Николаю, и он влюбился без памяти, с первого взгляда. Софи не возражала против его ухаживаний, но и не поощряла. Недели через три она дала согласие на свидание, и Китин вбухал месячный заработок, заказав на ближайшую субботу столик в шикарном ресторане. В тот же день шеф отдал Николаю и Софи очень выгодный заказ. Хозяин яхты, загорелый и жизнерадостный итальянец, сам встретил гостей, лично отвез на свою персональную пристань. Морской ветер поднимал юбку Софи, непонятно зачем, одетую девушкой на такую работу, и глаза итальянца загорались, при взгляде на изредка мелькавшие краешки узеньких трусиков. Софи повизгивала, а итальянец улыбался. Его тонкие шорты намекали Софи и Николаю на нечто огромное.

"Престарелый донжуан! Напихал в плавки чего-то для придания себе привлекательности и явно перестарался", - презрительно подумал Николай.

Электроника была полностью исправна, и Николай спустился в машинное отделение для диагностики двигателя. Случай оказался простой, неисправности легко устранялись. Китин поднялся наверх, из каюты слышалось непонятное мычание. Дверь была открыта, и Коля увидел стоящую на коленях Софи. Итальянец, сидя в кресле, двигал её голову за уши и улыбался Николаю. Он отпустил её уши, закинул ей юбку на спину, и приглашающе поманил Колю, указав на голый зад Софи.

Китина вытошнило за борт. Его рвало и рвало желчью.

Позже Софи пару раз пыталась объясниться с Колей, не понимая, почему он отменил свидание, ведь секса с итальянцем у неё так и не было, а она еще не стала герлфрендом Коли.

Китин так и не узнал: то ли Софи отрабатывала бонус для заказчика, то ли заинтересовалась его "особыми размерами". Николаю три года снились кошмары, где он всё же использует приглашение итальянца. Коля просыпался в холодном поту и весь день потом не мог работать, он всё ломал и портил. Китин потратил пару тысяч долларов на психоаналитика, бестолку. Лишь приехавший в отпуск Андрей Югин выбил дурь из его головы.

- Как ты думаешь, сколько парней было у Софи?

- Десяток, может, два, она не производила впечатления ветряной девушки.

- С каждым из своих парней она вытворяла такое, и не раз. К тому же у вас - это как бы не совсем секс?

- А то я не понимаю!? Кошмары всё равно снятся!

Андрей потратил неделю, но нашел Софи. Та успела выскочить замуж, родить девочку и развестись. Николая она вспоминала необычайно тепло.

- Он мне сразу же понравился, но я понимала, что влюблен Николя серьёзно. А мне хотелось еще немного свободы. Недели через три я совсем было сдалась, решила: будь что будет, а тут подвернулся этот мачо-итальянец.

- Николай Вас видел мельком, будучи здесь проездом, но постеснялся подойти, считает, что повел себя тогда оскорбительно. Когда я собрался по делам в ваш городок, он попросил найти Вас и передать маленький подарок.

- Он помнит мои вкусы на парфюм! Как мило! Николя всё ещё у старика на побегушках?

- Мне бы такие побегушки! Моя фирма дает меньше дохода! Николай считает, что задолжал вам ужин в "том" ресторане. Назовите любой день!

- Это слишком щедрый жест. Хотя ..., ближайшая суббота у меня свободна. Но в воскресенье я должна быть дома до полудня.

Андрей злился на себя за свой собственный план. Но придумать что-то другое, чтобы, во-первых, вывести Николая из неустойчивого психологического состояния, в котором он постоянно находился, и во-вторых, изменить его отношение к женщинам, он не смог. Совсем, видно, у этих американцев что-то с головой не в порядке, мозги набекрень сдвинулись из-за женского то ли равноправия, то ли гегемонии.

* * *

Николай поднялся, глубоко вздохнул и двинулся по террасе навстречу Софи. Мандраж Николая, с трудом им скрываемый, прошел, как только Софи сердечно обняла его при встрече.

Николай шумно вздохнул, и, взяв за руку Софи, негромко и нежно произнес:

- Как я рад тебя видеть ...

И позволил себе откровенно посмотреть на Софи, по случаю летнего дня, конечно, одетой в полупрозрачное платье.

Наградой ему был нежный, многообещающий, смех. Софи понравилось, что ей удалось его ошеломить, и его былая злость прошла, сменилась любопытством и надеждой.

- Итак... - Она сделала паузу, давая Николаю возможность оторвать свой взгляд от шикарной груди, - О чем ты хотел со мной поговорить?

- Ну, во-первых, я хотел извиниться.

- За что?

- За те слова,- Николай вздохнул, - когда я назвал тебя последней шлюхой ...

Софи молчала долго. Николай уже подумал, что все эти извинения зря.

- Хорошо, я приму твои извинения, хотя тогда мне было больно и обидно, ты оскорбил меня публично. Я уже простила тебя, когда дала согласие на ужин. Я понимаю, ты любил меня. А я ... Я при первой нашей встрече испугалась. Испугался попасть в зависимость от тебя. Испугалась, что через день-другойа ты потащишь меня под венец. Ты любил меня? Правда?

- Нет. Скорее это была дикая страсть. Знаешь, такая бывает в семнадцать лет, а у меня запоздала. Ты снилась мне каждую ночь, а утром нужно было менять простыни. Это было жутко.

- Давай присядем за столик. Ты ... еще не перегорел.

- Давай присядем. Ты до сих пор ... волнуешь меня.

Теперь Софи жадно смотрела на Николая.

Николай усадил Софи за столик, и меню надолго отвлекло их от продолжения беседы.

* * *

В конце обеда Софи тихо спросила, причем в ее голосе Николай услышал желание:

- Ты всё еще мечтаешь обо мне?

- Да.

- Ну так едем к тебе.

- Я забронировал номер для новобрачных.

- Ты неисправимый романтик, - радостно засмеялась Софи. Ей было приятно, и то, что Николай запланировал секс, и то, как он это подготовил.

* * *

Утром Николай лежал и млел. Ему было невообразимо хорошо, так необычно, что он безумно наслаждался ощущениями, о которых никогда не подозревал, ничего подобного у него никогда не было.

- Тебе пора ехать, - грустно и задумчиво теребя ее спутанные волосы, напомнил Николай Софи.

- Вот как! - возмутилась Софи.

- Ты не можешь задержаться? - тут же исправился Николай.

- Если ты так сильно просишь?

Николай обнял Софи так, что той стало больно.

- Нет. Я и так уже слишком задержалась. У меня дома столько всего накопилось ...

- Жаль, - произнес Николай, - а я собрался достойно ответить тебе за твоё ночное чудо.

- Ладно,- согласилась она, - сейчас что-нибудь придумаю, позвоню подруге.

Они провели в постели ещё целое воскресенье, но больше никогда не встретились. Николаю показалась чрезмерной изощренность и умелость Софи в сексе. Софи была удивлена холодностью тона первого же телефонного разговора и больше не делала попыток сближения.

Кошмары Николаю перестали сниться, как отрезало.

* * *

Работу в Петербурге Николай старался выполнять тщательно, но не все было в его силах.

Купить движки в тысячу лошадей, как было положено по проекту для "55 футового СМВ", не удались. Николай отправил в Питер десяток моторов от пятисот до шестьсот лошадей, их приходилось ставить их на катера по четыре штуки. Зато движки были дизельные, это повышало живучесть катера. Покупал Николай дешевое старьё, годное только для десятка испытаний. Укомплектовав первые два катера, и убедившись, что "таджики" Югина грамотно ведут монтаж, Коля улетел во Владивосток. Ходовые в Питере должны были дать зеленый свет второму этапу испытаний: в условиях реальной войны между Китаем и Японией. До начала войны оставалось совсем немного, и Николай спешил собрать во Владивостоке хотя бы десяток катеров.

Доставлять торпедные катера к вражескому побережью предполагалось на крейсерах, поэтому масса торпедоносцев не должна была превышать четырех-пяти тонн - грузоподъемности установленных на крейсерах стрел. Это ограничение не было выполнено в Питере, не хватило опыта и квалификации, а во Владивостоке строительство корпусов в короткие сроки оказалось попросту невозможно. Ни на судостроительной верфи в Имане, ни на Дальзаводе, никто не взялся выполнить требования проекта. Николай уже купил два старинных дизеля М-50, после капремонта, и заплатил за них сорок тысяч долларов. Всего одна тысяча лошадиных сил увеличивала вес катера на три тонны, еще тонну весили две торпеды. Оставалась только тонна на вес корпуса, местные умельцы качали головой - непосильная задача. Николай связался с Никитой, тот спустя два дня ответил отрицательно, ни материалов, ни рабочих Питер дать не сможет.

Николай сделал грубые расчеты по формуле адмиралтейских коэффициентов, связывающей водоизмещение и скорость судна с мощностью энергетической установки, для переоборудования миноносок "Чижик", "Скорпион", "Стерлядь" или "Страус". Замена вертикальной двухцилиндровой машины двойного расширения мощностью 220 лошадиных сил на современный дизель увеличивала мощность пятикратно, но скорость возрастала только вдвое, до двадцати восьми узлов. Японский крейсер "Иошино" имел 23 узла, и разница не показалась Николаю существенной. К тому же расчеты могли запросто давать ошибку узла три-четыре. Была и положительная сторона, модернизированная миноноска могла сбрасывать торпеды вперед, по ходу движения, не боясь подорвать себя, скорость торпед пока ещё была ниже 25 узлов. Механизм сброса торпед на миноносках представлял собой желоб, расположенный в кормовой части корпуса, вдоль верхней кромки которого прокладывались дубовые, облицованные бронзой параллели. Корпус торпеды охватывался несколькими бугелями с угольниками, опирающимися на параллели, и стопорами. Хвостовая часть торпеды была состыкована с механизмом, состоящим из цилиндра с поршнем и штоком. В цилиндр закладывался пороховой заряд. Атакуя, миноноска у цели резко разворачивалась и ложилась на обратный курс, и только после этого выстреливала торпеду в направлении, противоположном своему движению. Ну, а теперь скорость миноноски должна была превысить скорость торпеды, и, следовательно, не было уже необходимости перед выстрелом разворачиваться у цели, теряя время.

Ни канонерские лодки "Сивуч", "Бобр" или "Кореец", ни тем более минный транспорт "Алеут" также не годились для переоборудования.

Пришлось покупать готовый катер, резать его на две части, и сваривать "на той стороне". В Японии продавались два Mariah G 270 по двадцать пять тысяч долларов. Это были маленькие, девяти метровые катера, выдававшие сорок пять узлов, в условиях штиля. Полный вес катера, без торпед, составлял почти четыре тонны, и вынуждал спускать его отдельно от торпед. Шлюпбалка на шхуне и так пришлось укреплять. Николай с ужасом представил, как матросы полчаса готовят катер к бою, а противник благородно ожидает. Предложенные японским посредником, одиннадцати метровые Bayliner 325, Николай даже не мог рассматривать, их начальный вес был больше пяти тонн. Хотя на волне они вели себя предпочтительней.

Николай сам сварил оба катер "на той стороне", в 1894 году, буквально за пару дней. В заливе катера выдавали сорок узлов, посредник его не обманул. В 2007 год Николай возвращался окрыленный.

В гостинице его ждал веселый и довольный Никита.

- Я нашел тебе катер! В Китае! - Никита бросился обнимать старого друга Кольку.

- Что за катер продают?

- Наш, пятидесятилетней давности. Проект 123К, "Комсомолец", двадцать тонн, девятнадцать метров в длину, три с лишним в ширину, скорость пятьдесят узлов.

- Монстр! Двадцать тонн! В четыре раза больше нормы. В каком состоянии?

- Он без вооружения, движки старые М-50, изношенные, но продавец уверяет, что до устья Ялу дотянут без ремонта, а там почти четыреста километров.

- От Владика до Ялу две тысячи километров, - уточнил Николай для Никиты.

- Ты тупишь, Коля. Катер в Китае, в Вейхай.

- Тогда никуда его гнать не надо. Пусть там и остается. Сколько стоит эта груда ржавчины?

- Он блестит, как яичко, будто все пятьдесят лет китайцы только и делали, что протирали его махровыми полотенцами. Китаёза продает его на лом, но цену завысил в тридцать раз - пятьдесят тысяч зеленых. Хочет наличные, говорит, что документы у него "утонули", а восстанавливать морока. Врет, спёр он катер, как пить дать. Посмотри переписку, - Никита протянул Николаю ноутбук.

- Ты предлагаешь тащить "лифт" в Китай, резать ржавое железо на куски, потом сваривать "на той стороне". Там толщина металла миллиметров пятнадцать. Да-а-а ... А монтаж убитых движков? Мы будем ишачить месяц без каких-либо гарантий успеха.

- Это "ржавое железо", без единого пятнышка грязи, до сих пор дает сорок узлов! Без всякого напряга! Из пулемета его не взять, не то, что деревянные игрушки - газолинки английские. Ты недавно купил такие движки после капремонта, они стоят двадцать штук "ваших" президентов, а там две штуки М-50! - Никита сразу же отступил на шаг. Он знал реакцию Николая на его намеки касательно США.

- Ихних!!! - обиделся Николай, разочарованный тем, что не успел отвесить плюху Никите.

- Да. Зелени-зелени, - согласился Никита, - Для работ по сварке наймем китайцев. Продавца подрядим. Это будет скидка, уступка с его стороны.

- Дохлый номер. Я думаю, не стоит складывать все яйца в одну корзину, - Никита любил "блеснуть" знанием поговорок, пословиц, к месту и не к месту вставлял в разговор прибаутки, чем доставал своих русских друзей. Но ему казалось, что это патриотично, - Десяток круизных катеров лишними не будут.

- Это десять деревянных лимонов! - возмутился Никита.

- Я уже купил две штуки и договорился об остальных.

- Это выброшенные на ветер деньги, - поддел Никита приятеля, но тот не заметил издевки.

- Ты неделю назад сообщил, что Париж закупил сотню велосипедов. Вот и нашлись деньги на катера.

- Денег всегда мало. Эти катера японцы легко расстреляют из пулеметов. Даже залпа полсотни винтовок хватит заглаза.

- На первый раз сойдет.

- Где ты найдешь две дюжины смертников?

- Найму китайцев за хорошие деньги.

- А потом ищи ветра в поле, - продолжил свои подковырки Никита, - катера китаёзы уведут, как пить дать.

- Такой риск был, теперь его нет, у нас есть "Комсомолец"!

- Не убедил! Для демонстрации "заказчику" преимуществ торпедных катеров хвати двух штук в Питере и "Комсомольца" в Корее! У тебя даже заначка есть: две девятиметровых малютки, - засмеялся Никита, - пошли, отметим встречу?!

* * *

Погуляли, видимо, неплохо. Николай даже подозревал, что достаточно хорошо, чтобы неделю было стыдно вспоминать. Вот только он почти ничего не помнил. Помнил, выпили по паре бутылок вина, и Никита заказал коньяк, нельзя понижать градус - плохо будет. Помнил, познакомились с двумя пьяными "студентками". Помнил, как рыженькая не хотела целоваться, и Коля вспомнил анекдот: мама на первом свидании целоваться запрещает. И всё!!! Как отрезало!

Левый глаз не открывался, под головой лежал грязный женский сапог на высоком каблуке, в девичестве красного цвета. Ладонь левой руки была искусана, и буквально вся в губной помаде. "Я затыкал рот проститутке?" - пришла здравая мысль в очень больную голову Николая. За спиной кто-то скулил. "Собаку в постель притащил?"

Николай с огромным трудом повернул голову. Оказалось, он захапал всё одеяло, и худенькая рыжая доходяга, заплаканная, с размазанными соплями, губной помадой и тёмными потеками от "боевой раскраски" замерзла и "скулила" во сне, свернувшись в комочек. Николай набросил на неё одеяло, а сам, не теряя время на поиски несуществующих тапок, побежал в ванную комнату, вина было выпито слишком много.

"Хорошо, тепло в носках!!!" - радовался Николай своей единственной одежде.

"Чёрт! Ей есть восемнадцать?" - заворочалась законопослушная мысль в больной голове и умерла от токсикоза. Николай, получая истинное облегчение, умиротворяющее зажурчал.

* * *

На завтрак ели горячую уху, утро было такое позднее, что зал был полон, в ближайших офисах начался обеденный перерыв. "Студентки" оказались сестрами, и, как не странно, старшая, крашеная под горностая, чёрными хвостиками на серебряном фоне, оказалась на самом деле студенткой, как это не было смешно. Рыжая доходяга училась в школе, громко именовавшей себя лицеем, и, формально, тоже подпадала под студенческую категорию. "Горностайка" отзвонилась матери, еще утром, в постели с Никитой. Он слышал материнскую ругань, но разговор завершился быстро, женщина спешила на работу. Сестры домой не торопились, у отца был выходной, старшей пару раз уже доставалось от него по-крупному за ночевку вне дома.

Когда сестры удалились в туалетную комнату посплетничать, Никита, смеясь, поведал Николаю услышанные сведения. Горячая уха и рюмка водки уже разогнали кровь, и вчерашняя гулянка не казалась парням столь ужасной.

- Чуть-чуть мы вчера всё же переборщили, - проявил толику занудства Николай.

- Всё было о-кей! - не согласился Никита, - мы так быстро слиняли из бара, что нас даже не успели попинать ногами. Помнишь, четверку в углу? Девчонки из-за них утащили нас из бара. Спасали! А ты подумал, что рыжая стремилась поскорее запрыгнуть тебе в постель? - засмеялся Никита.

- Так ведь закончилось постелью?!

- Девчонки жутко возбудились после первой затяжки, никогда не видел такого, а ты впал в безумие, - заржал Никита.

- Мы курили травку? Это незаконно!!!

- Мне навязали в баре всего одну ..., не злись, а то схватишь инфаркт!!!

- Тебе сколько лет!? - задал риторический вопрос Николай.

- Восемнадцать, - засмеялся Никита.

- Я всё время забываю, что ты ребенок. Считаю тебя ровесником.

- А ты, ты признался Насте, что тебе за тридцать, у тебя жена и ребенок? - ехидно поинтересовался Никита.

- Её зовут Настя?

- Тебе повезло, что у тебя есть такой друг, как я! Представь, ты обращаешься к ней: "Эй, ты, как там тебя зовут?!" - она сразу расцарапает рожу! - заржал Никита, - я своей уже подарил мой золотой браслет, где выбито "Никитон", и набросал кучу комплиментов её "необычной" красоте.

- Я двадцать лет занимаюсь боевыми искусствами, а ты знаешь у-шу. Никто бы нас в баре не побил! - увел беседу в сторону Николай.

- Не смеши меня! Боевые искусства?! Танцы для домашних мальчиков. Уличные драки не признают правил. Меня уже много раз "учили", один раз капитально не повезло, дело дошло до операции.

- Учили, но не научили?

- Иногда стыдно бежать, но не в данном случае, - засмеялся Никита, он посмотрел в зал, сестры шли по проходу к столику, - а твоя, совсем еще девочка.

Настя шла впереди сестры, легкой, летящей походкой, с высоко поднятой головой, не по сезону легко одета, лишь сапоги напоминали - уже осень.

- Да, уж! Особенно на фоне нынешних коров! А так ..., обычная барышня конца позапрошлого века, - спустил на тормозах разговор Николай.

- Девочки, я уже заволновался, что вы бросили нас, так долго вас не было, - привычно соврал Никита.

- Там была уборка, - сообщила Настя.

Сестры переглянулись и звонко расхохотались. Обе вспомнили громкий монолог уборщицы: "и ссуть, и серуть, и ссуть, и серуть, только за этим сюда и ездють, сучки".

- Ты невероятно молодо выглядишь! Обманула меня! Вместе с сестрой в лицее учишься? Никак ты на второй курс не тянешь, - грубо польстил старшей сестре Никита. Той, после бурной ночи, можно было смело дать тридцатник.

- А вот твой приятель ..., Коля, по-моему, ... не то, чтобы ..., но весь какой-то хмурый, - старшая сестра оценила помятый вид Николая.

- Друг мой Колька давно уже ..., - Никита, по-простому, собрался доложить и возраст приятеля, и, возможно, семейное положение, но споткнулся на середине фразы, увидев его кулак.

- А что вы вчера праздновали в баре? - сменил тему Николай. Он спрашивал у Насти, но ответила её сестра.

- Я рассталась со своим парнем. Вот такой праздник! - с горечью сообщила она, - Настюха решила меня отвлечь, спустила все свои деньги, ей много надарили на именины. Спасибо вам, увели нас из бара, там четверо козлов приняли нас за ..., и начали приставать.

- У Насти день рождения недавно был? - заинтересовался Никита.

- Позавчера. На нем мы и разругались с Мишкой!

- Её Мишка жлоб и лентяй! Ботинки всегда грязные! - пожаловалась Настя.

- Ботинки грязные?! А брюки не глажены? - ехидно спросил Никита.

- Он в рваных джинсах ходит, - не поняла подковырки Настя.

Её сестру явно покоробила неприятная оценка бывшего кавалера. Никита заметил это.

- С меня подарок, - наконец-то сообразил Николай. Он открыл кошелек и достал новенькую на вид золотую монету.

- Можно носить в качестве кулона. Это Александр Третий. Цепочку вместе выберем после обеда, - смущенно произнес Коля.

- Не стыдно тебе, друг мой Колька? Подарок в десять рублей? - стал насмешничать Никита.

- А мне понравился подарок, - Настя покрутила монетку в руках, улыбнулась и поцеловала Колю, - я его буду носить как брелок, у меня есть уже фамильный кулон, я его ношу, не снимая.

Настя показала простенький овальный кулон. Он открылся и все увидели внутри эмалевое изображение Насти.

- Это моя пра-пра-бабушка, - гордо заявила Настя, - у нас в семье существует предание о её трагичной любви. Она полюбила женатого мужчину, и не могла лишить отца маленького ребенка. Понимаешь, тогда люди были другие, честные и благородные. И пока она испытывала угрызения совести, её возлюбленный ушел на войну и не вернулся.

- А бабуля родила ублюдка, - зло прошипела сестра, - сколько раз тебе говорила, чтобы ты не носила этот кулон. Не дай бог сбудется вторая часть предания.

- Боишься, что у Насти будет такая же судьба? - догадался Никита.

- Боюсь!!! Настя такая же романтическая дура, как бабка, и внешне похожа, копия, одно лицо.

* * *

Николай крутился, как белка в колесе, целую неделю. Он нанял бригаду китайцев, они разрезали катер "Комсомолец" на девять частей, переправили его в 1894 год и начали там восстанавливать. Катер имел дюралевый корпус. В переписке с продавцом этого было не понять. Лишь когда Николай приехал на место, ему стала понятна заоблачная цена металлолома. С чем пришлось повозиться, так это со сваркой. Эту работу, практически полностью, взял на себя продавец катера. Он нашел специалиста-сварщика со своим оборудованием. Продавец даже обязался запустить катер после сборки, не бесплатно, разумеется.

Дюралевый корпус катера имел реданные обводы в носовой части и прямую транцевую корму. Роль киля играла полая балка, проходящая по всей длине корпуса. По бортам имелись боковые плоские кили, уменьшавшие качку. В рубке, защищенной восьми миллиметровой броней, находились штурвал, машинный телеграф, два тахометра, приводы регулировки газа - всё было исправно. Непотопляемость катера обеспечивали пять отсеков: форпик, моторный, управления, топливный и ахтерпик. Катер имел два винта и два руля. Двигатели стояли друг за другом, и длина вала отличалась больше, чем на два метра.

После завершения работ, вороватый китаец предложил Коле, по-дешёвке, кучу армейского барахла. Китаец напоминал нашего "прапорщика", уж больно ухватки его походили на российских коллег, но в Китае таким "дельцам" грозила смертная казнь, и знание английского языка выпадало из образа обычного армейского ворюги. С явным криминалом Николай связываться не хотел. Прилетевший во Владивосток Никита долго распекал законопослушного "американца".

- Все законы у нас на бумаге. Посмотри, поехал Лексус, с такой серией номера гаишники никогда не остановят! Так везде и во всем! У них тут военные склады недавно взорвались, уверен, рынок ломится от оружия и боеприпасов! Ты упоминал про жуликоватого майора, предлагавшего тебе сторожевой катер?

- "Чилим", отличный катер. Катер может преодолеть триста миль и имеет водоизмещение девять тонн, скорость сорок три узла, два дизеля "Деуц" по 260 лошадей ...

- Стоп! Ты мне дай телефон, всё остальное лишнее.

* * *

Для силового обеспечения сделки Никита затребовал у капитана Ана два десятка его головорезов. Ни бандиты, ни спецназ в подметки не годились людям, воевавшим более десяти лет с австрияками, немцами, красными, белыми и зелеными. У спецслужб физически не хватило людей, чтобы осуществить захват, к тому же оперативники не были готовы к жесткому отпору с применением мосинок. Первым погиб майор, бронежилет не удержал винтовочный выстрел. После первого же залпа, охрана Никиты забросала двор склада дымовыми шашками, а когда дым рассеялся федералы остались с носом. Стоящий у ворот небольшой фургон был пуст, а документы у водителя совершенно чистые.

* * *

- Помяни майора, друг мой Колька, настоящий был патриот. Не чокаясь.

- Уверен, откройся мы ему, он нам даром бы торпеды отдал, - жалостливо произнес Николай.

- Ты ерунду не говори. Майор свою выгоду знал. Но стучать федералам он бы не стал. Это точно!

- А теперь, Павел Ильич, за удачу! - разлил всем до краев Никита.

- Ни одного человека ни потеряли, бог миловал, - перекрестился капитан Ан.

- Ты, Колюня, девчонкам-студенткам тем позвони, что ли. И подружку для Пал Ильича пусть прихватят.

- Звони сам.

Никита нашел номер и весело заболтал о погоде в Питере. Колю и Пал Ильича уже клонило в сон, когда, наконец, разговор завершился.

- Говорит "я не такая, сестра не такая, подруг-блядей не имеется". Какая муха её укусила? У тебя как с Настей?

- Никак. Занят я, работаю.

- Тогда понятно.

* * *

Коля не смог найти время для встречи с Настей, даже срочно улетая в Питер. Он даже ни разу не позвонил, не решился, а потом водоворот событий захлестнул Николая, и он позабыл худенькую рыжую девчонку в ярко-красных сапогах.

* * *

В начале ноября стали сбоить переходы в активно используемые "точки": 1894 и 1932 годы, а также 12 век.

Огромные денежные средства застряли в 1894 году, там же остались двенадцать тысяч винтовок и две тысячи авантюристов капитана Ана, пожелавших завоевать Гавайи. А в середине ноября наступил крах. ФБР решило арестовать Китина на Аляске.

Николаю повезло дважды.

Во-первых, захват его офиса и дома планировался, как показательная операция, как шоу. О наличии "лифтов" ФБР не подозревало, в бюро просчитали объем нелегального золота. Поэтому, увидев "маски-шоу", Китин успел позвонить жене Полине. Он договорился о встрече с ней в 1894 году, его "лифт", на работе, был настроен именно так. Коля успел позвонить отцу, тому следовало ожидать неприятностей от своих спецслужб, контакты федералы поддерживали тесные. Только после этого, он включил лифт на уничтожение, и перешел в прошлое.

Во-вторых, ФБР поехало домой к "главарю преступной группы нелегального отмывания золота из России" только через час. Полина успела собрать вещи, взять ребенка, обзвонить всех родных и знакомых, и перейти к мужу в прошлое. Коля уже встречал её, он давно приехал на обычной конной упряжке, благо расстояние до дома было небольшое.

В России началась суматоха, Китин старший перебрался в 1894 год, остальные восемь человек сбежали в тринадцатый век.

* * *

Николай молча выслушал истерику Полины из-за вынужденного переселения в варварский девятнадцатый век. Виноват был, безусловно, Николай, и теперь он должен был обеспечить Полине комфорт на уровне двадцать первого века.

"Она всегда была такая: нахрапистая, властная, жадная. Только раньше все это отходило на второй план, она меня любила безумно, болезненно, и я ей был необходим как воздух. А сейчас Полина пришла в себя, и стала обычной стервой, такой, как Светка", - подумал Николай и вспомнил первую свою девушку, канадскую француженку Жаннет. Они сидели рядом на сопромате, и однажды провели неделю на Гавайях.

"Капитан Ан со своими авантюристами ждут транспорт и оружие. Давно пора их отправить на Гавайи. Успел ли Валера переместиться сюда, или застрял в 12 веке? Нужно срочно связаться по рации с отцом", - визгливый голос Полины совсем не мешал Николаю, он составлял перечень неотложных дел, и все они требовали его переезда в Россию.

- Ты меня совсем не слушаешь!!! - лицо у Полины пошло красными пятнами.

- Напротив, дорогая. Всё будет так, как ты скажешь, дорогая. Я позову служанку, и ненадолго оставлю тебя, мне нужно успеть в порт до отхода корабля, который привез русское золото. Необходимо всё погрузить обратно. А ты пока подумай: какой путь в Питер для тебя предпочтителен, наиболее комфортный и быстрый через США. Увы, мне нужно сопроводить золото во Владик, - Николай воспользовался секундной паузой и покинул комнату.

"Стерва", - вяло подумал Коля.

"Все мужики сволочи", - подумала Полина так громко, что дверь с треском захлопнулась.