Чартер в 13-й век (СИ)

— Просыпайся, — слышу голос Кларис, — приехали.

Открываю глаза и с удивлением оглядываюсь. Всё ещё никак не могу отойти от страшных видений и поэтому задаю глупый вопрос:

— Куда приехали?

— В город, — слышу не менее глупый ответ.

Естественно, куда мы могли приехать, если направлялись в Париж. Откидываю полог кибитки. На улице темно.

Интересуюсь, почему мы остановились неподалёку от городских стен, а не проехали внутрь.

— Не успели, отвечает Кларисс, — ворота уже закрыли. Будем ночевать в поле. Ничего страшного. Смотри, мы не одни. Рядом расположился купеческий караван. У них есть охрана: будем в безопасности. Говорят, что поблизости видели разбойников. Думаю, нам нечего бояться. Охранники смогут дать отпор. Ладно, давай, спускайся. Наберём веток для костра.

Я перекинула ногу за борт кибитки и тут нащупала какой-то прямоугольный предмет, поскольку тот мешал опереться рукой о борт. Я отпихнула его, и тут мой взгляд выхватил цвет красной сафьяновой обложки. Кажется, я эту книгу не только видела, но и читала. Прихватив находку, спрыгнула на землю. Невдалеке виднелся подлесок, где можно было запастись топливом для костра. Наши мужчины отправились по своим делам в ближайшие кустики.

— Темно-то как, — посетовала я, — ни зги не видно.

— Иди за мной, — поманила Кларисс, — кажется, я вижу то, что нам нужно.

Мы нашли место, где набрали веток. Выбираясь из зарослей кустарника, услышали, как со стороны стоянки послышался какой-то шум и крики.

— Подожди, не торопись, — предупредила свою спутницу, — давай посмотрим, что происходит.

Мы осторожно выглянули из-за деревьев и увидели, что в лагере царит суматоха. Бегали люди, раздавались гортанные крики. Вот кто-то упал. Промчался всадник и тут же слетел с лошади, пронзённый стрелой. Кажется, на нас напали разбойники, о которых предупреждала Кларисс. Девушка рванула в сторону обоза, но я вовремя перехватила её.

— Ты что, отпусти, — зашипела она, — там наши. Мы должны помочь.

— И как ты это сделаешь? — остудила я её пыл, — мы не знаем, сколько напавших и какова их цель.

— Что ты предлагаешь?

— Предлагаю воспользоваться твоей же тактикой.

— Какой? — не совсем поняла Кларисс.

— Тактикой наблюдения. Нам следует сначала выяснить, что произошло, и кто напал на путешественников.

Мы продолжили своё наблюдение и заметили, как от городских стен отправился обоз в сопровождении нескольких вооружённых всадников. Подождав, пока те скроются из вида, поспешили к месту недавних событий. Увиденное не порадовало: на дороге виднелось несколько трупов. Кибитки, в которых мы приехали, были выпотрошены и перевёрнуты. Никого из тех, кто приютил нас, я не обнаружила. Не знаю, где во время налёта были Иван, Огюст и Кристоф, но, увидев нас, они появились откуда-то из-за опрокинутых повозок. Интересно, а почему городская стража не пришла на помощь?

Кларисс предложила, пока снег не замёл следы, проследить за разбойниками, но тут послышался слабый стон. Кажется, он исходил из той повозки, в которой мы ехали. Подойдя ближе, откинули полог и заглянули внутрь. Стон повторился.

— Эй, — крикнула я Кларисс, — посвети. Здесь кто-то живой.

Девушка принесла ветку, выхваченную из ближайшего костра, и передала мне. Из-за кучи тряпья вновь донёсся какой-то звук.

— Помоги, — обратилась к своей спутнице, постараюсь залезть и посмотреть, кто там.

Внутри увидела старуху, которая не так давно беседовала со мной, погрузив всех остальных в гипнотический транс.

Женщина открыла глаза и тихо произнесла:

— Я знала, что ты вернёшься.

Пришлось помочь ей выбраться наружу. Кларисс накинула старушке на плечи тёплую накидку.

— Что будем делать? — неуверенно спросила я.

— Искать тех, кто похитил людей, — встряла Кларисс.

— Подождите, — начала старушка, — давайте поставим на колёса фургон, а затем приступим к делу.

— Как же похитители? — удивилась Кларисс, — мы потеряем их. Смотрите, пурга надвигается. Скоро дорогу заметёт, и мы не сможем определить, куда все ушли.

— Не торопись, — прервала её старуха, — я смогу помочь, но сначала требуется найти кое-какую вещь.

Наши мужчины, перевернув фургон, вернули его в горизонтальное положение. Старушка забралась внутрь и начала поиски, не объяснив, что ей нужно.

— Ничего не понимаю, — послышалось из кибитки, — точно помню, что положила книгу именно сюда, неподалёку от входа. Может, она выпала, когда фургон перевернулся? Поищите книгу в красном сафьяновом переплёте.

Мы отправились на поиски, но тут я вспомнила, что у меня имеется нечто подобное.

— Не это ли вы ищите? — протягивая свёрток, поинтересовалась у старухи.

— Это, это. Книга поможет найти похищенных и, возможно, освободить их. Пойдёмте к костру, там посветлее будет.

Кристоф и Огюст поспешили доказать свою пользу, отправившись подложить дров. Впрочем, у меня было другое предложение: я видела в кибитке мини печь для обогрева повозки. На дворе ночь, мало ли что случится. Внутри как-то уютнее и безопаснее. Сядем в кибитку, закроемся, печь разожжём, всё теплее. Внутри зажгли масляный светильник. Стало светлее. Мужчины устроились на куче тряпья и вскоре засопели. Махнув на них рукой, приступили к чтению. Старушка раскрыла книгу, я подсела поближе и взглянула на страницы, заполненные рисунками, на которых узрела нас, сидящих в кибитке рядом с печкой.

— Этот фолиант я обнаружила совсем недавно и то случайно. Нам отдали его в качестве платы за выступление в одном из городков. Книги нынче дорогие, вот мы и решили взять её, чтобы потом продать. Однако, когда я показала её одному сеньору, внутри ничего не оказалось, только пустые страницы. Так и ушла, ничего за неё не получив. Обидно было. Вечером того же дня решила снова посмотреть и тут меня ожидал сюрприз: я увидела рисунок, на котором был изображён лежавший на земле мужчина, а неподалёку наши повозки. Странно, не успела я перевернуть страницу, как снаружи раздался голос.

— Стойте, здесь кто-то лежит на дороге.

Повозки стали замедлять движение, а я заметила, как под рисунком появляется надпись. Прочитав, что останавливаться никак нельзя, поскольку на нас нападут, отбросила книгу и, высунувшись наружу, крикнула, чтобы ехали быстрее. Направляющий не стал ничего спрашивать, а лишь ускорил ход. Мужчина, до этой минуты притворявшийся кулем с овсом, едва успел увернуться от колёс первой кибитки и, вскочив на ноги, скрылся в лесу. Мы, таким образом, избежали опасности. Затем были другие случаи, когда книга спасала нас.

Старуха перевернула страницу, и мы увидели надпись, гласившую, что нам ни в коем случае сегодняшней ночью нельзя покидать повозку, а вот завтра утром необходимо как можно раньше попасть в город, найти корчму с вывеской, на которой изображён рыжий петух. Далее следует снять комнату, а вечером к нам постучится человек, который и расскажет, где находятся похищенные люди. Не успели мы дочитать написанное, как услышали протяжный вой. Боже, волки! Выглянув наружу, увидела, что повозку окружила стая серых хищников. По всей видимости, волки учуяли запах крови и решили слегка подкрепиться, но попасть внутрь не могли. Пока мы были в безопасности. Печка грела, дрова были, до утра ждать оставалось не так уж и долго, а там и ворота откроют. Народ появится, а волки скроются в лесу.

— Мне кажется, что ты не удивилась, — обратилась ко мне старуха, — когда увидела эту книгу. Я поняла, что и прочитанное также не было для тебя откровением.

— Вы угадали, мне приходилось ранее видеть её, но это было так давно. Правда, когда я читала это издание, текст и картинки были другими. Книга в руках разных владельцев меняет своё содержание.

Старушка задумалась, а потом, посмотрев внимательно на нас с Кларис, спросила, можем ли мы хранить тайны.

Мы обе синхронно кивнули. Старушка развязала платок, отвернулась, достала тряпку, вытерла лицо, а затем предстала в новом обличье. То, что мы увидели, поразило нас: перед нами была миловидная женщина не старше тридцати лет.

— Не ожидали? — усмехнулась она, взглянув на наши растерянные лица.

— Да, действительно, сюрприз, — покачав головой, ответила я, намереваясь задать вопрос, что же с ней произошло, но меня опередили:

— В таком обличье мне пришлось скрываться от людей, погубивших мою семью. Вы единственные, кому я решилась открыть свою тайну. Зовут меня Жаннетт и происхожу я из довольно знатного рода де Бремон.

Тут я вздрогнула: опять напоминание о будущем прошлом. Как странно устроен мир, мне уже не в первый раз приходится встречать предков тех, с кем когда-то меня свела судьба. Вот на этот раз, по всей видимости, передо мной родственница Мишеля и в коей-то мере и моя. Посмотрим, что она расскажет.

— Знаете, время часто бывает жестоким. Иногда оно преподносит дары, а иногда забирает их. Говорят, что оно ещё и лечит. Не знаю, как насчёт второго, но со мной оно обошлось жестоко. Давным-давно, когда я была несмышлёным ребёнком, жили мы с матушкой в нашем родовом замке, пока не пришло время выходить замуж. Мужа мне подобрали ещё до моего рождения. Это был сын соседа, молодой человек всего на три года старше меня. В то время мне едва исполнилось шестнадцать, и матушка объявила, что скоро в замок пожалует мой суженый. Это было так неожиданно. Я никогда не задумывалась о замужестве и на тебе, приезжает человек, с которым ты даже ни разу не виделась. Впрочем, пришлось смириться, ибо наши дела в то время шли неважно. Моя свадьба помогла бы нам с матушкой выжить.

Вскоре состоялось венчание. Мне повезло, муж любил меня, а я полюбила его. Так в счастливом браке мы прожили двенадцать лет, пока на соседних землях не появился новый сосед, который положил глаз на наш замок. Вскоре погиб мой Бастиан, не вернувшись с охоты. Сосед, выждав положенное время, приехал к нам и попросил моей руки, но я ему отказала. Уходя, Гуго предупредил, что я пожалею о своём отказе. Тогда я не могла предположить, что его слова сбудутся. Через полтора месяца я отправилась к тётушке в монастырь. По дороге на нас напали и похитили моих мальчиков. Одному было десять, второму семь лет. С тех пор я их не видела. Моей жизни, как я поняла, угрожала опасность. Вскоре у меня отобрали замок, а саму поместили в темницу в имении Гуго, но мне удалось бежать. С тех пор живу надеждой найти детей, вернуть замок, земли и отомстить негодяю.

— Ты сказала Гуго?

— Да, а что это имя тебе знакомо?

— Приходилось иметь дело. Гад он порядочный. Именно от него мы и скрываемся.

— Тогда, наверняка, и вы хотели бы с ним поквитаться.

— Не отказались бы. Ведь ты не будешь против, Кларисс?

Девушка кивнула.

— Значит, наши цели совпадают, — заключила Жаннетт.

— Мы поможем тебе, но сначала посмотри, может, в книге ещё что-то появилось, за разговорами мы как-то забыли о ней.

Жаннетт вновь уткнулась в открытые страницы и воскликнула:

— Действительно тут есть ещё кое-что.

— Ну, читай же, — нетерпеливо воскликнула Кларисс.

— Слушайте, — Жаннетт продолжила прерванное ранее чтение.

Появилось сообщение, что буквально через час после открытия ворот появится отряд рыцарей во главе с Гуго.

Значит, следует поторопиться и быть в числе первых, попавших в город. Далее сообщалось, что ближе к вечеру в корчме должен появиться путник, с которым необходимо пообщаться, поскольку тот является носителем нужной нам информации.

— Вот и всё, — закончила Жаннетт, — дальше только чистые страницы.

На этом исследование книги закончилось. Выглянув наружу, заметила, что стало светать. Волки исчезли, появились первые повозки и одинокие крестьяне, решившие с утра пораньше занять места на рыночной площади. Рядом показалась голова Жаннетт.

— Скоро начнут пускать в город. Давайте выбираться.

Захватив книгу, завёрнутую в кусок рогожи, Жаннетт первой спрыгнула на землю, ну а мы за ней. Огюст и Кристоф решили не оставлять на произвол судьбы двух коняг, примкнувших к нашему сообществу. Лошадям каким-то чудом удалось во время набега где-то затихариться и теперь, увидев, что им ничего не угрожает, они подошли к нам, требуя еды и внимания. Мы приблизились к подъёмному мосту. Ждать пришлось совсем недолго. Вскоре послышался скрип несмазанных петель, ворота распахнулись и показались заспанные стражники. Люди, собравшиеся у стен, выстроились в некое подобие очереди, безропотно пропустив нетерпеливых всадников. Те, заплатив положенную мзду, скрылись за створками ворот. Крестьяне один за другим расплачивались с охранниками и проходили в город. Жаннетт достала несколько медных монет и нас беспрепятственно пропустили. Город встретил запахом навоза, дыма и свежей выпечки. Старательно обходя кучки жизнедеятельности животных, стали продвигаться к центру, где, по нашим прикидкам, и должна находиться корчма. Пару раз пришлось спросить, в том ли направлении движемся. Вот показалась рыночная площадь, пока ещё малолюдная, но постепенно наполняющаяся людским гомоном, повозками и палатками. Покупателей не было, и торговцы не обращали на нас внимания. Пройдя мимо суетящихся людей, углубились в хоровод кривых улочек. Впереди замаячила вывеска с изображением явно подвыпившего рыжего петуха. Мы ускорили шаг и вскоре стояли в пустом зале, заставленном дубовыми столами и лавками. Пахло пивом и ещё чем-то, явно съедобным. Сновали сонные служанки. Пробежал мальчонка, которого Жаннетт успела перехватить, поинтересовавшись, где хозяин. Малец попытался вырваться, но не тут-то было, поэтому, кивнув на дверь под лестницей, коротко бросил:

— Там, спит.

Решили не будить. Может боком выйти. Присели за один из столов и не успели вытянуть ноги, как дверь в каморку распахнулась, и перед нами предстал мужчина, обличьем напоминавший медведя после зимний спячки.

— Чего надо? — недовольно буркнул он, оглядев нашу компанию, и не увидел в нас людей, способных пополнить его карман.

— Нам бы комнатку, — несмело промолвила Кларисс.

— Нету комнат. Все заняты, — бросил он через плечо, собираясь выйти на улицу.

— А так? — бросив на стол монету, — поинтересовалась Жаннетт.

— Добавь ещё одну, тогда, может быть, что и найдётся.

Жаннетт не стала спорить и рядом с первой легла вторая.

— Другое дело, — запустив пятерню в волосы, мужчина поскрёб затылок, и направился к лестнице, — пошли что ли.

Мы последовали за ним и через пару минут расположились в отведённых «апартаментах». Мужчины предпочли расположиться на сеновале. Сказали, за лошадьми заодно присмотрят.

— А как насчёт поесть? — осмелела я.

— Спускайтесь вниз. От ужина осталось мясо. Сегодня ещё ничего не готовили, — буркнул нелюбезный хозяин. Внизу снова отловили неразговорчивого парнишку и выпытали у него, как пройти на кухню. Тот показал, и мы разжились блюдом холодного мяса и караваем чёрного хлеба. Позвали своих спутников. Те не замедлили явиться и, несмотря на непритязательную пищу, с удовольствием уселись за стол. Перекусив, отправились отдыхать. После ночного рандеву с волчьей стаей глаза самопроизвольно закрывались. В комнате было прохладно, Хорошо, что мы не поленились захватить с собой лишние плащи, так что устроились с относительным комфортом. Для справления естественных потребностей обнаружили у дверей деревянное ведро. Однако, сервис! Харчевня явно тянет на три звезды.

Проспали мы достаточно долго. За окном, затянутым бычьим пузырём, сгущались сумерки. Так, нам нужно спуститься вниз, чтобы встретить незнакомца, про которого прочитали в книге. Вот интересно, как мы его узнаем? Может в книге что-то изменилось?

Жаннетт извлекла фолиант и нашла новую картинку с изображением мужчины средних лет с бородой и густыми волосами. Может, это тот, кто нам нужен. Гадать не стали, а решили пройти в обеденный зал и там ждать книжного незнакомца. Пройти-то прошли, но вот то, что происходило в зале, оставляло желать лучшего. Мимо моего уха пролетел тяжёлый табурет, глухо ухнув о стену. Интересно, здесь так принято встречать гостей? Осторожно выглянув за угол, увидела грандиозное сражение, происходившее в обеденном зале. Разгорячённые спиртным, мужчины с удовольствием мутузили друг друга. Хозяин заведения с безразличным равнодушием наблюдал за происходящим. По всей видимости, подобное не было для него в новинку. Решила разузнать, в чём, собственно говоря, дело. Не успела я влиться в дружный коллектив дерущихся, как ко мне подлетел один из них, взглянул и заорал:

— Мужики, баба!

Как по мановению волшебной палочки установилась тишина, затем ещё один голос согласился с первым:

— И вправду! Вся беда от них.

Вот ведь влипла! Тикать надо. Как назло, свои мужики куда-то запропастились. Развернувшись, попыталась вернуться на второй этаж, не тут-то было. Кто-то дёрнул меня за плащ и я, оступившись, налетела на здоровенного детину, державшего в руке кувшин с пенным напитком. Тот покосился на меня и двинул соседа по голове этим самым кувшином. Пиво весело расплескалось на шевелюре оппонента. Тот в долгу не остался, врезав здоровяку под дых. Драка разгорелась снова. Я тем временем узрела незнакомца, попытавшегося протиснуться внутрь. Дверь распахнулась, и на пороге показался мужчина, чей портрет мы видели в книге. Удивлённо оглядев побоище, он на мгновение замер, а затем, прокладывая дорогу среди всеобщего бедлама, направился ко мне.

— Это вы? — спросил он.

— Это я, — пришлось согласиться с его выводом.

— Пойдёмте, надо поговорить.

Я согласилась с ним и поманила за собой. На ступеньках устроились Кларисс и Жаннетт, с любопытством разглядывая развернувшееся перед ними побоище. Увидев, что я возвращаюсь и не одна, встали и удивлённо взглянули на меня.

— Кто это? — поинтересовалась Кларисс.

— Пока не знаю, но он заявил, что хочет поговорить с нами.

— Может, позовём наших?

— Да ну их. Всё равно от мужиков никакой пользы. Только под ногами путаться будут, да вопросы ненужные задавать. Потом им расскажем.

Мы прошли в комнату. Мужчина поморщился, уловив запах из ночного ведра. Кларисс подхватила ведро, распахнула окно и вылила содержимое на улицу. Надо же, как всё просто, а я думала, куда всё это деть. Средние века, чего с них спрашивать?

Проветрив помещение, приготовились выслушать незнакомца.

— Зовите меня Люсьен. Меня прислала госпожа Женевьева.

Меня словно током ударило и это не осталось незамеченным.

— Что с тобой? — испугалась Кларисс.

— Да так, не обращай внимания. Продолжайте, Люсьен, — обратилась к мужчине, — так, где вы, говорите, встретились с госпожой?

— Я ещё ничего не говорил, — среагировал на мою провокацию Люсьен, — но, если вам интересно, могу рассказать.

— Интересно, интересно. Рассказывай, — решила перейти на ты.

— Не так давно в Париже появилась женщина, к которой можно было обратиться в случае крайней нужды. Она даже королю оказала некую услугу.

— О каких услугах ты говоришь?

— Она могла предсказать будущее и обнаружить пропавшего человека, а также обладала даром излечить безнадёжно больного. В иных обстоятельствах её бы ждал костёр, но тут вмешался случай: заболела жена короля, и никто не мог понять, что с ней. Тогда объявили, что все, кто сможет определить недуг королевы и помочь ей, получат вознаграждение. Вот тут-то и появилась некая лекарка. Все, кто брался излечить королеву, так и не смогли ничего сделать, а вот госпожа Женевьева справилась. Король выделил ей жилище неподалёку от своего замка, и теперь она может свободно входить в его покои.

Не соврал мужик. Об этом эпизоде из жизни подруги я уже читала в одной из исторических хроник.

— Всё это хорошо, но как ты познакомился с ней? — прервала я рассказ.

— Всё вышло чисто случайно, — тут мужчина замялся, и я поняла, что он хотел соврать.

— Говори же, не бойся. Всё сказанное тобой останется здесь, не выйдя за стены этой комнаты.

— Как мне показалось, — продолжил он, — вы догадались, что я хотел обмануть вас.

Я кивнула.

— То, что скажу, действительно должно остаться между нами. Вы можете обещать, что о нашем разговоре больше никто не узнает?

— Клянусь мощами святой Екатерины.

— Этого достаточно. Три года назад случилось так, что на мой замок напали враги нашей семьи. Меня ранили, а когда я очнулся, моя жена с дочерью исчезли. Я пытался найти их, но всё было напрасно. Однажды я встретил девочку похожую на мою дочь. Проследив за ней, обнаружил, как она вошла в некий дом. Позднее я узнал, что там проживала королевская знахарка. Продолжив следить за домом, в один из дней увидел свою жену, выходившую из него. Подходить не спешил, боясь поверить в своё счастье. На десятый день всё же решился. Войдя в дом, хотел поговорить с хозяйкой. Как оказалось, госпожа Женевьева в своё время спасла мою супругу, вылечив ту, когда она находилась на грани. Вот так и состоялось моё знакомство. Я поклялся служить госпоже до самой смерти.

Однажды она позвала меня и сказала, чтобы я отправился в таверну под рыжим петухом и нашёл некую женщину по имени Мария. Как я понял, это вы.

— Ты правильно понял. Что теперь?

— Госпожа просила привести вас к ней. Пойдёмте?

— Конечно, конечно, но, как ты видишь, я не одна. Со мной друзья. Надеюсь, ты не против, если мы пойдём вместе.

Люсьен утвердительно кивнул и, поднявшись, вышел из комнаты. Мы решили задержаться. Почему-то мне этот человек не понравился. Об этом я и сказала своим подругам. Те, правда, особого значения моим словам не придали. Ничего, попытаюсь потом проверить свою гипотезу.

— Нам пора, — вздохнула я, направляясь к выходу, — кто видел наших доблестных рыцарей?

Ответа на свой вопрос я так и не получила. Наверняка спят.

— Вы пока идите, а я чуток задержусь, поищу Кристофа. Там, где он, должны быть и остальные.

Подтолкнув Кларисс и Жаннет к лестнице, решила заглянуть в корчму посмотреть, куда направился Люсьен. Вроде бы он привёл такие факты, о которых знали только я и моя подруга. Однако проверить стоит. На лестнице столкнулась со служанкой, вручившей мне какой-то свёрток.

— Вот, возьмите. Вы забыли в комнате, — сунув пропажу в руки, девушка убежала по своим делам.

По ощущениям это была книга. Ладно, потом разберусь. Я поспешила на выход, но тут увидела Люсьена, проскользнувшего в корчму. Ага, вот это уже интересно. Решила узнать, что он будет делать. Мужчина приблизился к хозяину заведения, что-то сказал ему и тут же поспешил обратно, Я хотела покинуть своё укрытие за столбом, поддерживавшим крышу, как корчмарь подошёл к живописной группе оборванцев. Переговорив с хозяином питейного заведения, мужчины спешно покинули зал, и вышли на улицу. Я поспешила за ними. Двор был абсолютно пуст, не считая бродяг, седлавших лошадей. Куда подевались Кларисс и Жаннет и где наши мужчины? Оглядевшись, никого не увидела и решила вернуться внутрь, но тут услышала, что кто-то позвал меня. Голос донёсся со стороны конюшни. Подойдя к стойлу, заметила руку, махнувшую мне. Мол, я здесь и ты иди сюда. Раз зовут, значит, кому-то потребовалась. Рискну. Оглянулась и, не заметив ничего подозрительного, вошла внутрь.

— Машка, — услышала знакомый голос, — давай к нам.

Пошла на звук и обнаружила двух субъектов: Огюста, а рядом с ним Ивана.

— Вы чего здесь делаете? — увидев парней, удивилась я.

— Как что? Прячемся, — затягивая меня за копнушку сена, констатировал Иван.

— Прячемся от кого и зачем?

— От твоего Люсьена, — просветил Огюст.

— А что с ним не так, если приходится прятаться?

— Всё не так, — начал Иван, — он вовсе не Люсьен.

— Тогда кто? — перебила я парня, — впрочем, чего греха таить, мне гонец от Женевьевы тоже показался подозрительным.

— А кто его знает, но точно не Люсьен. Огюсту удалось подслушать его разговор с незнакомцем. Так вот, тот называл его Понсом.

— А ты ничего не путаешь? Мне Люсьен, или же, как вы говорите, Понс привёл такие данные, о которых не мог знать посторонний человек.

— Значит, твоя подруга в опасности, — заключил Иван, — и кто-то из хороших знакомых предал её. Возможно, подлинный Люсьен, также как и Женевьева, попался на крючок мошенникам.

— Что же делать? Мы не знаем, куда Понс, или как там его, направился. К тому же пропали Кларисс, Жаннетт и Кристоф.

— Подожди паниковать. Кристофа я недавно видел. Он, вероятно, отправился взять кое-что из продуктов. Твои подруги уехали с этим самым Понсом. Может, и Кристоф с ними, — успокоил Огюст, — давайте всё обсудим, а потом и решим, как быть.

— Согласна, но следует найти место, где можно укрыться от посторонних глаз.

— Знаю я такое местечко неподалёку, — удивил Иван.

— И где оно?

— Прямо здесь. Следует надавить на хозяина корчмы. Возможно, ему кое-что известно. Пошли.

Иван направился к выходу. Пришлось положиться на него. Только, как вот он справится с хозяином корчмы, отличавшимся вовсе не субтильным телосложением? Внезапно Иван остановился, посмотрел на нас с Огюстом и задумался.

— Вань, ты чего замер? — поинтересовался Огюст.

— Думаю, как нам заставить говорить хозяина этого гостеприимного заведения. Мужик он крепкий и нам нужны весомые аргументы, чтобы выудить из него хоть полсловечка.

— Думаю, топор и серп как раз подходят под эти аргументы, — вытаскивая на свет божий инструменты, влезла я в разговор.

— Машка, ты гений, — просиял Иван, — топор мне, серп Огюсту и пошли пытать мужика.

— Почему серп именно мне? — возмутился Огюст, — у меня имеется оружие получше, — он извлёк из-за спины шпагу, — вот!

На этом мы решили, что готовы к грядущему подвигу и направились в корчму, обеденный зал которой оказался заполненным страждущими путниками. Хозяина не было видно. Мне удалось выяснить у одной из служанок, что тот недавно отправился в деревню по делам. Там-то его и следует искать.

— Всё, господа, — объявила я, — теперь наша задача перехватить дядьку по дороге.

Мы выяснили, в какой стороне находится деревенька и дружной толпой в три человека направились туда. Хорошо сказать направились, пошли медленно по тропинке, занесённой снегом. По всей видимости, кроме хозяина корчмы и нас бедолаг, никому не было дела до какой-то там деревни. С одной стороны в этом был свой плюс: вскоре мы заметили одинокую фигуру, приближавшуюся к лесу. Значит, мы на верном пути. Прибавив шаг, вскоре нагнали путника.

— Эй, подожди, — крикнул Иван, — да не беги ты, нам нужно задать тебе пару вопросов.

Путник припустил в сторону грустных серых деревьев, надеясь укрыться за ними. Не, брат, так дело не пойдёт, мы тебя нагоним, и я скомандовала:

— Вперёд, в атаку!

Впрочем, мужчина не замедлил темпа. Тут, некстати, вывалился предмет, вручённый мне служанкой. Ого, да это выход. Я схватила книгу и метнула её вслед удаляющемуся мужчине. Не думала, что попаду, но удача сопутствовала мне и печатное издание, сделав хитрый зигзаг, попала точно в голову хозяину корчмы, и тот кулем свалился в сугроб. Мы поспешили и успели как раз вовремя, чтобы не дать мужчине сделать ноги. Покряхтывая, тот попытался улизнуть от нас, но не на тех нарвался: Иван достал топор и, размахнувшись им, дал понять пленнику, что шутки плохи.

— Что вам надо? — устало спросил беглец-неудачник.

— Узнать, — выступив вперёд, решила я провести допрос, — куда увезли наших попутчиков?

— А я знаю.

— Это не ответ. Вань, стукни его чем-нибудь по голове для освежения памяти.

Иван вновь замахнулся топором, хозяин корчмы закрылся руками и как-то протяжно заскулил. Из леса раздался ответный вой.

— Да не знаю я. Честно!

Договорить он не успел, вой, донёсшийся из леса, усилился.

— Кажется, волки, — вставил своё веское слово Огюст, — тикать надо.

Это я уже поняла. Но вот куда? Огюст, как я посмотрю, уже совсем освоился с лексикой двадцать первого века.

— Давайте за мной, не ровен час стая выйдет из леса. Здесь неподалёку есть сторожка. Должны успеть, пришёл на выручку наш узник.

Сказав это, мужчина припустил по дороге, а мы за ним. Своя жизнь всё же ближе к телу или как там говорится?

Минут через десять мы увидели небольшую избушку, притулившуюся на опушке. Средневековый Сусанин распахнул дверь, придержал. Успели! Едва мы оказались в безопасности, как услышали разочарованный скулёж, доносившийся снаружи. В доме было темно и холодно. Долго здесь не выдержать.

— Жакоб, — услышали мы, — меня зовут Жакоб, — решил представиться наш спаситель, — помогите разжечь очаг.

— Что делать? — поинтересовался Иван.

— Достань дрова. Они за тобой у входа.

— Чёрт, ничего не видно, — выругался Иван, наткнувшись на скамейку.

— Подождите, — я достала зажигалку, и слабый огонёк осветил небольшую комнатку с очагом посредине.

Иван с Огюстом наконец-то обнаружили дрова. Я взяла на себя роль поджигателя, то есть запалила очаг. Вскоре стало теплее и светлее. Мы расселись вокруг огня и Жакоб начал:

— Вы хотели задать мне какие-то вопросы? Я перед вами, начинайте.

Вот как-то так без всяких предисловий. Пришлось взять инициативу в свои руки:

— Скажи, ты действительно не знаешь, куда делись наши спутники?

— Действительно не знаю, но могу предположить.

— Говори, не томи.

— Думаю, их доставят в Париж, а там продадут арабам.

— Почему арабам?

— Те покупают женщин для своих гаремов, а ваши спутницы выглядели привлекательно.

— А что ожидает мужчин?

— Думаю, их могут также продать одному из султанов.

— И ты так спокойно говоришь об этом?

— Как вы думаете, что мне оставалось делать, когда на кону оказалась жизнь моей дочери. Моя корчма построена на пересечении торговых путей. Посетителей хватает. Однажды приехала группа богато одетых путников. Я отправил свою дочь обслужить их. Гости остались довольны, но, когда они уехали, я не мог найти Беатрис. Ближе к вечеру прибыл человек с предложением оказать вчерашним посетителям некую помощь. Если я не соглашусь, то никогда не увижу свою девочку. Пришлось согласиться. Мне предложили сообщать о прибытие в корчму красивых женщин и крепких мужчин, путешествующих без охраны. Затем появлялись некие люди и похищали путешественников. Так произошло и в этот раз. Я, как и всегда, отправил слугу с донесением, что в корчме остановилась группа странников, среди которых три привлекательные дамы и трое мужчин. Охраны нет. На этот раз обещали вернуть Беатрис. Я выполнил свою часть договора и мне сказали, что дочь находится в деревне. Вот туда я и направился, вы как раз задержали меня по дороге.

— Да, задал ты нам загадку. Что прикажите делать? — удивлённо спросил Иван.

— Делайте, что вам угодно, но только после того, как я найду Беатрис.

— По крайней мере, сейчас никуда идти не стоит. Дождёмся утра, — предложила я, — кстати, у меня есть книга, которую следует посмотреть. Может, там мы найдём ответы на все вопросы.

— Ты про ту самую книгу, которую мы листали накануне? — поинтересовался Огюст.

— Про неё самую, — разворачивая фолиант, ответила я, — посмотрим, что там появилось.

Перелистнув несколько страниц, увидела нечто новенькое. Во-первых, это был небольшой текст, в котором как раз говорилось о Люсьене-Понсе. Так вот, настоящего Люсьена убили, а его место занял Понс, выведавший обманом у него все подробности знакомства с моей подругой. Этот негодяй к тому же оказался похож на слугу Женевьевы. Далее говорилось, что следует опасаться Понса, но, к сожалению, эта надпись появилась слишком поздно. Вчера этого текста в книге не было. Затем мы увидели картинку, на которой была изображена избушка, в которой мы и укрылись. Далее вновь текст.

На этом странная запись обрывалась. Впрочем, книга могла и лукавить или же чего-то не договаривать, как это произошло вчера. Информация выдалась порциями и не всегда вовремя. Кажется мне, что это было сделано неспроста. Значит, на то были свои причины. Остаётся дождаться рассвета.

— Как видите, теперь всё расставлено по своим местам: отпала необходимость идти в деревню, куда мы направлялись. Наш путь ведёт прямиком в столицу.

— Умоляю, — произнёс мужчина, — до деревни осталось совсем чуть-чуть. Мне хотелось бы убедиться, что там нет моей дочери. Много времени это не займёт.

— Хорошо, — согласилась я, — действительно, лучше проверить и убедиться в чём-то, чем потом думать, а вдруг…

Несмотря на грозное окружение и заунывный вой волков, ночь прошла без происшествий. Утро мы встретили с воодушевлением. Стая серых разбойников, как и говорилось в книге, с восходом солнца исчезла.

— Теперь куда? — спросила я Жакоба.

— Прямо по дороге. Идти недолго.

Вскоре показалась деревенька, в которой насчитывалось с десяток домов, и виднелась небольшая церквушка. Вот и всё. Единственная улица отличалась отсутствием представителей местного населения. Пришлось постучаться в первый близлежащий дом. Дверь открылась, и на пороге показался заспанный мужик.

— Чего надо? — неучтиво поинтересовался он целью раннего визита.

Жакоб объяснил. Мужчина задумался и ответил, что вчера кто-то проезжал через деревню. Люди купили продукты и надолго не задержались. Девушки с ними не было. Незнакомцев в деревне нет. Мужчина захлопнул дверь. Правду ли нам сказали? Следует проверить. Жакоб предложил найти священника. Мы прошли в церковь, но и там получили ту же информацию: в деревне посторонних нет. Да, вчера кто-то заезжал за продуктами и быстро уехал.

— Подождите, — раздалось нам вслед, — кажется, с ними были девушки, но они оставались в повозке.

— Куда все поехали? — спросил Жакоб.

— Сказать не могу, поскольку не знаю, но вот по той дороге, — священник махнул рукой, — через пару лье будет разветвление, потом ещё одно. Вам решать, в какую сторону ехать.

Поблагодарив за информацию, решили вернуться обратно. Там можно разжиться провизией и транспортом. Пешком до Парижа идти долго, нудно и совсем неинтересно. Верхом быстрее выйдет, хотя не факт, учитывая мои навыки верховой езды. До корчмы добрались достаточно быстро. Собрав всё необходимое, вывели из конюшни лошадей, запрягли в сани. Уже плюс. Не будет страдать пятая точка. Теперь в путь-дороженьку. Хорошо, что вечером выпал снег, и мы смогли по следам вычислить, куда направился отряд, побывавший в деревне. Как оказалось, все дороги вели в Париж. Не думала я, что добраться до столицы Франции будет не так уж и просто. Это в моём времени к услугам были все виды транспорта, начиная с велосипеда и заканчивая скоростными поездами. Вжик и ты на месте. Теперь же, как оказалось, ехать придётся дня два. Несмотря на средневековье, о путниках заботились: на нашем пути с регулярной частотой встречались заведения, предлагавшие ночлег и еду, хотя и не всегда достойного качества. Так мы и ехали, останавливаясь на кратковременный отдых, узнавая, что те, кого мы ищем, следуют в том же направлении, что и мы.

Поездка прошла без каких-либо происшествий. Мы добрались до городских стен, окружавших жилые кварталы и остров Сите с королевским замком. Самое интересное, в город пришлось ехать по мосту, пересекавшем Сену. Рядом с городскими стенами, судя по пейзажу, расположились крестьянские поля и виноградники. Такой картины в современном Париже наблюдать не приходилось: по крайней мере, виноградники в моём времени уже исчезли. Я знала из прочитанной литературы, что город и его окрестности были личными владениями короля. Короли в то время не отличались особым благочестием, например, Филипп I однажды ограбил итальянских купцов, проезжавших через его домен.

Париж окончательно стал столицей Франции в тринадцатом веке и быстро превратился в богатый торговый город и интеллектуальный центр Средневековья.

Местный «мегаполис» часто подвергался разрушительным наводнениям, после которых приходилось восстанавливать мосты и укреплять береговую линию.

Были вымощены главные парижские улицы и площади, находившиеся до этого в ужасном состоянии, построены крепость Лувр, новые крепостные стены и крупный продовольственный рынок Шампо. Я представляла Лувр таким, каким видела дворец в двадцать первом столетии, но вид средневекового замка удивил меня. Да, город тринадцатого века сильно отличался от города века двадцать первого. Если центральные улицы были более-менее чистыми, то запахи, доносившиеся из боковых переулков, убивали всё благоприятное впечатление от центра. Я искала глазами собор Парижской Богоматери и, представьте себе, обнаружила, но выглядел он каким-то недостроенным. Признаться в моём времени здание смотрелось несколько лучше. Как и при въезде в другие города, нам пришлось на воротах заплатить пошлину, и мы отправились на поиски места, где можно было бы остановиться на пару дней. Такое заведение нашлось невдалеке от ратушной площади. Наших лошадей определили в конюшню, задали им корм, а нас провели внутрь и сразу же предложили перекусить. Я, конечно, была худшего мнения о средневековой кухне, но то, что принесли, было совсем неплохо приготовлено. Мяса, к сожалению, не было, но подали запечённую рыбу, оказавшуюся неправдоподобно вкусной. Вилок не наблюдалось, пришлось есть руками. В углу примостился трубадур, исполнивший, по всей видимости, популярную среди местного населения песню неприятным тенором. Вероятно, лучшего никто предложить не мог.

Прослушав, сей шедевр, для себя решила, что это было в первый и последний раз. Подобного счастья больше испытывать не хотелось. Шли бы эти самые трубадуры с подобными песнями куда подальше и желательно больше не попадались на нашем пути.

После обеда, мы прошли в комнату, выделенную нам. Удобства были во дворе. День только начинался, и у нас образовалась куча свободного времени. По сему решили пройтись по городу и заодно разузнать, может, кто что и знает или же слышал о наших товарищах. Затея на первый взгляд казалась не такой уж и плохой, но вот её реализация могла быть и лучше. Мы разбились на две группы и разошлись в разные стороны. Я с Иваном и Огюст с Жакобом. Удалившись от харчевни, мы оказались в тесном переплетении улочек с домами, нависшими над нами. На нас едва не попали вылитые из окна помои. Иван вовремя заметил, как женщина открывает окно и вываливает на улицу содержимое ночного горшка. Следует быть внимательнее. Так мы бесцельно бродили по улицам Парижа, пока я не предложила найти ближайшую закусочную или как там это называлось в средние века. Увидев изображение пивной бочки над входом в один из домов, решили, что это то, что нам нужно. Войдя внутрь, окунулись в атмосферу стойких неприятных запахов, напрочь отбивавших аппетит. Однако искать другое место сил не было, и мы пристроились за столом, сколоченным из грубых неотёсанных досок. Хорошо, что народу практически не было, и к нам сразу же подошла пышнотелая девица, начавшая строить глазки Ивану.

— Нам бы чего поесть, — обратила я на себя внимание.

Девица нехотя оторвала взгляд от Ивана, подмигнула ему и, повиливая бёдрам, ушла. Появившись вновь, грохнула передо мной тарелку с кашей и кусок хлеба. Зато перед Иваном поставила миску с жареной рыбой и, ласково улыбнувшись, опустила на стол кружку с пивом. Затем отправилась обслуживать вновь прибывших посетителей.

— А ты пользуешься популярностью у средневековых девиц, — подначила я своего спутника, — представь, что этой девице чуть более восьмисот лет и кости её давно истлели в могиле. Дальше думай сам, стоит ли продолжать знакомство.

Иван возмутился, заявив, что я испортила ему аппетит, но, тем не менее, пиво выпил с удовольствием, крякнул и заказал вторую кружку, чем обрадовал служанку.

Между тем вновь прибывшая компания жаждущих еды и пива расположилась неподалёку от нас. Перед ними сразу же появились кружки с пенным напитком и мужчины завели непритязательный разговор, содержимое которого привлекло моё внимание. В разговоре промелькнули знакомые имена. Незаметно толкнув Ивана, постаралась привлечь его к прослушке заинтересовавшего меня разговора, но напрасно. Мой спутник был увлечён беседой с местной официанткой. Пришлось действовать самой. Подвинувшись поближе, прислушалась. Действительно, сведения, выданные мужчинами, оказались полезными. Из разговора я поняла, что мои друзья находятся в одном из домов предместья. В ближайшее время всех должны отправить на корабль, который пришвартовался у одного из берегов реки с приятным сельхоз названием Сена. Единственное, что было непонятно, почему пленников всё ещё держат на суше и судно находится на причале. Думаю, следует проследить за компанией мужчин, чтобы выяснить, где содержатся пленники, а потом действовать по обстоятельствам. Значит так, я пойду на разведку, а Ивана направлю в корчму предупредить остальных. Я повернулась к своему спутнику, но его на месте не оказалось. Не было в зале и девицы, которая обхаживала его. Нет, нельзя на мужиков положиться: всегда в ответственный момент у них возникают какие-то дела, которые могли бы подождать, но нет, раз приспичило, надо действовать. Теперь же действовать придётся мне. Компания незнакомцев, причастных к похищению моих друзей, расплачивалась за потреблённые напитки и собиралась покинуть кабак. Я проследовала за ними, стараясь не привлекать внимания. Интересный маршрут они выбрали. Мы с Иваном видели всякое, но вот обжираловка, которую я только что покинула, была настолько затрапезной, что казалось, хуже быть уже не может. Однако те, за кем я шла, решили, что предыдущее место выглядело слишком фешенебельно и посему направились в район, о котором и говорить не хотелось: часто встречались лачуги, где, казалось, и жить невозможно. Впрочем, из этих самых лачуг доносились голоса, люди в одеждах, напоминавших лохмотья, входили туда и, прихватив детей, спешили по своим делам. Мой внешний вид радикальным образом отличался от окружающих меня людей и стал привлекать ненужное внимание. Один из мужчин, которых я преследовала, обернулся, увидел меня и что-то сказал своим попутчиком. Хотелось думать, не обо мне. Я развернулась, чтобы дать дёру, но меня подхватили под руки и куда-то поволокли, а грязная, пахнущая чем-то кислым, рука закрыла мой рот. Приплыли. В довершение ко всему на голову мне надели вонючий мешок. Тут кричи, ни кричи, а помощи ждать не от кого. Я услышала, как сказали, что ещё одна птичка попала в сети и за эту птичку, то есть, за меня можно получить неплохой куш. На этом злоключения не закончились: меня бросили на какую-то телегу и повезли, судя по запахам, поближе к воде. Я даже расслышала крик чаек. Всё, хана пришла, когда её не ждали. Кажется, придётся совершить незапланированное плавание. Недаром я видела сон, в котором оказалась вместе с Женевьевой в трюме корабля. Наконец, движение прекратилось. Меня вновь поставили на ноги и, придав ускорение, потащили вниз по ступенькам.

— Эй, принимай ещё одну звезду востока, — раздался мужской голос.

— Опять кого-то притащили? — спросил второй мужчина, — давайте её сюда. Завтра всех сдадим и денежка наша.

Скрипнула дверь, пинок в мягкое место и я приземлилась на каменный пол. Меня тут же подхватили, подняли на ноги и наконец-то сняли мешок. Было темно, но вскоре глаза привыкли, и я смогла разглядеть группу людей, расположившихся в комнате без окон. Пахло хуже некуда. По всей видимости, нужду справляли здесь же. Интересно, куда меня занесло? Внезапно раздался знакомый голос:

— Машка, ты?!

Взглянув на источник шума, вскрикнула и сама:

— Жэка, а ты как здесь оказалась?

Ко мне подошла подруга и отвела в «свой» уголок, где на куче соломы расположились Жаннетт и Кларисс. Вот и пропажа нашлась. Устроившись поудобнее, если так можно сказать, вопросительно посмотрела на Женевьеву.

— Что? — спросила та.

— Рассказывай.

— Что рассказывать?

— Как ты сюда попала и что с вами случилось? Вопросов вообще-то гораздо больше, но ответь хотя бы на эти два.

Грустно вздохнув, Женевьева приступила к повествованию.

— Значит так, — и она начала изливать душу, — всё случилось как-то непредсказуемо. Помнишь, как мы въехали в лес и попали в «аварию»?

Я кивнула.

— Было очень темно, и к тому Жак очень торопился. Честно говоря, думала, что ты спишь в телеге. Впопыхах я и не заметила твоего отсутствия, а когда поняла, было поздно что-либо предпринимать. Мы уже приехали в деревню. Вот там-то и начались все неприятности. Нашу телегу окружили какие-то люди и приказали ехать за ними. Вскоре мы оказались в подвалах замка. Наверное, сама помнишь, как побывала с Этьеном в этих самых катакомбах. Ты пошла за ключами, а мы стали ждать твоего возвращении. Не ту-то было. За нами пришли и приказали выйти во двор, где всех погрузили в карету и отбыли мы в Париж. Там нас привезли в дом на окраине и разделили на группы. Я оказалась вместе с Жаком и Лионой. Ночью кто-то выпустил нас из камеры и выпроводил на улицу, где мы увидели трёх коней. Как потом оказалось, постарались друзья Лионы. Один из них и организовал побег. Вскоре мы покинули негостеприимный город и направились на юг, где, по словам бывшего палача, можно было укрыться у его родственников. По дороге нас нагнали аристократы, бежавшие из Парижа. Их было много, и ехали они в сопровождении охраны. Я представилась как маркиза де Турмон. На меня странно посмотрели. По всей видимости, на тот момент в семействе де Турмон никакой Женевьевой и не пахло, а тут на тебе! Я пояснила, что прихожусь дальней, даже слишком дальней родственницей маркизу Полю де Турмон. Как ни странно, мне поверили и дальше мы поехали вместе. Пришлось поторопиться. Оказалось, революционные гвардейцы наступают на пятки и, если мы попадём им в руки, то наша судьба будет незавидной. Отряд направлялся на юг, где собрались представители знатных семейств, объединившись на время в дружную компанию для борьбы с революцией. Ехали почти неделю, по дороге останавливаясь в загородных дворянских имениях, до которых не добрались солдаты революции. Будь она неладна! Наконец-то, добрались до места назначения. Вновь прибывших разместили в одном из замков, хозяин которого, страстный роялист, узнав, что среди приехавших находится маркиза де Турмон, тут же загорелся предоставить ей, то есть мне, всю возможную и невозможную помощь. Так я оказалась со своими спутниками в более-менее комфортных условиях. Жак не захотел оставаться с нами и уехал к родственникам куда-то на побережье. Правда, адрес этих самых родственников оставил, предложив, если что, обращаться. Лиона нашла своего жениха, и всё время проводила с ним, вполне счастливая, изредка гадая, куда могла пропасть её тётка. Доходили слухи, что эта самая тётушка решила сбежать со своим любовником. Кто-то упомянул, что тот не обладал ни титулом, ни деньгами, но был смазлив, молод и, как это ни странно, любил стареющую родственницу Кларисс. Вероятно, они попытались уехать куда подальше, где их не могли догнать слухи, досужие домыслы и сплетни. Если это так, понятно, почему Адель решила разыграть спектакль со своим исчезновением: иначе родственники не оставили бы её вместе с возлюбленным в покое и не дали своего благословления на порочащий благородный род брак. Конечно, нельзя исключать, что влюблённые попали под жернова революционного трибунала и их уже нет в живых. Время текло однообразно и медленно. Я не знала, где ты и моя деятельная натура искала выхода. Посему я решила исследовать окрестности, изобиловавшие замками, поместьями и другой недвижимостью. Часть этой недвижимости находилась в плачевном состоянии. От нечего делать я стала бродить по заброшенным владениям, в которых находила различные безделушки. В один из дней я забрела в полуразрушенный замок, от которого сохранилась часть стен и ряд хозяйственных построек. Пройдя во двор, огляделась. Мой взгляд привлекла небольшая лестница, ведущая в полуподвальное помещение. Мне показалось, что в окне рядом с лестницей мелькнула какая-то фигура. Вот это и подвигло на подвиг. Интересно, кто бы это мог быть? Толкнув прогнившую дверь, попала в небольшую комнатушку, засыпанную опавшими листьями. По всей видимости, когда-то это помещение являлось кухней. За кучей мусора притаилась небольшая дверца, распахнув которую я попала в узкий коридор, заканчивавшийся деревянными ступеньками. Вступив на эти ступени, стала спускаться вниз, но тут одна из них, не выдержав моего веса, подломилась, я не удержалась, полетела вниз, ударившись головой о стену. Вот так закончилась моя прогулка. Очнулась ближе к вечеру. Поднявшись на ноги, попыталась вернуться обратно, но не тут-то было: того места, где я прогуливалась утром просто-напросто не существовало. Вместо этого заметила какие-то скамейки, а оглядевшись, поняла, что передо мной внутренности католического собора. Обойдя зал, убедилась, что все двери заперты и поэтому решила провести ночь внутри. Будет день — разберусь, куда меня занесло. Утром, дождавшись, когда придёт священник, выбралась наружу. Каково же было моё удивление, когда я увидела на улице автомобили и были они несколько непривычной формы. Из брошенной газеты узнала, что на дворе 1940 год. Вернувшись в церковь, решила обдумать сложившуюся ситуацию, но не ту-то было. Примостившись на скамье, задремала, — тут Женевьева улыбнулась — а очнулась на куче соломы в камере. Мне объяснили, что скоро наступит моя очередь идти на плаху. Вместе со мной в помещении находилось много мужчин, женщин и полубезумных старух, цеплявшихся за медленно уходящую жизнь руками и ногами. От отчаяния я не знала, что делать. Мне пришлось пережить целый день в ожидание предстоящей казни. Ближе к вечеру заснула, очнулась же в московской квартире. Вот незадача! Я поняла, что теперь обнаружить тебя не удастся. Впрочем, судьба распорядилась по-своему.

Одним распрекрасным днём я отправилась прогуляться под стены древнего Кремля и оказалась в Александровском саду, где имелись какие-то зачатки грота. Так вот, проходя мимо, услышала странный шум. Любопытство взяло верх, и я прямиком направилась к источнику этого шума, исходившему из грота. Подойдя ближе, заметила небольшую приоткрытую дверь, заглянула в неё, а та взяла и закрылась у меня за спиной. Оглянувшись, увидела лишь кирпичную кладку, никакой двери и в помине не было. Пришлось идти вперёд. Блуждала я не долго. Впереди виднелась решётка. Толкнув её, попала на улицу, запруженную людьми и машинами. Люди были одеты так, как одевались лет восемьдесят назад. Я поняла, что снова оказалась там, где провела ночь. Передо мной была та же самая церковь. Вот так я и бродила кругами, либо кто-то или что-то руководило моими действиями. Линии притяжения сходились в соборе святой Екатерины. Зайдя внутрь, предалась размышлениям о превратностях судьбы. Меня поразила тишина, царившая внутри. Я была совершенно одна. Внезапно слух уловил звук осторожных шагов. Протиснувшись в какой-то закуток, увидела впереди тёмный длинный коридор. Вновь ступени. Пришлось спуститься вниз, и я встретилась с массивной дверью, обитой металлическими полосами. Толкнула створку. Та легко подалась. Представь моё изумление, когда я вышла из собора и не увидела привычного для себя пейзажа. На месте величественных стен виднелись строительные леса, сновали мастеровые. На меня никто не обращал внимания. Я захотела вернуться обратно, но не тут-то было: исчез проход, через который я только что вышла. По дороге двигалась группа крестьянок, направлявшихся на рынок. Решила проследовать за ними. Так я оказалась здесь. Вылечив одну высокопоставленную особу. Получила некие привилегии и неплохой особняк неподалёку от королевского замка. Мне были известны кой-какие факты из истории средних веков и меня записали в предсказательницы. К тому же однажды появилась книга в красном сафьяновом переплёте, да та самая, которую мы купили в Москве. Из неё я узнала о твоём прибытии в Париж и решила направить к тебе преданного мне человека. Во время пребывания в Париже судьба свела меня с людьми, которые помогли мне. Однако один из них по имени Люсьен, тот, который был должен был привести тебя ко мне, предал, несмотря на то, что я спасла его жену и дочь, а он поклялся служить мне верой и правдой до гробовой доски. Женевьева грустно улыбнулась:

— Жэка, Люсьен тебя не предавал.

Подруга понимающе кивнула, а я решила рассказать про курьера, которого подруга направила ко мне.

— Ты его знаешь? Откуда?

— Люсьена я, к сожалению, не видела, но встретила человека, выдавшего себя за него. Скорее всего, Люсьен мёртв. Понс, так зовут предателя, каким-то образом смог выведать все тайны у твоего друга и, судя по его словам, человеком Люсьен был хорошим и тебя не предавал. Кстати, рассказ о твоих приключениях, о которых ты мне только что поведала, я слышала от одного человека, с чьим дедом ты знакома.

— С кем же это?

— Помнишь мужчину по имени Бертран? Он однажды ночью постучал в дверь твоего дома?

— Как же, как же, помню. Он где-то здесь в Париже. Надеюсь, с ним всё в порядке. А что это я всё о себе и о себе? Ты-то как жила всё это время? Рассказывай.

Пришлось вкратце описать события, произошедшие со мной. Я упомянула, что со мной были мои новые друзья, но на данный момент, к сожалению, не знаю, где они находятся. Наши пути временно разошлись. Женевьева, прервав мой рассказ, поведала, что в соседнем помещении находится группа мужчин. Может, кто-то из моих знакомых находится там. Я поинтересовалась нашей дальнейшей судьбой и мне пояснили, что, по всей видимости, всех отправят на восток. Наша участь будет, как я поняла, печальной: всех женщин продадут в гаремы любителям европейской клубнички. Участь подобных рабынь ужасна, если не случится чуда, и кто-либо не возьмёт одну из них в жёны. Мужчин, в лучшем случае, определят в евнухи, проведя соответствующую операцию, а в худшем отправят на рудники или в каменоломни, где долго не живут. Я задумалась о грядущих событиях. Хорошо, что Иван не пошёл со мной. Может, ему повезло и он пока в безопасности. Будем надеяться на лучшее. Мне показалось, что я задремала и во сне услышала голос, голос старухи, которая некогда приняла меня за свою дочь.

— Дочка, не переживай, не грусти. Помнишь, что я передала тебе свою силу, но ты так ни разу ей не воспользовалась. Теперь подумай, что тебе хочется больше всего на свете. Думай!

Последнее слово раздалось у меня в голове раскатами грома. «Думай!» О чём думать? Больше всего я хочу оказаться на свободе. Я открыла глаза и ничего не могла понять. Всё вокруг меня как будто замерло вязком мареве. Окружающих меня людей я видела, но они как будто находились под действием гипноза. Дверь в камеру распахнулась, словно приглашая меня на выход. Я подошла к Женевьеве, пытаясь увлечь её за собой. Не тут-то было: та стояла не в силах пошевелиться. Нет, так дело не пойдёт. Без подруги никуда не пойду! Однако в голове прошелестел голос:

— Иди одна. На свободе ты кое-что сможешь сделать для своих друзей, а какая польза будет от тебя, если ты останешься с ними? Не медли, иди!

Очнувшись, я проскользнула в открытую дверь. Охранников не было. Так, никем незамеченная, я вышла на улицу и тут же налетела на мужчину, услышав знакомый голос:

— Машка, вот это сюрприз! Я тебя потерял. Мне пришлось отлучиться по своим делам, — глаза Ивана масляно блеснули, — а когда я вернулся, тебя не было на месте. Хозяин мне поведал, что ты вышла несколько минут назад. Я последовала за тобой, и только хотел подойти, как тебя повязали.

— Вань, откуда у тебя такой жаргон? Повязали, блин.

— Так это, по телику слышал. Слушай, ты зубы мне не заговаривай, а лучше скажи, что произошло.

Пришлось вкратце рассказать о своих приключениях.

— Так, что теперь? — Иван в задумчивости посмотрел на меня, — надо выручать твоих товарищей.

— Сама знаю, но сейчас ничего не выйдет: там, — взмах рукой в сторону здания, где держали пленников, — охранников до кучи. Думаю, ночью все заснут, тогда легче действовать будет.

— Согласен. Давай вернёмся обратно. Жакоб и Огюст должны уже вернуться, с ними всё и обсудим.

Пришлось согласиться, и мы направились к себе «домой». Вот именно так, домой в корчму. На данный момент другого жилья у нас не было. Обратный путь прошёл без всяких приключений, и мы благополучно добрались до пункта назначения. Действительно, наши товарищи ожидали нас. Жакоб выглядел огорчённым, найти дочь ему не удалось.

Я рассказала, что нашла тех, кого искала. Если их отправят на корабль, пиши — пропало. Тогда до них не добраться. Увезут на Восток, как пить дать, увезут, а там продадут.

— Что делать будем? — поинтересовалась я.

— Спасать! — раздалось единственное слово.

— Когда на дело? — поинтересовался Огюст.

Ого, не прошло даром общение с Иваном. Уже овладел парень лексикой двадцать первого века. Того и гляди, забирать с собой придётся, затем вживлять в атмосферу, трудоустраивать, если дело так дальше пойдёт. Молодец парень!

— Конечно, спасать, согласилась я, — дождёмся, когда стемнеет и на работу.

— Какую работу? — удивился Жакоб.

— Ну, вот, только что про спасательные работы говорили, а он не понял.

— Ну, уж звиняйте старого.

— Да ладно тебе. Сейчас всем отдыхать, — отдала я распоряжение.

Мужики спустились вниз. Как мне кажется, пиво пить. У них такая вот расслабуха. Ладно, немножко можно. Пусть посидят, стресс сбросят, а я в одиночестве всё обдумаю. Присев на кровать, стала передвигать мысли роившиеся в голове. В своём сне я видела Женевьеву в трюме корабля и себя вместе с ней. Однако появляется вопрос: раз мои сны частенько сбываются, то я, по логике вещей, должна быть сейчас в камере, а затем вместе со всеми оказаться на корабле, двигающемся в неизвестном направлении. Что-то здесь не сходится. Почему я смогла выбраться из заточения? Впрочем, почему? Всё ясно, я воспользовалась некой, ранее не известной мне, силой, переданной в момент смерти старухой. Знать бы только, что это за сила? В темнице мне помогли слова, прозвучавшие в голове, а дальше как быть? Вспоминаю. Значит, голос велел подумать, о том, чего мне хочется. Может, сейчас попробовать. А почему бы и нет? Попытка, как говорится, не пытка. Так, чего бы пожелать? Лучше всего вновь очутиться в том дне, когда Женевьева пришла со своим письмом в гости. Стоп, а на самом деле хочется ли мне этого? Ведь Зинка никогда не встретит своего Мишеля, а Жэка Сержа. Нет уж, пусть хоть подруги будут счастливы. Может, узнать, кто мой законный супруг? Да ну его, сам когда-нибудь проявится, тогда и узнаю. Чтобы придумать? Ага, вот! Хочу принять ванну, наполненную ароматизированной солью и к тому же в родной квартире.

Закрыла глаза и ничего. Что это за сила, если ничего не происходит? Только я успела подумать об этом, как плюхнулась в воду с апельсиновым запахом. Плюхнулась прямо в платье и сапогах. Ничего себе! Попыталась выбраться из ванной, оказалось, нахожусь в собственной квартире. Приехали! Вода с платья ручьями побежала вниз. Я пребывала в недоумении. Зачем я здесь? Мои друзья в беде. Им помощь требуется. Назад, обратно назад. Не тут-то было. Ничего не произошло. Заклинание не подействовало. Значит, пока есть время, обдумаю, как вернуться обратно, а пока займусь насущими делами. Скинув платье, засунула его в стиральную машинку. Та загудела, переваривая предложенную пищу. Я заменила воду в ванной, забралась в уютную ёмкость насладиться водными процедурами. Впрочем, мне не давала покоя всё та же мысль, как спасти друзей. Стоп, посмотреть в интернете. Может, что и найдётся. Вылезла, вытерлась, завернулась в халат и прошла к компьютеру. Включила, набрала в поисковике тему о продажи женщин в гаремы восточных правителей. Ого, кажется, то, что надо. Читаем. В 1245 году из порта Гавр отплыло судно, направляясь в Турцию. Это сейчас Турция, а тогда это было османское царство.

На борту находилась группа мужчин и женщин, предназначенных на продажу. Через некоторое время после отплытия на корабль напали пираты и освободили пленников. Информация, информацией, но нам-то какая от неё польза? Наши друзья в темнице в далёком тёмном средневековье и сегодня ночью я должна была отправиться их спасать. Задача, однако! В это время стиральная машинка выдала сигнал, что стирка закончена. Пойду, разберусь. Вынула платье и тут на пол упал предмет, отозвавшийся весёлым звоном. Подняв находку, узнала в ней кошель, взятый мной у старушки по завещанию. Посмотрим, что там. Ого, золотые монеты. Вероятно, редкие. Есть у меня знакомый антиквар. Зайду к нему на чаёк, проверю, что это за денежки и сколько они могут стоить. Оделась, повесила сушиться средневековый наряд и направилась в антикварную лавку.

Звякнул колокольчик на двери. Послышался знакомый голос:

— Мария это вы? Давненько меня не навещали. Что вас привело в эту скромную обитель. Неужели надумали купить вазу, на которую обратили внимание неделю назад?

— Нет, Лев Семёнович, нет.

— Вы меня разочаровали, но проходите, говорите, что хотели узнать.

— С вами трудно лукавить и как вы догадались, что я пришла к вам за помощью?

— Опыт старого антиквара. Чай, кофе?

— Кофе, я не пила его целую вечность, — тут я не соврала: в тринадцатом веке о существовании этого напитка даже не подозревали. Вот ведь заразы какие, не могли экспедицию за кофейными зёрнами в Америку организовать.

— Присаживайтесь. Я скоро.

Лев Семенович повесил на дверь табличку «Закрыто», и исчез в подсобке. Вскоре я почувствовала чудесный ни с чем несравнимый запах, и появился хозяин с кофе и моими любимыми пирожными. Знал антиквар о моих предпочтениях. Меня считали завидной клиенткой, я частенько заглядывала в магазин, и покупала различные безделушки. После того, как с угощением было покончено, достала несколько монет, захваченных с собой.

— Вот, — протянула их антиквару, — посмотрите, представляют ли они какую либо ценность?

Лев Семёнович принял монеты, в удивлении приподнял бровь, взглянув на меня.

— Я принесу лупу, вы позволите, Мари?

— Да, да конечно, — кивнула я.

— Откуда это у вас? — раздалось из подсобки. Затем появился донельзя удивлённый мужчина, — позвольте поинтересоваться, где вы их взяли?

— Пока не скажу, — ответила я, — мне хотелось узнать, что это за монеты и сколько они могут стоить?

— Если то, что вы принесли, не подделка, то можно выручить неплохие деньги. Среди монет есть две, которые потянут на очень и очень солидную сумму, поскольку, я повторюсь, если это не подделка, известно только о трёх подобных экземплярах. Два из них находятся в музеях, а один в частной коллекции. К тому же сохранность известных монет плачевная, а ваши в идеальном состоянии. Мне потребуется провести анализ. У вас есть время?

— Сколько вам нужно?

— Часа три.

— Пожалуй, я всё доверю вам, а потом загляну. Вы не против?

— Мария, вы излишне доверчивый человек. Оставлять такую ценность на хранение. Впрочем, воля ваша.

— Когда мне зайти?

— Давайте завтра к вечеру, а лучше, для большей надёжности, послезавтра. Я успею всё выяснить, посоветуюсь со знатоками. Вас устроит?

— Конечно. До встречи.

Я вышла на улицу и направилась домой, размышляя над тем, как вернуться обратно, но ничего путного в голову не приходило. Вернусь, вновь попробую обратиться к той непонятной силе. На обратном пути полакомилась мороженым и вот я дома. Платье просохло, благоухая кондиционером. Я переоделась и нашла более удобную обувь. Теперь загадываю желание.

«Хочу вернуться обратно». Ой, забыла кошелёк. Схватила деньги и тут на меня как будто обрушился удар молотком по голове. Передо мной были стены той же комнаты, из которой я когда-то перенеслась в свою квартиру. Голова кружилась, во рту появился солоноватый привкус. Переход на этот раз дался с трудом. Тем не менее, всё удалось! Работает! Значит, Иван с Огюстом где-то рядом. Наверняка волновались, не обнаружив меня на месте. Узнать бы, сколько времени прошло с момента моего отсутствия. Я как-то раньше об этом не задумывалась. Вдруг минул месяц, а то и два. Тогда не видать мне товарищей. Будем надеяться на лучшее. Может, загуляли ребята. В Иване я не сомневаюсь. Человеку современному к загулам не привыкать, но вот Огюст? Мальчик из галантного века. Пойду, разберусь! Я поспешила спуститься вниз. Зал был девственно пуст. Никого! Даже служанок и тех не видно. Приглядевшись, поняла, что с интерьером произошли некоторые изменения в лучшую сторону. Хозяин, вероятно, решил поменять клиентуру, а заодно и зал приукрасить. Действительно, вместо деревянных грубых столов и лавок по соседству, появились столы, покрытые скатертями. За каждым из столов застыли в ожидании посетителей стулья на гнутых ножках. Мой чуткий нос уловил запах свежесваренного кофе. Не может быть! В тринадцатом веке и кофе! Вернусь лучше обратно, а потом спущусь снова. Может, сплю, и мне всё это снится. Сказано — сделано. Поднявшись на второй этаж, попыталась открыть дверь. Не вышло. Раздался возмущённый голос, поинтересовавшийся, кого черти принесли в такую рань. Я стояла не в состоянии ничего сообразить. Затем подёргала за ручку ещё раз. Может, заклинило. Всё тот же результат. Однако с обратной стороны послышались шаги, и дверь распахнулась, явив взлохмаченную женскую голову.

— Чего надо? — поинтересовалась заспанная голова.

— Я вроде этот номер сняла, — неуверенно ответила я.

— Когда успела? У меня оплачено до двух дня, а потом заселяйся. Не мешай, дай доспать.

Дверь попытались захлопнуть, но я вставила ногу в проём.

— Извините, — начала я, — а можно я загляну на минутку?

— Зачем? Тебе сказали, что съеду к двум. Проваливай!

— К сожалению, не могу, — набралась я наглости, — эту комнату сняла ещё вчера.

Девица удивилась, затем приоткрыла дверь.

— Раз так, заходи. Смотри, ничего чужого здесь нет.

Войдя внутрь, заметила, что обстановка за несколько минут успела радикально измениться. Из старого остался только шкаф, да и тот подвергся заметной реставрации.

— Извини, — отодвинув девушку, я прошла к шифоньеру и открыла дверцу, — ну, вот, а ты говоришь, что чужих вещей здесь быть не может, а это что? — я потрясла перед носом удивлённой хозяйки своей сумкой и книгой в красном сафьяновом переплёте.

Девушка выглядела ошарашенной.

— Вчера вечером этого здесь не было. Честно, — незнакомка едва не плакала, — я ничего не брала.

— Успокойся, давай спокойно всё обсудим, — устраиваясь в кресле, предложила провести переговоры, — тебя, кстати, как зовут?

— Татьяна, — со всхлипом ответила девушка, присаживаясь на краешек кровати, — а тебя как?

— Мария.

— Машка, значит, как и мою подругу. Ты не думай, я не воровка. Вчера закладывала вещи в шкаф, там пусто было. Как туда попала твоя сумка, ума не приложу.

— У тебя ничего выпить не найдётся? — спросила я, увидев початую бутылку ликёра. За стопкой и разговор пойдёт легче.

Татьяна по-быстрому накрыла на стол и разлила по рюмкам напиток. Почему-то мне захотелось всё рассказать новой знакомой. На душе было муторно, несмотря на выпитый алкоголь.

— Тань, — обратилась я к девушке, — вот ты чем занимаешься?

— Работаю на круизном судне официанткой, а что?

— Да так. Давай ещё по граммулечке.

Мы выпили, а я начала свой рассказ.

— Ну, ты даёшь, подруга? Читала нечто подобное, но чтобы вот так встретиться с настоящим попаданцем! Слушай, а ты не врёшь?

— Честное пионерское, не вру!

— Мне бы так, — мечтательно закатив глаза, позавидовал Татьяна, — я нашла бы себе мужика стоящего, а то встречаются одни козлы. Маш, а ты что делать собираешься?

— Пока не знаю. Мне бы обратно вернуться.

— Что, чувака клёвого отхватила? К нему тянет?

— Да нет. Друзей выручать надо.

— Да, друзья это святое. Знаешь, моя напарница вчера позвонила, что не приедет. С Виталиком помирилась. Вот и решила зависнуть. Айда со мной.

— Я не против. Только как мне влиться в ваш рабочий коллектив?

— Придумаем что-нибудь.

Вот мы и придумали, а к вечеру я уже была на борту круизного судна, отправлявшегося в Средиземное море. Нам с Татьяной досталась одна каюта на двоих. Работа, как мне объяснили, была не трудной. Главное не зевать, не хамить и не тормозить, а там всё пойдёт, как по маслу. На этом инструктаж завершился. На следующий день намечался заезд туристов. Заезд, так заезд. Мне чего — справлюсь. Утро встретило не совсем приятной погодой. Солнце, до этого парившее в небе, решило исчезнуть, предоставив место кучевым облакам. Настроение после вчерашних посиделок было не на высоте. Татьяна предупредила, что сегодня предстоит первое испытание: будем обслуживать персонал лайнера. Новость я восприняла спокойно и с работой справилась, ловя на себе любопытные взгляды мужской части команды. В пять вечера начался приём путешественников. Нас оставили на время в покое, и мы отправились в каюту до следующих трудовых подвигов, которые наступили ближе к вечеру, когда пришлось накрывать к ужину. Туристы, не впечатлённые погодой, предпочли зависнуть в барах. Лайнер вышел из Тулона и сразу же прошёл в воды Средиземноморья. К ночи погода окончательно испортилась. Татьяна сходила на разведку узнать, когда закончится ненастье. Знакомый радист заявил, что по прогнозам должно быть солнечно и никакого дождя, а тем более грозы не намечалось. Ничего не узнав, моя попутчица вернулась обратно. Качка усилилась. За стёклами иллюминатора совсем стемнело, раздались раскаты грома.

— Непруха! — уныло сообщила Татьяна, — что делать будем?

— Сама не знаю. У вас тут, что обычно по вечерам предлагают?

— Для персонала ничего, а для туристов всё, что им понравится.

— Ладно, — предложила я, — давай спать что ли.

— Давай, — согласилась Татьяна.

Умудрившись задремать, не заметила, как провалилась в призрачный сон. Мне снова приснился трюм корабля, заполненный пленниками. Ужасная вонь, жёсткая подстилка из соломы. Поспать не удалось. На меня обрушился поток воды. В голове пронеслось «ТОНЕМ!», но нет, меня облила водой из стакана Татьяна.

— Эй, ты чего? — спросила она.

— Что случилось?

— Ты во сне кричала и звала какую-то Женевьеву, вот я и решила разбудить тебя, но всё напрасно. Пришлось прибегнуть к радикальному способу. Рассказывай, что и почём.

— Да так, ерунда всякая.

Сон прошёл.

— Пойдем на палубу посмотрим на шторм. Никогда ничего подобного не видела, — предложила я своей напарнице.

По всей видимости, Татьяне также надоело сидеть в каюте, и она согласилась с моим планом. Мы выбрались на свежий воздух, и нас тут же окатило водой.

— Ничего себе, разыгралась непогода! — изумилась Таня, — такого ещё ни разу не случалось, аж жуть берёт.

Не успела она закончить фразу, как особо крупная волна накрыла нас и потянула за собой. С криками «Спасите! Помогите!» мы полетели за борт. Посмотрели, называется. Впрочем, нет худа без добра: рядом как раз проплывала какая-то лодка, в которую нас и подобрали. Посмотрев в сторону корабля, не увидела его поблизости. Неужели так далеко закинуло? Опять влипла, да ещё человека с собой прихватила. Везёт! Ладно, до берега доберёмся, сообщим в ближайшее отделение полиции, а оттуда доставят куда следует. После кратких размышлений решила посмотреть на своих спасителей. Это были мужчины средних лет, одетые как-то не по-нашему. Впрочем, кто их знает местных рыбаков, а то, что это были рыбаки, я не сомневалась. Может, у них так принято. Лишь бы до берега дотянуть. Тут один из спасателей поинтересовался, не с разбившейся ли мы шхуны. Я решила не уточнять, что такое шхуна, поскольку наш лайнер под это определение никак не попадал. Поэтому я кивнула. Шхуной обозвали круизный лайнер, так шхуной. Местным жителям виднее. Тут меня словно током пронзило. Мужчина сказал, что шхуна разбилась. Стоп, так быстро лайнер затонуть никак не мог, да и мы бы заметили. Здесь что-то не так. Татьяна сидела нахохлившись и никак не реагировала на наш разговор, я же решила разобраться до конца:

— Вы, что здесь делаете? — поинтересовалась у рыбаков.

— Как что? — удивились мужчины, — пассажиров корабля спасаем. Купец знатный плыл. Значит, деньги есть. Выкуп возьмём, а если денег нет, продадим арабам. Сиди, не рыпайся.

Ничего не понимаю, какой выкуп? С кого возьмут? Почему арабам продадут? Чую, дело нечистое. Придвинувшись к Татьяне, стала нашептывать, что лучше всего, как только причалим к берегу, дать дёру, поскольку мужики, что на вёслах, доверия не внушают. Девушка кивком головы дала понять, что согласна со мной, а затем обратила моё внимание на то, что местные аборигены странно одеты и у них нет часов, а уж лодка вообще такая древняя, что вот-вот развалится. За разговором мы и не заметили, как причалили к берегу, где находилось несколько человек, с надеждой вглядывавшихся в море. Нам помогли выбраться. Один из спасателей заявил, что больше в море не выйдет, и мы были последние, кого удалось спасти. От группы людей отделился юноша и направился к нам. Увидев Татьяну, бросился к ней, обнял, прижав к себе.

— Слава богу, ты жива, — прошептал он, осыпая девушку поцелуями, — Тамис, я думал, тебя забрали волны и молил бога, чтобы ты оказалась вновь со мной. Моя молитва была услышана.

Татьяна ничего не понимала, но высвободиться из объятий молодого человека не спешила. Тут я обратила внимание, как этот молодой и, надо сказать, довольно симпатичный человек был одет. На плечах юноши разместился плащ, правда мокрый, из-под плаща выглядывали куртка и рубашка, а ноги затянуты штанами, напоминавшими трико. Материал, из которого была сшита одежда, производил впечатление дорогого. Да, здесь может быть только две вещи: либо мы с Татьяной попали на встречу реконструкторов, либо, а вот о втором либо думать почему-то не особо хотелось, хотя следовало бы. Между тем прозвучала команда двигаться. Я подошла к Татьяне, которую молодой человек никак не хотел выпускать из своих объятий.

— Тикать надо, — шепнула я так, чтобы нас никто не услышал.

Легко сказать, если какой-то тип ошивается рядом. Вот он-то и услышал.

— Что значит тикать? — так же шёпотом поинтересовался он.

— Бежать надо, вот что.

— Зачем бежать? — удивился юноша, на время отпустив Татьяну, — нас проводят сейчас в корчму. Мы там обсохнем, дождёмся утра и продолжим путь.

— Ты в этом уверен?

— Конечно, эти добрые люди обещали.

— А вот я слышала нечто другое.

Рассказать я не успела. Впереди показались какие-то огни. Всё, этот наш последний шаг к свободе. Если не сейчас, то никогда.

— Ты с нами? — прячась за каким-то сараем, спросила я парня.

Тот с недоумением посмотрел на меня и собирался продолжить путь, как Татьяна, ухватив его за руку, нырнула ко мне в укрытие.

— Всё, сидим, молчим, ждём.

— Чего ждём? — недоумённо взглянув на меня, спросил юноша.

— Тебя как звать? — вместо ответа поинтересовалась я у парня.

— Хуберт.

— Так вот, Хуберт, сидим здесь и ждём дальнейшего развития событий, если хочешь, чтобы твоя возлюбленная осталась с тобой.

При этих словах Татьяна вздрогнула, бросила на меня гневный взгляд, но, тем не менее, вновь прижалась к своему спутнику.

— Мне кажется, нам следует поговорить, — начала я наступление на Хуберта, — однако не здесь. Нас могут обнаружить. Давайте пошуруем по развалинам. Может, погреб найдётся.

На этот раз молодой человек не стал спрашивать, что означает слово «пошуруем», а стал хвостиком ходить за Татьяной, проскользнувшей вглубь развалин. Вскоре послышался её голос:

— Кажется, нашла. Помогите. Здесь крышку видно, а на ней лежит обгоревшее бревно. Мне его одной не сдвинуть.

— Сейчас, дорогая, помогу, — откликнулся Хуберт.

Ей богу, кажется, мечта Татьяны найти себе достойную пару, сбылась. Только как быть, когда этот самый Хуберт узнает, кто на самом деле скрывается под личиной его девушки. Ладно, потом решим.

— Что дальше? — послышался голос Хуберта.

— Как что? Спускаться вниз и делать вид, что нас здесь никогда не было.

Сказано — сделано. Вскоре мы оказались в подвале, закрыли крышку и стали ждать. Вовремя всё сделали: послышались голоса.

— Ты точно уверен, что этот пацан был среди спасённых?

— Разумеется. Ты бы видел этого расфуфыренного павлина. Он один такой.

— Точно Хуберта видел?

— Точнее не бывает.

— Тогда куда он задевался?

— Шут его знает. Давай искать. Может, здесь спрятался. Нам с тобой бошки отвинтят, если его не найдём. Не забывай, сколько за его голову обещали — целых десять золотых! За живого, правда, только пять. Ищи, давай. Найдёшь, не церемонься. Руби по шее. Нам голова нужна, а тело прикопаем.

Шаги послышались прямо над нами. Вот говорившие, по всей видимости, что-то откинули, раздался звук упавшего бревна.

— Пошли отсюда. Здесь никого нет.

— Ищи лучше. Далеко он уйти не мог. Видел, как он в свою бабу вцепился. Найдём её, а он уж точно выручать свою кралю бросится. Тут-то голубчика и схватим. Ладно, потопали в лагерь.

Шаги удалились, голоса стихли. Я взглянула на Хуберта. Даже в темноте было заметно, как тот побледнел.

— Что это было? — заикаясь, спросил он.

— А ты не понял? Тебя хотели убить по чьему-то приказу. Подумай, кто бы это мог быть? Может, кто из родственников?

— Не может быть. Брат отца воспитывал меня с детства. Он явно не отдавал такого приказа. Есть у меня и родной брат, но в нём я тоже уверен.

— Как видишь, кто-то из них мог. Иначе, зачем бы тебя искали? Давай, колись.

— Что такое колись? — не понял парень.

— То есть, давай, рассказывай, кто ты, из какой семьи?

Сжав для храбрости руку Татьяны, Хуберт начал повествование.

— Вы не смотрите, что меня все пацаном называют. Мне уже восемнадцать стукнуло. Мой отец погиб, когда я был совсем маленьким. Нас с братом забрал в свою семью дядя и воспитывал вместе со своими детьми. Мой отец с братом занимались торговлей и довольно успешно. У дяди есть дочь. Ей четырнадцать. Так вот дядюшка решил женить меня на ней. Она, конечно, хороша, но я люблю Тамис, — Хуберт нежно посмотрел на Татьяну и продолжил, — так вот, дядя почему-то был против наших встреч и настаивал на свадьбе с его дочерью. Вообще-то он прав, так сохранились бы наши семейные капиталы. Я сказал, что подумаю, но сначала отправлюсь с партией товара в Португалию, а после того, как всё распродам, решим со свадьбой. На самом деле мы с Тамис надумали бежать, а деньги от продажи товара пустить на обустройство новой жизни. К несчастью, мой корабль попал в бурю и затонул. Товар к этому времени был продан. Часть денег я переправил дяде через своего компаньона. Жаль, что немногим удалось спастись. Думаю, на небесах им будет хорошо. Так вот, когда я выбрался на берег, нигде не мог обнаружить Тамис, но, слава богам, она нашлась.

— Один вопрос, Хуберт.

— Да, пожалуйста.

— Кому принадлежит ваш торговый дом?

— Торговый что?

— Ну, кому принадлежит ваше дело?

— Как кому? Конечно, мне.

— Почему именно тебе?

— Так ведь мой отец был старшим, а наследство переходит по старшинству. Значит, наследник я, а дядюшка был моим опекуном. Он хорошо заботился обо мне. Порол редко. Вот корабль доверил. На дочери своей предлагал жениться, а я его подвёл.

— Ну и лопух ты, — начала я отчитывать парня, — какой же ты лопух.

— Почему? — удивился Хуберт.

— Слушай. Ты наследник. Так?

— Верно.

— Все деньги у тебя.

— Не совсем. До моего взросления деньгами распоряжался дядя. Когда мне исполнилось восемнадцать, деньги, естественно, перешли ко мне.

— Тогда ещё один вопрос. Если бы ты умер, кто смог бы воспользоваться твоим состоянием?

— Как кто? Моя жена, дети.

— А если их нет?

— Тогда, конечно, дядюшка и мой брат.

— Вот видишь!

— Что?

— Ну, ты и тупой? Разве до сих пор не понял? Дядя предлагал тебе жениться на его дочери. Так?

— Всё так, но я не захотел.

— Если бы ты женился на ней и случайно утонул в море, она бы стала твоей наследницей?

— Конечно, всё по закону.

— Заладил, всё по закону. Дядюшка твой недаром хотел оженить тебя на своей дочери, а потом он бы убрал тебя.

— Как убрал? Меня нельзя, как товар, куда-то убрать. Я живой человек.

Ой, беда с этими средневековыми жителями. Ничего-то они не понимают, ни русского языка, ни современной фразеологии. Вот как с ним, с этим Хубертом разговаривать? Вбил в свою башку, что брат его отца не может ничего дурного сделать. Придётся доказывать.

— Так, слушай снова. Ты отказался брать в жёны свою двоюродную сестру.

— Отказался. По закону нельзя жениться на близких родственниках.

— Дальше что произошло?

— Как что? Я сказал, что хочу жениться на Тамис.

— А дядя что?

— Очень рассердился. Не хотел меня в это плавание отпускать.

— Думаешь почему?

— Боялся, что я не справлюсь.

— Да нет же, дурья твоя башка. Боялся он не этого, а того, что денежки уплывут мимо его кармана. Избавившись от тебя, он завладел бы всем твоим имуществом. Вот тебе и первый возможный заказчик твоего убийства.

— А кто второй?

— Твой брат.

— Не правда! — воскликнул Хуберт.

— Всё, оставим разговор на потом. Сейчас давайте выбираться.

Откинув крышку, вылезли из подвала. Дождь несколько стих.

— Куда теперь? — поинтересовалась я сама у себя.

— Я знаю, куда идти, — отозвался Хуберт, — вроде бы здесь я когда-то бывал. Неподалёку есть небольшой городок. Проберёмся туда, а там решим, как нам быть.

— Послушай, Хуб, — начала я, — нам бы каким обходным путём в город пробраться. Через лагерь похитителей идти опасно.

— Разумеется, мы пойдём обходным путём. Идите за мной.

Татьяна слегка отстала от парня и поравнялась со мной.

— Маш, не говори ему, пожалуйста, что я не Тамис.

— Что так? Ведь когда-нибудь он всё равно узнает. Что тогда?

— Тогда и решу, а сейчас подожди.

— Понравился парень?

— Не то слово. Кажется, я знаю его тысячу лет. С ним так спокойно и совершенно не страшно. Не скажешь?

— Ладно, пока промолчу.

— Маш, а Маш, — опять заканючила Татьяна, — мы куда попали?

— Сама пока не разберусь, но точно, в средние века.

— Это то, о чём ты говорила?

Я кивнула.

— Ой, Машка, я ведь думала, ты врёшь. Теперь вижу, зря не поверила. Дальше-то что?

— Будем плыть по течению. Тебе следует решить вопрос с твоим Хубертом. Мне друзей найти. Вот как-то так.

Пока мы вели неторопливую беседу, небо посерело, занимался новый день. Хуберт вывел нас на дорогу. Показались первые пешеходы, направлявшиеся в город. Вскоре потянулись и крестьянские повозки, доставлявшие продукты жителям средневекового мегаполиса. Минут через сорок мы уже подходили к воротам, возле которых скопилась толпа жаждущих попасть внутрь. Вскоре ворота открылись, и начался пропуск в город. Настала наша очередь. Узнав, где можно перекусить, пошли в направлении ближайшего трактира. Ранним посетителям предлагали остатки вчерашнего ужина: местные повара только что приступили к своим обязанностям и с кухни доносились лишь тихие разговоры и деловито сновали заспанные служанки. Перекусив, поинтересовались, нельзя ли снять комнату. Не говоря ни слова, нас провели наверх и показали место, где можно передохнуть. Меня одолевали мысли, что делать с Татьяной. Хорошо, если у неё всё сложится с Хубертом. Тогда я была бы спокойна за судьбу девушки. Во-вторых, следует выяснить, где мы находимся, и как мне добраться да Парижа, чтобы найти своих друзей. Задач уйма, а вот способов решения кот наплакал. Отдохнув, собрались на совет.

— Нам нужно в Париж, — начал Хуберт.

— Зачем? — поинтересовалась я.

— Там у меня брат, он поможет.

— Когда выйдем?

— Думаю, завтра с утра. На ночь глядя, пожалуй, не стоит. К тому же следует прикупить лошадь и телегу. Не пешком же идти. У кого какие деньги имеются? — поинтересовался парень.

Я вспомнила о кошельке, позаимствованном мной по завещанию. Отвернувшись, нашарила его содержимое, достала серебряную монету и выложила её на стол.

— Этого хватит?

Мои спутники с удивлением посмотрели на меня, явно заподозрив в присвоение чужого имущества.

— Вполне, ещё и останется. Продуктов купим. Ехать долго, — подтвердил Хуберт, — пошли что ли?

— Если все за, то пошли, — пришлось согласиться со здравым предложением.

Попросив хозяина оставить комнату за нами до завтрашнего утра, поинтересовались, где можно сторговать лошадь и телегу. Мужчина рассказал, где всё это продаётся, и мы отправились искать нужный объект. Оказалось, что основная торговля уже закончилась, но нам повезло. Нужный товар нашелся, и удалось купить лошадь, телегу, а также продукты за смешную цену. На руках оказалась даже сдача, которую Хуберт передал мне, назначив казначеем. Впрочем, с деньгами пришлось расстаться, заплатив за постой в трактире. На следующий день мы выехали. Хозяин местного «отеля» снабдил нас охапкой сена, которое мы положили на дно телеги для мягкости. Туда же поместили и котомки с продуктами. Распахнулись ворота и мы, продуваемые ветрами, направились в столицу. Как пояснил средневековый «Сусанин», ехать придётся двое суток и это в том случае, если не нарвёмся на бродяг, которым понравится наша повозка и лошадь. Первый день прошёл без происшествий. На ночь остановились на постоялом дворе. На следующее утро выехали пораньше. Мы с Татьяной расположились в телеге, Хуберт управлял повозкой. Меня стали волновать отношения Татьяны и её вздыхателя. Девушка за время нашего путешествия не произнесла ни слова. Говорил лишь юноша. Мне показалось, что он начал догадываться о том, что девушка не та, за кого он её принимает. Вот поэтому-то я и решила поговорить с ним, объяснив, в чём дело. Едва я начала разговор, как Татьяна, вскрикнув, упала на дно телеги. Из плеча у неё торчала стрела.

— Помоги, — прошептала она, — больно!

Хуберт, взглянув на девушку, побледнел, но повозку не остановил. Из-за деревьев показались мужские фигуры. Лошадь мчалась во весь опор. Казалось, что удастся оторваться, но тут колесо нашего транспортного средства сделало финт конём, налетев на камень. Телега накренилась и опрокинулась. Татьяна ударилась раненой рукой и потеряла сознание. Не успели мы подняться на ноги, как оказались в окружении недружелюбно настроенных людей.

— От нас убежать ещё никому не удавалось, — начал один из разбойников, — вижу среди вас человека, за которого можно получить неплохие деньги. Вернее не за него самого, а за его голову. Вставайте, нечего отдыхать. Скоро у вас будет вечный отдых, не так ли месье Хуберт?

— Откуда вы меня знаете? — удивился юноша.

— Как же не знать, если кое-кто из твоих родственников пообещал награду за тебя, — тут мужчина засмеялся, — не всего, конечно. Нужна лишь только часть твоего тела, а вот какая, сам догадайся. Ладно, собирайтесь, пошли. У нас еще много дел: следует приготовиться к усекновению главы «святого» Хуберта.

— А как же она? — юноша указал на Татьяну.

— Она нам ни к чему. Пусть лежит здесь. Сама сдохнет, либо волки сожрут.

— Без неё не пойду, — возмутился юноша.

— Нам до того пойдёшь ты сам, либо нет, глубоко наплевать. Не пойдёшь — донесём, а там, в лагере всё и завершим. Ребята, ведите этого упрямого осла.

Хуберта, несмотря на сопротивление, спеленали как младенца и потащили в сторону леса.

— А ты чего застыла, — это уже ко мне, — особое приглашение требуется?

— Она моя подруга, — указав на неподвижное тело девушки, начала я, — ради бога, помогите.

— А нам какая польза от этого будет?

Я замялась, не зная, что ответить. Тут вклинился один из нападавших:

— Эй, погодите бабами раскидываться. Сколько ещё в лесу куковать неизвестно, а вот мужских развлечений у нас нет. Подлечим эту. Может, на что и сгодится. Помогите закинуть на плечо. Дотащу! Только, чур, первым оприходую, когда очнётся.

Мужики засмеялись, но, тем не менее, помогли с доставкой Татьяны в лагерь. Нас разместили в одной из землянок. Главарь банды решил отсрочить казнь Хуберта на день, а вечером устроить банкет по случаю поимки важного пленника. Нас же на время пънки-гулянки оставили одних, приставив охранять двух пареньков. В землянке было темно, но удалось разглядеть, что там уже кто-то находится. Ещё один пленник. Постепенно глаза привыкли к темноте, и я увидела женскую фигуру, притулившуюся в углу. Та, по всей видимости, спала либо же пребывала в том состоянии, когда тебе всё равно, что происходит. Пододвинувшись поближе к ней, едва не вскрикнула от удивления. Передо мной была Исабелл собственной персоной, осунувшаяся до неузнаваемости, с грязными спутавшимися волосами, но, несомненно, Исабелл. Она-то как сюда попала? Я хотела привести девушку в чувство, но меня позвал Хуберт:

— Мари, кажется, Тамис умирает.

Подойдя ближе, убедилась, что молодой человек был не так уж далёк от истины. По всей видимости, стрелу чем-то смазали, и это вещество попало в кровь Татьяны, вызвав воспаление. Худо дело, без врачебной помощи не обойтись, а лучше всего сделать переливание крови. Впрочем, о чём это я, заикнуться о переливании крови. О подобном не услышат вплоть до начала двадцатого века. Думается мне, даже королевский лекарь в это время о таком и не задумывался. Тем временем Хуберт схватил меня и торопливо заговорил:

— Спаси Тамис. Умоляю всеми святыми, спаси!

— Но ты ещё не всё знаешь, — прервала я его, но Хуберт остановил меня.

— Думаешь, я настолько глуп, чтобы не понять, что передо мной не моя невеста. Я сам видел, морские воды забрали её к себе. Она погибла. Ничего изменить нельзя. Мне повезло, — Хуберт усмехнулся, — меня спасли. Всё же я надеялся на чудо, вдруг произошла ошибка и Тамис жива. Когда причалила лодка, а вас высадили на берег, я обрадовался, увидев твою подругу. Она была так похожа на мою любимую, что я вначале принял её за Тамис, но со временем понял, что ошибался. Девушки похожи как две капли воды, но Татьяна, да, я знаю, как её зовут, выдала себя поведением. За всё время нашего путешествия она не произнесла ни слова, её жесты, походка, всё другое. Однако в ней я вижу Тамис. Прошу, спаси её.

— Я не могу. Я не лекарь, — огорчила парня.

— Ты сама многого о себе не знаешь. Сегодня ночью во сне мне явилась старуха и сказала, чтобы я напомнил тебе о даре, но о каком, не сказала.

Тут я и сама вспомнила, что некогда мне был передан не только таинственный дар, с которым мне недавно пришлось столкнуться, но и способности лекаря.

— Отойди, — попросила Хуберта, — и не смотри, пожалуйста.

Парень отвернулся, я положила руку на рану Татьяны и начала тянуть стрелу, но та не поддавалась.

— Не так, не так надо, — раздался женский голос, — подожди, я помогу.

Из своего угла к нам подползла Исабелл.

— Посмотри, прошла ли стрела насквозь? — попросила она.

Нащупав железный наконечник, я утвердительно кивнула. Исабелл обломила часть стрелы с опереньем и попросила повернуть Татьяну на бок, затем вытащила остаток стержня.

— Вот так надо, — и отправилась на своё место.

Из раны брызнула кровь. Я совсем растерялась, и тут в голове прозвучал знакомый голос «Думай о том, что хочешь сделать». Ну, конечно, как же я забыла? Следуя наитию, я положила ладонь на кровоточащую рану, которую тут же окутало голубоватое сияния и кровь постепенно стала останавливаться. Хорошо бы антисептиком разжиться, но где его взять? Стоп, кажется, знаю: паутина, вроде бы, обладает подобным действием.

— Так, нужна паутина, произнесла я вслух, — где бы достать? К сожалению, здесь темно и ничего не видно.

— Подождите, — вновь прозвучал голос Исабелл, — в углу её много. Посмотрите.

Мне удалось набрать нужное количество паутины и приложить её к ране. Теперь бы чем перевязать. На помощь пришёл Хуберт, оторвав подол от своей рубашки. Теперь только ждать. Отправила парня следить за состоянием Татьяны, а сама решила прояснить ситуацию с Исабелл. Едва я добралась до неё, как девушка призналась, что сразу узнала меня, но побоялась заговорить в присутствии незнакомых ей людей.

— Как ты здесь оказалась? — задала я банальный вопрос.

— Сама не понимаю, — ответила Исабелл, — я там, у тебя в гостях, уговорила Ивона показать мне город. Кстати, как он?

— Кто? — догадываясь, о ком хочет спросить Исабелл, поинтересовалась я.

Засмущавшись, девушка ответила:

— Как кто? Ивон, конечно. Я ведь подвела его, не послушалась и вот, очутилась здесь в западне. Так, где он?

— Отправился на твои поиски. Пока не знаю, где твой разлюбезный Ивон, но где-то здесь неподалёку.

— Ты не обманываешь, он, действительно, отправился меня искать?

— Зачем говорить неправду? Он очень беспокоится о тебе. К тому же, запомни, его имя не Ивон, а Иван.

Изсабелл удовлетворённо кивнула и продолжила:

— Так вот, Ивон, извини, Иван привёл меня в здание, которое называлось странным словом «музей». Мы поднялись по красивой лестнице и вошли в зал, в котором я сразу узнала знакомое мне место. Это был портал собора Либфрауенкирхе. Внезапно зазвучала музыка, которую я уже слышала. Мне показалось, что за порталом скрывается и всё остальное и, пройдя через него, я снова окажусь дома и увижу всех тех, с кем пришлось расстаться. Иван, попытался остановить меня, но я вырвалась и поспешила вперёд. Каково же было моё удивление и разочарование, когда, пройдя под аркой, я попала в другой зал. Тем временем помещение постепенно стало заполняться странной туманной дымкой. Когда туман развеялся, я оказалась внутри собора во время службы. Прихожане с удивлением уставились на меня. Я поспешила покинуть помещение. Выйдя за створки дверей, оказалась почему-то на поле, рядом с которым расположился замок. Я обрадовалась: снова дома! Впрочем, радость длилась недолго. Из ворот показался конный отряд. Меня окружили и приказали следовать в замок, где поместили в темницу, в которой находились мужчины и девушка. Вскоре, мужчин увели, и они больше не вернулись. Затем наступила очередь девушки. Я поняла, что в ближайшее время уведут и меня. Бежать надо. Я толкнула дверь, закрывавшую вход в комнату, где нас держали. На моё счастье её, по всей видимости, забыли закрыть или же, не посчитав меня опасной, нарочно оставили открытой, намереваясь вскоре вернуться. Выглянув в коридор, никого там не заметила и покинула своё узилище. Затем спокойно дошла до выхода из донжона и оказалась во дворе. Ко мне подлетела какая-то женщина и с криками: «Лентяйка, я тебя повсюду ищу», увела на кухню. Там, помогая поварихе, я провела время до вечера, а когда началась вечерняя трапеза, взяла сала, хлеба и незаметно покинула замок, решив добраться до дома. Однажды, я остановилась в корчме переночевать, а утром отправилась в путь. По дороге мне посчастливилось встретить купеческий обоз, к которому я и присоединилась. На этом моё везение закончилось. На обоз напали, всех купцов перебили, а меня привезли сюда и поместили в эту землянку.

— С тобой всё ясно. Решила сделать как лучше, вышло как всегда.

— Не поняла, о чём ты?

— Да всё о том. Бежать надо. Думаю, что долго нас здесь держать не будут, а вот о том, что с нами могут сделать, думать не хочется.

— Как же нам бежать? С тобой подруга, а она пока передвигаться не может.

Я взглянула на Татьяну. Да, как-то я не подумала об этом. Одну её не оставишь, да и Хуберт вряд ли пойдёт с нами. Я задумалась о дальнейшей судьбе и тут вспомнила о том, что как-то Хуберт упомянул, что в Париже у него проживает брат. Вот, кто сможет помочь. Следует переговорить с парнем. Оставив Исабелл, направилась к молодому человеку изложить созревший у меня план.

— Слушай, — начала я без предисловий, — ты как-то сказал, что в Париже у тебя имеется брат.

— Да, говорил. Думаю, он как раз вернулся из Германии. Вернее, должен был, а что?

— Сначала ответь, как далеко до Парижа?

— Если я не ошибаюсь, то достаточно близко.

— Очень хорошо. Тебе следует отправиться туда за помощью.

— А как же Тамис?

— Мы не дадим её в обиду. Пойми, если ты не приведёшь помощь, то, возможно, больше никогда не увидишь свою Тамис.

— Что надо делать?

— Немедленно отправляйся в Париж, найди брата и постарайся убедить помочь тебе. Как думаешь, сможешь сделать всё быстро? Мы как-нибудь постараемся скрыть твоё отсутствие.

— Хорошо, я побробую, но мне потребуется лошадь.

— Лошадь позаимствуешь у наших хозяев. Как мне кажется, сейчас им не до нас: вкусив спиртного, они ничего не соображают или, по крайней мере, соображают, но туго.

Я выглянула из землянки. Приставленные к нам стражи, тихонько посапывали. Вдали слышался шум веселья. Всё, путь свободен! Я подтолкнула Хуберта к выходу, и тот ужом выскользнул наружу. Я последовала за ним, чтобы убедиться, что всё пройдёт тип-топ. Мы пробрались к загону, где находились лошади. Те, почуяв приближение человека, всхрапнули, но мой спутник сумел их успокоить и, получив последние наставления, отправился за подмогой. Я вернулась обратно, позавидовав Хуберту: на свободе как-то лучше, чем в грязной землянке.

Ночь прошла спокойно. Утром нам сунули миску с какой-то бурдой. На все вопросы о нашей дальнейшей судьбе внятных ответов получить не удалось. Мужики мучились с похмелья, и разговаривать, а тем более отвечать на вопросы почему-то не хотели. Нам же лучше. Не заметят отсутствия одного из пленников. Интересно, добрался ли Хуберт до места? Я прикинула, что ближе к вечеру, если всё выгорит, он должен вернуться. Мечты, мечты!

Ближе к обеду в лагере началась активная деятельность. К нам несколько раз заглядывали разные личности, но не произнесли ни слова, также не озаботились и питанием. Интересно, что происходит? Вскоре всё само собой прояснилось: к нам ввалился один из напавших на обоз и велел всем выйти, а вот зачем, узнали, покинув землянку. Слава богу, Татьяна пришла в себя и могла двигаться. Оказалось, пленников решили перевезти в другое место. Народу, кроме нас, набралось человек двадцать. Всех погрузили на телеги с закрытым верхом, и вскоре лагерь снялся с насиженного места. Хуберта в царящей суматохе так и не хватились. Плакала наша надежда на освобождение. Как я поняла из подслушанных разговоров, всех собирались отправить в Париж, а там уж, как дело пойдёт. Не так давно были направлены гонцы к родственникам похищенных людей с предложениями их выкупа. Тех, за кого откажутся платить, решено было сдать туркам на руки. Естественно, за некое вознаграждение, а там уж их дело, куда кого пристроить. Всё должно было произойти в Париже. Что-то мне эти перспективы не понравились. Однако нравится, не нравится, не мне сейчас рассуждать. Может, Хуберт встретится по дороге. Тоже не вариант. Откуда он узнает, что это нас в телегах везут? Да, в очередной раз влипли. Надо абстрагироваться от всего и подумать о хорошем. Вспомнилась Москва, моя квартира, сосед, укрывавшийся у меня от праведного гнева жены, Женевьева и все остальные. Может, им ещё хуже, чем мне. Тем временем, пока я медитировала, мы въехали в город. Закричали стражники на воротах, требуя платы за проезд. Кто-то начал спорить с ними, а мы в это время въехали за крепостные стены. Минут через двадцать телеги остановились и нам приказали вылезать. Оказались мы во дворе какого-то дома, окружённого высокой стеной. Нас, погоняя тумаками, загнали внутрь и, что самое удивительное, провели на кухню, где накормили. Уже неплохо. Часть прибывших провели на второй этаж, остальных отправили в каморку на первом. Дверь закрылась, и вновь мы оказались предоставленными самим себе. Конечно, что можно взять с людей, у которых нет богатых родственников, способных заплатить выкуп. Вероятнее всего, мы достанемся туркам. Ничего себе, всю жизнь мечтала попасть в гарем к султану! Не знаю, как долго мы находились взаперти, по мне так очень, как дверь распахнулась, и в комнату вошёл мужчина, принёсший еду. Наверное, решили перед продажей на Восток подкормить, чтобы будущие рабы лучше выглядели. Тогда и цена за нас будет больше. Ещё бы и помыться, но это из области фантастики. Если нас купят турки, там, в туретчине и примем водные процедуры. Говорят, жители востока более чистоплотны. Хорошо, что поесть принесли. К моему удивлению, нам выдали по миске, куда положили нечто, напоминавшее кашу, но очень, очень густую. Принесли, что было удивительно, разбавленное вино. Каждому досталось по вместительной оловянной кружке. Когда с едой было покончено, настроение слегка повысилось и страшно захотелось спать. Я наблюдала, как несколько человек опустились на пол там, где и стояли. Татьяна, зевнув, присела у стены и закрыла глаза. Её примеру последовала Исабелл. Что происходит? Мне предложенный напиток не понравился, я его пить не стала. Остальные же с удовольствием залили в себя живительную влагу. Стоп, кажется, начинаю догадываться, в вино было добавлено снотворное. Значит, наши охранники затеяли какую-то каверзу. По всей видимости, снотворное было также и в каше, а поскольку я предпочитала трезвый образ жизни и не употребила предложенный алкоголь, то и снотворное подействовало на меня чуть позже, чем на других. На этой мажорной ноте я отключилась. Очнулась от качки. Какая качка? Открыв глаза, зажала нос. Пахло отвратно. Рядом виднелись какие-то люди, сломанными куклами лежавшие на полу. Я огляделась. По всей видимости, это был трюм корабля. Остальные также стали приходить в себя. Глаза постепенно привыкли к темноте, и вскоре я увидела Татьяну и Исабелл. Пробралась к ним и устроилась рядом. Внезапно уловила звук, исходивший их дальнего угла трюма:

— Маш, Машка! Ты!

Я посмотрела в сторону, откуда донеслись эти слова, и не поверила своим глазам. Там была Женевьева. Слава богу, нашлась пропажа!

— Иди к нам, — позвала я подругу.

Та пробралась в наш угол, прихватив с собой клок соломы.

— Машка, ты как здесь оказалась?

— По всей видимости, также как и ты, случайно.

— Что делать будем?

— А я знаю?

Поговорить нам не дали: в трюм спустился мужчина с ведром.

— Это вам под нужды, — сказал он, поставив ведро неподалёку от лестницы. Сверху ему подали второе.

— Вода, кружка, — коротко бросил он и поднялся наверх.

Не успели мы оценить всю щедрость принесённых даров, как сверху на палубе началось движение. Послышались звуки боя. Кто-то закричал. Внезапно всё стихло, и мы замерли в ожидании. Люк открылся, вниз свесилась чья-то кудрявая голова и произнесла:

— Здесь люди. Их много. Что делать?

— Давай всех наверх, — раздался другой чуть приглушённый голос.

— Эй, вставайте, — приказала курчавая голова, — и давай на палубу.

На палубу, так на палубу. Хуже, думаю, не будет. Мы дружно встали и выбрались наверх. В лицо полетели солёные брызги. Вздохнуть хоть свежего воздуха и то дело. Я заметила, что члены команды, пленившей нас, столпились на корме и выглядели озабоченно. Их что, в плен взяли? Тогда кто мы? Пленники в квадрате? Пока я размышляла, произошли изменения в окружающей обстановке: на палубу поднялось двое мужчин, одетых в длинные плащи. Лиц рассмотреть не удалось, но то, что это были важные персоны, поняла, увидев, как уважительно к ним обращались. Один из незнакомцев достал объёмистый кошель, перекочевавший к почтительно склонившемуся мужчине.

— Где они? — услышала я приглушённый голос.

— Все пленники наверху. Смотрите, может те, кого вы ищите, находятся среди них.

Мужчины в капюшонах стали осматривать пленных.

— Это все? — спросил один из них.

— Нет, вон там, — рука указала на нашу экзотическую группу, — ещё четверо.

К нам приблизились, внимательно осмотрели и вынесли вердикт:

— Это они. Мы их забираем.

— Воля ваша. Деньги получены. Можете идти.

Мне так и не удалось разглядеть, кто же наши спасители? Нас подтолкнули к борту, с которого свисала верёвочная лестница.

— Спускайтесь, — скомандовали нам.

Никогда не приходилось заниматься подобным делом, но когда-то следует начинать. Почему бы не сейчас? Первой на шаткую лестницу вступила я. Внизу меня подхватили сильные руки и усадили на скамью. Дальше дело пошло быстрее. Увидев, что всё в порядке, за мной последовали мои спутницы. Вскоре лодка отчалила от корабля, увозя нас в неизвестность. Примерно через час или чуть больше того, лодка причалила к берегу. Нам помогли покинуть утлое судёнышко, и мы ощутили под ногами земную твердь.

— Следуйте за нами, — приказал один из незнакомцев, так и не сняв капюшона.

Мы увидели крытую повозку, расположившуюся неподалёку. По всей видимости, на ней и поедем. Хорошо, что не верхом: как-то не привыкну к подобному виду передвижения.

— Залезайте! — всё тот же голос без капли эмоций.

Пришлось подчиниться. Внутри оказалось уютно: вдоль бортов расположились скамейки, покрытые какими-то шкурами, на которых мы и разместились.

— Куда нас везут? — поинтересовалась Татьяна.

— Я лишь пожала плечами, давая понять, что мне известно ничуть не больше. Телега тронулась. К нам присоединились всё те же незнакомцы. По всей видимости, это были наши охранники. Я попыталась разговорить их, но напрасно. Единственное, что мне удалось услышать, было два слова:

— Приедете, узнаете.

Далее было совершенно бесполезно вести какие-либо разговоры. Впрочем, ехать пришлось недолго. Вскоре повозка остановилась и нам помогли выбраться наружу.

— Пройдите в дом.

По ступеням мы поднялись к массивной двери, которая тут же распахнулась, словно кто-то знал точное время нашего прибытия. Мы очутились в полутёмном зале. На этом сопровождающие растворились в темноте.

— Ты что-нибудь понимаешь? — спросила меня Исабелл.

Я отрицательно покачала головой.

Минут через пять томительного ожидания распахнулась одна их дверей, выходивших в зал, и показался мужчина.

— Поздравляю с благополучным прибытием, — начал он, — вы слегка задержались и я уже начал беспокоиться.

— Кто вы? — не выдержав, задала вопрос.

— Ваша подруга должна знать. Я очень благодарен ей за своё спасение. Теперь наступила моя очередь отплатить ей той же монетой.

— Жэка, кто это?

— Бернард, — коротко ответила она.

— Мне знакомо это имя, — отреагировала я, — а вы случайно не из семейства де Лоруа? — это уже Бернарду.

— Мужчина с удивлением взглянул на меня и, помедлив с ответом, признался, что принадлежит к этому дворянскому роду.

— Как вы узнали такие подробности обо мне? — поинтересовался он, — маркизе я об этом не рассказывал.

Я с удивлением посмотрела на подругу и тут вспомнила, что Женевьева действительно является маркизой, как же можно было забыть.

— Вы не ответили на мой вопрос, — прервал мои размышления Бернард, — откуда вы узнали моё настоящее имя?

Подумав, решила сказать правду и поведала, что о нём мне рассказал его праправнук Кристоф, а затем привела кое-какие детали из дневника мужчины.

— Не может быть, — воскликнул он, — я уж думал, что мой род прервался, поскольку нелёгкая закинула меня далеко от дома. Значит, вы сказали, что знаете моего праправнука, и его зовут Кристоф?

Я кивнула.

— Слава богу, меня помнят и не забыли память моего отца. Его также звали Кристоф, — мужчина перекрестился, а затем продолжил, — вы, наверное, проголодались? Пойдёмте, ужин уже готов.

Нас провели на кухню, где было тепло, и ждал накрытый стол. Подкрепившись, мы потребовали от Бернарда рассказа, как он нашёл Женевьеву, как узнал о нас.

— Всё завтра, всё завтра, а сейчас отдыхать.

Отдыхать, так отдыхать. Думаю, любопытство подождёт несколько часов. Нас проводили по комнатам, где мы смогли привести себя в порядок. Я попросила нагреть воды, чтобы вымыться. Мне принесли деревянную лохань, а через час подоспела и вода. Боже, приятно-то как! Вымывшись, прилегла на кровать и задремала. Мысли хороводом закружились в голове. Вроде бы всё устаканилось: я нашла Женевьеву, спасла Татьяну, встретившую, как мне показалось, свою любовь. Исабелл отдыхает в соседних покоях. Тяжело вздохнув, отрыла глаза. Сон улетел. Найдя одних, потеряла других. Пропали Иван, Кристоф, Огюст и Хуберт. Интересно, где они? Никак не пойму я этого Огюста. Вроде бы гламурный мальчик, любимец женщин, а увязался со мной. Ладно Кристоф, он ввязался в мои проблемы по доброй воле, Иван ищет Исабелл, Хуберт втюрился в Татьяну. Теперь выручать ребят надо. Только, где их искать? Сон не шел, и я решила поговорить с Бернардом. Оделась и спустилась вниз, намереваясь обнаружить там знакомого Женевьевы. В прихожей было темно и тихо. Наверное, все спят. Я уже собралась подняться к себе, как услышала тихие голоса, доносившиеся из-за приоткрытой, двери. Подойдя ближе, попыталась заглянуть внутрь. Потянула дверь на себя, та слегка приоткрылась, и я смогла разглядеть находившихся внутри людей. Мужчина, стоявший спиной, о чём-то говорил второму, сидевшему у камина.