Цепь

2

Микроскопическая капля горячего подсолнечного масла вылетела со сковородки и упала на запястье. Вера одернула руку, помахала ею в воздухе, поморщилась от боли, но не проронила ни звука. Она разговаривала по смартфону – в ушах торчали беспроводные наушники – и важному собеседнику на той стороне линии не нужно было знать, что Вера занята им не на все сто процентов.

– Да-да, сто семьдесят квадратных метров, двадцать второй этаж. Можем назначить показ, вы сами увидите, какой там прекрасный вид. Причем из всех окон, – с натянутой, профессиональной улыбкой сказала Вера. Она уже оправилась от микроожога и продолжала поправлять котлеты на сковороде.

Вера всегда улыбалась, разговаривая с клиентами по телефону. Пусть они этого и не видели, зато прекрасно слышали. Вера была в этом уверена. Мимика значительно влияет на интонацию голоса. Это ей объяснили на тех двухмесячных курсах, которые она прошла, устраиваясь на работу.

– Хозяева смогут показать в понедельник и среду. После шести. Если вас устраивает, я с ними договорюсь.

Вера странно смотрелась за плитой. На ней было вечернее платье. На лице полный макияж. Сейчас она напоминала тех женщин из рекламы, которые занимаются готовкой и уборкой исключительно при параде. Но, в отличие от них, ее глаза отражали обеспокоенность, так контрастирующую с улыбкой. Она периодически бросала взгляд на цифры в левом верхнем углу экрана смартфона, показывающие время.

– Все. Хорошо. До свидания. Как они ответят, я вам напишу, – произнесла Вера и завершила разговор. Улыбка мгновенно исчезла с ее лица.

Вера сняла наушники и снова поправила лопаткой котлеты. Очередная капелька масла ужалила ее руку. Но Вера даже порадовалась – главное не на платье.

Платье было неновым – на новое уже давно не было денег. И пока неизвестно, будут ли они в будущем. Поэтому любую одежду нужно было беречь. Пока еще спасал большой гардероб, оставшийся от прошлой, обеспеченной жизни. Некоторые из вещей в своем шкафу Вера надевала всего по разу или по два и смотрелись они сейчас довольно сносно. Хоть уже и немодно. Иногда, конечно, хотелось плюнуть на все, зайти в какой-нибудь магазин или шоурум, выложить все, что есть в кошельке и на карточках, и купить-таки какую-нибудь безумно красивую, манящую и жутко трендовую тряпку… Но в такие моменты Вера всегда себя одергивала – продукты, коммуналка, лекарства и все тому подобное, вот на что нужно было тратить свои гроши.

– Может, поможешь с готовкой? – хмуро произнесла Вера. Она коснулась пальцем экрана смартфона, открыла мессенджер и начала набирать текст.

Вопрос был адресован чуть полноватой девушке шестнадцати лет, которая, ссутулившись, сидела за кухонным столом просторной кухни, погруженная в свой телефон. На ней была темная, мешковатая одежда. Длинные волосы скрывали правую часть лица. Левый глаз выражал скуку и утомление. В руке девушка держала надкусанное печенье, которое она взяла из небольшой вазочки со сладостями в центре стола.

– А я и помогаю. Со мной бы ты в два раза дольше провозилась, – пробубнила девушка, не отрываясь от гаджета.

Вера бросила на девушку раздраженный взгляд:

– Олесь… Я тут с вашим ужином вожусь, опаздываю уже, а ты… И убери это. Аппетит перебьешь.

Олеся демонстративно еще раз откусила от печенья, даже не покосившись на Веру.

– Представляете? У нашей русички – Анны Владимировны – что-то с головой, походу, – донесся из коридора звонкий девичий голос.

В кухню бодрой походкой вошла еще одна девушка. И тоже с телефоном в руках. Она была очень похожа на Олесю. Но была стройнее. А в плотно облегающей одежде – футболка и джинсы – преобладали светлые, жизнерадостные тона. На плече висела спортивная сумка.

– Пришла в школу с татуировкой. На лбу, – удивленно проговорила вошедшая. – Нормальная же, вроде, тетка всегда была. Перетрудилась, что ли?

Вера и Олеся растерянно посмотрели на девушку.

– В смысле? – переспросила Олеся.

– Как на лбу? – с большим удивлением в голосе осведомилась Вера.

– Вот так вот… Входит в класс, а на лице круг.

Алиса провела указательным пальцем себе по лбу круговым движением. Вера и Олеся растерянно переглянулись.

– В школьном чате пишут. Не, я тоже сначала не поверила. Но, вот… Фотку скинули, – произнесла Алиса и показала матери и сестре экран смартфона с фотографией женщины лет 50-ти. Женщина находилась в учебном кабинете, стояла у доски в неестественной позе – фотографировали ее явно тайком и, кажется, застали во время движения. Но самое главное, на ее лбу четко виднелась черная окружность. Вера и Олеся растеряно таращились на фотографию. Котлеты на сковородке снова требовательно зашипели.

– Кошмар какой-то, – произнесла Вера и вернулась к готовке. – И эти люди учат наших детей, – пробормотала она скорее самой себе.

– Жесть, да? – произнесла Алиса и опустила смартфон. – Тебя нет в чате класса, что ли? Опять удалилась? – обратилась она к сестре. – Добавить?

Олеся безразлично пожала плечами и снова уткнулась в свой смартфон. Она быстро потеряла интерес к новости.

– Не, я понимаю, что тебя там все бесят. Но польза же тоже есть. Домашку уточнять, там. Вон, новости узнавать.

– Бесят. И не только там, – буркнула Олеся, не отрываясь от смартфона, и снова откусила от печенья. Алиса сдержанно вздохнула, посмотрела на Веру, ожидая поддержки, пусть и бессловесной, и демонстративно покачала головой.

– Ладно. Я на тренировку, – бросила она Вере.

– А поесть? – возмущенно поинтересовалась женщина. – Я для кого это готовлю вообще? Одна печеньем давится. Вторая вообще убегает.

– Ты же знаешь, я такое не ем. Там же сплошной жир и холестерин. А у нас соревнования скоро.

– Что? Боишься не занять свое законное восьмое место? – язвительно буркнула Олеся.

Алиса еле заметно нахмурилась, снова посмотрела на Веру. Та сделала вид, что ничего не услышала, и в очередной раз поправила еду на сковородке.

– Нет, Олесь… На эти соревнования у меня серьезные планы, – проговорила Алиса. – Хочу замахнуться на седьмое.

Олеся не отреагировала на самоиронию сестры.

– Ладно… Буду в десять где-то, – бросила Алиса матери и вышла из комнаты.

– Алиса! – Вера торопливо коснулась пальцем сенсорной кнопки плиты и выключила раскрасневшуюся конфорку. Отодвинула все еще шипящую сковороду в сторону и последовала за дочерью в прихожую. Алиса надевала осеннюю куртку и обувалась, стоя у входной двери.

– Ну какой «в десять»? Ты помнишь, вообще, о чем я говорила? Я до ночи сегодня. Может, вообще под утро вернусь. Нечасто у нас корпоративы все-таки. Могу я отдохнуть?

– Отдыхай, конечно. Кто тебе мешает-то?

– Беспокойство за вас мне мешает. Поэтому сразу после тренировки езжай к отцу.

– Мам, ну зачем?

Вера посмотрела на экран смартфона.

– Он вообще десять минут назад уже здесь должен был быть. Вас забрать. Как сговорились все, блин. Котлеты размораживаться не хотят. Этот опаздывает. Меня специально все бесят?

– Мам, нам по шестнадцать лет. Мы не маленькие уже. Мы нормально переночуем одни.

– Ага. А я там как на иголках, да? Звони вам каждые полчаса. Да и… Когда с отцом-то в последний раз виделись?

Алиса закатила глаза. На лице отобразилась смесь из раздражения и смущения. Раздался звонок в дверь.

– Наконец-то, – проворчала Вера и отперла замок.

На пороге стоял Денис. Он держал в руках форменную шапку и смущенно переводил взгляд с Веры на Алису и обратно.

– Извини. Задержаться пришлось, – тихо проговорил Денис. – Привет, дочка.

Алиса дежурно улыбнулась в ответ. Эта улыбка отражала скорее неловкость и еле уловимую жалость, нежели радость встречи.

– Привет, пап, – произнесла Алиса и тут же обратилась к матери. – Мам, ну правда… Зачем? Это же неудобно вообще. Вещи сейчас собирать. А у меня пятнадцать минут до тренировки. И как мы там будем в одной комнатушке? На полу спать? А завтра через весь город в школу переться? Не высплюсь же.

Алиса повернулась к Денису.

– Пап, извини. Я, конечно, соскучилась. Но, может, на выходных лучше? Встретимся, мороженое поедим. Я мороженое не ем, конечно. Но, в смысле… Ну, ты понял же…

– Да, конечно, – кивнул Денис.

– Да чего «конечно»-то? – нервничала Вера. – Мало ли что случиться может? Ты же, вон, участковый, ты должен знать, какие вокруг неадекваты. А если они откроют кому не тому?

– Ма-ам, – раздраженной выдохнула Алиса.

– Я последний раз отдыхала, не знаю, лет двести назад. Могу я расслабиться? С подругами. С коллегами. У нас корпоратив сегодня. Сколько-то там лет компании.

– Ты говорила, – сказал Денис.

– Может, ты тогда сам останешься? На диване, вон, ляжешь.

– Ага. И ему завтра через весь город ехать, да? Он так-то работает, – не успокаивалась Алиса. – Да и… А Олеська чего? Весь вечер из комнаты не выйдет. Ни поужинать, ни в туалет. Таблетки все свои пропустит.

Алиса чуть смущенно посмотрела на Дениса.

– Пап, извини. Я не к тому, что… Просто она… Ну, ты же знаешь.

Денис снова кивнул.

В это время из кухни вышла сама Олеся. Она, не поднимая глаз от смартфона, прошла по коридору, немного хромая на правую ногу, и направилась в сторону их с Алисой комнаты. Денис начал нервно теребить пальцами фуражку.

– Дочка, привет, – бросил ей вслед Денис.

Олеся не ответила, вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Денис коротко вздохнул. Алиса обвела всех взглядом, в котором явно читалось: «Ну? Я же говорила».

– Ладно. Некогда мне тут с вами спорить, – раздраженно буркнула Вера, в очередной раз бросая взгляд на часы на экране смартфона. – Хотите одни сидеть – сидите. Но чтобы писала мне каждый час. Поняла? Хотя бы: «Все в порядке».

– Заметано, – радостно сказала Алиса и подхватила рюкзак. – Всем пока.

Алиса поочередно поцеловала в щеки Веру и Дениса и торопливо вышла из квартиры.

– Через парк не ходи, – тревожно произнес ей вслед Денис. – Там неспокойно сейчас.

– Я в ту сторону даже не смотрю. Жить еще хочу, – с улыбкой ответила Алиса.

Вера проводила ее хмурым взглядом.

– Ты даешь, конечно… Человек-напор, блин, – с претензией в голосе сказала Вера Денису. – Мог бы чуть активнее?

– Да если не хотят, чего заставлять-то? – буркнул в ответ Денис. – Если что, и правда на выходных с ними можем.

– С ней, – иронично уточнила Вера.

Денис бросил грустный взгляд в сторону комнаты Олеси.

– Зайдешь? Чаю попьешь хоть? – предложила Вера. – Только без меня уже, ладно? Бежать надо. Помнишь, где что лежит? Чайник, заварка?

– Да не. Пойду уже. Вечером дела еще, – сказал Денис, надел на голову фуражку и собрался идти к лифту.

– Ты как вообще? Держишься? Не это самое? Не сорвался? – спросила Вера.

– Все в порядке, – успокаивающе улыбнулся Денис. – Это в прошлом. Рад был видеть. Тебе звонят.

Денис кивнул на смартфон, который Вера держала в руке. Экран мигал. Она постоянно забывала, подняла она этот рычажок сбоку, отвечающий за бесшумный режим, или опустила. Денис пошел по коридору этажа. Вера посмотрела ему в спину. Приложила смартфон к уху. Натянула улыбку.

– Да? Уже выхожу.

Алиса бодрой походкой вышла из подъезда и наткнулась на соседку. Вежливо поздоровавшись и получив: «И тебе добрый вечер, Алис», – в ответ, она спустилась по бетонной лестнице подъездного крыльца и пошла по двору. Навстречу ей попалась пара собачников, совершающих вечерний выгул своих питомцев. На детской площадке пищало и веселилось несколько тепло одетых детишек, под присмотром мам и пары отцов. Один из жильцов парковал машину на свободном месте, традиционно заехав правыми колесами на тротуар. Но на это никто не обращал внимания – так делали все.

На выходе со двора Алиса бросила взгляд на окна своей квартиры, поправила сумку и направилась к автобусной остановке, видневшейся впереди.

Стены остановки были стеклянные, поэтому Алиса уже издалека увидела сидящего на скамейке подростка, кутающегося в яркую и стильную, но тонкую осеннюю куртку. Он ежился и даже немного дрожал. Хотя последнее Алиса могла себе и придумать. Просто парня было жалко.

Алиса ускорила шаг, зашла в остановку и присела рядом с парнем. Он, ссутулившись, таращился в свой смартфон и, казалось, даже не заметил появления Алисы. Изо рта у него шел еле заметный пар.

– Подскажите. Двадцатый автобус не приезжал еще? – чуть игриво спросила Алиса.

– Да какой двадцатый? – хмуро ответил подросток, демонстративно шмыгнув носом. – Тут уже, наверное, сотый проехал. Пока я здесь сижу.

– Ну прости, – сказала Алиса, растягивая последнюю гласную, и ласково боднула парня плечом. – Андрюш. Ну меня родаки задержали. Папа пришел, пришлось разговаривать.

Андрей недовольно, но уже снисходительно покачал головой и скосил взгляд на спортивную сумку Алисы.

– Ты же говорила, что у тебя сегодня нет трени? – настороженно спросил Андрей.

– Но матери-то об этом знать не надо, – заговорщически улыбнулась Алиса.

Андрей улыбнулся в ответ. На улице было по-прежнему холодно, но этот мальчик уже явно теплел к извиняющейся девушке.

– Ого. А наша отличница и спортсменка, оказывается, плохая девчонка.

– А что мне нужно было сказать? Мама, я пошла на вписку с мальчиком? На день рождения другого мальчика? Где будут еще мальчики? Даже постарше? Скорей всего, бухие? Буду поздно? – усмехнулась Алиса. – Да она и так сегодня на нервяках вся, потому что одних нас оставляет. Представляю, как бы она отреагировала. Наручниками бы к батарее пристегнула. Вон, у отца взяла бы.

– А Олеся? – чуть смущенно спросил Андрей. – Она же знает твое расписание. Не сдаст?

– Да ей пофиг на все, вообще. Уткнулась в свой телефон и ничего вокруг не видит, не слышит. Я уверена, она даже сейчас там сидит скрючившись.

Алиса утрированно и раздраженно изобразила, как Олеся, сгорбившись, листает страницу соцсети у себя в смартфоне. Андрей не стал смеяться и только отвел взгляд. Алиса осекалась.

– Прости. Она просто опять нахамила мне. Раздражает, – вздохнула Алиса.

К остановке подошел автобус. Алиса поднялась с лавки.

– Ну чего? Поехали? – кивнула Алиса на автобус. – Или ты примерз?

– Так согрей, – улыбнулся подросток.

Алиса деланно закатала глаза, чуть подалась вперед и поцеловала Андрея.

– Оттаял? – вкрадчиво, с улыбкой, произнесла Алиса.

Парень довольно улыбнулся, поднялся и они вдвоем быстро вскочили в уже закрывающиеся двери автобуса.

Алиса была права. В это самое время ее сестра сидела на кровати, опершись на спинку, и бездумно таращилась в экран смартфона, листая новостную ленту соцсети. Она периодически бросала хмурые взгляды на дверь комнаты, прислушиваясь и пытаясь понять, разговаривают ли до сих пор родители. Но когда поняла, что отец ушел, расслабилась, устроилась поудобнее, засунула в уши наушники, включила плейлист с рекомендованной музыкой и заострила все свое внимание на череде картинок и начальных заставок видеороликов, проносящихся перед ее глазами.

Последнее время она все свое свободное время проводила в соцсетях. Ни с кем не переписываясь. Просто рассматривая забавные, смешные, страшные и грустные «видосы» и картинки. Они не вызывали в ней практически никакого отклика. Она не смеялась, не грустила, не пугалась. Симпатичные котики не заставляли ее улыбаться. Подростки, разыгрывающие забавные сценки, или глупо танцующие под трендовые треки, были неспособны заставить ее хохотать. Она просто поглощала контент.

Хотя одна картинка ее все же привлекла. Это была очередная заставка к ролику. Олеся его, сначала, пролистнула. Но теперь решила вернуться. На фото была хмурая, уставшая женщина лет сорока в фартуке кассира супермаркета. Она сидела за своим рабочим местом и хмуро таращилась прямо в камеру. Вроде бы ничего примечательного. Но Олесю зацепила одна деталь – татуировка в виде идеальной окружности на лбу у кассирши, частично скрытая челкой.

Олеся пригляделась. Вспомнила фото учительницы русского языка, которое ей показала сестра. И нажала на картинку.

Ролик явно снимали какие-то подростки. За кадром были слышны их смешки и несвязное перешептывание. Картинка болталась из стороны в сторону. Снимали на смартфон.

Кассирша подносила продукты к считывателю штрихкода. Раздавался знакомый писк. Чипсы, сухарики, шоколадный батончик, газировка, упаковка жевательной резинки. Женщина постоянно бросала удивленные взгляды то в камеру, то чуть в сторону, явно на того, кто держал телефон.

– Вам чего надо? Вы зачем снимаете? – раздраженно поинтересовалась кассирша.

В ответ раздалось очередное хихиканье двух-трех мальчишек.

– А где такую татуировку можно сделать? – раздался из динамиков голос подростка, который явно сдерживал смех.

– Какую еще татуировку? Телефон убери, – все больше злилась женщина.

– Да мы ж так… Нам просто интересно.

– Убери, сказала. Мне охрану позвать? Ви-итя! – крикнула женщина куда-то в сторону.

Картинка сильно затряслась и видео оборвалось.

На экране снова отобразилась начальная заставка этого короткого ролика. Олеся еще некоторое время с интересом рассматривала картинку. Подняла руку, отодвинула свисающую на лицо прядь, осторожно коснулась едва заметного шрама, который бледной линией пересекал весь лоб, правый глаз и заканчивался на середине щеки. Провела пальцем по всей его длине. Поджала губы. Затем тихо мотнула головой, как будто выбрасывая из головы какие-то мысли, и снова надвинула волосы на прежнее место. Ее глаза приняли привычное меланхоличное выражение. Она «прокрутила» ролик вниз и стала все с тем же безразличием просматривать ленту дальше.